Кэсси презрительно скривилась, глядя, как Гермиона с восторженным выражением лица наблюдает на Гилдероем Локхартом, с улыбкой во все тридцать два зуба раздающим автографы. Что привлекательного можно было найти в этом клоуне, Кэсси не понимала. И ладно бы кто — но Гермиона, умная вроде бы девочка... Однако женская половина посетителей магазина ее мнение явно не разделяла. Даже миссис Уизли смотрела на Локхарта с каким-то нездоровым блеском в глазах. Кэсси раздраженно закатила глаза: ощущение, что их всех приворотным опоили. Хорошо хоть Рон с Невиллом не глупые девчонки и во всеобщем помешательстве не участвуют. А вот Эмили и... Тут Кэсси с удивлением обнаружила, что Джинни тоже не подпала под чары Локхарта — стоя позади матери, она очень похоже передразнивала его ужимки. Кэсси хихикнула и подмигнула ей, вызвав ответную широкую улыбку. Ну, хоть кто-то нормальный в этом царстве безумия!

К сожалению, их перемигивания не остались незамеченными, и в следующее мгновение Кэсси вздрогнула, когда Локхарт завопил:
— Неужели это Кассиопея Блэк?!

Все присутствующие разом повернулись в ее сторону, и Кэсси, скривившись, страдальчески вздохнула. А ведь как хорошо начинался этот день! Не успела она опомниться, как Локхарт вытащил ее к себе — под вспышки колдокамер. Кэсси заозиралась в поисках отца, но нигде его не обнаружила. Последний раз, когда она его видела, он увлеченно беседовал с мистером Уизли. А теперь и тот, и другой куда-то пропали.

Тем временем Локхарт что-то вдохновенно вещал — Кэсси не прислушивалась — репортеры радостно щелкали камерами, а благодарная публика ахала и аплодировала. Но одна фраза этого напыщенного павлина привлекла-таки ее внимание, заставив вздрогнуть от ужаса:
— ...буду обучать молодежь защите от темных искусств!

Он что, серьезно? Кэсси растерянно посмотрела на Рона и Невилла, топтавшихся позади толпы — те только развели руками: мол, сами удивлены.

Наконец-то вырвавшись из цепкой хватки Локхарта, получив довесок в виде совершенно не нужного ей собрания его сочинений, Кэсси поспешила скрыться подальше. Но не успела она прийти в себя, как рядом раздался знакомый манерный голос:
— Уверен, тебе это понравилось, Блэк.
— Малфой, — театрально вздохнула Кэсси, — тебя тут только не хватало!

Неизвестно, к чему бы привела уже ставшая традиционной перепалка, если бы в нее не вмешались взрослые. Устроившие собственную.
— Люциус. Ну, надо же какая встреча.

Папин голос звучал столь холодно и высокомерно, что Кэсси живо обернулась — проверить, не показалось ли ей, и это действительно он. Выражение лица у него в этот момент было точь-в-точь такое же, как у бабушки Вальбурги на старых фотографиях со светских приемов.
— Регулус, — мистер Малфой не остался в долгу, скривив презрительную мину, — как же низко ты пал — общаешься с таким отребьем...

При этом он скользнул равнодушным взглядом по мистеру Уизли, давая понять, кого имел в виду. Тот вспыхнул до корней волос и явственно скрипнул зубами. А Малфой, вытащив наугад из котла Джинни учебник, с деланным сожалением продолжил:
— Совсем обнищал, Артур? Стоит ли ради этого позорить имя волшебника?

Мистер Уизли хотел было что-то сказать, но отец его опередил, заметив скучающим тоном:
— Я как-нибудь сам разберусь, Люциус, с кем мне общаться. Побеспокоился бы лучше о себе: половина твоих дружков сейчас в Азкабане. И то, что тебе хватило денег избежать этой участи, чище тебя не делает.

Мистер Малфой аж переменился в лице, но, видимо, так и не придумав достойного ответа, швырнул учебник Джинни обратно ей в котел и, махнув сыну, удалился, пытаясь сохранить остатки достоинства.

Кэсси переглянулась с друзьями, и они дружно расхохотались.
— Пап, ты был прекрасен! — сквозь смех выговорила она.
— Благодарю! — отец улыбнулся и отвесил ей шутливый поклон.



На вокзале Кинг-Кросс было шумно: разговаривали и суетились многочисленные пассажиры, кричали носильщики, гудели прибывающие и отбывающие поезда. Ловко лавируя между людьми, Кэсси быстро покатила тележку к барьеру. Следовало поторопиться — она с утра долго прособиралась и теперь почти опаздывала. Друзья наверняка уже ждут ее в поезде и недоумевают, куда она пропала.

Но тележка вдруг врезалась в барьер вместо того, чтобы пройти его насквозь, и отлетела назад, сбив Кэсси с ног. Вещи рассыпались по земле, а бедная Хедвига покатилась в клетке, возмущенно вопя.

— Кэсси, ты в порядке? — папа подхватил ее и поставил на ноги, встревоженно осматривая.
— Да, — она тут же бросилась за своей совой, после чего удивленно спросила. — Что случилось? Почему проход не открылся?

Отец пожал плечами и, наведя отвлекающие чары на столпившихся зевак — они немедленно разошлись по своим делам, — помог собрать вещи, после чего принялся изучать барьер.
— Странно. Никогда с таким не сталкивался, — спустя некоторое время озвучил он результат исследования. — К сожалению, у нас нет времени разбираться.

Одной рукой отец взял тележку, а другой сжал ладонь Кэсси, велев ей держаться крепко. В следующее мгновение они оказались на платформе девять и три четверти, и Кэсси, пошатнувшись, вцепилась в отца. Она слышала, что при аппарации ощущения не из приятных, но никогда не думала, что настолько. Гудок поезда заставил ее очнуться и, тряхнув головой, Кэсси огляделась. На платформе остались одни провожающие — все студенты давно заняли места в вагонах. Поспешно простившись с отцом, Кэсси забралась в поезд едва не в последнюю секунду. Состав тронулся, и она отправилась искать друзей.

Увы, пройдя пару вагонов, Кэсси буквально нос к носу столкнулась с кузеном Драко. На этот раз его сопровождали не только неизменные Крэбб и Гойл, но и еще один мальчик помладше. Приглядевшись, Кэсси узнала другого кузена — Лестрейнджа, которого видеть уж совсем не хотелось.

— Опаздываете, мисс Блэк? — очень светским тоном произнес этот последний. — Говорят, точность — вежливость королей, но к вам это, кажется, не относится.
— Умное лицо еще не признак ума, дорогой кузен, — парировала Кэсси и бесцеремонно отодвинула обоих. — Дай пройти.

Мальчишки, то ли не придумали достойного ответа, то ли решили не связываться, но задерживать ее не стали.

— Кстати, — Кэсси обернулась с очаровательной улыбкой. — Воспитанные люди предложили бы леди помочь донести чемодан. Но вы к таким явно не относитесь.

Гордо вскинув голову, она продолжила путь, удовлетворенная выражением бессильной ярости на их лицах. И только когда Кэсси уже нашла друзей и устроилась вместе с ними в купе, она вдруг вспомнила, что Реджинальду Лестрейнджу только десять лет. Почему же он едет в Хогвартс? Не менее странным было поведение Малфоя. Этот некоронованный принц Слизерина рядом с младшим кузеном явно чувствовал себя подчиненным. Кэсси нутром чувствовала, что оба феномена связаны между собой.

Обсуждение с друзьями не привело ни к каким удовлетворительным выводам. Рон просто обрадовался, что и на Малфоя нашлась управа, а Гермиона с Невиллом предположили, что у Реджинальда более сильный характер. Появлению же юного Лестрейнджа в школе на год раньше положенного объяснения не нашлось ни у кого. И Кэсси отложила этот вопрос до лучших времен, но не забыла.



Воспользовавшись редким в сентябре ясным деньком, Чарли решил пригласить Роми на вечернюю прогулку. В это время года закаты в Англии были просто потрясающими. Он как раз только что принес Мэтью законченную метлу, когда в мастерской появилась Роми. Правда, была она не одна, а в сопровождении Симирам, Патрика и Фрэнсис. Последняя с любопытством оглядывалась, активно вертя головой. На ее хорошенькой мордашке было написано крайнее восхищение. Мэтью зато недовольно скривился — он терпеть не мог, когда в мастерскую приходили посторонние. Чарли невольно хихикнул, глядя на его кислую физиономию.

А вот Фрэнсис смутилась, заметив его враждебность, и растерянно посмотрела на брата.

— Ой, не делай такое лицо, Мэтью! — весело воскликнула Симирам и подмигнула золовке: — Не обращай внимания — он немного грубоват, но вообще отличный парень.
— Исчерпывающая характеристика, — усмехнулся Патрик.

Мэтью фыркнул и демонстративно отвернулся, сделав вид, что страшно занят. Чарли обменялся с Роми веселым взглядом и улыбнулся. Она улыбнулась в ответ, заставляя сердце биться сильнее. Ему до сих пор иногда казалось, что все происходящее — прекрасный сон. Просто невероятно, что Роми все-таки ответила ему взаимностью и согласилась встречаться. Даже отправляясь в прошлое, Чарли не до конца верил, что ему это удастся. И теперь каждый ее нежный взгляд, каждая улыбка, каждое прикосновение руки, каждый поцелуй казались неземным подарком.

Этот вечер должен был стать особенным. Чарли решил отправиться с Роми в Истборн, неподалеку от которого недавно купил дом. Там, среди величественно-прекрасной природы он собирался попросить ее руки. И хотя Чарли был уверен в ее любви, отказа очень боялся — Роми ведь опять начнет говорить, что не следует связывать жизнь с оборотнем и так далее все на эту тему. Но он твердо настроился добиться согласия во что бы то ни стало.

— Миледи, приглашаю вас на прогулку, — Чарли изобразил галантный поклон, и Роми, засмеявшись, кивнула.

Симирам за ее спиной одобрительно показала ему большой палец. Последнее, что Чарли услышал, прежде чем аппарировать, взяв Роми за руку, были слова Фрэнсис:

— Мистер Брайт, вы не могли бы показать мне мастерскую? Мне правда очень интересно.
— Хотел бы я на это посмотреть! — весело заметил Чарли, когда они материализовались на утесе Бичи Хед.

Роми согласно кивнула с широкой улыбкой.

Ветер шевелил уже начавшую желтеть траву под их ногами. Вниз на сотни футов отвесно уходила белая стена утеса. Чуть дальше на берегу светил маяк. На горизонте солнце садилось в море, окрашивая небо и легкие перистые облака в оранжево-розовые тона, которые отражались в воде, смешиваясь с синими волнами.

— Какая красота! — выдохнула Роми, сжав ладонь Чарли. — Спасибо.
Он переплел их пальцы и легонько прикоснулся губами к ее руке, собираясь с духом.
— Роми... — осторожно начал Чарли.

Оторвавшись от созерцания пылающего горизонта, она повернулась к нему — в карих глазах плескалась безграничная нежность.

— Выходи за меня.

Роми помрачнела и хотела что-то ответить, но Чарли ее опередил:
— Только не говори опять про то, что ты опасна. Я прекрасно все знаю и, поверь, у меня было время обдумать свое решение.

Роми покачала головой:
— А то, что я не смогу родить тебе детей, ты подумал?
— Да, — Чарли решительно кивнул.

Выросший в большой семье, он всегда мечтал создать такую же. Но ради Роми он готов был отказаться от этой мечты. В конце концов, ребенка можно усыновить.
— И не воображай, что проблему можно решить. Никто не отдаст оборотню ребенка, — тихо произнесла Роми, будто прочитав его мысли.
— Даже если так, — Чарли проникновенно посмотрел ей в глаза, — я хочу быть с тобой. Надеюсь, что мое желание взаимно.

Роми отвела взгляд и довольно долго молчала, рассматривая начавший темнеть горизонт. Однако руки не отняла. Чарли уже думал, что так и не дождется ответа, когда Роми вновь посмотрела на него. Ласково проведя пальцами по его волосам, она прошептала:
— Я тоже этого хочу.

Чарли расплылся в широкой улыбке и, сжав ее в объятиях, закружил. Сначала вскрикнув от неожиданности, Роми счастливо рассмеялась.



Несколько дней спустя после возращения Кэсси и всех Уизли со свадьбы Роми и Чарли, произошла стычка со слизеринцами из-за тренировки по квиддичу. Словесная перепалка быстро переросла в настоящую драку. Выпад Малфоя в адрес Гермионы стал последней каплей. Мгновение — и заклятия засверкали так, что досталось всем. Даже всегда благоразумная, примерная Гермиона, в конце концов, не выдержала и присоединилась к сражению. Кэсси покосилась на нее с удивленным уважением, и Гермиона задорно подмигнула, посылая ватноножное во Флинта. «Кажется, я на нее плохо влияю», — весело подумала Кэсси, улыбнувшись подруге. И если до сих пор в отношениях девочек оставалось напряжение, то сейчас Кэсси почувствовала, что лед между ними треснул. Одновременно взмахнув палочками, они хором крикнули:

— Экспеллиармус! — сбив Малфоя с ног.

К тому времени как к месту действия подоспела профессор МакГонагалл, все участники потасовки были разукрашены в лучшем случае синяками, в худшем — достаточно серьезными ожогами. Причем, останавливать их пришлось Агуаменти. Разъяренная МакГонагалл сняла с обоих факультетов кучу баллов и отправила всех на отработки.

В результате Кэсси весь вечер с тоской подписывала конверты Локхарта и слушала его глупейшую болтовню. Но она ни о чем не жалела. Малфоя следовало проучить: он слишком зарвался. «Грязнокровка»! Как только язык поворачивается! Правда, папа наверняка скажет, что девочке не пристало решать конфликты с помощью насилия. А как их еще решать, если некоторые по-другому не понимают?

Локхарт продолжал что-то вещать про славу, и Кэсси поморщилась. Зачем Дамблдор вообще пригласил этого идиота? Ведь с первого взгляда видно, что он ничегошеньки не смыслит в том предмете, который ведет. Только и умеет, что языком болтать. Кэсси до сих пор не понимала, как такая умная девочка как Гермиона могла им увлечься. Даже сердечки рисовала в расписании вокруг его уроков! Кэсси задумчиво посмотрела на Локхарта, и тот, заметив ее внимание, ослепительно улыбнулся. Ну да, смазливый, но не до такой степени, чтобы напрочь не замечать его глупости. Кэсси фыркнула и вернулась к своей работе. Если это, конечно, можно было назвать работой.

Она с тоской покосилась на стопку конвертов, которые еще предстояло заполнить. Но делать нечего — со вздохом Кэсси потянулась за следующим. Да так и замерла с протянутой рукой.

«Приди ко мне... дай мне разорвать тебя...»

Холодный голос, полный всепоглощающей ненависти, заставил невольно съежиться.
— Что это? — тихо спросила Кэсси.
— Что ты имеешь в виду? — прерванный на середине своей патетической речи, Локхарт недоуменно нахмурился.
— Этот голос...

Теперь он посмотрел на нее так, словно она заболела.
— Не было никакого голоса, Кассиопея, тебе показалось.

После чего, сославшись на поздний час, наконец-то отпустил ее. Но как бы Локхарт ни уверял, что она просто задремала, Кэсси была уверена: ей не почудилось. И это было странно. Слышать голоса, которые больше никто не слышит... это нехорошо. Мягко говоря.

Кэсси поспешно вышла из кабинета и решительно направилась вслед за таинственным голосом. Она должна выяснить, что происходит. Увы, голос смолк. Кэсси постояло немного, прислушиваясь, и уже хотела возвращаться в гостиную, как леденящее душу шипение раздалось снова — чуть впереди. Кэсси бросилась туда бегом, на повороте едва не врезавшись в Лестрейнджа.

На несколько секунд оба замерли, подозрительно глядя друг на друга.
— Ты что здесь делаешь? — первой нарушила тишину Кэсси.
— Тебя это не касается, — очень высокомерным тоном ответил Реджинальд.
— Зато касается старост, — парировала она. — Гуляешь после отбоя, кузен?
— Как и ты, кузина, — в тон ей ответил Реджинальд.

Начавшуюся перепалку прервал удаляющийся голос:

«Убивать...»

Оба одновременно вздрогнули и повернулись в ту сторону. Кэсси хотела было броситься дальше, как вдруг кое-что поняла. Медленно повернувшись к Лестрейнджу, она спросила, не веря самой себе:
— Ты тоже его слышишь?

На мгновение на его лице промелькнуло замешательство, но он быстро снова стал невозмутим и недоуменно вздернул бровь:
— Ты, вообще о чем?

Кэсси нетерпеливо поморщилась:
— Ой, да брось! Я же видела... — но, не договорив, махнула рукой: — Чего я вообще с тобой разговариваю?

Кэсси отошла уже на приличное расстояние, когда Лестрейндж окликнул ее:
— Эй, Блэк!

Кэсси медленно развернулась и вопросительно посмотрела на него, всем своим видом выражая величие и снисходительность. Тетя Симирам в таких случаях говорила: «Включила королеву». Кажется, Реджинальд впечатлился: он моргнул и уставился на нее с таким выражением, будто на мгновение забыл, что собирался сказать. Кэсси едва заметно улыбнулась. Ей всегда нравилась эта игра — незнакомые с ней люди каждый раз впадали в ступор. Но Реджинальд — тоже ведь Блэк наполовину — быстро пришел в себя и в свою очередь изобразил холодное величие.
— Я слышал голос, который хочет убивать.

Обрадовавшись, Кэсси уже шагнула обратно — все-таки большое облегчение знать, что это не галлюцинации (или еще что похуже), и кто-то кроме нее тоже слышит. Пусть даже этот кто-то — Лестрейндж. Но тот не дал ей и рта раскрыть, остановив повелительным жестом:
— Я рад убедиться, что не выдумал его и не схожу с ума. Однако это не повод для нашего общения.

Кэсси раздраженно фыркнула: вот ведь сноб! Ни за что не признается, что испугался.
— Не очень-то и хотелось, — она смерила его пренебрежительным взглядом и решительно пошла прочь, напоследок ехидно заметив: — А о том, чтобы не сойти с ума, тебе поздно беспокоиться.



Большой зал гудел, словно растревоженный улей. Конечно, тут всегда было шумно, когда вся школа собиралась на завтрак. Но на этот раз дело было не в обычной болтовне. Который день подряд все обсуждали несчастную кошку Филча, загадочную Тайную комнату и не менее загадочного наследника.

Кэсси жевала бутерброд, почти не чувствуя вкуса, и краем уха слушала разглагольствования Гермионы об «Истории Хогвартса» и содержащейся там информации про Тайную комнату. Проверить которую не было возможности, поскольку свой экземпляр Гермиона оставила дома, а в библиотеке все закончились.

— Надо спросить у профессора Бинса, — заключила свою речь Гермиона. — Наверняка он что-нибудь знает. Он же историк!
— Не надо, — Кэсси отставила в сторону стакан с тыквенным соком, заметив летящую к ней Хедвигу. — Думаю, сейчас мы все выясним.
Гермиона посмотрела на нее с недоумением, но при виде опустившейся прямо на стол совы, понимающе кивнула.
— Ой-ей, — тихонько протянула Кэсси, едва развернув пергамент.

Письмо начиналось словами: «Кассиопея, во что ты опять ввязалась?» Отец редко называл ее полным именем. Только когда был очень сердит либо очень встревожен. Или то и другое вместе. Может, не стоило его спрашивать? Но исправлять что-либо все равно было поздно.

— Что там? — любопытный Рон сунул нос в пергамент, и Кэсси возмущенно хлопнула его им по лбу.
— Рональд Уизли, тебя не учили, что читать чужие письма неприлично?
— Да ладно тебе — все равно ведь расскажешь! — Рон состроил обиженную физиономию.
— Между прочим, Кэсси права, Рон, — очень нравоучительным тоном заметила Гермиона. — Твои манеры оставляют желать лучшего.

Девочки обменялись понимающими взглядами и довольными улыбками.
— Спелись, — пробурчал Рон. — Не прошло и года.
— Может, все-таки послушаем, что пишет мистер Блэк? — миролюбиво предложил Невилл.

Кэсси тепло ему улыбнулась — Невилл страшно не любил споры и ссоры и вечно старался сгладить острые углы — и начала читать:
— «Согласно легенде, Салазар Слизерин построил в Хогвартсе Тайную комнату, о которой трое остальных Основателей ничего не знали. Он запечатал комнату таким образом, что никто не мог туда попасть, пока в школе не появится его наследник. Он освободит спрятанный в комнате ужас и очистит школу от недостойных. То есть, в понимании Слизерина, маглорожденных. Но за много веков никто никогда не видел этой комнаты. И никто не знает, что за ужас в ней спрятан. Многие считают, что это просто сказка. Однако дядя Альфард как-то рассказывал нам с Симирам, что, когда он учился, однажды ходили слухи, будто Тайная комната открыта. Тогда погибла маглорожденная девочка».

Пока друзья переваривали полученную информацию, Кэсси про себя дочитала последние строчки:

«Кэсси, я тебя умоляю: не ищи неприятностей. Надеюсь, твой вопрос был исключительно теоретическим, но если вдруг случится хоть что-нибудь подозрительное, сообщи мне, пожалуйста, и не пытайся разобраться во всем сама».

Кэсси вздохнула. Что ж, она постарается не рисковать понапрасну. Во всяком случае, будет умнее, чем в прошлом году.

— Как думаете, кто этот наследник? — спросил Невилл.
— Наверняка Малфой, — Рон взмахнул рукой. — То-то он кричал тогда, что враги наследника будут уничтожены.
— Нет, — Кэсси покачала головой. — Род Малфоев не настолько древний, чтобы восходить к Слизерину. Я бы скорее поставила на Лестрейнджа.
— А как насчет тебя самой, Блэк? — спросил сидевший неподалеку старшекурсник.

Слышавшие эту реплику студенты согласно зашумели.
— Что за чушь! — презрительно фыркнула Гермиона, прежде чем Кэсси успела придумать достойный ответ. — Пойдемте, а то на зелья опоздаем.

Гермиона выбралась из-за стола и гордо прошествовала мимо пришедшего в замешательство парня. Кэсси засмеялась и вместе с мальчишками поспешила за ней. Но осадок на душе остался. Она чувствовала, что это замечание было только началом. Фамилия Блэк, которой Кэсси очень гордилась, действительно делала ее одной из главных подозреваемых. Окружающие уже косились на нее с подозрением, а то и с опаской. Что же дальше будет с таким началом?
— А вы заметили — Джинни стала какая-то сама не своя? — тихо произнес Невилл, когда они рассаживались в кабинете зельеварения.
— И правда, — Кэсси только сейчас осознала, что подруга в последнее время была необычно притихшей и казалась больной.

Почему она сама этого не увидела?
— Да просто простудилась, — беспечно отмахнулся Рон, — пройдет.

Кэсси только головой покачала — Рон, который был замечательным другом, порой показывал себя бесчувственным чурбаном. Особенно по отношению к сестре.
— Наследника надо вычислить, — страстно зашептала Гермиона так, чтобы ее не услышали посторонние. — Предлагаю сварить оборотное зелье — необходимо расспросить Малфоя. Да и Лестрейнджа.

Все в шоке уставились на нее.
— Кто ты такая и что сделала с Гермионой? — со смешком спросила Кэсси.

Но та только нетерпеливо отмахнулась, и Кэсси привела главный аргумент:
— Ты хотя бы знаешь, насколько это сложное зелье и какие редкие ингредиенты для него нужны?
— Представь себе, знаю! — оскорбленно надулась Гермиона.

Дальнейшее обсуждение прервало появление в классе профессора Снейпа, и пришлось отложить его на после урока. Тогда-то Гермиона и выдала революционную идею украсть недостающие ингредиенты.



Из-за промозглой дождливой погоды дети весь день оставались дома и явно засиделись в четырех стенах. Со второго этажа слышались веселые крики, непонятный шум, время от времени что-то подало, после чего раздавались взрывы смеха. Регулус с некоторой опаской покосился в сторону лестницы. Нет, у него чудесные племянники, которых он очень любил, но Орион все-таки слишком мал для участия в их играх.

— Не нервничай ты так, — усмехнулась Симирам, как всегда, понявшая его переживания с первого взгляда. — Ренни присмотрит за ними, чтобы не покалечились.

Регулус кивнул и вернулся к чтению письма. Кэсси жаловалась на профессора по Защите от темных искусств, который только хвалился своими подвигами и ничему их не учил, рассказывала об успехах в учебе, первом матче, прошедшем в экстремальных условиях. Самое же интересное она оставила напоследок — видимо, чтобы отца сразу удар не хватил.

«...В общем, я оказалась в больничном крыле.

Час от часу не легче!

Но ты не беспокойся, папочка, ничего страшного — все кости уже срослись. Хотя костерост — это нечто ужасное. А еще в школе ходят слухи о том, что Тайная комната снова открыта.

Так вот к чему был тот вопрос! Регулус так и знал, что это неспроста.

Первой жертвой была Миссис Норрис. Но тогда никто особенно не обратил внимания. Сам знаешь, Филча не очень-то любят, как и его кошку. Думали, просто кто-то по-идиотски пошутил.

Не любят — это еще мягко сказано. У какого-нибудь малолетнего дурака действительно могло хватить фантазии так пошутить. Особенно из чистокровных.

Но теперь в больничном крыле лежит окаменевший Колин Криви. Я тебе рассказывала — маглорожденный мальчик с первого курса, который ходит за мной хвостиком и постоянно фотографирует. Никто не знает, что с ним. Даже Дамблдор.

А вот это уже странно. Очень-очень странно. И тревожно.

И почему-то все дружно решили, что наследник Слизерина — я.

Понятно, почему — уж если кто может быть в родстве со Слизерином, так Блэки в первую очередь.

А я-то думала, что тяжело быть знаменитостью... Но по сравнению с тем, как ко мне теперь относятся, раньше было просто счастье. Только Рон, Невилл и Гермиона по-прежнему мне верят. Не знаю, что бы я без них делала!

Бедная девочка. Ну, почему на нее чуть ли не с самого рождения вечно сыплются испытания! Остается надеяться, что ей хватит ума не начать поиски истинного наследника самостоятельно.

Кстати, помнишь, мы не могли пройти через барьер? Теперь я знаю, что случилось. Эльф Малфоев Добби, который еще летом у нас появлялся, заблокировал его. И он же заколдовал бладжер, сбивший меня с метлы. Не знаю, зачем он это делает. Сам сознался, что хочет защитить меня от чего-то ужасного, но от чего — не говорит. И если он так помогает, что же будет, когда он возьмется вредить?

Очень любопытно. Какую игру затеял Люциус? Или эльф действует по собственному почину? Маловероятно, но все же...

Да, чуть не забыла: матч мы выиграли!

А это, видимо, чтобы сгладить впечатление от всего предыдущего.

Передавай всем привет.

Целую,

Твоя Кэсси».

Регулус вскочил с кресла и передал письмо сестре, а сам принялся мерить комнату шагами. Что ж такое там опять творится? Ему совершенно не нравились все эти разговоры про Тайную комнату, наследника, а главное непонятно от чего пострадавший ребенок.
— Собираешься идти к Дамблдору? — прервала его размышления закончившая читать Симирам.
— По-моему, у меня нет другого выбора, — Регулус серьезно посмотрел на сестру, и она кивнула.

В ее глазах он уловил то же беспокойство, что терзало его самого. Шестое чувство подсказывало, что странности, происходящие в Хогвартсе, ни к чему хорошему не приведут. Зная же Кэсси и ее способность притягивать к себе неприятности, можно быть уверенным, что она непременно окажется в центре событий.

Разговор с Дамблдором нисколько не успокоил, только породил еще больше вопросов.

— Я понимаю ваше беспокойство, Регулус, — заявил директор в ответ на его претензии. — И поверьте, я обеспокоен не меньше и делаю все, что в моих силах, чтобы найти виновника и обезопасить детей.
— И? — Регулус выразительно приподнял бровь, пристально посмотрев на него.

— И пока мне удалось узнать совсем немного, — вздохнул Дамблдор. — Это дело не школьников. Ни один из них — даже из старшекурсников, даже изчистокровных — не способен сотворить подобное заклинание. Из взрослых нам остаются профессора. Среди которых в первую очередь под подозрение подпадает профессор Локхарт — я внимательно слежу за ним, но пока не заметил ничего подозрительного. Есть небольшая возможность, что кто-то проник в школу извне, — он немного помолчал и заключил: — Если это вообще человек.
— То есть?
— Вам ведь знакома легенда о Тайной комнате и живущем в ней ужасе, лорд Блэк? — глаза Дамблдора блеснули за очками-половинками.

Регулус удивленно моргнул:
— Вы серьезно?
— Серьезней некуда. Я не могу сейчас утверждать наверняка, но это возможный вариант. К сожалению, даже я не знаю всех секретов Хогвартса.

Регулус немного помолчал, обдумывая информацию. Если рассказы о Тайной комнате — правда, и кто-то открыл ее, более чем вероятно, что Кэсси непременно туда сунется. О последствиях думать не хотелось. Скрыв все эмоции под обычной маской холодной вежливости, Регулус с нажимом произнес:
— Надеюсь, вы разберетесь с этим, директор, прежде чем еще кто-нибудь пострадает.

Дамблдор склонил голову, и Регулусу показалось, что на его лице промелькнула печаль. Но все исчезло так быстро, что он счел это обманом зрения.



Реджинальд со скучающим видом слушал хвастливые речи Локхарта. Он вовсе не собирался участвовать в занятиях дуэльного клуба — как и в чем бы то ни было, связанным с Локхартом — и пришел исключительно из любопытства. Посмотреть, как профессор Снейп посадит в лужу этого идиота. Цирк, который Локхарт гордо именовал дуэлью, полностью оправдал его ожидания. Как и то, что в пару с Блэк поставили Драко.

И вот тут-то началось самое интересное. Нет, змея, вызванная кузеном, ничего особенного собой не представляла и только демонстрировала отсутствие у того воображения. В чем Реджинальд никогда и не сомневался. А вот способность Кассиопеи приказывать змее стала сюрпризом. Как и собственная способность понимать эти приказы.

«Оставь его в покое!» — прошипела Блэк рептилии, уже собиравшейся броситься на мальчишку с Хаффлапаффа.

И та, покачавшись из стороны в сторону, послушалась. Когда профессор Снейп уничтожил змеюку, все будто отмерли, зашевелились, зашептались. Судя по тем репликам, что донеслись до Реджинальда, Блэк обвиняли в том, что она науськивала змею на того парня. Реджинальд презрительно усмехнулся. Правильно maman говорит: не делай добра — не получишь зла. Кузина вся из себя добрая, всем помочь стремится — и что? Ее считают наследницей Слизерина и убийцей. Нашли наследницу!

Однако гораздо больше Реджинальда занимал собственный новооткрывшийся талант. Дар понимать змей был очень редок и по обычной людской глупости считался злом. От кого же Реджинальд мог унаследовать его? И не связан ли он с теми тревожащими видениями, которые, будто послания из прошлой жизни, все чаще возникали в сознании?

— Просто отлично! — сердитый голос Блэк прервал его размышления. — Теперь все точно уверятся, что наследник — это я! Убью Малфоя!
— Я бы на твоем месте не разбрасывался такими заявлениями, — насмешливо заметил Реджинальд, не удержавшись от желания подколоть кузину. — Если ты, конечно, все еще беспокоишься о своей репутации. Проблема парселтонга в том, что никто его не понимает. И ты никогда не докажешь, что пыталась спасти того неблагодарного дурака, а не наоборот.

Кассиопея одарила его очень блэковским взглядом, но на удивление ничего не ответила — только гордо вскинула голову и прошествовала дальше, в сопровождении своей свиты. Реджинальд усмехнулся — так ей и надо, принцессе. Не будет задаваться.

— Слу-у-шайте! — снова он услышал голос кузины уже в отдалении.

Тон у нее был такой, словно она сделала сенсационное открытие, и Реджинальд, подталкиваемый любопытством, тихонько подобрался поближе. К сожалению, из-за гвалта расходящихся студентов до него донеслись только отдельные слова: « Он понял... голос... оба слышали... змееуст...» И тут его озарило! Только они с Кассиопеей слышали тот странный голос. И они единственные змееусты в Хогвартсе. Значит, голос принадлежал змее! Все интереснее и интереснее... Что это за невидимая змея ползает по школе и хочет убивать? Реджинальд решил, что просто обязан это выяснить.

— Эй, Редж, ты уснул что ли? — вопрос внезапно появившегося рядом Драко заставил вздрогнуть.
— Никогда не смей называть меня так! — прошипел Реджинальд, сузив глаза.

Драко аж отшатнулся.
— Ладно-ладно. Чего так нервничать-то? Пошли уже.

Снисходительно кивнув ему, Реджинальд направился к выходу, засунув руки в карманы. Иногда он удивлялся, почему кузен позволяет обращаться с собой как с подчиненным. В конце концов, он же старше. Но все чаще Реджинальду казалось, что это нормально, так и должно быть.



В последний день перед Рождественскими каникулами Кэсси вдруг вызвали к директору. Опять. Но если в прошлый раз было хотя бы понятно, что это связано с окаменевшим Джастином и ее дурацкой способностью постоянно оказываться не в то время не в том месте; теперь она не могла понять, что случилось. Или директор как-то догадался, что они варят Оборотное зелье? Да нет, тогда вызвали бы всех.

Друзья проводили Кэсси встревоженными взглядами, и она изобразила самый беспечный вид, какой могла: не о чем беспокоиться. Профессор МакГонагалл обсуждать причину вызова отказалась, и всю дорогу Кэсси перебирала возможные варианты того, в чем она провинилась.

Но вот уж чего она никак не ожидала, так это увидеть в кабинете директора отца. С радостным визгом она повисла у него на шее. Ласково обняв ее в ответ, отец все-таки посмотрел укоризненно. Подобное поведение при посторонних не подобает воспитанной леди. Кэсси смущенно отстранилась и уже по всем правилам вежливо кивнула директору:
— Профессор Дамблдор, — и вопросительно посмотрела на него.

Тот едва заметно улыбнулся, весело блеснув глазами.
— Добрый день, мисс Блэк. Как вы уже, вероятно, догадались, я позвал вас, потому что вас хотел видеть отец.

Кэсси тут же встревоженно посмотрела на него:
— Что-то случилось? Орион? Миранда?
— Нет-нет, успокойся, — он покачал головой. — Я пришел просто забрать тебя домой.

Кэсси тяжело вздохнула. Вот оно. Они с друзьями договорились остаться в школе на каникулы, потому что как раз к этому времени будет готово Оборотное зелье. Да и вообще в каникулы, когда многие студенты разъедутся по домам, а профессора не так внимательно следят за оставшимися, проще проводить подобные операции. Тем более что и Реджинальд, и Драко оставались. Кэсси давно размышляла, как сообщит эту новость отцу. И вот момент настал. Совершенно неожиданно.
— Э-м, пап... — нерешительно начала она, — вообще-то я хотела остаться на каникулы в Хогвартсе.
— Ты не поняла, Кэсси, — отец как-то странно посуровел, — я забираю тебя не на каникулы, а совсем. До тех пор пока профессор Дамблдор не разберется с происходящим, — он бросил на директора неодобрительный взгляд. — Я не хочу, чтобы ты подвергалась опасности.

Кэсси потрясенно замерла.
— Но папа... — попыталась она возразить, но тот решительно отрезал:
— И никаких споров. Иди собираться.
— Нет! — Кэсси отшатнулась, обиженно глядя на него. — Ты не можешь так поступить со мной! Я не хочу уходить.
— Кассиопея...

Кэсси начала спорить, возмущаться, но, быстро поняв, что скандал не приносит результатов, сменила тактику и сделала жалостливые глаза:
— Ну, папочка, пожалуйста! Я буду очень-очень осторожна — обещаю!

От одной только мысли о том, что придется покинуть Хогвартс, своих друзей, на глаза навернулись слезы. Даже притворяться не пришлось. И этой картины отец не вынес. Он помолчал и, тяжело вздохнув, произнес:
— Я об этом еще пожалею, но так и быть — можешь остаться.
— Спасибо! — Кэсси радостно подпрыгнула и бросилась обнимать отца.

Тот усмехнулся и потрепал ее по голове.
— Но на каникулы все-таки поедешь домой.
— Па-а-а-ап!
— Это мое последнее слово.

Кэсси насупилась, но больше спорить не стала. Она всегда могла безошибочно определить, когда отца можно уговорить, а когда не стоит и пытаться. Что ж, придется смириться с тем, что проникать в гостиную Слизерина друзья будут без нее. Обидно, конечно — столько времени мучиться с зельем, чтобы потом пропустить самое интересное — но ничего не поделаешь. По крайней мере, на Гермиону можно полностью положиться и быть уверенной, что она проконтролирует ситуацию.