Ангел неспешной походкой поднимался по огромной винтовой лестнице. Густые длинные разноцветные волосы лежали темными и светлыми прядями на его широких плечах. За спиной, в такт его походке, качались огромные крылья черного цвета. Бриллиатново-белые глаза без зрачков с ярко-голубой каймой внимательно следили за окружающим пейзажем.
Мир, простирающийся у подножия лестницы, казался слегка размытым, но с каждым новым шагом делался светлее, очертания предметов все четче вырисовывались, а краски становились ярче. Как же давно ангел не видел света? Как же привык к серости и мрачности своего мира, что уже позабыл, кем был когда-то и кому служил. Много веков назад он, как и многие другие его собратья, был изгнан с Небес и низвергнут в пучину Небытия - править грешниками и нести на Землю чуму.
Воспоминания потянулись длинной чередой картинок совершенных им грехов с того самого момента, когда он впервые ступил на Землю, и до его последнего разговора с Творцом. Ангел был молод тогда и почти по-детски счастлив. Он торопился жить, хотел познать мир людей; он верил в добро и был влюблен. Его убеждения были незыблемы, а надежда бессмертна; его любили и почитали, но все оборвалось в один момент – он совершил тот самый «первый грех».
С тех пор прошло много столетий. Давно минувшие события хранились теперь в его памяти лишь слабыми отголосками ушедшей боли. Но нет, он не смел жалеть о содеянном, о том кем стал. Ангел давно принял свою сущность и ни разу после низвержения не пожелал, чтобы однажды Творец призвал его вновь. Жизнь в Небытие резко отличалась от привычной на Небесах - здесь не было ярких красок, спокойных умиротворённых душ, тепла, заботы и любви, но не было и мучений. Вся суть Небытия состояла в полном… нет, скорее абсолютном, равнодушии. Души, попадающие сюда, не чувствовали боли, не страдали и не несли ответственности за свою земную жизнь. Они просто прозябали здесь до определенного времени, истончаясь и превращаясь в ничто. Да! Именно в ничто, потому как, они полностью переставали существовать. Их тончайшая оболочка с каждым новым днем становилась все незримей, пока не исчезала полностью. Ангел не знал точно, чувствовали ли они хоть что-нибудь в тот момент – он надеялся, что они, пропитавшись равнодушием внешнего мира, уходили легко, но смотреть на это было больно. Все те души, бывшие когда-то любимыми, оказывались один на один в месте, которого не заслуживали. Для каждого из них оно являлось их личным адом, покидая который они распадались на триллионы бессвязных частиц и исчезали в пространстве.
Ангел каждый день наблюдал за одной из подобных драм. Он ничем не мог помочь, он сам был заперт в Небытие без какой-либо надежды на освобождение, но, в отличие от всех тех душ, он не мог раствориться и прекратить быть хоть кем-то – Создатель лишил его даже такой возможности. Однако, Ангел знал, за что страдал и готов был платить такую цену. Он платил ее все прошедшие годы, он находил в себе силы не сойти с ума, не попытаться уйти от наказания и помогать… помогать тем, кому было хуже, чем ему, чья судьба была тяжелее, у кого не осталось даже надежды. Он проживал с ними каждый день, сопровождая до самой последней секунды, и каждый раз умирал вместе с кем-то, кого никогда не знал. Это было его данью, его мировоззрением и его религией. Он чувствовал себя ответственным за всех вошедших в мир Небытия и каждого, покинувшего его.
Погруженный в свои мысли, ангел дошел до конца лестницы и оказался перед огромной резной дверью. Он прекрасно помнил, какой чудесный мир находился за ней, но не предполагал, что ждет там. Чутье подсказывало: события не станут развиваться по его сценарию. Однако, представить что-то хуже его теперешней жизни, вряд ли было возможно. Исход сегодняшнего разговора мог развернуть его судьбу в противоположную сторону, а мог так раскрутить колесо удачи, что остановка наступила бы совсем нескоро. Ангел в глубине души надеялся на освобождение, но не ждал этого по разумным соображениям. И все же, он собирался выяснить причину своего вызова. Тем более, что в случае провала, путь назад не займет много времени.
Ангел поднял руку. Взглянув на свою ладонь, он застыл на мгновение и сделал глубокий вздох. Через несколько секунд Лэсситер толкнул тяжелую дверь и решительно вошел в покои Творца.