BELLA POV

Я нависала над туалетом в ванной. Это место стало моим домом за последнюю пару часов. Но причиной этому стала не беременность. Мой живот больше крутило из-за нервов. Конечно, мое нынешнее состояние — результат и беременности, и нервов, но мои переживания перевешивали гормоны.

Эдвард уехал вчера и должен был вернуться этим утром, но его задержала, где бы он ни был, ужасная непогода. Я не знала, что он, и мужчина ни за что не скажет, что делает. Думаю, это что-то ужасное, но даже спрашивать не хотелось.

На седьмой день у меня появилась давящая нужда. Сегодня ровно неделя, как я узнала, что беременна. Сама себе дала временной лимит и теперь знала, что делать. Эдвард возвращается домой и заслуживает знать. Я пыталась позвонить ему, потому действительно хотела сказать ему о малыше. Думала, что по телефону будет легче, но все получилось не так, как планировала.

Я попыталась еще раз выплеснуть в унитаз содержимое желудка, но в нем уже ничего не осталось.

Я встала с пола и почистила зубы, чтобы избавиться от ужасного привкуса во рту. Ополоснула водой лицо и посмотрела на себя в зеркало. Я выглядела ужасно, и причиной этому стал плохой сон — совокупность заключительных экзаменов и страха. Боялась я по нескольким причинам.

Во-первых, отец моего ребенка — мужчина, которого люблю — ненавидит то, что находится в моей утробе. Он не просто их не любит, а со всей страстью презирает их. Сам ведет себя как большой ребенок, но не могу представить, чтобы кто-то ненавидел детей. И если кто-то мог, то это определенно Эдвард. И неважно, кто они. Я видела, как он оттолкнул в сторону своих маленьких кузенов, потому что они его раздражали, или пристально смотрел на детей на улице, потому что они весело пялились на него. И как я должна сказать ему, что ношу под сердцем ребенка?

Во-вторых, мой учебный год закончился, и я сказала Чарли, что останусь тут на летние занятия. Когда он спросил, как я за них плачу, ответила, что получила небольшой грант. Это было полнейшей ложью, и мне придется съездить домой в течение лета, желательно до того, как начнет показываться животик. Не знаю, что сказать Чарли. За последний год мне приходилось хранить от него столько секретов, потому что я ввязалась туда, куда не следовало. По его мнению, я милая невинная девушка, которая с усердием учится и живет в общежитии. И вскоре он поймет, что я не только встречаюсь с двадцатипятилетним парнем, но и залетела от него? Для него это точно станет шоком.

Он начнет выяснять информацию про Эдварда и его личность, хотя они уже встречались. Чарли узнает фамилию Эдварда, и с этого момента все покатится в пропасть. Может, даже не нужно говорить Эдварду о ребенке, потому что как только Чарли обо всем узнает, я больше не увижу Эдварда. А Рене? О Господи, лучше убейте меня прямо сейчас.

Я составила мысленный список того, что нужно сделать: сказать Эдварду, вскоре сходить к доктору и так далее.

И как все должно сработать?

— Просто скажи ему, — пыталась я подбодрить себя в зеркале. Не получилось.

Я спустилась вниз и решила снять стресс готовкой. Нужно как-то успокоить нервы.

Я провела на кухне несколько часов, готовя пироги и макароны с сыром, так как неожиданно захотела чего-то большего. Когда все было готово, на кухне пахло как на кулинарном шоу, а я бегала из комнаты на кухню, чтобы составить все на стол.

Раздулся звон дверного звонка, и мое сердце остановилось. Я успокоилась, когда поняла, что Эдвард еще не дома. Он бы воспользовался ключами. Посмотрела в дырочку на двери и увидела лицо Роуз.

— Что так долго? — спросила она, когда я открыла дверь.

— Я просто веду себя осторожно.

— Мне скучно. Давай чем-нибудь займемся. — Она плюхнулась на диван, а я присела на стул рядом с ней. — Не хочешь сходить в «Плазму», пока мальчики не вернулись?

— Не думаю. — Я покачала головой.

— Почему? Ты же не можешь до сих пор болеть.

— Думаю, что еще болею, и не хочу идти без Элис.

У нее еще оставался последний тест, и она усердно к нему готовилась, поэтому я не видела ее уже пару дней.

— Я тебе не нравлюсь? — Роуз притворилась задетой.

— Ты не самый приятный человек для общения.

— Но все же я знаю, как веселиться, и мы друг другу нравимся.

— Да, пока рядом есть люди, чтобы принять на себе удар. — Я встала и направилась на кухню.

— По крайней мере, я больше не веду себя как полная сучка. Мы все сложные личности. Но это не значит, что мы не можем вместе развеяться.

— Кажется, я все еще плохо себя чувствую. — Я положила в рот небольшое шоколадное печенье.

Роуз осмотрела кухню.

— Ого, сколько еды.

— Я проголодалась.

Она взяла печенье и уселась на стол.

— Так чем ты хочешь заняться?

— Просто сидеть и ждать, пока вернется Эдвард.

— Когда я в последний раз звонила, они все еще были в Мэне.

— Мэне? Они туда поехали вчера? — спросила я.

— Да.

— Тебе Эммен сказал?

— Эммет рассказывает мне все. Разве Эдвард не сказал тебе, почему они поехали?

— Нет.

Она закусила губу.

— Они скоро вернутся.

— Что ты знаешь?

— К лучшему, если ты не будешь знать. Позволь Эдварду объяснять.

Я глубоко вдыхаю.

— Я стараюсь не спрашивать о его делах. Меня это слишком сильно пугает.

— Понимаю.

— Роуз, могу я задать тебе вопрос? — Мне нужно почерпнуть отсюда хоть какую-то веру.

— Конечно.

— Почему Эдвард так ненавидит детей?

Она хмыкнула.

— Потому что он не может их контролировать. Или, по крайней мере, не знает как. В их присутствии он чувствует себя странно и хочет общаться с ними как со взрослыми, но он не понимает, что так не получится.

— Но почему он так себя ведет? Эммет и Джаспер отлично общаются с детьми. Я за ними наблюдала.

Она пожала плечами.

— Не знаю. Может, его мозг по-другому работает. Не могу этого объяснить. Но, вероятно, он просто их не любит. Вспомни о какашках, отрыжке и памперсах, да он с ума сойдет.

— Ты думаешь, он когда-нибудь изменится? — В моем голосе слышался страх.

— Скорее всего, не в скором времени. Почему ты спрашиваешь?

Я отвернулась к стене, потому что больше не могла на нее смотреть. Мне хотелось лишь плакать, или кричать, или… еще что-то.

— Просто интересно, изменится ли он.

— Нет. — Роуз спрыгнула со стола. — Этот ублюдок сделан из камня.

— Отлично.

— Ты уверена, что не хочешь сегодня никуда пойти?

— Я останусь тут и буду ждать.

— Отлично, неудачница. Я заберу эти печеньки. — Она схватила противень и вышла из кухни. Парадная дверь захлопнулась спустя несколько секунд.

Остаток дня я просидела на диване и ела. Не уверена, что это полезно, но мне нужно было чем-то заняться. Когда солнце село, я снова начала нервничать, потому что понимала, что Эдвард скоро будет дома. Я встала с дивана и приготовила целую кастрюлю курицы и брокколи.

В руках я держала телефон, и спустя час он завибрировал. Я сделала вдох и увидела на экране номер Эдварда.

— Алло. — Я постаралась придать голосу как можно более нормальный оттенок.

— Привет. Я пытался позвонить тебе раньше, но мы застряли на взлетной полосе, и нам понадобилась вечность, чтобы подняться в воздух.

— Ничего страшного. Ты ранен? — Этот вопрос я задавала всегда, когда он только заканчивал свою работу.

— Нет, мы в порядке, и все дела улажены.

— Звучит подозрительно ужасающе.

— Объясню все, когда буду дома. Хочешь, я куплю что-нибудь на ужин?

— Нет, я много всего наготовила, так что можешь ехать сразу домой. — Я пожевала ноготь. — Когда вернешься?

— Мы только приземлились, наверно, через час. Ты в порядке? Ты много раз мне звонила, пока меня не было.

— Я в порядке. Просто… хотелось услышать твой голос.

Эдвард ничего не произносил целую секунду, и я могла почти услышать его невероятные мысли. Он понимал, что что-то не так.

— Хорошо. Я буду ждать. Скучаю по тебе.

— Я тоже по тебе скучаю, Белла. Скоро увидимся.

Я не могла развалиться на части. Нужно оставаться сильной, чтобы пройти через это. Около часа я ходила туда-сюда перед окном, стараясь протоптать в ковре дыру.

Услышав, как в замок вставили ключ, побежала на кухню, чтобы снова опустошить свой желудок. Весь этот стресс утомил меня, и я находилась в секунду от обморока. Быстро ополоснула рот и пригладила волосы.

— Привет. — Я повернулась и улыбнулась, когда Эдвард зашел на кухню. Он был в той же одежде, что и вчера, и выглядел уставшим.

— Привет. — Он улыбнулся. — Скучала по мне?

— Я же говорила, что скучала. — Я притянула его за рубашку, пока его губы не оказались на моих. Мы целовались пару секунд. — Ты голоден?

— Ужасно голоден. — Он осмотрел кухню. — Что случилось?

— В смысле?

— Здесь столько еды. Либо мама успела закатить еще одну вечеринку во время моего отсутствия, либо ты нервничаешь. И что же из этого?

— Сам понимаешь — экзамены, — равнодушно ответила я.

Он вдохнул через нос.

— Прекрати использовать эту отговорку, Белла.

— Это не отговорка. — Я отвернулась от него и потянулась за тарелкой. — Я переживаю из-за оценок. Разве это не правдивая причина?

— Не когда ты гений. Ты никогда не волновалась из-за оценок.

— Я не гений, Эдвард. Мне приходится усердно учиться.

— Но все равно я знаю, что ты от меня что-то скрываешь.

— И откуда ты это знаешь? — Я передала ему тарелку.

— Потому что… — Она нагнулся ближе к моему лицу. — Ты ужасная актриса. — Он чмокнул меня в губы.

— Я не ужасная.

— Нет, тебе отлично удается что-то скрывать, но ты не можешь переиграть меня в моей же игре.

— Черт, — тихо произнесла я, когда он отошел.

Мы сели за противоположные концы стола, и я пару минут наблюдала, как он ест. Я не знала, как скажу ему, поэтому молчала. Просто произнести? Стоит ли как-то подвести к этому или сказать что-то забавное? Почему все так чертовски сложно?

Эдвард, я беременна.

Мне нужно произнести лишь эти три слова, но они не желают слетать с моих уст. Я делаю лишь хуже, потому что чем дольше жду, тем больше он будет уверен, что я что-то от него скрываю. Он сделает свои выводы. Я знаю его план. У него есть право психануть, но здесь будет буря. Эдвард начнет Третью Мировую войну из-за этого ребенка.

— Я привез тебе подарок, — произнес он.

— Правда? Из Мэна?

Он прекратил есть и повернул голову из стороны в сторону, разминая шею.

— Кто тебе сказал, что мы были в Мэне?

— Розали. Но причину она мне не назвала.

— Ты действительно хочешь знать или просто заполняешь тишину? Потому что я скажу тебе, но тебе не понравятся мои слова.

— Ты кого-то убил? — спросила я, покусывая нижнюю губу.

— Много людей, — ответил он, наворачивая пасту на вилку. — Семерых.

— Семерых? Вау, это… много.

— Но даже не близко к тому, сколько убили они сами.

— Кто они? Я их знаю?

— Двух из них.

— Просто скажи мне, чем занимался, — вздохнула я.

— Мы ездили в Мэн, потому что там были Феликс и Деметрий. Я говорил тебе, что разберусь с той ситуацией. Не говори, что я должен быть решить все разговорами, поэтому их время давно прошло, и не говори, что нужно было просто оставить их в покое. Они несколько раз угрожали тебе, поэтому я исправил ситуацию.

— Я не собиралась ничего такого говорить. Я знаю твое мнение насчет этой ситуации. Оно того стоило?

— Теперь я наконец могу дышать, зная, что это придурки больше не следят за тобой.

— Мне просто не нравится, что из-за меня умирают люди.

— Я буду защищать тебя любой ценой. Если мне придется взорвать всю страну, что ж, так и будет.

— Ты меня чертовски пугаешь. — Я притянула колени к груди и опустила на них подбородок. — Мне не нравится об этом думать.

— Ты знаешь, кто я и чем занимаюсь.

Я кивнула.

— Ты привез мне подарок? — спросила я, меняя тему не с самой приятной.

— Да, мы застряли там, и у нас было время, чтобы погулять. Я увидел это в витрине антикварного магазина. — Эдвард достал маленькую белую коробочку и положил ее на стол.

— Антикварного, да?

— Знаю, что ты не любишь новые сверкающие игрушки, поэтому это должно понравиться.

Я достала красивое серебряное кольцо с маленьким бриллиантом. Он был розового оттенка и почти ослеплял, но все же был маленьким и невычурным.

— Вау, оно красивое. — Я надела кольцо на безымянный палец правой руки.

— Я подумал, что куплю тебе что-нибудь хорошенькое. — Голос Эдвард стал внезапно очень близко. Он сел рядом со мной. — Карлайл всегда говорит, что вид крови всегда можно стереть видом бриллиантов.

— Интересная фраза. Так Эсми и пережила все эти годы?

— Возможно. — Он вздохнул. — Послушай, знаю, что ты не до конца понимаешь, кто я и почему порой должен делать ужасные вещи, но ты должна знать, что я не позволю ничему с тобой случиться. Сделаю то, что должен. Вот так просто.

— Знаю.

— Моя семья для меня очень важна, и, когда нам угрожают, это не заканчивается хорошо.

— Ты очень горячий, когда в таком настроении.

Он хмыкнул.

— Стараюсь.

Он гипнотизировал меня взглядом, и его лицо опасно приближалось к моему. Я сократила расстояние и прикоснулась своими губами к его. Они были мягкими и невероятно нежными — именно такими, в каких я сейчас нуждалась. Когда он немного отпрянул, я поняла: либо сейчас, либо никогда, потому что я потихоньку начинаю сходить с ума, храня такой огромный секрет.

— Эдвард, я должна тебе кое-что сказать.

— Что? — Его губы переместились на мою шею, а рука погрузилась в штаны, пробегаясь по промежности. Было очень трудно сосредоточиться.

— Я… — Я крепко вцепилась в его волосы. — Я беременна.

Его рука замерла, а поцелуи мгновенное прекратились.

— Что ты только что сказала? — Эдвард отпрянул от меня. Его лицо превратилось в камень.

— Я беременна, — прошептала я.

Он судорожно выдохнул.

— Откуда ты знаешь?

— Кроме изменений в моем теле, я сделала три теста.

— Изменений в твоем теле? — Он осмотрел меня с ног до головы.

— Моя грудь болит, меня тошнит, я всегда уставшая и могу почуять любой запах.

— О Господи. — Он сел на стул. — Этого не может быть.

Я дала ему поразмыслить над новостью пару минут. Не произнесла ни слова, но очень хотела. Мне было необходимо знать, что он чувствует. Его лицо и тело ни о чем не говорили. Он сидел как статуя и дышал через нос.

— Я думал, ты на таблетках? — спросил Эдвард.

— Да, но… я пропустила несколько дней, и потом не уделяла внимания времени, поэтому…

— Ты пропустила несколько дней? Ты не уделяла внимания? — Он резко встал из-за стола и схватил тарелку. Пошел на кухню, и я услышала грохот, когда тарелка раскололась на несколько частей.

Он был в ярости.

Послышался еще грохот и звуки его шагов в столовой.

— Белла, тебе лучше не шутить. Тебя Эммет подговорил?

— Это не шутка, Эдвард.

Он кивнул.

— Хорошо. Тогда разберись с этим.

— Разобраться с чем?

— Избавься от этого. — Эдвард начал подниматься по лестнице.

Мне понадобилась пара секунд, чтобы понять смысл его слов, и потом я почти взорвалась. Побежала наверх за ним и ворвалась в спальню.

— Что ты только что сказал?

— Я сказал, что хочу, чтобы ты избавилась от этого. Ребенок должен исчезнуть, — решительно произнес Эдвард.

— Ты серьезно? Ты даже можешь об этом думать? Твой первая реакция — избавиться от него?

— Да, я веду себя как реалист. Избавься от ребенка.

— Что случилось с твоими итальянскими воззрениями католика?

— Не надо говорить о религии, Белла. — Он резко сорвал галстук. — Ты хоть понимаешь, насколько все херово?

— Ты хоть понимаешь, насколько все может быть прекрасно? У нас будет ребенок.

— Нет, не будет. Я дам тебе свою кредитку, отвернусь, и ты разберешься со всем.

— Ты сам себе сейчас слышишь? — закричала я. — Ты даже не подумал ни о чем.

Эдвард сел на кровать и глубоко вдохнул.

— Белла, тебе, черт возьми, восемнадцать. Ты эмоционально и финансово нестабильна, чтобы завести ребенка.

— Но для этого у меня есть ты.

— У меня не будет ребенка. Я к этому не готов. У меня никогда не будет детей. — Он ушел в ванную.

Я последовала за ним.

— Эдвард, я знаю, что еще молода, и чертовски напугана, но я не стану избавляться от своего ребенка.

— Хорошо, усыновление? — Он прислонился к шкафчику. — Ты сможешь выносить ребенка в течение девяти месяцев и потом отдать его?

— Откуда у меня может возникнуть такое желание?

— Потому что я не хочу детей. Больше не могу никак это объяснить.

— Ты такой трус. Я знала, что так будет, но думала, что ты хотя бы поразмыслишь над этим. Может, тебе нужно время…

— У меня нет нужды думать, Белла. Вскоре я возьму вверх над самой большой криминальной семьей в мире, а ты хочешь, чтобы я защищал не только тебя, но и ребенка? Если ты отдаешь его на усыновление, я согласен, но сильно сомневаюсь, что ты захочешь пройти через эту процедуру.

— Ты ведешь себя как большой придурок. Это касается не только меня и тебя, Эдвард.

— Не могу поверить, что ты делаешь это со мной, — внезапно произнес он, хватаясь на край шкафчика. — Ты все рушишь. Разве ты не могла не допустить этого? Ты повела себя безответственно.

— Я не сделала это специально, и мне жаль, но мое чувство времени смел ураган, когда мне пришлось справляться с тобой и твоим чертовым сердечным приступом. Я не планировала рушить твою идеальную жизнь. И мне жаль, что ты думаешь, что я все-таки ее разрушила.

— Ты такая безрассудная. Это повлияет не только на тебя, Белла. У меня не может быть ребенка. Я их ненавижу. И не хочу о них заботиться и точно не могу разбираться еще и с ребенком, когда и так столько дерьма творится в моей жизни, что я едва мог дышать.

— Значит, ты выгонишь меня?

— Нет, я люблю тебя. Я не люблю этого ребенка.

Я замерла на секунду.

— Как ты можешь так говорить? Он такая же часть меня, как и тебя.

— Я не хочу его. — Эдвард вышел из ванной. — Избавься от ребенка, Белла. Если думаешь, что сможешь справиться с усыновлением, тогда хорошо, мы пройдем через это, но если нет… — Он не закончил предложение.

— Не могу поверить, что слышу это.

— А чего ты ожидала? Сама знаешь, я презираю детей, и рассказываешь мне такую новость?

— Ты не хочешь поразмыслить над этим? Я могу сказать прямо сейчас, что не убью нашего ребенка.

— У тебя нет выбора. Что ты будешь делать, если я выкину тебя из своего дома? У тебя нет ни денег, ни жилья, ты до сих пор учишься, Белла. Сейчас я пытаюсь тебе помочь. Ты не можешь оставить этого ребенка.

Я лишь покачала головой и вышла из комнаты, не смотря на него. Чувствовала, как на глаза наворачиваются слезы.

— Куда ты?

Я надела ботинки.

— Переночую у Элис.

— Ты расскажешь ей?

— Нет, я никому не собираюсь рассказывать. — Я вытерла лицо. — И чтобы ты знал: ты заставил меня почувствовать себя ужасно из-за того, что могло бы стать чем-то хорошим. Знаю, ты напуган, и я тоже, но… подумай об этом, Эдвард. Я не сдамся. Сделаю все сама, хочешь ты этого или нет.

Он ничего не сказал, когда я вышла за дверь и она захлопнулась за мной. Весь путь до квартиры Элис и Джаспера я плакала так сильно, что заболели глаза. Я устала, и мне хотелось лишь крушить все вокруг. Я едва дошла до их двери, постучала и стала ждать.

— О, привет, Белла, — ответил Джаспер, появившись в одних домашних штанах и проводя полотенцем по волосам. Он заметил мои слезы. — Что случилось?

Я уняла свои всхлипы, чтобы произнести слова.

— Могу я у вас переночевать?

— Конечно. — Он отошел в сторону от двери. — Все в порядке? Эдвард ранен? Что случилось?

— Ничего, мы просто поссорились. — Я покачала головой. — Ничего страшного.

— Сейчас позову Элис. — Он провел меня в гостиную, и я села на удобный диван. С Элис мы так и не поговорили, потому что через секунду я погрузилась в сон.

В ту ночь мои сны были наполнены тем, что начинало становиться невозможным.

Я видела отрывки моментов, которых никогда не будет: мы с Эдвардом у алтаря, мы гуляем по парку вместе с рыжеволосым мальчиком с зелеными глазами, мы с Эдвардом с маленькой девочкой, красоту которой нельзя описать словами. Ничего из этого не случится в моем ближайшем будущем. У меня может быть лишь что-то одно: либо Эдвард, либо ребенок.

Как мне выбрать? Что делать? Как принять это решение? Я не должна была принимать это решение. У меня сейчас и так было много проблем, и больше ничего не имело смысла. Как Эдвард может не хотеть ребенка? Понимаю, он напуган, но ведь и я тоже. Может, я вела себя немного лицемерно, думая о выборе. Эдвард очень сильно настаивал на варианте с абортом. Он предложил усыновление, но он был прав. Если я выношу этого ребенка в течение девяти месяцев, то слишком к нему привяжусь, чтобы отдать. Я уже к нему привязалась. Никогда не смогу отдать своего ребенка: сейчас или через девять месяцев.

Проснувшись, я чувствовала себя еще более уставшей, чем прежде.

Перевернулась и почувствовала странную кровать с покрывалом до подбородка. Я осмотрела комнату и увидела, что нахожусь в одной из гостевых Джаспера. Она была минимально отделана в серые и черные тона. Кровать была очень мягкой, и мне никогда не хотелось из нее выбираться.

— Джаспер, не буди ее. — Я услышала шепотом Элис, доносившийся с противоположной стороны двери.

— Почему? Она проспала почти весь день.

— Ты видел, в каком состоянии она пришла вчера. Она выглядела ужасно. Должно быть, заболела, так сказала Роуз. Ты разговаривал с Эдвардом?

— Да, он сказал лишь, что они сильно поругались, но причину не назвал.

— Может, они расстались?

— Нет, он сказал, что не хочет с ней расставаться. Я спрашивал.

— Тогда что, черт возьми, случилось?

— Мы можем зайти?

— Тихо. — Я услышала шум открывающей двери и приближающиеся шаги.

— Белла, ты проснулась? — спросил Джаспер.

— Да. — Мой голос казался хриплым. Я повернулась и улыбнулась ему.

— Мы так за тебя волновались. — Элис села на край кровати. — Ты болеешь?

— Кажется, у меня грипп, — солгала я. Была еще не готова кому-то рассказать.

— О, нет. Я не могу заболеть. — Джаспер быстро сделал несколько шагов назад. — Почему ты пришла сюда?

— Я не пытаюсь тебе заразить, — засмеялась я, пытаясь сесть в кровати.

— Ты выглядишь ужасно, — заметила Элис.

— Спасибо.

— Я не имела в виду что-то плохое. Просто волнуюсь. Эдвард вышвырнул тебя?

— Конечно нет. — Джаспер стал защищать своего брата. — Нет же, да?

— Нет, я ушла. Нам нужно было остыть после… нашей ссоры.

— Что случилось? — На лице Элис отражалось переживание за меня.

— Ничего. Не хочу сейчас об этом разговаривать. Ты его сегодня видел? — спросила я у Джаспера.

— Да. Он тоже ужасно выглядит. Он сказал, что хочет с тобой поговорить.

— Правда?

— Видимо, между вами произошло что-то серьезное.

— Можно и так сказать. — Я скинула с себя одеяло и встала с кровати. — Спасибо, что разрешили остаться вчера.

— Конечно. Уверена, что хочешь так быстро вернуться? Может, нам стоит поговорить, — предложила Элис и последовала за мной в коридор.

— Нет, я лишь хочу увидеть Эдварда. Все будет хорошо, — заверила я. — Прости, что так ворвалась.

— Хорошо, поправляйся. — Джаспер нагнулся, будто собирался поцеловать меня в щеку, но потом отпрянул. — Эмм, я сейчас не могу заболеть.

— Отлично. Увидимся позже, ребята. — Я вышла из квартиры и подошла к лифту.

По пути наверх у меня появилась надежда. Я понимала, не стоит ожидать, что Эдвард с радостью теперь воспримет перспективу завести ребенка, но надеялась, что он не будет так категоричен. Вариант сразу сделать аборт без обдумывания ситуации пугал. Я молилась, чтобы смогу вселить в него какие-нибудь чувства.

Мое сердце учащенно билось, когда я, стоя перед дверью, постучала. Прошла пара секунд, он открыл ее и впустил меня внутрь. Эдвард выглядел так, как и сказал Джаспер, — ужасно. Под его глазами залегли мешки, и лицо было напряженно, что подсказало мне, чем он занимался всю ночь.

— Привет, — странно произнесла я и посмотрела на свои ноги.

— Привет, — ответил он. — Думаю, нам нужно поговорить.

— Да.

Он провел меня на кухню, и я села на барный стул.

— Я бы предложил тебе кофе, но в книгах говорится, что тебе его нельзя. — Он показал мне книгу «Чего ждать, когда ожидаешь ребенка».

— Ты ее купил?

Эдвард кивнул.

— Да?

— Зачем?

— Потому что хотел понять, что, черт возьми, происходит.

— Понимаю, ты напуган, и мне жаль…

— Нет, Белла, я боюсь и не за себя. Каким отцом я буду? Мне не стоит воспитывать ребенка, не думаю, что ты видишь ситуацию правильно. Кажется, ты думаешь, что все будет хорошо, но если ты родишь ребенка, то мы оба все испортим.

— Нам помогут. Мы не знаем, что делать, но у нас есть твои родители и все остальные. Мы всему научимся.

— Мы всему научимся, — повторил он. — Все не так работает. Я не вижу в этом чего-то хорошего. Знаю, повел себя ужасно прошлой ночью… но это единственный вариант, который я вижу.

— Ты хочешь убить свою собственную плоть и кровь?

— Я не хочу этого ребенка. Я хочу лишь тебя. — Его глаза были такими печальными. Это разбивает мне сердце, но я велела себе оставаться сильной.

— Все уже сделано, Эдвард. Я беременна твоим ребенком. — Я спрыгнула со стула и взяла его руки в мои. — У нас будет ребенок.

— Я не знаю, что делать.

— Разве не это должно было случиться? Разве мы не должны были быть большой семьей с множеством детей, чтобы продолжить род?

— Белла, тебе восемнадцать. Даже если бы я этого и хотел, то подождал бы, пока был готов, и ты стала бы постарше. Я не могу… Просто не могу сделать это сейчас.

Я сильно расстроилась.

— Ты не изменишь свое мнение?

— А ты свое не изменишь?

Я покачала головой.

— Я сохраню ребенка.

Он кивнул и закрыл глаза

— Что мне делать?

— Ты можешь… принять это. Я не хочу прижимать тебя в угол, но я люблю тебя и знаю, что ты любишь меня. Это просто ускорение наших отношений.

Эдвард отпустил мои руки и провел рукой по своим волосам.

— Прости, но именно сейчас я просто не могу принять идею о ребенке.

Я встала на цыпочки и поцеловала его, он не отпрянул.

— Я хочу прогуляться и дать тебе немного больше времени, чтобы подумать. Знаю, я просто бросила в тебя этой новостью, но вот так. Мне действительно нужна твоя помощь, Эдвард.

Он ничего не сказал, и я снова поцеловала его.

Поднялась наверх, чтобы переодеться и почистить зубы. Удивительно, но есть совсем не хотелось этим утром. Я лишь желала подышать свежим воздухом. Это единственный способ, чтобы я смогла подумать.

Находясь в спальне, я смотрела на свой живот. Ничего не изменилось, и мой животик оставался плоским как доска, но я буквально чувствовала, как внутри меня растет ребенок — это часть меня. Как Эдвард может не хотеть этого? Это лишь у мужчин так? Наверно, ему просто надо больше времени, и я дам ему все, что нужно.

Я вернулась на кухню и увидела, что Эдвард читает книгу, его голова опущена и лицо напряженно.

— Не уходи далеко, — произнес он, не взглянув на меня.

— Подумай обо всем, что я сказала. — Я вышла из кухни. — И ты можешь попросить Бенни остаться здесь? Мне нужно побыть одной.

— Я не могу…

— Пожалуйста, Эдвард. Не хочу, чтобы он дышал мне в шею.

Он не ответил, но я увидела, что он одобрил эту идею.

Я вышла из квартиры и постукивала ногой, стоя в лифте. Чем больше я находилась в здании, тем больше чувствовала, что задыхаюсь. Мне нужно выйти и прогуляться, или я сойду с ума. За такое короткое время случилось много всего, и моя голова готова взорваться. Наконец, двери открылись, и я вышла в лобби и вдохнула первый поток свежего воздуха.

Я шла медленно, лишь думая, наверно, около часа. Я гуляла по парку и посидела на нескольких скамейках, наблюдая, как вокруг своих родителей бегают дети. Мне хотелось знать, как они управляются со своими детьми. Стану ли я хорошей мамой? Все с самого начала прошло плохо, но нужно верить, что дальше станет лучше.

Пока я сидела и наблюдала, я почувствовала, что кто-то занял место рядом со мной.

— Здравствуй, Белла, — произнес глубокий голос.

Я ужасно удивилась, повернув голову и увидев рядом Джейкоба Блэка. Он беспечно поигрывал с галстуком, а его глаза скрывали темные очки.

— Что, черт возьми, ты тут делаешь? — Я отодвинулась от него. Если и есть причина его столь неожиданно появления, то она явно нехорошая.

— У меня плохие новости, но об этом позже. Как дела?

Я попыталась встать со скамейки, но рука Джейкоба грубо толкнула меня обратно. Он не отпусти меня, когда я снова села.

— Чего ты хочешь? — выпалила я. — Мне нужно вернуться домой.

— Мне жаль, но этого сегодня не произойдет. Почему бы нам просто не посидеть и не поговорить. Я пытаюсь быть вежливым и приятным.

— Я не хочу с тобой разговаривать. Отпусти меня. — Я попыталась вырваться, но он не отпустил.

— Где ты была прошлой ночью? — командным тоном спросил он.

— Дома.

— Где был Эдвард?

— Со мной. Отпусти.

— Он был с тобой весь день и ночь?

— Не знаю, что он делал в течение дня, но прошлую ночь провел со мной. Откуда, мать твою, такой интерес?

— Нехорошо лгать полицейскому, Белла. Я уверен, отец тебя этому научил.

— Чего ты хочешь? — Я продолжала попытки вырваться, и теперь его хватка причиняла мне боль.

— Мне жаль, что я должен это сделать, Белла. Я думал, что ты будешь более общительной. Ты арестована. — Он скрутила мою руку мне за спину, и я почувствовала прикосновение металла к коже.

— Я что? — Меня стало тошнить. Все произошло так быстро, что я даже не смогла ничего понять.

— Изабелла Свон, вы арестованы за воспрепятствование осуществлению правосудия и рэкетирство. Вы имеете право хранить молчание. Все, что вы скажете, может быть использовано против вас в суде. У вас есть право поговорить с адвокатом. Если вы не можете себе его позволить, то он будет вам назначен. Вы поняли все зачитанные мною права?

— Я не понимаю, о чем ты говоришь. Рэкетирство?

— Среди прочих пунктов. — Джейкоб начал идти и тащил меня за собой по улице, в конце которой ожидала машина. — У нас есть целый список отличных обвинения.

— Ты делаешь это, лишь чтобы подобраться к Эдварду.

— Посадишь девушку — посадишь парня. — Джейкоб наклонил мою голову, чтобы посадить в машину. На переднем сидении сидел еще один офицер. — Это конец Изабеллы Свон, и мне жаль.

— Я Эмбри Квил. Мы будет часто видеться.

Я не знала, что сказать или что происходит. Пребывала в состоянии дикого испуга. Мне хотелось поговорить хоть с кем-нибудь, кто бы понимал, что, черт возьми, творится. Откуда в моей жизни появилось столько драмы? Одно шло за другим, а это вишенка на вершинке «праздничного» пирога.

Как еще моя жизнь может стать хуже?

Джейкоб Блэк сел на водительское сидение с дьявольской улыбкой.

— Белла, я бы устраивался поудобнее, потому что свободу ты еще нескоро увидишь.

---