Драко медленно пришел в себя. Чувствуя невероятную слабость во всем организме, он решил пока даже не открывать глаза. Постепенно в голове начали пробуждаться воспоминания о прошедшем, складываться в размытые картины, каждая из которых требовала ответов на тысячи вопросов. В нескольких метрах от себя он услышан приглушенные голоса. Один он узнал тут же и внутренне обрадовался, но пусть сначала уйдет эта надоедливая медсестра.
– Он впервые пришел в себя два дня назад. Совсем ненадолго, но успел доставить нам массу беспокойства. Никого из близких не было, и мы даже не знали, что ему сказать, кроме того, что ему противопоказано подниматься с постели, пока он не окрепнет достаточно…
– А есть вероятность, что он придет в себя сегодня? – спросил сухой размеренный голос Северуса Снейпа.
– Думаю, да, сэр. Он определенно идет на поправку. После того заклятия, что в него попало, человек находится в коме недели три, максимум четыре. Прошло уже двадцать пять дней, так что есть большие шансы, что вы сможете с ним даже поговорить сегодня… Я полагаю, можно вас оставить? У меня еще масса дел.
– Да, конечно. Я тут посижу какое-то время, быть может, мне повезет.

«Двадцать пять дней!!! Мерлин, я валяюсь здесь двадцать пять дней?!» Драко услышал, как мужчина подошел ближе к его кровати и сел рядом на стул, а когда медсестра наконец закрыла за собой дверь, он открыл глаза и посмотрел на своего декана.
– Профессор Снейп… – слабо произнес слизеринец, мгновенно привлекая внимание зельевара.
– Замечательно, Драко. Как ты себя чувствуешь? – Снейп был несказанно рад тому, что юноша так скоро пришел в себя. – Только я уже не профессор для тебя.
– «Мистер Снейп» не очень-то звучит, – ухмыльнулся блондин, а мужчина скривился как от горькой микстуры.
– Вы как всегда чрезмерно тактичны, мистер Малфой. Это должно говорить мне об улучшении вашего состояния?
– Как она?
– С мисс Грейнджер все в порядке… ох, прошу прощения, все никак не могу привыкнуть… с миссис Малфой все отлично. Она ждет не дождется, когда же сможет тебя увидеть, но, к сожалению, множественные заботы не позволяют ей находиться здесь все свободное время. Да и времени-то свободного у нее практически нет.
– Она… – Драко никак не мог произнести столь волнующий его вопрос.
– Да, она родила. Я не очень разбираюсь в младенцах, но она меня уверяет, что это будут великолепные крестники для великолепного крестного отца. Хотя мне эта идея все еще не по душе…

– Да не томите же! Я ведь ни черта не знаю о ребенке… погодите, вы сказали «крестники»?
– Да, Гермиона родила двойню.
Глаза юноши округлились. Он вдруг сильно закашлялся, и зельевар был вынужден предложить ему стакан с водой. Когда волнение прошло и Драко обрел способность ровно дышать, он поудобнее устроился на подушках и испытующе поглядел на Снейпа.
– Вам следовало почаще наведываться к врачам, тогда это не было бы таким шоком.
– Вы прекрасно знаете, что это было невозможно. Но вы еще не рассказали о них.
– Ну что ж. У тебя, Драко, есть дочь. Должен признаться, что она словно ангелочек. Похожа одновременно и на тебя, и на Грейнджер… Мерлин, когда же я привыкну к ее новому статусу!
– А второй…
– Это мальчик. Он тоже очень милый и похож на тебя, хотя изредка и на мать тоже… Иногда он, правда, похож немного на Поттера, а пару раз, готов поклясться, в нем было что-то от Уизли…
– Что-о… – Малфой едва не задохнулся от услышанного.
– Он метаморф.
– Метаморф? – Изумлению новоявленного отца не было предела. – Ничего себе! Среди Малфоев никогда прежде не было метаморфов.
– Видимо, это от Блэков. Ведь твоя кузина была как раз метаморфиней.
– Да… – Драко помрачнел. – Известно, кто ее убил?
– Некоторые утверждают, что это был Рабастан, но Поттер уверен, что видел, как ее убила Беллатрикс. Она, кстати, тоже мертва.

Тут Драко побелел от ужаса, когда в голову ворвались новые воспоминания. С замиранием сердца он спросил:
– А как отец? А мама?
– С ними все замечательно. – Юноша облегченно вздохнул. Но Снейп недовольно продолжил: – Ты очень удачно заслонил собой отца, и заклятие попало в тебя. А мне пришлось общаться с твоей ненаглядной женушкой. Она мне все нервы вытрепала… Но сейчас твоим родителям приходится несладко. Конечно же, Поттер встал на их защиту, и им не выдвигались никакие обвинения в содействии Темному Лорду, но им приходится много времени проводить в залах суда, поскольку их то и дело вызывают в качестве свидетелей. Да еще и ремонт вашего поместья отнимает много сил. Они бы каждый день здесь проводили, вот только не могут. Нарцисса приходила вчера, но ты спал, а сегодня у них очередное слушание. Но завтра они непременно придут. Надеюсь, ты будешь в сознании…
– Да, после таких новостей я теперь вряд ли усну! Но расскажите мне побольше о детях! Где Гермиона сейчас?
– Она у своих родителей, в Лондоне. Дети – это просто ужас какой-то. Они пищат, кричат и вообще ведут себя совершенно отвратительно! И я не очень-то уверен, что хочу быть крестным отцом этих маленьких…

– Достаточно! – Драко никогда прежде не был так взволнован. С апреля он готовил себя морально к тому, чтобы стать отцом, но когда это наконец произошло, все мысли и эмоции куда-то повылетали из головы. Он даже не знал, что сказать, как реагировать. Он – отец! Мерлин, сумасшествие какое-то! Надо будет спросить у своего отца, как нужно реагировать на подобное, потому что без шаблона он, кажется, сейчас не в состоянии разобраться в своем состоянии. Единственное, чего хотелось, это увидеть ее. Ее, ставшую его женой, хотя и это казалось каким-то безумием.
Но вдруг Драко очень захотелось спать. Он нахмурился, потому что мозг протестовал против этого действия, а тело упорно отказывалось слушаться, погружаясь в сон.
– Вы знаете, сэр, я, наверное, посплю немного.
– Это еще последствия заклятия. Это нормально, через пару дней пройдет. Неизвестно, чем Белла запустила в тебя… Уснул.
Мужчина недовольно посмотрел на своего воспитанника, который вместе со своей благоверной создал ему кучу неприятностей и язву желудка. Черт его дернул когда-то давно теснее сблизиться с Малфоями! А теперь еще и новорожденные! Маленькие монстры! Несколько раз он ночевал с ними под одной крышей, и все ночи он не спал! А их мамаша похуже сотни соплохвостов!

Теперь еще ему предстояло отправиться в центр Лондона, в квартиру ее родителей, чтобы сообщить, что Драко наконец пришел в себя… А через одиннадцать лет ему еще учить этих повзрослевших оболтусов! Как жаль, что Альбуса больше нет. Единственный человек, который был в состоянии избавить зельевара от таких мрачных мыслей, был вот уже несколько месяцев недосягаем… недосягаем для всех.
Мужчина тяжело вздохнул и покинул палату.


Драко проспал три часа и, пробудившись, оказался в полном одиночестве. Во всем теле чувствовалась невероятная бодрость и жажда к движению. Подскочив с койки, он тут же заозирался в поисках своей одежды и волшебной палочки, но ни того, ни другого не было. А он рвался к своей жене. Он выскочил в коридор и отправился на поиски медсестры, чтобы отобрать у нее свои вещи.
Едва он прошел несколько метров, как столкнулся с девушкой в белом халате, которая сперва растерянно поглядела на него, но затем ее лицо приняло решительное выражение. Через десять минут Драко был затолкан обратно в свою палату и уложен на койку целой сворой медиков. Он яростно вырывался, но врачи и медсестры были неумолимы. Они непререкаемым тоном заявили, что выпишут его только завтра к обеду, а эту ночь он проведет в Мунго и примет очередную дозу лекарств, которые были доставлены ему буквально через минуту.
Драко не оставалось ничего другого, как лечь в кровать и зло уставиться в потолок.
Как там она? Они?
Когда он узнал, что Гермиона беременна, то подумал, что это первоапрельский розыгрыш. Он отлично помнил тот день. Каждую его минуту…

Прекрасная погода. Яркое солнце. Тепло, разливающееся по телу. Весна вообще была невероятно теплой, но этот день превзошел все ожидания. У них обоих не было пар после обеда, и весь седьмой курс Слизерина и Гриффиндора вывалился на берег озера. К тому моменту они уже не прятались от других… И уже не были Главными старостами школы. После того инцидента в Большом зале их тут же с треском лишили этого почетного звания, хотя ни Драко, ни Гермиона совершенно из-за не расстроились. Они продолжали встречаться в Выручай-комнате, проводя там все ночи.
Все было замечательно, хотя война с Лордом набирала обороты. Но Драко уже знал, что будет делать, когда их обучение закончится, и к тому моменту уже многое предпринял для осуществления своего плана. Вот только Гермиона внезапно стала невероятно раздражительной, постоянно кидалась на него, и Драко оставалось только гадать, в чем причина ее поведения.
Они отчего-то завели разговор о домовиках, и Грейнджер, сев на своего конька, принялась уверять его в каких-то совершенно невозможных вещах. Когда ему надоел этот глупый спор, он просто встал и пошел прочь к озеру. Гриффиндорка, конечно же, оскорбленная таким поведением, вскочила и побежала за ним, кидаясь на него словно тигрица. Словно старые супруги, они стояли на берегу озера и орали друг на друга, пока Драко все это не осточертело. и он не решил охладить пыл своей возлюбленной весьма оригинальным способом. Многие, как обычно, наблюдали за разворачивающимся представлением, и Драко, вежливо улыбнувшись окружающим, внезапно закинул себе на плечо девушку, прочно держа руками, и направился к деревянному причалу. Гермиона принялась визжать, кричать, чтобы он отпустил ее, но Драко продолжал безмятежно идти все дальше, неуклонно приближаясь к краю причала. Когда девушка поняла, ЧТО он хочет сделать, тут же закричала еще больше, но было поздно: юноша отпустил ее, и она рухнула в ледяную воду.

По берегу прокатился оживленный смех, и Драко сам хохотал, когда глядел на фыркающую и пыхтящую гриффиндорку, вылезающую из воды. Когда она наконец забралась по лесенке на причал, то зло посмотрела на него, содрогаясь от холода. Такой злобы и ненависти в ее глазах он никогда не видел. Он даже застыдился своего поступка, но следующие слова ввели его в некоторый ступор.
– Я к-клянусь, – произнесла девушка стучащими от холода зубами. – Я к-клянусь, что ребенка т-ты не увидишь д-до конца своей ничтожной жизни…
– Какого ребенка, Грейнджер?
– Да уж не твоего, теперь точно! – закричала она.
– Что ты несешь…
– Я беременна, ублюдок!!! – взвизгнула она и принялась бить его кулаками в грудь, в живот. Драко принялся слабо рефлекторно отбиваться, потому что до него никак не хотел доходить смысл услышанного. Вконец разъярившись, девушка столкнула его в ледяную воду, а сама направилась в сторону замка…

После этого последовала целая череда объяснений, извинений, разговоров и обсуждений, что делать со всем этим дальше. Они решили, что для всех должны расстаться, и устроили грандиозный, тщательно спланированный скандал, не оставивший ни у кого сомнений, что они больше не вместе. Никто даже не догадывался, что после Выпускного бала эти двое исчезнут для всех. Исчезнут до тех пор, пока не закончится война, потому что она не для них. Драко еще давным-давно избрал нейтралитет, а Гермиона была уже просто не в том положении, чтобы бросаться на защиту своих друзей…

Но конец их обучения в Хогвартсе прошел смазано и трагически. За несколько дней до бала, уже после сдачи всех экзаменов и ЖАБА семикурсниками, погиб Дамблдор. Никто в точности не знал, как это произошло. Никто, кроме Поттера. Выпускной бал отменили, и Драко с Гермионой тут же воспользовались шансом и исчезли. Юноша только написал письмо родителям, в котором все подробно объяснил, а девушка позаботилась о защите своих мамы и папы. После этого на почти четыре месяца они пропали практически для всех. Их новый дом находился под заклятием Доверия, а хранителем тайны они попросили быть Снейпа, о котором к тому моменту знали, что он был лишь шпионом Дамблдора и уже давно работал против Лорда.
Иногда Драко наведывался на площадь Гриммо, в штаб-квартиру Ордена Феникса, исключительно для того чтобы узнать, как продвигается дело в борьбе с Темным Лордом и насколько хорошо оберегаются его родители, поскольку он вытребовал у Поттера наблюдение за ними и помощь, если понадобится.
Еще в Хогвартсе они тайно поженились, поскольку Драко был категорически против того, чтобы его ребенок родился вне брака. Даже Блейз ни о чем не догадывался, хотя этот пройдоха всегда и везде все узнавал первым.

Наступил октябрь, и пара с волнением ожидала появления младенца, когда шестнадцатого числа внезапно появился Снейп и сообщил Драко, что его присутствие необходимо в штаб-квартире Ордена. Юноша долго сопротивлялся и ни в какую не собирался оставлять любимую, но Снейп взял верх, убедив его, что до родов еще не меньше недели и ему не о чем беспокоиться. Пообещав вернуться всего через несколько часов, Драко скрепя сердце отправился вместе со своим бывшим деканом.
Когда он оказался на месте, то узнал, что Орден спланировал операцию по проникновению в логово Пожирателей смерти и Темного Лорда, и им был просто необходим Малфой, поскольку это самое логово находилось именно в его родовом поместье. Для того чтобы попасть туда, было необходимо, чтобы их пропустил один из их семьи. Поднажав на нужные рычаги, Поттеру все же удалось убедить своего бывшего врага в необходимости его содействия. Но когда они обсуждали план операции, всех присутствующих огорошила одна новость: у Гермионы начались схватки. Ребенок вот-вот родится, а никого рядом нет. Операцию отменить было невозможно, и весь Орден руками и ногами вцепился в Драко, не давая ему рвануть к любимой. Тяжелая миссия пала на Снейпа, так как никто более не знал, где находится дом Драко и Гермионы. Он не мог даже привести с собой врачей, поскольку тогда Заклятие Доверия было бы разрушено, и девушка оказалась бы в опасности: небольшая группка Пожирателей уже давно разыскивала предателя Малфоя и его грязнокровную шлюху.

Драко не знал, как на самом деле все прошло. Ему страшно было представить, что его декан единолично принимал роды у собственной студентки, и он надеялся, что им все же удалось доставить Гермиону либо в больницу, либо найти врача поблизости… Но ничего, завтра его выпишут, и все встанет на свои места. Как же он хочет вновь ее увидеть! Поцеловать, обнять, прижать к себе! Как давно он не знал жара ее тела! Как он горит желанием вновь попробовать ее на вкус! Завтра! Завтра все будет хорошо…


Гермиона шла по коридору в направлении палаты, где, как ей сказали, лежал Драко. Она была нагружена до предела: на плече огромная сумка с различными вещами для детей, а в обеих руках переносные сумки-люльки для новорожденных. Малыши крепко спали и не доставляли матери беспокойства, чего она очень опасалась, поскольку все еще жутко нервничала, как только ее дети начинали плакать. Родители хотели поехать с ней, но она отговорила их, сказав, что еще будет возможность познакомиться с ее мужем и его родителями. Она сама еще ни разу не встречалась с ними и ужасно волновалась из-за предстоящего знакомства. Она прекрасно знала, что не является той партией, которую желали бы для своего сына такие высокочтимые дворяне, как мистер и миссис Малфой, но отступать уже было слишком поздно. Теперь она законная миссис Малфой. Гермиона Малфой. И она родила наследников этому роду… А вот и представители рода. Черт побери!

Завернув за угол, Гермиона обнаружила стоявших в коридоре родителей Драко. Она не могла их не узнать, хотя Нарциссу никогда прежде не видела, а вот с Люциусом встречалась три года назад… неудачная была встреча. Едва увидев их, девушка тут же поняла, почему Драко говорит о них всегда с таким восхищением. Мужчина и женщина невероятным образом гармонировали друг с другом, являясь продолжением своей половинки. У них даже внешность практически одинаковая. Словно брат и сестра, но с печатью страстной любви в облике.
– Мистер Малфой. Миссис Малфой. Добрый день, – спокойно произнесла Гермиона. «Держись, девочка, держись! Все будет хорошо, главное, не нервничай!»
– И вам, мисс, – сухо произнес мужчина. «Черт, либо он не знает, кто я, либо он уже показывает свое свекрское отношение ко мне… В любом случае».
– Я Гермиона… Гермиона Малфой!

Глаза женщины округлились, и она взглянула на своего мужа. Тот нахмурился, не находя, что сказать. Повисла неловкая пауза, нарушаемая только приглушенным шумом в соседних помещениях. Нарцисса спохватилась первой.
– А Драко скоро выйдет! Он одевается и проходит последние проверки. – Было видно, что она прилагает все усилия, чтобы выглядеть беззаботно, но это у нее слабо получалось. – Это чемоданы? Вы куда-то уезжаете?
– Что? А, нет! Это… это ваши внуки. – Удивлению женщины не было предела.
– Мерлин, мы даже не знали об этом! Как это могло пройти мимо нас?!
– Мы можем их увидеть? – заинтересованно спросил Люциус, а Нарцисса поддержала его мысль взглядом.
– Ну разумеется!
Гермиона тут же подошла к стоящим у стены складным сидениям и, откинув их, поставила на них сумки. Мужчина и женщина подошли ближе, заглядывая внутрь.
– А это?..
– Мальчик и девочка.
– Они очень красивые. Драко тоже был ангелочком. – Нарцисса с улыбкой умиления рассматривала два крошечных сопящих комочка.
– Вы уже дали им имена? – спросил Люциус, отрываясь от созерцания своих внуков. Хотя он и скрывался за маской уважительного беспристрастия, но все же было заметно, как он доволен наличием двух очаровательных детишек одной с ним фамилии.

Гермиона только собиралась ответить, когда дверь за их спинами отворилась, и из нее показался Драко, одетый как пристало любому порядочному мужчине, не обремененному болезнью. Едва завидев друг друга, юноша и девушка кинулись друг другу в объятия, не в силах скрыть ликования от встречи после столь долгой разлуки. Взрослые мистер и миссис Малфой обреченно наблюдали за молодыми, признавая, что любовь – это нечто неподдающееся логике и рациональности, как, впрочем, было и в их случае. А Гермиона и Драко продолжали целоваться, вновь наслаждаясь присутствием самого дорогого, что есть на земле, не обращая внимания на мир вокруг них. Нарцисса не выдержала и прикрыла рот, сдерживая возглас и цепляясь крепче за рукав супруга: никогда прежде она не видела своего сына столь счастливым, его глаза просто светились радостью и наслаждением. Он наконец-то оторвался от жены и повернулся к родителям. После этого последовали другие страстные объятия, когда родители прижимали сына к себе, а тот не уступал им в рвении. Гермиона стояла поодаль и влажными от слез глазами наблюдала за происходящим.

Наступил черед знакомства с младенцами. Драко оторвался от родителей и посмотрел на любимую. Та кивнула головой в сторону люлек, и юноша повернулся к ним лицом. Несколько секунд он стоял, уставившись на них, не зная, что предпринять далее. Затем он нервно запустил руки в волосы и, взъерошив их, нетвердым шагом направился к сумкам. Он присел рядом на корточки, заглядывая внутрь и рассматривая маленькие лица своих детей. У него пропал дар речи, и он только переводил взгляд с одного ребенка на другого, иногда нервно усмехаясь, а иногда озаряя лицо совершенно счастливой улыбкой. Гермиона молча стояла рядом, затем подошла ближе и запустила пальцы в волосы мужа.
Драко поднялся и, обняв девушку, посмотрел на нее:
– И как их зовут, если не секрет?
– Не секрет. Фрейр и Фрейя.
Брови всех Малфоев взлетели вверх, а девушка едва ли не прыснула от смеха.
– Да, долго мы были в Норвегии, – задумчиво промолвил Драко.

– Норвегии?
– Да, отец. Все это время мы были там. Дядя Альфред предоставил нам укрытие.
– Я так и думал, что Альфред к этому причастен. А ты не мог попросить помощи у нас с матерью? – Голос Люциуса стал раздражительным. Нарцисса успокаивающе погладила его по плечу, но тот даже не думал униматься. – Черт возьми, да ты совсем потерял голову, мальчишка! У меня из-за тебя одни проблемы в этом году!
– Прости, отец, но так нужно было.
– Ах, нужно! Нужно ему было! – Мужчина отвернулся и пошел вдаль по коридору, недовольно бормоча себе что-то под нос. Гермиона чувствовала себя неловко, но тут Драко обернулся к ней и поцеловал в нос.
– Отличные имена! Фрейр Малфой и Фрейя Малфой! Мама, это замечательно, не правда ли?!
– Да! Мне очень нравятся имена. Люциус, а тебе? – Мужчина не сказал в ответ ни слова, продолжая расхаживать взад-вперед по коридору. Женщина одобряюще улыбнулась: – Ему нравятся! Просто он до сих пор в бешенстве от твоего поступка, Драко. Да и я тоже его совершенно не одобряю. – Последние слова прозвучали металлическим тоном, тут же давая знать Гермионе о скрытой натуре уравновешенной и спокойной женщины. Но Нарцисса тут же переменилась и счастливо улыбнулась: – Но все уже разрешилось, и все хорошо! Так что, я думаю, нам пора домой. Люциус, ты не забыл о слушании?

Вернулся мужчина с вновь вежливым и невозмутимым выражением на лице и с оттенком горечи в голосе произнес:
– Да, дорогая, я помню. Драко, прости, но я вынужден вас покинуть. У меня на сегодня очередное слушание назначено… Когда они наконец закончатся? Так что увидимся вечером. – Он поцеловал жену, а затем подошел к Драко и заключил его в крепкие объятия. После этого повернулся к Гермионе и, склонившись, поцеловал ее руку. – Гермиона, желаю вам приятного дня.
– И вам, сэр.
Мужчина направился к лифтам, а Нарцисса обернулась к Драко:
– Тебе больше ничего не нужно здесь делать? Если нет, то нам тоже пора.
– Да, конечно, – проговорила Гермиона. – Мне скоро нужно будет покормить малышей. Драко, ты со мной? Я живу у своих родителей, и мне не терпится наконец познакомить тебя с ними!
Юноша только было открыл рот, как его опередила Нарцисса:
– Гермиона, а когда вы планируете поселиться в Малфой-мэноре? Комнаты могут быть готовы хоть сегодня.
– О, я… Малфой-мэноре?
– Ну да. Теперь вы новая леди Малфой, и ваш дом – Малфой-мэнор!
– Мама, мы еще не обсуждали это, но я думаю, что поместье останется за тобой и отцом. – Затем Драко обернулся к Гермионе, стоявшей с неловким видом. – Ты любишь море?
– Море? Да…
– Ну и отлично. Я думаю, тебе понравится наше поместье на востоке, прямо на берегу.
– Но, Драко, по традиции…

– Мам, я же знаю, как вы любите Малфой-мэнор, так что ни к чему эти традиции!
– В любом случае нужно все обсудить с Люциусом. Но я надеюсь, вы не откажете мне в удовольствии познакомиться поближе с моими внуками, Гермиона. Как насчет ужина?
– Это было бы замечательно, миссис Малфой.
– Тогда вперед! – женщина приободрилась. – Драко, бери детей!
Тот с готовностью взял сумки, перед этим еще раз заглянув внутрь, и понес их в сторону лифтов. За ним следовали обе миссис Малфой, при этом старшая принялась настаивать на новой законной церемонии обручения.
Когда они вошли в вестибюль, помещение озарилось счастливыми криками, а Драко был схвачен в крепкие дружеские объятия.

– Драко, дружище! – кричал Блейз, и медсестры принялись на него шикать. – Мерлин, как мы рады, что с тобой все хорошо!
Забини сменила Пэнси, тоже крепко обнявшая друга.
– Привет, солнце! Ты постоянно заставляешь нас волноваться за тебя! Здравствуйте, миссис Малфой. Грейнджер, а ты что здесь делаешь?
Но тут заговорил Блейз:
– А это что у тебя в руках! Ты что, с чемоданами в больнице отлеживаешься?
– Черт, я знаю, что это! – Пэнси дикими неверящими глазами смотрела на переносные люльки, затем она уставилась на Гермиону. – Когда вы успели? Вы же вроде разошлись… или? Блейз, что ты молчишь?
– А что я могу сказать, – тот был ошарашен не меньше девушки, разглядев детей. – Молодец, Грейнджер.
– Миссис Малфой, – поправил друга Драко и весело посмотрел на друзей. Те потеряли дар речи, а блондин тем временем аккуратно поставил сумки на столик.
– Черт возьми, все-таки не зря я так старался помирить вас! Поздравляю! А можно на детишек взглянуть? Это кто? Мальчишки или девчонки?
– Это двойняшки, Блейз. Фрейр и Фрейя, – гордо сказал Драко, все больше входя в роль отца.
– Ох, ничего себе! Звучно так! Ты, Пэнси, смотри, какие дети бывают, может, скоро и у нас будут… а, черт, забыл, – Блейз принял странно серьезное выражение лица, но потом развеселился и обнял девушку за талию. Пэнси даже немного покраснела и выглядела так же странно, как и Забини. – Мы женимся! Не прямо сейчас, но вообще…
– В следующем году, – продолжила Пэнси.

Теперь настал черед Драко и Гермионы открыть рты и изумленно глядеть на пару. Нарцисса не была посвящена во все подробности, поэтому только радостно воскликнула, поздравляя парня и девушку с этим решением.
– Стоп, вы же… – наконец промолвил Драко.
– Были… Жизнь такая странная вещь, дружище! А ты оказался предсказателем. Помнишь, ты как-то сказал, что мы будем жить под одной крышей с Пэнси. Ну вот.
– Этим летом миссис Забини пригласила меня погостить у них какое-то время. И вот в тот момент мы с Блейзом узнали друг о друге много нового, в частности, что на самом деле это любовь между нами, – Пэнси засмеялась. – Дикость, но мы счастливы.
– Определенно!
– Черт, как же я рад за вас! – Изумлению Драко не было предела. – Как тебе это, Гермиона?
– Замечательно!
– А как Дафна и Теодор? – слегка напряженно спросил Драко.
– Они в Австрии. У них там медовый месяц был, но Дафна сейчас в трауре, и они пока не спешат возвращаться. Астория, конечно, была той еще дрянью, но все-таки родная сестра.
– Известно, от чьего заклятия она погибла? – включилась в разговор Нарцисса.
– Нет, – ответила Пэнси, – там же была перестрелка. Мало ли кто мог попасть в нее.
– Глупая девочка. Зачем она увязалась за Беллой?
– Давайте не будем об этом. Блейз, Пэнси, вы с нами? Мы сейчас в поместье.
– Нет, Драко, прости, у нас еще есть дела. Но мы обязательно еще увидимся!
– Конечно! Еще раз поздравляю вас!
– Пока! До свидания, миссис Малфой, – Блейз ухмыльнулся. – Обе миссис Малфой!
– Пока, Грейнджер, – захихикала Пэнси, и они умчались из вестибюля, целуясь по пути.
– Ничего себе! Я думала Забини – гей! – произнесла Гермиона.
– А Пэнс, между прочим, была лесбиянкой! – ответил Драко.
– Да?!! Я этого не знала! Во дают!
– А я не знала ни того, ни другого! – воскликнула Нарцисса. – Что творится в вашей школе?!
Драко и Гермиона смущенно покраснели и поспешили к выходу.

Когда они вышли из больницы, Гермиона едва не задохнулась от восторга. Прямо у крыльца стояла огромная роскошная карета, запряженная шестеркой в серебряных попонах. Конечно, она была не видна маглам и выглядела довольно интригующе посреди деловой части Лондона.
– Отец быстро сориентировался, – произнес Драко.
– Вы ездите в каретах? – Гермиона посмотрела на мужа, а затем на свекровь.
– Нет, это всего лишь традиция. В первый раз новая леди Малфой должна явиться в Малфой-мэнор в карете, запряженной белыми и черными лошадьми. Обычно это происходит тут же после свадьбы, но у вас исключительный случай… Ну что ж, я отправлюсь вперед, подготовлю все к вашему приезду.
С этими словами она трансгрессировала, а Драко окликнул лакея, чтобы тот открыл дверцу. Сев в карету, они определили детей на сидения напротив, а сами сели рядом. Едва карета мягко тронулась с места, Гермиона скинула пальто и стремительно уселась на колени мужу, лицом к нему, счастливо вглядываясь в каждую черточку его такого же счастливого лица.
– Наконец-то мы одни! Мерлин, как я скучала по тебе! Как я боялась, что с тобой что-то случится! – Она чувственно поцеловала Драко, а тот тут же ответил ей, стягивая с себя пальто.
– Я так боялся за тебя! Я бы ни за что тебя не бросил, если бы знал, как все произойдет!
– Я знаю, я знаю, любимый! Не кори себя! Ты ведь помог свергнуть Лорда! Как же я люблю тебя!
Внезапно дети проснулись и начали плакать. Гермиона тут же вскочила и опустилась перед ними на колени.
– Черт, долго еще ехать? Они хотят есть.
– Ну так давай их покормим! Что там нужно? – И он отчего-то полез в сумку.
– Драко! Не там, – Гермиона засмеялась и села напротив него. Достав Фрейра, она одновременно расстегнула пуговицы на свитере и рубашке, обнажая грудь, а затем приложила сына к ней. Драко, никогда прежде не видевший ничего подобного, с откровенным интересом принялся смотреть, как его жена кормит его сына. В этом было что-то невероятное. Еще год назад он и помыслить не мог о подобном, а теперь он семьянин, и до чего счастливый семьянин. Что там Снейп говорил о его детях? Что они маленькие монстры, не дающие ему выспаться? Как он мог такое сказать?! Они самые чудесные ангелочки в мире.
Он встал с сидения и достал из люльки плачущую Фрейю, осторожно, словно хрусталь. Девочка тут же притихла, рассматривая неизвестного ей доселе человека, но словно чувствуя, что связывает их. Гермиона показала Драко, как правильно держать малышку, и продолжила заниматься сыном, а блондин наконец сумел рассмотреть дочку ближе. Головка малышки была покрыта белесыми кудрявыми волосиками, а глаза были глубокого шоколадного цвета. Девочка чудесным образом воплотила в себе самое лучшее от матери с отцом. Слизеринец залюбовался ребенком, а затем взглянул на Гермиону. Та со счастливым умиротворением глядела на мужа, держащего в руках свое чадо.
– Вы прекрасно смотритесь вместе!
– А ты похожа на Мадонну! – с восхищением произнес Драко. Затем нахмурился. – Знаешь, может, это неправильно, но мне хочется оказаться на месте своего сына.
Гермиона засмеялась, а Драко продолжал сражаться с подступившим возбуждением. Сколько они уже не спали вместе. Черт возьми, четыре месяца – это слишком долго!

– Потерпи, любимый! Мне еще девочку накормить надо. – Она отняла от груди сына и передала его юноше, а сама взяла дочку. Теперь для Драко настал черед знакомства с сыном. Малыш был таким же красивым, как и девочка, только, в отличие от нее, постоянно менял цвет волос, еще не способный контролировать свои превращения. Пока Драко держал его в руках, он успел убедиться, что Фрейр действительно бывает похож на Поттера и Уизли, что привело его в этот раз не в бешенство, а в какой-то детский восторг. Немного поворочавшийся в руках отца Фрейр стал засыпать. Драко откинулся на спинку, продолжая держать ребенка, и посмотрел на Гермиону.
– Как это было? Сильно больно? – обеспокоенно спросил он.
– Чертовски! – печально произнесла девушка. – Очень хорошо, что тебя тогда не было! Твоя нервная система такого бы не выдержала! Снейп чуть в обморок не свалился, что говорить о тебе!
– Так он что, принимал роды?!
– Да! Он ненавидит меня за это!
– Великий Мерлин, но все прошло хорошо? Были проблемы?
– Кроме тех, что я рожала вообще? Нет, все прошло относительно хорошо. Я же перечитала все, что только можно, о родах и детях.
– Клянусь, больше такого не повторится!
– Это ты Снейпу скажи! Он потом два дня напивался, справляясь с шоком.
– Бедный декан… Черт, он видел тебя в таком… виде!
– Он святой!

Оба рассмеялись. Затем какое-то время они молчали, всматриваясь друг в друга. Опустив глаза, Драко тихо произнес:
– Это я убил Асторию! – С соседнего сидения до него донесся приглушенный судорожный вздох. – Она, когда увидела меня, я тогда искал родителей, тут же кинулась, сыпля проклятиями… Мы сражались какое-то время, пока я не впечатал ее в стену заклятием. Стена рухнула на нее сверху… Как же я ненавидел ее в тот момент, – с отвращением в голосе закончил юноша, а ребенок в его руках недовольно заворочался.
– Успокойся! Не думай об этом! – Гермиона наклонилась ближе к Драко и сжала его руку. – Как хорошо, что все закончилось! Теперь нам ничто не помешает!.. Это правда, что мы будем жить на берегу моря?
– Если захочешь.
Гермиона улыбнулась и, закончив кормить девочку, принялась укладывать ее в люльку. Затем уложила Фрейра и села рядом с Драко, обняв его и прижавшись к нему всем телом.
– Спасибо! – сказал Драко.
– За что?
– За них. Я, правда, еще не вошел полностью во вкус и много чего не понимаю… по правде говоря, я вообще ни черта не понимаю, но, надеюсь, ты меня всему научишь?
– Ну конечно, любимый! – она игриво улыбнулась ему. – Приготовься к адскому труду! Я с ними уже знакома больше трех недель, и я клянусь, они бы меня уничтожили, если бы не восстанавливающее зелье!

Впечатленный столь горячими словами, юноша обеспокоенно поежился, поскольку привык полностью доверять жене, и раз она говорит так, значит, основания для этого есть.
– Не бойся, я с тобой!
– Да, с тобой ничего не страшно!
Гермиона придирчиво рассматривала детей, что-то прокручивая в голове, когда наконец произнесла:
– А ты знаешь, что Фрейр будет в Гриффиндоре, а Фрейя в Когтевране!
Реакция слизеринца была мгновенной, он оттолкнулся от жены и дикими глазами посмотрел на нее.
– Ты что, с ума сошла? Какой Гриффиндор? Ты смерти моей хочешь? Мои дети будут исключительно в Слизерине!
– Ха! Ничего себе заявление! Твои дети! Ты с ними знаком два часа! И с чего это вдруг ты решил, что твои дети будут только в Слизерине?! А я не считаюсь? Я, между прочим, не из змеиного факультета!
– Я сказал, Малфои – слизеринцы! Даже не перечь мне!

В карете нарастала перепалка, которая, несмотря на всю внешнюю серьезность, была насквозь пропитана весельем и задором.
– Очень интересно! Я – Малфой, и я из Гриффиндора!
– Ты не Малфой, ты Грейнджер, и до конца жизни останешься только Грейнджер!
– Любимый, ты хочешь, чтобы это были твои последние слова в этой жизни? – звенящим от гнева голосом спросила гриффиндорка.
– Милая моя, я все сказал! Мои дети не будут учиться в Гриффиндоре!
Его тон был невероятно серьезным, а глаза прожигали насквозь, но Гермиона уже знала, как обращаться с его суровым расположением духа. Она слегка надула губки и отодвинулась на самый край скамьи, но не стала изображать обиженную. Нужно всего лишь разрядить атмосферу и ослабить его бдительность. Она скинула ботинки и положила ноги на колени юноше, а сама облокотилась на стенку кареты и сложила руки на груди. Загадочно улыбаясь, она смотрела на мужа, который, конечно же, стал медленно расслабляться. Когда он откинулся на сидение, поглядывая на нее из-под прикрытых ресниц, и принялся массировать ей стопы, она заговорила:

– Хочешь, я расскажу тебе историю нашей прекрасной семейной жизни?
– А у тебя открылся пророческий дар?
– Нет, это не предсказание, это интуиция!
– Ну давай. Все равно еще где-то час ехать.
– Только, чур, не перебивать!
– Хорошо.
– Итак… Я решила, что мы не будем останавливаться на двух детях. Так что, думаю, года через два я рожу тебе прекрасную девочку, похожую на меня. Мы назовем ее Джорджиана, мне нравится это имя. Она будет учиться в Шармбатоне и станет не меньше, чем премьер-министром. – Было видно, что Гермиона придумывает это на ходу, но она говорила все с такой серьезностью, что Драко едва ли не верил в это.
– Почему Шармбатон? Хогвартс отличная школа!
– Это великолепная школа, но я бы хотела познакомить ее с Францией! Я обожаю Францию! Мы должны с тобой туда поехать, хотя бы на месяц!.. Но ты обещал, что не будешь перебивать!
– Да-да, прости!
– Ну вот… А потом у нас родится великолепный мальчик, как две капли воды похожий на тебя и твоего отца. Именно поэтому мы назовем его Люциус, это тоже очень красивое имя!
– Я скажу отцу…
– Не смей! Я сама ему скажу!.. Ну конечно, он будет учиться Слизерине, потому что платиновые блондины со стальными глазами учатся только в Слизерине!
– Вот спасибо! Хоть один ребенок пойдет по моим стопам! – язвительно проговорил Драко.
– Да. Зато он будет самым красивым мальчиком в школе, совсем как его отец!.. Когда Фрейр и Фрейя поступят в Хогвартс и на распределении шляпа оправит их в Гриффиндор и Когтевран… Молчи!!! Ты будешь в бешенстве! Ты закатишь скандал и будешь обвинять меня во всех смертных грехах, пока я не скажу тебе, что опять беременна.

Слизеринец сложил руки на груди и серьезно посмотрел на жену-фантазерку, мысленно подсчитывая, в какую копеечку ему влетит содержание такого количества отпрысков.
– Да, и ты успокоишься! И я рожу… ммм… дай подумать… девочек-близняшек!
– Замечательно! Почему не мальчиков?
– Мне так хочется, – засмеялась Гермиона.
– Понятно. Итак, шестеро! Ты хочешь шесть детей?
– А когда Фрейя будет выходить замуж за сына Гарри…
– Нет!!! – завопил Драко. – Нет! Этому не бывать! Только через мой труп!!! Никаких зятьев-Поттеров. Мне достаточно того, что этот идиот мой троюродный дядя!
– Что, правда?! Ты мне этого не рассказывал!
– Вот и забудь! Я сказал, никаких Поттеров…
– Ты слишком распаляешься, – девушка толкнула его в ногу, – не забывай, это всего лишь примерный план!
– Не нужно мне таких планов! Даже примерных!
– Чшшш… Успокойся!.. Так вот, когда ты будешь сидеть за свадебным столом и неверяще глядеть на свою дочь, которая посмела связать себя с этим гадким Поттером, я сообщу тебе страшную новость…
– Нет…

– Я беременна, любимый! Опять!
– Ты вообще планируешь остановиться? На каком ребенке по счету ты прервешься? Десятом? Пятнадцатом?
– Пока не закончатся поместья, которые дети будут получать в наследство, – весело сказала Гермиона.
– Да? – Лицо Малфоя приняло серьезное выражение. – Я, конечно, понимаю, ты могла многое слышать о роде Малфоев, что мы богаты и влиятельны, но, честно говоря, поместья закончились на Люциусе…
– Как? Близняшкам, значит, негде жить? – Гермиона выглядела невероятно несчастной.
– Ну почему же? Если мы будем упорно работать и зарабатывать деньги, а ты сколотишь целое состояние на защите прав и свобод своих драгоценных эльфов, в чем я лично очень сомневаюсь, то мы вполне сможем докупить все недостающее, и у тебя появится возможность рожать и рожать, пока не надоест…

– Что-то я не слышу радости в голосе?
– Радости?! – Драко нервно засмеялся. – Ты ждешь от меня радости? Ты планируешь сделать из меня отца многодетного семейства, а мне, заметь, только восемнадцать! Еще год назад я планировал поступить после Хогвартса в Женевскую академию, заняться углубленным изучением трансфигурации и нематериальной магии, и что теперь? Я знаю, чего ты хочешь! Ты хочешь, чтобы я до конца жизни менял пеленки и слушал детский плач!
– Ой, какие мы недовольные! Слава Мерлину, дети спят и не слышат, что болтает их папаша! Я, между прочим, тоже не планировала забеременеть в семнадцать лет! И уж тем более у меня и в мыслях не было стать женой человека, который когда-нибудь станет ссохшимся брюзжащим старикашкой!
– Ты сама-то будешь не лучше!.. Я знал, что вы, гриффиндорцы, народ опасный, но даже не думал, что до такой степени! Ты, видимо, слишком вдохновилась семейным очагом Уизли!
– Ты знал, на что идешь, когда предлагал стать твоей женой!
– Я не думал, что дойдет до такого!!!
– Тихо! Детей разбудишь!
Они замолчали. Карета мерно покачивалась, словно лодка на волнах.
– Я люблю тебя!
– Я хочу тебя!
Они произнесли это одновременно и тут же засмеялись.
– Ну вот, а говорят, это мужчины постоянно думают о сексе. Заметь, я терплю уже часа четыре!
– А я будто нет?! – Гермиона надулась и отвернулась в окно. Через минуту она почувствовала, как горячая ладонь крадется по ноге выше и выше. Повернув голову, она встретилась с таким знакомым блеском желания в стальных глазах и тут же потянулась ближе к мужчине.
– Как же я тебя люблю! – промолвила гриффиндорка сквозь поцелуй. – Клянусь, я буду любить тебя вечно!
– И я! Я тоже люблю тебя, mon ange!

Он запустил ладони под одежду девушки, нащупывая грудь, скрытую бюстгальтером. Девушка обвила рукой его шею, притягивая ближе, а другой принялась стаскивать с него свитер. Оба гадали, занимались ли прежде молодожены-Малфои сексом в этой карете, или же они ждали первой брачной ночи.
Внезапно карета резко качнулась и остановилась.
– Приехали, – прошептал Драко, все еще продолжая заниматься ремнем на джинсах своей жены.
– Придется ждать вечера, – печально произнесла она.
Гермиона вывернулась из его объятий и тут же стала приводить себя в порядок. Через несколько мгновений дверца кареты распахнулась, и Драко, захватив с собой детей, вышел наружу. Отдав люльки домовикам, услужливо стоявшим у порога, он вернулся, чтобы подать руку Гермионе.
– Какая красота!
Девушка зачарованно осматривала огромное поместье елизаветинской эпохи, превращенное осенью в живописнейший уголок. Карета отъехала, и перед Гермионой открылся вид на прекрасный французский парк. Вдалеке виднелись рощи, раскрашенные в золотой и красный цвета.
– Я очень рада, что вам здесь нравится, Гермиона, – послышался позади голос Нарциссы. – Чувствую, вы еще измените решение и передумаете селиться у моря… Я думаю, с прислугой вы познакомитесь позже, а сейчас я покажу вам вашу спальню.
– Да, она весьма предусмотрительно располагается рядом с моей, – весело заметил Драко.
– Отлично! Последний момент: как тебе мой план, Драко? – игриво поинтересовалась девушка и тут же была резко оборвана.
– Нет!
– Почему? Их слишком много? – она недоумевала.
– Да дело не в количестве, а в других сопутствующих моментах! – Драко был раздражен. – Я еще раз повторяю: мои дети не будут учиться в Гриффиндоре!
– Будут!
– Нет, Грейнджер!!! – непререкаемым тоном вновь заявил слизеринец.
– Малфой!!! – Гриффиндорка строптиво глядела на него снизу вверх. Они будто вернулись в школьные времена. Словно не являлись сейчас мужем и женой, а продолжали оставаться соперничающими студентами. Упрямо скрестив руки на груди, девушка посмотрела на юношу, а затем, совсем как он изогнув бровь, азартно спросила:
– Спорим?!