Название: Произвести впечатление

Категория: Переводы
Фандом: Гарри Поттер
Заявка: 147. Любой фандом, можно собственное. История о волшебстве Рождества/Нового года. Романтика, гет. Let it snow!
Музыкальное сопровождение: Snow Angel - Brian Tyler & Breton Vivian
Бета: +
Жанр: Fluff, Angst
Рейтинг: PG-13
Пейринг: Гермиона/Драко
Саммари: Гермиона сидела в своем кабинете, по уши погруженная в новое торговое соглашение между Британией и Данией, когда явился Малфой, чтобы «посоветоваться» с ней. Она разрешила войти, предполагая, что он пришел из-за торговой сделки, учитывая, что их отделы вместе работали над ней больше года. Что он пришел, чтобы быть полезным.
Но нет.
— Если… — он небрежно сформулировал гипотезу, без приглашения усаживаясь в кресло и наколдовывая изысканный чайный сервиз, — …если бы кто-то захотел попробовать сделать что-то маггловское, как бы он это сделал?

---

То, что люди делают ради любви…

…глупо и, вероятно, стоит запретить.

Вот, что сказала бы Гермиона Грейнджер, если бы кто-нибудь спросил ее мнение по этому поводу.

Это время и энергия, израсходованные впустую, которые можно было бы потратить на лучшие вещи, но нет, люди были обречены, чтобы тратить большую часть своей эмоциональной энергии на непрошенную влюбленность, которую они, в принципе, не хотели, на которую у них не было времени и, конечно же, на которую никогда бы не согласились.

Все началось восемь месяцев назад, Гермиона сидела в своем кабинете, по уши погруженная в новое торговое соглашение между Британией и Данией, когда явился Малфой, чтобы «посоветоваться» с ней. Она разрешила войти, предполагая, что он пришел из-за торговой сделки, учитывая, что их отделы вместе работали над ней больше года. Что он пришел, чтобы быть полезным.

Но нет.

— Если… — он небрежно сформулировал гипотезу, без приглашения усаживаясь в кресло и наколдовывая изысканный чайный сервиз, — …если бы кто-то захотел попробовать сделать что-то маггловское, как бы он это сделал?

Гермиона просто уставилась на него, пытаясь переключиться с длиннющего нормативного отчета о толщине котла и прошлогодней экспортной ставки на глаза пятнистого тритона, пока Малфой устраивался поудобнее, спрашивая, предпочитает ли она печенья или булочки, и вручая ей чашку с блюдцем, которые, вероятно, стоили как недельное жалование.

Никто никогда раньше не задавал ей такого вопроса. Большинство волшебников не проявляли никакого интереса к маггловскому миру; даже принимая магглорожденных, на самом деле они не хотели иметь ничего общего с немагическим миром.

Малфой изучал Маггловедение на восьмом курсе, когда предмет стал обязательным, но Гермиона по личному опыту знала, что занятия практически бесполезны, если человек не человек не одержим тайным пристрастием к сбору информации.

Ошеломленная вопросом, она выплеснула несколько идей, заставив Малфоя выглядеть еще более смущенным, чем раньше, и не желающим выйти из ее кабинета и позволить ей спокойно работать.

Испустив откровенно страдальческий вздох и нацепив самую холодную и самую неискреннюю улыбку, Гермиона задала несколько уточняющих вопросов, а затем сделала вывод, что Малфоя меньше интересует что-то маггловское, а больше интересует «кто-то» маггловский, и очень серьезно. Не то чтобы он открыто признался в этом, но это явно подразумевалось в подтексте окольного разговора.

Мысль о том, что Драко Малфой, из всех людей, был готов выйти из своей зоны комфорта и сделать «что-то маггловское», была сюрреалистичной. Видеть изнеженного чистокровку, пытающегося сделать решительный шаг в сторону возлюбленной было… ну, это было довольно мило.

Даже если сам Малфой был не милым, а скорее раздражающим и чрезвычайно умничающим.

Гермиона пересмотрела свое первоначальное раздражение. Чувствуя себя великодушной и не обращая внимание на то, что Драко Малфой был самым болтливым из мужчин, она согласилась устроить ему небольшую экскурсию по нескольким популярным местам Лондона, главным образом потому что это предложение заставило его встать.

— Красивые места, — выразительно сказал он, когда она повела его к двери, — впечатляющие, но не слишком формальные.

Гермиона закатила глаза, стиснула зубы и напомнила ему, что ждет финансовый отчет по импорту метел к четвергу.

Малфой отмахнулся от напоминания, когда она вытолкнула его за дверь.

— Места… — чтобы продолжить разговор, он оставил ботинок между дверью и косяком, — …где есть чем заняться, но не настолько, чтобы у двоих людей не было возможности узнать друг друга.

— И, — он начал пытаться просунуть голову обратно в ее кабинет, — не более чем три книжных магазина.

Она отпихнула его ботинок в сторону и захлопнула дверь у него перед носом.

Экскурсия по Лондону заняла долгий день в те выходные, и никаких книжных магазинов, а затем Гермиона пошла по своим делам, полагая, что ее работа закончена, и, по крайней мере, финансовый отчет она получила на неделю раньше.

Через две недели Малфой снова появился в ее кабинете, желая узнать о маггловских однодневных поездках, который были бы менее пугающими и формальными, чем ужин.

Он, несомненно, прилагал серьезные усилия.

Гермиона вздохнула, чувствуя, что оттаивает перед лицом его решимости, и они пошли в общественный сад. Она даже взяла его за руку, когда он заявил, что ему нужно знать, достаточно ли широки дорожки, чтобы вместить двух человек, идущих вместе.

Через несколько недель они заглянули в музей и кофейню, каждый, конечно, платил за себя. Потом был книжный магазин, хотя Гермиона заверила его, что им не нужно его посещать, потому что маггловские книжные такие же, как и волшебные. Малфой отказался в это верить, пока не проверит.

Что ж, если он хотел провести с ней час или два за чтением книг, а потом поспорить за кофе о том, кто важнее — волшебники или маггловские философы, Гермиона не возражала. Это было лучше, чем ходить с кем-то, кто ходил позади нее, вздыхая и спрашивая, закончила ли она и действительно ли ей нужно больше книг.

Малфой даже купил ей одну. В благодарность.

Он стал одержим художественными музеями, библиотеками и антикварными книжными магазинами, хотя Гермиона объяснила, что не была идеальной магглорожденной, чтобы делать выводы относительно хобби.

Он отмахнулся от нее, сказав, что, посетив их все, он сможет узнать, какие из них лучше.

Попутно он привык к маггловскому Лондону, транспорту, валюте и кредитным картам, а так же к открытию, что у магглов есть автоматические двери, раковины и туалеты. Гермиона, с другой стороны, обнаружила, что Малфой был менее раздражающим, чем она думала, и значительно более интересным, чем ожидалось.

Это стало привычным. Драко — она рассудила, что в какой-то момент может называть его по имени — появлялся с чем-то из маггловской культуры, чем он был сбит с толку или что хотел бы попробовать. Гермиона объясняла или демонстрировала, про себя задаваясь вопросом, стоит ли ей начать взимать плату за консультации, и желая, чтобы кто-нибудь из парней, с которыми она встречалась в последние несколько месяцев, приложил хотя бы часть усилий, на которые был готов Драко.

Постепенно это стало единственным, о чем она могла думать во время свиданий. С каждым новым «путешествием», которое хотел спланировать Драко, она испытывала в груди острый приступ зависти.

Когда он хотел узнать о маггловских ресторанах, идеальных для ужина где-нибудь в тихом и спокойном месте (то есть романтичном), это казалось знаком, потому что, конечно, сначала он хотел пойти с ней. Чтобы попробовать.

— У меня есть планы на эти выходные, — сказала она.

У нее их не было.

Он даже и глазом не моргнул.
— Может, тогда в следующие выходные, спешить некуда.

— На них у меня тоже есть планы.

Его челюсть дернулась, всего на мгновение.
— Тогда в обед. Это не обязательно должен быть ужин, мы могли бы пойти и раньше.

Ее сердце сжалось.
— Это планы на весь день. Я больше не могу по выходным.

— О. — Последовала пауза. Он провел языком по губам. — Может, тогда вечером в течение…

— Нет. — Она опустила взгляд на свой стол, стараясь не ерзать с кипами бумаг на столе и всеми своими листами с каракулями. — Я действительно очень занята, Малфой. Я работаю над этой сделкой почти шестьдесят часов в неделю. Думаю… — Ее горло сжалось, словно в нем застрял камень. Она с трудом сглотнула. — Думаю, я уделила тебе более чем достаточно времени. Уверена, дальше ты и сам справишься.

Когда он все продолжал возражать и говорил, что не знает, как получить столик в маггловских ресторанах, она стиснула зубы, отвела его к телефону-автомату и продемонстрировала, заказав столик для Драко Малфоя. Столик на одного.

Она предположила, что ужин прошел очень хорошо, потому что Драко, во всей своей вопиющей самонадеянной славе, после этого полностью исчез из ее жизни. Гермиона успешно нашла ему подружку. Она ему больше не нужна.

Если не считать встреч в лифте, обмена самыми поверхностными приветствиями и время от времени межведомственных совещаний по поводу сделки, больше она его не видела.

До сегодняшнего дня. Он ворвался в ее кабинет, болтая со скоростью тысяча слов в минуту, утверждая, что она нужна ему, что она — единственная, к кому он может обратиться. Гермиона была так поражена его внезапным появлением и настойчивостью, что поймала себя на том, что согласилась прежде, чем узнала, чего он хочет.

Она действительно должна была узнать это в первую очередь.

Она хмуро посмотрела на него и переместила свой вес на снегу, чувствуя, как тот хрустит и оседает под ее ботинками, и беспомощно оглядывая яблоневый сад, в котором они стояли.
— Я просто не понимаю, при каких обстоятельствах кому-то может понадобиться знать это?

— Будущее непредсказуемо, оно полно тайн, — ответил Драко, неопределенно жестикулируя, будто в падающих вокруг снежинках можно было найти тайну.

Она уперла руки в бока.
— Буквально нет никаких обстоятельств, при которых человеку нужно было бы это знать. Назови хоть одно.

Он был невозмутим.
— Ты тянешь время.

— Это не так…

— Снежные ангелы. — Он улыбнулся ей, сам выглядя почти ангелом, если не считать радостного блеска предвкушения в его серебристых глазах. — Ты же согласилась продемонстрировать, вот почему мы здесь. Приступай.

Гермиона бросила на него свой самый убийственный взгляд и глубоко вздохнула, закатив глаза. Если он когда-нибудь скажет хоть одной живой душе, что Гермиона Грейнджер — старший заместитель директор департамента по делам магических существ — делала во время обеденного перерыва именно это, да поможет ему Мерлин, его тело никогда не найдут.

Она вздохнула и позволила себе упасть навзничь. Она приземлилась с мягким стуком. Снег, к счастью, был достаточно глубоким, чтобы поймать ее.

Она уставилась на небо, вместо того, чтобы посмотреть на забавляющегося Драко. Она согласилась на это. С какой стати она согласилась на это?

Потому что она была идиоткой.

Очевидно.

— После того, как ты падаешь спиной в снег, — сказала она, стараясь использовать свой лучший тон лектора, будто в данный момент она не лежала на земле в форме звезды. — Нужно подвигать руками вверх и вниз.

Она несколько раз провела руками по снегу вверх к голове и вниз к бедрам.

— И пока ты делаешь крылья руками, — она начала разводить и сводить ноги, — ты делаешь ангельское одеяние ногами.

Она осторожно села.
— Потом осторожно встаешь. Дай мне руку.

Она потянулась к нему, он схватил ее за руку, но сделал шаг вперед, когда поднимал ее.

— Не наступай на него! Ты испортишь форму! — закричала она, одновременно пытаясь подтянуться и оттолкнуть его.

Драко попытался отступить, но было уже слишком поздно. Она не смогла восстановить равновесие, вращала руками и схватилась за его джемпер, когда он пошатнулся, почти обретая равновесие, а затем упал на нее в снег. Его вес почти лишил ее дыхания.

Она несколько раз судорожно вздохнула, ее сердце бешено колотилось, а потом она расхохоталась, уронив голову назад в снег.
— А теперь ты все испортил.

Драко поднял голову, морщась и сплевывая снег.
— Ты могла бы сказать, что я не могу сделать ни шагу, и я бы приготовился, прежде чем помочь тебе подняться.

Она фыркнула, стараясь не обращать внимания на то, что ее желудок перевернулся, будто она все еще падала. Тяжесть его тела давила на нее, она чувствовала его рельеф. Одной рукой он запутался в ее волосах, когда пытался удержаться, и когда пошевелился, то послал дрожащее тепло прямо через ее грудь и живот.

— Это же снежный узор, с чего ты взял, что можешь наступать на него? — спросила она, пытаясь изобразить безразличие к их нынешнему положению.

У него хватило такта смутиться, что на щеках появился слабый румянец.

— Я действительно не могу поверить, что позволила тебе уговорить меня на это, — сказала она, хмуро глядя на него, в то время как ее сердце продолжало колотиться. — Ради тебя я отказалась от обеденного перерыва, и все, что я получила взамен, — это тяжкие телесные повреждения.

Он тихо рассмеялся.
— Могу я что-то сделать для тебя? Скажи только слово.

У нее перехватило горло, она отвела взгляд и толкнула его в грудь.
— Кислород, — быстро сказала она, не давая себе даже доли секунды, чтобы представить, каково это, если он действительно имеет это в виду. — Если бы ты мог перестать придавливать меня, было бы прекрасно.

Вместо того, чтобы слезть с нее, Драко наклонился к ее рукам. Она вдруг почувствовала, как под ее ладонью бьется его сердце. Мир вокруг них был так тих, что она слышала, как падает снег.

Драко был поразительно красив. Теперь, повзрослев, он в основном перестал насмехаться и научился быть обаятельным. В нем была легкая элегантность, которая неуловимо притягивала.

Она изучала его лицо, сердце бешено заколотилось, когда он улыбнулся ей.

Его глаза танцевали, почти серебряные, когда они ловили яркий свет снега вокруг них. Затем они потемнели, зрачки расцвели, и цвет сменился на штормовой серый, когда он опустил голову вниз, пока не коснулся ее в медленном поцелуе.

Мягкий и теплый. Нежный, но он послал сквозь нее электрический разряд. Она не собиралась двигаться, даже не думала, когда скользнула рукой с его груди и потянулась вверх, пока не обхватила пальцами затылок.

Поцелуй стал глубже, и он коснулся рукой ее щеки, скользнув кончиком пальца по скуле, когда их губы задержались еще на мгновение.

Он отстранился.

Гермиона уставилась на него широко раскрытыми глазами. Улыбка играла на его губах, когда он посмотрел на нее сверху вниз, а затем указал наверх.

— Омела.

Гермионе потребовалось мгновение, чтобы осознать это слово.

Омела. Весь мир рухнул. Ее сердце все еще колотилось от восторженного потрясения, когда она оторвала взгляд от его лица, посмотрела вверх и заметила большую гроздь, растущую на ветке яблони над головой.

Он поцеловал ее из-за омелы.

Она несколько раз моргнула, когда ее желудок скрутило двойным узлом, а горло сжалось. Драко приподнялся и начал вставать.

Фантомная боль пробежала по ее груди вниз, в живот, пока она, застыв, лежала там.

— Ну конечно. — Она выдавила из себя сухой смешок и заставила себя сесть. Закрыла глаза, глубоко вздохнула и пожалела, что не велела ему прочитать чертову книгу, если он так сильно хочет узнать о снежных ангелах.

Ее щеки горели, и она прижала к ним холодные пальцы, пытаясь остудить жар и скрыть, как сильно она покраснела.

Когда она открыла глаза, Драко уже стоял, в уголках его губ играла улыбка. Он протянул ей руку, чтобы помочь подняться. Она сглотнула и приняла ее, вставая и отряхивая снег, прилипший к одежде. Ее желудок скрутило до такой степени, чтобы она чувствовала себя почти физически больной.

— Ты в порядке?

— Малфой… — выдавила она после того, как несколько раз открыла рот, чтобы заговорить. — Лучше бы ты этого не делал…

Улыбка, таившаяся на его лице, мгновенно исчезла, и он начал выглядеть виноватым.

Он потянулся к ней.
— Грейнджер, я не… не имел в виду ничего…

Ее грудь сжалась.

— Это было просто…

— Я знаю, — сказала она, обрывая его прежде, чем услышала, что он назвал бы это шуткой. — Я знаю, что ты ничего не имел в виду.

Она глубоко вздохнула и заставила себя расправить плечи и посмотреть на него.
— Просто ты мне нравишься. Я… больше, чем просто нравишься. Я… — она опустила глаза, и ее лицо вспыхнуло, — уже какое-то время испытываю к тебе чувства.

Она подняла взгляд как раз вовремя, чтобы увидеть, как он опустил руку и ошеломленно уставился на нее.

Гермиона вдруг почувствовала холод. К горлу подступил комок, и она посмотрела на свои туфли.

— Это глупо, я знаю, — сказала она, стараясь говорить быстро и легко, будто это было смешно, а не то, что она на самом деле чувствовала всерьез. — Когда я думаю обо всем, что случилось в прошлом, в школе… и потом… и потом на войне, — выдохнула она, и это прозвучало почти как убедительный смех. — Я знаю, что это просто смешно. Это не… это никогда не сработает. Я знаю это. Конечно, знаю.

Она моргнула, глядя на свои туфли.
— К сожалению, чувства не очень рациональны.

Сердце в груди колотилось так, будто она только что пробежала марафон.
— Я говорю это не как признание… — она запнулась и покачала головой, торопливо откашлявшись. — Тебе не нужно ничего отвечать… прости. Я просто хочу объяснить, чтобы ты понял, почему я не могу продолжать делать это. Было приятно… помогать тебе. Но я… я просто больше не могу.

Она глубоко вздохнула и подняла взгляд.
— Спроси свою девушку, когда появится что-то, чего ты не знаешь. Если ты ей нравишься, уверена, она с радостью объяснит, что тебе не нужно знать все.

Драко нахмурил брови.

Гермиона снова откашлялась, но комок в горле, казалось, никуда не делся.
— В любом случае. Я не расстроена. — Хотелось бы ей, чтобы это было правдой. — Мне просто нужно идти. Береги себя, ладно?

Она повернулась и сунула руку в карман, нащупав гладкую рукоять волшебной палочки. Она была в доле секунды от аппарации, когда Драко бросился вперед, сомкнув руку вокруг ее запястья.

— Грейнджер, подожди, — сказал он. Его глаза были широко распахнуты, и он выглядел настолько ошеломленным, будто его огрели по голове увесистой книгой в твердом переплете. — О какой девушке ты говоришь?

Гермиона уставилась на него. Это не девушка?

Боже, неужели он гей?

Она тосковала по нему и даже не была подходящего пола. Она не знала, делает ли это все более или менее неловким.

— Ну, — она постаралась, чтобы ее голос звучал с достоинством, пытаясь высвободить руку, — может, и не девушка. Магглорожденный, который тебе нравится. Тот, на кого ты пытался произвести впечатление. Просто спроси его.

Рот Драко открылся, челюсть отвисла, глаза все еще были широко раскрыты от удивления. Гермиона воспользовалась его шоком, чтобы, наконец, вырвать свое запястье.

Его рука опустилась, и он резко вздохнул, выпрямляясь и стараясь придать своему лицу непроницаемое выражение.

— Грейнджер, — медленно произнес он напряженным голосом, — как думаешь, скольких магглорожденных я знаю?

Гермиона пожала плечами, избегая его взгляда, решив притвориться, что за последние полгода она не уделяла много времени, пытаясь опознать всех магглорожденных женщин среди их общих знакомых.
— Я не знаю. Софи Дэй в приемной, Шарлотта Грин из отдела волшебных существ, Эстель Лоуренс и Люси Дреймонд из маггловских отношений и… — или это может быть парень, — и Деннис Криви из «Придиры», Дирк Кресвелл из отдела по связям с гоблинами, и…

Драко издал звук разочарованный звук и смерил Гермиону ледяным взглядом.
— Это ты. — Его слова прозвучали отрывисто, а в интонации прозвучало невысказанное «идиотка». — Магглорожденная, на которую я пытаюсь произвести впечатление, — это ты.

Голос Гермионы затих, и она несколько секунд смотрела на него, моргая.

— Я? — наконец сумела вымолвить она.

Он сделал глубокий вдох, словно хотел встряхнуть ее.
— Да, Грейнджер, ты.

Он выдохнул, и его дыхание сгустилось в плотное облако, будто он собирался начать дышать огнем и буйствовать в саду.
— Я подумал, что тебе будет удобнее, если я окажусь не в своей стихии, и мы оба будем далеко от работы. Что это позволит нам лучше узнать друг друга.

Гермиона уставилась на него, чувствуя, что где-то в ее мысленных вычислениях произошла ошибка. «Это ты. Я пытался произвести впечатление на тебя. Это ты. Я пытался произвести впечатление на тебя. Это ты…»

Слова крутились и крутили у нее в голове, как бегущая строка.

— Но… но, — она нахмурила брови, — я ходила на свидания. Почти все это время я встречалась с другими парнями.

Лицо Драко напряглось, а взгляд серых глаз стал пустым.
— Да, я знаю, Грейнджер, — сказал он сухим тоном, — я был крайне осведомлен об этом факте.

Боже.

Гермиона почувствовала, как ее щеки заливает жар.

— Не… — она сглотнула, быстро пытаясь переосмыслить последние восемь месяцев и чувствуя, что, хотя она, возможно, должна была понять, что Драко нравилась она, Драко мог бы сделать бесконечно больше, чтобы прояснить это, если это действительно было так.

Она фыркнула.
— Откуда мне было знать, что ты говоришь обо мне? Когда в тот первый день в моем кабинете за чаем я спросила тебя, затем тебе понадобилось ехать в Лондон, ты ответил, что знаешь одну магглорожденную, которой там, вероятно, будет удобнее. С какой стати я должна была решить, что ты пришел ко мне в кабинет, чтобы обсудить мой комфорт в третьем лице?

Драко вскинул руки.
— Ты выглядела, будто была в двух секундах от того, чтобы вышвырнуть меня из своего кабинета, чтобы ты могла возобновить восхитительную торговую сделку, разложенную на твоем столе, и это было лучшее, что я смог придумать. — Он нахмурился, выглядя угрюмо. — Возможно, это тебя удивит, но в тот момент я действительно очень нервничал.

Он провел рукой по волосам.
— Я думал, что после первых десяти свиданий ты все поймешь, потом я подумал «если это будет ужин, она поймет, что все это было из-за нее», и я предположил, что ты поняла, потому что ты сказала «нет».

У Гермионы свело живот.

Он громко вздохнул.
— После этого я оставил тебя в покое.

Они стояли и смотрели друг на друга так, будто ни один из них не знал, что делать дальше.

Гермиона сглотнула, пытаясь осознать, что провела последние несколько месяцев в депрессии и позеленела от зависти к самой себе. Ее так и подмывало зарыться лицом в сугроб, пока не перестанет краснеть.

Она все время открывала рот и пыталась придумать, что сказать дальше.
— Почему ты хотел, чтобы я показала тебе, как сделать снежного ангела?

Драко выдохнул.
— Я скучал по тому, как надоедал тебе. — Ямочки на его щеках слегка порозовели. — Ты как гравитация — я не могу оставаться в стороне. Ты не смотрела на меня несколько недель, и хотя я не назвал бы себя мазохистом, я единственный ребенок в семье. Я смог так долго обойтись без какого-либо внимания, поэтому я…

Гермиона не стала ждать, чтобы услышать монолог, который он собирался начать.

Она шагнула вперед, схватила его за плечи и потянула вниз, пока он не оказался так близко, что их лица почти соприкоснулись. Его голос затих, когда она поцеловала его. Медленно.

Этот поцелуй был более осторожный, чем первый.

Их губы встретились, едва касаясь, достаточно близко, чтобы она могла почувствовать тепло его кожи. Она вздохнула и приподняла подбородок, пока их губы не встретились снова, задержавшись.

Драко скользнул рукой вокруг ее талии, притягивая ближе, а другой обхватил ее подбородок. Кончиками пальцев он провел по ее скуле, большим пальцем откинул ее подбородок назад, чтобы углубить поцелуй.

Она растворилась в нем с тихим стоном, и он притянул ее ближе, пока она не почувствовала твердость его груди. Ни один из них не был одет для прогулки по снегу, но она почти не замечала холода. Его пальцы гладили ее по щеке, нашли впадинку на подбородке и остались там.

Вибрирующее тепло пронзило Гермиону, стекая по плечам в центр груди. Она крепко обняла Драко за плечи, запустила пальцы в его раздражающие светлые волосы и уткнулась носом в его заостренный нос.

Он тихо вздохнул с облегчением, словно вернулся домой. Она не прекращала целовать его до тех пор, пока ее легкие не начали гореть.

Драко наконец отстранился, обеими руками обхватив ее лицо и согревая покрытые инеем щеки. Его горячее дыхание овевало ее лицо. Он сглотнул, а затем облегчение на его лице исчезло, когда он посмотрел на нее. Его выражение внезапно стало немного тревожным, когда он уставился на нее.

— Не то чтобы я жаловался, но ты сказала, что это не сработает, — начал он слегка хриплым голосом. — Что мы никогда не будем вместе из-за всего, что было в нашем прошлом. — Он глубоко вздохнул. — Разве мы не должны поговорить об этом? Я чувствую, что мы должны поговорить об этом.

Гермиона покачала головой.
— Я оговорилась. В то время у меня не было всей необходимой информации, — сказала он, крепко сжимая пальцами вязаный джемпер, чтобы убедиться, что у него вдруг не разовьется какое-то запоздалое чувство благородства, и он не убежит. — Если хочешь, мы можем обсудить это позже, но не сейчас.

Она снова поцеловала его, всего на минуту, прежде чем оторваться, немного задыхаясь и пытаясь отдышаться, вздернув подбородок.
— Кроме того, тут омела. Поскольку мы все еще стоим здесь, по традиции мы обязаны продолжать целоваться.

Драко посмотрел вверх.

— И правда. — Его глаза сверкали, когда он наклонился, и его губы снова коснулись ее губ для еще одного быстрого поцелуя. — Итак, есть ли ограничения тому, сколько раз можно целоваться под одной и той же омелой?

— Нет, — решительно ответила она. — Уверена, что нет, а я эксперт по всем маггловским вещам. Ко мне даже иногда приходят за советом.

Драко ухмыльнулся.
— Неужели?

Она кивнула и поднялась на цыпочки, понизив голос до шепота.
— Даже есть один волшебник, с которым я работала, и который использовал мой опыт, чтобы очаровать одну очень занятую магглорожденную ведьму.

Драко притянул ее ближе, вынуждая выгнуть спину. Он опустил голову, в его глазах появился хищный блеск.
— Похоже, он ужасно умный.

— Да. — Она почувствовала его улыбку на своих губах, когда обняла его за шею и закрыла глаза. — Думаю, да.