Полынь, платок и плошка для кошки

...31 июля 1970 года...

Лили

Листок упал в котелок. Жидкость густо вспенилась и с шипением пролилась на раскаленные стенки.
Лили помешала зелье.
Было последобеденное время. С утра по окрестностям прошумел по-летнему обильный дождь, и река, укрощенная фабричной плотиной и трубами, наполнилась, вымывая берега, а небо затянуло плотной пеленой. Солнечный свет с трудом пробивался сквозь неё и падал на землю рассеяным светом.
Во вторник, когда она после завтрака выносила остатки молока дворовой кошке, прибежал Северус. Лили сидела на корточках, наблюдая за тем, как её питомица лакает угощение розовым языком, как вдруг услышала пронзительный, полный бесконечной радости крик. Северус несся к ней во весь опор, тяжелые ботинки громко бухали по дороге, большой вязаный свитер, похожий на рыболовную сеть, вздувался на его тощем теле как парус. Увидев, что она подняла голову, Северус замахал какой-то бумагой, и Лили поняла, что случилось.
Конечно же она обрадовалась за него. Конечно же обняла и поздравила, и ликовала вместе с ним изо всех сил.
Но... когда она, прочитав приглашение в Школу чародейства и волшебства, остановилась не на своей фамилии, что-то нехорошо дрогнуло у неё внутри. Какой-то недобрый клубочек свернулся у сердца, и всякий раз, как Северус упоминал о начале учебы (а делал он это постоянно), этот клубочек вздрагивал и неприятно шевелился.
Она поняла, что то важное, к чему она так стремилась все лето, уже где-то происходит. И не просто где-то, а совсем рядом, с её лучшим другом. И без её участия.
Следующий день Лили провела у окна, высматривая пролетающих мимо птиц. Северус пришел к ней только под вечер, с целой охапкой книг, котелком и самой что ни на есть настоящей волшебной палочкой, по очереди показывая ей то одно, то другое, и взахлеб делясь впечатлениями о Косом переулке.
Лили хотелось плакать, слушая эти почти сказочные истории, но она не позволила даже капельке зависти проникнуть в свою душу и молча улыбалась его рассказам, листая принесенные книги, в которых всерьез говорилось о чарах, единорогах и драконах.
Наступил четверг. Северус хотел начать заниматься, не дожидаясь начала учебы. Его глаза, обычно спокойные и грустные, горели огнем. Он выглядел даже бледнее обычного и все время говорил, о чем им будут рассказывать на каждом предмете. Можно было подумать, что он уже проучился в Хогвартсе не один год.
Шли дни. Клен во дворе начал потихоньку облетать, а небо над домом было все таким же спокойным, как и все её одиннадцать лет.
Лили начала думать, что Северус ошибся и что она вовсе никакая не ведьма. Своими опасениями она не делилась ни с кем, даже с Петуньей, хотя та в последнее время была и так не очень общительна...
Всё то волшебство, которое она творила раньше, теперь казалось красочным, но позабывшимся сном. Цветы больше не слушались её, не меняли оттенок у неё в руках, она больше не могла парить в воздухе, как бы ни махала руками, и не находила в саду по вечерам тот маленький светящийся огонек, который до этого жил в розовых кустах. Чудеса вдруг закончились, словно кто-то решил, что хватит с Лили волшебного Рога Изобилия, и унес его.
Сегодня Северус, уже не такой восторженный, как в первое время, а деловито-сосредоточенный и серьезный, предложил ей приготовить несложное зелье, которое нашел в учебнике.
Лили с тяжелым сердцем присоединилась к нему, хотя ей совершенно не хотелось ничего делать, разве что лежать на своей кровати, свернувшись калачиком и смотреть в окно, чем она и занималась в последнее время.
Разведя на берегу унылой, фабричной реки небольшой костерок, они стиснули пламя в самодельной печке из речных камней и поставили сверху небольшой, замечательно-круглый котелок. Северус то и дело подвигал его на самодельной жаровне, опасаясь, что он упадет, и смахивал с блестящих боков травинки и порошок.
- Северус, ты уверен, что нас не накажут за то, что мы... варим здесь зелье? - спросила Лили, опуская на колени книжку. - Разве это законно?
На ней был джинсовый комбинезон и белая футболка. Волосы были собраны в хвост. На коленях уже отпечаталась зелень, но в целом Лили выглядела опрятно и чисто, в то время как руки Северуса были по локоть в грязи, а на щеке виднелся след сажи.
- Мы учимся, за это не могут наказать! - уверенно ответил он. - Мама говорит, что как только мы попадем в Хогвартс, сразу же начнем серьезно заниматься! Так что если мы хотим стать лучшими учениками, у нас мало времени на подготовку, - Северус распластался на траве и подул на огонек.
- Всё, Лил, теперь можно нарезать Волчью траву! - он вскочил на колени и ткнул зеленым от травы пальцем в страницу учебника.
- Что нарезать?
- Э-э... полынь, кажется, так она называется?
Лили молча подвинула к себе доску и начала нарезать траву, вслушиваясь в то, как похрустывают под лезвием тугие, полные сока стебли.
По воздуху поплыл пряный, прохладный аромат.
- Жду-не дождусь, когда можно будет сварить его на уроке! - Северус бросил в зелье щепотку соли и раздался негромкий хлопок. - Мы будем самыми лучшими учениками, все обзавидуются, когда увидят, как мы ловко управляемся!
Лили ножиком смела аккуратно нарезанную полынь в котелок и счистила травинки с ладоней.
- Угу.
- Если мы все сделаем правильно, то сможем заживлять порезы с помощью этого зелья! - продолжал Северус. - Я даже порежу себе палец, чтобы проверить! - в порыве вдохновения он поднес было нож к своей руке, облизал губы и медленно опустил его на доску. - Хотя совсем не обязательно заниматься такими глупостями, я... я уверен, что оно сварено правильно. Мы можем просто дождаться, пока кто-нибудь из нас случайно не поранится...
Лили наблюдала за тем, как боб, который Северус пытался разрезать пополам, то и дело норовит выскользнуть из-под его ножа. Положив свой на доску, она надавила на него, держа лезвие ножа плашмя. Боб лопнул, и на доску потек густой как древесная смола сок.
Северус немедленно сделал так же и охнул, увидев, как много жидкости оказалось под сморщенной сухой кожурой.
- Интересно... - он сделал пометку в блокноте и выжал оставшийся в бобе сок в котелок. - Умница, Лил!
Она улыбнулась, встретившись с ним взглядом, но когда Северус снова опустил голову, улыбка её немедленно потухла.
- Все от зависти полопаются, я точно знаю... - бормотал он, покачивая головой, и скорее всего не замечал, что говорит вслух.
- Наверное.
Северус поднял голову и увидел, как Лили тоскливо листает учебник, разглядывая изображения волшебных растений.
- Лили?
Она не поднимала головы.
- Что случилось, Лили?
- Они забыли про меня, Северус? - тихо спросила девочка, разглядывая страницу в учебнике.
Северус перепугался.
- Да ты что! - он в один миг оказался рядом, ругая себя за то, что сразу не понял, почему она так непривычно молчалива. Объяснять ему, кто такие «они», не было необходимости, они всегда понимали друг друга с полуслова. - Нет, конечно! С чего ты это взяла?
- Тебе неделю назад пришло письмо. Скорее всего сейчас всем рассылают письма. Мы живем рядом. Если бы они хотели, чтобы я... давно бы уже...
Голос предательски сморщился, и она замолчала, сглатывая комок в горле.
- Мне прислали письмо раньше, потому что... - Северус лихорадочно подыскивал объяснение, - ...потому что у них есть адрес моей мамы, вот и все! Это было просто, вот они и прислали раньше времени...
Лили не поднимала взгляд. Северус с тоской посмотрел на её потускневшее личико. Обычно, когда она обращала на него взгляд, Северусу казалось, что его касается теплый солнечный лучик.
- Я уверен, что они просто проверяют тебя, наблюдают за тобой, даже когда ты сама не замечаешь!
- Как они могут меня проверять и наблюдать за мной, если я совсем не колдую в последнее время? - Лили сердито захлопнула книгу. - Сама не понимаю, что случилось... - она посмотрела на свои ладони и сомкнула похолодевшие пальцы в щепотки. - Может быть, я и не умею вовсе? Может, и тебе показалось, что я волшебница, Северус. По-моему, это совсем не так!
- Мне?
Северус рассмеялся и покачал головой.
- Лили, ты же сама рассказывала, как цветок стоящий на подоконнике, выбил стекло, когда ты случайно пролила на него чай!
- Кто-то мог просто бросить в окно камень.
Мальчик схватил учебник, раскрыл и шлепнул перед ней на траву. На Лили взглянули витьеватые буквы «Введения в зельеварение».
- Тут сказано, что зелье признает только руки волшебника! - сказал он, ткнув пальцем в буквы. - Если бы ты не была колдуньей, то у нас получилось бы не зелье, а просто вода с травой.
Лили взглянула на котелок. У неё на глазах на поверхности мерцающей зеленоватой жидкости вздулся гигантский пузырь и лопнул, испустив золотистый пар.
- Но ведь мы варим его вместе, а ты точно волшебник, - она принялась неосознанно выдирать из земли траву. - Что если я вовсе и не должна была поступить в Хогвартс? Что если ты ошибся и я не колдунья, а... - девочка махнула рукой, отчего браслеты и фенечки затрещали, ударяясь друг о друга, и беспомощно хлопнула себя по ноге, - ...какой-нибудь чудик, вроде того монаха, который проспал в льдине сто лет? Я не смогу учиться в обычной школе, зная, что где-то есть Хогвартс, - Лили зажмурилась и затрясла головой. - Не смогу!
- И не будешь! Ты никогда не будешь учиться в обычной школе! Ты будешь учиться в Хогвартсе вместе со мной, я в этом точно так же уверен, как в том, что тебя зовут Лили Эванс, а не Мэгги Смит! - он подвинулся ближе, и Лили неохотно подняла на него глаза. - Всё будет хорошо, Лили! - проникновенно сказал мальчик. - Если они до середины месяца не пришлют письмо, мы что-нибудь придумаем... я... да я лично напишу профессору Дамблдору!
Лили приподняла уголки губ, с грустью глядя в блестящие черные глаза. Северус улыбнулся в ответ, радуясь, что хоть немножко помог ей.
Она вдруг сунула руку в карман комбинезона, вынула чистый носовой платок и легонько провела им по щеке Северуса.
Мальчик неловко вздрогнул и машинально отстранился, вопросительно заглядывая ей в глаза. Он не привык к такому откровенному проявлению внимания, потому сразу насторожился - что ей нужно? Платочек сполз по его щеке вниз, коснувшись подбородка, и Лили опустила руку.
- Ты испачкался, - пояснила она, пряча платок на место.
Бледные щеки порозовели. Северус поспешно вернулся на свое место у котла и схватил доску и ножик.
- ...а маггловская школа вообще никому не нужна, - торопливо заговорил он. Щека горела в том месте, где касался платок, но Северус не решался её потрогать. - Это — пустая трата времени... и она совсем тебе не нужна... ты непременно попадешь в Хогвартс, так что не в-волнуйся, а магглы - темные и глупые, они ничему не могут нау...
Лили слегка улыбнулась, и Северус осекся, окончательно залившись краской.
- ...то есть они конечно учат, но...
- Лили! Ли-или!
Они обернулись на голос.
Запахнув джинсовую куртку, Петунья Эванс спускалась вниз с пологого холма, быстро и широко переступая по мокрой траве. Круглые костлявые коленки её мелькали, то и дело показываясь из-под платья в цветочек, тонкие блестящие волосы, которая она расчесывала часы напролет, растрепались из-за ветра, а белые гольфы потемнели из-за воды. Петунья явно была не рада, что очутилась в такой грязи и сырости и недовольно морщилась, глядя то себе под ноги, то на сидящих на берегу ребят.
- Что случилось, Туни? - спросила Лили, поднимаясь с травы.
- Мама зовет тебя домой! - крикнула девочка, остановившись в нескольких метрах от них и болезненно щурясь из-за разряженного дневного света. Верхние зубы у неё были крупные, с заметными зазубринками, курносый нос украшали коричневые веснушки. Она поежилась из-за холодного речного ветра и крепко обхватила себя руками. - Пришла твоя учительница.
Лили обреченно взглянула на Северуса.
- Это из-за окна, - пояснила она шепотом. - Которое разбил тот цветок.
- А... - Северус понимающе кивнул. - Мы увидимся вечером?
- Не знаю. Пока, Северус.
- Пока, Лили.
Лили побежала к сестре. Темно-рыжие волосы сгустком пламени плескались у неё за спиной.
Не дожидаясь, пока она подойдет, Петунья резко повернулась и пошла наверх, явно рассерженная тем, что её оторвали от своих дел и заставили разыскивать сестру.
Лили догнала её, обернулась на ходу и помахала Северусу, который все ещё смотрел ей вслед.
Северус, засмотревшись на них, спохватился и помахал в ответ, но девочки уже скрылись за холмом. Прерывисто вздохнув, он вернулся к зелью.

Петунья с громким стуком взбежала на деревянное крыльцо и потянула на себя дверь, первой вбегая в прихожую.
- Будем надеяться, что тебя не исключат, - сказала она, вдруг оборачиваясь у самой лестницы.
Лили, присевшая на кресло, чтобы расшнуровать грязные кроссовки, подняла голову. Петунья, улыбнувшись, слегка повела плечиком, сняла куртку и повесила её на вешалку.
- Просто... если тебя исключат, то тебе совсем негде будет учиться, - проговорила она, поправляя перед зеркалом волосы.
- В таком случае я стану бродячим музыкантом, - твердо сказала Лили. - И когда ты выйдешь замуж за принца Чарльза, я буду играть под окнами Дворца, - она подошла к сестре, положив руку на перила лестницы у неё за спиной.
- Не будешь, - презрительно ответила Петунья, глядя на неё сверху вниз.
- Тогда я заколдую тебя. - вдруг проговорила Лили тихим устрашающим голосом, исподлобья глядя на сестру зелеными как крыжовник глазами. - Заколдую, и у тебя выпадут все волосы, так что никакой принц на тебе не женится.
- Ой-ой-ой, как-будто ты можешь!
Это было уже слишком. Лили сузила глаза и вдруг вскинула обе руки, смешно скрючив пальцы.
- Что ты делаешь? - настороженно спросила Петунья, поджимая плечи и спиной вперед поднимаясь по лестнице. - Прекрати!
- Мемуси-тремуси, салам-бахара! - Лили толкнула воздух вперед, словно бросая что-то на сестру. Петунья с писком взбежала по лестнице.
- Я скажу маме!
- Лили!
Лили обернулась на запертые мозаиковые двери, ведущие в гостиную, и опустила руки.
- Лили, ты можешь подойти? - ещё раз позвала миссис Эванс, видимо, услышав голоса дочерей в прихожей.
В последний раз взглянув на Петунью, застывшую на площадке второго этажа, Лили как ни в чем не бывало сцепила руки за спиной в замок и пошла в гостиную.
Мама, как всегда очень красивая, гладко причесанная, в голубом свитере, юбке и с жемчужными бусами на шее, сидела в кресле, сложив на коленях руки. Папа, терзая воротник рубашки так, словно ему было тяжело дышать, топтался у неё за спиной.
Как только дверь в комнату открылась, они одновременно взглянули на вошедшую дочь.
Женщина, сидящая на диване, не повернулась. Лили могла видеть только собранный на затылке пучок седых волос и тонкую, сухощавую шею.
«Миссис Сильверботтом?»
Девочка прикрыла за собой дверь и прошла в комнату, боязливо поглядывая на гостью.
Нет. Это была явно не миссис Сильверботтом.
Незнакомая дама была одета в длинное, темно-зеленое платье странного покроя, схваченное на шее большой золотой брошкой в виде кошки. Тонкая мягкая кожа многочисленными морщинами обнимала маленькое узкое лицо с большими светлыми глазами и маленьким строго сжатым ртом. В узких хрупких пальцах покоилась белая чайная чашка с блюдцем.
- Здравствуйте, - прошелестела Лили, встретившись с прямым взглядом выпуклых, скорбно очерченных глаз.
Женщина коротко кивнула, оглядывая её запачканную одежду, и Лили вдруг страшно захотелось закутаться во что-то длинное, что могло бы скрыть пятна.
- Лили, милая... - мама протянула руку, чтобы дочь приблизилась к ней. Это выглядело так, будто в том месте, где стояла Лили, сейчас начнет рушиться пол.
Лили подошла к креслу и, так как все ещё чувствовала на себе изучающий взгляд пожилой леди, тут же снова посмотрела ей в глаза.
Она казалась ей странно знакомой...
- Лили, - Джейн покрепче стиснула маленькие плечи дочери. - Это профессор... профессор Минерва Макгонагалл.
- Приятно познакомиться, мисс Эванс, - надтреснутым, сухим и звонким голосом проговорила профессор.
- Мне тоже, - неуверенно ответила она. - Извините.
Профессор вскинула тонкие брови.
Родители синхронно повернули к ней головы.
- За что вас извинить, мисс Эванс? - спросила профессор Макгонагалл, и голос её стал гораздо строже.
- Я разбила стекло в школе, - пробормотала девочка. - Но, клянусь, это вышло случайно...
К её великому удивлению, суровое лицо дамы смягчилось.
- Не волнуйтесь, мисс Эванс. Я здесь не по поводу разбитого окна в классе рисования.
- Н-нет? - машинально переспросила Лили, пытаясь понять, откуда дама узнала, что это был именно класс рисования?
- Нет, - уголки губ её чуть приподнялись.
- Лили, ты разбила окно в школе? - вдруг встрял отец.
- Джон... - Джейн положила ему на руку ладонь.
- Ну что же, раз вы здесь, не будем тратить время в пустую. Я бы хотела попросить вас сделать кое-что, - дама поставила на кофейный столик простой глиняный горшочек, доверху заполненный землей.
- Откуда взялся горшок? - шепотом спросил у жены мистер Эванс, но Джейн не услышала его. Нервно стискивая пальцы рук, женщина смотрела на Лили, которая вдруг ни с того ни с сего осветилась, как будто у неё внутри зажегся свет.
- Положите руку на землю, мисс Эванс.
- Что? - Джон переглянулся с женой. - Что вы сказали? На землю?
- Да, на землю, - подтвердила профессор, удивленно взглядывая на Джона. - Будьте добры, мисс Эванс. - Она протянула сухонькую руку в направлении горшка.
Лили, быстро взглянув на родителей, слезла с кресла на пол и, встав у столика на колени, положила ладонь на теплую почву.
Все, кто был в гостнной, как один уставились на горшок, видимо, ожидая, что он сейчас разлетится на куски, но... ничего не произошло.
Лили неотрывно, почти умоляюще смотрела на землю, отчаянно пытаясь понять, что же должно произойти, но ничего не происходило и она не чувствовала в себе никаких всплесков магии.
Краем глаза она отметила, как взволнованно переглянулись родители.
Пожилая дама стояла молча и внимательно наблюдала за Лили, поджав губы.
Тишина, повисшая в комнате, вдруг наполнилась странным гулом.
- Вы не хотите объяснить нам, что происходит? - наконец не выдержал Джон, и гул оборвался.
Лили подняла жалобный взгляд, вслушиваясь в то, как перекатываются под её пальцами крошечные комочки земли.
- Кто вы? - требовательно спросил хозяин дома, не реагируя на успокоительные жесты жены.
- Я вам уже сказала, - с легким раздражением проговорила женщина, неохотно отрывая взгляд от Лили. - Мое имя — Минерва Макгонагалл, и я...
- И что же вам на самом деле нужно, миссис...
- Профессор!
- ...миссис Макгонагалл? Не могли бы вы прямо сказать и не морочить нам голову?
- Джон!
- Пап!
- Разумеется, могу, - с достоинством произнесла дама, сцепляя вместе руки. - Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс...
Сердце Лили нырнуло и взлетело вверх как на американских горках.
-...заинтересована в том, чтобы видеть вашу дочь, мисс Лили Джейн Эванс, в числе своих студентов в новом учебном году, - продолжала профессор, игнорируя то, как вытянулось лицо Джона и как Джейн прижала к щекам руки. - Полагаю, вы не могли не заметить того, что в последнее время Лили демонстрирует некоторые... способности, идущие вразрез с привычными для вас вещами. Я понимаю, насколько вы встревожены, но, уверяю вас, причин для беспокойства нет. Просто ваша дочь — волшебница.
Старшие Эвансы с опаской переглянулись.
- Определенно, причин для беспокойства никаких, - пробормотал Джон, глядя в пол и сошел с пятачка, по которому топтался последние десять минут. - Миссис Макгонагалл...
- Нет.
Взрослые как по команде обернулись к Лили, по-прежнему сидящей на ковре у кофейного столика.
- Я не демонстрирую никакие способности, - скрепя сердце призналась Лили, глядя только на профессора Макгонагалл. Голос её предательски дрожал. - Я ничего такого совсем не делаю. В-вы ошиблись, профессор. Я не волшебница.
Не хватало ещё расплакаться.
Лили сглотнула.
Ну уж нет, дудки.
Профессор сжала губы в ниточку и хмыкнула.
- Вы уверены, мисс Эванс?
Что-то живое неожиданно вдруг коснулось её руки. Лили испуганно взвизгнула, отдернув ладонь от горшка. У неё на глазах из земли выполз маленький зеленый росток с яркой капелькой на конце. Вытянувшись во весь рост, он зевнул и облегченно раскрыл белые лепестки. А ещё через миг красно-желтый мрамор треснул и земля просыпалась на стол. Толстые крепкие корешки вытянулись во все стороны и замерли. Джейн ахнула, прижав пальцы к губам, а Джон кинулся вперед, но так и застыл с протянутой рукой.
Профессор вытащила из кармана старинные часы на цепочке.
- Неплохой результат, - она вдруг улыбнулась так, что каждая морщинка на её лице наполнилась мягкостью. - Весьма неплохой.
- Результат? - прошептал Джон, вытирая рукой лицо. - Да в конце же концов, что происходит... Джейн...
Лили сидела на ковре с гулко бьющимся сердцем и зачем-то отсчитывала его удары.
- Миссис Эванс, мистер Эванс...
Надо сказать ему.
- ...рада вам сообщить, что с сегодняшнего дня ваша дочь зачисляется в Хогвартс...
Хогвартс, Хогвартс, Хогвартс!!!
- ...Школу Чародейства и волшебства.
Чародейства! И волшебства!
- Куда зачисляется? - спросил Джон.
- Волшебства? - прошептала Джейн.
Дверь гостиной чуть приоткрылась — Петунья заглянула в комнату.
Лили обратила на неё сияющий взгляд.
- Туни!
Дверь с треском захлопнулась, на лестнице раздались торопливые шаги.
- Вы имеете ввиду... она вроде как целительница? - подозрительно спросил Джон и оглянулся на жену. - Я слышал о таких... я согласен, Лили действительно в последние месяцы очень странно ведет себя... мы думали, это просто возраст... вы ничего не напутали? Наша Лили — в... в...
- Нет, мистер Эванс, уверяю вас, я ничего не путаю, - сухо сказала дама и протянула Лили то, что она так жаждала все эти дни — плотный конверт из самого настоящего пергамента.
Девочка схватила его, но открыть не решилась и просто прижала к груди, чувствуя, как магия, которую она так отчаянно искала в себе все эти дни, струится из этого конверта и проникает не только в неё, но и во всех, кто был в комнате...
- Дар вашей дочери не имеет никакого отношения к целительству или прочим выдумкам. Это самая обыкновенная магия.
- Самая обыкновенная... - хмыкнул Джон и покосился на жену.
- Её необходимо развивать, иначе она станет опасна как для Лили, так и для вас. Уверяю, миссис Эванс, это не шутка и не безумие, ваш случай вовсе не уникален, - профессор взглянула на миссис Эванс. Под большими карими глазами женщины появились тени, она все ещё держала ладонь у рта.
- На рубеже веков всплески магии встречаются очень часто. Мы тщательно следим за детьми вроде Лили, но... - Минерва вдруг легонько взмахнула руками. - Уследить за всеми невозможно. Безусловно, у вас есть выбор. Вы можете водить её в обычную школу, где она всегда будет чувствовать себя чужой, и позволить её дару закоснеть и обратиться против неё... или же можете отправить Лили учиться в Хогвартсе, где она будет учиться среди таких же, как она, юных волшебников, под руководством лучших магистров магии Великобритании, - профессор внимательно смотрела на молчливых родителей. - За вас я этот выбор сделать не смогу, - с расстановкой произнесла она. - К сожалению.
Лили, тем временем уже успевшая распечатать письмо, обратила на родителей сияющий взгляд, и улыбка её чуть померкла.
Похоже, для них все было не так очевидно, как для неё.
- Ма-ам? - протянула девочка. - Пап!
- Вы должны иметь в виду, что с каждым годом магия Лили будет расти и вы не сможете её контролировать, - голос профессора Магонагалл стал суше и строже. - И тогда к вам приду не я.
Джейн, которая в течение всей её речи вела безмолвный диалог с мужем, перевела взгляд на дочь. Лили умоляюще сложила руки, сжимая в них конверт.
- Тебе хочется этого, Лили? - жалобно спросила она.
- Да, мам... - Лили осипла от волнения. - Очень-очень... очень-преочень!
Джейн и Лили вместе взглянули на Джона, хранящего угрюмое молчание.
- Пап... это все правда...
Джон опустил голову. На скулах его заиграли желваки.
- Я очень хочу поехать туда, я мечтаю туда поехать, я хочу учиться там, только там, только там, пап!
Он едва заметно вздохнул и вдруг улыбнулся.
- Если я запрещу, ты превратишь меня в лягушку.
Лили с визгом бросилась обнимать его.
- Спасибо, спасибо!
- Боюсь, что для таких сложных магических упражнений Лили необходимо ещё как следует подучиться, - сказала профессор, когда Лили отпустила отца и обернулась к ней, сияя как солнышко. Сколько раз она уже видела это выражение на детских лицах, но все равно оно каждый раз вызывало в ней глубокое умиление. - В Хогвартсе преподают предметы на стыке магии и науки, так что вам не нужно волноваться о пробелах в знаниях. Мы изучаем трансфигурацию, зельеварение, уход за магическими существами, заклинания, травологию и многое другое, - Профессор взглянула на часы. - Что же, спасибо за чай, миссис Эванс, но мне необходимо посетить ещё несколько семей в Лондоне. В письме перечислены необходимые для учебы материалы и оборудование, а также адрес, по которому вы можете все это найти. Если у вас возникнут вопросы — пришлите мне сову.
Мистер Эванс безмолвно зашевелил губами. Лили поняла, что он повторяет слово «сову», и хихикнула.
Профессор она поднялась с дивана, перекидывая через руку своё пальто и не услышала, как Джейн тихо спрашивает у мужа:
- Она сказала, прислать сову?
- Надеюсь в скором времени увидеть вас на своих уроках по трансфигурации, мисс Эванс, - сказала профессор уже в дверях и чуть склонила голову набок, неожиданно тепло улыбаясь девочке.
Лили немедленно расцвела в ответ.
- Простите, что я разбила ваш горшок!
Профессор вдруг едва уловимым движением извлекла из рукава волшебную палочку, заставив всех охнуть, и легонько махнула ею в направлении осколков.
Красно-желтые черепки взвились в воздух и, подхватив рассыпавшуюся землю, собрались воедино. Ромашка вздрогнула.
Джон рухнул на диван, потрясенно глядя на торчащий из земли безобидный цветок.
- Ничего страшного, мисс Эванс. До свидания, - профессор вышла из гостиной, и Лили бросилась вслед за ней.
- Лили, ты куда?

- Джон, пожалуйста, принеси мне воды...
Девочка боялась, что чудесная гостья исчезнет, выйдя из комнаты, но когда она выскочила в прихожую, пожилая дама никуда не делась, и спокойно оглянулась на её зов.
Лили остановилась на всем ходу, восторженно глядя на неё снизу вверх.
- Скажите, это все правда? Правда-правда? - она задохнулась. - Или это происходит у меня в голове?
- Всё это правда, - профессор подняла узкую руку и коротко прижала ладонь к рыжим волосам. - И происходит у тебя в голове. - Они рассмеялись, и строгая леди вдруг стала очень похожа на добрую любящую тетушку.
- Спасибо вам большое! - с чувством произнесла Лили, надеясь, что профессор Макгонагалл понимает, что сейчас творится у неё в душе.
- Не за что, мисс Эванс. Я думаю, из вас получится прекрасная волшебница, - пожилая дама вышла за порог и вдруг снова обернулась. - Кстати, спасибо вам за молоко.
Лили застыла у двери, рот её приоткрылся, но профессор Школы Чародейства и Волшебства вдруг взмахнула длинным изумрудным рукавом, приподняла руку на прощание и просто... исчезла.