Ладно. Признаться, он был растерян. В некоторой степени даже смущен. Когда ему казалось, что он уже достаточно, и смутиться было бы беспочвенно, тогда появилась она.
Прежде холодная, ускользающая от него, как песок сквозь пальцы, теперь же до смешного внимательная, периодически нежная и до тошноты правильная.
Знакомясь ближе с Пенелопой Шафаи, он ожидал результата противоположного этому. Ему хотелось задеть Уолдорф, показать ее незначительность и беспомощность в ситуации со своенравной свитой, чтобы гордая Королева открыла свое истинное лицо и не противилась желанию, возникшему однажды и засевшему в голове Чака.
И на первых порах все шло, как и задумывалось: Би искренне удивилась, буквально тут же показала на заслуженное место своей подруге, метала молнии ненависти своими глазами, попадая лишь в самого Чака. И он был не против маленького пожара между ними.
Но потом.
Потом в ее голове что-то щелкнуло, будто бы шифр был разгадан, картинки без пробелов встали перед взором, и он видел это - она продумывала свой ход.
Он даже не думал бояться. Это же Блэр. С ним могли произойти такие случаи, как потерянный шарф, проститутки с маркером в его номере, йогурт за шиворотом, жвачка в волосах или вконец испорченная репутация. Его бы ничто не тронуло. Кроме шарфа, пожалуй.
Но на такое даже Уолдорф не решилась бы. И Чак оказался прав.
Она сделала что-то более масштабное и нелогичное: полюбила его. Всем своим эгоистичным сердцем. По крайней мере, так она утверждала во всеуслышание, от чего ему становилось некомфортно.
Чак Басс не был замечен в отношениях, в любви, а теперь о его «романе» знали все. Конечно, чертова Сплетница не осталась в стороне и всячески помогала Блэр довести его до белого колена.
Это как, знаете, он идет в клуб, чтобы напиться до потери пульса, а его останавливает смазливый бармен словами типа: «Вашей девушке это не понравится».
Серьезно?
Он пытается снять девочку в том же самом клубе спустя час и три бокала виски, но все они шарахаются от него, шепча: «Я не буду связываться с Блэр Уолдорф».
Да, таким образом, он был растерян и смущен.
Ей удалось сделать его. Практически вывести из себя. Но Чак Басс не сдается так легко и даже из проигрыша, он знал, нужно извлечь максимум пользы, чтобы, падая, вспоминать о приятном.

Блэр проделывала это каждый день. Она заходила в его номер с видом оскорбленной невинности, неся в руках два стаканчика латте с корицей, неизменно изящная и свежая.
Как сейчас.
Ее завитые волосы подпрыгивали в такт быстрым шагам, а невысокие каблуки звонко цокали, раздражая ушные перепонки Чака.
- Просыпайся, милый, - промурлыкала девушка, начиная свою игру. Блэр поставила кофе на прикроватный столик и уселась на край постели, чуть приподнимая свою синюю юбку, под которой еле заметно промелькнули кромки чулок.
Чак с шумом втянул воздух, заполняя легкие ароматом Блэр, притягательным с утра и раздражающим к вечеру.
- Я хочу получить свой поцелуй, - вступая в ею же затеянную игру, сказал Чак. Она поморщилась, но, взяв себя в руки, наклонилась к нему, намереваясь поцеловать небритую щеку. Его мало устраивал такой расклад. Он хотел свою мнимую девушку, поэтому, повинуясь утреннему дурману и принятым решениям, Чак резко повернулся и обрушился на ее губы, намазанные сладким блеском.
- Ох, - вырвалось у нее прямо к нему в рот. Она изумилась, но ответила, без должного пыла и интереса, которые преследовали их прошлые поцелуи. Те, что для публики и интриг, вызванные желанием задеть друг друга больнее, эмоциональные и жесткие.
Поцелуи-битва.
Сейчас их касание было блеклым, пустым и безвкусным. Чак пытался углубить поцелуй, но Блэр была безвольна, безучастна к происходящему, отчего совершенно не интересна для него.
- Ты плохо играешь, - жестко сказал Чак, отстраняя девушку.
- Не понимаю, о чем ты, - пожала плечами Блэр и после секундной заминки приторно улыбнулась. – Я буду ждать тебя внизу.
- Что, если я брошу тебя? – спросил парень, беря стаканчик кофе и делая глоток. Напиток слегка обжег кончик языка, но Чак не придал этому значения и сделал глоток вдвое больше прежнего.
- Не бросишь, Басс, - улыбнулась Блэр, наконец-то, открываясь, - пока я не попрошу.
С этими словами она встала и направилась к выходу, покачивая бедрами и унося за собой шлейф собственного, въедавшегося под кожу аромата. Он следил глазами за ее удаляющейся фигурой и понимал, что не оставит ее на публике, потому что хотел посмотреть, как она поступит дальше. Им двигал интерес, азарт, и Блэр знала это.

Чак спустился в холл отеля через пятнадцать минут, пригладив свои волосы руками и наспех побрившись. Его рубашка была измята, но школьный пиджак скрывал это, как и милый сердцу шарф.
Внизу его ждала Блэр со скучающим выражением лица и плотно сжатыми губами. Она сидела на кожаном диване для гостей и рассматривала свои длинные пальчики, когда ее отвлек мужской голос.
Над ней с идеальной небрежной прической и засунутыми в карманы форменных брюк руками возвышался Натаниэль Арчибальд.
- Блэр, можно с тобой поговорить, - спросил парень, неловко переминаясь с ноги на ногу. Блэр подняла на него свои глаза и в них проскользнула тоска и боль, которые заметил появившийся в этот момент в холле Чак. Он быстро скользнул за широкую колонну и остался незамеченным молодыми людьми. Нейт продолжил:
- Пожалуйста, Блэр, нам нужно поговорить.
Девушка быстро оглянулась по сторонам и, приняв протянутую ладонь парня, поднялась с дивана. Они присели за один из столиков в холле и склонились ближе друг к другу так, что Чаку еле-еле удалось расслышать их диалог.
- …чтобы отомстить мне, но он мой друг.
- Ты обидел меня и я…
- Блэр, остановись.
- Наши отношения приносят только боль…
- …Чак не…
- Я знаю.
- Мы сможем справиться с этим, вместе, без посторонних.
- …ты первый разбавил наши отношения ею и…
- Чак обидит тебя сильнее, ты знаешь это.
- …это моё дело, не твое, Нейт.
- Потому что, все это ваши игры? Черт! Блэр, жизнь – не игра.
- Да? Но пока ты проигрываешь.

С этими словами Блэр резко поднялась из-за стола, и в этот момент Чак вышел из своего укрытия, проходя мимо Нейта и подмигивая ему.
- Друг, - с нажимом поприветствовал он расстроенного парня и двинулся вслед за Блэр. Он преобнял ее за плечи, от чего она вздрогнула, но тут же расслабилась. Чак склонился к ее макушке и прижался губами к мягким волосам, вдыхая цветочный аромат шампуня и радуясь этой возможности, которую она дарила ему.

Нейт провожал удаляющуюся пару взглядом и чувствовал жалость к себе за слабость, которая в одночасье разрушила всю его будущую жизнь и не принесла ничего, кроме несбыточных надежд. Светловолосая слабость, дымкой ускользающая в миг, когда ты почти коснулся ее кожи.
Ему хотелось, чтобы то чувство, зарождающееся где-то в низу живота, предназначалось Блэр, потому что так правильно и естественно. Так было нужно.
Но, вместо этого, он мог рассчитывать только на чувства собственника, которые и подталкивали его в борьбе за Блэр Уолдорф. Не любовь или страсть. Всего лишь привычка.
Нейт умел играть по чужим правилам, но он предпочитал забывать о том, что любовь дьявол куда сильнее, разрушительнее и заманчивее, чем любовь лживого героя.

***

Они вышли в прохладный ноябрь, храня молчание и тепло, на миг возникшее между ними и оберегающие от порывов северного ветра.
Нью-Йорк был мрачен, холоден со своим бело-серым без и с деревьями, качавшимися с ревом. Люди кутались в пальто и , прикрывая пол лица, надеясь стать меньше, тучнее, дышать чаще, заполняя воздух вокруг себя живым теплом.
Чак поежился, когда новый порыв ветра забрался ему за ворот пиджака. Он опрометчиво пренебрег пальто, поэтому сейчас, прижимая к себе притихшую Блэр, быстрым шагом торопился к припаркованному лимузину.
Садясь на заднее сидение, Блэр слегка вздрогнула, вспоминая единственную ночь, когда готова была потерять все, что складывало ее жизнь, и когда потеряла своего верного союзника, друга, но приобрела сильного врага, который, сам того не ведая, не давал ей увязнуть в рутине, отчаянии и боли предательства. Который оживил ее и держал в тонусе.
- Чак, - позвала Блэр. Парень, до того наблюдавший за мелькающим городом, повернулся к ней, вопросительно приподнимая брови. Его лицо было расслаблено, но глаза оставались задумчивыми. – Я не жалею о той ночи.
- О том, что поцеловала меня?
- Нет. Я не жалею, что отвергла тебя. Мы бы совершили огромную ошибку, потому что я, наверное, нужна Нейту. – Она прикусила губу и опустила глаза. – И ты нужен ему.
Чак усмехнулся, качая головой и ничего не отвечая. Они ехали в молчании некоторое время, пока он резко не схватил ее за руку. Блэр шумно выдохнула, словно почувствовала то же, что и Чак: пробегающее электричество по каждому сантиметру кожи, волнующее нервные окончание и посылающее холодок между лопатками.
- Мне плевать на чувства Нейта к тебе, - ответил Чак, упрямо заглядывая в карие глаза. – Он никогда не боролся за тебя, приз доставался по определению, но я…
Чак сжал ее ладонь еще сильнее, причиняя легкий дискомфорт.
- Я хочу бороться за тебя и мне не нужно твое разрешение.
Их руки все еще были сцеплены после последних слов Басса, а глаза Блэр все еще широко распахнуты в удивлении, но, опомнившись, она надменно приподняла голову и с показным отвращение высвободила свою ладонь. При этом пытаясь скрыть дрожь, охватившую ее тело от прикосновений Чака, в этом лимузине, в эту секунду.
- Ты не знаешь истинной награды, Чак, - лилейным голос ответила Блэр, - в победителя влюбляются. А мы уже проверили: моя любовь губительна для тебя.
Их лимузин бесшумно остановился и Блэр, не дожидаясь Чака, вышла из автомобиля, забывая свою сумочку. Он смотрел на оставленную вещь, но мысли кружились вокруг последних сказанных слов. Неужели он хотел любви Блэр?
Его целью была страсть, настоящее желание, в конце концов, ее драгоценная девственность, блеск в темных глазах и его имя сладким медом обволакивающее ее рот.
Но вряд ли ему мечталось о любви. По правде говоря, Чак Басс думал, что любовь нужна таким, как легкомысленная Серена Ван дер Вудсен или романтику Нейту.
Это призрачное чувство претило ему. Он не знал любви, потому и не мог дарить ее, не умел.
А Блэр, он знал, любви необходимо за двоих. Об этом она мечтает, потому цепляется за сказки и вымысел, из-за этого отрицает себя, не принимая свое нутро.
Если бы мог, Чак отдал бы ей свое сердце, без остатка, без обещаний возврата и гарантии сохранности. Оставалось только найти это сердце под слоем пыли и многолетнего застоя чувств, но для этого он должен был быть уверен, что игра стоит свеч.

Чак схватил за ручки сумку Блэр и вышел из лимузина. Ветер принес с собой вонь выхлопных газов и сырой земли, от которой тут же захотелось скрыться.
Он быстро направился к школьному зданию, но на лестнице его и еще полсотни учеников отвлекло сообщение, пришедшее на телефон.

Мне стало известно, что самому острому, скандальному и противоречивому союзу в лицах Чака Басса и Блэр Уолдорф пришел конец. Что ж, мы наслаждались вашей наигранной любовью и будем следить за пост-романтическим периодом с еще большим усердием.
Берегись Манхеттен, на два свободных/разбитых сердца теперь больше, а зима с безнадежными холодами уже близка.
хохо
Ваша Сплетница

Ученики по обыкновению притихли после прочитанной сплетни и с надоедливым перешептыванием уставились на него, прожигая в спине дыру или пытаясь навести порчу. В любом случае, Чака мало волновало это мимолетное внимание. Он думал только о том, повлиял ли разговор с Нейтом или его слова в машине на решение Блэр покончить с этим фарсом любви на публику.
Возможно, он подтолкнул ее к Нейту, и теперь девушка вновь готова простить его, как делала это много раз прежде.
Он нашел ее в окружении своей безмозглой свиты. Первым Чака заметила Пенелопа, которая все еще была обижена их кратковременным романом и скучным расставанием по «смс». Черноволосая девушка демонстративно развернулась, скрещивая руки на груди и раздражительно притоптывая ногой. Ее поведение привлекло внимание остальных девушек, и Блэр взглянула на него.
Парень помахал ей сумкой, и она, жестом руки заткнув щебечущих девушек, подошла ближе.
- Моя сумка, - строго сказала Блэр, протягивая руку. Чак с улыбкой передал ей забытую вещь, специально пробегая кончиками пальцев по ее тонкому запястью, быстро проводя линию по тыльной стороне ладони.
- Прекрати это, - шикнула девушка, приближаясь к нему. – Мы вроде как расстались.
- Я хотел скандала, - посмеивался Чак. Она начинала заводиться и это вдохновляло. – А не жалкого сообщения Сплетнице.
Она сощурилась и с силой пихнула Чака в грудь, когда тот склонился еще ближе, вдыхая знакомый аромат духов.
- Я сказала, прекрати.
Чак был непослушным мальчиком. Чак снова попытался приблизиться к ней, и Блэр вновь попыталась ударить его, но он перехватил ее руку с широкой улыбкой.
- Предсказуема, - шепнул он, прикрывая веки и наслаждаясь ее теплом. Но наслаждение длилось не долго. Чертова девчонка задействовала и свои хорошенькие ноги, с неоправданной силой прикладывая свое колено к драгоценному месту каждого уважающего себя мужчины.
- Ай! - вскрикнул он, сжимая ноги и выпуская девушку. – Сука.
Она улыбнулась, оглядываясь по сторонам и замечая направленные на них телефоны с камерами.
- Бывшие парни такие надоедливые, - легкомысленно пробормотала она и с кошачьей походкой ушла с места инцидента. Ее уход сопровождался громким гулом наблюдателей , которые сейчас раздражали Басса.
- Убирайтесь отсюда, - прикрикнул он на толпу. И они почти повиновались. Звонок, оповещающий о начале урока, помог ему. Надоедливые лица, жаждущие сплетен, проживающие чужие жизни, скрылись с глаз и оставили раненого парня наедине со своими мыслями.

Он присел за обеденный стол в школьном садике и зарылся руками в волосы. Холод волновал его сейчас меньше всего, потому что в душе кипела буря эмоций, которые нуждались в выходе. Он и не знал, как с ней тяжело.
Не удивительно, что Нейт устал от их отношений и влюбился в более простую, доступную девушку. Чак не винил его, Чак, если честно, благодарил его.
За возможность поохотиться.
На его плечо опустилась чья-то рука, и он лениво посмотрел на человека за спиной, который потревожил его покой. На него смотрели ярко-голубые глаза.
- Нейт, - кивнул Чак. Парень присел рядом с ним, и некоторое время они просто молчали.
- Прости, - вдруг сказал блондин. – Я не должен был отталкивать тебя, когда Блэр затеяла эту игру.
Оба парня сморщились от воспоминаний. Никому этот раунд не принес удовольствия.
- Я должен был позволить ей это, - пожимая плечами, ответил Чак.
- Но почему? – Нейт искренне не понимал мотивов своего друга. Просто однажды Чак вдруг увидел Блэр и посмотрел на нее не так, как обычно. Это настораживало.
- Мне всегда нравились ее игры.
Нейт рассмеялся, потому что посчитал это смешным или потому что слова друга заставили его занервничать, но ответом ему была тишина. Чак молчал.
- Ты серьёзно? – осторожно спросил Нейт, все еще улыбаясь. В его глазах были сомнение и непонимание.
- Ну, да. – Чак прямо посмотрел на своего друга. – Прости, но ты проиграл ее. А мне представился шанс.
Нейт с шумом втянул воздух и покачал головой, словно отрицая слова Басса, отказываясь в них верить.
- Вы даже говорите одинаково, - горько сказал он.
И Чак понимал, о чем говорит Нейт, вспоминая утренний разговор. Не то, чтобы он пытался напомнить ему об этом, но раз так вышло…
- Блэр только притворяется стервой, - продолжил Нейт после минутного молчания. – Это ее защитная реакция. Но ты пробуждаешь в ней что-то темное, понимаешь? Это не она.
Чаку захотелось сказать ему, что это он не знает Блэр и пока только он причиняет ей действительно весомые страдания, но он вновь промолчал.
Ему не хотелось доказывать словами, он хотел показать Блэр. Потому что Чак не считал эту ее сторону темной, лишней или, более того, неприсущей ей. Он знал, в этом и была Блэр Уолдорф.
Он видел ее. Она показывалась, как теперь кажется, только ему.
И это, в действительности, приободряло Чака.