– В точку, – сказал Карлайл.

Она была маленькой, тонкой и изящной, менее угловатой, чем остальные. Они оба были одеты в простую повседневную одежду светлых цветов, которая гармонировала с обстановкой в доме. Они приветливо улыбались, но не сделали ни малейшего движения в нашу сторону – старались не напугать меня, догадалась я.

– Наверное, так и есть, – заметил Карлайл.
– Уверена, мне это дается с трудом, – сказала Эсме; она выглядела так, как будто готова прямо сейчас найти эту девушку, где бы она ни была, и обнять ее.

- Карлайл, Эсме, - голос Эдварда нарушил короткую паузу, - это Белла.
- Добро пожаловать, Белла, - шаг Карлайла мне навстречу был тщательно продуман. Он осторожно протянул мне руку, и я сделала шаг вперед, чтобы пожать ее.
- Рада снова видеть вас, доктор Кален.
- Пожалуйста, зови меня Карлайл.
- Карлайл, - улыбнулась я ему, моя неожиданная уверенность удивила даже меня саму. Я почувствовала облегчение Эдварда, стоявшего рядом.

– Хорошо, – сказал Эдвард. – Думаю, хорошо, что вы встречаете ее первыми; Карлайл кому угодно поможет расслабиться.

Эсме улыбнулась и тоже шагнула вперед, протягивая мне руку. Рукопожатие ее холодной твердой руки было именно таким, как я и ожидала.
- Очень рада с тобой познакомиться, - искренне сказала она.
- Спасибо, я тоже, - это была правда. Это словно встретиться со сказкой – Белоснежка во плоти.

– Она так добра, – сказал Эсме улыбаясь, казалось, она расплакалась бы от счастья, если могла бы.

- Где Элис и Джаспер? – спросил Эдвард, но никто не успел ответить, как они уже появились верхней ступени лестницы.
- Привет, Эдвард! – радостно позвала Элис. Она быстро спустилась по лестнице – вспышка темных волос и белой кожи – и резко и грациозно остановилась передо мной.

– Элис, – сказал Эдвард. – Ты можешь вести себя сдержанней?
– Нет, – пожала плечами Элис. – К тому же уверенна, Белла не будет возражать.

Карлайл и Эсме бросили на нее предупреждающие взгляды, но мне это понравилось - она была естественной (по крайней мере, это было естественно для нее).

– Видишь? – самодовольно спросила Элис.

- Привет, Белла! – сказала Элис и подскочила, чтобы поцеловать меня в щеку.

– Интересно, как долго ты не позволял мне заговорить с ней? – спросила Элис.
– С чего ты так решила? – задал ответный вопрос Эдвард.
– Я, можно сказать, сбежала по лестнице… как только ты назвал мое имя, – сказал Элис. – Ясное дело, я умирала от желания встретиться с нею.
– Наверное, самое меньшое с аварии, – пожал плечами Эдвард.
– Агрх, – простонала Элис; она никогда не отличалась терпеливостью.

Если Карлайл и Эсме до этого смотрели на нее предупреждающе, то теперь они были просто шокированы. Я тоже была поражена, но еще больше была рада тому, что она, похоже, приняла и одобрила меня целиком и полностью. Меня удивило то, как ощутимо напрягся Эдвард рядом со мной. Я посмотрела на него, но выражение лица было непроницаемым.
- Ты и правда приятно пахнешь, раньше никогда не замечала, - добавила она, к моему крайнему смущению.

– Элис, – раздраженно сказал Эдвард.
– Значит, это правда, – пожала плечами Элис и улыбнулась.

Кажется, никто не знал, что еще сказать, и тут появился Джаспер – высокий и величественный, словно лев. На меня накатило ощущение легкости и спокойствия, вопреки осознанию того, где я сейчас нахожусь. Эдвард посмотрел на Джаспера, приподняв одну бровь, и я вспомнила о способностях последнего.
- Привет, Белла, - сказал Джаспер. Он держался на дистанции, не предлагая руку для пожатия. Но стоя рядом с ним невозможно было ощущать неловкость.

– Значит, мне трудно находиться с ней рядом, – вздохнул Джаспер.

- Привет, Джаспер, - смущенно улыбнулась я ему, а затем и всем остальным. – Рада познакомиться со всеми вами. У вас прекрасный дом, - добавила я.
- Спасибо, - ответила Эсме. – Мы так рады, что ты пришла, - она говорила с чувством, и я поняла – она решила, что я храбрая.

– Ну, она и вправду храбрая, – просто сказал Эсме.

И еще я поняла, что Розали и Эммета нигде не было видно,

– Что? – воскликнул Эммет, а затем надулся. – Я не смог познакомиться с нею… но мне так хотелось…
– Извини, – сказала Розали, на что Эммет повеселел…немного.

и вспомнила чересчур невинное выражение лица Эдварда, когда он отрицал, что остальным я не нравлюсь.
Карлайл отвлек меня от этих мыслей – он многозначительно смотрел на Эдварда, и выражение его лица было напряженным. Краем глаза я заметила, что Эдвард кивнул ему один раз.

– Интересно, что я тебе говорил? – спросил Карлайл.
– А мне интересно, когда меня перестанет удивлять ее способность все замечать? – смеясь, добавил Эдвард.

Я отвела глаза, стараясь быть вежливой. Мой взгляд снова остановился на прекрасном инструменте, стоявшем на небольшом подиуме возле двери. Неожиданно мне вспомнилась моя детская фантазия о том, что если я когда-нибудь выиграю в лотерею, то куплю маме большой и красивый рояль. Она не была профессиональной пианисткой – просто играла для себя на нашем стареньком фортепиано – но мне всегда нравилось смотреть, как она играет.

– Теперь я знаю, что могу ей подарить, – пробормотал Эдвард.

Она выглядела счастливой, увлеченной – казалась другой, незнакомой, не просто мамой, к которой я привыкла. Мама записала и меня к преподавателю, конечно, но я, как и большинство детей, ныла до тех пор, пока она не разрешила мне забросить занятия.
Эсме заметила мой взгляд.
- Ты играешь? – спросила она, кивая в сторону фортепиано.
Я помотала головой.
- Нет, совсем нет. Но оно такое красивое. Оно ваше?

– Почему ты не сказал ей, что ты — музыкант? – спросила Эсме, повернувшись к Эдварду.
– Не было случая, – пожал плечами Эдвард.
– Но вы говорили о музыке, – заметила Эсме.

- Нет, - рассмеялась она. – Эдвард не говорил тебе, что был музыкантом?
- Нет, - я нахмурилась, глядя на невинное выражение его лица. – Полагаю, я должна была догадаться.
Эсме удивленно приподняла свои изящные брови.
- Эдвард умеет все, верно? – объяснила я.
Все в комнате рассмеялись.
Джаспер захихикал, а Эсме с упреком посмотрела на Эдварда.
- Надеюсь, ты не хвастался – это грубо, - нахмурилась она.

– Вообще-то ты был очень скромным, – улыбнулась Эдварду Эсме.

- Совсем немного, - рассмеялся он. Ее лицо смягчилось, они обменялись быстрыми взглядами, которых я не поняла, хотя Эсме выглядела почти довольной.

– Я одобряю ее, – улыбнулась Эсме.
– Мама, думаю, ты бы одобрила даже пьяницу, если бы я ее любил, – усмехнулся Эдвард.
– А что, была такая возможность? – заржал Эммет вместе с Элис и Джаспером.
– Конечно, нет, идиот, – сказал Эдвард, закатив глаза.
– Может ты и прав, – задумчиво проговорила Эсме. – Но Белла превосходит все мои ожидания, в качестве твоей второй половинки… я правда счастлива.
– Спасибо, мам, – улыбнулся Эдвард.

- Он слишком скромен, если честно, - поправила я.
- Что ж, сыграй для нее, - попросила Эсме.
- Ты только что сказала, что хвастаться – это грубо, - возразил он.
- У каждого правила есть исключения, - ответила она.
- Я бы хотела послушать, как ты играешь, - поддержала я.
- Тогда решено, - Эсме подтолкнула его к роялю. Он потянул меня следом за собой, усаживая на скамейку рядом с ним, и подарил мне долгий сердитый взгляд, прежде чем повернулся к клавишам.
А затем его пальцы легко заскользили по белоснежным клавишам, и комнату заполнила мелодия – настолько сложная и богатая по звучанию, невозможно было поверить, что играет только один человек.

– Ты играешь мою любимую мелодию, – просияла Эсме, сумевшая определить по описанию Беллы, что он играет.

Я почувствовала, как у меня приоткрывается рот от удивления, и услышала тихие смешки за спиной.
Эдвард посмотрел на меня – музыка не прерывалась ни на секунду – и подмигнул.
- Тебе нравится?
- Ты сам написал это? – пораженно выдохнула я.
Он кивнул.
- Любимая мелодия Эсме.
Я прикрыла глаза и покачала головой.
- Что-то не так?
- Я чувствую себя такой незначительной…

– Ох, дорогая, – вздохнула Эсме.

Мелодия замедлилась, постепенно трансформируясь, становясь нежнее, и среди множества звуков я, к собственному удивлению, узнала мелодию его колыбельной.
- А это – для тебя. Ты вдохновила меня написать ее, - мягко сказал он.

– Я так и знал, что сочинил для нее что-то, – сказал Эдвард. – Хмм… вот интересно, она отличается от одной, что уже какое-то время крутиться у меня в голове, ну из-за того, что я еще не встретил Беллу.
– Ты должен сыграть, – сказал Эсме.
– Может после… – начал Эдвард, но Эсме покачала головой.
– Тебе станет лучше, после того, как ты запишешь мелодию на бумагу, – заметила Эсме, хотя, конечно, Эдвард не собирался записывать ноты.
– Может ты и права, – сказал Эдвард. – Кажется, тебе хочется послушать ее также, как и мне сыграть ее.
А потом он поднялся и подошел к роялю. Как только он положил руку на клавиши, нежная мелодия разлилась по комнате. Она была прекрасна, казалось, он не прилагал никаких усилий, как будто он знал ее давным-давно, но забыл. Элис подошла к нему и начала подпевать ему — в идеальной симфонии — эта гармония сделала игру для Эдварда еще легче. Под конец мелодия стала немного горьковато-сладкой… в ней чувствовалась какая-то тоска, от чего всем стало немного грустно, но нельзя было отрицать того, что мелодия прекрасна и идеально подходит девушке, о которой они читают.
– Это было потрясающе, – сказала Эсме на грани слез… или так близко к ним, как она только может быть.
– Спасибо мам, – довольно улыбнулся Эдвард, хотя и его тронула грусть в конце.
– Думаю, мне стоит продолжить чтение, – сказала Элис после нескольких секунд молчания, и все вернулись за обеденный стол.

Музыка была невероятно нежной и красивой.
Я не могла говорить.
- Знаешь, ты им понравилась, - заговорил он в полный голос. – Особенно Эсме.
Я обернулась, но огромная комната теперь была пуста.
- Куда они ушли?
- Решили дать нам немного уединения, полагаю.
Я вздохнула.
- Им я понравилась. Но Розали и Эммет… - я замолчала, не зная, как выразить свои сомнения.
Он нахмурился.
- Не волнуйся насчет Розали, - убежденно сказал он. – Розали свыкнется и придет в себя.
Я скептически поджала губы.
- Эммет?
- Ну, он думает, что я ненормальный – это правда, но к тебе претензий у него нет. Он пытается уговорить Розали.

– Хмпф, – снова надулся Эммет. – Надеюсь, я не пропустил ничего веселого.
– Ну, теперь уже не пропустишь, – сказал Эдвард, в попытке развеселить брата.

- Что ее так расстраивает? – я не была уверенна, что хочу знать ответ.
Он глубоко вздохнул.
- Розали больше всех противится тому, кем… кем мы являемся, нашей сущности. Для нее тяжело, что кто-то со стороны знает правду. А еще она немного завидует.
- Розали завидует мне? – пораженно переспросила я. Попыталась представить вселенную, в которой кто-то такой же сногсшибательный, как Розали, может хоть немного завидовать кому-то вроде меня.
- Ты – человек, - пожал он плечами. – Ей тоже хочется им быть.
Сердитый взгляд Розали, который впивался в Эдварда, немного ослаб, и она признала, – Это правда.
- О, - пробормотала я, все еще не придя в себя. – Но даже Джаспер…
- На самом деле, это моя вина, - сказал он. – Я говорил тебе, что он старается существовать так, как мы с совсем недавнего времени. Я предупредил его держаться на расстоянии.

– О, – сказал Джаспер, выглядя радостнее, хотя теперь Элис впилась в Эдварда сердитым взглядом.
‘Ты же знаешь, Джаспер не сделал бы ей ничего плохого,’ кричали мысли Элис.
– Я всего лишь слишком волнуюсь, – ответил Эдвард, было видно, что он хочет, чтобы Джаспер услышал причины его поведения. – Прости Джас, но теперь она — моя жизнь…
– Я прекрасно тебя понимаю, – сказал Джаспер, посмотрев на Элис.
Теперь Элис гневно взирала на мужа; конечно, он поймет — дурак, который всегда все преувеличивает.

Я подумала об этой причине, и мне стало слегка не по себе.
- Эсме и Карлайл…? – быстро продолжила я, чтобы он этого не заметил.
- Счастливы видеть меня счастливым. Вообще-то, Эсме было бы все равно, даже если бы у тебя было три глаза и перепончатые лапы.

– Что ж, это было бы получше пьяницы, – улыбнулась Эсме сыну.

Все это время она волновалась из-за меня, боялась, что я упускаю нечто важное, что я был слишком молод, когда Карлайл изменил меня… Сейчас она в восторге. Каждый раз, когда я тебя касаюсь, она чуть ли не задыхается от счастья.

– Что она и делает сейчас, – заметил Эдвард.

- Элис кажется очень.. оптимистичной.
- У Элис свой собственный взгляд на вещи, - проговорил он сквозь зубы.
- И ты не собираешься мне этого объяснять, так ведь?
Мы без слов поняли друг друга. Он понял, что я знаю, что он что-то от меня скрывает. Я поняла, что он не собирается ничего говорить.

– Её наблюдательность будет раздражать, – вздохнул Эдвард. – Я думал, это мы уже прошли.

Не сейчас.

– И она все так же упряма, не забывай об этом, Эдди, – сказал Эммет. – Насколько мы уже выяснили, что бы она ни захотела выяснить — она в этом преуспевает.
– Агрх, не напоминай мне, – простонал Эдвард.

- Так что Карлайл сказал тебе до этого?
Он нахмурился.
- Ты заметила?
Я пожала плечами.
- Конечно.
Он задумчиво смотрел на меня в течение нескольких секунд, прежде чем ответил.
- Он хотел передать мне новости – он не знал, стану ли я делиться этим с тобой.
- И ты это сделаешь?
- Я вынужден, потому что я буду немного… властным и осторожным в течение нескольких дней – или недель – и не хочу, чтобы ты подумала, будто я тиран.

– Другие вампиры должны прийти в город, – сказал Карлайл, сделав логическое заключение.

- Что случилось?
- Если честно, то ничего. Просто Элис увидела, что скоро здесь появятся гости. Они знают, что мы здесь, и им любопытно.
- Гости?
- Да. Ну, они не такие, как мы, конечно – в своих гастрономических привычках, я имею в виду. Возможно, они вообще не заглянут в город, но я точно не собираюсь выпускать тебя из поля зрения до тех пор, пока они не уйдут.
Я задрожала.

– Нормальная реакция у Беллы, а я уже и не надеялся дожить до этого дня, – рассмеялся Эммет.

- Наконец-то, нормальная реакция! – пробормотал он. – Я уже начал думать, что у тебя вообще нет инстинкта самосохранения.
Я оставила эту реплику без ответа и отвернулась, осматривая просторный зал.
Он проследил за моим взглядом.
- Не то, чего ты ожидала, верно? – довольно спросил он.
- Нет, - призналась я.
- Ни гробов, ни сваленных в углу черепов… Думаю, у нас даже паутины по углам нет…

– Точно нет, – заверила Эсме. – Как будто я позволю быть такому в моем доме.

Какое это должно быть разочарование для тебя! – продолжал он издеваться.
Я проигнорировала тон его голоса.
- Здесь столько света… столько воздуха.
Он уже был более серьезен.
- Это единственное место, где нам никогда не приходится прятаться.
Мелодия, которую он играл, моя мелодия, подходила к концу, последние аккорды звучали более меланхолично. Последняя нота резко повисла в тишине.

– Кажется, что ты и правда написал ту же песню, – заметила Эсме.
– Она подходит, – широко улыбнулся Эдвард. – Все-таки это ее песня.

- Спасибо, - пробормотала я. До меня дошло, что у меня на глазах слезы. Смутившись, я быстро вытерла их.
Он коснулся уголка моего глаза, стирая последнюю слезинку, затем внимательно посмотрел на оставшуюся влагу на пальцах. А затем, так быстро, что я едва успела понять, что он сделал, он коснулся губ, чтобы попробовать ее на вкус.
Я вопросительно посмотрела на него, и он долго смотрел в ответ, прежде чем, наконец, улыбнулся.
- Хочешь осмотреть весь дом?
- Никаких гробов? – уточнила я. Сарказм в моем голосе не мог полностью скрыть волнение, которое я испытывала.
Он рассмеялся, беря меня за руку и уводя прочь от рояля.
- Никаких гробов, - пообещал он.
Мы поднялись по массивной лестнице – моя рука скользила по гладким, словно атласным, перилам. Длинный коридор на верхнем этаже был обшит деревянными панелями цвета меда, в тон паркету.
- Комната Розали и Эммета… Кабинет Карлайла… Комната Элис.., - объяснял он, ведя меня вдоль по коридору.
Он бы продолжал, но я остановилась как вкопанная в конце коридора, глядя на украшение на стене над моей головой.

– Крест моего отца, – сказал Карлайл. – Конечно, это застанет её врасплох.
– Я до сих пор не понимаю, как люди могут думать, что жестокие создания, которые невероятно сильны, могли пострадать от таких простых вещей как крест или чеснок, – сказал Джаспер, покачав головой.

- Можешь смеяться, - сказал он. – В этом действительно есть некая ирония.
Я не смеялась. Моя рука автоматически поднялась, чтобы дотронуться до большого деревянного креста, темный цвет которого контрастировал со светлыми стенами. Я так его и не коснулась, хотя мне было любопытно, действительно ли древесина такая гладкая на ощупь, как кажется.
- Должно быть, он очень старый, - предположила я.
Он пожал плечами.
- Чуть раньше середины шестнадцатого века, тридцатые годы – около того.
Я уставилась на него.
- Зачем вы держите его здесь? – поинтересовалась я.
- Ностальгия. Он принадлежал отцу Карлайла.
- Он собирал антиквариат? – с сомнением предположила я.

– Наверное, это самый логический вывод, – сказал Карлайл, а все усмехнулись.

- Нет. Он сам его вырезал. Крест висел на стене, над кафедрой церкви, в которой тот был священником.
Я не знала, выражает ли мое лицо тот шок, который я испытывала, но все равно отвернулась и вновь принялась разглядывать простой старинный крест. Я быстро прикинула в уме – распятию было больше 370 лет. Молчание тянулось, пока я пыталась осмыслить эти цифры.

– Хмм… это долгое время, и все же такое короткое для бессметного, – сказал Карлайл.

- Ты в порядке? – обеспокоено спросил он.
- Сколько лет Карлайлу? – тихо спросила я, игнорируя его вопрос, все еще глядя вверх.
- Совсем недавно он отметил свой 362 день рождения, - ответил Эдвард. Я повернулась к нему с миллионом невысказанных вопросов во взгляде. Он осторожно наблюдал за мной, пока говорил.
- Карлайл родился в Лондоне, примерно в сороковые годы 17-го века. Тогда даты рождения не фиксировали, по крайней мере, для простолюдинов. По крайней мере, это было до протектората Кромвеля.
Я изо всех сил старалась контролировать выражение своего лица, зная, что он внимательно за мной наблюдает. Сделать это было проще, когда я не пыталась поверить в истинность этих фактов.
- Он был единственным сыном англиканского священника. Его мать умерла при родах. Его отец был крайне нетерпимым человеком. Когда протестанты начали набирать власть, он был фанатичен в своих преследованиях римских католиков и представителей других религий. Еще он крайне верил в реальность существования чистейшего зла. Он охотился на ведьм, оборотней…и вампиров, - услышав это слово, я застыла. Уверенна, что он это заметил, но продолжал говорить не останавливаясь.
- Они сожгли множество невинных людей – само собой, тех, кого он на самом деле искал, было не так легко поймать.
- Когда пастор состарился, он поставил вместо себя своего покорного сына возглавлять эти облавы. Сначала Карлайл был сплошным разочарованием – он не был скор на обвинения и расправу, не видел демонов там, где их не было. Но он был упорнее и умнее своего отца.

– Часть меня все еще желает, чтобы я не был, – вздохнул Карлайл, но, повернувшись к членам совей семьи, улыбнулся. – Но, в конце концов, это было к лучшему.
– Не могу не согласиться, – сказал Эммет, улыбаясь Розали. – Ты спас нас всех… и теперь даже Эдди не может возражать.
– Думаю, не могу, – искренне улыбнулся Эдвард.

Он нашел логово настоящих вампиров, которые прятались под канализационной системой города, выбираясь на охоту лишь по ночам. В те дни, когда монстры не были частью мифов и легенд, многие из нас жили именно так.
- Люди вооружились вилами и факелами, конечно, - его короткий смех прозвучал несколько мрачно – и ждали у выхода, который нашел Карлайл. В конце концов, один из них выбрался.
Его голос стал очень тихим, я изо всех сил напрягала слух, чтобы уловить каждое слово.

Эсме содрогнулась; неважно сколько раз она слышала об этом, ей всегда становилась не по себе.

Он схватил Карлайла, но остальные были слишком близко, и ему пришлось защищаться. Он убил двоих и убежал с третьим, оставив Карлайла истекать кровью на улице.
Он остановился. Я понимала, что он что-то намеренно пропускает, не говорит всех подробностей.
- Карлайл знал, что сделал бы его отец. Тела бы сожгли – все, кто был укушен монстром, должны быть уничтожены. Карлайл инстинктивно пытался спасти свою жизнь. Он уполз с улицы, по которой бежала толпа, преследуя демона и его жертву. Он спрятался в погребе с гниющим картофелем на три дня. Это настоящее чудо, что ему удалось молчать, оставшись незамеченным.
- Затем все кончилось, и он понял, кем он стал.
Не знаю, что такого он увидел на моем лице, но здесь он неожиданно прервал свою речь.
- Как ты себя чувствуешь? – спросил он.
- Я в порядке, - убедила его я. И хотя я прикусила губу, не решаясь задать вопрос, должно быть, он увидел любопытство в моих глазах.
Он улыбнулся.
- Думаю, у тебя есть ко мне еще несколько вопросов.
- Несколько.
Он улыбнулся еще шире, затем оглянулся назад и, взяв меня за руку, потянул обратно по коридору.
- Тогда, идем. Я покажу тебе.

– Вот и конец главы, – сказала Элис.
–Может Карлайл должен прочитать следующую? – спросил Эдвард. – Ясно же что речь пойдет о нем.
– Нет, думаю, ты должен прочитать ее, – отказал Карлайл.
– Тогда ладно, – пожал плечами Эдвард и взял книгу.