Глава 7. Обед в зоопарке

У Рональда Уизли был очень плохой день.

Если говорить честно, он страшно паниковал. Когда отвратительное варево, которым смазала его лицо Луна, отслоилось, от Рона по-прежнему продолжало нести проклятой вонью, а на подбородке красовались неприглядные фиолетовые пятна.

Но это было полбеды. Рон застонал в сплетение рук, едва взглянув на свое отражение между пальцами. Черт побери, фиолетовые пятна вернулись к своему первоначальному размеру! Он практиковал свою речь перед зеркалом, готовясь к конференции, когда при произношении речи стал покрываться этой странной сыпью. Рон снова выпрямился и решительно посмотрел в зеркало.

— Трейси! Ты уже узнала, что это?! — в бешенстве закричал он. Рон уже не знал, что придумать, чтобы избавиться от пятен до пресс-конференции.

— La malediction de mal foi... — послышался голос Трейси, и в дверях ванной комнаты появилась обладательница серебристой трели, одетая в розовое струящееся платье, которое ей очень шло.

— ...более известное, как «Проклятие за плохое поведение»; изобретено в 1835 году Ксайоном Малфоем... Ох... Mal foi... Какая ирония. — Она проглядела текст, невнятно бормоча себе под нос и двигаясь по направлению к Рону. — Ага... Зелье нужно нанести на лицо... бла-бла-бла... оно оставляет отпечаток на жертве, не давая ей возможности лгать. Хм... Как любопытно... Интересно, как это действует.

— Я не знаю! — Рон в отчаянии снова вскинул руки и обхватил лицо. Он взглянул в зеркало, всмотрелся в подозрительно фиолетовый знак и застонал. Мгновение отметины оставались неизменными, а потом лицо быстро пошло бугристыми темно-бордовыми пятнами, которые полностью покрыли бледные черты Уизли.

— Бог ты мой, — Трейси неловко прочистила горло, а в ее глазах зажегся нехороший огонек. — Получается, ты не можешь солгать... совсем?

Рон впивался взглядом в зеркало, ошарашено наблюдая, как ярко-красные пятна на лице бледнеют до нежно-розового, практически исчезая с лица.

Трейси невинно улыбнулась.

— Ты меня любишь?

Рон рассеянно фыркнул, его руки поглаживали кожу снова и снова, словно пытаясь стереть остатки пятен.

— Конечно.

Розовые пятна снова стали темнеть, становясь интенсивно красными.

Немедленно поняв свою ошибку, Рон повернулся, чтобы извиниться, сделав умоляющие глаза, ожидая неизбежного удара. Но ее лицо было лишено эмоций, а книга проклятий все еще была сжата в ее руках, пока она внимательно рассматривала фиолетовый оттенок пятен, покрывавших обычно веснушчатое лицо ее друга.

— Все в порядке, Рон. Я понимаю.

— Ты... правда? — неуверенно бормотал Рон, пока Трейси спокойно развернулась на пятках и громко захлопнула книгу. — Умм... Спасибо. Я...

— Не нужно, Рональд.

Слабая улыбка тронула ее губы, когда она посмотрела на него через плечо. Встряхнувшись, Трейси Бенедикт добродушно улыбнулась и подняла руку, чтобы нежно погладить его лицо.

— Собирайся Рон, мы не должны опоздать на пресс-конференцию.

— Подожди! — Рон отчаянным жестом указал на свое лицо. — Так что насчет...

Трейси кокетливо пожала плечами, ее рот искривила издевательская улыбка.

— Проклятие нельзя снять, но оно сойдет само по себе через несколько дней.

— Через несколько дней? — пискнул Рон. — Что?!


Два дня спустя по поместью Малфоев из Большой гостиной раскатистым эхом разносился смех. Хозяин дома, развалившись на полу в совершенно не подобающей его положению позе, то есть — сложив ноги по-турецки, совершенно беспардонно давился смехом, облокотившись на диван. Портрет его покойной матери, висевший выше, тоже едва сдерживал хохот.

Гермиона пыталась сохранить на лице серьезное выражение, но легкое подергивание губ выдавало ее.

Все-таки вся ситуация была забавной... Ну ладно, просто уморительной. Даже немного жаль, что ее не было на пресс-конференции Пушек Педдл, чтобы стать свидетелем явления Рональда Уизли под влиянием проклятия mal foi. Однако чтение подробного отчета в цветном выпуске воскресного Ежедневного пророка было почти столь же приятным; особенно когда изящные пальцы ее нового жениха водили по строчкам, когда он зачитывал вслух наиболее интересные моменты.

...Мистер Рональд Уизли, вратарь Пушек, прибыл на конференцию со странной сыпью по всему лицу...

Гермиона рассмеялась вслух, и портрет Нарциссы радостно присоединился к ней.

...Отвечал неохотно... Но когда его спросили о преданности своей новой подруге, светской львице Трейси Бенедикт... резкое изменение цвета...

...репортер сделал вывод, что мистер Уизли страдает от последствий проклятия de...

...хотя мистер Уизли отрицал взаимосвязь, репортер осмеливается предположить, что его бывшая невеста (г-жа Г. Грейнджер) сыграла не последнюю роль...

...репортер считает, что мистер Уизли получил по заслугам, если вспомнить, при каких обстоятельствах закончились его предыдущие отношения...

Громкий смех вновь рассеял тишину комнаты, и Гермиона покачала головой, слушая пафосно-наигранное исполнение Драко, зачитывающего вслух очередную часть статьи.

Серебристые глаза с играющими в них искорками смеха глядели на нее из-за стекол очков в тонкой оправе, и Гермиона смело встретила этот взгляд. Очки не затемняли силу его пристального взгляда, но каким-то непостижимым образом все-таки успокаивали и давали возможность смотреть прямо в глаза свой Немезиде.

Гермиона слегка повела плечами, укутанными в новый прекрасный кашемировый кардиган от Givenchy, стараясь не думать, во сколько ее наряд обошелся Малфою; наряд, в котором она сейчас небрежно сидела на полу и ухмылялась, глядя на блондина.

— Не могу поверить, что Забини провернул такое. Как Луна могла позволить...

Драко тепло усмехнулся, его глаза блестели, когда он отложил в сторону газету и нежно обхватил ее запястье.

— Знаешь, что говорят об итальянском очаровании...

Драко затих, мягко поглаживая большим пальцем ее нежную кожу, чувствуя ее участившейся пульс, а затем шутливо продолжил:

— Напомни мне держать его подальше от тебя.

Гермиона нервно хихикнула, осторожно высвободила руку и завела за спину. Потом привычным жестом заправила за ухо шальной завиток, и у нее даже получилось выдавить бесхитростную улыбку.

— Неужели великому Драко Малфою угрожает его собственный лучший друг?

Драко театральным жестом схватился за сердце.

— Нет, никогда! Никто и никогда не сможет ни в чем превзойти отпрыска семьи Малфой... будьте уверены, моя дорогая.

Гермиона скептически хмыкнула, но приняла его заявление без возражений. Она не хотела ссориться с ним сегодня. Только не тогда, когда она чувствовала себя такой одинокой. Это было первое воскресенье в течение очень долгого времени, которое она не провела в доме Уизли, в окружении несчетного числа любящих ее друзей. Несмотря на раздражающее присутствие Рональда, воскресный обед был любимым и главным мероприятием ее недели.

Но поскольку она заключила сделку с этим белокурым дьяволом, сидевшим напротив нее, ей казалось, что... уместнее... делать вид перед всем остальным магическим миром, что она безнадежно предана Драко, даже если он был исчадием ада. Да и не была она уверена в радушном приеме в Норе для Драко, как и в его готовности шагнуть в дом Уизли. Да, провести день в его доме было разумнее.

Она закусила губу от неловкой тишины, сгустившейся в комнате. Она понятия не имела, что сказать ему; на самом деле, она не имела ни малейшего представления, как себя с ним вести. Должна ли она нарушить молчание? Поговорить о погоде... задать ли какой-нибудь незначительный вопрос... завязать вежливый разговор? Даже Нарцисса Малфой извинилась перед ними и ушла навестить какого-то довольно лихого герцога семнадцатого века, проживавшего на другой картине в холле.

К счастью, Драко, казалось, почувствовал ее нарастающий дискомфорт и, придвинувшись ближе к ней, слегка наклонил голову, изучая ее лицо.

— Выглядишь усталой, Грейнджер. Плохо спится? — спросил он.

Черт. Темные тени под глазами выдавали ее с головой, но она надеялась, что он был достаточно воспитан, чтобы проигнорировать ее внешний вид. Внезапный румянец окрасил ее щеки, когда она вспомнила причину кругов под глазами, и попыталась уклониться от ответа.

— Я плохо сплю в последнее время.

Он с любопытством приподнял бровь.

—Да?

Гермиона кивнула, глядя в сторону.

— Кошмары, — уточнила она.

— Я вижу, — пробормотал Драко. Его пристальный взгляд опустился в пол. Они вновь погрузились в молчание.

Гермиона виновато призналась самой себе, что это было не совсем правдой. Ее сны были скорее приятными грезами, нежели кошмарами. Но они заставляли ее всю ночь ворочаться в постели, неоднократно просыпаться с томящимся чувством потери и неудовлетворенности. Но она не помнила содержания снов, с ней оставалось лишь чувство щемящей тоски, не стихавшей в течение всего дня.

Драко посмотрел на нее долгим, странным взглядом из-под ресниц.

— Какие кошмары, Гермиона?

То, что он обратился к ней по имени, показалось Гермионе слишком интимным, и его взгляд заставил ее поежиться. Она обратила мало внимания на его вопрос, стараясь отмахнуться от возникшего чувства дежавю.

— Я не могу вспомнить почти ничего, — наконец ответила она, откашлявшись, благодарная, что может, по крайней мере, говорить правду по этому вопросу. — Они меняются каждую ночь...

— И они... не дают тебе спать по ночам? — с сомнением произнес Драко.

Она кивнула.

— Я пила зелье Сна без сновидений и тому подобное, но кошмары продолжают меня мучить, мне кажется, что становится только хуже...

Голос Гермионы затих, а между бровями залегла суровая морщинка. Словно пытаясь разгадать глубокую и непостижимую тайну, она закусила губу.

— Как странно, — произнес он, слегка качнув головой. От этого движения волосы пали на лицо, отбрасывая причудливые тени и скрывая выражение его лица.

Гермиона тряхнула головой, словно отгоняя наваждение, и беспечно улыбнулась.

— Я уверена, что это просто глупые и бессмысленные сны. Возможно, сказывается стресс последних нескольких недель. Они уйдут достаточно скоро.

Блондин задумчиво кивнул, поднял голову и вгляделся в нее.

— Уверен, что уйдут... когда достигнут своей... — Драко облизнул губы. — ...кульминации.

Его формулировки немного обеспокоили Гермиону, но она пожала плечами, ведь за последние несколько недель почти все в ее жизни перевернулось с ног на голову.

— Да это и не имеет значения, я же даже не помню их. — Гермиона одарила Драко быстрой улыбкой. — Передай мне «Пророк», Малфой, я хочу посмотреть, что еще сегодня в новостях.

В действительности она хотела снова просмотреть статью о Роне, но Драко не стоило знать об этом. Ей хотелось вновь пережить это чувство удовлетворения от маленькой мести, читая его ответ на один из вопросов репортера.

«Как вы относитесь к помолвке мисс Грейнджер с мистером Малфоем?»

Рон ответил кратко: «Без комментариев» и быстро отвернулся, чтобы поцеловать в щеку Трейси Бенедикт.

Именно этот момент и был захвачен колдокамерой и отображен на спортивной странице в воскресном Пророке. Глядя на фото, Гермиона с уверенностью могла сказать, что Рон злился. Его язык тела говорил сам за себя. А вот Трейси, которую целовал Рон, как почудилось Гермионе, желала самовольно сбежать от своего парня.


Это неважно, что она не могла вспомнить, сказал себе Драко, любуясь ее лебединой шеей, склоненной над статьей об Уизеле.

Потому что помнит он.

В конце концов, ведь это же он посылал ей сны в течение последних нескольких недель.

Возможно, она и не помнит их сейчас, но скоро вспомнит.

Она вспомнит и ночь на скалах, и воющий ветер, и своего призрачного любовника... который любил ее среди холмов шотландского высокогорья... а уж... образовательный... процесс на столе профессора Снейпа в Хогвартсе...

Драко подавил смешок и с трудом отказался от намерения приласкать открытый участок кожи на ее шее.

...Хотя она, возможно, вспомнит сон, что он послал ей прошлой ночью... Вдохновленный галоп арабского жеребца, мчащегося через его земли.

Вспомнит ли она свое горячее дыхание и жаркие стоны; возбуждающую вибрацию от жилистых мышц между своими обнаженными бедрами от каждого шага жеребца; помнит ли она, как запустила пальцы в гриву коня и прикрыла глаза, погружаясь в водоворот ощущений?

И она обязательно вспомнит полночный смех... Вспомнит, как могучая спина жеребца стала безупречным мужским телом, а ее глаза приоткрылись, полные желания... Как грубая грива, запутавшаяся между ее пальцев, стала гладкими светлыми волосами... и плавная поступь жеребца превратилась в резкие толчки, а ее бедра исступленно подавались навстречу?

Если бы ее собственные громкие стоны не пробудили ее ото сна... Драко, возможно, был бы милосердным и позволил ей достичь разрядки.

Гермиона издала довольное «Ммм», и Драко отвлекся от изучения ее шеи.

— Что, любимая?

Его голос вышел немного хриплым, и Гермиона подозрительно на него посмотрела, прежде чем вернуться к статье.

— Совет Гоблинов согласился встретиться с Визенгамотом по вопросу выставки некоторых артефактов гоблинской войны. О, смотри, они думают, что меч Годрика Гриффиндора может быть включен в этот список... Гарри был бы рад увидеть его.

Драко вновь вернулся к изучению ее нежной кожи.

— Да, — рассеянно сказал он, — замечательно.

Выхватив газету из ее рук, он закинул ее в угол и поднял Гермиону с пола.

— Может, пообедаем?

Гермиона взглянула на тонкие часы на запястье и нахмурилась.

— Обед, — бесцветно повторила она.

— Разве ты не хочешь пообедать?

— Да, конечно, я хочу пообедать. Великолепная идея.

Ее шаги отдавались эхом в просторной столовой поместья Малфоев, и Драко увидел, как резко сгорбилась Гермиона в этой элегантной, но пустой комнате.

Нахмурившись, он все же любезно отодвинул стул, и Гермиона ответила ему натянутой улыбкой. Она оглядывалась из стороны в сторону, изучая большую хорошо освещенную комнату, пока он занимал свое место рядом с ней — во главе стола. Ее взгляд опустился на сервировку и долго незаинтересованно блуждал меж тонкого фарфора и тщательно натертого серебра, прежде чем она развернула салфетку и положила ее себе на колени.

Официант, специально нанятый Драко, чтобы не вызывать недовольства Гермионы рабством домашних эльфов, шагнул вперед и наполнил ее стакан восхитительным игристым вином. Гермиона ответила ему приветливой улыбкой. Взгляд ее блуждал по теням комнаты, словно разыскивая затаившихся в углах слуг.

— Здесь так тихо, — произнесла она.

Драко кивнул и сделал глоток из своего бокала, жестом приказав принести первый салат.

— На самом деле... — начал он.

И тут на него как гром среди ясного неба обрушилось понимание.

Сегодня было воскресенье. Гермиона, несомненно, должна была быть в Норе с Уизли.

Окруженная шумным выводком рыжих...

...Вместо того, чтобы быть здесь... в холодной, одинокой тишине поместья Малфоев... с кем-то, кто ей, вероятно, даже не нравился.

Драко вздохнул и отмахнулся от слуг, которые принесли ароматно пахнувшее второе блюдо. Встав со своего места и кинув салфетку на пустую тарелку, Драко протянул к ней руку и жестом предложил ей встать.

Слегка ошеломленная его поведением, Гермиона отложила вилку с нанизанным на нее помидором черри и взяла его руку.

— Что... — начала она.

— Давай... пойдем посмотрим, как живут по другую сторону мира. Я всегда считал, что обед в зоопарке не лишен некоторого очарования.

Гермиона недоверчиво на него взглянула.

— Зоопарк? Ты хочешь сказать?..

Ее глаза загорелись.

— Ты уверен, что готов выдержать воскресный обед с Уизли?

Драко угрюмо буркнул в знак согласия и притянул ее к себе, плотно обхватив за талию, не замечая ее протестов и желания вырваться из его захвата.

— Если мне повезет, то все семейство Уизли умрет от разрыва сердца, завидев меня в своем доме... Если нет, то я просто обязан показать тебя Уизелу, чтобы он сдох от зависти.

Драко притянул ее еще ближе к себе, пока они не соприкоснулись бедрами.

— Я упомянул, что ты выглядишь просто умопомрачительно?

Гермиона ухмыльнулась:

— Боже мой, комплимент от Малфоя! Не думала, что такой день может настать.


Драко был уверен: упади на пол иголка, он и за милю услышал бы это — настолько стало тихо при их появлении. Казалось, даже птицы прервали свою веселую трель.

Рот Поттера сжался в тонкую линию, костяшки пальцев побелели — так плотно он сжал вилку. Даже Панси казалась потрясенной, судя по сверх меры распахнутым глазам, что лишь увеличило ее сходство с мопсом, как ее и дразнили в школе.

Собрав все свое самообладание, он послал прохладный кивок в сторону остальных собравшихся, демонстративно проигнорировав Уизела, и быстро шагнул вперед, извлекая бутылку эльфийского вина из-под полы своего плаща и протягивая его взволнованной Молли Уизли.

— Миссис Уизли, я надеюсь, вы извините мое грубое вторжение, но, боюсь, я всего лишь простой слуга прихоти моей прекрасной невесты. Она хотела быть здесь, и кто я такой, чтобы отказать ей?

Молли несколько мгновений зачарованно смотрела на Малфоя, прежде чем принять бутылку вина, но все же пробормотала слабым голосом: «Спасибо». Ее взгляд скользнул за плечо Драко, чтобы взглянуть на покрасневшую девушку, ранее скрытую шестью футами и двумя дюймами роста парня.

— Невеста? — пискнула Молли Уизли, пока Артур, стоя за своей женой, лихорадочно переводил взгляд с Драко на Гермиону. Малфой почти испугался, что бедного мужчину и вправду хватит удар.

Позади него раздалось легкое покашливание. Драко развернулся к своей невесте.

— Я... я не всем сказала о нашей помолвке, Драко... Я... э-э... У меня не было возможности.

— Да? — произнес Драко, удивленно приподнимая брови. Озорные искры вспыхнули у него в глазах, и он опустил веки, чтобы скрыть их. Рукой он плотно обхватил Гермиону за талию и притянул к себе.

— Какая прекрасная возможность объявить об этом твоим друзьям... Почему бы тебе не сделать это самой, любовь моя?

Светловолосый дьявол оставил долгий поцелуй на ее шее, тщательно подавляя желание ухмыльнуться Уизелу, и позволил торжествующей улыбке отразиться на его лице... В конце концов, он же Малфой... Поколения безупречного скрещивания добились того, чтобы у него были идеальные черты лица для злорадства.

Гермиона, пусть и не слишком довольная сложившейся ситуацией, отбросила гордость и в полной мере насладилась неповторимым выражением злобы на лице Рона.

— Хм... да...

Она застенчиво пожала плечами, пытаясь сбить руку Драко со своей талии, но добилась лишь того, что он сильнее прижался к ней.

— Мал... эээ...

Гермиона остановила себя и тщательно продумала свою речь. Все должно выглядеть правдоподобно; зачем она заключила эту сделку, если не собирается все делать правильно?

— Драко и я обручились; через три месяца мы собираемся пожениться.

Она заставила себя взять его за руку и попыталась прижаться к Драко, но поняла, что ей неприятна эта показушная привязанность. Поэтому она просто изобразила широкую улыбку.

Луна мгновенно вскочила, заговорщически подмигнув Гермионе, и дергая ошарашенного Чарли за собой. Драко позволил Гермионе вырваться, и блондинка с широко раскрытыми глазами бросилась в ее объятия.

— Ах! Ах, я так счастлива! Это замечательно; лучшая новость с тех пор, как папа обнаружил...

Гермиона заключила ее в объятия и злобно улыбнулась Чарли, который с открытым ртом пялился на нее. Луна все еще счастливо ворковала, прежде чем он пришел в себя и оттащил свою жену подальше. И сам оставил на щеке Гермионы целомудренный поцелуй.

— Поздравляю, Гермиона, — он сделал многозначительную паузу, быстро и лукаво взглянул на Рона, и добавил: — Ты заслуживаешь счастья.

— Спасибо, Чарли.

Гермиона улыбнулась и повернулась, чтобы оказаться в неуклюжих объятиях беременной Панси.

— Миссис Гермиона Малфой... О, Мерлин, как же хорошо звучит! — Виктуар радостно рассмеялась, и Флер вскоре присоединилась к своей дочери, а затем послышался более приглушенный смех Пенелопы и бурные восторги Анджелины. Атмосфера разрядилась. Жены сыновей Уизли с теплыми поздравлениями стали обнимать Гермиону. Глядя на своих жен, мужчины тоже потянулись к Малфою.

Драко ухмыльнулся Рону и снисходительно принял поздравительные похлопывания по спине.

— Гермиона, дорогая... Ты уверена, что хочешь... — начала Молли.

— О, Молли, — сказала Гермиона, ласково взяв за руку пожилую женщину, — я абсолютно уверена.

Мать семейства Уизли натянуто улыбнулась, в ее глазах блестели слезы, когда она неохотно отступила.

— ГЕРМИОНА! — проревел Рон. — Я запрещаю тебе выходить замуж за хорька!

Его лицо было изуродовано гневом, но девушка бесстрашно встретила его взгляд.

— Уж лучше хорек, чем ты, Уизел.