ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Когда Белла прибыла в лабораторию, Квил сообщил ей, что вертолетом с тепловизором, который искал останки «безрукого» тела, в национальном парке обнаружен довольно сильно разложившийся труп молодого человека. Это произошло на краю густого леса примерно в восьми километрах от того места, где они находились вчера. Предположительно, тело пролежало на открытом воздухе в течение почти двух недель, но, к сожалению, обе руки у него на месте. Сейчас тело располагалось в прозекторской, дожидаясь прибытия Эммета, и девушка надеялась, что последний довольно быстро сможет подтвердить или опровергнуть, была ли это жертва номер одиннадцать.

Оставив сумку и куртку в своей лаборатории, Белла с содержимым рюкзака Джейкоба отправилась к Виктории. Та только что повесила трубку и с подавленным видом сидела за столом, опустив голову на руки. Вновь прибывшая сразу же развернулась, через минуту появилась с очень крепким кофе и молча поставила перед ней.

– Меня покусал Джеймс, – объяснила Виктория, – которого только что погрыз мэр, а того, вероятно, цапнул губернатор, ну и так далее, потому что мы всё еще находимся в тупике и новая неподтвержденная жертва лишь усугубила ситуацию. Уверена, что сегодня утром аналогичный звонок от своего шефа получил и Сет.

Белла объяснила, что обнаружила в рюкзаке, Виктория немного оживилась и велела в первую очередь изучить DVD-диски на случай, если на одном из них окажется любое новое свидетельство. Начальница не заговорила о руке, и девушка вышла из комнаты с ощущением, что хозяйка вот-вот примется нервно грызть ногти.

Криминалист отчаянно желала снова взглянуть на конечность, но дело серийного убийцы главенствовало, поэтому она передала диски Лии, которая просматривала их содержимое, один за другим вставляя в свой ноутбук. Каждый носитель содержал кадры, сделанные несколькими камерами видеонаблюдения, расположенными рядом с местами, где была похищена, а затем найдена восьмая жертва: бизнесмен, исчезнувший почти сразу же после выхода из своего офиса, располагавшегося на той же улице, где убили и Джейкоба. Девушки бегло просмотрели материал, но поняли, что потребуется несколько часов, чтобы тщательно разобрать весь и, честно говоря, в данный момент на это не было времени. Белла сказала, что сегодня вечером возьмет заметки Джейкоба домой, снова прочитает их от корки до корки и вернется завтра, если что-нибудь ее зацепит.

Поблагодарив Лию за помощь, она отправилась к Эммету в прозекторскую. Заглянув в одно из смотровых окон, зачарованно наблюдала, как тот брал пробы из лежавшего на металлическом столе тела. Обычно на полу стоял стальной контейнер, который улавливал бы просачивающиеся кровь или биологические жидкости, но то, что мужчина так и не позаботился об этом, дало понять, что Белла, вероятно, смотрела на жертву номер одиннадцать, если не считать Джейкоба.

По разложенной на столе одежде можно сказать, что пострадавший был туристом. На полу в помеченном пластиковом пакете лежали крепкие прогулочные ботинки и большой рюкзак. По эту сторону окна Белла не могла судить, сколько лет жертве, поскольку лицо сильно разложилось, но предполагалось, что это двадцатилетний студент-географ, исчезнувший во время производственной практики от университета. Его объявили пропавшим без вести на расстоянии около двадцати миль от того места, где нашли тело. Поскольку серийный убийца не рисковал уезжать из города, лесничие предположили, что исчезнувший студент пал жертвой редкого нападения животных, а не убийства, но сейчас стало очевидно, что это не так.

– Какая потеря, – подумала Белла.

Наблюдая за вскрытием и слушая Эммета, диктовавшего выводы в висящий над ним микрофон, девушка снова задумалась, что делать с рукой. Это превышало уровень ее профессиональных знаний и практических навыков, но она терпеть не могла обращаться за помощью в Департамент, поскольку откровенно не считала, что там работал кто-либо достаточно квалифицированный, чтобы предоставить ей ответы, в которых она, так или иначе, нуждалась. Если происходящее окажется розыгрышем, то кожа откуда-то да и взялась, ведь она определенно настоящая. Может быть, этим путем ей и двигаться? Попробовать выяснить больше о кожном покрове через ДНК-дактилоскопию и генетическое тестирование.

В ее же лаборатории отсутствовала материальная база, чтобы проводить подобную работу. Образцы кожи и волос обычно отправлялись для анализа в университет, поскольку те имели ультрасовременное оборудование и команду высококвалифицированных ученых и увлеченных студентов, из которых она оказалась единственной, способной и готовой помочь полиции. Вдобавок университет выставлял полиции счет за эту услугу, и так мог собирать средства для своих лабораторий. Белла и ранее извлекала пробы тел, поэтому взяла на складе банки для хранения образцов, инструменты для препарирования и спустилась в помещение с холодильной установкой.

Она отперла и открыла ящик, затем осторожно вытащила контейнер для улик и поставила на лабораторный стол. Сняла ленту и осторожно, сантиметр за сантиметром, открыла крышку. Девушка не могла сказать, перемещалась ли рука или нет, поскольку бросила ту в коробку и быстро закрыла, но теперь, слава богу, не двигалась.

Криминалист открыла емкости для образцов и выставила их в один ряд. Затянутыми в перчатки руками вытащила конечность из контейнера, положила на стол и внимательно осмотрела. Прямо под манжетой куртки увидела волосы, так что, используя пинцет, вытянула с корнем четыре волосинки и положила их в баночку, крепко закрыв крышку.

«С этим разберется ДНК-дактилоскопия», – подумала она.

Острыми ножницами с осторожностью отрезала кусок ногтя и положила во вторую баночку, захлопнув крышку. Взяв скальпель и пинцет, передвинула лоскут кожи, который, очевидно, был оторван от плеча. Теперь ее руки дрожали, и она предприняла несколько попыток, чтобы удержать кожу, но взгляд не отрывался от инородной субстанции, находившейся внутри конечности.

– Держи себя в руках, Белла, – вслух приказала она сама себе, подцепила инструментом кожу и отрезала кусок размером с дольку апельсина, быстро поместила образец в емкость и щелкнула замком на крышке. По лицу девушки катились капли пота, несмотря на то, что температура в этом помещении не превышала десяти градусов.

Она убрала руку обратно в контейнер, установила на место крышку, затем пересекла комнату, чтобы найти рулон ленты, который, как правило, находился в одном из ящиков. Открывая и закрывая несколько ящиков в поисках необходимого и недовольно бормоча о том, что тот никогда не лежал на месте, она услышала шум и вскинула взгляд как раз вовремя, чтобы увидеть, как сам по себе медленно открывается верх коробки. Девушка из нижнего ящика выхватила ленту, затем пробежала через комнату и бросилась на крышку. Зубами оторвала часть ленты от рулона и одной рукой закрепила все, после чего почувствовала себя достаточно уверенной, чтобы отстраниться. Она лихорадочно обмотала коробку всей оставшейся на рулоне лентой, а затем взяла контейнер, зашвырнула в ящик, захлопнула его, закрыла и заперла. Подняв баночки, быстро вышла из комнаты и вернулась в свою лабораторию, где села и сделала длинный и глубокий вдох.

– Боже, – вслух проговорила она. – Я посреди гребаного фильма ужасов, – добавила, надеясь, что никто не подслушивал. Она очень редко ругалась, но иногда матерок был единственным словом, соответствующим обстоятельствам.

Девушка приготовила крепкий кофе и медленно пила его, успокаиваясь. Теперь она своими глазами увидела, как двигается рука, так что определенно это был не розыгрыш – ей попалось нечто совершенно необычное и пришлось принимать решение относительно того, каким должен быть ее следующий шаг. Прошлой ночью Белла решила, что если Виктория спросит о руке, то скажет, что это, предположительно, шутка: какие-то студенты-медики покрыли фальшивую руку человеческой кожей или чем-то вроде того. Теперь же, если найдутся и остальные части тела и установят, что это окажется что-нибудь другим, она сошлется на отсутствие информации и предмет обсуждения утечет у нее сквозь пальцы.

Примерно через десять минут размышлений, что же делать дальше, она взяла телефон и набрала номер, который соединил прямо с лабораторией в университете. Через три гудка ответила Розали Хейл, которую Белла хорошо знала с момента, когда была там студенткой.

– Привет, Белла. Как дела? – сказала собеседница после того, как девушка представилась. – У тебя имеется для нас работа?

– Да, кое-что особенное, что нужно сделать быстро. Можешь помочь?

– Мы все сделаем, Белла, но у нас один парень на больничном, девушка в декретном отпуске, а еще с визитом нагрянули какие-то важные шишки с Востока, которые хотят посмотреть, чем мы здесь занимаемся, так что у нас сейчас слегка суматошно.

– Хорошо, но можешь просто пометить это как срочное и дать мне знать, когда будет сделано? Я принесу лично. Стандартный ДНК-тест на ногтях, волосах и коже.

– Это связано с серийным убийцей?

– Нет, ничего подобного, просто интересный фрагмент тела, который мы должны определить.

– Фуу… какая гадость.

– Нормальное обычное явление в криминалистической лаборатории Сиэтла, – усмехнулась Белла. «Если бы они только знали», – подумала она.

– Хорошо, приноси, и мы сделаем все возможное.

– Спасибо, Розали, скоро увидимся.

Белла схватила куртку, сказала Квилу, что отвезет кое-какие образцы в университет и, поскольку отправлялась по служебным делам, прыгнула в такси. Движение не было интенсивным, и вскоре она оказалась около университетского городка, который знала как свои пять пальцев. Подошла к стойке главного регистратора, расписалась там и добралась до лабораторий, где провела много счастливых дней, выполняя именно эти типы исследований. Ее собственная лаборатория не могла позволить себе самое современное оборудование, но, раз научно-исследовательский кампус располагался так близко, не возникало особых неудобств, чтобы приехать сюда.

Она надела белый халат и перчатки, вошла и увидела, как ей отчаянно машет Розали. Держа в руках образцы, девушка приблизилась к рабочему месту последней.

– В чем дело? – спросила Белла.

– Только что прибыли гости с Восточного побережья, и один из них абсолютно превосходен. Обычно они странные, скучные типы, но этот парень просто восхитителен: самые красивые глаза на свете, ох, ну надо же!

Белла хихикнула. Сама-то Розали великолепна, и у большинства мужчин от взгляда на нее языки обычно свешиваются чуть ли не до пола. Молодому криминалисту известно, что на эту женщину запал Эммет, который в последнее время придумывал всякие слабенькие оправдания, чтобы посетить лаборатории, но красавица еще не поддавалась его обаянию.

– Где же они теперь? – поинтересовалась Белла, желая взглянуть на этого парня, чтобы понять, какой тип предпочитает девушка. Если он совершенно не походил на Эммета, придется сказать тому, чтобы начал искать в другом месте.

– Не знаю, им устроили экскурсию по лаборатории и беседы с разными людьми, так что они могут быть где угодно.

– Ну что ж, не беда. Постарайся сфотографировать его на свой телефон, если сможешь.

Розали усмехнулась и начала искать в сумке айфон, задаваясь вопросом, есть ли у камеры увеличение.

– Вот образцы и документы, – заявила Белла, протягивая их сотруднице. – Дай знать, когда получишь результаты.

– Будет сделано, но на это может уйти несколько дней.

– Все хорошо, я и сама очень занята. Что ж, тогда удачи с профессором Секси.

Розали засмеялась, взяла образцы и поместила в специальный холодильник, пока те не потребуются.

Белла вышла из лаборатории и сняла белый халат, не зная, что позади нее через другую дверь входили посетители. Она повернулась, помахала на прощание, затем открыла наружную дверь в коридор и направилась к лифту. Нажала кнопку вызова, и через несколько секунд створки открылись, а когда медленно закрылись, услышала мужской голос, зовущий ее по имени, но, возможно, ей показалось. Во всяком случае, ей следовало немедленно вернуться в лабораторию, поскольку в четыре предстояло еще одно совещание у Виктории о ходе расследования, поэтому она быстро вышла на улицу, остановила такси и вскоре уже возвращалась к себе.



В течение многих лет Эдвард не бывал в Сиэтле. Вскоре после его поступления в Йельский университет на Восточное побережье переехал отец, а теперь недалеко в доме престарелых жила и мать. Молодой человек работал с дядей, нобелевским лауреатом, ученым Энтони Мейсеном, чья работа над расшифровкой человеческого генома в 2003 году принесла ему величайшую научную премию. Чтобы получить награду, он взял с собой в Швецию Эдварда, надеясь, что тот пойдет по его стопам в этой области исследований, и посеянные им семена успешно взошли, что привело юношу именно к этой стезе.

У маститого ученого не было собственных детей, он никогда не женился, будучи полностью одержимым своей работой, поэтому Эдуард стал его золотым мальчиком. К счастью, тот, начав учебу в Йеле, с радостью относился к Энтони, как ко второму отцу, и их отношения переросли во взаимное уважение и даже любовь. Второе имя Эдварда – Энтони, потому что Карлайл правильно предположил, что брат никогда не обзаведется потомством, поэтому общее имя укрепило связь между юношей и его дядей. Их отца назвали Энтони Карлайл Мейсен в честь местечка в Англии, где тот воспитывался, но когда родился Эдвард, Карлайл, ненавидя то имя, настоял, чтобы ребенку дали другое.

Во время учебы в школе мальчик всегда молчал о достижениях своего дяди. Ему дали специальное разрешение для поездки на церемонию в Швецию, но, кроме директора школы, никто в Форксе не знал, что тот связан с человеком, чьи достижения стали главной новостью в Америке. Для церемонии в Стокгольме отец купил ему итальянский костюм, который позже он надел и на выпускной бал, и Эдвард упивался событием, особенно представлением Шведской Королевской Семье.

Основной причиной, по которой он скрывал свое отношение к Энтони Мейсену, являлось то, что тогда, в две тысячи третьем году, какие-либо исследования в области генома человека и стволовых клеток осуждались религиозными организациями. Именно поэтому Карлайл с Энтони посчитали разумным для Эдварда держать в тайне связь с дядей и его исследованиями на случай, если семья подвергнется любой негативной реакции от кого бы то ни было в обществе, поддерживавшего твердые убеждения.

В университете Эдвард преуспевал, что едва ли удивляло, учитывая поддержку и поощрение, которые ему оказывали Энтони и отец. Юноша получил медицинскую степень параллельно со своими научными исследованиями, а с диссертацией стал частью команды, открывшей несколько генов, вызывавших серьезные врожденные патологии. Он являлся одним из самых молодых ученых, когда-либо приглашенных в Лондон, чтобы читать лекции в Королевском медицинском обществе по генетике или генной терапии. Благодаря известности, молодости и энтузиазму, именно его считали способным убедить все еще скептически настроенных коллег, что медицина развивалась именно этим путем.

Эдварда и кое-кого из его соратников пригласили в университет Сиэтла, чтобы посмотреть на проводимые их студентами исследования, а также повысить статус учебного заведения. Они посетили лекции, и Эдвард был рад принять участие в беседе в форме вопросов и ответов с некоторыми успешными деятелями факультета. В настоящее время они обходили лаборатории, беседовали о проводимой работе с сотрудниками и студентами.

Группа возвращалась через лабораторию Розали, когда Эдвард заметил темноволосую девушку, уходящую через дверь в дальнем конце комнаты. Было что-то знакомое в том, как она двигалась, и вдруг Эдвард почувствовал охватившее тело волнение, когда в одно мгновение понял, что это, возможно, Белла. Он быстро направился к Розали, которая изо всех сил пыталась решить, как воспользоваться камерой на своем айфоне, и выжидающе смотрела, как к ней приближался объект ее желания.

– Простите, кто та девушка, которая только что покинула лабораторию? Мне кажется, я ее знаю.

– Это Белла Свон, она лишь завезла кое-какие образцы...

Эдвард бросился за двери и побежал по коридору как раз вовремя, чтобы увидеть, как закрываются двери лифта, указывающий вниз цифровой дисплей, и понять, что только что упустил ее.

– Белла, стой! – крикнул он, когда дверь полностью закрылась, но было уже слишком поздно.

Он увидел значок лестницы, распахнул дверь, грохнув ею об ограничитель, и побежал вниз, перепрыгивая через две ступеньки, но, когда достиг уровня первого этажа и огляделся, девушки нигде не было. Мужчина выбежал из главного входа и направился к стоянке, но не повезло и там, так что расстроенно вернулся в здание и поднялся на лифте туда, откуда начал.

Его группа уже покинула лабораторию, но он направился на поиски Розали, чтобы выяснить, почему Белла была там и работала ли она в университете.

Розали все еще сидела за своим столом, задаваясь вопросом, что, черт возьми, только что произошло, когда увидела входящего через дверь Эдварда.

– Они все ушли, – сказала она, очень надеясь, что ученый вернулся, чтобы увидеть ее.

– Знаю, я их догоню. Можете ли вы сказать мне, почему сюда приходила Белла? Десять лет назад мы с ней учились в школе, и я хотел бы снова увидеть ее.

– Конечно, она работает в полиции Сиэтла в отделе судебно-медицинской экспертизы. Завезла несколько неотложных образцов для изучения, но на данный момент нам очень не хватает сотрудников, так что мы не сможем заниматься ими еще несколько дней. Наверное, она отправилась в свою лабораторию.

– Спасибо... ммм... Розали, – сказал Эдвард, глядя на бейдж. Пока я еще здесь – постараюсь застать ее.

Эдвард испытывал разочарование из-за нехватки времени, чтобы связаться с ней прямо сейчас, потому что должен обедать с деканом и профессорско-преподавательским составом, и было бы грубо не явиться, но у него возникла идея. Он уже договорился остаться в Сиэтле на пару дополнительных дней, когда остальные улетят обратно на восток. Молодой человек планировал походить немного под парусом, но это могло и подождать: теперь у него появилось более важное дело. Но затем он остановился, задумался на мгновение, и ему пришло в голову, что, может быть, и не такая уж хорошая идея вспоминать прошлое.

За последние десять лет с ним многое произошло, но память о том вечере выпускного бала и подпитываемой тестостероном страсти все еще не давала спать по ночам, вызывая вопрос: а остались ли у Беллы Свон силы разжечь скрытое в его животе пламя? Сможет ли он снова уйти от нее во второй раз за десять лет? Эта девушка, Розали, теперь знала его имя и сообщит Белле, что он погнался за ней, так что сам факт заставил его решиться. Он каким-то образом должен завтра увидеть Беллу, и гадал, насколько она изменилась после его трусливого исчезновения, а также – простит ли его.

Он мысленно хохотнул, предположив, будто та помнит его после всего этого времени, тем более одноклассница не пыталась связаться с ним после выпускного вечера, вероятно, думая, что он размазня. Выкинув все эти мысли и попрощавшись с Розали, которая таращилась на него широко раскрытыми глазами, он медленно присоединился к своим коллегам, которые беседовали с другой группой ученых.

Однако на протяжении всего дня внимание Эдварда находилось совсем в другом месте, и во время утомительного ужина мысли продолжали возвращаться к той страстной ночи в Форксе десять лет назад, когда внутри разгорелось пламя. Даже если он лишь целовался с Беллой в течение коротенького получаса, понимал, что тем вечером покинул свой дом мальчиком, но вернулся с бала уже мужчиной.

---

Огромное спасибо за проверку и редактирование главы amberit

Поделиться своими впечатлениями вы можете в нашей КРИМИНАЛЬНОЙ ЛАБОРАТОРИИ.

Так же на форуме разыгрывается ВИКТОРИНА, участвуя в которой вы можете получать маленькие сюрпризы, а, набрав больше всего правильных ответов, выиграть и главный приз - последнюю главу перевода раньше всех остальных читателей.