Глава 38

От Карлайла

— Будь осторожен, сынок. Позаботься о Белле. Увидимся через пару дней, если все пройдет согласно плану.

— Обязательно, пап. Мы не уверены, насколько задержимся, все будет зависеть от Беллы. Я не собираюсь торопиться.

Беспокойство в голосе сына, когда речь зашла о Белле, вызвало мою улыбку.

— Хорошая идея. Люблю вас обоих.

— И мы тебя.

Закончив разговор, я кинул трубку на кровать рядом и потер лицо руками. Процесс запущен. Обратного пути нет, мы сделали все возможное, остальное же решится по ходу действия.

Уронив голову на руки, я задумался о предшествующих месяцах и всем произошедшем. До сих пор я не мог разобраться, как именно относиться к этому. Но я поддержу Эдварда и Беллу в любом случае. Это их жизнь, и им самим надо принимать решения, которые, по их мнению, правильные для них.

Но как отец я разрывался между пониманием, что нужно поддерживать своих детей, и ощущением, будто всаживал нож в спину Чарли. И эти чувства усилились после звонка пару дней назад – неотъемлемая часть плана, но мне все равно казалось, что я предал Чарли.

Пару дней назад

— Полицейский департамент Форкса, чем я могу вам помочь?

— Могу я поговорить с шефом Своном, пожалуйста? — мягко попросил я.

— Могу я узнать, кто звонит? — уточнила секретарь.

— Доктор Каллен, — я редко пользовался своим статусом, но в этом случае он поможет получить желаемое.

— Один момент, доктор Каллен.

Зазвучала ужасно раздражающая музыка из трубки – меня отправили в режим ожидания. Через сорок пять секунд Чарли взял трубку.

— Здравствуйте, доктор Каллен.

— Здравствуйте, Чарли. Как вы? — искренне поинтересовался я.

— Хорошо, хорошо. Как дела в Калифорнии? Как Белла?

Хорошо, что Чарли затронул необходимую мне тему. С глубоким вдохом я перешел к своей роли в этом спектакле.

— Кхм, все хорошо, по большей части. Вам в последнее время звонила Белла? — я постарался придать голосу нотки опасения и беспокойства.

— Пару дней назад, после того как она посмотрела квартиру, — его тревогу уже отлично было слышно.

— Но после этого – нет?

— Нет, а что? Что-то случилось? — вот и появился голос полицейского с намеком на опекающего отца. Именно в этот момент мне показалось, что я предал Чарли.

— Ну я так не думаю. Но Белла с ребятами уехала, и мы ничего от них не слышали. Я надеялся, может, Белла звонила хотя бы вам, учитывая, что мои дети мне не звонили и на мои звонки не отвечали. Она самая ответственная из всей их шайки, — сухо усмехнулся я.

— Что значит уехали?

Я вздохнул.

— Вчера днем они сказали, что пойдут по магазинам и достопримечательностям. Мы решили, что раз они все вместе, то ничего страшного. Но вечером никто не вернулся. Заглянули к ним в комнаты, и оказалось, что некоторая одежда пропала. Мы думаем, они отправились в поездку.

Я тяжко вздохнул, показывая, как недоволен их поведением.

— Утром Джаспер прислал сообщение, говоря, что с ними все в порядке, но ничего больше. Я надеялся, Белла позвонила вам, чтобы сообщить больше информации. Но, похоже, ошибся.

Наступила тишина, уверен, Чарли вошел в режим полицейского, анализирую и строя планы. Это было мукой. В голове роились предположения, что он мог думать и чувствовать. Я знал, что Белла для него была всем миром. И чувствовал себя таким эгоистом, собираясь забрать ее у него. Но в нее влюблен мой сын. Как я мог ему отказать в этом?

Никак.

— Что же, — наконец-то заговорил он, — в большинстве мест не принимают заявлений о пропаже человека до истечения сорока восьми часов. Учитывая, что их четверо, шансы на похищение крайне малы, особенно с двумя парнями в компании.

Последовала затяжная пауза, и я тут же понял, о чем он задумался. Так что следующие слова меня не удивили.

— Это оставляет нам наиболее вероятные сценарии. Либо они уехали и проявили крайнюю безответственность, не позвонив, или произошел несчастный случай. В любом случае мы мало что можем сделать, пока не свяжемся с ними или их не найдут.

Теперь пришла его очередь тяжко вздыхать.

— Пожалуй, нам остается только ждать их звонка.

— Как только я свяжусь с ними, то прослежу, чтобы Белла позвонила вам, Чарли. Мне так жаль, что это произошло. Такое поведение не похоже на моих детей.

Этих слов недостаточно, чтобы описать мою вину за то, что я делал. Но ради безопасности всех участников, в том числе и Чарли, это надо сделать именно таким образом.

— Ну им всем есть восемнадцать, — я мог представить, как он закатил глаза.

— Может, это и правда, но они не ведут себя по-взрослому, — усмехнулся я.

Мы поговорили еще пару минут, и я заверил его, что позвоню через пару часов, если не услышу ничего от детей. Я знал наперед, что будет, но все же подыграл ему.

Позже, когда Элис позвонила мне, я узнал, что звонок Беллы отцу дался ей нелегко. Чарли прочитал ей строгую назидательную лекцию. Она хладнокровно выслушала его. Но хорошо, что к ее концу Белле удалось его успокоить, и он даже не особо злился. Белла не хотела, чтобы последние слова, которые они скажут друг другу, прозвучали в пылу ссоры.

Поднявшись, я выглянул в окно. У нас потрясающий вид на лес. Мы с Эсми сходили вчера на короткую охоту, готовясь к последующим дням. Так жена и нашла меня через час, стоящим у окна, разглядывающим пейзаж.

Тонкие руки скользнули мне на грудь, а к спине прижалась голова. Переплетя наши руки, я позволил ее силе окутать меня. Хотелось бы мне воспринимать мир ее глазами. Она была в восторге от присоединения Беллы к семье, считая ее, как и я, нашей дочерью. Но не испытывала никаких сомнений и вины, не боролась с ощущением предательства.

В ее голове все было довольно просто. Эдварду и Белле суждено быть вместе. Она пара нашего сына, и Эсми сделает все возможное, чтобы он был счастлив. Даже если это означало потерю ребенка для Чарли. Понимаю, кто-то может посчитать такой подход хладнокровным и жестоким. Но это просто Эсми, которая готова зайти чуть дальше ради счастья одного из своих детей. Она как мама медведица, желающая защитить своих медвежат. Нет ничего, чего бы она ни сделала ради наших детей.

— Эдвард звонил, — сообщил я, нарушив тишину, — все кончено. Они на пути домой. Теперь мы можем только ждать, что будет дальше.

— Он сказал, когда нам ждать Элис и Джаспера?

— Он думает о позднем вечере сегодня, они как раз ехали, собираясь попробовать попасть на самолет.

Сорвавшийся после этой фразы вздох мне было не удержать.

— Карл, посмотри на меня, — уверенно, но с любовью произнесла она.

Повернувшись, я заглянул в ее медовые глаза. Она успокаивающе погладила меня по щеке, и я расслабился от ее прикосновения.

— Тебе надо выбросить все из головы. Зачем себя мучить? Ты не сделал ничего плохого, не предал Чарли.

Наклонившись вперед, я коснулся ее лба своим, вдохнув знакомый аромат жимолости и дождя.

— Знаю, Эсми. Но я никак не могу перестать думать, что чувствовал бы, окажись на месте Чарли. Его это раздавит. Меня бы точно раздавило, — прошептал я.

— Да. Но мы делаем это ради Эдварда, нашего сына. Он так долго был один. Белла его изменила. Он счастлив, Белла принесла это счастье. Ты бы лишил его этого?

Она права. На протяжении всей жизни сына я видел, как ему приходилось нелегко, наблюдал за его попытками найти свое место в этом мире. Когда он стал молчаливым, замкнутым, ожесточенным и подавленным, то это чуть не убило меня. Но Белла все изменила, сделала его другим. Разница была, как день и ночь.

— Нет, не лишил. Не после всего, через что он прошел. Он заслуживает радости в жизни.

Лицо Эсми озарила улыбка, и я не мог не улыбнуться в ответ. Она просто знала, что сказать и как помочь мне.

— Нам надо сосредоточиться на Белле. Мы будем нужны ей. На нас лежит ответственность перед Чарли и Рене поступить с ней правильно. Теперь мы ее семья, нам надо поддерживать ее и Эдварда.

Кивнув, я крепче обнял ее. Эсми снова права. Решения приняты, дела сделаны, план запущен. Нет времени и места на вину и сомнения. Надо сосредоточиться только на дороге, ожидающей впереди.

Позже вечером вернулись Джаспер и Элис с кучей фотографий со свадьбы и видео с церемонии в церкви. Мы с невообразимым восторгом вместе посмотрели его. Любовь в глазах Беллы и Эдварда и в их коротких словах нельзя было перепутать ни с чем. Их радость и счастье помогли немного справиться с испытываемым чувством вины.

Рано утром позвонил Эммет. Им звонили из полиции штата Калифорнии, разыскивая меня. Тем дали номера моего сотового и отеля, где мы остановились. По завершении разговора Элис пришло видение: в течение двух часов у нас будут гости. Через девяносто минут раздался стук в дверь.

Мы все сделали вдох или два. Наши роли расписаны, и надо было сыграть их безупречно. Нельзя допустить оплошностей и пробелов в наших историях. Слишком много стояло на кону.

Эсми устроилась на диване нашего номера с книгой по архитектуре. Джаспер и Элис, обнявшись, уселись неподалеку перед телевизором. Все кивнули, обозначая готовность, и я открыл дверь, за которой оказались две женщины полицейских. Придал лицу спокойное выражение с легким оттенком беспокойства.

— Здравствуйте. Чем могу вам помочь?

Женщина с длинными каштановыми волосами, собранными в хвост, сняла фуражку и показала значок.

— Офицер Мелисса Смит из полиции штата Калифорнии, это моя напарница офицер Лисса Гиллеспи, — она указала на спутницу, которая тоже сняла фуражку и показала удостоверение.

— Можем мы зайти и поговорить с вами? — спросила офицер Гиллеспи. Я кивнул и отошел в сторону, приглашая их зайти, после чего подошел и сел рядом с Эсми, которая отложила книгу. Краем глаза я заметил тревогу на ее лице.

— Чем можем вам помочь, офицеры?

Они переглянулись, мысленно готовясь. Миллион раз я видел это движение и делал его сам. В больнице это значило только одно – надо сообщить плохие новости. Одна из женщин открыла папку, которая была у нее в руках, а я даже не заметил ее из-за нервов.

Пролистав пару страниц, она достала несколько фотографий и протянула мне.

— Вы узнаете что-то из этих вещей?

Я ахнул, смотря на обугленные обрывки бумаги, искореженную кожу и потрепанный рюкзак. Эсми накрыла рот ладонью, заглянув мне через плечо. Ее трясущийся палец указал на одну из фотографий.

— Это Эдварда. Мой подарок ему на день рождения несколько лет назад, — она перевела настороженный взгляд на офицеров, молча наблюдавших за нами. — Что происходит?

Офицер Смит подошла ближе и посмотрела нам в глаза.

— Мы считаем, что ваш сын стал участником автомобильной аварии в национальном парке Иньо. Офицеры с места происшествия утверждают, что обнаружили арендованный на его имя автомобиль.

Раздался наш общий вздох, Эсми затряслась сильнее, а Элис и Джаспер выглядели сильно обеспокоенными.

— Он в порядке? Что насчет Беллы? — страх в моем голосе был настоящим. Одна мысль о жизни без них вызывала панику.

— По нашим данным выживших нет. Машина взорвалась при ударе, слетев с с крутого склона на обочине дороги. От нее мало что осталось.

Слова повисли в воздухе на секунду, и Элис с Эсми сорвались. Дочь уткнулась в грудь Джаспера, намереваясь нанести слезы, которые естественным образом нам не получить. Дрожащие руки Эсми стали железными оковами на мне, и она уткнулась лицом мне в спину. Яд застлал глаза, пока я пытался взять себя в руки.

— Белла? Что с Беллой? Она была в машине? Это его дев… в смысле, жена. Она его жена. Они поженились в Вегасе.

Второй офицер указала на забытые фотографии в моей руке.

— Что-то из этого принадлежит ей?

Вновь глянув на них, я показал фото Элис.

— Милая, есть что-то из этого, принадлежащее Белле?

Она подняла заплаканное лицо, ее глаза округлились при виде изображения рюкзака.

— Рюкзак. Она поехала с ним в Вегас. Я помогала ей собираться, — взвыла она и снова спрятала лицо на груди Джаспера.

Офицер Гиллеспи повернулась к ним.

— Когда вы видели их в последний раз?

Джаспер откашлялся, боль явно читалась на его лице.

— Пару дней назад, — пробормотал он. — Мы ходили на завтрак. Они выезжали из отеля, собираясь ехать обратно. Им хотелось провести немного времени вместе, типа мини-медового месяца.

— Вы ездили с ними в Вегас? Это была запланированная поездка? — спросила офицер Смит.

Губы Джаспера изогнулись в легкой улыбке, которая тут же исчезла.

— Типа того. Я договорился об отеле и часовне. Но не для Эдварда и Беллы, а для нас с Элис. А в самолете Элис говорила с Беллой о женитьбе в Вегасе и про то, что ей самой хотелось большую свадьбу в церкви. После этого я не мог последовать своему плану.

Сделав глубокий вдох, успокаиваясь, он потер лицо двумя руками.

— Я убедил Эдварда и Беллу занять зарезервированный номер и собирался отменить броню в церкви, когда Белла сказала, что хочет уговорить Эдварда на свадьбу. Ей это удалось, и они поженились пару дней назад. А он уговорил ее на поездку, — он шумно сглотнул. — Она хотела вернуться с нами на самолете, — его голос дрогнул, и сын вцепился в Элис.

— Как произошла авария? Что стало причиной? — больше я не мог ждать с этими вопросами.

— Сложно сказать наверняка, — ответила офицер Гиллеспи, — огонь уничтожил возможные улики. Мы обнаружили на дороге следы шин, идущие к месту, откуда сорвался автомобиль. Дорога там очень извилистая, и для кого-то, незнакомого с местностью, кто ехал немного быстрее…

Ее незаконченное предложение повисло в воздухе. Войди в поворот на большой скорости – и шансов ноль.

Она продолжила, но как же мне хотелось избежать этого. От одних описаний мне стало плохо.

— Рядом с местом, которое мы определили как район, где машина сорвалась, автомобиль перевернулся несколько раз, если судить по оставленному стеклу и обломкам. Затем по какой-то причине взорвался бензобак и машину охватил огонь.

За спиной послышался стон Джаспера и всхлип Элис.

— Нет, нет, — повторяла она.

— А ограждения? Они же должны быть, особенно на такой дороге, — вскрикнула Эсми.

— Были, мэм, — ответила офицер Смит. — Но они были повреждены, и их пока не починили.

— Вы уверены, что они были в машине? Может, они выбрались? — с нотками истерики в голосе вопросила Эсми.

Я обнял ее.

— Они ошибаются, Карл. Ошибаются! Не мой мальчик, не Белла!

Все ее тело содрогалось, а из груди вырывались сдавленные звуки. Она отодвинулась и крепко обняла наших детей. Раскачивала их, гладя по волосам. Ей надо было знать, что они все еще здесь и она не потеряла их.

Каким-то образом мне удалось оторвать взгляд от моей сломленной семьи и выжидающе посмотреть на офицеров. Может, Эсми права. Может, Эдвард с Беллой где-то там, раненые, но живые.

— Мы не нашли никаких следов. Никаких отпечатков ног или животных. Обнаружено несколько обугленных фрагментов костей, но из них не удалось извлечь ДНК. Однако криминалисты установили, что они принадлежат человеку, — соболезнования на лице офицера Смита хватило для подтверждения жестокой правды.

Взревев, я обмяк на диване. Никакой надежды не осталось. Эдвард и Белла погибли, в мгновение ока просто исчезли.

— Мистер Каллен, вы знаете кого-нибудь из родственников Беллы? Нам надо сообщить им о происшествии, — попросила офицер Гиллеспи.

— Господи! Чарли! — я зарылся рукой в волосы, как часто делал это Эдвард. В семье мы шутили, кто первый начал так делать – я или Эдвард. Мы так и не узнали кто.

— Мне надо ему позвонить, офицеры. Он дома, в Вашингтоне. Начальник полиции Форкса, — отвернувшись, я похлопал себя по карманам в поисках телефона.

— Ваш телефон на столе, сэр, — я проследил взглядом, куда указывала Гиллеспи. Встал взять его и понял, что трясусь. — Вам необязательно это делать, мистер Каллен. Мы можем ему позвонить.

— Нет! Я не собираюсь позволить Чарли услышать об этом от какого-то незнакомца. Он семья, черт возьми! И заслуживает лучшего, — я набрал номер до того, как злость уступит место переполнявшему чувству печали, грозившему захватить меня.

Он снял трубку со вторым гудком, мне не хватило этого времени на попытку успокоиться.

— Чарли, — выдавил я. — Я… У меня… ох… Чарли.

У меня не получилось произнести нужные слова. Как мне сказать ему, что Белла… она просто… я даже подумать не мог об этом, не то чтобы сказать вслух.

— Доктор Каллен? Что случилось? — он старался сохранять спокойствие, но в его голосе была слышна тревога, она практически просачивалась через трубку, я мог почувствовать ее вкус.

В горле встал ком, грудь сдавило.

— Приехала полиция. Была авария. Они слетели с дороги. Машина взорвалась. Они не выжили. Оба, Чарли. Эдвард и Белла… они… они… погибли.

Больше мне нечего было сказать. Кто-то из офицеров забрал телефон из моей руки. Как сквозь туман я слышал ее разговор с Чарли, в котором она сообщала то, что не удалось мне. Я прижался к своим родным. Мы поддерживали друг друга физически и морально, шепча, как любим друг друга.

С происходящим сложно было помнить, что Белла с Эдвардом живы. Я знал, что Джаспер помогал нам с грустью и скорбью, чтобы мы больше походили на людей. Но все, что я испытывал, звоня Чарли, было моим. Вся вина и стыд, что я забрал Беллу у него, вышли на первый план.

В какой-то момент мне даже хотелось вырвать телефон из руки офицера и утонуть в печали Чарли. Позволить его мучительным рыданиям отпечататься в моем сознании. Чтобы настоящая скорбь и горе стали частью моего греха. Но я понимал, что на самом деле ничего бы не изменил. Не тогда, когда на кону стояло счастье Эдварда.

Каким-то образом мне удалось сказать офицерам, что я приеду завтра за вещами детей. Раз присутствовали останки, то их надо было отправить в морг. Я сообщил, что устрою все необходимое.

После соболезнований дверь закрылась, оставляя нас одних. Тяжелая тишина повисла в комнате. Джаспер держал Элис мертвой хваткой. Боль и страдания, испытываемые им в помощь нам, сказались отрицательно. Глаза Элис блестели, направленные куда-то в пустоту. Эсми смотрела в окно, потерявшись в собственных мыслях.

Задержав дыхание, я ждал, когда кто-нибудь заговорит об услышанном. Мы не были готовы к этому. Видения Элис нас не предупредили. А как еще? Родители не могут знать, как отреагируют на сообщение о смерти своего ребенка. Но одно я знал точно: рыдания Чарли, полные страданий, будут целую вечность звучать в моей голове.

Следующие дни слились воедино, наполненные звонками и планами. Местное похоронное бюро организовало транспортировку того малого, что осталось от них, в погребальную контору Порт-Анджелеса. Я сходил в отделение полиции и забрал небольшую коробку обугленных вещей, пахнувших дымом. Эсми устроила возвращение домой.

Перелет прошел тихо и подавленно. Я позвонил Чарли сообщить, что мы летим обратно и скоро с ним встретимся. Его голос едва можно было узнать. Хриплый и такой тихий. Этого человека я не знал, и это нервировало. Мне хотелось, чтобы он злился, винил меня. Хотел, чтобы он направил свою ярость на меня, высказал все, что думал. Что угодно, лишь бы уменьшить ощущение вины. Но сломленного и потерянного человека я вынести не мог. И снова вернулись сомнения, правильно ли я поступил, позволив ребятам идти этой дорогой.

Дома нас встретили Роуз и Эммет, тут же подхватившие наше мрачное настроение. Они подтвердили, что Эдвард с Беллой добрались до дома целыми и невредимыми и в данный момент скрывались в коттедже. Я попросил сына сбегать к ним и сказать, что мы дома, а им стоит оставаться там. Нам не нужно, чтобы какой-нибудь случайный гость все испортил. Мы с Эсми собирались сходить к ним позже поговорить.

Я позвонил в больницу и попросил отпуск. После сообщения о причине мне его быстро предоставили. Вряд ли я вернусь. Эдвард беспокоился о скором обращении Беллы и хотел, чтобы я был рядом и помог им. Мелкие дела с похоронным бюро я уже утряс, но важные решения оставил на потом, после того, как поговорю с Чарли. Рене с Филом также были в городе, Элис видела их приезд вчера.

Откладывая до последнего, мне все же пришлось встретиться с Чарли. Эсми ждала меня вместе с Элис в дверях и передала несколько сохранившихся вещей Беллы. Дочь ладила с Чарли и попросилась поехать со мной. Это казалось правильным, все же они с Беллой лучшие подруги.

Дыхание перехватило от вида человека, открывшего мне дверь. Изможденный, усталый, пустой. Его глаза покраснели от слез, а все тело кричало о поражении. Элис кинулась к нему, и он крепко прижал ее к себе. Слезы побежали по его лицу, пока он гладил по волосам мою девочку. Эсми прижалась ко мне, пока мы наблюдали за ними.

Рене, задумавшись, сидела на диване. Когда Элис отошла от Чарли, Эсми дала ему и Рене коробку. Некоторое время они разглядывали содержимое. Жена ловко помогла нам с принятием необходимых решений, что истощило наши моральные силы. Мне не хватало возможности освободиться от груза эмоций, давивших на меня, заплакав.

Через несколько часов мы собрались обратно. Службу назначили на послезавтра. Чарли согласился похоронить наших детей вместе и на надгробии Беллы указать ее новую фамилию. Рене тихо лила слезы, смотря видео их свадьбы в Вегасе. Чарли просто сидел и смотрел на экран, словно это была его линия жизни. Несколько раз я слышал его шепот: “красивая” и “она выглядит такой счастливой”.

Дома мне захотелось упасть в кровать, таким усталым я себя чувствовал впервые за три сотни лет. Даже в мятежное время Эдварда я не был так изможден. Но мой день еще даже близко не подошел к концу, мне еще надо было повидаться с Эдвардом и Беллой. Зная ее, ей захочется узнать все подробности событий. Все.

С тяжелым сердцем и еще более тяжелыми мыслями я направился в коттедж. Пора лопнуть их пузырь счастья.

От Беллы

Складывалось впечатление, будто я смотрела серию CSI, но вместо разгадывания преступления, герои пытались сделать так, чтобы оно выглядело правдоподобно. Джаспер с Элис встретили нас на месте рано вечером, когда дорога была практически пустынна. Сидя в стороне, я наблюдала, как они изучали дорогу и ее закраину. Двадцать минут они провели за обсуждением, как лучше организовать аварию.

Когда решение было принято, Эдвард отъехал обратно, после чего на большой скорости, визжа шинами, вылетел с дороги. Я задохнулась, на мгновение подумав, что любимый не успеет выбраться вовремя. Кинулась к шоссе, но Элис удержала меня, когда машину захватили языки пламени.

— Эдвард! — заорала я.

— Ш-ш-ш, с ним все хорошо, Белла. Ему надо закинуть кости в нужный момент, чтобы хоть что-то осталось. С ним все в порядке.

В ушах отдавался стук сердца, пока я не услышала крик Эдварда.

— Я в порядке, Белла!

Я кивнула, и Элис отпустила меня.

Джаспер подошел, сообщив, что разбросал осколки, чтобы выглядело так, будто они от окон. Его лицо зловеще освещали оранжевые и желтые цвета пламени, зачаровывая меня. Потерявшись в их виде, я снова взмолилась, чтобы родители меня простили.

Не то чтобы я сомневалась в своем выборе, совсем нет. Эдвард был всем, что мне необходимо. Но теперь я осознала цену, которую собиралась за него заплатить, и то, что это жертва не только с моей стороны. Я жертвовала родителями и, возможно, их счастьем. Но это меньшая цена. Без Эдварда мне не жить.

Как только кости, которые Карлайл раздобыл из неизвестных источником, были брошены в затихающий огонь, пришло время нам с Эдвардом отправляться домой. До обнаружения обломков было еще несколько часов, но муж не хотел рисковать. Мы все добежали до машины, которую арендовали Элис с Джаспером, чтобы приехать сюда, и забрали необходимые нам с Эдвардом вещи.

Учитывая, что мы должны быть мертвы, мне придется обойтись без удобств. Никаких роскошных отелей для человека. Эдвард будет бежать со мной домой, но нам придется держаться подальше от населенных пунктов. К тому же иногда мне потребуется идти пешком, что нас затормозит. По расчетам Элис, у нас уйдет три, может, четыре дня. По мне, так на веселье мало похоже.

Эдвард закинул палатку, спальный мешок и еду себе за спину, меня же он понесет на руках. Не так уж и плохо, если можно так выразиться. После многократных объятий с Элис мы отправились в путь. Поначалу я не могла смотреть, мне надо было привыкнуть к ощущению бега. Только минут через двадцать мне удалось открыть глаза, чтобы наслаждаться путешествием.

Большую часть времени мы молчали, наверное, каждый погрузился в свой мирок. Мои мысли были о машине, нашли ли ее? Сообщили ли Калленам, папе? Я старалась не думать о его реакции, но иногда эти мысли просачивались и их было сложно вытеснить. Периодически бросая краем глаза взгляды на Эдварда, я пыталась узнать, о чем он думает. Выглядел он печальным и обеспокоенным, но еще присутствовала решимость, которой я не понимала.

Мы обсудили мое обращение, сойдясь в желании, что хотим провести его пораньше. Единственным камнем преткновения стало сомнение Эдварда, который не был уверен, сможет ли выполнить мою последнюю просьбу – укусить меня, когда я не буду об этом знать. Он сказал, что у него были идеи на этот счет, но со всем планированием аварии ему не удалось поговорить с Элис и узнать, сработает ли это.

А еще он желал присутствия Карлайла, на случай, если не сможет справиться со вкусом моей крови. Да и все Каллены хотели быть с нами по ряду различных причин. Это значило, что нам придется подождать, пока для них не будет слишком подозрительным покинуть Форкс.

В целом у нас ушло три с половиной дня на дорогу до дома. Я чувствовала себя странно по возвращении и никак не могла понять почему. Эммет с Роуз постучались в коттедж вскоре после нашего прихода. Они сообщили, что не так давно звонили из полиции штата Калифорнии, значит, машину нашли. Желудок скрутило от этой новости, страх и тревога захватили меня.

Эдвард заметил мое состояние и каким-то образом умудрился за секунды выпроводить родню из дома.

— Что такое, милая? — поинтересовался он, крепко обнимая меня.

Качая головой, я пыталась понять бурю эмоций внутри.

— Не уверена. Думаю, понимая, что процесс запущен и пути назад нет… — я смолкла, не в силах подобрать слов для своих чувств.

Молча приняв душ, мы легли в обнимку на кровать. Мне надо было почувствовать безопасность его рук, его любовь. Мы ничего не говорили, он просто покачивал меня, тихо напевая, пока я не уснула.

Нам сообщили, что на следующий день все вернутся домой. И эта новость опечалила меня и заставила задуматься. Я знала, что Чарли уже в курсе нашей гибели. С этого момента Изабелла Свон перестала быть живым человеком. Это казалось странным и нереальным.

Я постаралась занять себя. Пока Эдвард отправился на короткую охоту, пришла Роуз и помогла мне с выпечкой. Наша дружба крепла с каждым днем. Она рассказала об отношениях с Эмметом и что больше не чувствует столько злости. Они собирались отправиться в еще одно путешествие позже, чтобы наладить все между собой.

Я расспросила ее про то, как она пережила трансформацию Эммета, пытаясь найти хоть что-то, что облегчит мою для Эдварда. На ее усмешку я рассказала о своих причинах и желании узнать.

— Белла, ему ничего не поможет. Ему придется видеть, как его возлюбленная проходит через три дня ада. Нам повезет, если сможем удержать его от облысения.

Мы обе засмеялись при ее упоминании его привычки дергать себя за волосы в стрессовой ситуации. Обсуждение обращения закончилось, а мы продолжили печь печенье. Когда пришел Эдвард, то сказал сестре, что ей пора отправляться домой. Им с Эмметом скоро надо будет ехать за родными.

Нервозность вернулась с новостью о скором возвращении семьи. Не знаю почему, я просто так чувствовала. Отчасти я испытывала тревогу и нервничала, другая моя часть была очень напугана, что имело еще меньше смысла. Я попыталась выбросить эти мысли, пока Эдвард принимал душ после охоты, мне не хотелось, чтобы он видел меня такой, но это далось с трудом.

Остаток дня мы провели, обнимаясь на диване, под тихие классические мелодии, успокаивающие мои расшатанные нервы. Эдвард получил сообщение от Элис, что они дома, но им скоро надо будет ехать к Чарли. Тут мне стало плохо, и я убежала в туалет. И как мне в голову пришло, что я смогу пройти через это?

Эдвард был чудесен, держал мои волосы и гладил по голове. А после принес крекеры и слабый чай. Через час пришло еще одно сообщение, снова от Элис. Карлайл собирался нанести визит после поездки к Чарли. И все мной съеденное снова вышло наружу. И только после этого я поняла, что за чувство меня снедало. Вина.

Следующие несколько часов я пыталась не рыдать. Выбор сделан, и я пожинала его плоды. Мне было известно о том, как это будет сложно, так что сейчас нет победителей, одни побежденные. Но это не помогало. Эдвард молча сходил с ума рядом, и это лишь усиливало мою боль. Я знала, что ему нелегко, но не находила слов утешения, отчего мне становилось еще хуже.

Поэтому никого не удивило, что к прибытию Карлайла я превратилась в развалину. Меня трясло, постоянно тошнило, лицо болело от прикладываемых мной в борьбе со слезами сил. Но один взгляд на него привел к тому, что я снова сорвалась. Никогда я не видела Карлайла таким потерянным и истощенным. И все мои мысли сводились к одному: это я сделала с ним.

Желая узнать об отце, я стала расспрашивать его о нем. Несмотря на душераздирающие подробности, мне надо было их услышать. Так что Карлайл сел со мной и все рассказал: от первого звонка из Калифорнии с его опустошенным голосом, до остальных звонков, по которым он казался отстраненным и похожим на робота. Я впитывала каждую крупицу информации об их только прошедшей встрече и о том, каким сломленным выглядел Чарли.

Каждая деталь была, как удар хлыста по сердцу. Теперь я начала надеяться, что пламя трансформации сожжет эти воспоминания. Но, кроме того, был Карлайл, который к концу рассказа выглядел более разбитым, чем в его начале. Грызущая меня вина с яростью вернулась, и сдерживаемые ранее слезы прорвались и потекли по лицу.

— Прости меня, Карлайл, — я кинулась в его объятия, и он обхватил меня каменными руками, раскачивая из стороны в сторону и позволяя влаге пропитать его рубашку, все это время гладя меня по голове. — Я так сожалею, что заставила тебя через это пройти. Это не честно… Я… Я даже не… д-д-думала о т-том, что тебе придется с-с-сделать, — говорить становилось все труднее из-за рыданий.

— Ш-ш-ш, дорогая. Тут не за что извиняться. Я бы повторил все… снова сделал это ради вас двоих.

Он расслабился подо мной, что заставило меня задуматься, а не лежал ли этот груз на нем так же, как на мне. Сколько мы так просидели, я не знаю. Но я всегда буду помнить свои ощущения безопасности и любви, которые испытывала, находясь в его объятиях. Не как с Эдвардом, нет, с ним было иначе. Карлайл был, как приезд домой, где любящий отец встречает дочь. В этот момент я стала его дочерью.

Следующие дни подготовки похорон прошли во мраке. Служба пройдет на кладбище, так как ни мои родители, ни Каллены не хотели устраивать прощание. Я знала, что Эсми с Карлайлом поддерживали связь с моими родителями, но о деталях больше не спрашивала. Как объяснил Эдвард, нет причин мучить себя. Все кончено. И он прав. Я знала, что Чарли страдал, но необходимости в подробностях не было.

— Уверена, что хочешь пойти? Ты не обязана, Белла.

Тихие и полные любви слова Эдварда говорили о его переживании за меня. Но мне нужно было пойти. Это было, скорее, прощание не с родителями, а с моей смертностью. Звучит жутко и, возможно, ненормально, но это правда. Сегодня моя семья хоронила Беллу-человека. После эта часть моей жизни закончится.

Обращение не пройдет сегодня или даже через неделю, я знала это, но оно маячило на горизонте. У Эдварда был план, Элис увидела его успех, и он убедился, что я ничего не буду знать заранее.

Любимый отнес меня на кладбище за час до службы. С выбранным местом захоронения я вряд ли что-то услышу, но нам надо было скрываться в деревьях. Эдвард же постарался подобраться со мной так близко, как было возможно, и устроил меня на крепкой ветке.

Молча я наблюдала, как приходили люди. Меня потрясло их количество. Присутствовал весь штат отделения полиции, коллеги Карлайла из больницы, наши одноклассники и даже Билли с Джейком. Не знаю, что я чувствовала, смотря, как все плачут над гробом с останками неизвестных. Эдвард сказал, что наши родители решили похоронить нас вместе. С одной стороны, романтично, а с другой – просто странно.

Я силой заставила себя смотреть на всех, не потому, что хотела убедиться в их скорби, а чтобы отвлечься от родителей. И так было нелегко слышать рыдания моей матери во время службы преподобного Вебера или видеть моего стойкого отца, который вцепился в Элис, словно утопающий.

Все шло слишком быстро и одновременно слишком долго. Вскоре люди медленно стали подходить проститься. Майк, Джессика и Анжела бросили цветы в яму, в которой навсегда останется гроб. Все ушли друг за другом, пока не остался только мой отец.

Он уставился на гроб и небольшие таблички с нашими именами. Я задержала дыхание, неуверенная, что он будет делать, но и не находя сил отвести глаз. Он опустился на колени рядом с камнем с именем Эдварда, и любимый нарушил тишину. Его судорожный вздох удивил меня, и я резко развернулась к нему.

— Что? Эдвард?

Его глаза заволокло ядом, и он зажмурился, тяжело и хрипло дыша, а я совсем растерялась. Только было собралась тряхнуть его, когда он заговорил. Мне пришлось напрячься, чтобы расслышать его шепот.

— Он просит меня позаботиться о тебе. Говорит, что теперь это моя работа – присматривать за тобой и защищать.

Зарывшись лицом в его грудь, я расплакалась.

— Обязательно, Чарли, обязательно, — раздалась его тихая клятва.

Мы как раз собирались уйти, когда увидели бегущую за отцом Элис, отчаянно зовущую его.

— Что она делает?

— Смотри, — все, что он мне ответил.

Когда она наконец-то добралась до Чарли, они заговорили, и через пару секунд подруга достала из своей сумки мой дневник – единственный известный мне способ попрощаться с отцом. В нем я написала, как мне нравилось жить с ним, что я никогда не жалела о сделанном выборе переехать сюда. Расписала свою встречу с Эдвардом и как влюбилась в него. Как будоражило новое чувство, и насколько мне хотелось одобрения Чарли. Так я говорила ему, что была счастлива.

Элис передала его Чарли.

— Что она ему говорит? — поинтересовалась я, видя, как двигаются ее губы, но не слыша слов.

— Она сказала ему, что ты оставила дневник в Калифорнии и она забыла передать его ему ранее. Чарли удивлен, что ты вела дневник. Элис говорит ему, что таким образом ты навсегда останешься с ним.

Они еще раз обнялись, после чего разошлись в разные стороны.

— Спасибо, Элис, — шепнул Эдвард.

— За что ты ее благодаришь? — я вопросительно взглянула на него.

— Она видела, как твой папа читает дневник и улыбается. А еще Элис сказала, есть большая вероятность, что он сойдется со Сью Клеарвотер.

Впервые за несколько дней я с облегчением закрыла глаза, поистине веря, что все будет хорошо.

Недели прошли незаметно. Карлайл вернулся в больницу на ограниченные часы и в итоге подал заявление на увольнение, сказав, что Эсми и дети с трудом могут смириться с произошедшим и хотят переехать. Он заявил, что они поедут в Итаку, Нью-Йорк, где Карлайл собрался преподавать.

Эсми передала мне, что папа отлично воспринял новость и не поставил их отъезд им в укор. К работе он вернулся только через месяц. Сью уговорила его обратиться к психологу, и его согласие крайне удивило меня. Но если это поможет ему исцелиться и найти способ жить дальше, то я была только за.

Мы решили встретиться с Денали перед тем, как уедем в новый дом на северо-западе Канады. Дни я проводила, помогая им собираться и отправляя вещи на хранение. Потрясающе, как хорошо все прошло. Но когда Эдвард напомнил мне, что у них более чем достаточно опыта в переездах, все встало на свои места.

На сборы коттеджа ушло мало времени, но это помогло мне почувствовать себя полезной. С нашего возвращения мы с Эдвардом постоянно жили в нем. Это мне нравилось. Нам было нужно время, чтобы вернуться к ощущению нормальности. А еще это позволяло мне скорбеть без зрителей. Множество ночей Эдвард обнимал меня, пока я не засыпала в слезах, но ни разу не заставлял меня чувствовать себя слабой.

Наступил день отъезда, мы собрали несколько чемоданов, которые понадобятся в дороге, заперли двери и унеслись в ночь, чему я была благодарна. Так было проще не оглядываться. Форкс остался в прошлом, а я отправлялась навстречу будущему.

Четыре дня спустя я лежала на заднем сидении мерседеса Карлайла в объятиях Эдварда, только что проиграв очередную игру в алфавит Эммету. Мы играли через сообщения, и я ныла, что его зоркий глаз давал ему нечестное преимущество. И сказала, что брошу вызов после обращения.

Мы только начали движение после остановки на туалет для меня. Эсми пересела в машину Элис, собираясь обсудить последние изменения в их с Джаспером комнате. Я же с предвкушением ждала приезда к Денали, будучи наслышана о них, так что мне было любопытно.

— Спи, любимая. Мы приедем к Денали, когда ты проснешься.

Поглаживая меня по голове, муж напевал мою песню, пока я не провалилась в глубокий сон.

А затем машину наполнили мои крики, никогда я не испытывала такой сильной боли.

Перевод: ButterCup
Редактор: tatyana-gr
Жду вас в комментариях и на форуме