Будь она неладна: эта природа!..

«Сотни раз неладна, потому что борьба с животным инстинктом превращается в пытку. Но почему я не человек? Почему? Всё стало бы гораздо проще: он — Малфой, я — Грейнджер. И это расставило бы все точки над «i». Наверное… Работа важнее глупых соблазнов! Гарри должен узнать… »

Именно это вот уже несколько минут внушала себе застывшая в одной позе лягушка. Сидя в коридоре, не в силах переступить порога в комнату Драко, Гермиона не сводила взгляда от чуть приоткрытой двери в душевую.

«В конце концов, пару минут погоды не сделают. Я только одним глазком…»

Как говорится, если одна половина тебя жаждет, то вторая может и заткнуться на какое-то время. Не может — должна!

Гермиона кралась к заветной двери не спеша, смутно понимая, что пренебрегает всеми законами логики и здравого смысла. Но иначе не получалось. Потому что там — живительная влага, там — обнаженный Малфой... Он и вода это не просто магнит, это — черная дыра! И она затягивает в свою воронку.

Оказавшись совсем близко от двери, лягушка почти квакнула. Почти…

«Э, нет… Так не пойдет. Малфой меня услышит».

Гермиона вложила свою волшебную палочку в рот и закусила, искренне веря, что стиснутые челюсти не дадут забыться и выдать себя. Ничего получше придумать, к сожалению, не смогла. Да и передвигаться неслышно с палочкой было не слишком удобно.

Гермиона подтолкнула дверь в душевую и задержала дыхание.

Журчание воды пьянило и околдовывало. А ведь собиралась поплавать…

«Малфой сам виноват! Не смотри… Это всё равно что красная тряпка перед быком. Он — большой и сильный, и то не может устоять, а что уж говорить обо мне — слабой беззащитной лягушке».

Гермиона понимала, что стоит только слегка проникнуть внутрь, и она увидит… Малфоя. И не в мечтах, не во сне, а воочию! Увидит, как вода сбегает по обнаженному телу вниз… потоком… манящими каплями…

Это стало решающим: лягушка сделала маленький прыжок за порог.

Тихо приземлилась.

И застыла на месте, как зачарованная: это было даже лучше, чем она могла себе представить.

Нет, Гермиона видела Рона, но… она даже забыла об этом. Потому что Малфой предстал перед ней, без сомнения, в своем наилучшем ракурсе, а именно — со спины.

Заметь Драко "шпионку" в эту минуту, он бы понял, что на самом деле представляет из себя взгляд под названием «Малфой-я-тебя-съем».

Прозрачные струи стекали по спине, по бедрам, по лодыжкам… Он по очереди подставлял свои плечи под воду, позволяя не в меру любопытной лягушке увидеть его чуть сбоку.

Всё это дразнило, звало, соблазняло…

«Интересно, о чем он думает?..»

Гермиона, как в замедленной съемке, следила за каждым движением Драко, чтобы не пропустить опасный момент: вдруг Малфой решит повернуться. Ведь нужно успеть сбежать с места преступления. И главное — вовремя!

А пока… Пока есть еще несколько секунд эстетического и животного блаженства. И они, уж точно, не помешают!..

Воображение Гермионы рисовало чувственные картинки: вот она, обнаженная, неслышно подходит к Драко со спины, кончиками пальцев скользит сверху вниз по пояснице, по бедрам, заставляя его резко развернуться… Вот ловит взбешенный взгляд, когда Малфой понимает, кто перед ним... Вот Гермиона наслаждается тем, как эти серые сумасшедшие глаза жадно разглядывают ее тело… губы сталкиваются, когда он прижимает ее к стене… позволяет обхватить себя ногами… и решительно проникает в нее… снова и снова…

"О, да…"

И вдруг…

Гермиона даже не поняла, как это произошло. Ее волшебная палочка просто выпала из неосознанно приоткрывшегося рта, тихо ударившись о кафель. Но зачарованная лягушка этого и не заметила, потому что от возбуждения… предательски квакнула.

Ей бы бежать, но — о, Мерлин всемогущий — она влипла. Приклеена к этому долбаному полу буквально! Прямо в душевой. Лапки как будто увязли в болотной трясине.

Гермиона всё поняла: это была ловушка. Для одержимой озабоченной дурочки. То есть, для нее. И она — черт бы побрал этот животный инстинкт — угодила в капкан по собственной воле!

Еще мгновение — и Малфой обернется. Набросится с криками…

Гермиона захотелось стать маленькой, незаметной, а лучше всего — невидимой. Трансгрессия? Тут не только правило трех «н» не сработает, так и прилипшие лапы может расщепить. Драко всё рассчитал. Определенно!

«Должно быть, он подозревал…»

«Стоп! Он… хотел этого?»

Мгновение уже прошло, и не одно… а крика всё не было. Ни намека на него.

Влекущий шум воды стих.

«Неужели не услышал?»

Гермиона нагло наблюдала за Малфоем: терять было уже нечего. Она видела, как тот смахнул лишние капли воды с лица… стянул одной рукой полотенце с вешалки… и, обернув его вокруг бедер, стал разворачиваться…

И что дальше?

Сердце Гермионы забилось как сумасшедшее.

Драко даже не отпрыгнул от неожиданности. Не закричал. Нет!

Он просто, ухмыляясь, спросил:

— Что, Жаба, лучше один раз подсмотреть, чем десять раз помечтать? Я же предупреждал… Ведь предупреждал? Дорогая, ты переходишь все границы! Угрызения совести не замучают, нет? Такими темпами они съедят тебя раньше, чем хотелось бы. Ну, что скажешь, шпионка: кто из нас двоих девчонка?

Гермиона отказывалась верить глазам — Драко улыбался. Он, что, с ней заигрывает?

— Это ничего не значит, Малфой! Я… я… я просто не туда свернул.

— Ну да!.. А еще ты оглох и ослеп. Но вот квакать так и не разучился! Вторая версия…

— Вода!.. Инстинкт… — Грейнджер внутренне обрадовалась, что не способна улыбаться. По крайней мере, внешне. Это игра в «я знаю то, что ты знаешь, но буду до последнего отпираться» казалась более чем забавной. Возбуждающей!

— Последнее — ближе к теме, но тоже как-то слабовато для оправдания. Третья попытка… — губы Драко невольно расплывались в улыбке. Сама ситуация, несомненно, веселила его. Малфой поправил пальцами влажные волосы и, не сходя с места, терпеливо ждал ответа.

Он раздался через несколько секунд:

— Спинку пришел потереть, — совершенно серьезно выдвинула очередную гипотезу Гермиона, тщетно пытаясь оторвать прилипшие к полу лапы.

— И чем конкретно? Палочкой что ли? Совсем у тебя плохо с фантазией. Еще что-нибудь придумала, Жаба?

— Уж что-что, а с воображением у меня всё в порядке, — возмутилась она, вспомнив, что за мечты совсем недавно распалили ее не на шутку. — Говорю как можно доходчивее: это всё твои догадки. Я — парень… с небанальной ориентацией.

— И давно ты такой? — Драко вскинул брови. — Это из-за своей ориентации ты сейчас ярко-красный? — саркастично поинтересовался он. — Ну-ну… Пятая версия самая слабая. Может, приведем самца и спросим у него, кто ты на самом деле? Он-то уж точно не ошибется! Инстинкт.

— Спроси. Вот только лягушачий язык выучи и сразу спроси. Назовем всё это временной потерей концентрации. Просто я вспомнил кое-что важное.

— У тебя прямо-таки бездна «железных» оправданий. Может, я вернусь на свое место, и ты продолжишь свои важные наблюдения? Как я тебе, кстати? Рановато полотенце набросил, да? — и, как бы невзначай, Малфой продемонстрировал любопытной лягушке Темную метку.

Глаза Гермионы расширились, но она не побелела: ее возбуждение доминировало над страхом. Капли воды всё еще сбегали по обнаженному телу Драко, соблазняя своим блеском и чистотой, вызывая сладкие видения.

И лягушка снова квакнула.

«Ужас! Я — невыносима… Хочу стать собой! Хочу… хочу… хочу… И чем скорее, тем лучше».

— Ты все продумал, Малфой, так что не строй из себя невиновного. Это же… коварство!

— Да я — такой… Я коварный соблазнитель, а ты наивная жертва реверсивной психологии. Для седьмой версии сгодится? И вообще, почему это я всё за тебя излагаю, нахальная красавица?!

— Опять ты за своё!.. Пока ты меня не обратишь — точно не узнаешь.

Драко снова улыбнулся.

«А мне и так всё ясно, лгунья».

И уже вслух:

— Так что ты хотел мне рассказать?

— Сначала освободи меня из ловушки. И я надеюсь, ты помнишь, что оторвать сам себя от пола я не в состоянии, а контрмагия бесполезна, пока «добыча» поймана. Придется поработать своими аристократичными ручками. Ручками!.. Тебя это разве не беспокоит?

— Не смертельно, — Драко махнул рукой. — Переживу. Во второй раз тебе меня не обмануть, ядовитая ты моя…

— Малфой, ты, что… со мной... заигрываешь? Главное, сам не наступи, — поспешила предупредить Гермиона, как только он приблизился к ней.

— Я же не идиот! Помню, где расставил липкие сети.

Драко чуть присел, придерживая полотенце на бедрах. Он потянул лягушку на себя, пытаясь освободить ее из волшебных силков, но она заставила его одернуть руки, когда вдруг «запела»: прикосновения были слишком приятными.

— Прекрати, зараза, — сквозь зубы сказал Малфой и предпринял еще одну попытку. И снова — кваканье.

— Что именно? — играя в непонимание, поинтересовалась Гермиона.

— Ты знаешь… Выдавать свою ориентацию, — Драко снова потянул лягушку на себя и, стиснув зубы, не обращая внимания на издаваемые ею странные звуки, поставил на безопасное место.

— Тебе не говорили, что у тебя волшебные руки? — теперь уже Гермиона явно флиртовала. — «Черт! Черт! Черт! Будь она неладна эта природа!»

— Нет… Только шептали… на ушко, — приглушенно произнес Драко и подмигнул. — Ну и вокальные данные у тебя… Ужас!

Лягушка снова квакнула, теперь — специально, заставив Малфоя ненадолго прикрыть уши.

— Если я запою, тебе тоже мало не покажется, Жаба! — шутливо пригрозил он, отдирая волшебную палочку Гермионы от пола. — Странно… Твоя кожа… Она такая… нежная…

Грейнджер отчего-то обрадовалась этому факту. И почему она не обратила на это внимания? Почему?

— Вот об этом я и хотел тебе рассказать! Причем срочно!

— Точно — Слизерин! Врешь и даже не краснеешь…

— Куда уж больше… — очень тихо ответила Гермиона, но Драко услышал.

— Есть куда. Ты пару мгновений назад стала нежно-зеленой. Теперь всё? Больше никаких ошибок? Их и так слишком много. Нет, я должен увидеть того идиота, который тебя обращал! Я просто обязан!

Драко усмехнулся и протянул Гермионе ее палочку:

— Только не смей кусать! Ты сама во всем виновата.

Лягушка осторожно взяла палочку из его рук:

— Знаешь, Малфой, по-моему, я тебе не так противен, как ты пытаешься меня убедить. Не смей ко мне привязываться!

— Ох, какие глупые мысли! Нет, это не про меня сказочка. Уверяю тебя! К тому же, у меня на повестке дня — обратная трансфигурация. И, образно выражаясь, я на этом превращении лягушку съел. Прочувствовал каждое слово, каждое движение… Так что сгинь с глаз моих! Пора уже кончать с этим маскарадом!

Гермиона внутренне согласилась с Драко.

«Все и так заходит слишком далеко».

А ей нужно увидеть Гарри, чтобы рассказать — всё в порядке. И еще — приходил Эйвери. А новый помощник Рона, скорее всего, заколдован…

Как только Драко, одевшись, скрылся в кабинете, она на выдохе произнесла волшебное слово, которое как нельзя лучше подходило в данной ситуации:

— Ква-та-строфа.

Спустя некоторое время Грейнджер трансгрессировала. С десятой попытки.

* * *
— Гермиона, почему так долго? — первое, что она услышала от Поттера, появившись на пороге собственной квартиры. — Я уже собирался отправиться за тобой в дом Малфоя.

— Я знаю, так было условлено, но моя магия меня подводит все сильнее и сильнее. Все хорошо, Гарри. Теперь, когда мы с Малфоем заключили магический контракт, обратное превращение — всего лишь вопрос времени. Считай меня ненормальной, но я в него верю, — Гермиона сама не могла понять, как сказала нечто подобное.

— Мне не очень нравится это твое: «я в него верю». Что-то произошло. Ты же не просто так хотела меня видеть, — заключил Поттер, присев на корточки и поглаживая по спине Живоглота, еще совсем недавно трущегося о ноги всем телом.

— Я видела Эйвери. У… — Гермиона замолчала.

— Что? — перестав гладить кота, воскликнул Гарри. — Где? В квартире у Малфоя? — утвердительный кивок в ответ. — Черт! Тебе нельзя там оставаться! Нет! Ты должна немедленно уходить! Не-мед-лен-но!

— Нет, нет и нет! Мне ничего не грозит. Малфой не опасен. Поверь мне.

— Ты, что, защищаешь его?

— Я была там. Я всё слышала. Он не купился на обещанную награду. Малфой… уже другой, Гарри.

— Да он тебе нра… — Поттер замолчал и постарался отогнать эту мысль. Тщетно. Она твердо засела в голове.

— Вот еще! Я просто излагаю факты. И не более. Да, нагрянул Эйвери... И что? Малфой не собирался помогать ему! Поэтому легко и непринужденно избавился от него. И очень изобретательно, между прочим…

— Он — легко? Он — изобретательно? Гермиона… Это ведь сделала ты… Да? — лягушка отрицательно покачала головой в ответ. — «Так я тебе и поверил!..»

— И самое важное, — продолжила Грейнджер, — у Эйвери свой человек в Министерстве. Именно поэтому Рону…

— Мы знаем, — спешно перебил ее Гарри. — И уже занимаемся этим. Есть на примете пару кандидатов на «Империо».

— Но как?!

— Сегодня мы получили анонимное сообщение, и внутренний голос подсказал, что это не чья-то дурацкая шутка. Райнхорн уже в Азкабане, так что поимка Эйвери не за горами. Кого-то он откровенно достал!

«Малфой, — догадалась Гермиона, и эта мысль приятно согрела сердце. — Отомстил, но по-своему…»

— Гарри, ты не мог бы сделать для меня кое-что, ну, кроме того, как забрать этот пушистый кошмар на время к себе? — Гермиона указала палочкой на назойливого кота, цепляющегося когтями за штанину Поттера.

— Все что угодно… Да, Живоглотик? И когда я стал любителем кошек? — спросил Гарри, даже не пытаясь оценить масштаб нанесенного «ущерба». Его вопрос был адресован, скорее, самому себе, а не подруге. И уж тем более не коту!

Гермиона задумалась:

«Надо было давно завести Живоглоту подружку!.. Гарри это Гарри, но кот, вне всякого сомнения, увлекся ухаживаниями… Поверить не могу, я ревную?! И кого? Со мной что-то не так... Проверка просто необходима! Сейчас…»

Гермиона глубоко вдохнула и негромко произнесла:

— Гарри, покрутись… Пожалуйста. — «Нет, что я творю, а?!» — Только медленно…

Он часто заморгал, увидев, что лягушка на какое-то время стала пунцовой.

— Не понял… Это еще зачем? Гермиона…

— Так надо, — это всё, что та смогла вымолвить в ответ. Не могла же она заявить другу, что собирается проверить, не соблазнится ли его прелестями!

— Вот вечно так с вами — с девушками: наповал своими просьбами бьете! Чувствую себя идиотом…

Грейнджер догадалась, что за последнее время Джинни, похоже, серьезно измотала Гарри своими «требованиями». И тут еще она! Но желание проверить свои природные инстинкты оказалось сильнее.

Гермиона пыталась посмотреть на своего друга иными глазами. Наблюдала, как тот поворачивается на одном месте, задерживала взгляд на губах, руках и — о, господи! — на его ягодицах…

И что?

И — ничего! Абсолютно ничего. Ноль.

Никаких «ох», «ах» и тем более «ква-ква»!

Этот чёртов инстинкт продолжения рода толкал ее именно к Драко.

— Мать моя лягушка… — Грейнджер даже не заметила, что сказала это вслух.

— Гермиона… — Гарри, и не пытаясь понять, зачем ей было нужно подобное представление, подхватил Живоглота на руки. — Ау… Что с тобой?

— Забудь… — она нервно отпрыгнула в сторону, потому что кот смотрел весьма странно: то ли как на хозяйку, то ли как на соперницу. — «Я хочу бывшего врага...»

Бред… Необъяснимый факт… Ужас!

— Твердо решила остаться у Малфоя? — Поттер увидел утвердительный кивок и продолжил: — Если бы вместо тебя был кто-то другой, я бы предположил, скорее всего, что-то незаконное, но, Гермиона, что ты пообещала за помощь, если не секрет?

— Мечту, Гарри, мечту… — чувственные картинки снова промелькнули в голове озабоченной лягушки, и она покраснела.

Поттер лишь удивленно вскинул руку, усмехнулся, и исчез, крепко прижимая к себе довольного урчащего Живоглота.

* * *
После успокаивающей ванны Грейнджер дремала на мягкой думке в комнате Малфоя. Странно, но Гермиона чувствовала, что якобы «минус одно кресло» он переживет.

Ее разбудил насмешливый голос:

— Ну, ты и храпишь, Жаба… Просыпайся, добрый волшебник пришел!

— Я? Храплю? Так я же хм… мужчина! — лягушка квакнула и, стремясь сдержать следующее «ква», подпрыгнула от икоты. Малфой в шикарном костюме был не менее аппетитным, чем в душе. — Куда это ты… ик… такой… невыносимый?..

— Даже не представляю, что это всё значит, — поправляя галстук, улыбаясь лишь краешком губ, произнес Драко. — Я приглашен на прием по случаю помолвки, и менять свои планы из-за тебя, противной, не намерен. Да, и у меня для тебя есть хорошая новость: я знаю, как всё исправить.

— А плохая? Ик…

— Проблема в том, что нам нужен подопытный. Чистый лист, так сказать. На тебе эксперименты ставить опасно. Если я неверно распознал ошибки в превращении, последствия только усугубят твое состояние. Я тут прикинул — думаю, домовой эльф вполне подойдет.

— Нет! Ик… — не удержавшись, громко воскликнула Гермиона и закачала головой. — Нет! Только не он… Ик…

— Что нет?! — Малфой взревел от негодования. — Почему нет?! Еще одна любительница нового законопроекта? Значит гадкий Гриффиндор! — Драко насторожился. И мысль, очевидно, промелькнувшая в голове напугала и его самого, поэтому он напрочь отверг эту версию.

— Просто домовик — не человек! — Гермиона поспешила сбить с толку Малфоя. От страха, что он догадается, даже икать перестала. — Не стоит проводить опытное превращение на эльфе.

— Разумное зерно в этом есть. — «Определенно, не дура! Пожалуйста, будь красивой… Пожалуйста…»

— Лучше найти какого-нибудь смельчака. Тебе так не кажется?

— Либо — так, либо — идиота…

— Это тоже ничего, — Гермиона спрыгнула с кресла на пол, понимая, что в этом вопросе лучше положиться на Малфоя.

— Правила пребывания в моем доме знаешь, поесть я тебе оставил. — «Всё! Докатился… Завел себе зверушку». — Буду слишком поздно или… утром. — «А если очень повезет, то, может, и скоро. И, желательно, не один…»

Драко отогнал от себя странные эротические мысли о девушке, обращенной в лягушку. Он никогда не любил трансгрессию, поэтому, развернувшись, направился прямо к камину.

* * *
Драко уже несколько минут подпирал спиной стенку.

Два часа в пустую!

Никогда ему еще не было так скучно. Нет, помолвки это, конечно, невесело, но ни одной приличной кандидатуры на роль Соблазни-меня-Малфой так и не замаячило на горизонте. Драко бросал ленивые взгляды по сторонам, оценивая про себя каждую вроде бы хорошенькую девушку:

"Эта неприступна как Гринготс... Эта тоска зеленая... И что ж ты так кривляешься-то?! Эта тупа как пробка... А ты... уже без борьбы на всё согласна! Моветон..."

Короче, полный штиль...

Громкие крики "Кормак! Кормак!" уже давно стихли, и первое, и последнее развлечение за весь вечер, увы, закончилось, оставив после себя единственно верную мысль:

"Маклагген — тупица! Полнейшая. Потому что только один не понимает, отчего там, где появляется, кто-нибудь обязательно устраивает состязание "кто выпьет больше меня — тот герой, а точнее, идиот". Вот просто так. Ради забавы. И сегодняшнее пари на бутылку огневиски залпом — всего лишь вариации на тему "Напои Маклаггена и посмотри, что он за клоун, когда в стельку пьян". Скоро это уже станет устойчивым словосочетанием: "пьян как Маклаггян".

И ведь он на самом деле смешон! Родную маму от взрывопатама не отличит. И что самое интересное, утром ни хрена не помнит. Без всякого "Обливейта"! И это, бесспорно, плюс, иначе со столь дурным характером очередное утро с похмелья начиналось бы, если не с извинений, так с магической дуэли! А так... Как с гуся вода. Клоун и всё!

Но почему же еще и такой болван?!"

Драко бросил осторожный взгляд в сторону Кормака. Тот, облокотившись на стену и подперев ладонью затылок, не сводил с Малфоя — мать его! — заигрывающего взгляда уже целую минуту.

"Нет, Маклагген вообще охренел! Мало того, что подмигнул мне, так еще и нижнюю губу призывно прикусил! В каком борделе он этого нахватался? Я тебе эту губу на глаза натяну, придурок ты озабоченный!

Нет, определенно, пора сваливать, потому что эта пьяная сволочь уже широко улыбается и медленно движется навстречу..."

И тут Малфой заметил Селину, махающую ему своей нежной ручкой.

"Ну да, дура... Да, не очень-то её хочется... Но всё равно перспектива в виде любвеобильного Маклаггена куда хуже. Гора мускулов. Ноль мозгов! Ох, зря его папаша сперматозоид перевел…»

Кормак неумолимо приближался. Драко инстинктивно вытащил палочку: выражение лица клоуна всего вечера ничего приятного не предвещало, и сделал шаг вперед в направлении Селины.

Вдруг раздался женский крик. Еще один. Раскатистый гул. Гости расступились, и Малфой остолбенел.

В центре большого зала стоял Эйвери. После трансгрессии его немного покачивало, он, очевидно, был легко ранен, а горящие злобой и бешенством глаза говорили сами за себя: добровольным героям не позавидуешь!

Беглый Пожиратель заметил Драко: напуганного, но абсолютно — черт его подери — здорового! Нервы обоих оказались на пределе.

И секунды не прошло, как рядом с Малфоем, будто из ниоткуда возник Рональд Уизли. Тоже раненый, но с не менее шальным из-за погони взглядом.

И Драко, и Рон, обороняясь от летевших заклятий, едва успели спрятаться за соседние колонны. Эйвери действовал очень быстро и решительно. Может, ума ему и не хватало, но рефлексы были что надо.

Голос беглеца, хриплый и противный, отражался от стен, отдаваясь эхом в ушах гостей:

— Что, сосунки, в штанишки наложили? Я прикончу вас обоих, а потом найду твою бывшую, Уизли, и сниму с нее не только шкуру! И ей это, как пить дать, понравится!

Боясь рикошета, приглашенные разбегались в стороны, освобождая для битвы необходимое пространство. Только Кормак, которому море по колено, пытался достать палочку, даже не стараясь укрыться от опасных заклинаний.

— Я спасу вас, леди, — кричал он, открыто обращаясь к Рону и Драко, а не прелестным особам, выбегающим из зала.

Малфой понимал, что Эйвери вышел из себя не на шутку.

Еще бы ему таким не быть! Нужного в Министерстве человека вычислили, вывели из игры, а эта задница Уизли гоняет в хвост и в гриву уже целый час! И как только эта образина его находит?! Не иначе, раздобыл список возможных укрытий на случай опасности. И откуда было знать, что в доме Забини состоится прием?! Но это даже на руку. Паника и суматоха это всегда хорошо. Для Пожирателя смерти — точно.

Рон Уизли уже минуту выкрикивал заклятья.

"Вот блин, тупой придурок, а еще мракоборец, — подумал Драко. — Невербально, гребаная ты пивная фея, так и не научился?!"

А Рон просто устал и в очередной раз спрятался за колонну. И у Малфоя не было другого выхода, кроме того, как воспользоваться ситуацией.

— Остолбеней! — закричал Уизли, выставив свою палочку. Но промахнулся. Хотя Эйвери, скорее, уклонился, и брошенное секундой раньше заклинание Драко достигло цели.

Пожиратель осел. Всего мгновенье — и на полу большого зала вместо него извивался огромный серо-черный слизняк. Рядом по паркету покатилась волшебная палочка.

— Я до вас доберусь! — к всеобщему удивлению, пробулькало мерзкое создание.

— Сначала догони, ты, приземленная субстанция! — парировал Малфой и улыбнулся.

Бесспорно, при других обстоятельствах за подобные фокусы ему грозило судебное разбирательство, ведь обратное превращение даже неговорящих слизняков занимало очень много времени, а такое...

Но сейчас всё было иначе: раздались смешки и громкие возгласы. И даже — не может быть — Уизли бросил на Драко благодарный взгляд.

Малфой только фыркнул в ответ и даже не заметил, как пьяный Кормак случайно пальнул в Рона отбрасывающим заклятьем. Уизли откинуло назад прямо на Драко, и рыжий бедолага сбил того с ног, приземлившись сверху, пригвоздив бывшего врага всем своим немалым весом к полу. Их волшебные палочки выпали из рук.

— Слезь с меня, рыжий козел! — завопил Драко.

— Заткнись, Малфой! — ответил Рон, предпринимая очень слабые попытки подняться. — Ты — костлявый аристократишка, и, уж поверь, лежать на тебе сверху еще то наказание!

— Немедленно поднимайся, кабан! — Драко изо всех сил старался освободиться от неожиданной ноши.

Маклагген с извиняющимся видом предложил Уизли руку, но стоило тому встать на ноги, как Кормак со словами "эх, всегда любил рыженьких" за совсем потерянную для общества талию притянул Рона к себе, и, пытаясь поцеловать, вцепился в него мертвой хваткой. Раздался хохот, подоспевшие поглазеть на говорящего слизняка гости просто покатывались со смеху.

Еще никогда Малфой не слышал столько матерных слов из уст Уизли. Никогда! И это, с одной стороны, радовало. Но с другой… Это нелепое зрелище вызывало столько отвращения, что Драко, взмахнув в спешке поднятой палочкой, растащил Кормака и Рона по разным углам.

— Нет, ну зачем п… портить мне только начинающееся веселье?! Моё героическое тело требует развлечений! — Маклаггену такой поворот событий, разумеется, не понравился.

Кормак резко взмахнул рукой и рухнул на пол, потеряв равновесие.

— Я разберусь, — спокойно сказал Малфой остальным и, закинув руку Маклаггена себе на плечо, шепнул ему: — Угомонись, клоун. Всё будет: и смех, и грех… Пошли!

Драко силой потащил едва стоящего на ногах Кормака к камину.

— Я тебе руки завяжу узлом, если только... — Малфой даже договорить не успел, как Маклагген ущипнул его свободной рукой за ягодицу. Вывернулся, зараза! — Я ж убью тебя на хрен, чертополох ушастый! Нашел подружку!

— Почему? — растягивая слова, пробубнил Кормак. — Она бы мне сейчас, ох, как не помешала. Так мы к тебе?

Драко предпочел не ответить, а исчезнуть вместе с ним в зеленом пламени.

Гермиона наслаждалась поздним ужином, забыв про Эйвери, про Шанпайка, про всё… Кроме Малфоя в душе, конечно. Бережно очищенные и порезанные Драко фрукты красовались на тарелке, дразня и без того разыгравшийся аппетит. Гермиона чуть питаей* не подавилась, когда не совсем трезвый Малфой появился в столовой всего через пару часов после ухода. Более того, не один.

Обомлевшая лягушка, спрыгнув со стола на пол, не удержалась от вопроса:

— Что происходит? Зачем ты?.. — но слова застряли в горле, когда затуманенный взгляд Кормака упал на нее.

— Сама понимаешь: трансгрессировать с ним опасно, — заявил Драко при виде выпученных глаз лягушки. — Что? Ведь просила идиота…

— Просил, Малфой. Не просила! Просил!

— А, ну да… Забыл. Заказывали подопытного кролика — получите.

Драко скинул руку Кормака с собственного плеча. Шатаясь, пытаясь удержать голову вертикально, Маклагген рассматривал того словно новую игрушку:

— Как звать, зая? — он широко улыбнулся Малфою, обнажив ровные белые зубы. По-видимому, это был дежурный прием в арсенале горе-соблазнителя.

— Зайку, пьяный придурок, зовут Драко, — огрызнулся тот, стараясь держаться от Маклаггена на безопасном расстоянии.

— Хм… И п... почему? — рука Кормака резко вытянулась вперед.

— Еще раз ущипнешь меня ниже спины, козел, и я сам из тебя зайку сделаю! Ты понял меня?

Кормак, щурясь, причмокивая губами, пыжился разглядеть собеседника:

— Вот сейчас ты мне почему-то напоминаешь Малфоя. Вы родственники?

— Угу… — Драко едва сдерживал смех. — Близнецы… — Одно… — «Мать его!» — яйцевые… — «Только попробуй присосаться ко мне как к нищеброду на приеме, и ты точно станешь именно таким!»

— Твой братик сегодня отличился, правда? Как он заколдовал Эйвери — блеск! — странно, что Кормак хоть и не узнал незваного гостя, но имя запомнил. Видимо, сильные потрясения все-таки отпечатывались на какое-то время в безобразно пьяной голове. — Жаль, этот урод подпортил нам праздник. Но он ведь продолжится, да? Где цыпочки?.. О! Вижу только кого-то в чудном зеленом костюмчике… Предупреждаю, мне — как участнику войны — положены особые услуги, — Маклагген опять посмотрел на Малфоя: — Кстати, тебя как звать?

— Драко! — он воздел глаза к потолку. — «Вот идиот!»

— Хм… И за что т… тебя так, милая?..

— А почему Кормак так напился? — не выдержав, поинтересовалась Гермиона.

— Выпил бутылку огневиски, — ответил ей Драко. — Залпом. На спор! И это не моя работа!

Грейнджер знала, что пари было слабой стороной Маклаггена. И проиграть, обычно, не входило в его планы.

— Стой смирно, Кормак, — Малфой, отойдя назад, направил на него волшебную палочку, но тот даже глазом не повел.

— Не-е-е, я лучше присяду. На этом корабле что-то штормит…

Маклагген плюхнулся на пол столовой будто куча белья.

— Малфой, ты рехнулся? — Гермиона, по обыкновению, решила остановить его. — Это всё… слишком! — она понимала, что почти выдает себя вдруг ставшими такими важными принципами.

— Не-а, не Слизерин. Ничего, скоро узнаю, что ты за штучка. Знаешь, Жаба, тебе не угодишь! Смотри и учись. Я чуть мозги не вывихнул, но понял, где именно неуч-волшебник напортачил с трансфигурацией. Да не трусь ты! Свои ошибки я в состоянии исправить, не прилагая огромных усилий.

Палочка Драко заплясала в воздухе. Со стороны это, безусловно, выглядело далеко не простым превращением. Гермиона не смогла толком вспомнить статью в журнале, потому что из-за большого количества работы лишь пробежалась по ней глазами. Расслышать слова не удавалось. Как бы то ни было, но что-то шло явно не так… Местами звучало нечетко, а некоторые движения были… смазанными. И резкими.

Прошла всего секунда, и на полу сидела… еще одна лягушка.

И, несомненно, говорящая, потому что в квартире раздалось громкое:

— Ё… А виски прямо огненное! Пробирает не по-детски…

Малфой слегка коснулся Маклаггена пальцем — теплая человеческая кожа. Ясно, что пьян, но не ядовит.

И тут Гермиона поймала абсолютно затуманенный взгляд Кормака. Вряд ли забулдыга четко различал то, что видел. Лягушка из него вышла достаточно большая, но вот алкоголя в крови новоиспеченного земноводного, безусловно, не слишком поубавилось. Зеленые лапы расползались по паркету, и создание Малфоя, скорее, временами лежало на нем, чем сидело.

— А теперь — обратно! — раздался возглас Драко, и палочка, направленная на пьяную лягушку, задвигалась строго в обратном порядке. Слова заклинания звучали так же.

Маклагген на мгновение замер, но даже сейчас не смог промолчать:

— Ого! Как втыкает! Больше, чем минуту назад. Чувствую себя… самцом. Ну и где обещанные девушки, а? Цыпа-цыпа-цыпа…

От ужаса побелели оба: и Гермиона, и Драко. Заклятье-то прозвучало, только на полу по-прежнему полусидела-полулежала говорящая пьяная лягушка.

— Ты — болван, Малфой! — противным голосом закричала Грейнджер. — Ты сам идиот! Ты хоть понимаешь, что натворил? Похоже, в твою бестолковую голову мысли приходят умирать. Как глупо было довериться тебе! Я, наверное, с ума сошел. Другого объяснения нет!

— Заткнись, дура! Я всё сделал правильно! Всё! Да, слишком много ошибок по сравнению с настоящей формулой, но раз все получилось в точности как с тобой, то в обратном заклинании, ручаюсь, всё точно!

— Сам ты дура! Точно… Точно… Тогда почему не выходит? Почему, а, умник?

— Я не знаю… Черт! Черт! Черт! Надо подумать...

— Началось… Ты уже подумал, и что вышло?! У тебя, Малфой, не волшебные руки, а крюки!

— Мы еще вернемся к этому, а сейчас заткнись! — «Что не так? Что?!» — Заткнись и еще раз: заткнись! Иначе я заклею тебе рот и заставлю танцевать с Кормаком танго!

— А зеленый цвет очень идет к вашим глазам, — рассматривая лягушку напротив, заплетающимся языком произнес Маклагген и с трудом перепрыгнул с места на место. — Ваша матушка, часом, не вейла?

И Драко, и Гермиона замерли от потрясения. Дела были хуже некуда. В доме Малфоя теперь было две проблемы, и одна не лучше другой.

Грейнджер слишком поздно заметила подползающего к ней Кормака.

— Мадам, разрешите вас… — он икнул, — ангажировать… пару раз.

Гермиона едва успела повернуть палочку в лапе, как противный Маклагген попытался поцеловать ее. Не просто попытался — успел. В тот же миг, как пахнущий огневиски рот прикоснулся ко рту второй лягушки — чтоб его! — он стал… самим собой.

— Нахал! — в сердцах выпалила Гермиона и ткнула палочкой прямо в глаз лежащему на полу Кормаку.

— Не девка — огонь! — неуклюже поднимаясь с пола, воскликнул молодой человек и вытер рот рукавом.

Драко даже дар речи потерял.

«Клоун что?.. Поцеловал Жабу?.. Мою… Жабу?!.. Вот мерзкий самец!»

— Пошел вон, Маклагген! — негодуя, заорал Малфой. — Катись отсюда на хрен! Уноси свои лапы, тьфу, ноги! Или я тебе их на раз укорочу!

— Поверить не могу… — Гермиона всё пыталась осознать произошедшее. — «Я была права…»

На Маклаггена обратная трансформация, судя по всему, подействовала несколько отрезвляюще:

— Вот это я даю… Нажрался до зеленых говорящих лягушек. Нет, ну я же не каждый раз так напиваюсь!

— Ты просто ни одного раза не помнишь, — пнув его пониже спины, прорычал Малфой. — Всё, миссия окончена. Пока!

Драко опешил, когда Маклагген все-таки трансгрессировал, несмотря на пьяное состояние.

В комнате воцарилась тишина.

И Малфой, и Гермиона поняли — поцелуя не избежать.

«А я думал, что хуже уже быть не может, — подумал Драко про себя. — Оказалось, у меня просто бедная фантазия...»

— Девушка… — тихо произнес он, разглядывая заколдованную лягушку. — Ну, что и требовалось доказать.

Теперь отпираться бесполезно.

Напольные часы пробили полночь, но улыбалась про себя только Гермиона.

________________________

*Питайя (драконий фрукт) — относится к семейству кактусовых. Очень красивые плоды, под красной кожицей прячется белая мякоть с множеством мелких семян. На вкус как киви, только не такой сладкий.