Как раз этим Белла с Эдвардом частенько занимались в детстве. Они прокрадывались в кухню, а потом, стащив из холодильника галлон мороженного и засев в комнате Эдварда, объедались им до поросячьего визга. Они придумывали кулинарные шедевры, «дополняя» мороженое всем, что попадалось под руку. В ход шло все. Ориос. Червяки из желе. Даже картошка фри! (Что странно, им обоим нравилась то, что получалось с картошкой фри!) И даже несмотря на то, что они попадались бесчисленное количество раз и получали нагоняй от своих мам за то, что испортили себе аппетит перед ужином и наелись вредной калорийной пищи, даже несмотря на то, что на следующее утро им обоим ужасно болел живот, они все равно продолжали делать это. Даже теперь, когда они повзрослели, бывало, что Эдвард доставал из холодильника мороженое и шел в спальню к Белле, чтобы поесть в ее кровати. Или наоборот.

Больше всего он любил шоколадное мороженое. Следующим в списке шло клубничное, но яркость вкуса шоколадного мороженого…это что-то неземное. К тому же, у шоколада очень богатый спектр вкусов и оттенков. Эдвард больше всего на свете обожал мороженое со вкусом темного швейцарского шоколада. У него был такой богатый, насыщенный вкус. Впервые он попробовал этот сорт мороженого на вечеринке в честь дня рождения.

Это был одиннадцатый день рождения Эрика Йорка. Весь их тогда шестой класс собрался на кухне в доме Эрика, где его мама накрывала на стол. И в самом конце стола Белла с Эдвардом заметили мороженое. Эдвард помнил улыбку, которая засияла на лице Беллы, когда она, взглянув на него, направилась к вожделенному десерту. Эдвард последовал прямо за ней.

На этой вечеринке Белла с Эдвардом разделили свой первый и единственный поцелуй во время игры в бутылочку. И хоть Эдвард не помнил, во что была одета Белла и сильно ли он облажался, он помнил, что губы Беллы на вкус были словно мороженое с темным швейцарским шоколадом.

***

Эта буква совершенно сбила Эдварда с толку. I. После того, как он увидел ее на клочке бумаге, он так и не смог ничего придумать. Он солгал Белле, когда она спросила, есть ли у него какие-либо идеи относительно того, чем они будут заниматься в субботу.

- Не беспокойся, Беллз. Я припрятал кое-что в рукаве, - уверенно ответил он, лихорадочно пытаясь придумать что-нибудь. Что угодно.

Белла лишь улыбнулась и пошла на работу, а Эдвард сел за кухонный стол и попытался что-нибудь придумать.

Не получилось. Что весьма странно, так как человек, занимающийся рекламой, должен быстро соображать. В этом заключается его работа. Быстро подавать хорошие идеи.

В машине, по дороге на работу, Эдвард попытался придумать что-нибудь, что угодно, ну хоть малюсенькую идейку. Нет. Пусто. Он чуть не проехал на красный свет из-за того, что думал совсем о другом.

Весь рабочий день в понедельник он пытался придумать что-нибудь. Он хотел поискать в Интернете, но файрвол на его рабочем компьютере не разрешил ему доступ. Долбаный, гадский файервол, подумал Эдвард, двинув кулаком по монитору и получив за это недоуменный взгляд от своей секретарши, которая в этот момент как раз вошла в офис.

Во вторник лучше не стало, как, собственно, и в среду. Его очень раздражало то, что он ничего не мог придумать по поводу буквы, но на совещании его мгновенно осенило насчет новой рекламной кампании каких-то покрытых глазурью детских хлопьев.

Так продолжалось до вечера четверга, пока они с Беллой не отправились за покупками. Идея возникла в его голове именно благодаря Белле. Они уже платили за продукты, когда Белла оттащила его в сторону и велела ему вернуться в торговый зал.

- Эдвард, мы забыли мороженое! – закричала она, в то же самое время пытаясь уговорить кассира подождать минуточку.

- Я возьму, - ответил он и, пробежав по залу супермаркета, открыл дверь морозилки и вытащил оттуда две последние упаковки шоколадного мороженого. И тогда его осенило.

Мороженое!

На обратной дороге к кассе он не мог прекратить тупо улыбаться. Белла смущенно взглянула на него.

- Чему улыбаешься? – с любопытством спросила она, ставя продукты в багажник машины Эдварда.

- Да так, ничему. Просто уже предвкушаю уик-энд. Интересно, ты догадаешься, что я придумал или нет?

- Скорее всего, нет. Я не такая креативная, как ты.

- А вот это правда. Мне нравится, что ты признаешь, что я умнее, Белла, - поддразнил он, когда они сели в машину.

- Ой, вы смотрите, какой шут, - саркастично ответила Белла.

- Ты л-ю-б-и-ш-ь меня, Белла, - продолжал прикалываться он, произнося слово «любишь» по буквам, пока его машина плавно скользила по асфальту.

- Ну-ну, а теперь по буквам произнеси «НЕНАВИЖУ»!

- И кто теперь шут? – Белла только закатила глаза и, улыбнувшись, отвернулась от Эдварда. Он повернулся, чтобы посмотреть на нее, а потом, не выдержав, бросил быстрый взгляд в сторону багажника. Поскорей бы суббота.

В пятницу Белла ушла из дома раньше Эдварда, оставив для него на столе яичницу с беконом. Эдвард оценил ее жест, буквально проглотив еду перед тем, как помчаться на работу.

К счастью, у него было немного работы, поэтому он провел весь день, планируя субботу. Он думал над различными способами использования мороженого, а потом, решив, что будет делать, ухмыльнулся при мысли о том, как может отреагировать на это Белла.

Когда он приехал домой позже этим вечером, Белла готовила ужин, а вся квартира уже успела пропитаться запахом стейка.

- Пахнет восхитительно, - сказал Эдвард, глубоко вдыхая аромат.

- Привет! Как прошел твой день? – спросила она, чистя картошку.

- Очень долго! Твой?

Он сел за стол и, ослабив галстук, расслабился на мягких подушках.

- Также.

Эдвард поднялся и помог Белле приготовить ужин.

- Стейк пахнет невероятно.

- Спасибо. Я использовала те специи, что посоветовала твоя мама.

- О, ну тогда жду не дождусь, когда попробую это.

- Кстати говоря, о попробую…какую букву ты вытащил? – спросила Белла, не отрывая глаз от картошки, которую чистила. Эдвард усмехнулся.

- О, глядите-ка, как повернулись столы!

Белла резко вздохнула и, бросив хмурый взгляд на Эдварда, сквозь стиснутые зубы проговорила:
- Ты скажешь мне, что за буква?

- Только если ты признаешься, что так же взволнованна, как и я.

- Да. А теперь скажи уже мне эту чертову букву!

- I.

- I? Тебе досталась буква I? Как хорошо, что я ее не вытащила!

- Ну спасибо, - ответил Эдвард, и Белла усмехнулась. – Все, что от тебя требуется, это быть завтра в моей комнате в шесть часов обнаженной. И надеть вот это, - Эдвард открыл свой чемодан, достал оттуда пакет, в котором была повязка на глаза, и протянул его Белле, которая, широко распахнув глаза, уставилась на черную ткань.

- Я даже не представляю, какое отношение повязка имеет к букве I.

- Зато я знаю. Сколько еще ужин будет готовиться? Я умираю от голода.

Белла громко сглотнула. Она уже нервничала из-за завтрашнего дня.

- Еще пятнадцать минут.

***

Эдвард провел весь субботний день в офисе, доделывая ту работу, с которой не успел разобраться в пятницу. Но все его мысли крутились вокруг того, что его будет ожидать дома, и он ушел из офиса в пять, чтобы быть дома к шести.

Когда он вошел в квартиру, то позвал Беллу, чтобы узнать, где она, и услышал в ответ именно то, что хотел:
- Я в твоей комнате, - выкрикнула она. Эдвард улыбнулся про себя и пошел в кухню, чтобы взять все необходимое: шоколадное мороженое, стакан ледяной воды и ложку. Потом он направился в свою комнату и, медленно открыв дверь, залюбовался открывшейся ему картиной.

- Мммм, вот это вид, - застонал Эдвард, зайдя в свою спальню и обнаружив Беллу именно такой, какой и хотел ее видеть: обнаженной, лежащей на спине в его постели и с повязкой на глазах. Он поборол природный инстинкт, который призывал просто наброситься на нее и приступить сразу к делу, и вместо этого медленно подошел к кровати и поставил мороженое и все остальное на прикроватную тумбочку. Когда Белла услышала его шаги, она инстинктивно повернула голову в ту сторону, откуда доносилось его дыхание.

- Зачем мне эта повязка, Эдвард? – спросила она дрожащим голосом. Она нервничала. Эдвард мечтательно улыбнулся. Он знал, что она не боится того, что он для нее приготовил, она просто боится потерять контроль над ситуацией. Белла всегда хотела все знать и не любила загадок.

- Потому что это обострит другие твои чувства. А я хочу, чтобы ты ощутила все в полной мере, - прошептал он ей на ушко, и по телу Беллы пробежала дрожь.

- Так ты скажешь мне теперь, что придумал для I? – спросила она, нетерпеливо похлопывая рукой по покрывалу. Эдвард усмехнулся и снял с себя брюки и рубашку, оставшись только в боксерах. Он хотел полностью владеть ситуацией и контролировать ее, даже если это означало оставить на себе на клочок ткани больше, чем Белла.

- Шшш, просто расслабься и доверься мне, - просто сказал он. Белла повернула голову, услышав, как он открыл что-то рядом с ней.

- Что это? – спросила она надломленным голосом.

- Я же велел тебе не разговаривать, - тихо отругал он Беллу, прикусив мочку ее уха.

- Ты питаешь слабость к моим ушам, Каллен?

- Прекращай это, Свон. Я хорошо себя вел и изображал для тебя идеального маленького вампирчика. Окажи мне ту же любезность! – попросил он, на что Белла фыркнула, а потом замолчала. Эдвард благодарно поцеловал ее в щеку, и она покраснела. Он нежно провел пальцем по ее щеке. Неважно, как долго они знали друг друга, неважно, какой резкой она могла быть временами... несмотря на все это Белла Свон так и не перестала заливаться румянцем при каждом удобном случае, и Эдварду это нравилось.

Его губы прошлись по ее шее, вверх и вниз, прикусывая и посасывая ее. Каждый раз, когда Белла всхлипывала, он еще сильнее прикусывал нежную кожу.

Его губы теперь путешествовали по ее ключице, и он каждый раз, к несказанному удовольствию Беллы, проходя по выступающим косточкам, задевал их зубами. Ее тело выгибалось под ним, она стонала и тяжело дышала. Боже, а я хорош, подумал Эдвард, я ведь даже не сделал ничего особенного.

Остановив свои ласки, он отстранился от Беллы и посмотрел на нее. На свою лучшую подругу. У нее было невероятное тело. Идеальная грудь, не слишком маленькая, не слишком большая и безупречно округлая. Тонкая талия, которая так хорошо умещалась в его руках, и невероятно мягкая, упругая кожа. Он смотрел на нее и видел бисеринки пота, что уже начали появляться на ее теле, и все те шрамы от падений в юности. Он тихо усмехнулся, вспоминая, как неприятно она упала с мотоцикла, когда им было по семь лет. После того случая у нее остался шрам на правой голени. Наклонившись, он поцеловал его, а затем взял с тумбочки упаковку мороженого.

- Ты уже догадалась, что означает сегодняшняя буква? – спросил он, погрузив ложку в мороженое. Зачерпнув шоколадную массу, он стал держать ложку над ее ключицей. Белла отрицательно покачала головой, и Эдвард широко улыбнулся.

- Ну, я немножко сжульничал, так как эта буква обозначает сразу две вещи сегодня. Во-первых, это isolation (изоляция). В смысле, я изолировал твою возможность видеть. А также это значит, - его голос стал игривым, когда он уронил каплю мороженого во впадинку между ее шеей и ключицей. Белла задрожала и резко вздохнула, когда холодная субстанция стекла по ее шее назад к спине. - Мороженое! – громко прошептал он в ее шею перед тем, как слизнуть десерт. Он стонал, и каждый раз сильно посасывал то место, где заканчивался шоколад и начиналась кожа Беллы.

Белла, вцепившись в волосы Эдварда, стонала, пока он пировал над ее шеей. Потом он ненадолго отстранился лишь для того, чтобы зачерпнуть еще мороженого и положить его на живот Беллы, которая тут же резко втянула в себя воздух при контакте холода с ее разгоряченной кожей. Выгнув спину, она снова застонала, когда Эдвард стал пробовать свое угощение, удовлетворенно постанывая.

Эдвард громко рассмеялся, когда Белла задрожала. Его губы продолжали двигаться к югу, и он чувствовал, какое нетерпение охватывает ее. Он взял ложку, которой черпал мороженое, и вылизал ее дочиста, громко посасывая прямо над ухом Беллы. И снова ее дыхание сбилось. Он мог только вообразить, какое бы у нее было выражение лица, если бы на ней не было повязки.

Он медленно потянул теплую серебряную ложку вниз по ее телу, мягко прошелся ею по груди Беллы, а затем окунул ее в стакан с ледяной водой. Ухмыльнувшись, он провел теперь уже холодной ложкой вокруг ее сосков. Белла снова задрожала, но до того, как она успела действительно почувствовать холодный металл, Эдвард обхватил ее сосок губами и втянул его в рот, давая ей возможность ощутить контраст между холодом и жаром. Грудь Беллы начала вздыматься и опадать все быстрее, ритм ее дыхания ускорился. Она вытянула руки, чтобы обхватить его голову. Когда она, наконец, нащупала его мягкие локоны, то зарылась в них пальцами, удерживая его голову на месте, пока он играл с ее затвердевшими сосками.

- Эдвард, - выдохнула Белла, но он остановил ее.

- Тшшш, Белла, ничего не говори. Просто чувствуй.

Теперь она старалась не двигаться, но ее дыхание все еще было прерывистым, и Эдвард невыразимо наслаждался этим. Он удовлетворенно вздохнул, снова погрузив ложку в мороженое, которое начало таять. Поднеся ложку к ее рту, он прошелся нижнею ее частью, с которой стекали сладкие капли, по ее губам, и ее язык тут же слизал мороженое. Эдвард погрузил ложку в ее рот, и Белла дочиста вылизала ее. Он застонал, когда почувствовал, как ее губы сжались вокруг металла, и очень медленно вытянул ложку из ее рта.

- Хорошо? - спросил он, проводя пальцами по краю повязки Беллы. Она наклонила голову в надежде, что он снимет с нее повязку.

- Ответь мне, Белла.

- Да, - сказала она, чуть дыша, и Эдвард почувствовал на себе ее шоколадное дыхание. Улыбнувшись, он медленно отстранился от нее.

- Что ты чувствуешь теперь? – спросил он, вставая с кровати.

- Ты слишком далеко, - ответила она, потянувшись к тому месту, где он был раньше. – Вернись.

Эдвард ухмыльнулся. Было забавно наблюдать за лицом Беллы, когда она пыталась определить по звукам дыхания Эдварда, где он находится.

- Лежи тихо, Белла. Не двигайся, - приказал он, подходя к ней, но так и не лег на кровать, а остался стоять рядом с ней. Он снова окунул ложку в подтаявшее мороженое и зачерпнул большую порцию. Поднеся ложку к ее ключице, он позволил нескольким каплям холодного десерта скатиться вниз от ее груди к ямке пупка. На каждую капельку тело Беллы отзывалось дрожью. Так как сейчас все ее чувства были обострены до предела, Эдвард знал, что мороженое для нее было гораздо холоднее, чем на самом деле.

Эдвард оседлал бедра Беллы так, чтобы она не чувствовала его веса, что было довольно трудно, и в то мгновение, когда его член коснулся теплой развилки между ее бедер, он едва ощутима потерся о ее тело. Сквозь тонкий слой ткани он ощущал ее жар и с нетерпением предвкушал тот момент, когда сможет почувствовать ее кожу на своей.

Языком он прошелся по всей длине ее торса, вверх и вниз, а руками накрыл ее груди и стал нежно сжимать их.

- Ты просто изумительна на вкус, Изабелла, - прошептал он в ее шею, жадно упиваясь вкусом ее кожи, и Белла бесстыдно застонала.

Пока Эдвард посасывал шею Беллы, оставляя на ней отметки, без сомнения, настолько же темные, как и в прошлый раз, его пальцы блуждали по ее боку. Когда его поцелуи переместились на грудь Беллы, его пальцы стали играть с кожей вокруг ее пупка.

Белла будто очутилась в другом мире. Никогда за всю свою жизнь она не чувствовала себя более живой. Все ее нервные окончания были максимально чувствительны, и когда Эдвард прикасался к новому участку кожи, она содрогалась всем телом, чуть не спрыгивая с кровати.

- Чего ты хочешь, Белла? – обольстительно спросил Эдвард, и она почувствовала его горячее дыхание там, где хотела больше всего. Когда его пальцы разделили ее нижние губки, Белла прерывисто задышала, а он медленно, мучительно медленно потер крохотное средоточие нервов, открывшееся его взгляду, и Белла вскрикнула от облегчения. Ее тело с трепетом ожидало этого момента, а Эдвард, который мучил ее с того самого момента, как она надела повязку, решил продлить ее мучения.

- Ты этого хочешь, милая? – поддразнил он, медленно массируя ее клитор указательным пальцем. Он подул на него, и ее тело неистово затряслось, пытаясь сильнее прижаться к его пальцам.

- Да, - в предвкушении ответила она. – Да, боже, да! Пожалуйста, Эдвард, ты мне нужен.

Эдвард продолжил свои медленные движения, прислушиваясь к ее голосу и отчаянным вскрикам, срывающимся с ее губ, которые она все время кусала в попытке контролировать свои звуки.

Эдвард сжалился над ней и провел языком по ее щелочке. По его подбородку потек сок. Она была просто восхитительна на вкус.

- А вот это мой любимый сорт мороженого, - пошутил он, еще раз медленно лизнув ее. Дыхание Беллы сбилось, и она снова отчаянно вцепилась в его волосы, пытаясь одновременно приподнять свои бедра навстречу его губам.

Эдвард застонал, посылая волну вибраций сквозь ее тело, и зажал ее клитор между зубами и безумно нежно прикусил его, заставив Беллу удовлетворенно застонать.

- Эдвард, - позвала она хриплым голосом. – Ты нужен мне, - умоляла она, все чаще приподнимая бедра ему навстречу. Эдвард чувствовал, что она уже на грани оргазма, и медленно ввел в нее два пальца, наслаждаясь тем, какая она влажная и тесная. Белла закричала, когда он согнул пальцы вокруг ее и потер выступающую точку внутри ее тела. Удовольствие затопило ее, и она, схватившись за волосы Эдварда, кончила, сотрясаясь под его телом.

Когда она, наконец, отпустила его волосы, он вынул из нее свои пальцы и громко обсосал их, так, чтобы она слышала.

- Мхммм, им стоит сделать мороженое со вкусом Беллы, чтобы я мог есть это каждый день, - Белла громко сглотнула, пытаясь хоть как-то смочить свое пересохшее горло. Эдвард заметил это и, приподняв ее голову, дал отпить ей из стакана с холодной водой и стал ловить языком все те капельки, что соскальзывали с ее губ.

Белла схватила его за руку и вслепую попыталась нащупать его грудь, когда он сел рядом. Эдвард знал, что она пытается сделать, и остановил ее.

- Ляг, Белла, - сказал он, толкая ее на подушки и снимая в процессе свои боксеры. Он взял презерватив, который принес с собой, и натянул его, едва подавив стон. Впервые он осознал, в каком он находится состоянии. Черт, он был твердым как камень. Даже простое прикосновение было болезненным.

- Что выбираешь, Белла? Оставить повязку? Снять? – спросил он, держась за край повязки.

- Оставить! – уверенно ответила она. Если бы она сняла ее, то увидела бы довольное выражение лица Эдварда, когда он медленно потерся об нее, и оба громко застонали. Он осторожно раздвинул ее ноги, левую обвив вокруг своей талии, а правую положив на плечо.

Эдвард медленным толчком вошел в нее, наслаждаясь теплотой и упругостью ее лона, по которым он тосковал всю неделю.

- Белла, - застонал он одновременно от удовольствия и боли, и Белла ответила ему так же.

Тщательно продуманными, медленными толчками он врезался в нее, пытаясь снова заставить Беллу прокричать его имя, пока она умоляла его двигаться сильнее. Эдвард взялся за ее ногу, которая лежала у него на плече и, используя ее как рычаг, вошел в нее так глубоко, как только мог, стараясь при этом не причинить ей боли. Он медленно выскользнул из нее, слегка касаясь ее стенок, которые все сильнее сжимались вокруг него. Застонав, он вышел из нее почти на всю длину, а потом резко двинул бедрами, гораздо сильнее, чем раньше, заставив ее приподняться.

- Эдвард, - завыла она, впиваясь ногтями в его плечи и оставляя на них красные отметины в форме полумесяца.

Он ответил тем, что ускорил ритм своих толчков и поцеловал нежную кожу под ее коленкой. Он двигался в ней, меняя ритм. То он двигался медленно и сильно, то быстро и сильно. Эти смены движений сводили ее с ума, ее голова дергалась из стороны в сторону, пока ее тело утопало в неведомом ей прежде наслаждении.

- Эдвард, - всхлипнула она, когда оргазм накрыл ее с головой, а ее стеночки сжались вокруг него. Он не прекращал своих движений, пока ее тело неистово сотрясалось под ним. Все еще держа ее ногу на своем плече, он с бешеной скоростью врезался в нее, чувствуя приближение оргазма. Он сжал зубы, пока она мертвой хваткой продолжала сжимать его. Белла приподнимала бедра навстречу его толчкам с той же скоростью, с какой двигался и он, бормоча бессмысленные фразы в ее шею, возвращаясь с вершин своего оргазма.

Когда они с Беллой восстановили дыхание, он скатился с нее, и оба застонали при потере контакта между их телами. Выбросив презерватив в корзину, он стал наблюдать за тем, как вздымается ее грудь в том же ритме, что и его собственная.

- Могу я теперь снять повязку? – спросила Белла.

- О боже, да, Белла, снимай, - Эдвард сам снял повязку с ее глаз, и она заморгала, привыкая к свету. Потерев глаза, она позволила серебристым лучикам проникнуть сквозь растопыренные пальцы.

- Это было впечатляюще, - сказала она, поворачиваясь к Эдварду и убирая прилипшие ко лбу пряди волос.

- Да, это из-за того, что твои чувства были обострены до предела. Представь, как бы это было, если бы ты лишилась своего слуха на время?

Белла устало вздохнула и зевнула. Ее веки затрепетали.

- Устала? – поддразнил Эдвард, двигая бровями.

- Да, да. Ты измотал меня, ты просто сексуальный бог. Доволен?

- Denial (отрицание) не только река в Египте, Беллз.

- Эдвард Каллен, иногда твои остроумные комментарии просто блещут интеллектом.

- Я знаю, что ты находишь мой интеллект сексуальным, Белла. Не лги.

- Ой, заткнись и выключи свет. Спокойной ночи, Эдди.

- Фу, не называй меня так.

- Ты же назвал меня Изабелла!

- Это было в порыве страсти. Изабелла - очень сексуальное имя.

- Спокойной ночи, Эдвард, - усмехнулась Белла, поворачиваясь в кровати и забираясь под одеяло. Эдвард присоединился к ней и прошептал:
- Спокойной ночи, Белла. Сладких снов.

***

Перевод и редактура: wildflower

***

Сразу отвечаю на вопросы, которые точно возникнут:
1. следующая буква R
2. следующая глава будет через 2-3 дня

Я сегодня увидела, что к фику есть 2 бонуса: первый поцелуй Беллы и Эдварда и их самый первый раз. Когда бы вы хотели их увидеть: после того, когда рассказ будет переведен или в процессе? Как раз в этих бонусах объясняется их правило насчет поцелуев

И, как всегда, ждем вас на форуме: Секс по алфавиту