Она ждала, что Метка обожжет руку, с той самой минуты, как тела Пожирателей коснулись холодной земли. Но Волдеморту понадобилось три часа, чтобы отреагировать на исчезновение своих слуг.

Гермиона отправила письмо Люциусу, как только оказалась в комнате старост. Теперь никто не обвинит ее в молчании. Люциус, скорее всего, проводит время в тронном зале, ожидая новостей и обсуждая планы с Темным Лордом, так что он наверняка не получит письмо вовремя.

Немного удачи, и смерть Теодора можно повернуть в свою пользу.

Когда жгущая боль охватила руку, Гермиона постучала палочкой по картине «Цирцея» Джона Уотерхауса – это был знак Северусу о том, что она уходит, – взяла мантию-невидимку, с помощью каминной сети переместилась в свою комнату рядом с кабинетом МакГонагалл и покинула территорию Хогвартса.

Шагая по темному замку Волдеморта, Гермиона проверяла мысленную защиту. Она еще раз пробежалась по варианту событий, которые они с Северусом придумали, и успокоилась: эта история убедила бы даже такого известного параноика как Темный Лорд.

Гарри, Рон и остальные вошли в Хогвартс через главный вход, Гермиона же помчалась к секретному ходу. Ей удалось добраться до вестибюля вовремя, чтобы увидеть трупы Пожирателей, и закатить истерику. К тому времени, как Гарри, Рон, Луна, Невилл и Джинни были в состоянии спросить, что случилось, их уже отвели в кабинет Дамблдора, где защитили их воспоминания о произошедшем.

Теперь Гермионе можно было беспокоиться лишь за себя.

Она упала на колени, как только вошла в тронный зал, и ползком подобралась к ногам Волдеморта.

— У меня есть новости, милорд, — сказала она. – Сегодня четыре Пожирателя смерти и Теодор Нотт младший напали на Поттера и его друзей в Запретном лесу. Ремус Люпин пришел их спасать. Он убил всех Пожирателей, используя сжигающее проклятие на трех из них. Двоих он убил ножом. Я ничего не знала, потому что Поттер и Уизли покинули территорию замка втайне, они надеялись покончить со своей ссорой. Но мне удалось рассмотреть трупы Пожирателей, я притворилась, что схожу с ума от волнения. Поттер все мне рассказал потом.

— Почему ты не сообщила мне об этом сразу же, грязнокровка? – раздался свистящий шепот, от которого у Гермионы побежали мурашки по спине. Не то что бы она не могла их сдержать, но Темный Лорд любил трепет и питался страхом.

— Внутренний круг со всей мудростью определил, что мне нельзя давать привилегию аппарировать по моему желанию, милорд, — ответила Гермиона дрожащим от почтения и страха голосом. – Я пришла, как только вы меня призвали. Но я послала письмо господину Люциусу, в котором подробно изложила случившееся. Я прошу прощения, что письмо не пришло вовремя, милорд.

— Это правда, Люциус? – холодно спросил Волдеморт? – грязнокровка написала тебе?

— Весь день я провел с вами, милорд, — Люциус выступил вперед. – Как вы знаете, в зал не может влететь сова. Я не получил бы письмо, даже если бы она его отправила.

Гермиона мысленно ухмыльнулась. Глупый ответ. Учить очевидностям Волдеморта, признать ошибку и сомневаться в словах другого слуги, который справляется лучше, — все это Темный Лорд ненавидел. Вдобавок, он терпеть не мог, когда Малфой вел себя слишком дерзко. Люциуса наверняка ждет Круциатус.

Волдеморт не удостоил Малфоя ответом и повернулся к другому Пожирателю.

— Иди в комнату Люциуса и проверь, нет ли в ней совы или письма. И живее, — приказал он, и по залу пронесся шепот. Такой приказ значил открытое недоверие.

Но когда Темный Лорд вновь заговорил, мгновенно наступила тишина.

— Посмотри на меня, — его голос обволакивал, как змея, кольцами обвивающаяся вокруг тела, сжимающая сердце до тех пор, пока оно не остановится.

Гермиона повиновалась. Как только взгляды карих и красных глаз встретились, девушка почувствовала, как Волдеморт проник в ее сознание, скользя между мыслями и воспоминаниями. И Гермиона дала ему желаемое.

Когда вернулся Пожиратель с письмом, Темный Лорд улыбнулся Гермионе. От этой улыбки ей стало дурно, захотелось смыть с себя эту грязь.

— Гермиона, — прошептал он, и девушка вздрогнула. – Милая, дорогая Гермиона. Я горжусь тобой.

Волдеморт протянул руку, и Гермиона, подобравшись ползком, благоговейно ее поцеловала.

— Посмотрите, друзья, — его голос эхом раздался в зале. – Даже грязнокровка справляется лучше вас, моих Пожирателей смерти. Такая работа заслуживает награды.

Он улыбнулся Гермионе, которая по-прежнему держала его за руку.

— Мы даруем тебе, Гермиона Грейнджер, право появляться в нашем присутствии, когда ты посчитаешь необходимым. Мы даруем тебе право аппарировать в нашу крепость по своей воле. Мы даруем тебе право занять комнату в нашей крепости и посылать письма нам напрямую, без помощи других членов внутреннего круга. Мы также даруем тебе право носить маску во время собраний.

Гермиона задрожала, когда его темная, грязная магия окатила ее и одарила возможностями и знаниями.

— Благодарю вас, милорд, — прошептала она. – Это неслыханная честь, и я докажу, что достойна ее! – она заколебалась, посмотрела на лицо Волдеморта и поспешно опустила взгляд. – Могу ли я попросить еще один щедрый дар в эту радостную ночь?

Гермиона услышала раздраженные перешептывания за спиной, почувствовала колкие взгляды на своей спине. Внутренний круг был недоволен ее быстрым возвышением. Она еще поплатится за это. Но не сегодня. Сегодня она была любимицей Лорда, никто не смел обидеть ее.

Время разыграть свою партию.

— Смелая просьба, моя маленькая грязнокровка, — ответил Волдеморт. – Скажи свое желание.

— Я надеюсь, вы окажете мне честь поговорить с вами наедине, милорд.

Неделю назад ее бы наказали за подобную дерзость, и на мгновение Гермионе показалась, что сейчас Круциатус заставит ее тело извиваться. Но, кажется, план все-таки сработал.

Темный Лорд весело усмехнулся:

— Хорошо, — и повернувшись к Пожирателям, добавил, — Все вон! Маленькая грязнокровка хочет поделиться своими секретами.

Гермиона вздрогнула от мысли, какую цену с нее потребуют за такую вольность. Она будет рада, если переживет гнев чистокровных.

— Теперь мы одни. Что же ты хотела сказать мне? Что должно остаться втайне от моих преданных слуг?

— Я… — начала она, будто не зная, как лучше выразиться. – Вы знаете, что я боюсь не всех ваших соратников, милорд…

Его разум ворвался словно шторм, и она склонилась и задрожала как лист, сосредоточившись на образах, приготовленных для него, и на сохранении тайны, которую он не должен увидеть. Ее взгляд потускнел, а ум казался затуманенным, слабым, принадлежащим девочке, а не дисциплинированному орудию убийства.

Наконец все прекратилось, и Волдеморт вернулся в темные глубины своего разума. Гермиона знала, он ей поверил, хотя бы частично, иначе она уже была бы мертва. Но Темный Лорд хотел продолжения, хотел, чтобы она сама представила историю и свои выводы. Легкий наклон его головы был ей намеком, и Гермиона опустила взгляд и все рассказала, дрожа от страха и сильной усталости.

— Сегодня я нашла тайный проход, милорд, — заторопилась она. – Он упирается в кабинет преподавателей, так что я услышала разговор между предателем Снейпом и МакГонагалл. Они говорили о неудавшемся нападении, и Снейп сказал… — Гермиона засомневалась. – Он сказал…

— Говори, дитя. Меня мало что может удивить, и я не накажу тебя за информацию.

— Он сказал, что их соглашение с новым осведомителем отлично сработало. Люпин ни за что не успел бы вовремя, если бы им не сообщили…

— Понимаю, — голос Волдеморта был холоднее льда. – Что-то еще?

— Неделю назад я наложила подслушивающие чары на коридор рядом с комнатами Снейпа, милорд. У него не было посетителей, но он стал покидать замок чаще. Я не посмела следить за ним без вашего приказа, милорд, но я видела, как он направлялся в сторону Хогсмида несколько раз…

— Так ты думаешь, что он встречается с этим… осведомителем?

Гермиона кивнула. Вот она, решающая минута: сейчас он либо накажет ее, либо возвысит, назначив задание, которое внушит страх даже Пожирателям внутреннего круга…

— Что же ты хочешь делать, Гермиона?

— Я бы хотела проследить за предателем до Хогсмида, милорд, — прошептала она. – Вычислить его и сообщить вам его имя. Во славу вашего царства и падения наших врагов.

Молчание было таким долгим, что Гермиона потеряла всякую надежду, когда вдруг что-то холодное скользнуло по ее волосам. Темный Лорд коснулся ее головы, словно гордый отец.

— Тогда ты должна исполнить свое желание, мое дитя. Иди, найди недостойного среди нас.

Она вздрогнула.

Только покинув тронный зал спустя час, Гермиона немного расслабилась. Но ненадолго: в безопасности она будет лишь в комнатах Северуса. К тому же, ее работа еще не окончена.

Предстояло затравить еще одну добычу, с которой она столкнулась в комнате для аппарации.

— МакНейр. Наша встреча больше, чем просто совпадение, — промурчала Гермиона.

Конечно, это было не совпадение: девушка рассчитала время для «неожиданной» встречи. Но МакНейру об этом знать не обязательно.

— Грейнджер. Поднялась в рядах Темного Лорда.

Она пожала плечами.

— Кто-то поднимается, кто-то падает, — ответила она и, встретившись с Пожирателем взглядом, медленно облизала губы. – Но ты же знаешь, это не имеет отношения к настоящей пользе Темному Лорду, МакНейр. Должна заметить, ты… впечатлил меня своей изобретательностью.

— Не понимаю, о чем ты.

— Неужели? – она снова пожала плечами. – Я удивлена. Тот мальчишка из Пуффендуя, которого ты шантажировал, нападение на Поттера, Фадж, а теперь твой близкий друг Атрикус, младший Нотт… Ты проделал себе путь в замок, МакНейр, как истинный слизеринец. Я… заинтригована.

— И что? – Он скрестил руки на груди.

Гермиона приблизилась к МакНейру так, чтобы он мог хорошо разглядеть ее грудь, и пробежалась пальцами по животу и бедрам.

— Люциус стал ленив, — она понизила голос. – Возможно, я ищу нового партнера. Упорного и энергичного. Того, кто сможет удовлетворить мои… желания… – Гермиона начала играть прядкой волос. Этот глупец даже не замечал, как она им манипулирует. – Но если ты не заинтересован…

— Я слушаю, — слишком торопливо ответил МакНейр.

Гермиона улыбнулась:

— Я люблю смелых мужчин, МакНейр. Сильных. Мужчин, которые не побоятся взять желаемое.

Она сделала еще шаг навстречу Пожирателю и заметила капельки пота на его лбу.

— Встретимся завтра ночью на том месте, где у нас была… ссора, — она снова облизала губы.

— Но Люциус…

— Боишься взять желаемое, МакНейр? – спросила она и придвинулась еще ближе, коснувшись Пожирателя бедрами. – Или не хочешь меня?

Он шумно сглотнул.

— Завтра, – прошептала она. – В девять. Я буду ждать. Не разочаруй меня…

С этими словами Гермиона аппарировала к Хогвартсу, оставив МакНейра, раздираемого желанием и страхом.

Он придет. Гермиона в этом не сомневалась.

* * *
— Она меня напугала, — поделился Гарри с Драко на следующее утро. – Передо мной была обычная Гермиона, секунда – и она превратилась в профессионального убийцу. Она устроила резню, Драко. Как будто Пожиратели были мясом. Вот черт…

Книга, которую он носил на голове, наконец сдалась в неравной битве с гравитацией и упала.

Гарри очень хотелось наподдать книге, но заметив издевательский взгляд Драко, гриффиндорец успокоился и поднял книгу, не сказав ни слова.

— Помню, как впервые увидел отца в таком же состоянии, — горько сказал Драко. – Мне было семь. Мы пошли в Лютный переулок, чтобы встретиться с папиным знакомым. Мы дошли до безлюдного перекрестка, когда отец резко развернулся и заклинанием убил женщину, следовавшую за нами, — Драко поежился. – Ему было все равно. А когда я заплакал, он разозлился на меня. Я удивляюсь, как мог восхищаться им. Теперь я вижу яснее ясного, что он бессердечный ублюдок.

— Это же родители. – Гарри слишком поспешно повернул голову, отчего книга опять упала, хотя на этот раз Гарри удалось схватить ее на лету. – Я тоже думал, что мои родители идеальны. Так что неприятно удивился, когда обнаружил противоположное. По крайней мере, о своем отце, — он передернул плечами. – В любом случае, Гермиона не была совершенно бессердечной. По крайней мере, после того, как все ушли.

И Гарри рассказал Драко о случившемся, а после недолгого колебания и о том, что произошло между ним и Гермионой после ухода Снейпа.

На мгновение он задумался, почему доверил эту историю Драко. Он бы ни о чем не рассказал Рону даже в лучшие времена или вообще кому-либо в Хогвартсе. Гарри решил, что, раз Малфой – слизеринец, значит, он понимает своего декана. И он друг Гермионы.

И причина ни в коем случае не была в связи, возникшей между ними за последние недели, или в том, что Гарри прислушивался к мнению Драко. Слизеринец не был ему другом.

— Северус и Гермиона… Неудивительно, — после недолгого молчания сказал Малфой. – Я видел, как они ведут себя друг с другом наедине. И между ними всегда такая…

— Нежность, — задумчиво добавил Гарри. – И близость. И забота.

Он вспомнил, как Гермиона отослала его вперед, а сама направилась в другом направлении. Когда он спросил, что она собирается делать, она усмехнулась.

«Спроси Северуса», — таков был ее ответ.

Но в этом не было необходимости. Гарри подошел к Невиллу, Луне и Джинни, сбившимся в группку, и, пока профессора охраняли трупы и разговаривали вполголоса, Снейп подошел к ребятам и представил правдоподобное объяснение случившемуся, не упоминая при этом Гермиону и аппарационные кристаллы.

Все якобы произошло так: они пошли за Роном (все это время Гермиона была в другом месте) и каким-то образом – они не знают, как именно, — Ремус узнал об этом и последовал за ними, предупредив остальных учителей. Он убил Пожирателей смерти и подождал профессоров на границе защитных чар.

Легко и просто. Достаточно просто, заметил Снейп, чтобы все придерживались этой истории. Затем он заставил всех ее повторить и добавил, что вырвет им языки и использует их как ингредиенты, если кто-то отступит от истории. Невилл тут же жутко побледнел, а сам Гарри на мгновение поверил словам зельевара.

Затем они вошли в замок, и Гермиона выбежала навстречу. Она чуть не задушила Гарри в объятиях, плакала, что-то лепетала, укоряла, опять плакала. Потом Снейп прошипел, что она ведет себя как ребенок. Гермиона попыталась взять себя в руки, но у нее ничего не вышло, и тогда Снейп отпустил несколько особо колких замечаний о том, что книги самому главному в жизни не научат.

Раньше подобные нападки разозлили бы Гарри. Но только не сейчас, когда он видел, как Гермиона и Снейп ведут себя наедине друг с другом. Теперь он знал, что Снейп играет свою роль, чтобы защитить Гермиону; проработанная история отвращения и ненависти, которой он ее оплел, защищала девушку насколько это было возможно.

Каждое обидное слово – лишь доказательство его заботы. Единственное доказательство, которое он мог себе позволить на виду у людей.

Невилл, Луна и Джинни стояли, раскрыв рот: они совершенно не узнали Гермиону. Лишь слова Снейпа заставляли их держать язык за зубами.

Потом кабинет Дамблдора, Фиделиус и улучшенный Обливиэйт, торопливое вступление Невилла, Луны и Джинни во внешний круг Ордена. Их заставили замолкнуть, подняв до неожиданных высот.

Просто и оригинально. Гарри до такого бы не додумался.

Иногда он сомневался, не сведет ли его с ума общение со слизеринцами. В голове у него переплелись намерения, тайные намерения и намерения, лежащие под тайными. Как можно помнить столько точек зрения и не сойти с ума? Гарри радовался, что учился в Гриффиндоре.

— Да, подходящее описание, — согласился Драко, не догадываясь о ходе мыслей Гарри. – Между ними всегда такая нежность… Сначала я думал, мне будет неприятно, неловко, но потом… все кажется вполне логичным, разве нет?

— Имеешь в виду, союз двух блестящих умов? – усмехнулся Гарри. – Должен признать, два месяца назад меня бы передернуло от этой мысли. Да и сейчас сложно представить.

— Особенно, когда видишь их отношения в классе.

— На собраниях Ордена еще хуже. Миссис Уизли три раза отчитала Снейпа за то, что тот довел «бедную девочку» до слез.

Драко рассмеялся.

— Представляю, как плачет Гермиона над подобной ерундой. В этом отношении она слизеринка, — в голосе Драко послышалась нотка гордости, и Гарри с удивлением обнаружил, что не почувствовал злости, которая появилась бы неделю назад. – Чтобы сломать слизеринца, нужно много сил. Мы все становимся толстокожими, закаляемся. Как мой отец.

— Знаешь, мне прям легче становится, когда ты сравниваешь Гермиону и своего отца. Я и так напуган. А если она станет… ну, я не знаю.

— Глупость, — уверенно заявил Драко. – Она никогда не станет кем-то вроде моего отца. Между ними огромная разница!

— Какая? – спросил Гарри, стараясь, чтобы голос не звучал слишком умоляюще.

— После подобного поступка Гермиона плачет, — просто ответил Драко. – Мой отец только спрятал палочку и сказал, что это ничтожество не заслуживало жить. Потом он улыбнулся и предложил купить мне огромное мороженое.

— Должно быть, он страшный человек.

— Так и есть.

— Как Гермиона… познакомилась с ним?

Драко подозрительно прищурился. Он видел, что гриффиндорец сомневается, но вместе с тем его обуревает любопытство.

— Ты и правда хочешь знать?

Гарри кивнул, и слизеринец со вздохом сдался.

— Мы были друзьями несколько месяцев, встречались в Выручай-комнате, болтали. В тот месяц я решил сообщать Дамблдору о письмах отца. Однажды Гермиона прислала мне записку и попросила срочно встретиться. Как только мы остались наедине, она сказала, что ей необходимо познакомиться с моим отцом. Я спросил зачем. И она ответила: «Чтобы стать Пожирателем смерти». Как будто такой ответ был самым естественным в мире, — Драко фыркнул. – Можешь представить мою реакцию. Сначала я рассмеялся, а потом, когда понял, что она серьезно, я рассердился. Но она меня убедила. Сам знаешь, Гермиону не остановить, если она что-то сильно хочет.

Гарри согласно кивнул.

— Она сказала, что́ я должен написать отцу: что она начала со мной разговаривать, стала дружелюбнее к слизеринцам, что я столкнулся с ней в запретной секции и увидел, как она читает о запрещенных проклятиях, что она меньше интересуется уроками и иногда с ненавистью смотрит на Дамблдора. Отец просил писать обо всем, что происходит с золотой троицей. И когда я начал писать о Гермионе, он был заинтригован. Но он бы и пальцем не пошевелил. Отец – крайне осторожный человек.

Потом был весенний бал. Его проводили в поместье одного из Пожирателей смерти. Как и каждый год, я должен был на нем присутствовать. И Гермиона заявила, что пойдет со мной, — Драко опять фыркнул. – И она пришла. Преображение на Святочный бал ни в какое сравнение не шло, поверь. Она была красивее всех. Грязнокровка, которая вела себя так, словно весь мир принадлежал ей. Гости были поражены и раздражены. Мой отец был очарован, – он вздохнул и смахнул невидимую пылинку с мантии. – Они уединились в комнате на несколько часов. Когда она вернулась, я заметил синяки. Но, очевидно, она добилась своего. Через месяц ее представили Темному Лорду. Конец.

Наступила тишина. Драко ждал реакции гриффиндорца, все еще вспоминая события прошлой весны, а Гарри пытался выразить мысли, которые обуревали его вот уже неделю, только он не знал, как отреагирует Драко. Тщательно спланированная речь убедила бы его… Да какого черта, он оказался в Гриффиндоре не просто так!

— Я хочу, чтобы ты вступил во внутренний круг Ордена, Драко, — просто сказал Гарри, и был вознагражден непередаваемым выражением на лице слизеринца. Драко выглядел настолько ошарашенным, когда смог выдавить из себя: «Что?». Гарри еле сдержал улыбку. Но улыбка значила бы снисхождение.

— Я хочу, чтобы ты вступил в Орден, — повторил он. – Ты больше года предоставлял ценную информацию. Ремус, профессор Дамблдор и Снейп поддержат тебя. И я уверен, Гермиона обрадуется. Я тоже буду рад.

Пока Гарри говорил, Драко будто закрылся, словно окно занавесили плотными шторами, чтобы в комнату не проникли свет и тепло.

— Не сработает, Поттер, — ответил Драко, и только благодаря недавним тренировкам Гарри заметил в его голосе горечь. – Меня никогда не примут. Я слизеринец, сын Пожирателя смерти, образец для ненавистников грязнокровок. Даже если ты воспользуешься своим влиянием и введешь меня в Орден, мне никогда не доверятся полностью. Они будут думать, что я пытаюсь вынюхивать, как сказал бы Уизли.

Месяц назад Гарри выразился бы точно так же.

«Какой же длинный путь я прошел за такое короткое время», — вдруг понял он. Как будто он был слеп долгие годы, видел только очевидное. А очевидное было лишь на самой поверхности хаотичной сети мотивов, намерений и отношений.

Гермиона заставила его пересмотреть точку зрения, Гермиона и ее необычные отношения со Снейпом, которые с каждым днем становились все загадочнее. Но помог именно Драко. А теперь очередь Гарри помогать.

— Вначале они и Снейпу не доверяли. И я не могу представить их реакцию, когда они узнают, кто скрывается за маской их любимого шпиона. Но это неважно. Главное – я хочу, чтобы ты был в Ордене. В конце концов, меня не просто так назвали Мальчик-Который-Выжил.



Гермиона стояла, прислонившись к грубой коре дерева, когда услышала тихий хлопок аппарации. Но девушка не шевельнулась. Она стояла, опустив глаза и опершись ногой о ствол. Из-под мантии виднелась юбка; вдобавок Гермиона заплела волосы в косу и наложила немного макияжа.

Она знала, как выглядит: невинной, немного беспомощной и юной. Этот образ не напомнит МакНейру о дикой львице, которую он когда-то встретил на этом самом месте.

— МакНейр, — позвала она через мгновение, будто и не заметила, как он аппарировал. Ее голос слегка дрожал, будто она замерзла или боялась темноты. – Я волновалась, что ты не придешь.

Она поразила его вчера. Но мужчины, подобные ему, не любят, чтобы женщина брала все в свои руки. Сегодня ночью ей нужно казаться мягкой и уязвимой, передать инициативу МакНейру. Он любил пассивных женщин, и именно такой она станет на один вечер, положившись на темную фигуру в тени.

— Конечно, я пришел, милая.

Гермиона чуть не фыркнула. Милая, ага. Как будто МакНейр превратился в маггла на первом свидании.

Она почувствовала, как Пожиратель притягивает ее к себе, и машинально подавила дрожь. Она уже привыкла к этому.

— Куда хочешь пойти? Что-нибудь уже придумала? – прошептал он на ухо.

Она повернулась к нему, их лица почти соприкасались. Ее теплое, сладкое дыхание щекотало ему нос.

— Я знаю одну пещеру, — прошептала она. – Думаю, нам никто не помешает.

— Звучит заманчиво, — согласился он и скользнул рукой вниз по бедрам девушки. Она подалась к нему, но тут же отстранилась.

— За мной могли следить, — виновато прошептала она. – Нельзя тут оставаться.

— Тогда веди, — согласился он и убрал руку с бедра девушки. Если он не прекратит лапать ее, Северусу придется перейти к плану Б.

Гермиона позволила МакНейру болтать все время, пока они шли к пещере. В основном он хвастался о своих планах, чтобы заполучить Поттера и подняться в рядах Темного Лорда. Она внимательно слушала, извлекая полезную информацию, восторгалась его храбростью и восхищенно охала. Тупоумие этих чистокровок бесконечно ее удивляло.

Они почти дошли до пещеры, где когда-то давно прятался Нюхалз, когда слева холодный белый луч разорвал темноту и ударил Гермиону в спину.

Она вскрикнула от боли и упала, потащив за собой МакНейра, тем самым не давая ему воспользоваться палочкой. План Б начался. Конечно, луч света при ударе лишь немного согрел ей спину, но она каталась по земле, словно испытывала страшную боль, и МакНейр, похоже, поверил этому.

По крайней мере, у него были рефлексы Пожирателя смерти: он торопливо освободил руку, отступил от Гермионы и приготовился к схватке. Но рефлексов не хватило, чтобы заметить, как Гермиона вытащила у МакНейра вторую палочку. Она предпочитала битву на равных.

— Кто здесь? – напряженно выкрикнул МакНейр. Наверно, думал, что Люциус выследил их и теперь ждал, чтобы выпустить смертельное проклятие.

Но человек, появившийся из тени на лунный свет, оказался вовсе не главой семьи Малфоев.

Черные волосы обрамляли лицо, которое выглядело темным и мрачным, тонкие губы, точеный нос и черные горящие глаза; развевающаяся мантия только усиливала впечатление: казалось, фигура окружена ореолом темноты.

Гермиона, хоть и знала о присутствии Снейпа, почувствовала, как сердце забилось в груди словно птичка. Только Северус мог театрально появиться и не выглядеть при этом смешным. Гермионе пришлось напомнить себе, что нужно сосредоточиться на стоявшей перед ней задаче.

— МакНейр, — промурлыкал Северус, почти как Гермиона в комнате для аппарации прошлой ночью, и сердце девушки будто подпрыгнуло. – Какой приятный сюрприз. Похоже, ты ни капли не изменился. Насилуешь студентку?

— Снейп, — прошипел МакНейр, и часть его страха превратилась в ненависть к предателю. Но лишь часть, потому что он знал: Северус – грозный противник, и нужно быть настороже. – Все так же вынюхиваешь в тени и следишь? Похоже, и ты мало изменился.

Казалось, он стоял совершенно неподвижно, только крохотное движение левой рукой выдало его – он вынул вторую палочку из рукава и теперь готовился напасть без предупреждения.

Но Северус ему такой возможности не предоставил.

Взмах палочки, и в МакНейра полетел синий луч, который Пожиратель поспешно заблокировал щитом.

Схватка началась.

После первых же секунд стало ясно, что МакНейр не выстоит против Северуса. В сравнении с молниеносным зельеваром МакНейр казался неуклюжим и медленным, и пока Северус выпускал заклинание за заклинанием, его оппонент сосредоточился только на Круцио и смертельных проклятиях, заставляя Северуса приседать, прыгать и уворачиваться от атак, а не использовать магические щиты. Не то что бы Северус испытывал из-за этого какие-то трудности... Было заметно, что он сдерживался. Вместо смертельно опасных проклятий он использовал оглушающие и обзоруживающие, нападая на Пожирателя со всех сторон и вместе с тем, внушая ему чувство уверенности в своих силах.

— Опустился до проклятий первогодок, Снейп? Твой новый хозяин держит тебя на коротком поводке? – издевался МакНейр, и Гермиона в очередной раз удивилась его глупости. Какой же дурак дразнит пантеру, играющую со своей добычей?

— Он не мой новый хозяин, МакНейр, — насмешливо ответил Снейп. – Я тайно служил ему восемнадцать лет, и никто из вас даже не заметил.

— НЕТ! – вскричал МакНейр, гнев вытеснил последние частички разума, и Пожиратель понесся на Снейпа.

Удар кулаком выбил дух из МакНейра, и пока тот пытался понять, что случилось, Северус ударил Пожирателя в плечо, сбив его с ног.

— Петрификус Тоталус, — лениво сказал зельевар, и поверженный Пожиратель застыл. – Гермиона, у вас странный выбор товарищей, — продолжил Северус и взмахнул палочкой: теперь МакНейр стоял, его лицо и мантия были чистыми, без следов недавней схватки.

Гермиона надула губы.

— А что мне еще делать, если вы прячетесь от меня в кустах, Северус? – ответила она, и получила потрясенный взгляд МакНейра. Он понял, хоть и слишком поздно, что попал в ловушку, и ему из нее не выбраться.

— Могу вас понять. Вы готовы?

Гермиона кивнула и отступила в тень, где раньше прятался Снейп.

— Вам хорошо видно? – спросил Северус.

— Да, — крикнула в ответ Гермиона.

— Отлично. А теперь, МакНейр, ты нам поможешь. Это не отнимет много времени. Империо, — прошипел он, и МакНейр повис, как марионетка.

Пожиратель отошел на несколько шагов, пока не слился с темнотой. Затем вернулся; на его лице застыла заискивающая улыбка.

— Рад, что ты пришел, Снейп, — сказал он.

— Что тебе нужно? – бархатный голос зельевара не выражал никаких эмоций, и МакНейр прищурился, чтобы лучше разглядеть его лицо. Хотя это ему и не помогло.

— У меня есть для вас ценная информация, — торопливо начал Пожиратель. – И я готов ее сообщить. Я знаю о планах Темного Лорда. Только избавьте меня от Пожирателей смерти! Я хочу работать на Дамблдора!

— Это все? – прозвучал холодный голос в ночи.

— Есть еще такие же, как я, кто хочет быть на вашей стороне, — пробормотал МакНейр, бледнея от страха. – Я сообщу их имена, много имен, если…

— Этого мало, МакНейр, — перебил Северус. – Я тебя знаю. Ты слаб. Ты предашь нас снова. На стороне Дамблдора только один перебежчик, и это я. Авада Кедавра.

Зеленый луч осветил ночь, и бездыханное тело МакНейра рухнуло на землю. Северус быстро подошел к Пожирателю, положил ему в карман палочку и свиток пергамента. Еще раз тщательно осмотрел поляну, прикоснулся к голове, будто салютуя своей жертве, и аппарировал.

Гермионе понадобилось пять минут, чтобы связать образы смерти МакНейра и другие отрывки воспоминаний, которые они с Северусом проработали ранее. Теперь у нее было идеальное воспоминание: она следовала за МакНейром через Хогсмид в лес, там он встретился с Северусом и был убит.

Затем Гермиона очистила юбку от грязи, подошла к МакНейру и с помощью заклинания, найденного в книге из запретной секции, удалила с трупа следы ее запаха и прикосновений. Только когда она была совершенно уверена, что на теле Пожирателя ничто не может указать на Гермиону Грейнджер, она взяла его за руку и аппарировала.

У нее был подарок Темному Лорду и внутреннему кругу. Подарок, который внесет беспорядок в ряды Пожирателей.

Подарок, который наделит ее огромной властью.