Глава 19. Решения

Мы с Элизабет и Бри спускались по лестнице. Запах праздничного ужина, запланированного матерью Эдварда для своих гостей, плыл по дому, и музыка подчеркивала болтовню прибывающих.

Несмотря на трудности последних нескольких дней, шествуя бок о бок с Бри и Элизабет, я действительно чувствовала себя признанной, равной Калленам.

Бри – воплощение очарования в своем изумрудно-зеленом платье точно такого же цвета, как и ее глаза. Медного оттенка волосы завиты и обрамляли лицо. Очевидно, что у нее, как и у Эдварда, возникали трудности с приручением их локонов.

Элизабет была видением в красном платье. Оно отбрасывало розовый отсвет на щеки. Ткань – тонкий шелк и должна стоить целое состояние, но я догадывалась, что Элизабет Каллен любую одежду заставит выглядеть бесценным сокровищем.

Втроем мы достигли основания лестницы, и Элизабет, встретившись взглядом с Эдвардом-старшим, скользнула от нас с Бри, бросив взгляд через плечо и подмигнув обеим.

Эдвард-старший взял и нежно поцеловал ее руку. Наблюдение за любовью, сияющей в их глазах, вызывало мистические ощущения. Я задумалась: это ли видели люди, когда друг на друга смотрели мы с Эдвардом? Конечно же, я на это надеялась.

Затем поморщилась, вспомнив, как обошлась с ним. Мне следует извиниться перед ним. То есть, если найду его.

Мы с Бри переглянулись, и она отправилась поговорить со своими друзьями.

В углу я заметила Алис и Джаспера, оживленно общающихся с очень крепким мужчиной, который хохотал так, что у меня появились опасения, что он вот-вот лопнет.

Меня везде окружали улыбки. Этот прием вовсе не был таким чопорным и формальным, как я себе представляла.

Я молчаливо и как бы мимоходом обходила дом, бросая вокруг себя взгляды в поисках Эдварда. Где он? Конечно же, где-то здесь. Он не пропустил бы прием, организованный собственной семьей, ведь так?

Мысли мчались вскачь, а ноги несли меня быстрее. Эдвард. Где же Эдвард?

И тут словно какая-то высшая сила услышала мою панику и сжалилась надо мной: людское море расступилось, и появился он.

Муж беседовал, держа в руке бокал. Остановившись как вкопанная, я почувствовала, что к лицу приливает кровь.

Небеса, помогите мне, от мужчины захватывало дух, я насилу сдержалась.

Он выглядел... галантным, щегольским и просто всецело восхитительным в своем формальном черно-белом одеянии. Я представила себе, как он будет выглядеть без фрака... и, возможно, без рубашки тоже...

Тряхнула головой: при гостях такие мысли непозволительны. Только и не хватало приставать к супругу перед его близкими родственниками и друзьями.

Почти мгновенно он заметил меня, словно тоже искал.

Что-то пробормотал человеку, с кем разговаривал, и поставил бокал на поднос, который держал официант.

Всё начало двигаться в замедленном темпе.

Я понимала, что он должен злиться на меня, но взгляд говорил противоположное. Его зеленые глаза впились в мои, и я заметила на лице намек на улыбку.

Начала улыбаться в ответ, когда, буквально, опустилось темное облако.

Краем глаза я заметила Шарлотту. Ее темные волосы каскадом струились по плечам в очень смелой прическе. Под лампами серебром сверкало платье. Красные губы изогнулись в улыбке, когда она бросила в мою сторону быстрый, злой взгляд, который медленно переместился к Эдварду. Она находилась намного ближе к нему, чем я, и стало понятно, что через секунду женщина доберется до него.

Не имея представления, чего ожидать, я почувствовала, как сжался желудок и перехватило дыхание.

Услышала, как она пронзительно выкрикнула: – Эдвард, дорогой! – протянула руку, явно ожидая, что тот остановится и поцелует ее.

Следовало быть умнее, а не нервничать. Эдвард, не сбавляя хода, обогнул ее, быстро кивнул в ту сторону и продолжил идти ко мне.

Я широко улыбнулась и, глядя через плечо мужа, заметила на лице Шарлотты изумленный взгляд, что принесло мне крайнее удовлетворение.

Однако я недолго на нее смотрела, поскольку мгновением спустя передо мной стоял мой муж.

– Миссис Каллен, – просто сказал он.

– Мистер Каллен, вы выглядите... хорошо.

Едва заметная улыбка появилась на его лице:

– Если могу быть настолько смелым, должен сказать, что вы сами смотритесь весьма и весьма.

Он взял мою руку и нежно ее поцеловал.

– Могу ли я поговорить с тобой? – спросила я. Ладонь все еще покалывало от его прикосновения.

– Конечно, – он протянул руку, мы вместе миновали французские двери и вышли на террасу, в настоящий момент свободную от гостей.

– Просто хочу извиниться перед тобой. Вчера вечером я совершенно вышла за рамки, – начала говорить я, готовая просить и умолять о прощении, если именно этого он и хотел.

– Я просто не понял, почему ты так расстроилась. Хотел помочь, Белла. Я не тот, кто... осудит тебя или что-нибудь в этом роде.

– Знаю, дорогой. Я запаниковала. И нет никакого оправдания тому, как я себя вела. Если хочешь знать, все оказалось в порядке.

– Что именно?

– Ну, я расстроилась кое из-за чего, что произошло вчера. Я натолкнулась на твою мать, беседующую с Шарлоттой...

Муж в замешательстве нахмурился и засомневался:

– Шарлотта?

И вдруг его осенило.

– Ох, Шарлотта! Боже мой, что она здесь делает? Боже, Белла. Моя мать не... она же не сказала, что я предпочел бы Шарлотту, а не тебя?..

– Ох, нет, Эдвард. Ничего подобного. Сначала я так и подумала, но сегодня поговорила с твоей матерью, и она все прояснила. Элизабет очень рада за нас обоих.

Он улыбнулся своей фирменной улыбкой и взял меня за руку:

– Почему ты не рассказала мне об этом?

Я глубоко вдохнула:

– Не желала быть причиной ссоры между вами. Эдвард, ты только что вернулся к матери. Мне не хотелось бы, чтобы ты снова ее потерял... особенно из-за простого недоразумения, каким все это и оказалось. Я расстроилась из-за ерунды.

– Пусть так, но я все равно хочу, чтобы ты мне говорила, чтобы была в состоянии прийти со всем, что тебя беспокоит. И обещаю, что сделаю все от меня зависящее, чтобы сохранять спокойствие.

Я улыбнулась:

– Полагаю, справлюсь.

– Хорошо, – затем он нежно поцеловал меня в висок. – Я люблю тебя, Белла.

– Я тоже тебя люблю, – ответила я, переплетая наши пальцы.

– Белла?

– Да?

– Ты говоришь, что сегодня вечером сюда пришла Шарлотта?

Я хихикнула:

– Не говорила, но да, она здесь. Ты почти столкнулся с ней, когда несколько минут назад направлялся ко мне.

– Ааа, – задумался он. – Полагаю, я не заметил.

– И я так думаю.



Всё начало успокаиваться в семействе Калленов после приема, который, по словам Бри, стал мероприятием века. В основном потому, что ей представили молодого человека по имени Райли. Пара провела вечер, влюбленно глазея друг на друга.

Мы с Элизабет забавлялись. Эдварды, младший и старший, одинаково пребывали из-за всего этого в ярости.

Я напомнила Эдварду, младшему, а не старшему, что Бри не намного моложе меня. Муж не принял информацию благосклонно, заявив, что я «отличаюсь».

Когда его попросили объяснить, чем именно я «отличаюсь», он изложил парад бессмысленных отговорок, в конечном счете закончив чрезвычайно умным заявлением: – Но она – моя сестра.

Излишне говорить, что тот спор выиграла я.

Следующие несколько недель прошли без особых происшествий, за исключением утра, когда без предупреждения появилась Алис, почти в слезах, потому что была очень счастлива.

– Я жду ребенка, – выпалила она, когда мы остались одни.

Еще даже не прошло и трех месяцев, как она вышла замуж... Они с Джаспером не теряли времени. Я не выспрашивала подробностей, лишь высказала поздравления, смущенная набежавшими слезами. В основном, это счастливые слезы. Алис будет замечательной матерью. Она была добросердечной, заботливой, и обладала таким уровнем энтузиазма, которого Лондон никогда прежде не видел.

Вернувшись вечером к себе, я сидела в постели, глядела в книгу, но на самом деле не читала.

Мы женаты год. Ни разу я не замечала признаков того, что могла находиться в положении. Если быть совершенно честной, я... немного завидовала, что Алис уже успела зачать ребенка.

Мы с Эдвардом нечасто беседовали о детях, но, откровенно говоря, нам это редко приходило в голову. Мы были так заняты, наслаждаясь друг другом, что только теперь, увидев радость на лице подруги, я действительно начала тосковать по малышу.

Эдвард, как всегда, оказывал безупречную поддержку. Он сказал, что на все воля божья. И когда я плакала, опасаясь, что со мной что-то не так, обнимал и гладил по голове.

Он заметил, что, как правило, я не была настолько эмоциональной, и мне пришлось согласиться, списав это на грандиозную новость и стресс от нахождения на новом месте.

Тем не менее, Элизабет сделала пребывание здесь, в Лондоне, похожим на сон. Почти каждый день мы проводили вместе, ходили по магазинам, обсуждали книги. Нередко нас сопровождала Бри.

Мне хотелось чаще бывать с Эдвардом, но единственное время, когда он находился дома – это ужин, а затем оказывался настолько изнуренным событиями дня, что засыпал, едва только голова касалась подушки.

Свои дни он проводил в деловых встречах. Все очень интересовались, как работал французский рынок по сравнению с английским. Конечно же, муж был полон свежими идеями, которые все с готовностью выслушивали. Он радовался, оказывая услугу, но это задерживало гораздо дольше, чем он предполагал.

Когда месяц подошел к концу, оба понимали, чего хотели. Мы были готовы поехать домой. Нам придется сообщить неприятную новость его семье, и я соврала бы, если сказала, что не боялась этого.

Они будут безутешны, особенно Бри.

Элизабет с Эдвардом-старшим расстроятся, но, в конечном итоге, все будет в порядке. Они состоялись в жизни и готовились к этой возможности. Но Бри была убеждена, что мы останемся. Она очень сильно скучала по брату, и я понимала, что известие о нашем отъезде разобьет ей сердце.

Однажды вечером, в конце нашего пребывания, все пятеро сидели в гостиной. Мы с Эдвардом осознавали, что этим вечером должны сообщить им, чтобы начать подготовку к путешествию домой.

Эдвард первым нарушил молчание:

– Мама. Отец. После продолжительного обсуждения мы с Беллой решили вернуться домой... во Францию.

Элизабет и Эдвард-старший оставались спокойными, но я почти сразу увидела, как на глаза Бри наворачиваются слезы.

– Просто наш дом не здесь, – и Эдвард продолжил: – Меня уже утомили попытки снова занять свое место, представляя интересы Калленов. Всю свою жизнь разными способами я оставался пленником. Но во Франции, с Беллой, наконец обрел некий баланс, некоторую свободу.

– Хотим, чтобы вы знали: мы очень любим вас, но наше место там. То, что считается легкой светской программой, подавляет меня. Я просто не привыкла к этому. Не по мне сидеть сложа руки и сплетничать, – добавила я.

– Мы не хотим оставлять вас, но нам нужно покинуть Лондон. Он еще не начал оказывать давление на наш дух, но, со временем, уверены, так и будет. Вот почему я раньше и уехал, – грустно признался Эдвард.

Сейчас Бри начала тихо плакать.

Элизабет посмотрела на Эдварда-старшего, и тот кивнул.

– Мы не можем не согласиться с вами, дети. Мы с отцом решили, что к такому выводу вы и придете. Именно поэтому мы поговорили, и... здесь нас ничего не держит. Мне надоело играть чопорную хозяйку. В принципе, мы тоже хотели бы переехать. Закрыть лондонский дом ради какого-нибудь тихого, неспешного местечка.

Бри оживилась. Понятно, что с ней это заранее не обсуждалось.

– Куда вы планируете переехать? – спросил Эдвард.

– Мы подумывали о... Франции.

Я с облегчением вздохнула. Кажется, это идеальное решение для всех нас.

У Бри распахнулся рот, и она уставилась на своих родителей.

– В самом деле? – тихо спросила она.

– Пока мы никому не мешаем... – кротко сказал Эдвард-старший, что очень не похоже на него.

Мы с Эдвардом переглянулись и, не обменявшись ни словом, пришли к решению.

– Мама, отец, – сказала я, – ничто не сделало бы нас счастливее.

За этим последовало море объятий и поцелуев, но я отвела Бри в сторонку.

– А что ты, не возражаешь? – спросила я.

– Абсолютно нет! Изменения пойдут на пользу!

– А что с твоими друзьями? Райли?

Она покачала головой:

– Я буду скучать по нам, но у меня появятся новые. Кроме того, сейчас у меня будешь ты. Что касается Райли, это всего лишь невинный флирт. Там ведь найдутся и другие молодые щёголи, которые привлекут мои взгляды, ведь так?

Я улыбнулась и притянула ее в свои объятия.



Приготовления окончены, и багаж упакован. Как только вернемся, мы с Эдвардом начнем поиск дома для Калленов. Они проведут оставшуюся часть лета в сборах и консервации особняка, а в начале осени присоединятся к нам во Франции.

Все были очень рады, что окажемся вместе, поэтому, когда для нас с Эдвардом пришел день прощания, вряд ли мы грустили. Наша семья знала, что скоро мы снова будем вместе.

Самая трудная часть – прощание с Алис. Мы понимали, что этот день придет, но оказалось труднее, чем я себе представляла. Мы обе обещали навещать друг друга так часто, как только возможно, и практически постоянно переписываться.

Сейчас наши жизни различались, но мы никогда не потеряем этой связи. Через слишком многое прошли вместе, чтобы между нами встала такая мелочь, как расстояние.

Я ожидала, что поездка из Англии во Францию пройдет лучше первой. Мы уезжали с таким хорошим впечатлением, что я не думала, что что-то может испортить мне настроение.

К сожалению, со временем я становилась все более раздражительной. И что еще хуже, постоянное движение кареты вызывало у меня тошноту. Казалось, я не могла проехать ни часа, не попросив кучера остановиться, чтобы передохнуть несколько минут и успокоить желудок. Во время нашего перехода канала на корабле морская болезнь только усилились. Сочетание утомительного путешествия и плохого самочувствия привело меня в состояние, близкое к непрерывному утомлению. Никогда в жизни не испытывала такого непреодолимого чувства усталости.

С каждым днем Эдвард беспокоился все больше. Не потребовалось много времени, чтобы убедить меня обратиться к врачу, как только мы вернемся домой. Он хотел, чтобы меня осмотрел кто-нибудь раньше, но я воспротивилась, желая видеть личного врача, а не какого-то незнакомца.

Муж действительно был невероятно милым со мной, даже когда я того не заслуживала. Понимала, что он с нетерпением ждал нашего возвращения домой. За период пребывания в Англии с его работой мы едва ли проводили время вместе. Теперь, когда мы, наконец-то, остались одни, я срывалась на него и засыпала каждые несколько часов, то есть, когда меня не донимала морская болезнь. Но его доброту и понимание нельзя было поколебать. Он без вопросов поддерживал, беспокоился и являлся опорой.

К счастью, в день, когда мы подъехали к фасаду нашего дома, я почувствовала себя лучше. Это был ранний вечер, и солнце только начинало садиться, окрашивая небо в великолепный розовато-голубой оттенок.

Мужчины, нанятые Эдвардом, занимались разгрузкой наших чемоданов, когда муж взял меня за руку. Мы медленно шли по мощеной дорожке, охваченные радостью, что, наконец-то, оказались дома.

Мы остановились и смотрели на родные пенаты. Казалось, что отсутствовали лишь несколько часов, а не три месяца.

Мы ничего не говорили, просто разглядывали его. Единственные звуки, которые слышали, были тихий стук укладываемого багажа и шелест летнего ветерка в деревьях.

Эдвард сжал мою руку, наклонился и прошептал на ухо: – Добро пожаловать домой.

Он повторил те же самые слова, которые сказала я на пороге дома его родителей всего несколько недель назад.

Не задумываясь и не осознавая этого, я положила ладонь на живот и посмотрела на Эдварда. Он наклонился и поцеловал меня.

За последний год мы прошли через многое, и теперь, стоя здесь, с ним, имея впереди всю жизнь, я ощущала покой. На этот раз меня не охватывала тревога от незнания, что принесет завтрашний день... потому что теперь я не одна. У меня был Эдвард, а у него – я. Знала, что независимо от произошедшего, счастье не пройдет мимоходом.

Глава 20. Эпилог

Я никогда не мечтала, что это случится со мной, что буду вот так сидеть здесь.

Мне всегда казалось, что комфортом и теплом дома моего детства станет наслаждаться другая семья.

Я и понятия не имела, что эта семья будет моей собственной.

На полу у камина сидел Эдвард и строил из деревянных кубиков здание, а потом разрушал его к большому удовольствию Абигель, которая визжала от радости, когда блоки разлетались по всему полу.

Я лежала на диване, как часто делала в эти дни, с открытой книгой, на которую совершенно не обращала внимания.

Меня полностью очаровывал открывавшийся вид.

Они всегда выглядели такими прекрасными, когда просто сидели там и играли, как это и положено отцу с дочерью. Он целовал ее в макушку. Она пыталась гладить его лицо, но иногда ударяла чуть сильнее, чем намеревалась. Отец притворялся плачущим от боли и валился на спину, а дочь забиралась ему на грудь и кричала: – Папе больно!

Он рычал и начинал тормошить ее, а она по-ангельски смеялась.

Я не могла сдержать улыбки.

Попыталась продолжить чтение книги, а когда ощутила знакомый толчок в животе, ахнула и схватилась за округлившееся чрево.

– Любимая, ты в порядке? – спросил муж.

– Да, он просто пинается, вот и все.

Эдвард встал со своего места, оставил Абигель, опустился на колени рядом со мной и положил ладонь поверх моей.

– Уверена, что на сей раз это мальчик? – насмешливо спросил он.

Я сморщила нос:

– Да.

– В прошлый раз ты оказалась неправа, – ответил он.

– Это больше не повторится, уверяю тебя.

Он засмеялся.

– Абби, поди сюда, – позвал он.

Наша кроха встала и понеслась к нам.

– Хочешь почувствовать своего маленького братика? – поинтересовался он.

– Да! – пискнула та.

Я села, взяла ее маленькую ладошку и положила себе на живот.

– Ощущаешь это? – спросила я.

Она кивнула.

– Это малыш Томас, – сказал я ей.

– Томас! – воскликнула она с большим воодушевлением.

Мы с мужем улыбнулись друг другу.

– Боже мой, взгляните-ка на время. Тебе давным-давно пора спать, малышка. Кроме того, бабушка, дедушка и тетя Бри придут завтра в гости.

– Да, мама, – зевая, сказала она. – А тетя Алис и дядя Джаспер?

– Они приедут на следующей неделе, чтобы увидеть тебя, дорогая! Как делают это каждое лето.

– И Питер? – с застенчивой улыбкой спросила кроха.

Абигель была совершенно влюблена в сына Алис и Джаспера. Она притворялась, что почти постоянно ссорилась с ним, но всегда очень оживлялась, когда узнавала, что он приезжал в гости.

– Да, дорогая, и Питер тоже, – ответила я.

Она попыталась скрыть от нас улыбку. Мы с Эдвардом понимающе переглянулись, он встал и потянул меня за руки. Он помогал мне, а я... случайно потеряла равновесие. Эдвард поймал меня, как и всегда. Мой постоянно растущий живот зажался между нами, но это не остановило меня от крепкого поцелуя своего мужа.

Абигель взяла нас за руки, и мы вместе отправились укладывать ее в кровать.

---

Поделиться своими впечатлениями вы можете на ФОРУМЕ.