Для команды Лисбон стало в порядке вещей тихо обсуждать свою начальницу, пока той не было рядом. Сначала они втроём делились своим беспокойством за неё и пытались придумать, как помочь девушке. Но в последнее время эти совещания стали более непринуждёнными, так как, судя по всему, она шла на поправку и постепенно забывала о нападении. Они сошлись на том, что Лисбон продолжала жить дальше, и были счастливы за неё… и им хотелось знать, что происходит между ней и Джейном.

Команда давно заметила, что между ними возникла сильная связь после нападения. И дело было не только в том, что долгое время один Джейн мог коснуться её, и в итоге он больше других заботился о Лисбон. Нет, просто они намного больше времени проводили вместе за пределами работы и так легко разговаривали – слишком легко, чтобы быть только коллегами.

По крайней мере, до недавних пор всё так и было.

Теперь, похоже, Лисбон избегала Джейна, и очевидно, Джейн тоже это замечал. Он всё пытался застать её одну, но Лисбон не стремилась к этому и настаивала, чтобы кто-нибудь ещё из команды сопровождал их во время расследования. Она рано ускользала с работы, чтобы не столкнуться с ним, что выдавало высокую степень её отчаяния.

Что-то случилось, но, кажется, об этом знала только сама Лисбон… и не говорила.

— Думаете, они поссорились? — громко поинтересовалась Грейс, предполагая, что Джейн снова выкинул один из своих фокусов.

Чо покачал головой.

— Нет, она не злится на него, дело в другом.

Они снова замолчали, обдумывая варианты, пока Ригсби не выпалил:

— Может быть, она увидела его голым. — Грейс и Чо изумлённо уставились на него, пряча выражение ужаса на лицах. — Что? Это бы объяснило её странное поведение.

— И где же она увидела Джейна голым? — спросила Грейс.

— У него не так уж много одежды. Может, она столкнулась с ним, когда он переодевался на чердаке, например?

Грейс обдумывала это предположение, а Чо просто покачал головой:

— Нет.

— Почему нет?

— Потому что, если бы она увидела его голым, Джейн бы нормально к этому отнёсся, — заметил Чо, — вероятно, он счёл бы это забавным.

Ригсби быстро осознал правдивость его слов: Джейн бы развеселился, если бы Лисбон застукала его без штанов. Он бы наверняка воспользовался возможностью подразнить её.

— Ладно, а что, если он увидел её голой?

— К этому он бы точно нормально отнёсся.

— Почему кому-то обязательно быть голым? — спросила Грейс озабоченных коллег, качая головой.

— Не обязательно, — ответил Ригсби, — я просто размышлял.

Она закатила глаза и застонала.

— Должно быть, случилось что-то ещё, когда на них была одежда.

— Хорошо, — начал Чо, — как по-твоему, что произошло?

Грейс в задумчивости пожевала губу, поглядывая на закрытый кабинет Лисбон.

— Что, если между ними что-то случилось?

— Например? — спросил Ригсби.

— Например… что-то, — она наклонилась ближе к ним и прошептала: — романтичное?

Чо вскинул брови, а Ригсби разинул рот.

— Думаешь, они переспали?

— Нет, — быстро отозвалась Грейс и для ясности уточнила: — Я так не думаю.

— Они не спали вместе, — заявил Чо.

— Ты уверен?

— Да, — ответил Чо. — Её изнасиловали несколько месяцев назад, вы и впрямь думаете, что она вдруг решила переспать с Джейном?

В этих словах Грейс отметила здравый смысл, но пока не была готова признать поражение.

— Ладно, но их отношения изменились. Теперь они ближе. — Чо по-прежнему был настроен скептически, поэтому она продолжила: — Время от времени мы все задавались вопросом, происходило ли что-то, а это было до того, как всё случилось. Сейчас… сейчас их отношения стали глубже, чем раньше. Логично, что они могли чувствовать что-то.

Чо кивнул.

— Может быть… но, если они были вместе, тогда почему Джейн находится в таком же замешательстве, как и мы?

Грейс открыла было рот, но закрыла и покачала головой.

— Не знаю.

— Он должен узнать, — сказал Ригсби, — потому что, если она продолжит так себя вести, то может… что, если она снова начнёт разваливаться на части?

Вероятно, они не думали о… и это пугало их.

Потому что это точно было возможно.

Джейн мог не слышать, как команда обсуждала их с Лисбон, но он знал, чем они занимались. Некоторые предположения могли его изумить, но Джейн и сам приходил к похожим заключениям. Лисбон вела себя странно и отталкивала его, он боялся, что она возвращалась к старым привычкам.

Ему было неизвестно. Она едва с ним разговаривала, и ему отчаянно хотелось изменить это.

Джейн должен был делать всё осторожно, ему не хотелось отпугивать девушку или – ещё хуже – потерять её доверие. Но ему было не до тонкостей.

Лисбон была одна в кабинете, и Джейн решил воспользоваться возможностью.

Он вошёл в закрытый кабинет и еле сдержал улыбку, когда она заметила его. Лисбон изумлённо уставилась на него, и мужчина понял, что это не из-за его вторжения, а из-за солнцезащитных очков и кофейной чашки с мелочью, которой он гремел.

— Что за чёрт? — спросила она, становясь похожей на прежнюю себя.

— Я пришёл умолять.

— О деньгах?

— Нет, о разговоре со мной.

Лисбон помрачнела, и он увидел, как она тщательно скрыла свои неловкость и вину за маской профессионализма.

— Я говорю с тобой, — раздражённо ответила она.

Джейн снял очки и положил их на стол вместе с чашкой.

— Нет, не говоришь.

— Прямо сейчас я разговариваю с тобой, — отметила она, опуская взгляд на свои бумаги, будто была очень занята.

Мгновение он наблюдал за тем, как она притворяется, что выполняет работу, а потом решил, что хорошо бы вывести её из себя.

— Прошлой ночью у тебя был кошмар? — Шуршание ручки вдруг прекратилось, но взгляд Лисбон не подняла. Это было неважно, потому что он получил ответ. — Был. Почему ты не позвонила мне?

Лисбон вздрогнула и вскинула взгляд, а потом снова посмотрела на бумаги.

— Мне не пять лет, мне не нужно бежать за помощью всякий раз, когда мне снится плохой сон.

— Но я могу помочь тебе, — напомнил ей Джейн, — я помогал тебе несколько месяцев...

— Джейн, я должна начать заботиться о себе, — объяснила она.

Он вскинул бровь.

— Это замечательно, Лисбон. — Мужчина должен был признать, что это было бы хорошо… если бы верил, что именно поэтому она делала это. — Но проблема в том, что тебе по-прежнему некомфортно, и вместо того, чтобы справиться с ситуацией, ты пытаешься спрятаться.

Девушка ничего не сказала, но перестала притворяться, что занята работой. Вместо этого она уставилась на стол, не желая встречаться с ним взглядом.

Джейн обошёл рабочее место Лисбон и коснулся её плеча, пытаясь вынудить её посмотреть на него. Теперь прикосновения к ней стали привычным делом.

— Пожалуйста, скажи мне, что не так. Я хочу помочь тебе.

Лисбон покачала головой.

— Всё в порядке, Джейн, — заверила она его, хотя было очевидно, что это ложь.

— Если всё в порядке, то ты бы смогла посмотреть на меня.

Она вздохнула и демонстративно встретила его взгляд.

— Счастлив?

— Нет, — честно ответил Джейн.

— Ничем не могу помочь, — отозвалась Лисбон и быстро поднялась.

— Куда ты идёшь? — спросил Джейн, вдруг почувствовав, что их роли поменялись и теперь именно он пытается догнать её.

— Мне нужно заняться работой, — неуверенно пробормотала она и оставила его в кабинете одного.

Джейн уставился на её удаляющийся силуэт, замечая напряжение, сковывающее её тело, и твёрдую походку. Что-то было очень и очень не в порядке.

Он оглянулся на её стол, заваленный документами и папками с делами. Рядом с компьютером стояла кружка с нетронутым дымящимся кофе – она чересчур спешила покинуть его.

Лисбон что-то скрывала от него. В прошлый раз это была одержимость литературными героями - жертвами изнасилования, тогда она просто безвольно спускалась в пучину депрессии, которая чуть не уничтожила её.

Что, если ей снова становилось хуже?

Не было ничего удивительного в том, что Лисбон снова стояла в тёмном месте в своём зелёном коктейльном платье. Её сердце колотилось от осознания того, что случится дальше. Она никогда не видела его, никогда не видела, как это происходит, хотя знала, что он караулит в тени. Он был там.

Лисбон жалась у стены в поисках освобождения. Иногда она вспоминала о своей профессиональной подготовке, иногда – барахталась как беспомощный котёнок, брошенный в бассейн, и никогда ей не удавалось получить желаемое: свободу.

Девушка молотила кулаками, лягалась, царапалась и толкалась, но он был абсолютно неподвижным, как кирпичная стена. Он выиграет. Он всегда выигрывал.

И тут он исчез.

Лисбон не стала тратить время, размышляя о странном повороте событий. Она побежала. Туфли на высоких каблуках были удивительно устойчивыми; девушка рассекала темноту – так она делала на беговой дорожке в старшей школе. Она была свободна. В кои-то веки её не заманят в ловушку, где она не сможет предотвратить то, что точно должно было произойти. Лисбон освободилась от него, её тело снова принадлежало ей.

Тут она наткнулась на что-то.

Лисбон чуть не споткнулась о неизвестный предмет. Он был мягким, но холодным. В темноте невозможно было рассмотреть, что это, пока она не опустилась на колени, чтобы изучить предмет поближе.

Она знала, что ей следовало проигнорировать это. Ей выпал шанс убежать, наконец-то освободиться и больше никогда не ощущать его ужасные прикосновения. Несмотря на это, она не удержалась и нагнулась, чтобы посмотреть, что обнаружила.

Мгновение – и Лисбон забыла, как дышать.

— Джейн, — выдохнула она, — Джейн?

Девушка дотронулась до его лица, но никакое дуновение воздуха не коснулось её рук. Вдруг пальцы наткнулись на что-то тёплое и липкое.

Кровь.

— Джейн! — закричала она, в голосе звучали слёзы и страх. — Джейн! Нет! Джейн!

Девушка трясла его, била кулаками, но мужчина не пошевелился. Он не улыбнулся своей заразительной улыбкой, не рассмеялся и не сказал ей, что всё это – его дурацкая, извращённая шутка. Поэтому она продолжала тормошить и выкрикивать его имя.

Из темноты появились руки, схватили её за плечи и оттащили от Джейна.

— Нет! — снова закричала Лисбон.

Она вернулась в тот переулок. Выхода не было.

***

Лисбон проснулась с именем Джейна на устах. Она была покрыта потом, сердце колотилось так сильно, что казалось, будто оно вырвется из грудной клетки. Девушка втянула воздух и всхлипнула.

В итоге она перевернулась и уткнулась в подушку, рыдая, стуча по матрасу кулаками и выплёскивая наружу свой страх. Лисбон едва не взяла телефон, чтобы позвонить Джейну. Она даже протянула к нему руку, сильнее, чем когда-либо, желая услышать его голос. Но как она сможет рассказать ему об этом кошмаре? Что, если он знал, какую тайну она хранит?

Поэтому девушка уронила свою руку и продолжила увлажнять слезами подушку. Она плакала до самого утра.

Лисбон была благодарна, что на утро после кошмара у неё была назначена встреча с Нэнси. В этот раз она сама начала разговор. Нэнси терпеливо выслушала рассказ о сне, о безжизненном теле Джейна и появлении насильника. Ей удалось сдержать всхлипывания, но по щеке стекла слеза, когда повествование подошло к концу.

Нэнси успокаивающе улыбнулась и спросила:

— Тебе снился Джейн раньше?

— Мёртвый? — Нэнси кивнула. — Да, но такой – никогда.

— А какой?

Лисбон замешкалась. Она постоянно следила за тем, чтобы не проговориться врачу о Джейне и Кровавом Джоне, потому что подозревала, что ему не хотелось бы, чтобы ей стало об этом известно. Но она помнила те сны, когда находила разрезанного Джейна, а на стене его кровью был нарисован дьявольский красный смайл. Она никогда не рассказывала Джейну об этих снах. Знала, что он заявит ей, что это никогда не случится. Не потому, что Красный Джон не убьёт его, а потому, что ему хотелось поиграть и помучать его.

— Его убивал преступник, — сказала Лисбон. — Я его не знала, но он… он намного хуже моего насильника.

— Понятно. А в тех снах его смерть была связана с нападением на тебя?

— Нет, — ответила девушка, качая головой. — Ко мне это не имело никакого отношения. Я просто находила его и тут же просыпалась.

— Но в этот раз Джейна убил тот, кто хотел причинить боль тебе.

— Да.

Нэнси кивнула и сделала маленькую пометку в блокноте.

— Ты боишься, что твой нападавший убьёт друзей и семью?

Лисбон задумалась. Она никогда не рассматривала такую возможность и на мгновение испугалась, но только на мгновение. Она была обученным следователем и немного знала о составлении психологического портрета. Если бы насильнику хотелось совершить убийство, он бы так и сделал в том переулке, когда она была в его власти. Вместо этого он скрылся, оставил её живой и никогда не посылал ей никаких сообщений или намёков на то, что следит за ней. Он сделал то, что желал, и больше ему ничего не было нужно.

— Нет, — наконец произнесла она. — Он не убьёт меня или моих знакомых. Он сделал то, что хотел, и больше ему не нужно ранить меня. Он вполне гордится результатом и не будет дальше рисковать.

Нэнси кивнула.

— Иногда сны – это просто сны, — мягко сказала она.

— Но не эти, — ответила Лисбон.

— Нет, — произнесла она, — кошмары идут из твоего подсознания и от страха перед нападавшим. Ты пока не готова отпустить случившееся, и поэтому всё это появляется в твоих снах.

Нэнси отложила ручку и блокнот и наклонилась к Лисбон.

— Но этот сон был не о твоём изнасиловании. Он был о Джейне. Ты сказала, что не боишься того, что он умрёт, здесь есть кое-что ещё. Ты боишься потерять его в другом смысле.

Лисбон откинулась на кресле.

— Вы говорите о моих чувствах к нему.

— Да. Ты признала, что испытываешь к Джейну чувства, но пока не рассказала о них. Ты боишься, что, если сделаешь это, потеряешь его.

— Потому что Джейн может не чувствовать того же, — искренне отозвалась Лисбон. — Он по-прежнему любит свою жену.

Нэнси кивнула и посмотрела ей в глаза.

— Ты допускаешь возможность, что, возможно, твои чувства – это не то, что ты думаешь?

— В смысле?

— Ты осознала свои чувства к нему после нападения. Ты доверяла Джейну больше, чем кому бы то ни было. Ты положилась на его помощь, и он помог. Он сделал всё возможное, чтобы ты снова почувствовала себя сильной и в безопасности. Ты доверяешь Джейну, знаешь, что он не ранит тебя, и тебе хочется снова быть прежней, поэтому ты придумала романтические чувства к нему, потому что знаешь, что он не похож на нападавшего.

Какое-то время Лисбон молчала. Она нахмурилась, выпрямилась и слегка покачала головой.

— Я никогда… никогда не думала об этом. Может быть, я вовсе не испытываю к нему ничего подобного.

В груди возникло странное напряжение – она не могла понять, что это, но знала, что облегчением это чувство не было.

— Ты должна об этом подумать, — посоветовала Нэнси. — Я не могу с уверенностью сказать, что ты чувствуешь, – это можешь сделать только ты. Но так или иначе, ты не должна держать это в себе.

— Поэтому я и рассказала вам.

Нэнси спокойно улыбнулась.

— Ты должна рассказать об этом Джейну.

Лисбон почувствовала знакомую вспышку страха и покачала головой.

— Но вы сказали, что, возможно, всё это ненастоящее. Зачем тогда мне говорить?

— Тереза, он очень важный человек в твоей жизни и пытается помочь тебе. Несомненно, он беспокоится о тебе. Надо ему рассказать об этом. Возможно, он поможет тебе разобраться с твоими чувствами.

Лисбон опустила взгляд на сложенные на коленях руки. Они слегка дрожали.

— А что, если он решит, что ему нужно держаться от меня подальше, потому что он не… потому что он не может… — Она выдохлась и не закончила предложение.

Нэнси послала ей сочувственный взгляд и нежно тронула дрожащую руку Лисбон.

— Если он так решит, возможно, оно и к лучшему. Может быть, настало время отпустить Джейна и начать полагаться на себя. Как бы то ни было, ты всё узнаешь, и эти страхи пропадут.

Лисбон ненавидела то, что Нэнси была права, но это была её работа. Даже если Джейн откажет ей, все бессонные ночи и беспокойства по поводу того, что станет с их дружбой, прекратятся. Но она по-прежнему боялась рассказать ему, так же как боялась обнародовать свои чувства.

Что он сделает?

Что она обнаружит?

Команда собралась на еженедельную встречу у О’Мэлли. Эти моменты никогда не были светлыми и радостными, они сопровождались неловкостью – это было ненормально. Вчетвером они просматривали материалы дел, но не видели их, чаще они переглядывались и обращали свои взгляды к Джейну.

В итоге Джейн устал от тишины.

— Просто спросите.

Троица обменялась взглядами, первой заговорила Грейс.

— Мы беспокоимся о Лисбон.

— Как и я.

Никому из них ответ не понравился. Если Джейн беспокоился, им следовало начать сильно волноваться.

— Ты знаешь, что с ней не так? — спросил Ригсби.

Джейн покачал головой.

— Нет.

— Она что-нибудь говорила?

Он снова покачал головой.

— Она не разговаривает со мной.

Это было очень странно. Команда никогда не говорила об этом – по крайней мере, не с Джейном, – но все знали, что он проводил много времени дома у Лисбон. Только ему девушка доверяла все эти ужасные месяцы, только ему она разрешала касаться себя. Она обращалась к нему, говорила обо всём, чем ни с кем больше не делилась.

Почему теперь она пряталась от него?

— Ты знаешь, что могло произойти? — спросил Чо.

Джейн немного помолчал, обдумывая ответ, и едва заметно кивнул.

— На прошлой неделе она позвонила и попросила помочь выгнать птицу из квартиры. В суматохе… я навалился на неё.

Они все знали, какой опасной могла быть эта ситуация.

— Дерьмо, — выдохнул Ригсби.

— Она сказала, что в порядке, — продолжил Джейн, — и кажется, не испугалась моего прикосновения, но… я не уверен. После этого она начала странно себя вести.

— Ей становится хуже?

Джейн пожал плечами.

— Она не спит и не хочет разговаривать со мной.

— Она не срывается на нас, как раньше, — напомнила Грейс.

— Нет, она не злится, — согласился Джейн, — а боится.

Они обменялись взглядами, делясь страхами.

— Может быть, что-то случилось, — предположила Грейс, — может быть, нападавший сделал что-то снова.

— Это не Кровавый Джон, он не играет с ней, — заметил Джейн. — Кем бы он ни был, он не выходит с ней на контакт и не беспокоит её. Он удовлетворён осознанием того, что свободен, она не знает, кто он; он бы не стал ещё сильнее рисковать своей свободой.

— Но она боится, — напомнил Чо.

— Да… боится.

— Чего? — Джейн ничего не сказал; в его взгляде бурлили эмоции, которые они не могли разобрать, но Чо был очень наблюдательным. — Тебя?

Джейн поднял голову и встретился с ним взглядом.

— Не знаю. Надеюсь, что нет.

Ригсби посмотрел на стол и тяжело вздохнул.

— Что, если она начинает возвращаться к прежнему состоянию? Что, если она снова винит себя?

Он покачал головой. Взгляд был серьёзным.

— Надеюсь, это не так. Не знаю, как нам удалось вытащить её из ада в первый раз, но не сомневаюсь, что мы не сможем повторить это.

— Мы должны что-нибудь сделать, — заявила Грейс.

Джейн отвернулся, и они наблюдали за тем, как в его взгляде загорается решительность.

— Нет, вы не должны. — Но вдруг он быстро поднялся из-за стола. — Но я пойду узнаю, что, чёрт возьми, не так.

Джейн покинул их, и оставшаяся троица поглядела друг на друга широко раскрытыми глазами.

— Думаете, у него получится? — спросил Ригсби.

Чо пожал плечами.

— Всё зависит от того, кто упрямее… полагаю, скоро узнаем.

Джейн предпочитал хитростью и уловками узнавать правду – в основном потому, что так было быстрее и лучше всего. Но иногда нужно было просто ткнуть носом в проблему. Это была не его специальность, но сейчас у него не было выбора.

Лисбон по-прежнему смотрела на него испуганным взглядом. Она боялась чего-то. Так она не смотрела на него уже несколько месяцев, теперь она вела себя так, как раньше. Но не совсем. Она всё же ела и работала. Похоже, она что-то скрывала от него.

Он больше не мог ждать.

За восемь лет работы с Лисбон Джейн изучил её привычки. Если она не была сильно занята делом, Лисбон всегда обедала ровно в 12:30. Поэтому он вошёл в комнату отдыха на две минуты раньше, чтобы подождать её там.

Лисбон остановилась в дверях, когда увидела его, как лань в свете фар грузовика.

— Джейн, — вместо приветствия произнесла она.

— А, так ты можешь со мной разговаривать, — отозвался Джейн. — Я уж было начал думать, что ты забыла моё имя.

— Не глупи, — сказала она, но так и не посмотрела ему в глаза. Вместо этого девушка прошла к холодильнику и достала свой обед.

— Ладно, — кивая, ответил он, — буду рассудительным как судья. Ты что-то от меня скрываешь.

— Нет, не скрываю, — слишком быстро ответила она.

— Ты не так глупа, чтобы лгать мне, Лисбон, — сказал ей Джейн. — Ты не смотришь мне в глаза, избегала меня почти неделю. Мне нужно знать, что не так.

Лисбон покачала головой.

— Ничего, Джейн, я в порядке.

— Нет, не в порядке. — Получилось жёстче, чем задумывалось, но ничего поделать было нельзя. Внутри Джейна всё кипело от страха и разочарования. — Ты боишься. Думаю, ты боишься меня.

Она замерла, всё тело напряглось.

— Не смеши.

— Так и есть, — сказал он, приближаясь. — Что-то изменилось, и ты снова начала бояться меня. Скажи мне.

— Я в порядке, — упорствовала она.

— Это из-за того, что случилось у тебя дома? — спросил он. Её глаза слегка расширились – очередной знак. Джейн нежно коснулся её руки. Она не отступила, но посмотрела на его руку. — Мне жаль, что так получилось, но ты должна поверить, что я бы никогда не причинил тебе боль.

— Я знаю.

Ответ сбил Джейна с толку. Лисбон говорила абсолютную правду. Она не боялась его прикосновения и не ассоциировала его с нападавшим.

— Тогда почему ты избегаешь меня?

— Я просто была...

— Нет, ты не была занята, — резко возразил Джейн. — И ты не в порядке. Что-то не так, и я не могу понять, почему ты не говоришь мне.

Он покачал головой и шагнул ближе.

— Пожалуйста, — попросил он, — пожалуйста, скажи мне, что я могу сделать, чтобы всё исправить.

Лисбон наконец встретилась с ним взглядом, слегка качая головой. Глаза были безжизненными.

— Ничего, — ответила она. — Ты ничего не можешь сделать. Всё зависит от меня… но я не знаю, могу ли.

Лисбон оставила свой обед и покинула комнату отдыха, склонив голову. На этот раз он отпустил её. Кажется, у него не было выбора, ему оставалось только ждать, когда она наберётся мужества и скажет, что не так.

Как же он ненавидел эту правду.

В необычной ситуации именно Лисбон звонила врачу, а не наоборот. Обычно она ненавидела обращаться к психиатру за помощью. Хотя она и признавала, что ей нужно было продолжать терапию, это не значило, что ей нравилось разговаривать о личной жизни на регулярной основе.

Но в этот раз ей нужно было поговорить с кем-то, и, к сожалению, доктор Каргилл была единственным человеком, который знал, что её беспокоило.

— Он был расстроен, — объяснила Лисбон по телефону тихим голосом, так как боялась, что Джейн мог услышать её из-за стены. — Ему хотелось знать, что он сделал не так.

— Это закономерная реакция, — напомнила ей Нэнси, — если ты избегаешь его, он предполагает, что ты или злишься на него, или боишься его.

— Я не боюсь его, я боюсь потерять его.

— Но он этого не знает.

— Конечно, не знает. Если бы он знал, что я на самом деле чувствую, то тоже начал бы меня избегать.

— Ты правда веришь, что это лучший план действий? — спросила она. — Скрывать от него правду?

— Если я скажу ему, он охладеет, — объяснила Лисбон, — будет держать меня на расстоянии, потому что не захочет меня ранить… но это только сильнее причинит мне боль. Он больше не будет приходить ко мне, так как не захочет давать надежду моим чувствам. Я потеряю его.

— Это отличается от того, что происходит сейчас? Ты не видишься с ним по собственному выбору.

— По крайней мере, сейчас у меня есть надежда.

Она услышала, как врач вздохнула.

— Тереза, тебе нужно рассмотреть возможность того, что так и должно быть.

— Без надежды? Без помощи?

— Нет, так ты восстановишь свою независимость. Если твои чувства к Джейну всего лишь воплощение страха снова испытать боль, тогда единственный способ справиться с этим – попытаться разобраться самостоятельно.

Лисбон сидела и прижимала телефон к уху.

— А что, если я не смогу?

— Есть только один способ узнать это.

***

Ей понадобился весь день, чтобы набраться мужества. В итоге именно замечание Нэнси сподвигло её, наконец, поговорить с Джейном. Она была права: возможно, Джейн не знал о её чувствах, но она продолжит терять его, если всё будет так продолжаться. Ей нужно подрасти, оставить прошлое, чтобы, возможно, – просто возможно, – она смогла найти способ оправиться без него.

Джейн находился на чердаке, что было немного необычно, так как она знала, что он не часто поднимался туда с тех пор, как на неё напали. Лисбон не знала, было ли это из-за отсутствия необходимости или потому, что он был слишком занят, заботясь о ней. Она полагала, что это не имело значения, не сомневалась, что он очень быстро сможет наверстать потерянное время.

Шаги громко раздавались в тишине, когда она шла в комнату. Он сидел у окна, держа чашку чая, – эта картина слишком хорошо была ей знакома. Джейн обернулся и посмотрел на неё, но ни один из них не улыбнулся.

— Лисбон, — поприветствовал он, ожидая, когда она заговорит. Они знали, что именно она должна была начать.

— Джейн, — очень тихо начала она, — я… я должна сказать тебе… сказать тебе кое-что. — Почему она говорила, как испуганная девчонка? — После нападения ты был рядом со мной чаще, чем кто-либо, и ты был мне нужен… как и сейчас. Ты вернул мне чувство безопасности, научил снова чувствовать себя нормальной, но теперь… теперь...

Она остановилась, так как не могла выдавить ни слова.

Джейн поднялся и сделал несколько шагов по направлению к ней, смотря ей в глаза.

— В чём дело?

Но она по-прежнему не могла говорить. Если она скажет ему, он убежит, она потеряет человека, который держал её, пока она спала, который вытирал ей слёзы и не дал упасть. Ей не хотелось, чтобы он оставил её.

— Лисбон, — мягко произнёс он, — ты должна сказать мне, в чём дело.

Она глубоко вдохнула и выдохнула. Лисбон повторила свои действия несколько раз, пока немного не успокоилась. Вот он. Момент, когда она разрушит всё.

— Я испытываю к тебе чувства.

Реакция Джейна была приблизительно такой, как она и ожидала. Он втянул в себя воздух, но не выдохнул, глаза расширились, а лицо нахмурилось. Её признание удивило его, это не вызывало сомнений. Не было нужды пояснять, что она подразумевала под чувствами, – он всё прекрасно понял.

Лисбон открыла рот, но тут же закрыла. Подумала и попыталась снова.

— Я говорила об этом с доктором; она полагает, что это может быть из-за нападения. После него я сильно нуждалась в тебе, и так как боялась доверять другим… — Девушка замолчала, но потом продолжила: — Я придумала чувства к тебе как способ защитить себя. Знаю, ты ничего не будешь с этим делать, не ранишь меня, поэтому, испытывая подобное, я не должна беспокоиться и бояться, что снова испытаю боль. Она думает, что я справлюсь со своими чувствами, когда вылечусь.

Джейн по-прежнему стоял с широко раскрытыми глазами.

— О, — тихо произнёс он, всё ещё потрясённый этим откровением. Лисбон не могла понять, успокоило ли его её объяснение или нет. Но она не дала ему времени, чтобы разобраться с этим.

— Но не думаю, что это всё.

Он вскинул голову и встретился с ней взглядом.

— Не думаешь?

Она покачала головой.

— Я не могу перестать думать о том танце. Помнишь: перед тем, как всё произошло. — Лисбон посмотрела в сторону, так как не могла взглянуть ему в глаза. — Тогда я что-то почувствовала, сердце билось быстро, а я… не знаю, что я чувствовала, но ощущение было сильным.

— И до этого. Периодически наступали моменты, когда я отрицала, что что-то видела или хотела чего-то от тебя. Но я всё игнорировала, притворялась, что ничего не было, потому что знала, что, если скажу, всё разрушится.

Наконец Лисбон взглянула ему в глаза. Джейн стоял абсолютно неподвижно, испуганно смотря на неё.

— Я больше так не могу, не могу игнорировать это сейчас. Я должна была сказать тебе это: я испытываю к тебе чувства, они настоящие, и не думаю, что они исчезнут.

Взор застилали слёзы, девушка не могла их сдерживать, и одна слезинка скатилась по щеке.

— Я знаю тебя. Знаю, что ты не можешь сделать этого, я понимаю. Не вини себя, всё равно настало время позаботиться о себе самой.

При этих словах в Джейне что-то щёлкнуло, и он дёрнулся.

— Что?

Но Лисбон покачала головой.

— Мне жаль, — тихо сказала она, развернулась и направилась к двери.

— Лисбон, постой! — воскликнул Джейн, пытаясь остановить её.

Но она оглянулась на него в последний раз.

— Пожалуйста, не надо.

И сбежала, снова оставив его одного.

Вот и всё. Она призналась.

И что теперь?