ОН

Нетерпеливо выпроводив Малфоя из гостевой спальни, я метнулся к собственной, за дверью которой уже скрылась соблазнительная попка моей змеюки. Помня о нашем вчерашнем разговоре и неудачных попытках, я возлагал большие надежды на сегодняшний день и строил грандиозные планы, касавшиеся некоторых особо интригующих частей тела слизеринки.

Прикрыв за собой дверь, я тут же подобрался и последовал за лениво потягивающейся Паркинсон пружинящей походкой хищника, ни на секунду не отрывая взгляда от манящей меня филейной части девушки. Мои губы изогнулись в предвкушающей похотливой улыбке. Операция по захвату цели была проведена в рекордные сроки — максимум пять секунд.

Резко подскочив к ничего не подозревающей о моих намерениях брюнетке, я без проблем подхватил её на руки и буквально через пару мгновений мы оказались в кровати. Опомнилась, Паркинсон лишь, когда я крепко сжал её запястья и пресек любые попытки оказать сопротивление, придавив её к постели своим весом. Она попыталась возмутиться, но и здесь я не дал ей ни единого шанса, плотно прижав свободную ладонь к её очень громкому ротику.

— Попалась! — сладко пропел я, мягко куснув застывшую в замешательстве Паркинсон за кончик носика. Не знаю, какой ювелир поработал над её личиком (он точно должен был быть, клянусь Мерлином!), но этот носик был создан для ласк.

Подобный произвол привел девушку в неистовое бешенство. За шумным строптивым фырком последовала незамедлительная реакция: гневно сведя брови на переносице, воинственная слизеринка начала вырываться так яростно, словно её готовили к сожжению на костре.

— Паркинсон, ради Морганы! Что ты вырываешься, как дикая кошка? — мои попытки угомонить брюнетку были нагло проигнорированы и в ход пошли острые коленки. Мда, ноги это наше всё! — А ну прекрати! Иначе свяжу тебе ножки!

Слизеринка на секунду замерла и не веря заглянула мне в глаза.

— Думаешь, слабо? — хмыкнул я. — А-а. Знаю-знаю. Сейчас ты скажешь, что мне силёнок не хватит!

Паркинсон предсказуемо закатила глаза к потолку и издала скептический фырк. А я, тем временем, столкнулся с небольшой проблемой. Тянуться до палочки, мирно лежавшей на прикроватной тумбе, было далеко. Связать девушку было нечем. А если отпустить ей руки, то я рисковал получить увесистый подзатыльник.

Покрепче сжав её ноги своими, я недоумённо почесал затылок, пытаясь принять непростое решение. Молча наблюдавшая за мной Паркинсон, утробно засмеялась и окинула меня ехидным взглядом каре-зелёных глаз.

— Итак… — начал я. — Нам придётся найти консенсус.

Паркинсон тут же приняла наигранно внимательный вид. Я улыбнулся, глядя на неё — лежит себе мирно, даже укусить не пытается. Лапочка, а не гадюка. Затискал бы до полусмерти! Да пошло всё к дементорам!

Мгновенно убрав руку, я жадно набросился на не ожидавшую такого поворота событий змеюку. Удивлённо охнув, Паркинсон попыталась отстраниться, но куда там: отвертеться от возбуждённого парня можно только Авадой. А в моём случае и она не поможет.

— Поттер, прекрати немедленно! — с трудом выговорила брюнетка, задыхаясь, надеюсь от страсти к моей великолепной и бесподобной персоне, а не из-за нехватки кислорода. — Мы же не одни!

— Опять ты за своё. — Раздражённо рыкнул я, примериваясь, чтобы укусить мою благоверную за аппетитный бочок.

— Ай! — вскрикнула брюнетка, тут же сжимаясь в клубок. — Ну, Поттер! Щекотно же. Хватит!

— Не моли меня о пощаде, ведьма! — пафосно изрёк я, приподнявшись над Паркинсон. — Ты была очень плохой девочкой, — продолжил я уже с мечтательной улыбкой, но, опомнившись, тут же вернулся к роли грозного инквизитора, — поэтому тебя ждёт суровое наказание. Утренний секс!

Но так ожидаемого мною страха в каре-зелёных глазах я не увидел. Ответом на мою горячую речь стал… заливистый смех!

— Ах так! Так да? — оскорблённо насупился я. — Не страшно, значит? А как насчет щекотки? — нашёлся я, злодейски поигрывая бровями.

Вот тут-то Паркинсон и пробрало. Смех оборвался сию же секунду и на меня воззрились зелёные глаза, в которых заплескалась неподдельная паника. Приглушённо вскрикнув, слизеринка рванула к краю постели, намереваясь сбежать, но я успел схватить беглянку за талию. В качестве бонуса я получил подставку для подбородка в виде приятно упругой слизеринской попки. Не теряя ни секунды, я нагло впился зубами в сочное филе.

— А-а! Мантикора тебя раздери, Поттер! Чтоб тебе круп в кроссовки подарки подложил! Чтоб над тобой все Уизли по очереди надругались! — разразившись отборнейшим аристократическим матом, от всей души пожелала мне Паркинсон.

Я ухмыльнулся — если и пускаться, то только во все тяжкие — и с удовольствием наградил оставшуюся без моего внимания правую ягодицу звучным шлепком. Слизеринка дёрнулась и многообещающе замерла. Ждать пришлось недолго. Яростный рык вырвался из самых глубин возмущённой змеиной душонки:

— Ты-ы-ы! — взревела моя жёнушка, оперевшись о матрас, обернувшись и наградив меня испепеляющим взором, достойным последовательницы Салазара Слизерина. — Гриффиндорский зверёныш! Как ты посмел укусить меня!

— Ну, Паркинсон! Я же совсем чуть-чуть! — оправдывался я, стараясь удержать ускользающую из моих объятий добычу. Но брюнетке всё же удалось отбрыкаться от меня и плюхнуться на пол возле кровати. Вот же змеюка!

Свесившись с постели, я полагал, что увижу распластанную на полу привлекательную и злую тушку моей персональной катастрофы. Но тушки не обнаружилось.

«Не под кровать же она залезла», — подумал я и словно в ответ на свои мысли услышал какую-то возню сбоку. Устремив взор в обозначенном направлении, я увидел, как слизеринка, активно работая руками и ногами, по-партизански ползёт вокруг кровати, наверняка, чтобы ударить с тыла. Вот хитрая стерва!

— И далеко ты собралась? — удивлённо застыв при звуке моего голоса, Паркинсон не успела среагировать, когда я прыгнул на неё сверху, сбив с курса и пригвоздив к покрытому ковром полу. — Опять попалась!

— Слезь с меня, гадёныш озабоченный! — потребовала девушка.

— А если не слезу? — подначивал я её.

— Тогда я закричу!

— И сюда сбежится половина Лондона. — Озвучил я результат. — Но в первых рядах, конечно же, окажется Малфой.

Я не знаю, кто там, на небесах, занимается составлением расписания подлых моментов, но этот паршивец настоящий профессионал в своём деле. Не успел я вспомнить о белобрысом хорьке, как дверь открылась, явив миру растрёпанного и потерявшего свой презентабельный вид слизеринца.

— Поттер, где душ в этой ды… Оо-оо, — заинтересованно протянул Малфой, тут же позабыв о цели своего визита, стоило ему лишь окинуть нас беглым взглядом. Его губы искривились в фирменной гаденькой малфоевской улыбочке из серии «Попались, засранцы!». — Вижу, вы, наконец, занялись делом! Кстати, Поттер, могу дать парочку советов, если ты не…

— Засунь свои советы себе в задницу, Малфой! — гневно рявкнул я, незаметно для себя выплеснув стихийную магию.

Малфоя тут же вымело из комнаты в коридор. Дверь захлопнулась следом за ним. Но момент всё равно был испорчен.

— И? — потребовала ответа Паркинсон, переведя взгляд с захлопнувшейся двери на меня.

— Что и? — не понял я.

— Ради Мерлина, Поттер! — негодующе покачала головой моя жёнушка. — И каким же нужно быть придурком, чтобы дважды вляпаться в одну и ту же кучу фестралова дерьма?

— Прости? — я всё ещё не мог понять, о чём она.

— Ох, Поттер-Поттер! — на этот раз Паркинсон смотрела на меня как на хронического кретина. — Ничему тебя Уизли не научили! Почему ты не запер дверь?

— Извини, дорогая, но я как-то не подумал, что твой белобрысый дружок нагло прервёт нас в самый ответственный момент! — вспылил я, злой и обиженный одновременно.

— Он мне не дружок, Поттер! — возмущённо прошипела брюнетка, параллельно пытаясь спихнуть меня с себя. — Я тебе раз сто уже говорила, что между нами ничего не было!

— А с кем тогда у тебя было? М? — почему-то прицепился я, решив выведать интересующую меня информацию, что называется «не отходя от кассы».

— Мы не в тех отношениях, чтобы я рассказывала тебе такие подробности из личной жизни! — и не думала сдаваться Паркинсон.

— Вообще-то я твой муж, если у тебя вдруг амнезия. — Напомнил я внезапно забывчивой слизеринке, между прочим, не забывающей отбиваться от моих рук, стремившихся переместиться на её грудь и бёдра.

— Фиктивный! — резонно отозвалась девушка и приподняла левую бровку, как могла только она — с чувством собственного превосходства и в то же время соблазнительно. Вот ведьма! Я даже не сразу смог придумать, что сказать.

— Но муж! И мы в любой момент можем сменить статус нашего брака с «фиктивного» на «фактический». — Припечатал я её к полу, нагло ухмыльнувшись, и получая удовольствие от растерянного взгляда каре-зелёных глаз. Несколько секунд прошло в молчании, полном замешательстве и активных переглядываниях.

— Обломись… муж, — рассмеялась слизеринская бестия. — И вообще, слезь уже с меня. Раздавишь.

А вот это ни в какие ворота не лезет! Да сколько мне можно отказывать?! Мне! Национальному Герою и Спасителю всего Волшебного мира!

— Ну, уж нет, вертихвостка! — я сжал пальцы на её талии, препятствуя потенциальному побегу. — Я требую консумации брака!

— Сначала двери закрывать научись, потом уже требуй! — в тон отозвалась моя наглая стервочка.

— Я и закрыл! — яростно защищался я. — Если бы Малфой был воспитаннее и не ломился в закрытую дверь, мы бы сейчас не спорили, а уже…

Прервал меня голос упомянутого секундой ранее Малфоя. Я невольно сморщился, словно ощутил оскомину на зубах. Между тем, голос возмущающегося и оправдывающегося Малфоя (что само по себе нонсенс), раздавшийся в коридоре прямо напротив нашей двери, становился все громче и отчётливее. Мы с Паркинсон, забыв о собственных разногласиях, лежали на коврике и с интересом прислушиваясь к происходящему.

— Это всё из-за тебя, Малфой!

— Да неужели? Ты и сама прекрасно знаешь, что это неправда, Грейнджер! У тебя было не заперто. Будь честной хотя бы с самой собой и признайся уже, что ты ждала меня, поэтому и не заперла дверь! — с последней репликой мне стало ясно, что слизеринец всё же измывается.

— О, дааа, конечно! Всю жизнь мечтала о тебе, хорёк проклятый! — послышался искажённый не менее саркастичным гневом голос Гермионы.

— Умничка! Нельзя держать в себе тайные желания, Грейнджер! Ну, тебе полегчало? — опять «заботливый» голос Малфоя. Совсем как у психолога на сеансе психотерапии.

Герми вопрос проигнорировала. Зато в наступившей тишине раздалось отчётливое раздражённое шипение с последующим призывом подушки при помощи Акцио. Затем шипение переросло в рык, с которым Гермиона, как мне показалось, обрушила новоприобретённое «орудие» на голову неудачно пошутившего хорька.

— Ауч! — вскрикнул застигнутый врасплох слизеринец. — Что ты творишь, дура лохматая?!

— Пытаюсь… фух… достичь катарсиса! — пропыхтела моя подруга.

— Прекрати немедленно, идиотка! У меня до сих пор щека болит из-за тебя! Ай! Мало этого, ты еще подушкой добавляешь!

— Скажи спасибо, что щека, а не что-то другое! И не называй меня идиоткой, гадёныш! — Герми, видимо, была настроена очень решительно, так как, до нас каждую секунду доносились звуки нешуточной борьбы.

Однако примерно через несколько мгновений Малфою надоело играть роль боксёрской груши:

— Бомбарда! — выпалил слизеринец, скорее всего, направив заклинание на подушку. Я напрягся, осознав, что он мог промазать… тогда… если он причинил Герми вред или… тогда я его убью!

Гнетущее молчание, длившееся самые долгие три секунды в моей жизни, было прервано звуками отплёвывающихся выпускников Хогвартса.

— Пфе… Кхе… Тьфу! Фух. Всё-таки я ненавижу тебя, Малфой! — еле слышно выговорила Герми.

— Тфу! Давно догадывался об этом. — Признался слизеринец. — Теперь, если мы, наконец-то, разобрались, я удалюсь.

— Эй, куда это ты?

— В ванную комнату, Грейнджер! Хотя… судя по твоему внешнему виду, ты вряд ли слышала об оной!

— Стоять, Малфой! Я первая! — запротестовала моя воинственная подруга.

— Что?! — Малфой, казалось, на секунду задохнулся от открывающихся перспектив. — Чтобы я совершал омовение после тебя и твоих блох?! Да ни за что в жизни, Грейнджер!

— Ты… ты… — злобно скрипнула зубками Герми. — Ты не имеешь права! Ты должен уступить мне! В конце концов, я девушка!

— Где? — удивлённо поинтересовался Малфой. — Ах да… Всего десяток минут назад я имел несчастье сделать открытие, что ты относишься к представительницам женского пола! Но… Это, однако, не дает тебе права быть первой, бобрелла! Так что, au revoir, mon amie! (фр. До встречи, друг мой!)

Послышались тяжёлые и размеренные шаги Мафлоя, направляющегося к лестнице. За ними последовали лёгкие и быстрые шаги Герми, видимо рванувшей за слизеринцем. Вскоре после этого последовал и её яростный окрик:

— Не так быстро, змеёныш! — с вызывом прорычала Герми. — Инкарцеро!

— Протего. — Даже не напрягая голоса, произнёс хорёк.

— Ступефай!

— Мимо!

— Импедимента! — плохой знак: Герми в бешенстве.

— Протего максима! Хватит злить меня, грязнокровка! — вполне спокойно произнёс слизеринец.

— Не смей называть меня так! — рявкнула моя подруга. Судя по удалённости звуков, они были где-то на лестнице. — Экспелиармус!

— Ауриэндум! — а вот это заклинание я слышал в первый раз. — Ты хоть на секунду вспомни, что сражаешься с несостоявшимся Пожирателем смерти, Грейнджер! — продолжил Малфой.

— И не рассказывай, Малфой! До сих пор не могу забыть, как ты едва не обделался в тайной комнате во время пожара! — язвительно отозвалась Герми. Так его, Герми! Надери зад этому гаду! — Глиссео!

В следующее мгновение раздался резкий характерный грохот, с которым ступеньки сложились в покатую горку, и отчаянный вопль слизеринца, скатившегося с этой самой горки. Один ноль в пользу Гриффиндора!

— Бедный Драко! — печально протянула Паркинсон, лежа рядом.

Я едва открыл рот, чтобы прокомментировать её слова, как недобитый враг напомнил о себе:

— Оппуньо! — Малфой коварно использовал свой последний козырь.

В тот же миг мы услышали странный шум и последовавший за ним грохот, сопровождавшийся оглушительным воплем Гермионы, вероятно, также скатившейся вниз по горке.

— Ух! — скривился я, представив себе столь жёсткий спуск. — Это, наверное, больно.

— И не говори. — Согласилась со мной Паркинсон, оперившись на ладони и собираясь встать с пола. Однако кое у кого были на неё другие планы. — Ай! Мерлин, что за…?!

Слизеринка резко обернулась и уставилась на что-то за своей спиной. Я проследил за её взглядом и… если бы я не лежал, то уже катался по полу от смеха.

Неизвестно откуда подкравшийся круп стоял, оперившись передними лапами в попку слизеринки, обнюхивал её в месте, где у собак начинается хвост. Услышав яростное рычание моей супруги, я постарался сгладить конфуз:

— Я, конечно, понимаю, что ты кобель, брат, — обратился я к щенку, — но это моя сучка.

Бросив на меня продолжительный взгляд, щенок чихнул.

— Поттер, ты совсем охренел?! — рыкнула брюнетка.

— А что такого? — пожал я плечами. — Всего лишь пометил свою территорию.

— Убью! — холодно подвела итог брюнетка, кажется, уставшая спорить со мной. Я подарил ей свою самую обаятельную, по моему мнению, ухмылку. — Обоих! — уточнила она секундой позже, кровожадно улыбнувшись мне.

— Тогда мелочь вперёд! — я кивком головы указал я на крупа. — Все лучшее маленьким.

— Трус! — фыркнула Паркинсон, успокаиваясь и поднимаясь с пола. Круп же начал вертеться вокруг брюнетки, виляя хвостами и пытаясь привлечь её внимание к своей неординарной персоне. — До сих пор не пойму, как тебе удалось победить Тёмного Лорда? — покачала она головой, ногой аккуратно отодвигая крупа подальше от себя.

— Но-но! Трус? Попрошу не отзываться так негативно о своём супруге, миссис Поттер! — усмехнулся я, лениво поглядывая на реакцию жёнушки сквозь полуопущенные веки.

Как я и предполагал, реакция последовала мгновенно.

— Милый, тебе жить стало скучно? — сладко спросила брюнетка, поворачиваясь ко мне и опираясь о комод. И так как выглядела она весьма соблазнительно, я не смог отказать себе в удовольствии подойти ближе к этой чертовке.

— Нет. Только не с такой девушкой, как ты. — Я навис над слизеринкой, едва не касаясь её носа своим. Она молчала и не сводила с меня взгляда потемневших каре-зелёных глаз. Я почувствовал, что момент требует от меня более решительных действий. Короче говоря, моя гадюка явно ждала поцелуя. И кто я такой, чтобы отказать?

Сначала я хотел наброситься на Паркинсон, словно оборотень на овечку, но желание нашкодить и чуточку проучить жёнушку оказалось куда сильнее. Поэтому я наклонился и… целомудренно поцеловал мою стервочку в лобик.

«Мерлин, сейчас она меня по стенке размажет!», — подумал я, быстрее отстраняясь от неё и отступая на максимально возможное расстояние. По мере того, как злоба искажала прекрасные черты лица слизеринки, улыбка Чеширского кота на моих губах становилась всё шире и шире.

— Поттер, мне показалось, — Паркинсон угрожающе прищурила глаза, — или ты только что пренебрёг моим приглашением?

— Нет. Как я мог? Конечно же, тебе показалось! — подтвердил я её предположение ну «очень» серьёзным тоном, с трудом сдерживаясь, чтобы не заржать в голос.

Слизеринка нахмурилась и упёрла руки в бока. По личному опыту скажу, что это плохой знак. Я на всякий случай бросил умоляющий взгляд на дверь: Малфой, ну где тебя носит, когда ты так нужен?

— Знаешь что, Поттер? — брюнетка гневно всплеснула руками, выбрав неожиданную для меня тактику. — Иди ты в кетаврову задницу! Ты меня достал!

— Я никогда не замечал за собой тяги к кентаврофилии. — Пробормотал я, задумчиво почесав затылок.

— Ну, ничего! Один раз не дикобраз! К тому же, вдруг тебе понравится? — язвила моя строптивая вторая половинка. — Всё! Свободен! И захвати с собой этот озабоченный комок шерсти! — подхватив щенка, мешавшегося у неё под ногами, слизеринка подошла ближе и всучила мне беднягу в руки.

Я машинально погладил пушистика и тут же опустил на пол:

— Погуляй-ка, малыш! А ты иди сюда, детка!

Я схватил удаляющуюся слизеринку за руку и рывком притянул к себе. Пока она не опомнилась и не закатила мне очередной скандал, я прижался к её губам в горячем поцелуе и по-хозяйски повалил ошеломлённую девушку на кровать.

— Поттер! — рявкнула девушка, смотря на меня округлёнными глазами. — С катушек съехал? Ты не имеешь права…

Ещё один поцелуй, действующий не хуже Силенцио.

— Ещё как имею. Ты покусилась на святое, сладкая моя. На мою ориентацию! И я просто обязан доказать тебе обратное!

— ПОТТЕР! — взвизгнула брюнетка в крайней степени возмущения, и мне пришлось сбавить обороты. С тяжёлым вздохом, я всё же оторвался от её губ и решил исследовать нежную шейку моей половинки. Замеревшая было слизеринка, заёрзала и упёрлась ладошками мне в грудь.

— Ну, Поттер! — протянула она тоном капризной девчонки.

— Я же чуть-чуть, — обиженно рыкнул я, когда она вновь попыталась отстраниться. — Я ведь не прошу многого. — Я приблизил своё лицо к её, поймав метавшийся взгляд её глаз. — Помимо прочего, ты же хочешь этого. — Выдохнул я едва ли не ей в губы.

— Поттер… — в её глазах происходила нешуточная борьба: слизеринка снова пыталась найти повод, чтобы оставить меня ни с чем, выскользнуть из моих рук, словно вёрткий снитч.

— Не бойся меня. Я никогда не сделаю тебе больно. — Сказал я совершенно искренне. Несмотря на то, как Паркинсон вела себя в первые дни нашей совместной жизни и на часто посещавшее меня желание придушить несносную слизеринку, я бы ни за что на свете не причинил ей вреда.

Она посмотрела на меня как-то по-новому: доверчиво и трогательно. В следующее мгновение я ощутил её ответные эмоции и действия. Её ладошка одновременно нежно и крепко сжала моё плечо, а сама слизеринка потянулась ко мне за очередным поцелуем.

Мы бы вряд ли вышли бы из спальни в этот понедельник, если бы не страшный грохот, раздавшийся внизу. Звук был настолько силён, что мне показалось, будто стены особняка ощутимо вздрогнули. В голову как-то ненавязчиво пришла мысль, что зря мы оставили Герми и Малфоя наедине. Придётся вмешаться и предотвратить катастрофу.

ГЕРМИОНА ГРЕЙНДЖЕР

Я мерила коридор гневными шагами, ожидая, когда этот отвратительно наглый белобрысый уродец выберется наружу и получит от меня Аваду между глаз. Прошло целых полчаса и моё ангельское терпение начинало изрядно трещать по швам. Плюс после незабываемых ощущений от спуска по скользкой деревянной горке, подаренных мне Малфоем, у меня болели ушибленные в нескольких местах руки, ноги и пятая точка в том числе.

Я подошла к двери и, наверное, уже в двадцатый раз напомнила о своём присутствии, которое, судя по всему, ни капли не смущало окопавшегося в ванне хорька.

— Малфой, немедленно освободи ванную комнату! Ты слышишь меня?! — дверь ощутимо вздрагивала под яростными ударами моих сжатых кулачков, но слизеринец невозмутимо продолжал удерживать свои позиции и из комнаты до меня доносились лишь журчание воды и его до мерзости фальшивое пение «We are the champions» группы Queen. И откуда только нахватался?

— Если бы у меня был такой же голос, как у тебя, Малфой, я бы на твоём месте предпочла сдохнуть от поцелуя дементора! — намекнула я ему ехидным тоном, стараясь перекричать его блеянье.

Не знаю, то ли мои слова оказали волшебный эффект, то ли водные процедуры подошли к логическому завершению, но журчание стихло, и в ванной воцарилась непривычная тишина. Я плотно прижалась к двери, пытаясь понять, чем там занимается этот проклятый представитель семейства куньих, и буквально через пару секунд пожалела о своём поступке.

Малфой, выбравший самый «удачный» момент, резко распахнул дверь, явив миру свою довольную до неприличия физиономию. Мне же, по закону жанра, не осталось ничего иного, как коротко взвизгнув и повинуясь инерции полететь вслед за дверью.

Не упала я лишь благодаря Малфою, стоявшему в шаге от меня и послужившему неплохой опорой. Рефлекторно вцепившись руками в первое, что подвернулось под руку, а подвернулось почему-то туловище слизеринского чудовища, я выдохнула и подняла голову с ужасом осознавая, что моё лицо находится аккурат напротив паха белобрысого змеиного отродья.

Панически отшатнувшись от блондинистого мерзавца, я пала жертвой закона всемирного тяготения и неуклюже приземлилась на пол прямо на пятую точку. При этом полы моего халата предательски распахнулись, слегка обнажив мои ноги и придав ситуации неприятную двусмысленность.

— М-м-м, — послышалось сверху. — А ножки тоже ничего.

По какой-то непонятной мне причине я сгорала со стыда, хотя это был всего лишь хорёк и он был последним человеком, чьё мнение меня могло бы заинтересовать. Поэтому раздражённо сжав зубы, я быстро прикрылась и вскинула голову, с вызовом смотря в его глаза.

— У тебя не спрашивала, слизняк! — прошипела я со злостью рассерженной кошки.

Неожиданно присев передо мной на корточки, Малфой улыбнулся как-то странно, слишком несвойственно для него, вызвав напряжение во всём моём теле.

— Итак, на чём мы остановились? Ах, да… Ты, кажется, хотела сделать мне приятно, — произнёс он с намёком. Я же скривилась от его пошлой шуточки, но парировала не менее язвительно.

— Сначала сделай приятно мне, Малфой! Сбросься с Астрономической башни, пожалуйста! — я поднялась на ноги и одарила его «ласковым» взглядом.

Вместо ожидаемой злобной гримасы, искажающий физиономию хорька каждый раз, когда он приходил в бешенство, губы слизеринца растянулись в ещё более странной улыбке.

— Какая строптивая! Ну, что ж, — он поднялся и стряхнул несуществующие пылинки со своей чистенькой мантии, — в таком случае, я очень польщен, Грейнджер, что ты хочешь меня, — по тонким губам слизеринца зазмеилась злорадная ухмылка, которую я с удовольствием подправила бы двумя или тремя ударами кирпича. — Но в моём расписании официальный день приёма грязнокровок — четверг. Так что, прелесть моя, придётся тебе подождать.

Медленно поднявшись и привычно проигнорировав его колкость, которую он считал весьма забавной, я окинула его оценивающим взглядом. На нём была новая и чистая одежда: отполированные до блеска туфли из чёрной драконьей кожи, чистая мантия, идеально выглаженная и сияющая белизной рубашка. Волосы, кажется, уложены гелем ещё больше делая его похожим на мерзкого слизня. Даже побриться успел, зловонная отрыжка гриндилоу! И, судя по его самодовольной морде, он не мучился ни от головной боли, ни от утреннего похмелья. Видимо, призвал домовика и приказал ему принести сменную одежду, проклятый рабовладелец!

— Знаешь… — протянула я, задумчиво склонив голову вбок, и продолжила более вкрадчивым голосом, — для парня, перевернувшего вчера мою жизнь с ног на голову, ты ведёшь себя слишком нагло, рискуя нарваться на Круциатус. И не думаю, что Героиню войны осудят за маленькую шалость. Но я не имею ни малейшего желания связываться с таким ничтожеством как ты, Малфой, потому что меня от тебя тошнит.

— Странно, Грейнджер. Насколько я помню, я не делал тебе ребёнка. — И опять эта приводящая меня в неистовое бешенство ухмылка. — Может, Уисел постарался? Хотя, о чём я? Он же и делать ничего толком не умеет.

В этот момент я поняла, что моему терпению пришёл конец. Я не хотела больше быть хорошей и всепрощающей гриффиндоркой. Мне хотелось ответить злом на зло.

— Видимо, до кого-то туго доходит. Придётся объяснить более популярно, — «мило» улыбаясь не ожидающему никакой подставы Малфою, я преодолела те два шага, которые нас разделяли, и, что есть сил, заехала ему коленкой между ног.

Неожиданно мне понравилось смотреть на согнувшегося в три погибели, корчащегося от боли и злости хорька.

— О, мои яйца! — прохрипел слизеринец, падая на колени. — Ты мне за это заплатишь, Грейнджер!

— Да, да! — отозвалась я лениво, обходя его стороной. — Но сейчас прошу меня простить. Мне нужно принять душ. Не скучай без меня!

Признаюсь, мне понравилось быть стервой. Стараясь не прислушиваться к проклятиям хорька, я вошла в ванную и закрыла дверь на все известные мне запирающие заклинания. Надеюсь, к моменту, когда я выйду из душа, Малфой хоть немного остынет. А если и не остынет, Гарри его живо остудит.

* * *
Если бы я только знала, что ванная комната сумасшедшей семейки Поттеров стала настолько опасной, я бы обходила это место за сотню ярдов. Сначала всё было просто великолепно, и даже мысль, что Малфой принимал душ до меня, не омрачала моего настроения. Я даже отыскала свою зубную щётку, на всякий случай оставленную в один из прошлых визитов на Гриммо.

Сюрприз ожидал меня на выходе из душа. Перекрыв воду, я вылезла из ванны, закуталась в банный халат и начала сушить волосы при помощи полотенца. Напевая нахально затесавшийся в мои мысли мотив «We are the champions» (будь ты проклят, Малфой!), я попутно удивилась неестественному ощущению чрезмерно удлинившихся волос. Замерев, я выпрямилась и подошла ближе к зеркалу. Дрожащей рукой, я стянула полотенце с волос, и…

— А-а-а!!! Этого не может быть!!! Это неправда! Я не верю, не верю! — шокировано зашептала я, смотря в зеркало и видя в отражении не прежнюю себя, а девушку с молочной кожей и влажными прядями светло-золотистого оттенка. Я сейчас сойду с ума. Кто это сделал?!! Кто?! Хотя, что за идиотский вопрос? Я уже знала, кто это мог сделать. И сейчас он испытает на себе все прелести моего праведного гнева.

— Гермиона, с тобой всё в порядке? — за дверью послышался взволнованный голос Гарри. Кажется, они с Паркинсон уже успели спуститься. Но это и неудивительно: мой крик, наверное, поднял на уши весь Лондон. — Герми?

— Ну и чего мы ждём? Взрывай эту дверь ко всем докси, Поттер! — тут же раздалось не менее напряжённое восклицание слизеринки, и я поняла, что, если не выйду в течение пары секунд, дверь и вправду разнесут на кусочки. Поэтому я поспешила снять запирающие заклинания и выскочить в коридор.

Возле двери обнаружилась встревоженная парочка, но сейчас мне было не до них. Всё моё внимание сфокусировалось на хорьке, при моём появлении изумлённо приподнявшего брови. На секунду мне показалось, что он удивлён не меньше меня, но я ему не верила. Готова поспорить, что это лишь игра на публику.

— А ну иди сюда, гадёныш! — я набросилась на него так стремительно, что ни Гарри, ни Паркинсон не успели предпринять никаких мер и стояли в прострации ещё целых две секунды, пока я ожесточённо сжимала ладони на шее поганого слизняка. — Совсем свихнулся, а?! Подменил шампунь и думал, что это сойдёт тебе с рук, подонок?

— Помог… ги… кхэ.. хээ, — засипел Малфой, закатывая глаза и строя из себя невинную жертву. Вот мерзавец!

— Ну, уж нет, сволочь! Так просто ты не отделаешься! — я собралась надавить сильнее, чтобы выбить из него признание, но Гарри некстати пришёл в себя и оттащил упирающуюся меня от Малфоя. Хм, а он, в самом деле, покраснел. Неужели не притворялся?

— Да не я это… кха… кха… идиотка гриффиндорская! — в лучших традициях оскорблённой невинности рявкнул Малфой, откашливаясь и окидывая меня ненавидящим взглядом.

— Малфой… я бы тебя попросил! — сердито намекнул ему Гарри, сжимая кулаки.

— Не смотри на меня так, Поттер! Я сегодня сама любезность, между прочим. А вот она, — презрительный кивок в мою сторону, — заехала мне в пах! Так что за ней должок.

— Серьёзно? — ошеломлённо поинтересовалась у меня, стоявшая рядом с хорьком, Паркинсон.

— Ге-ерми! — укоризненно протянул мой друг. — Я, конечно, понимаю, что Малфой тот ещё придурок, но, может, не будешь его калечить до тех пор, пока он не снимет с нас Заклятье привязки?

— Ну, спасибо тебе, Добрый мальчик! — укоризнессно покачал головой слизняк.

— Гарри, вряд ли его причендалы будут играть решающую роль в ликвидации Заклятья. — Не согласилась я.

— Давай отложим это на потом. — Примирительно улыбнулся мой любимый друг.

Не обрадованный перспективой быть кастрированным, Малфой раскрыл рот, чтобы запротестовать, но слизеринка уничтожила его возмущение в зародыше.

— Эм, ребята… Мне нужно кое-что вам сказать. — Как-то замялась Паркинсон, старательно отводя глаза. Все взглянули на неё заинтересованно. — Вообще-то, это моя вина.

— Отлично! — буркнул слизеринец. — А досталось мне. Тогда должок с вас обеих, сестрёнка. Но с тебя, Грейнджер, в особенности!

— Отвали, хорёк. — Отозвалась я.

— Не дождёшься, латентная маньячка с садистскими наклонностями! Ты опасна для магического общества. Тебя надо изолировать от нормальных волшебников в психиатрическом отделении Мунго!

— Малфой! — предупреждающе зарычал Гарри.

— Не смей рычать на меня, любимчик МакГонагалл! Пока ты тут защищаешь свою подружку, она за последний час умудрилась напасть на меня трижды! Ты и сам видел. Она посягла на самое святое, Поттер! Ты понимаешь? Колокольчики — наше всё!

— Да, понимаю! Паркинсон несколько дней назад тоже постаралась, да, милая?

К моему неописуемому шоку, слизеринка начала заливаться ярким румянцем.

— Так. Это, конечно, всё очень мило, мужская солидарность, бла-бла-бла, но вернёмся к нашим баранам! — поспешила я прервать собрание жертв домашнего насилия.

— Стерва! — подытожил хорёк, отчего получил лёгкий, скорее превентивный удар вбок от Гарри.

— Заткнись, Малфой! — не выдержала я. Затем сосредоточилась на Паркинсон. — Рассказывай уже.

— Извини, Грейнджер. Эта «бомба» предназначалась для Поттера, когда мы вели свою так называемую «войну». Помнишь то зелье для роста волос? — повернулась она к Гарри.

— Ну да. А разве ты его не выбросила?

— Собиралась. — Созналась слизеринка. — Но потом мне в голову пришла отличная идея, и я немного изменила его свойства, добавив краситель. Прости, Грейнджер. В мои планы не входило превращать тебя в блондинку, хотя, должна признаться, тебе идёт. Не хочешь оставить всё, как есть?

— Только этого мне не хватало! Я похожа на Браун, или на Лавгуд. Это совсем не мой стиль. Это ужасно! И они такие длинные. Слишком длинные.

— Успокойся. Мы всё исправим. Давай сегодня же сходим в салон красоты и вернём твоим волосам прежний цвет и длину. — Предложила Паркинсон.

— Хорошо. — Кивнула я. — Мне нужно переодеться.

— Вот и отлично. А мы пока умоемся и примем душ, не так ли, Поттер?

— Вместе? — ехидно полюбопытствовал Малфой.

— Драко! — на этот раз рычала уже Паркинсон. Гарри же просто нахмурился.

— Идём, — Гарри подтолкнул брюнетку к проёму двери, ведущей в ванную комнату. — Надеюсь, вы не попытаетесь заавадить друг друга в наше отсутствие! Малфой, я слежу за тобой! — тоном, не допускающим возражений, предупредил мой друг.

— И это всё? Поттер, да ты совсем охамел! Месть для слизеринцев — цель жизни. Она же атаковала самое святое! — разбушевался крысёныш.

— Малфой, может, хватит уже? — мрачно спросил его Гарри.

— Хорошо, Поттер! — на удивление быстро сдался хорёк.

— И без глупостей! — попросил мой друг, следуя за Паркинсон в ванную.

Мы с хорьком постояли ещё несколько секунд, пытаясь пробурить друг в друге здоровенные дыры, но ввиду невозможности осуществления своих желаний, развернулись и двинулись каждый в своём направлении — я наверх, а он на кухню.

* * *
Находясь в гостевой спальне, я позволила себе немного расслабиться и перевести дыхание. Слишком многое свалилось на меня за последние двенадцать часов. Сначала Рон, потом Малфой, затем это сражение на лестнице, продолжившееся в форме «обмена любезностями» с хорьком, и под конец превращение в блондинку.

Около минуты я простояла возле зеркала, пытаясь привыкнуть к своему новому образу. Не могу сказать, что мне не шло. Длинные, волнистые, блестящие золотистые волосы — о таком богатстве многие девушки могли только мечтать. Но я сомневалась в необходимости столь резких перемен в своём имидже, с другой же стороны… Почему бы и нет?

Зацепив около височные пряди заколкой на затылке, я переоделась и вышла из комнаты. Проходя мимо спальни Гарри и Паркинсон, я услышала настойчивый скрежет и поскуливание за дверью. Поначалу я оторопела, но вспомнив, кто мог производить столь характерные звуки, я открыла дверь и улыбнулась умильной мордашке, показавшейся в проёме.

— Забыли о тебе, да, бедняжка? Иди ко мне. — Я присела и взяла щенка на руки. От радости тот тут же полез ко мне целоваться, но я пресекла все поползновения, перехватив его крепче и не позволяя дотянуться до меня слюнявым язычком. — Не шали, малыш. Сейчас мы спустимся вниз и я тебя покормлю.

Войдя в кухню, я слегка удивилась, не обнаружив на ней Малфоя. Интересно, куда же подевался этот хорёк? Впрочем, меня это не волновало. У меня были дела существенно важнее, чем знание о местонахождении слизеринского мерзавца.

Не желавший униматься щенок был опущен на пол, и я принялась искать хоть что-то, чем можно было его покормить. Несмотря на то, что крупы всеядны, мне не хотелось кормить его чем попало. Открыв шкаф, служивший, своего рода, холодильником, я обвела придирчивым взглядом его содержимое. Круп вертелся под ногами, принюхиваясь к запахам, исходившим от продуктов. Через несколько секунд он, казалось, наконец, определился с выбором и ловко стянул с нижней полки толстую слегка копчёную сардельку, тем самым разрешив мои затруднения относительно его предпочтений.

— Ну, хитрюга! — улыбнулась я, проследив за тем, как щенок со своей добычей скрывается под столом.

Что ж, теперь можно было подумать над тем, что приготовить на завтрак. Я не стала звать Кричера, не желая тревожить старого домовика, когда могла справиться своими силами. Выбирая между традиционными мюслями и яичницей с беконом, грибами и помидорами, я решила в пользу второго блюда и, начала собирать в охапку необходимые для завтрака компоненты — пакет с нарезанным ломтиками хлебом, пакетик с помидорами черри, пучок укропа, пакетик с шампиньонами, упаковку бекона, картонную тару с яйцами и несколько сосисок. С трудом удерживая свою ношу, я одним движением ноги захлопнула дверцу шкафа. Но стоило мне закрыть её, как кто-то сбоку произнёс роковое «бу!».

Не нужно быть выпускником Хогвартса, сдавшим жаба на «превосходно», чтобы понять, кем был этот проклятый злоумышленник. Конечно же, Малфой! И уж вовсе не нужно быть гением, чтобы предугадать мою дальнейшую реакцию. Я испуганно вскрикнула, и тут вступил в силу мой оборонительный рефлекс, доведённый до автоматизма во время битв с Пожирателями, а именно всё, что находилось в моих руках в данный момент, полетело в сторону потенциальной угрозы, то есть, в самодовольную хорьковую морду.

Понять свои действия и трезво оценить результат я смогла лишь, увидев обескураженное лицо Малфоя, заинтересованно рассматривающего свою рубашку и мантию, заляпанные смесью из желтков и скорлупы, и щедро покрытые веточками укропа. Продукты, упакованные в пластиковые пакеты, благополучно миновали участи оказаться элементами живописной картины, развернувшейся на белоснежно-чёрном полотне, и сейчас мирно лежали у ног слизеринца.

— Да уж… — как-то уныло протянул хорёк, зацепив указательным и большим пальцами веточку укропа и задумчиво вертя её между пальцами. — Я ожидал чего угодно, но не этого! Ты хоть понимаешь, что только что угробила костюм из последней коллекции Сен-Лорана?

— Хватит ломать комедию, хорёк! Немного магии и твой костюм вернёт свой прежний вид. — Огрызнулась я, почему-то злясь на него. Хотя должна была испытывать нечто сродни неловкости как минимум. — И вообще ты сам виноват! Ты испугал меня, а это моя защитная реакция!

— Защитная реакция? — осклабился белобрысый змеёныш. — Не смеши меня, Грейнджер! Это не ты должна защищаться от кого-то, а Поттер обязан защищать от тебя всё магическое сообщество!

Чёртов Малфой! Когда же он заткнётся?

— Давай… — я выдохнула, чтобы привести мысли в порядок. — Давай просто объявим временное перемирие, Малфой. Хотя бы на пару ближайших часов. Ради Гарри и Паркинсон.

— Ради Панси и Поттера, ты имела в виду?

— Ну да. Что скажешь?

— После того, как ты едва не лишила меня моих яиц? Вряд ли, Грейнджер, — Малфой поморщился, всем своим видом выражая крайнюю степень сомнения.

Я закатила глаза к потолку и крепко стиснула зубы, уговаривая себя не поддаваться на его глупые провокации. «Это же Малфой! Он не может жить без грязных интриг и скандалов», — думала я. — «Но как же он меня всё-таки бесит!».

Чтобы отвлечься от мыслей о хорьке, я стала подбирать продукты с пола. Краем глаза, я заметила, что слизеринец без малейших затруднений привёл свой внешний вид в порядок. Боже, а сколько шуму было!

Я насмешливо фыркнула и ощутила на себе задумчивый взгляд Малфоя, уже успевшего усесться за стол. Я посмотрела на него вопросительно, но он молчал, словно прокручивая в голове какую-то мысль. Спустя минуту, я, наконец, сдалась:

— Что-то не так, Малфой?

— Ты похожа на русалку, Грейнджер! — неожиданно выдал слизеринец.

Я замерла, не зная, как воспринимать его слова. Это же не комплимент? От Малфоя? Скорее

— Эм… русалка, как в сказках? — уточнила я почему-то.

— Нет. — Ухмыльнулся этот поганец. — Как в Хогвартском пруду.

Да уж!

— Ожидала от тебя нечто подобное. — Буркнула я, подняв с пола все продукты и разложив их на столе.

— И ты ни на секунду не допустила мысли, что это может быть комплимент? — с какой-то странной улыбкой спросил Малфой.

— Только не в твоём случае.

Хорёк хотел сказать что-то ещё, но в этот момент на кухне показались Гарри с Паркинсон.

— Ого! — воскликнула слизеринка, осмотрев окружающую обстановку. — Надо же, вы ещё не поубивали друг друга?

— А ты на это рассчитывала, сестрёнка? — с внезапным теплом во взгляде, улыбнулся ей Малфой.

— Не то, чтобы очень, — пожала плечами брюнетка, — но, каюсь, желание было.

— Ну, я понимаю, за что ты хочешь избавиться от меня. Мотив имеется. И не один! Взять хотя бы сегодняшнее утро, когда я застал вас с Поттером, — подмигнул он Паркинсон, немного смутив её. — Но при чём тут Грейнджер?

О, кажется, я поняла!

— А я застала их вчера вечером, — невольно ухмыльнулась я, теперь вогнав в краску и Гарри.

Малфой многозначительно фыркнул. Парочка брюнетов потупила глазки.

— Что у нас с завтраком? — тут же перевёл тему раскрасневшийся Герой всего волшебного мира, тем самым вызвав у меня смешок.

— Я займусь, — так же рьяно ухватилась за предложенную тему Паркинсон, засуетившись возле плиты и кухонного стола.

— Мне помочь? — предложила я ей.

— Не стоит. Я справлюсь, — с вполне приветливой улыбкой отказалась она. — Если что — у меня есть Поттер. Ээ… Может, лучше ты посмотришь то заклинание в книге? — с надеждой взглянула на меня слизеринка.

— Да, да. Я постараюсь помочь вам. — Согласилась я, чувствуя себя так, будто очутилась в параллельной вселенной, где гриффиндорцы и слизеринцы могли существовать в мире и согласии. Мир сошёл с ума!

(1) — От лат. hauriendum — поглощать. Заклинание, нейтрализующее ряд некоторых иных заклинаний (придумано автором).