На пути к машине я набрал Анджелу. Она сообщила, что её родители на выходные уехали, а планов на вечер у нее не имеется, так что я направился к ней.
После нашего расставания я изрядно пострадал, но через какое-то время, проведенное вдали от нее, увидел всё в перспективе и понял, что она действительно была права, когда порвала со мной. Как бы я ни утверждал обратное, меня никогда по-настоящему не тянуло к ней, и, думаю, она это понимала. Также как и знала, что лучшее ее еще ждет впереди, когда кто-то будет любить ее всепоглощающе, не сдерживая себя, так что я не мог винить ее за то, что она дала отставку мне.
Это я и сказал ей, когда она приезжала домой на рождественские каникулы, девушка спорить не стала.
Мне бы хотелось встретить девушку, которой бы я заинтересовался, руку которой мечтал бы держать вечность и с которой бы был так поглощен беседой, что потерял бы счет времени. Но, по сути, с кем бы я ни знакомился, наши интересы расходились. У меня не было никакого желания ходить на всякие сабантуи и элитные вечеринки. Пропаганда здорового образа жизни меня не волновала. Хоть я и любил заниматься спортом, но не испытывал никакого наслаждения от витавшей всюду спортивной культуры, которая была так распространена в школе.
Если короче, находясь в окружении большинства людей – парней или девушек – моего возраста, я чувствовал себя старше восемнадцати, и какая-то часть меня об этом жалела. И сейчас мне хотелось вернуться в прошлое и вновь стать ребенком. Я хотел быть безответственным, заботиться только о себе и о том, что хочется мне. Всего раз.
Когда Анджела встретила меня у двери, ее розоватые губы растянулись в улыбке, и я заключил ее в крепкие объятия. Она обняла меня в ответ, и я ощутил, как напряжение, сковывавшее весь вечер тело, потихоньку отступает.
Мы разняли руки, и девушка посмотрела на меня, в ее глазах читался вопрос. Я же лишь вздохнул и провел рукой по волосам, не имея ни малейшего объяснения того, что чувствую. Она молча взяла мое лицо в ладони и нежно поцеловала в губы. Я удивился, но с благодарностью ответил. Так протекла примерно минута, пока ее рот не приоткрылся и язык не коснулся моего. Внезапно я вновь ощутил напряжение, но уже совершенно иного рода.
Я приподнял девушку, и она обернула свои длинные ноги вокруг меня, мягко простонав в мне в губы, отчего я стал немедленно тверд – я чувствовал охвативший ее жар, неся ее в комнату и при этом не разрывая поцелуя.
Наши конечности спутались, а мы оказались голыми прежде, чем я осознал это.
Я только прикрыл глаза, собираясь войти в нее, как изображение, пронесшееся в голове, ввергло меня в ад, а каждый мускул вновь напрягся. Я резко открыл глаза, посмотрев на миловидную девушку, лежавшую подо мной, пытаясь избавиться от наваждения. Все мое тело было по-прежнему натянуто и напряжено, я быстро вошел в нее, с облегчением выдыхая. С ней было так хорошо, так тепло и так знакомо.
Мы так и не заговорили, но комнату заполонили звуки нашего соития. Кожа о кожу; стук изголовья кровати о стену; мои стоны, перетекающие в ее, и наконец промолвленное Анджелой на пике наслаждения мое имя, после - мой стон в ее шею, когда кончил и я.
Я опустился на нее, мягко целуя в шею.
Чуть отодвинулся в сторону и посмотрел на ее прелестное лицо и вспотевшее блестящее тело, и задумался, правильно ли поступил, позволив ей уйти так легко. Она была красивой, доброй и знала меня так хорошо, что слова объяснения были чаще всего излишни. Секс был все также потрясающим, а мои чувства к ней были все еще глубоки.
Но сердцем, вопреки протестам разума и тела, я понимал, что в конечном счете мы не подходим друг другу. Мы были вместе год, а я в действительности так и не отдал ей свое сердце. Она заслуживает большего; человека, который будет любить ее полностью и без остатка.
- Что случилось? – спросила Анджела. – Ты сам не свой.
Я лег рядом с ней на спину и прикрыл глаза, проводя рукой по волосам.
- Не знаю, - прошептал я. – Просто чувствую напряженность.
- Есть что-то, о чем ты хочешь поговорить? – спросила она, разворачиваясь ко мне лицом.
Я выдохнул, покачав головой.
- Просто… все чувствуется таким неопределенным. Учеба, мама, отец… ты знала, что у него есть девушка? – поинтересовался я, поворачиваясь к ней лицом в любопытстве, не дошли ли еще городские сплетни до нее.
- Нет, - ответила она с ноткой неожиданности в голосе. – Правда? Ты с ней виделся?
- Ага, сегодня вечером.
- И?
- Что «и»… - сказал я, пожав плечами. - Она очень хорошая, как мне показалось. Моложе его. Но они, кажется, счастливы.
- Так почему тогда несчастен ты?
- Да не несчастен. Не совсем. Он говорил ей о медицинском профиле, как о деле решенном. Это вывело меня из себя.
- Он еще не оставил эту идею.
- По всей видимости, нет.
- Ты реально думаешь, что он перестанет оплачивать обучение, если ты остановишь выбор на музыке?
- Я уверен, что он так и сделает.
- Ты пробовал поговорить с ним?
- Миллион гребанных раз, знаешь ли. Меня уже это достало, я просто хочу… к черту.
Когда я не принялся вдаваться в подробности, она повернулась на бок, оперевшись на локоть и положа руки на мою грудь. – Что?
- Мать хочет, чтобы я с ней пожил. Я бы мог, наверное, не идти наперекор, но мог бы и пойти в Северо-Западный на курс музыки и жить с ней.
- Ты никогда не рассказывал о ней особо. Разве она не переехала в Чикаго еще до того, как мы начали встречаться?
- Переехала, - оповестил я, поворачивая голову к ней, а потом вновь переводя взгляд на потолок. – Я у нее появился, когда ей было семнадцать, ее родители хотели отдать меня на усыновление. Но отец и слышать ничего об этом не хотел, поэтому забрал к себе.
- Вместе с мамой?
Я полностью развернулся к ней лицом.
- Родители отвезли ее в Нью-Гемпшир, оттуда моя бабушка родом. По словам отца, они любили друг друга, но она еще была в старшей школе, а ему только стукнуло двадцать один и он только начал свою медицинскую карьеру, да еще и с ребенком на руках. Он не мог, не мог бороться еще и за мать, поэтому отпустил ее…
- Но она в итоге вернулась?
- Да. Я рассказывал тебе о своей бабушке?
- Чуточку, - напомнила она, проводя рукой по моей щеке. – Но не больше того, что ты жил с ней, когда был ребенком.
Я кивнул, продолжая.
- На отце многое висело, когда он взял меня к себе, поэтому мы переехали к его родителям. Я их плохо помню, а если что и помню, то очень мутно, но воспоминания о том, как они меня любили, весьма четкие. Дедушка научил меня любить бейсбол, а бабушка читала мне каждый вечер и пекла мое самое любимое печенье. – Я улыбнулся воспоминаниям. – Я лишь помню, что чувствовал себя в безопасности, безумно любимым и счастливым.
- Что произошло? – тихо спросила она.
- Они погибли, когда мне было семь. Их сбил пьяный водитель, когда они возвращались из кино. – Я в действительности никогда не говорил о них, и чувствовал себя эмоционально обнаженным, но слова, кажется, с акробатической легкостью вылетали из меня. – После похорон мама вернулась в Вашингтон, но мы тесную связь не поддерживали.
- Поэтому она хочет, чтобы ты жил с ней сейчас, чтобы наверстать упущенное?
- Не знаю, - ответил я, хотя был уверен, что частью она права. Мой разум был в смятении, и мне хотелось просто забыться на некоторое время. Так что я поцеловал ее и аккуратно подтолкнул лечь на спину, губами путешествую по телу, пока не добрался до вершины бедер.
Нет лучшего способа забвения, чем потрясающая девушка, извивающаяся на кровати и стонущая твое имя.



Домой я вернулся позже, чем планировал, и увидел свет в доме, в чем не было ничего необычного. Отец зачастую допоздна работал с карточками пациентов. Кроме света, ничего не обозначало его присутствия там.
Я ступил в дом и пошел на свет, льющийся из кухни. Не ожидая обнаружить там кого-то.
Белла сидела за кухонным столом и, чуть отвернувшись, смотрела отрешенно в окно на сад, перед ней стояла чашка. Девушка не выглядела счастливой или опечаленной, скорее – задумчивой, и мне показалось, что что-то беспокоит ее.
Не знаю, должен ли я был обозначить свое присутствие или нужно было просто уйти в свою комнату, но прежде чем я принял решение, она заметила меня.
- Ох, - выдохнула она. – Добрый вечер… эм… я тут просто с чашкой чая. – Она сцепила пальцы и покраснела, и я возненавидел себя за то, что, возможно, заставил ее испытывать неловкость.
- Вот и хорошо, - произнес я, улыбаясь в попытке успокоить ее, хотя сам и на йоту не был расслаблен, живот стянуло узлами. Все напряжение, эмоциональное и физическое, которое я выпустил, будучи с Анджелой, казалось, вернулось с удвоенной силой.
- Я просто за водой зашел.
- Ясно, - вымолвила она, тем временем как я направился к холодильнику. – Ты как… повеселился?
- Повеселился?
- Ну да, там, где был, здорово провел время?
- А, да, неплохо, - ответил я, чувствуя, как загораются щеки от воспоминания, чем я, собственно, занимался, и благодаря Господа, что голова у меня скрыта дверцей холодильника.
- Только «неплохо»? Это как-то совсем не походит на веселое времяпровождение, - отметила она, тихо рассмеявшись. Звук был музыкальным, и слышались нотки счастья… мой желудок сжался в ответ.
- Я был с девушкой, - сказал я, закрывая холодильник и разворачиваясь к ней лицом.
Уголки ее губ опустились, но она ловко скрыла это, делая глоток чая. Когда Белла поставила чашку на стол, на ее губах вновь заиграла улыбка, но не такая сияющая, как прежде.
- У тебя есть подруга?
- Нет, нету. Это было не свидание, - признался я, прислоняясь к стойке и делая глоток, чтобы скрыть, я знал, самодовольную улыбку на лице. – Я в действительности не назначаю свиданий, чтобы проводить время с девушками. - Я на самом деле не был таким мудаком, коим представился, и совершенно не понимал своего желания сделать так, чтобы она думала, что я таков.
- Ясно, - сказала она вновь, и улыбка ее исчезла окончательно.
Я не занимался ничем таким, чего не делали, по всей вероятности, они с отцом сегодня вечером, так что мне было непонятно, что для не было проблемой. Может, она думала, что людям в моем возрасте не следует заниматься сексом? Или решила, что я был неосторожен? Не то чтобы что-то из этого было ее делом…
- Уже поздно, - сообщил я, меняя тему. - Не спиться?
- Неа, - призналась она, обхватывая руками свою чашку с чаем. – Ты мог бы подумать, что с таким детством, как мое, можно было бы и привыкнуть спать в незнакомых местах.
- Что ты имеешь в виду? – тихо спросил я, садясь напротив нее за столом, желая узнать больше.
- Эмм, - удивленно протянула она. – Мой отец умер, когда мне было два. Погиб под пулей на службе. Мать вновь вышла замуж и решила, что ее новый муж будет поважнее меня. Так что я провела несколько лет, кочуя по приемным семьям, и не видела ее с того дня, как она отдала меня.
Живот вдруг стянуло, я сжал челюсти и сделал глубокий вдох, думая, что за мать так легко откажется от своего ребенка.
- Все нормально, ты знаешь. Я попала в хорошую семью, когда мне было двенадцать. Мне повезло, - добавила она, очевидно заметив на моем лице выражение сочувствия и злости.
Я кивнул, ощутив, что напряжение немного отступило.
- Может, отсюда у тебя и проблемы со сном в незнакомых местах.
- Что ты имеешь в виду? – поинтересовалась она, чуть нахмурившись.
- Понимаешь, - начал я, потирая затылок. – Это, должно быть, было нелегко – переезжать с места на место, засыпать в новых домах, квартирах, кроватях. Чтобы освоиться в новом пространстве необходимо время, вне зависимости от того, как часто это приходится делать. Переезды, вероятно, самая тяжелая часть твоего детства, и, может, новые места напоминаю тебе об этом.
- О, я никогда не смотрела на это с этой стороны. Я по натуре домоседка, так что не проводила особо ночей вдали от дома. Но мне всегда казалось, что это будет легко для меня, с учетом-то того, сколько раз раньше я это делала.
- Почему ты так часто переезжала? Что-то случалось в… приемных семьях? - тихо спросил я, а в голове у меня разворачивались всевозможные худшие сценарии. Я сглотнул и посмотрел на нее, ее взгляд был мягким, а на лице играла небольшая улыбка.
- Нет… Были некоторые недобропорядочные, но, поверь мне, все не так плохо, как ты думаешь. Я просто никогда не чувствовала себя соответствующей месту. Я была трудным ребенком, и никто не хотел тратить время на поиски первопричин моего поведения. – Она пожала плечами и опустила взгляд на чашку.
- У меня никогда не было двух родителей в семье, но, думаю, мне во многих отношениях повезло. Я им, по крайней мере, обоим был нужен. – Я быстро взглянул на нее и почувствовал, как краснею. – Черт, прости. Я не хотел. Я не это имел в виду.
- Все нормально, - успокоила она, поднимая руку и улыбаясь. – Я понимаю, что ты хотел сказать. – Девушка вновь пожала плечами. – Это было давно, а сейчас, как я уже сказала, я обрела замечательную семью. Они потрясающие, на самом деле, особенно сестра.
- Я рад, что в итоге все так сложилось, - искренне поведал я. – Они живут тут, в Вашингтоне?
- Да, я выросла в Аризоне; мы переехали в Сиэтл, когда мне было пятнадцать. Я жила два года после колледжа в Форксе. А потом появилась вакансия социального работника тут в больнице, а смена обстановки – как раз то, что мне тогда было нужно.
Я хотел спросить, что случилось, что она так спешно уехала из Форкса, и чью задницу мне нужно надрать за то, что у нее такое опустошенно лицо, но не стал. А вместо этого сказал:
- Понимаю, почему ты стала социальным работником.
- Да, думаю, я могу сопереживать этим детям лучше, чем многие.
- Не кажется ли тебе это иногда… трудным? – поинтересовался я, проводя рукой по волосам и встречаясь с ней взглядом.
- Иногда, да, - тихо призналась она. – Бывает, что, независимо от того, что я делаю, ребенок выходит на неправильный путь, делая собственный выбор. И я знаю, что дай он мне только один шанс, я могла бы помочь ему.
- Я скажу банальность, но ты не можешь спасти тех, кто не хочет быть спасенным.
- Знаю, - тихо произнесла она.
- И иногда, когда подталкиваешь кого-то в одном направлении, они, ведомые генами, могут выбрать другой путь.
Белла посмотрела на меня, чуть склонив голову и нахмурив лоб. Она приоткрыла рот, чтобы что-то сказать, но я опередил ее:
- Уже поздно. Я собираюсь пойти спать, - сообщил я, натягивая улыбку.
- Да, конечно, - в ответ сказала она так, точно была неуверенна в себе.
Я оставил ее и пошел к себе, но уснуть не мог еще очень долго.



Вот такая вот глава. Скажу честно, не самая моя любимая, но тем не менее надеюсь, что она вам понравилась.
Прошу прощение за задержку главы, буду наверстывать. Не переживайте: мы войдем обязательно в намеченный план: две недели=одна глава.
График выхода глав вы всегда можете посмотреть на моей страничке. Там он отражается со всеми изменениями.