Я закрыла дверь кабинета Эдварда и попыталась не вслушиваться в его разговор с Карлайлом. А послушать очень хотелось, как и всегда.

Спустившись вниз, я увидела Алека, сидящего перед телевизором, и плюхнулась на мягкий зеленый диван радом с ним.

— Что такое? — спросил он.

— Мне скучно, а на работу еще рано даже собираться.

— Иди почитай. Разве ты не этим все время занимаешься? — подколол он меня.

— Нет, — раздраженно ответила я. — У меня есть и другие дела.

Мне на самом деле нравилась жизнь на острове, хотя иногда хотелось побольше общаться с другими людьми. Хотя для этого у меня был бар. Работая пару ночей в неделю, я чувствовала, что кому-то нужна и не растрачиваю время зря. Единственной проблемой были до ужаса скучные дни, как этот, когда Эдвард был занят играми на бирже или чем он там занимался. Мне начинало надоедать сидеть в одном месте. Но я ведь сама это выбрала. Здесь нам с Эдвардом было лучше. Здесь, на острове, мы могли быть свободными, обычными Беллой и Эдвардом.

— Можем пойти поплавать, — предложил Алек.

— А ты, смотрю, уже готов. — Я заметила, что на нем были только плавки. Он больше ничего и не носил тут.

— Я думал пойти попозже, когда закончится фильм.

— Не хочу сегодня плавать.

— Тогда можно пострелять. — Он был возбужден, едва не подпрыгивал на месте. — Эдвард недавно купил мне новый пистолет. Очень хочу опробовать его.
На самом деле, выбора у меня не было. Алек взял меня за руку и резко потянул с дивана. Мы пошли в особую «оружейную комнату» Эдварда и принялись выбирать из огромного арсенала. Все было рассортировано и разложено согласно точным требованиям Эдварда.

— Постарайся ничего не испортить, — предупредила я Алека. — Ты же знаешь, как он на это реагирует.

— Да-да-да.

За последние несколько лет я в некотором роде пристрастилась к вещам, которые делали громкое «бум». Эдвард называл меня маленькой машиной с пистолетом. И на самом деле я полюбила их гораздо сильнее, чем раньше. Я знала марки, модели, размеры, вес, почти все о каждом оружии. Все благодаря Эдварду, конечно, но я сама приложила немало усилий.

— Мне здесь нравится, — благоговейно вздохнул Алек, проводя рукой по пистолетам.

Я попыталась снять большой полуавтомат со стены, но он был слишком тяжелым, я даже отшатнулась назад. Но не собиралась отказываться и попыталась сделать вид, что это не проблема.

Он легко забрал оружие из моих рук.

— Глупая Белла. Маленькие девочки не умеют обращаться с большими пистолетами.

— Я могу. Я сама решила не брать его, — упрямо не согласилась я.

Алек дал мне пистолет поменьше.

— Вот. Военная Беретта 7301.

— Но она девчачья. — Я прикинула вес.

— Но у тебя же есть вагина, да? — усмехнулся он и взял себе пистолет побольше.

— Честное слово, ты становишься все больше похожим на Эммета. — Я покачала головой, взяла дополнительные патроны и вышла за Алеком из комнаты.

По пути надела солнцезащитные очки, на улице почти сразу же вспотела от липкой, влажной жары своего нового дома в Бразилии. К счастью, мне никогда не приходилось беспокоиться о волосах — они не завивались.

Такие маленькие прелести жизни считаются.

— Ого, как тут жарко, — заметил Алек, как будто я и сама не почувствовала. — Надо было взять с собой воды. О, и Эдвард разрешил поехать с вами в город. Мне нужно кое-что купить.

— Ладно, но мы оставим тебя там, если опять потеряешься.

— Я тогда не потерялся. Это вы меня бросили… Мне просто повезло найти дорогу в стрип-клуб. Не моя вина. Я был так опечален, что милые дамы решили утешить меня, — невинно ответил он.

— Ты еще хуже Эммета, — проворчала я.

Алек, по сути, был моим ребенком. Последние два года мы с Эдвардом воспитывали его и старались делать это хорошо. Особого выбора у нас не было, но я не возражала. Мне нравилось заботиться о ком-то, да и Алек не давал заскучать. Хотя иногда он вызывал желание вырвать себе все волосы. Он был тем еще сорванцом. Мне приходилось напоминать себе, что хотя официально он был уже взрослым, его психика оставалась детской, и Эдвард был решительно настроен вырастить из него достойного мужчину. Алек должен был быть чуть более зрелым, но из неволи он попал в руки Эсми и Карлайла, которые его баловали. У него еще не было шанса пожить как взрослый или попытаться быть независимым. Мы старались найти золотую середину между предоставлением ему свободы и обеспечением его безопасности.

Пока мы шли по густому лесу, я делала глубокие вдохи и наслаждалась морским воздухом.

— Мы на месте, — объявил Алек, как только мы оказались на небольшой поляне. Вокруг от ветра качались пальмы, а над нами кричали разноцветные птицы.

Мы стояли на полянке недалеко за домом, в паре ярдов от нас располагались мишени. Наши еженедельные упражнения в стрельбе стали одним из моих любимых занятий. Это было забавно, а также позволяло мне ощутить силу и контроль, что неплохо получалось.

Мы встали на наши обычные места, и Алек нацепил мне на голову наушники.

— Ты неправильно его держишь, — сказал Алек еще до того, как я начала стрелять.

— Почему это? — Я посмотрела на пистолет. — Эдвард сказал держать его так.

— Потому что его руки больше твоих. — Он поправил мою хватку. — Тебе нужно сдвинуть руки ближе, чтобы крепче держать пистолет.

— Я уже несколько лет стреляю, а ты никогда ничего не говорил.

— Наверное, раньше не замечал. — Он усмехнулся. — Теперь мы готовы.

Ощущать пистолет в руке стало для меня чем-то естественным. Я не была профи, как Эдвард или Алек, но у меня получалось все лучше и лучше. Проводя время на стрельбище, я тренировалась и оттачивала навыки на случай, если вдруг придется их применить. Эдвард был уверен, что в ближайшее время мы никуда не поедем. Я же в этом сомневалась. У меня просто… было предчувствие.

Отдача от выстрела из Беретты оказалась сильной и вернула меня из раздумий в реальность. Мне пришлось несколько раз восстанавливать равновесие, прежде чем удалось приноровиться к пистолету и разрядить всю обойму. Я вытерла потные ладони о грубую ткань шорт и сняла очки.

— Неплохо. — Алек прищурился на солнце.

Мы неторопливо подошли к бумажным мишеням, которые были прикреплены к стволам больших деревьев.

— Я отлично стреляю. Мне вообще пора на Олимпиаду.

— О чем ты? У тебя выстрелы по всей мишени разбросаны. — Я сняла его мишень с дерева и посмотрела. — Ты чем вообще занимался?

— Концентрировался. — Он заглянул мне через плечо. — Прекрасные выстрелы. Не завидуй.

— Тебе надо проверить зрение. Пять выстрелов даже не попали в мишень. — Я провела рукой по отметинам на бедном дереве.

— Ну, знаешь, Белла, довольно сложно управлять полуавтоматом. У тебя самой не лучше.

— А я не согласна. — Я сняла свою мишень. — Пятнадцать выстрелов, все в желтое или красное. Пока это лучший результат, — сказала я и сложила бумагу, чтобы позже показать Эдварду.

— Как знаешь. — Алек повесил новые мишени. Он снова надел наушники и вернулся на исходную позицию. Как и его брат, Алек совершенно не умел проигрывать.

Я закатила глаза и тоже прошла к своему месту. Он перезарядил пистолет, я повторила за ним и приготовилась стрелять.

У меня оставалась примерно половина обоймы, когда я почувствовала теплые руки на бедрах и
и услышала голос у самого уха:
— Раздвинь для меня ножки.

— Что? — Я оказалась застигнута врасплох и выстрелила в воздух.

— Они стоят слишком близко друг к другу. Твоя позиция немного неверна.

Я сделала, как он говорил, и сразу почувствовала разницу: рукам стало легче. Пули, казалось, просто выскальзывали из ствола, и хотя из-за расстояния я не очень хорошо видела мишень, знала: они попадали прямо в цель.

Руки Эдварда поднимались по моему телу, затем по рукам, пока не обхватили мои ладони вместе с пистолетом.

— Сделай глубокий вдох, расслабься и стреляй, — проинструктировал Эдвард. Конечно, когда он стоял так близко и шептал мне на ухо, все мои мысли об оружии улетучились. Мне внезапно захотелось, чтобы он нагнул меня, в голове проносились очень пошлые мысли.

Даже после стольких лет он все так же действовал на меня.

— Не могу концентрироваться, когда ты здесь. — Я толкнула его локтем.

— Не теряй контроль, Белла. — Его губы спустились к моей шее, он потянул за майку, чтобы оголить больше кожи. — Просто смотри на свою цель.

Жара и сексуальное напряжение отвлекали очень сильно.

— Эй-эй-эй! А ну хватит! — приказал Алек. — Мы пришли сюда не для того, чтобы вы устраивали прелюдию.

— Я тебя ненавижу. Не лезь не в свое дело. — Эдвард нахмурился и отвесил ему подзатыльник. — И ты отстойно стреляешь.

— Вы оба должны оставить меня в покое. Я отлично стреляю, — возразил он. — Я просто мастер, черт побери!

— Хватит, вы двое. — Я остановила их, пока не началась серьезная драка, что, в общем-то, было бы обычным делом. — Мне пора собираться на работу.

Эдвард забрал у меня пистолет и засунул себе за пояс. Я же взяла его за руку и потянула подальше от Алека, выражение лица которого было убийственным. Мы с Эдвардом перепрыгивали через поваленные деревья и пробирались по высокой траве к дому, Алек тащился за нами.

Мы молчали, просто вслушиваясь в звуки тропического леса все пятнадцать минут, что шли до дома. Солнце заходило за облака, небо окрасилось в почти розовый цвет.

Снаружи наш дом не был похож на современный, мне он напоминал картинки на туристических буклетах.

— Я в душ, — сказала я, убрав пистолет на место.

— Хорошо, я скажу Алеку, чтобы приготовил лодку, — ответил Эдвард, передвигая оружие на два сантиметра влево.

Оставив парней внизу, я поднялась в спальню. Там сняла с себя липкую одежду и забралась в душ, предварительно настроив нужную мне температуру воды.

Вся вода, поступающая в наш дом, предварительно проходила очистку от соли. Эдвард как-то пытался объяснить весь этот процесс, но в подробности мы не вдавались. В любом случае, вода была теплой, успокаивающей и приятно пахла. Она омывала мое тело и помогала мне расслабиться. Руки немного болели от тяжелого пистолета, так что в душе я задержалась немного дольше обычного.

Закончив, я завернулась в мягкое белое полотенце и вытерла зеркало от конденсата, чтобы увидеть отражение.

Я не так уж сильно изменилось за прошедшее время. Лицом все еще напоминала подростка, что было довольно смущающим. Волосы стали гуще и длиннее, а еще появился загар. У меня появился новый образ. Вечно бледная девочка из штата Вашингтон теперь была похожа на пляжную красотку, ну или так говорил Эдвард. В большинстве случаев я все еще подмечала свои недостатки.

Я начала краситься, ведь мой босс утверждал, что это часть формы. До этого в нем не было необходимости, пока примерно год назад не начала ездить в Рио. Работала я в клубе с мигающим светом и громкой музыкой. Сомнительно, что посетители вглядывались в лица барменов, но Науэль был уверен, что макияж мне нужен. Хотя жаловаться было глупо — я получала отличные чаевые — он казался мне лишним.

Нанося немного румян, я увидела, как в ванную зашел очень хмурый и разозленный Эдвард.

— Не могу дождаться, когда мы сплавим его в какой-нибудь колледж. — Он едва удержался от того, чтобы ударить по стене.

— Что он натворил на этот раз?

— Мы сломали мой пистолет… Мой новый пистолет, Белла.

— Что?

— И у меня не получится починить его, придется покупать новый, а это очень непросто.

— Ну ладно, ничего так нервничать из-за этого.

Он выдохнул и провел рукой по волосам. В попытке успокоиться он потер переносицу и прислонился к столику. Я не прекращала процесса наведения красоты, пока он успокаивал свое сердцебиение. Довольно забавно было наблюдать за его заморочками и повадками.

— Лучше? — спросила я через пять минут.

— Да. — Эдвард скрестил руки на груди. — Во сколько нам нужно отправиться?

— Примерно через час. Сегодня будет долгая смена, так что мы задержимся до часа ночи.
Эдвард сел на столик, наблюдая за мной. Он часто так делал.

Лучшим в наших отношениях было то, что нам не нужно было разговаривать все время. Мы могли просидеть несколько часов и сказать друг другу только пару слов, а эффект был тем же, что и от постоянной болтовни.

Глядя на него в зеркало, я задавалась вопросом — как я могла любить его так сильно. Конечно, у нас были и нелегкие времена, мы готовы были разнести все вокруг во время ссор, но они были необходимы. У нас не оставалось выбора, кроме как с помощью криков избавиться от всего, что накопилось за время разлуки.

Моим главным доводом было то, что я потеряла абсолютно все: семью, друзей, образование и… да все. А что потерял Эдвард? Он заявлял, что двух лет разлуки со мной ему хватило сполна. Мне не нравился этот довод, и меня бесило, что он думал, будто мы могли вот так просто взять и вернуться к прежним отношениям.

Я была слишком зла для этого.

Хотя со временем это и произошло. Я поняла, что мне мало что оставалось. Это случилось, но осталось в прошлом. Нам обоим было больно, мы оба что-то потеряли. Теперь же мы работали над нашим будущим. Вот что было важно. Я проливала слезы из-за этого мужчины и не собиралась сдаваться. Мы слишком сильно в этом увязли. Наверное, это не те отношения, что обычно бывают между двадцатидвухлетней девушкой и двадцатидевятилетним мужчиной. Мы были похожи на пожилую пару, которая провела вместе целую жизнь.

У нас были проблемы с доверием, в основном с моей стороны, но к моему удивлению Эдвард предложил терапию. В Рио мы ходили на консультации, совместно и по отдельности, под чужими именами, естественно, но это помогло.

— Мне не нравится, что ты работаешь в баре. — В сотый раз Эдвард озвучил свое мнение.

— Я знаю, скоро найду другую работу. А пока позволь мне остаться. Мне нравится.

Он пробормотал что-то неразборчивое.

Я тайно пробежалась взглядом по его телу, пока не наткнулась на правое плечо, едва прикрытое рубашкой. Там всегда был белый ангел - вечное напоминание.
Ни дня не обходилось без мыслей о ней.

Я на самом деле не знала пола ребенка, но мне казалось, что это девочка. Я назвала ее Элизабет, мне было легче справиться с болью, представляя человека, а не зародыш. Мне до сих пор было грустно вспоминать, но я хотя бы перестала плакать. Кроме Эдварда только Алек знал, что я была беременна. Мы рассказали ему, он оказал огромную поддержку, когда Эдвард не мог найти нужных слов.

Я не знала, что чувствовал Эдвард. Он не говорил об этом, но всегда обнимал меня, когда я плакала. Он знал, как много значила для меня Элизабет, и всегда готов был выслушать. Во время сеансов терапии я много об этом рассказывала и, в конце концов, исцелилась.

Теперь мы почти не упоминали ее. Эдвард признал, что ему было грустно, но в то же время он все еще не мог представить себя отцом. Тему детей я даже не поднимала, так как знала, что Эдвард не сильно обрадуется. Он сказал, что если я этого хотела, мы могли бы попытаться, но в список его неотложных дел дети не входили. Честно говоря, в мой тоже. Я пока не была готова.
Эдвард заметил, как я смотрю на татуировку, символизирующую нашу малышку, и быстро прикрыл плечо. Я отвела взгляд.

— Ты дрожишь, — тихо произнес он.

— Да? — глупо переспросила я. — Не заметила. Я в порядке.

— Я могу свести ее, если…

— Нет, даже не думай об этом, — не дала ему договорить я. — Мне нужно, чтобы она была там. Это хорошее напоминание.

Эдвард притянул меня к себе, положил руки на бедра и поцеловал в висок.

— С тобой все хорошо?

— Ей было бы четыре. — Я выдохнула, сдерживая слезы. Прошло много времени с тех пор, как я плакала, и сейчас было не лучшее время для этого. — Интересно, как бы она выглядела.

— Как ты, — ответил он. — Длинные темные волосы, глубокие карие глаза, милое личико…

— Или она была бы похожа на тебя. — Я грустно улыбнулась отражению в зеркале. — Ты можешь представить? Четыре года. Мы бы не знали, что делать. Маленькая девочка, бегающая вокруг как сумасшедшая.

— Не знаю, справились бы мы. — Он усмехнулся и снова меня поцеловал. — Я бы к этому времени уже мог сорваться.

— Может быть. — Я продолжила наносить макияж. — Я почти готова.

— Хорошо. — Он отпустил меня и ушел в спальню.
Я одела джинсовые шорты, простую белую рубашку и белые кроссовки, которые светятся в флуоресцентном освещении клуба. Волосы я оставила распущенными, но взяла резинку, чтобы убрать их, когда мы прибудем в жаркий Рио.

— Готова? — спросил Эдвард, когда я появилась на пороге ванной.

— Да, пойдем.