Глава 5 ~ Беседки и мармеладки

Этим утром, когда отец звонит мне, он кажется очень взволнованным, и я не могу не беспокоиться. На протяжении многих лет он справляется со своими эмоциями и только в крайних обстоятельствах не может их контролировать.

– В чем дело, папа?

– Я тут был у доктора Янг, ты помнишь?

Я помню и теперь чувствую себя ужасно из-за того, что не спросил его вчера, как все прошло. Из-за этого он расстроен?

– И как прошел прием? – я обуваюсь и сажусь на диван. Меня не волнует, если я опоздаю на работу: мой папа нуждается во мне, и поэтому я останусь здесь.

– Она спросила меня, не хочу ли я принять участие в исследовании. Я не очень-то хочу, но она говорит, что это может помочь другим взрослым с синдромом Аспергера, – он вздыхает, и я понимаю, что в его блестящем уме бушует битва мыслей.

– А что сказала мама? – на самом деле я потрясен тем, что она не известила меня об этом ни по электронной почте, ни текстовым сообщением на телефон.

– То же, что и всегда. Сказала мне делать то, что будет комфортно для меня. Она понимает важность исследования, но ты знаешь, какой она может быть.

– Позволь мне угадать. Она сказала, что ты всегда жил так, как хотели от тебя другие, а теперь пора пожить для себя?

Он немного посмеивается над моим жалким подражанием матери.

– Почти слово в слово, Эдвард.

– У меня идея.

– Идея? – его голос немного оживляется, и я надеюсь, что моя задумка полностью избавит его от чувства печали.

– Думаю, тебе, маме и мне нужно сесть с доктором Янг и получить больше информации. Я хочу знать, что влечет за собой участие в исследовании. Давай выясним, как долго оно длится и какие тесты проводятся, – я нервно запускаю пальцы в волосы. Иногда мои идеи помогают ему, но порой делают только хуже.

– Я могу попросить твою мать назначить встречу, если ты считаешь, что это поможет, Эдвард, – у него до сих пор пораженческое настроение, но я надеюсь, что после получения более подробной информации он почувствует себя лучше, какое бы решение ни принял.

– Отлично, сделай это и просто скажи мне, где и когда, и я буду там.

– Должен ли я просить Элис тоже пойти? – Моя сестра любит отца, но не понимает его. Каждый раз, когда она приходит для него на какую-нибудь встречу, атмосфера накаляется. Когда у отца в прошлом году целую неделю болел желудок, он пошел на ультразвук. Элис не понравилось, как лаборант разговаривал с папой, и она взяла голову мужчины в захват.

Вызвали службу охраны, а позже оформили запретительный судебный ордер.

– Нет, думаю, что лучше всего, если она не будет в этом участвовать. Я могу поговорить с ней об этом позже.

– Ладно, сынок, это кажется хорошей идеей. Давай так и сделаем, – судя по голосу, ему лучше, но не совсем. Мне нужно услышать, что он счастлив.

– Расскажи мне что-нибудь, папа.

– Хмм, дай подумать, – он тихо напевает, пока думает. Я не узнаю песню, скорее всего, это он сочинил ее.

– Вспомнил! – кричит он взволнованно. – На днях я смотрел шоу на PBS и узнал, что вначале выращивали хлопок не только белого, но и других цветов, включая коричневый, рыжеватый и светло-фиолетовый.

– Ух ты, это очень здорово, папа.

– Это действительно так. Но после того как начали обрабатывать его механически, оказалось, что легче поддерживать постоянство цвета, используя растения только с белыми волокнами, – чем дольше он говорит, тем счастливее становится, и это меня успокаивает.

– Спасибо, папа, что рассказал мне, серьезно, иначе я никогда не узнал бы этого.

– Пожалуйста. Ладно, мне нужно идти, Эдвард. Хорошего тебе дня на работе. Я поговорю с тобой позже, а затем увижу тебя завтра. Это суббота, помнишь?

– Да, папа, знаю, барбекю. Я не забыл, и помни, я привезу Беллу и Себастьяна. Ты будешь просто обожать их, – я очень надеюсь, что прав.

– Увидим, Эдвард. Я не очень хорош с новыми людьми.

– Белла восхитительна и очень терпелива. Ее сын Себастьян такой умный. Он тоже аутист, папа, – я говорю это медленно и довольно тихо. Мне хочется, чтобы он узнал о Себе, но не почувствовал себя неловко.

– Мне следовало догадаться, что Себастьян ребенок. Я имею в виду, только подумай: если у тебя свидание с женщиной, зачем брать с собой еще одного мужчину? – он вздыхает. – Сколько ему лет?

– Шесть, но, честно говоря, он ведет себя так, словно намного старше. Ему нравятся факты, и он любит обучать любого, кто будет слушать.

– Он маленький. Он неопрятный ребенок? – его голос не выражает эмоций. Отец накапливает информацию, как будто читает книгу. Он нуждается в фактах, прежде чем решить, что это будет значить для него.

– Нет, на самом деле, он помешан на чистоте. Он носит костюмы. Если он не в костюме, то в чем-то свежем. Его волосы аккуратно причесаны, и судя по тому, что рассказала мне его мать, он любит принимать ванну каждый вечер и моет руки около пятидесяти раз в день, – я как будто пытаюсь разрекламировать ему Себастьяна. И в каком-то смысле это так.

– Что ж, это хорошо, по крайней мере. Я ненавижу грязных детей. Вы с Элис никогда не были грязными.

– Я помню, и хорошо, что ты привил нам это, – я делаю глубокий вдох, отчаянно пытаясь скрыть мою нервозность. Мне важно, чтобы родителям понравились Себастьян и Белла. Но я знаю, что если в субботу что-то пойдет нехорошо, это внесет огромное напряжение в любые отношения, которые я надеюсь построить с Беллой.

– Папа, пожалуйста, просто дай ему шанс.

– Конечно, дам, Эдвард. Он всего лишь мальчик. Если он мне не понравится, я тебе скажу, – он не хочет обидеть меня, просто его речевой фильтр работает не так, как у других людей и, к счастью, я знаю это.

– Спасибо, папа.

– Не за что. Ну, поговорим позже, желаю тебе хорошего дня.

– Тебе тоже, я люблю тебя.

– Я тоже люблю тебя, – и он вешает трубку.

***

Я сижу за своим столом, с головой уйдя в работу с документами, когда Лорен вызывает меня по внутренней связи.

– Да, – почти проворчал я.

– В вестибюле ждет Белла Свон, говорит, что у нее встреча с вами, но я не вижу этого в календаре.

Проклятье, я был настолько поглощен своим занятием, что не обратил внимания на время.

– Да, пусть она поднимается, Лорен.

– Будет сделано, сэр.

Я пытаюсь быстро навести порядок на столе, но, очевидно, слишком медлителен, потому что как будто всего секунду спустя Лорен входит в кабинет с Беллой.

– Добрый день, Эдвард, – Белла одета в простой брючный костюм, но все равно выглядит сияющей.

– Привет, Белла, как ты? Пожалуйста, садись, – Лорен оставляет нас, а Белла устраивается на диване у окна.

– Великолепно, спасибо, а сейчас подойди и сядь. Нам нужно изучить твой профиль, – она похлопывает по дивану рядом с собой, и я самым послушным образом устремляюсь туда и сажусь.

– Итак, обычно я даю своим клиентам этот вопросник, – она протягивает мне стопку бумаг. Я листаю и вижу, что там более ста вопросов.

– Это займет у меня бездну времени, а мне некогда, – Она просто улыбается и забирает бумаги обратно.

– Я поняла, тогда просто расскажи, что тебе нравится и что ты ненавидишь. Я также должна знать, есть ли у тебя аллергия на какие-либо ткани или чистящие средства, – Белла открывает узкий блокнот и смотрит на меня. Она ждет.

– Хочешь кофе?

Она только качает головой.

– Если бы позволили обстоятельства, я бы просто взяла кофе и пообщалась с тобой, но через полтора часа я должна быть на другом конце города. Итак, шевелитесь, мистер Каллен, я занятая леди, – она ухмыляется и игриво постукивает ручкой по блокноту.

– Хорошо, – я поднимаю руки в знак капитуляции, – у меня нет аллергии на что-либо, конец.

Она посмеивается.

– Ну, это было просто. У тебя есть любимый дизайнер или, по крайней мере, тот, кого ты ненавидишь?

– Я люблю Армани, но какой уважающий себя мужчина не любит его? Однако я легко приспосабливаюсь. Уверен, просто наблюдая за мной, можно сказать, что мне нравятся штаны на бедрах, а не на коленях. Если ты можешь справиться с этим, то все будет хорошо, – я широко улыбаюсь Белле, а она смотрит на меня с недоумением.

– Зачем же ты нанял меня? Без обид, Эдвард, но твои требования слишком просты, – она откладывает блокнот в сторону и садится, скрестив руки перед собой.

– Время, у меня его нет для этого, – я придвигаюсь чуть ближе к ней.

– Но посмотри на это, – взмахом руки она очерчивает круг. – Мы тратим драгоценное время прямо сейчас, – она снова посмеивается.

– Это правда, но мне нравится тратить время на тебя, – мой палец задевает тыльную сторону ее руки, и Белла чуть вздрагивает. – Ты мне очень нравишься, Белла. У тебя прекрасный вкус и внимательное отношение к деталям. Ты идеальна для этой работы.

Она смотрит на мою руку, которая лежит на поверх ее, потом поднимает взгляд на меня.

– Ты тоже мне нравишься, Эдвард, и я благодарна за работу. Главным образом потому, что мне удалось избавиться от невыносимой клиентки, чтобы иметь возможность заняться тобой. Но мне просто нужно убедиться, что ты действительно нанимаешь меня из-за моего таланта, а не по другим соображениям.

– Признаться, не только твое тонкое чувство моды привлекло меня к тебе. – Она садится прямее, и я продолжаю: – У меня мало времени, поэтому оно мне очень дорого. Если мне потребуется подогнать костюм или сесть в машину, чтобы встретиться с тобой где-нибудь и забрать рубашку или что-то еще, то это окупится. Ты будешь экономить время для занятий чем-нибудь хорошим, а я – наслаждаться твоим обществом.

Ее глаза широко распахнулись, а рот приоткрылся. Я счастлив, что смог ошеломить ее, лишив дара речи, но хочу и услышать, что она думает.

– Я... ээ... Спасибо, Эдвард, – Это просто и крайне неопределенно. Но придется довольствоваться этим.

– На здоровье.

Я заканчиваю отвечать на вопросы Беллы, и через час она собирается уходить. Я говорю, что заеду за ней и Себастьяном завтра в десять утра. Она улыбается и отвечает, что будет готова.

***

Я не очень хорошо спал и ворочался всю ночь, думая о Белле. Неужели я напугал ее, признавшись, что меня тянет к ней каждую свободную минуту? Я могу только надеяться: она не чувствует, что ее к чему-то принуждают или запугивают.

В пять утра я решаю просто встать и начать готовиться. Я принимаю долгий горячий бодрящий душ, одеваюсь в белую рубашку-поло, брюки хаки и единственную имеющуюся у меня пару кроссовок.

В девять Феликс забирает меня, и мы едем к Белле. Я приятно удивлен, увидев ее и Себастьяна на лужайке перед домом. Феликс останавливается на подъездной дорожке, я выпрыгиваю из машины и машу им.

– Эй, вы двое, готовы к потрясающей еде и большому веселью? – я иду к ним и вижу, как озаряется улыбкой лицо Себастьяна.

– Эдвард! – кричит он на бегу. Я наклоняюсь и подхватываю его, когда он врезается в меня.

– Привет, приятель. Итак, я надеюсь, что ты в настроении, чтобы оторваться.

Он взволнованно кивает. Я поворачиваюсь к Белле и с облегчением вижу на ее лице широкую улыбку.

– Доброе утро, Белла, готова повеселиться?

– Безусловно, и я сделала кое-что, – она открывает переносной холодильник и приподнимает гигантский торт.

– Боже мой, Белла, он огромен, – я посмеиваюсь от одного только размера этой штуки.

– Знаю. Он не планировался таким большим. Сначала я добавила слишком много воды, так что мне потребовалось больше смеси. Потом он стал слишком сухим, поэтому я добавила воды. Это продолжалось еще несколько раз, и в результате вышел этот четырехслойный клубничный торт, – она пожимает плечами, и я больше не могу удержаться от смеха.

Она кладет торт обратно в холодильник, игриво шлепает меня по руке и шагает к машине.

Мы с Себастьяном, плотно обхватившим меня за шею, садимся вслед за ней в машину и едем в дом моих родителей.

***

Так как мой отец не выносит шума и больших скоплений людей, мои родители приобрели участок земли в ближнем пригороде и построили там дом. Он довольно большой и находится в двух милях от дороги в тихом районе.

Я всегда люблю приезжать домой. Единственными изменениями, которые когда-либо появлялись, были цветы, свежий слой краски на доме, а не так давно – новая беседка, построенная по проекту моего отца.

Она просто замечательна, ее можно закрывать, чтобы иметь возможность сидеть там вечером, не подвергаясь нападению насекомых. Естественно, освещение внутри работает от солнечных батарей. Это самая экстравагантная беседка, какую я когда-либо видел.

Себастьян выходит из машины только после нас с Беллой. Он цепляется за свою мать, как за спасательный круг, и я сразу же начинаю беспокоиться, что это была плохая идея.

Входная дверь открывается, и моя мать почти вприпрыжку выбегает на крыльцо, улыбаясь до ушей.

– Привет, мам, – говорю я, обнимая ее. Она целует меня в щеку, но заметно отвлекается. Она смотрит на Себастьяна, который прячется за Беллой.

– Привет, дорогой, – она шагает к ним и опускается на колени. – Меня зовут Эсме, но ты можешь называть меня как тебе удобнее, – она смотрит снизу вверх на Беллу, и они обмениваются теплыми улыбками.

– Мой сын Эдвард сказал мне, что тебя зовут Себастьян. Знаешь ли ты, что твое имя означает "героический"?

Похоже, эта информация завладевает его вниманием, и он выглядывает из-за спины Беллы.

Моя мать снова улыбается и протягивает руку.

– Хочешь пожать мне руку?

Себ переводит взгляд с ее руки на лицо, а затем на Беллу.

– Давай, Себ, – поощряет его Белла.

Он медленно выходит и черепашьим шагом идет к моей маме. Все это время она протягивает руку.

Наконец, как будто через целую вечность, он осторожно кладет свою крошечную руку в ее.

– Здравствуйте, – шепчет он.

– Ну вот, теперь мы знакомы, а известно ли тебе, что это означает? – весело спрашивает моя мать.

Он только качает головой.

– Это означает, что ты можешь приходить и уходить когда угодно. Мой дом открыт для тебя, Себастьян. Итак, веселись и чувствуй себя как дома.

Себастьян дарит моей маме счастливую улыбку и тянет Беллу к дому.

– Спасибо, мама, – шепчу я ей на ухо и целую в щеку.

Войдя, я оглядываюсь в поисках моего отца.

– Где папа?

– В беседке, – мама показывает за окно.

Мне следовало догадаться, что он будет скрываться от незнакомых людей. Я киваю и выхожу наружу.

Он склонился над кадкой с хризантемами.

– Привет, папа.

Он поворачивается, его лицо преображается: сосредоточенность сменяется ужасом.

– Не волнуйся, Белла и Себастьян внутри. Что ты делаешь?

– Привет, Эдвард, я высаживаю эти хризантемы для твоей мамы, – он посмеивается над игрой слов в этом объяснении*, – Элис скоро будет здесь, и я хотел, чтобы она увидела сад завершенным, – он сосредотачивает свое внимание на задаче. (* Хризантемы на английском mums (звучит как «мамс»), мама – mom, ma, mum (звучит как «мом», «ма-а», «мам», здесь игра слов – п/п)

Я подхожу и сажусь рядом с ним.

– Знаешь, с мамой все будет в порядке, даже если ты отложишь это до завтра.

Он пожимает плечами.

– Может быть.

– Это уклонение, просто и ясно, – я тихонько кладу руку ему на плечо, и он поворачивается ко мне.

– Я не очень хорош с людьми, Эдвард. Я не нравлюсь им, и тогда я просто чувствую себя глупым и у меня болит живот. Для всех будет лучше, если я просто займусь своим делом, – его голос срывается, в глазах боль.

– Себастьян тоже боится знакомиться с тобой, маме пришлось очень постараться, чтобы убедить его отойти от Беллы. А Белла? Она замечательная. Ты должен попробовать довериться мне, – я сжимаю его плечо.

Папин взгляд задерживается на ароматных цветах. Он передвигает их ещё какое-то время и в конечном итоге опускает на землю.

– Очень хорошо, Эдвард, я просто надеюсь, что не поставлю тебя в неловкое положение.

Я останавливаю его, когда он начинает идти к дому.

– Ты никогда не ставишь меня в неловкое положение, папа, и Белла с Себом воспримут тебя не так, как другие люди. Неужели ты думаешь, что я привел бы сюда кого-нибудь, кто заставил бы тебя почувствовать себя глупо?

Он качает головой.

– Хорошо, потому что ты самый удивительный человек, которого я когда-либо знал. Ты умный, и ты самый лучший отец, какого только может желать любой ребенок.

Он опускает голову, делает глубокий вдох и сжимает меня в крепком объятии. Это почти лишает меня дыхания. Отстранившись, он улыбается и продолжает идти к дому.

Мы с отцом задерживаемся в дверях кухни, наблюдая, как Белла и Себастьян помогают моей маме готовить для остальных гостей.

Белла режет морковь и кладет ее в салат. Себастьян с поразительным мастерством и точностью покрывает сахарной глазурью торт, который испекла моя мать, а она осторожно украшает свой знаменитый макаронный салат. Я смотрю на моего отца и обращаю внимание, как пристально он наблюдает за тем, что происходит перед ним.

Белла и Себ новенькие, и он сомневается в своем отношении к их приходу.

– Хочешь подойти поздороваться? – шепчу ему я.

Отец кивает и осторожно заходит внутрь. Эсме первой замечает его и одаривает ободряющим взглядом. Затем Белла поворачивается и видит его, но уделяет ему мало внимания. Она так хорошо понимает, что он чувствует. Будет только хуже, если начать суетиться вокруг него в этот момент. Она смотрит на меня, и я подмигиваю ей. Она тихо хихикает и краснеет.

Себастьян не обращает внимания на то, что происходит вокруг него. Он слишком занят, с идеальной точностью раскладывая мармеладки на торте. Карлайл практически на цыпочках подходит к нему. Он стоит сбоку и чуть сзади от него. Себастьян слегка поворачивается и замечает моего отца.

Он быстро улыбается, но возвращается к украшению торта. Мой папа ещё некоторое время смотрит на него. Через минуту он осторожно опускается в кресло рядом с Себастьяном и просто молча наблюдает.

Они оба сосредоточены на торте, а не друг на друге.

– Мармеладки – мои любимые, – говорит мой отец, ни к кому в особенности не обращаясь.

– Красные – самые лучшие,– отвечает Себастьян, но они не смотрят друг на друга.

– Я предпочитаю фиолетовые, – мой папа хватает мармеладку с торта и закидывает ее в рот. Мои глаза расширяются от опасения, что Себастьян выйдет из себя, но он просто заменяет конфету, как будто ничего не произошло.

– По крайней мере, я знаю, что вы не будете есть эти красные, – Себастьян отправляет в рот красную конфетку, и Карлайл посмеивается.

– Я не говорил, что мне не нравятся красные, только что я предпочитаю фиолетовые, – он кидает в рот еще одну мармеладку.

Себастьян пожимает плечами.

– Да, правда, вы это сказали.

На этом этапе моя мать, Белла и я, все мы наблюдаем за происходящим. Никто не говорит ни слова, кроме Себастьяна и Карлайла.

– Знаете, это лимонный торт, – Себастьян начинает вытирать края тарелки бумажным полотенцем.

– Знаю, Эсме всегда делает его для меня, это мой любимый, – мой папа забирает одинокую капельку лимонной начинки с края тарелки и мычит от удовольствия, съедая ее.

Себастьян хихикает.

– Вам действительно нравится, а? Что ж, я украсил его, вам нравится? – он пододвигает торт к моему отцу.

Карлайл внимательно осматривает его. Себастьян в ожидании глядит на моего отца.

– Отлично скомпоновано.

– Да. Каждая мармеладка на расстоянии в два с половиной сантиметра друг от друга, таким образом, когда вы разрежете его, каждый получит одинаковое количество конфет и никто не поссорится из-за этого, – Себастьян улыбается, и мой папа отвечает ему тем же.

– Очень умно, ты, должно быть, отличник, – он отодвигает от себя торт и продолжает разговаривать с Себом.

– О да, я самый умный, – Себ складывает перед собой руки и сосредотачивает на моем отце все свое внимание.

– В самом деле? Знаешь, я тоже был самым умным в своей школе.

– Ничего себе, это действительно было давно. Вы получали наивысшие оценки? – Себ начинает качать ногой, сидя на стуле.

– Да, и мне очень нравилось выполнять дополнительные задания, потому что обычно они были именно о том, что меня интересовало.

– Это понятно, я пока не получаю дополнительных заданий, но, может быть, когда-нибудь, когда я не буду больше учиться в специальной школе...

– В специальной школе? – спрашивает мой папа, проявляя чрезвычайный интерес к удивительному мальчику, который сидит перед ним.

– Да, это место для таких детей, как я.

– Таких, как ты? Как это?

– Мама говорит, что я особенный, потому что у меня Аспергер, это означает, что я более чем удивительный. Вы знаете, что такое Аспергер?

Мой папа кивает.

– Да, знаю, потому что у меня тоже Аспергер.

Глаза Себастьяна расширяются, а рот открывается от изумления.

– Вот здорово, значит, и ты удивительный, прямо как я?

Мой папа смеется и пожимает плечами.

– Наверное. А ты как думаешь?

Себастьян кивает.

– Да, потому что тебе нравятся мармеладки и лимон. Они лучшие. Бьюсь об заклад, только люди вроде нас любят такие вещи.

Белла закрывает рот рукой, чтобы сдержать всхлип, но одинокая слеза, которая скользит по щеке, не остается незамеченной. Я пододвигаюсь ближе к ней и обнимаю ее за плечи. Она опускает голову мне на грудь.

Я чувствую, что сегодня будет хороший день.

_____________________________________

Огромная благодарность за проверку и редактирование главы O_Q