Второе сентября в этом году пришлось на субботу, так что утром торопиться на уроки не пришлось. Хотя и опаздывать на завтрак Стервятники не стали – Драко нужно было получить у декана и раздать всем расписания уроков. При первом же беглом взгляде на свой листок Альтаир замурлыкал себе под нос радостную песенку.
- Расчудесно, хорошо… Просто прелесть, что за расписание.
- Ты имеешь в виду… – Блейз посмотрела в расписание, – то, что теперь у нас спаренные с гриффиндорцами не только зельеварение и уход за магическими существами, но и трансфигурация с чарами?
- Именно! Ммм, просто замечательно! Теперь я смогу чаще видеться с Грейнджер и производить на неё больше впечатления…
- Только не переусердствуй, – насмешливо улыбнулась девушка. – Знай меру.
- Норму, – хихикнул Блэк. – Помнишь?
- А-а-а, – протянула Блейз и засмеялась. – Наше объявление, которое мы на двери «Кабаньей головы» в том году поместили? И заклятие вечного приклеивания добавили.
- Вот-вот. Сверху, большими буквами: «Трезвость – норма жизни», а пониже и помельче «Норма – две бутылки на человека». Говорят, бармен в ярости был.
- И неудивительно.
Уроков опять стало больше, чем было на предыдущем курсе – теперь уже четыре в день стало нормой, да ещё и нередко встречались спаренные. Но в целом ситуация выглядела не чрезмерно напряжной.
Все учителя – за исключением разве что Бинса – начали в этом году свои первые занятия с расписывания важности СОВ. Флитвик говорил об этом минут пятнадцать, напоминая, что результаты этих экзаменов могут «повлиять на вашу будущность на многие годы». А потом до самого конца урока класс повторял Манящие чары. У Альтаира не было с ними никаких проблем, так что он немедленно воспользовался этим заданием для демонстрации своих талантов – любая вещь, которую он решал притянуть к себе, по ходу дела описывала в воздухе изящные кульбиты, словно квиддичист на показательном выступлении. Флитвик поначалу с опаской следил за этим, но постепенно успокоился и даже начал аплодировать. По окончании урока Альтаир покинул класс со смешанными чувствами – с одной стороны, заработал тридцать баллов для Слизерина, с другой – восхищались все, кроме Грейнджер, которая упорно не обращала внимания на красочную демонстрацию возможностей Манящих чар – даже тогда, когда чернильца с профессорского стола скользнула «змейкой» между головами учеников через весь класс прямо в руку Блэка, никого не задев и не пролив ни капли.
На трансфигурации всё происходило очень похоже – с той лишь разницей, что отрабатывалось Заклятие исчезновения. Альтаир и Драко быстро справились со своими улитками, заработав по двадцать баллов для своего факультета, но остальное время им пришлось скучать за конспектированием учебника. Правда, посматривать на бесплодные потуги Уизела было весело – у него не выходило ровным счётом ничего. Хотя не у одного его – кроме Блэка и Малфоя, с заданием справилась только Гермиона. Так что только они трое не получили домашнего задания. А вот Уизли не повезло вдвойне – под конец урока Блэк придумал, как развеяться, и опробовал свежеизученное заклинание на его стуле, с громким в прямом смысле слова результатом. К счастью, чьих это рук дело, так и не засекли, хотя и МакГонагалл, и Грейнджер с подозрением поглядывали на Стервятников, строивших в ответ невинные выражения лиц.
УЗМС снова временно вела профессор Граббли-Дерг, темой первого урока стали лукотрусы – маленькие деревянные существа, похожие на пикси, но, если это только возможно, ещё уродливей. Поттер весь урок волновался из-за отсутствия Хагрида, а услышав реплику Драко о том, что, если лесничий и появится снова, то его тут же «пошлют куда подальше» по причине озабоченности Министерства делами Хогвартса, чуть не сломал своего лукотруса.
Но наибольшие, равно как и самые смешанные ожидания Альтаир питал по отношению к первому уроку защиты от Тёмных Искусств. И большая часть этих ожиданий оказалась оправдана.
Когда пятый курс Слизерина вошёл в класс защиты, Амбридж была уже там. Она сидела за учительским столом и приторно улыбалась. Одежду она так и не сменила – то ли ни в чём другом себя и представить не может, то ли зарплата первого заместителя министра не так уж и велика. Слизеринцы вели себя исключительно спокойно и прилично – кому-то рассказали о том, что из себя представляет новая преподавательница, лично родители, а остальным поведали сокурсники. Так что до полного выяснения конкретных целей её присутствия здесь, в Хогвартсе, даже Стервятники решили не привлекать к себе внимания в негативном, с вероятной точки зрения Амбридж, аспекте.
Впрочем, сама она тоже, видимо, была настроена дружелюбно – во всяком случае, пока. Когда все расселись по местам, её улыбка стала ещё шире (и ещё омерзительней, по мнению Альтаира), и Амбридж, поднявшись на ноги, провозгласила:
- Здравствуйте, мои дорогие друзья! Я очень рада видеть вас всех здесь. Вне всякого сомнения, этот год станет очень плодотворным для всех нас!
«Ты даже не представляешь себе, насколько!» – мысленно ухмыльнулся Блэк, сохраняя вежливо-внимательное выражение лица.
- Я знакома со многими из ваших родителей, – Амбридж обошла стол и приблизилась к ученикам. – Мистер Малфой, не так ли? Ах, вы так похожи на своего отца! Нам с Люциусом довелось немного пересечься во время нашего обучения, у нас была разница в несколько курсов… Уверена, вы такой же одарённый ученик, каким был он!
- Профессор, – слегка наклонил голову Драко, – а можно спросить, на каком факультете вы учились?
- Ах, мой дорогой Драко, – можно, я буду называть вас по имени? – право же, так ли велика разница? Министерство поощряет межфакультетское взаимодействие и межфакультетские связи!
«Всё ясно – Пуффендуй».
- Мистер Блэк! – Амбридж тем временем развернулась к Альтаиру. – Счастлива вас видеть! Я хорошо знакома с Бартемиусом, ваш отец оказал большую помощь Министерству с несколькими проектами… Для большой честью является обучать вас!
- Благодарю вас, профессор Амбридж, – кивнул Блэк с видом истинного аристократа, благосклонно принимающего подношения просителя.
Амбридж на этом не остановилась – она обошла весь класс и о каждом умудрилась сказать что-нибудь лестное и намекающее на общие связи – даже Крэббу и Гойлу. Закончив с демонстрацией социально-политической близости, она вернулась за свой стол и начала:
- К глубокому сожалению, обучение вас защите от Тёмных Искусств до сих пор являлось отрывочным и фрагментарным. Непрерывно менялись учителя, большая часть из которых не считала нужным следовать программе, одобренной Министерством. Безусловно, вы очень рады будете узнать о том, что теперь мы с вами исправим все эти недостатки. Вы будете обучаться по тщательно выверенной, составленной опытными специалистами программе, с тем, чтобы каждый из вас смог легко сдать экзамены.
«Стоп… Как это – экзамены? Что, весь смысл предмета в том, чтобы сдать экзамены по нему? А дальше что?»
- Опять-таки к сожалению, я вынуждена известить вас о том, что некоторые ученики этой школы склонны к тому, чтобы мутить воду, распространяя абсолютно ложные слухи о том, что некий Тёмный волшебник возродился из мёртвых. Хочу подчеркнуть, что это безусловная и ничем не обоснованная ложь, и Министерство магии ручается, что никакие Тёмные волшебники вам не угрожают. Также хочу сказать всем вам, что если кто-то всё же будет продолжать тревожить вас рассказами о возродившихся Тёмных волшебниках, приходите ко мне, не стесняясь – я выслушаю вас и сделаю всё, чтобы вам помочь, ведь именно для этого я здесь. Я ваш друг. А теперь, – Амбридж повернулась к доске и постучала по ней палочкой, – прошу вас записать цели нашего курса, после чего откройте пятую страницу учебника Уилберта Слинкхарда и прочтите первую главу.
Альтаир не мог припомнить, чтобы за всё время обучения в Хогвартсе у него когда-нибудь был другой такой же скучный урок защиты. Читать Слинкхарда – не по своей воле для желания развеяться, посмеявшись над идиотизмом, а по приказу, – было невыразимо тоскливо, а местами так и просто противно. Спасало только то, что первая глава была и так уже давно прочитана Блэком. Так что, быстро перелистав её для того, чтобы освежить в памяти основные пункты, Альтаир, воспользовавшись тем, что сидел не на первом ряду, просто подпёр подбородок рукой и отсутствующим взглядом уставился в окно, предварительно проверив, что Теодор надёжно закрывает его от взгляда Амбридж. Мысли Стервятника были нерадостными. Драко оказался абсолютно прав – новая преподавательница просто-напросто агент влияния Фаджа, да ещё и собирающийся при этом вербовать в такие же агенты других, и в первую очередь – учеников. Вне всякого сомнения, особые надежды в данном случае возлагаются на Слизерин, и от этого Альтаиру было обидно чуть ли не до слёз. Оставалась только надежда на то, что фирменная слизеринская гордость не позволит большинству податься в шпионы. Со своими недругами Слизерин способен разделаться и сам!
Но это было ещё не самое неприятное. Попытки вербовки – невелика проблема, проигнорировать их для представителя Рода Блэков труда не составит, да и не полезет даже Амбриджаба с подобным предложением ни к нему, Альтаиру, ни к Драко. А вот то, что на других факультетах доносчиков на Гарри Поттера найдётся немало, слизеринец даже не сомневался – услышанного из разговоров в коридорах уже в течение этих нескольких первых дней хватало, чтобы понять: многие поверили Фаджу и Министерству. А раз так, то наверняка найдутся и те, с кем Амбридж договорится. Вон уже Финниган, даром что делит одну спальню с Поттером с первого курса, – и тот стал садиться в Большом зале подальше от него и от его друзей.
Разумеется, вряд ли для Поттера существует какая-то реальная опасность – в Азкабан его точно не отправят, максимум, да и то не сразу, а под серьёзным предлогом, выгонят из школы. Но вот его друзьям, не столь известным и знаменитым, может не поздоровиться. А точнее, одной из этих друзей, бывшей для Альтаира, как ни крути, единственной из всех гриффиндорцев, чья судьба его по-настоящему интересовала.
В связи с этим Блэк, не откладывая дело в долгий ящик, за ужином переслал Гермионе записку, в которой просил о встрече этим вечером рядом с входом в гриффиндорскую башню, намекнув при этом, что дело касается Поттера. Альтаир изрядно опасался, что она всё же не захочет прийти, но эти опасения оказались напрасными.
- Грейнджер, – он с улыбкой склонил голову, увидев спускающуюся гриффиндорку, – добрый вечер.
- Добрый вечер, – кивнула она в ответ, внимательно на него смотря. – О чём ты хотел поговорить?
- Об Амбридж.
Выражение лица Гермионы разом изменилось со спокойно-любопытствующего на разозлённое.
- Старая карга! Что, у вас она тоже ведёт себя так же?
- Если ты имеешь в виду методику преподавания, заключающуюся исключительно в чтении тупого учебника, то да.
- Как Дамблдор мог такое допустить, не понимаю! Принять на работу такого преподавателя, который запрещает нам применять волшебство! И это в год сдачи СОВ!
- Здесь не в СОВ дело, – покачал головой Альтаир.
- А в чём же?
Немного поколебавшись, Стервятник решил, что вреда от этой информации не будет.
- По сведениям, имеющимся у меня, Фадж подозревает, что Дамблдор собирается силой захватить власть в Министерстве и для этого собирает армию из учеников Хогвартса. Да, у меня такое же лицо было, когда я узнал. И с целью предотвращения «угрозы» он заслал сюда Амбриджабу, ранее свою первую заместительницу. Её задача – не давать нам учиться сражаться.
Гермиона была настолько поражена и возмущена одновременно, что какое-то время лишь безмолвно открывала и закрывала рот. А потом коротко, но крепко ругнулась в адрес Министерства в целом и Фаджа с Амбридж в частности.
- А я и не знал, что такая пай-девочка, как ты, знает такие слова.
- Ты вообще многого обо мне не знаешь, Блэк, – усмехнулась гриффиндорка.
- Ну, с последним утверждением я могу поспорить, но сейчас, боюсь, на это может не хватить времени.
- Вот именно. Но спасибо, что рассказал мне об этом. Теперь многое стало ясней…
- Кстати, что там с Поттером? Я слышал, что он уже нарвался на конфронтацию с Амбридж, причём на первом же уроке.
- Да, и получил отработки на всю неделю, – вздохнула Гермиона. – Только за то, что прямо сказал, что Сам-Знаешь-Кто возродился!
- А меня он при этом упоминал? – насторожился Блэк.
- Напрямую – нет… а что?
- Вот что, Грейнджер, передай ему, что пока не следует вступать в открытое противостояние с Министерством в целом и Амбридж в частности. Силы не те. Такое столкновение пока не приведёт ни к чему хорошему. Пусть хотя бы пользуется обтекаемыми выражениями и не пытается противоречить Амбридж при всех.
- Ты думаешь, я ему этого не говорила? – печально усмехнулась девушка. – Более того, профессор МакГонагалл сказала ему почти то же самое, и капитан нашей команды по квиддичу тоже. Но ты же должен знать Гарри, по крайней мере, в достаточной степени для того, чтобы понять – он на попятный идти не станет.
- И очень зря, – сердито буркнул Блэк. – Неприятности он себе может таким образом заработать очень быстро и очень большие… и, что самое главное, не только себе! – и слизеринец бросил резкий, взволнованный взгляд на свою собеседницу.
- Ты имеешь в виду, что и мне, и не только мне могут грозить эти неприятности?
- Да. Слушай, хотя бы ты, если спросят, не делай из себя страдалицу за правду. Никто не знает, чего можно ожидать от Амбриджабы, но, боюсь, вряд ли что-то хорошее.
- Пока она просто заставила Гарри писать строчки…
- Строчки? – изумлённо взглянул на неё Альтаир. – Всего-навсего строчки? Быть того не может.
- Я тебе точно говорю, во всяком случае, так Гарри нам сказал. А ведь вряд ли он стал бы врать своим друзьям, не так ли?
- Ну… Да, пожалуй, – протянул Блэк, задумчиво потирая подбородок. – Но мне это всё же кажется невероятным. Это же наказание для первокурсников, притом одно из самых мягких. Не может быть так, чтобы влиятельная агентка Министерства пресекала нежелательные разговоры подобным образом. Ты не думаешь, что на Поттера могли наложить заклятие или что-то в этом роде – чтобы он не стал рассказывать никому о том, что происходит с ним на самом деле?
- Но это же незаконно, – встревожилась Гермиона. – Неужели ты думаешь, что такое на самом деле…
- Поверь, когда люди стремятся к захвату или удержанию власти… по крайней мере, такой власти, они идут на что угодно, и если не каждый решается повести себя жёстко, то уж на подлость решается кто угодно. А те, кто не стал бы, просто не обладают особым властолюбием.
- Я всё же надеюсь, что ты преувеличиваешь…
- Только не в случае с Фаджем, – решительно помотал головой Альтаир. – Полуничтожества, получившие большую власть волей случая, держатся за неё, как за лодку в шторм. А людей себе всякий начальник подбирает так или иначе схожих с собой или удобных себе. В любом случае от Амбридж ждать добра нечего. Со мной она сегодня обращалась очень вежливо, но я уверен – попытайся я выступить в духе Поттера, всё бы разом изменилось.
- Наверное, ты прав… Что ж, я постараюсь ещё раз уговорить Гарри. Он вообще очень тяжело переносит то, что ему многие не верят… Спасибо, что предупредил.
- Не стоит благодарности. Кстати, он и сейчас у Амбридж?
- Да. Она его только около полуночи отпускает, – Гермиона сжала зубы.
- Что ж, этого следовало ожидать… Ладно. Доброй ночи.
- Доброй ночи, – кивнула гриффиндорка, разворачиваясь и начиная подниматься по лестнице.
Но идти спать Альтаир сейчас отнюдь не собирался. Вместо этого он выбрал пустой кабинет, расположенный на кратчайшем пути от кабинета преподавателя защиты до гриффиндорской башни, и расположился в нём, решительно намереваясь подстеречь Поттера, когда тот будет возвращаться в свою гостиную. Надо было срочно выяснять, на что способна Амбридж. Хотя пока что Альтаир не имел никаких доказательств к тому, он был твёрдо уверен, что, каким бы ни было наказание, применяемое агенткой Фаджа, это никак не могут быть обычные безобидные строчки.
Ждать пришлось довольно долго, и Блэк коротал время, тренируясь в «раскачке». С каждым разом выходило всё лучше и лучше, что вселяло надежду на скорейшее наступление момента, когда произойдёт первая попытка превращения. Сейчас уже было ясно, что ждать осталось максимум до начала октября, а, возможно, и ещё меньше. И чем дальше продвигалось дело, тем чаще хотелось тренироваться, приближая заветный миг ещё быстрее.
Время действительно близилось к полуночи, когда наконец в коридоре раздались шаги. Выглянув наружу, Альтаир увидел Поттера, вяло шедшего по коридору и поддерживавшего одной рукой другую. Подняв голову на скрип двери и встретившись взглядом с Блэком, гриффиндорец резко остановился, машинальным движением пряча за спину правую руку.
- Что ты тут делаешь?
- Тебя жду.
Гриффиндорец напрягся, коротко оглядываясь по сторонам.
- Не для того, – успокоительно сказал Альтаир, выходя из класса. – Я просто хочу узнать у тебя кое-что про Амбридж.
- И что же? – подозрительно спросил Поттер.
- Что она делает с тобой? Только не говори, что заставляет писать строчки, всё равно не поверю.
Поттер слегка побледнел, его взгляд тревожно метнулся по сторонам. Альтаир сощурился, ловя момент и устанавливая зрительный контакт. Долгих стараний не потребовалось – воспоминания были ещё свежими и очень яркими. Глаза Блэка расширились, он осторожно шагнул вперёд и вдруг резко схватил гриффиндорца за руку и дёрнул вверх рукав его мантии. Поттер тоже дёрнулся, пытаясь вырвать руку, но было поздно. Оба замерли: Альтаир – глядя на свежие алые следы на коже Поттера, складывавшиеся в слова «Я не должен лгать», Поттер – испытующим взглядом смотря на слизеринца. Блэк закусил губу, медленно отпуская руку извечного соперника… то есть, возможно, в некотором роде уже бывшего соперника.
- Так вот какие строчки ты пишешь… Даже догадываюсь, каким пером.
- Прошу, не говори об этом никому, – умоляюще проговорил Поттер.
- Ты хочешь, чтобы тебя и дальше препарировали заживо? Такие вещи, – Стервятник кивнул на изрезанную руку, – между прочим, запрещены. Как школьные наказания уж точно.
- Всё равно, не надо, – упрямо мотнул головой гриффиндорец. – Понимаешь… я не хочу предоставлять ей такое удовольствие – узнать, что я кому-то жаловался.
- То есть тебе приятнее раз за разом писать эти слова собственной кровью? Между прочим, со временем эти следы от разрезов превратятся в шрамы, которые без лечения останутся у тебя навсегда.
- Я знаю… то есть догадываюсь. Но я всё равно не стану жаловаться.
- Гриффиндорец, – устало вздохнул Альтаир. – Ладно, это, как известно, диагноз. Долго ещё она собирается тебя мучить?
- Всю эту неделю, – прозвучал короткий ответ.
- Так. Скорей всего, этого хватит, чтобы фраза врезалась до состояния неглубокого шрама… Вот что, Поттер, давай встретимся в следующий понедельник – я помогу тебе нейтрализовать последствия.
- Как? – удивлённо спросил Гарри. – И почему? То есть, зачем тебе это?
- Затем, что меня тошнит от Амбриджабы, и нравится мне она не больше твоего. Только у меня хватает ума не вступать с ней в открытую конфронтацию. А как – узнаешь. Ни ты и никто из учеников Хогвартса не пострадает, обещаю. Учителей тоже. Но подробности пока опущу – метод точно не одобрен Министерством.
- Это из Тёмной магии? – насторожился Поттер.
- Да как тебе сказать… Формально – да, но в последнее время туда много чего отнесли, особо не разбираясь. К примеру, в том году на втором состязании Турнира я нашёл пленников под водой тоже с помощью метода, который сейчас считают темномагическим, но, как видишь, это никому не повредило. А твои раны – они тоже нанесены темномагическим способом, и, если бы они были свежими, можно было бы обойтись настойкой бадьяна. Но уже сейчас – а тем более через несколько дней – этого решительно не хватит. Если ты не хочешь проходить с такой фразой на руке всю жизнь, тебе придётся довериться мне.
- Хорошо, – слегка поколебавшись, кивнул гриффиндорец. – Один раз я уже сделал это, и в результате остался жив, когда это никак не предполагалось… Когда и где?
- Скажу дополнительно в выходные, а пока что лучше не упоминай о моём предложении даже друзьям. Боюсь, оба не поймут.
После ещё нескольких секунд колебания Поттер снова кивнул, и они спокойно разошлись.
Способ, которым намеревался воспользоваться Альтаир, был не таким уж сложным и заключался в магическом переносе повреждений с одного существа на другое. К счастью, размеры порезов на руке Поттера были не столь уж велики, так что для «восстановительных работ» должно было хватить пары крыс – на одну будут переноситься шрамы, а магическая сила самого обряда будет базироваться на крови второй – за подобные методы исцеления надо платить, к счастью, совсем не обязательно за свой счёт. Зато они обладают огромными возможностями, а учитывая общую незначительность повреждений, подлежащих перемещению, даже крысы не слишком пострадают – шрамы не нанесут значимого вреда жизнеспособности, а крови потребуется не так уж много – совершенно не критическое для жизни количество. Так что теперь оставалось решить только две проблемы – отыскать крыс и позаботиться о том, чтобы Поттер не смотрел на процесс, главный недостаток которого заключался в малоэстетичности. Но крыс в подземельях найти не так уж сложно, а заглушающие чары никто не отменял, равно как и элементарную просьбу отвернуться. Но вот какое-нибудь зелье для укрепления нервов перед началом удаления шрамов с руки гриффиндорца всё же придётся принять. Так, чтобы у самого руки случайно не дрогнули.

* * *

Всё прошло благополучно, и Альтаир с чувством законной гордости глядел на то, как врезавшиеся в кожу Поттера слова тают и исчезают. Гриффиндорец сидел совершенно спокойно, послушно отвернувшись, и Блэк испытывал странное чувство, держа его руку в своей и шепча слова заклинания, вычерчивая волшебной палочкой фигуры то над пропадающими порезами, то над крысой. Пальцы чувствовали тёплую кожу Поттера, его ладонь была расслаблена, и это было удивительно – чувствовать, что тебе вот так вот доверяет тот, кто ещё год назад был как минимум опасным конкурентом с факультета-соперника. Врагом, по сути. Конечно, Волдеморт Волдемортом и спасение спасением, но всё же это было удивительное чувство. Альтаир с глубоким удивлением понял, что ему нравится освобождать Поттера от боли, приносить ему облегчение. И это даже едва ли не приятней, чем накладывать Круциатус на Петтигрю.
«Интересно… С чего это я так размягчился?»
- Всё, Поттер, готово. Можешь оборачиваться, – Блэк швырнул подальше в темноту обеих крыс. – Постарайся только второй раз не нарываться. Конечно, я могу этот процесс повторять столько раз, сколько понадобится, но взрезать себе руку, я надеюсь, у тебя особого желания не имеется. Ах да, если Амбридж вздумает проверить результат своего наказания, всё отрицай. Знать ничего не знаю, стихийная магия, в детстве такое тоже было. Учти, я пока с ней портить отношения не желаю – до поры до времени – так что не слишком распространяйся о сегодняшнем вечере. Договорились?
- Да… да, конечно, – кивнул Гарри. Он смотрел на слизеринца странным взглядом – то на него, то опускал глаза к своей руке, кожа на которой была как новенькая и слегка поблёскивала в свете факела, укреплённого на стене. Место встречи было назначено в подземельях, подальше от любопытных глаз. Альтаир был почти уверен в том, что гриффиндорец не согласится, но тот его удивил, дав своё согласие без лишних вопросов. Хотя в нём чувствовалось поначалу некоторое напряжение, но оно ушло, как только Блэк приступил к делу. И сейчас Поттер смотрел на него очень странным взглядом, который Альтаиру никак не удавалось расшифровать, а применять в такой спокойной обстановке легилименцию значило бы наверняка выдать себя. И этот непонятный взгляд нервировал.
- Ну что? – не выдержал наконец Альтаир. – Что ты на меня так смотришь? Шрамы больше не вернутся, обещаю. Метод надёжный, проверенный.

- Да нет, я верю, я так… Просто… Спасибо тебе.
Брови Блэка поползли вверх.
- «Спасибо»? Ну, во-первых, пожалуйста, а во-вторых – что, для этого надо было так пристально меня рассматривать?
- Извини, – смутился Поттер, – просто я как-то не думал, что ты можешь вот так вот, бескорыстно, ничего не требуя взамен…
- Поттер, у нас с тобой один враг, просто ты на неё лезешь в открытую, а я пока выжидаю. И кстати, кто тебе сказал, что ничего не требуя взамен?
На лице гриффиндорца появилось небольшое разочарование, но это только успокоило Блэка – по крайней мере, теперь не было неясности.
- И чего же ты от меня хочешь? – со вздохом спросил Поттер.
- Ничего, что было бы для тебя сложно. Скажи – твои друзья ведь знают о том, что с тобой делала Амбридж? Уж Грейнджер-то не могла не догадаться.
- Вообще-то порезы на руке случайно увидел Рон, а потом рассказал Гермионе. Но больше никто не знает. Они даже не знают о том, где я сейчас и с кем.
- Очень хорошо. Так вот, единственное, о чём я тебя попрошу взамен за помощь – когда Грейнджер спросит тебя о том, что случилось с твоей рукой, скажи ей, что это я помог, но не упоминай подробностей и не распространяйся об этом вообще на факультете – мне, пока, во всяком случае, совершенно невыгодна подобная известность. Но если она спросит – скажи ей, ладно? Это всё, о чём я тебя прошу.
Гарри внезапно улыбнулся.
- Так вот оно что! Хорошо, Блэк, договорились. Значит, ты решил помочь мне, чтобы произвести впечатление на неё?
- Ну, вряд ли ты поверишь, если я скажу, что изначально мне просто стало тебя жаль… упс, ты этого не слышал. Но мне хотелось досадить Амбриджабе – вот это точно. А потом уже мне пришло в голову, что с этого и дивиденды кое-какие получить можно. Но, согласись, тебе это ничего стоить не будет.
- Соглашусь, – снова улыбнулся гриффиндорец. – Спасибо тебе, Блэк. Если тебе понадобится моя помощь в чём-то, не направленном против Гриффиндора – обращайся.
- Скорее, будет наоборот, – фыркнул Альтаир, поднимаясь на ноги. – И учти, что это – просто частный случай, и он ничего не значит. Межфакультетское противостояние никуда не делось, ясно? Это я к тому, чтобы ты не питал особых иллюзий. Просто у нас есть общий враг.
- Говорят, он объединяет, – задумчиво сказал Гарри, тоже вставая с пола. – Ладно, Блэк, как хочешь. Но в любом случае спасибо тебе. Пока.
- Тебя до гостиной проводить? Филч на стороне Амбридж.
Гарри вдруг весело хмыкнул и показал Карту Мародёров.
- Не поймает. Но… спасибо за предложение.
- Не стоит, просто я, в некотором роде, несу за тебя ответственность, раз уж перед самым отбоем сюда вызвал. Но не думай, что это что-то значит, – снова поспешил предостеречь Альтаир, – просто дань приличиям.
- Да? – губы гриффиндорца слегка дрогнули, словно в спешно оборванной в самом начале улыбке. – Всё равно спасибо. Доброй ночи, Блэк.
- Взаимно, – коротко бросил слизеринец, удаляясь в темноту.

* * *

На следующий день за обедом Пенси принесла потрясающие новости – Рональда Уизли взяли в гриффиндорскую команду по квиддичу. Блэк и Малфой изумлённо переглянулись и спустя пару секунд расхохотались.
- И сейчас, после обеда, у них первая тренировка! – добавила довольная Паркинсон. – Что скажете?
- Пенси, сделай милость, пройдись по всем нашим игрокам и кандидатам в команду. Скажи, чтобы после обеда подходили на стадион, ладно? Думаю устроить небольшую… акцию поддержки юного таланта.
Глаза Пенси загорелись восторгом.
- А мне можно?
- Ммм… Да отчего бы нет? Приходи, конечно.
- А как ты собираешься объяснять это Джонсон? – хмыкнул Драко, глядя вслед торопящейся Паркинсон.
- Ну… Да никак. Поставлю её перед фактом, и всё. Не выгонит же она нас – сил не хватит, в конце концов…
Сил действительно не хватило. Когда изумлённая Джонсон, пришедшая на стадион первой из своей команды, обнаружила на трибуне пару десятков слизеринцев, она предсказуемо возмутилась и потребовала объяснений, на что получила от Блэка невозмутимый ответ, что они просто пришли зрителями. Правда, говоря это, Альтаир прятал за спинкой впередистоящего сиденья позаимствованный с комментаторского места магический громкоговоритель.
Слизеринцы весело переговаривались в ожидании своих конкурентов. Альтаир настраивал орудие труда Джордана, Драко, откинувшись назад, мечтательно смотрел в небо и улыбался, Блейз сидела неподалёку и читала учебник по чарам, старательно делая вид, что она тут за компанию. Рядом был и Майлз Блетчли, по своему обыкновению с восторгом и жадным ожиданием посматривавший на Блэка. Тот ничего не имел против – знаки внимания и уважения он ценил, особенно публичные.
Наконец из раздевалки появилась гриффиндорская команда, встреченная весёлыми выкриками. Благодаря тому, что стадион был почти пуст, голоса хорошо разносились по нему даже без громкоговорителя.
- Что же это такое оседлал Уизли? – насмешливо осведомился на всё поле Драко. – Какими заклинаниями научили летать это гнилое старое полено?
Под смех слизеринцев гриффиндорские игроки оторвались от земли и зависли в воздухе, Джонсон с квоффлом в руках вылетела вперёд. Явно готовилась тренировочная перепасовка. Альтаир усмехнулся и плавно поднёс к губам громкоговоритель.
- Добрый день, дамы, господа и гриффиндорцы!
Пенси взвизгнула от смеха, и она была не одинока в своём веселье.
- Сегодня мы стали зрителями редчайшего события. У команды Гриффиндора появился худший игрок за последние сто лет!
Даже с трибуны было заметно, как дёрнулся Уизел и с ненавистью посмотрел на Блэка. Альтаир сделал небольшую паузу, наблюдая за событиями на поле. А там Джонсон бросила квоффл одному из близнецов, тот – другому, другой – Поттеру, Поттер – Уизелу, и тот благополучно его выронил.
- Не расстраивайся, малыш, ты старался, – сочувственно произнёс Альтаир в громкоговоритель под дружный смех слизеринцев. – Хочешь, я куплю тебе конфетку, чтобы ты утешился в горе своём?
Хохот стал ещё громче, особенно старался Блетчли. Уизел, нырнувший вниз за мячом, по кривой траектории вернулся на рабочую высоту, сравнявшись цветом лица с помидором, и бросил квоффл Спиннет, та – Поттеру, Поттер – опять одному из близнецов…
- Поттер, кто же тебя надоумил затащить в команду своего дружка? – крикнул Драко. – Он точно все твои таланты скомпенсирует!
Близнец – Джонсон, Джонсон – Поттеру, Поттер – Уизелу, и тот снова промахнулся.
- А счастье было так возможно, так близко… – прочувственно протянул Альтаир, удовлетворённо наблюдая за невезучим врагом. Правда, с третьей попытки тому всё же удалось поймать квоффл – и, не иначе как с аффекта от радости, немедленно швырнуть им в Белл, да так, что мяч угодил ей точно в лицо и, судя по всему, расквасил нос.
- Молодец, Уизел! – провозгласил Блэк. – Твёрдая рука! Соколиный глаз! И мозги соплохвоста!
Майлз едва не свалился с сиденья от смеха, да и некоторые другие уже начали задыхаться от хохота. Гриффиндорцы приступили к полноценной тренировке, но Уизел по-прежнему играл из рук вон плохо, раз за разом пропуская квоффлы. Альтаир с огромным удовольствием комментировал каждый его промах под дружный смех слизеринцев. Судя по всему, на рыжего бабуина это оказывало деморализующее действие, что навело Блэка на мысль, что этот факт может пригодиться и во время самого матча. В конечном итоге попытки близнецов остановить кровотечение из носа у Белл оказались безрезультатными, и её пришлось отводить в больничное крыло, на чём тренировка гриффиндорской команды и закончилась. Слизеринцы получили море веселья. Идя в замок, они сошлись на том, что с Рональдом Уизли гриффиндорские квиддичисты больше напоминают летающий цирк.
Спустя пару дней Альтаиру удалось выбрать время, чтобы самому провести отборочные испытания. Дело оказалось увлекательным, но долгим. В конечном итоге на место загонщиков были по совету Драко взяты Крэбб и Гойл – их требовалось получше натренировать летать, но зато оба обладали хорошим ударом; место охотника, освободившееся после окончания Хогвартса Флинтом, получила Блейз, а Блетчли смог-таки добиться исполнения своего желания – стать вратарём. Блэк остался доволен итогами отбора. Сила команды практически не уменьшилась, а сплочённость явно возросла. После того, как всё закончилось, изрядно взмыленные игроки отправились в душевую, находящуюся при раздевалке.
- Ну что ж, всё очень неплохо, – громко произнёс Альтаир, перекрывая шум водяных струй. – Думаю, череда наших побед не прервётся. Кстати, первый матч в этом году будем играть мы с Гриффиндором, так что надо будет усиленно тренироваться, прошлогодний перерыв едва ли положительно сказался на нашей форме.
- Это уж как водится, – ответил из соседнего душа Драко. – Но, с другой стороны, у гриффиндорцев те же проблемы, а вот их качественный уровень, в отличие от нашего, даже не то что упал, а, смело можно сказать, обвалился.
- Точно! – донёсся голос Монтегю. – Я никогда не видел худшего вратаря, чем этот Уизли! Он же хуже, чем пустое место!
- Да, чувствую, матчи с участием команды Гриффиндора теперь будут очень весёлыми, – фыркнул Блэк, поднимая голову и подставляя лицо под тёплые душевые струи. Постояв так немного, он пошарил рукой на полочке, недовольно поморщился и, высунувшись в проход, крикнул:
- Майлз!
- Что?
- Швырни мне шампунь, он на лавочке недалеко от тебя!
- Который? – Блетчли прошлёпал к ней и оглядел целый ряд бутылок.
- Вон тот, в красной, четвёртый от тебя!
- Ага, – Майлз наклонился и, выпрямившись, бросил указанную бутылку своему капитану. Тот легко поймал её и довольно кивнул.
- Спасибо!
- Да… конечно! – и Блетчли вернулся под душ. Альтаир не обратил особого внимания на восхищённый взгляд своего вратаря, который был брошен на него вместе с шампунем. Он давно привык к едва ли не щенячьим восторгам Майлза в свой адрес, и это ему только нравилось. У Блетчли, определённо, был талант восторгаться и демонстрировать своё преклонение публично – но так, чтобы это не выглядело ни наигранно, ни самоуничижительно. Одним словом, «группа поддержки» из него вышла отличная. К тому же он явно стремился к тому, чтобы проводить рядом со Стервятниками побольше времени, и неизменно оказывался рядом при каждой стычке с гриффиндорцами в Большом зале или в другом месте, где четверокурсник мог оказаться недалеко от пятикурсников. Да и сегодня он старательно заснял на свой фотоаппарат все моменты, когда Уизел упускал или пропускал квоффл, за что получил отдельную благодарность от Блэка. Драко относился к восторженному почитателю своего друга чаще всего равнодушно, а вот Блейз поведение Майлза было не очень по душе. Почему, она и сама затруднялась объяснить, но примерная формулировка была такой: «Он слишком активно навязывается дружить с вами – особенно с тобой, Альтаир».
- Ну и что? – был самый частый ответ Блэка. – Вреда никакого, а польза есть.
Что верно, то верно – разные вспомогательные поручения, особенно направленные на поддержку антигриффиндорских выходок, Майлз выполнял очень охотно, да и качественно к тому же. Так что Альтаир, особо не заморачиваясь по его поводу, просто позволил Блетчли вращаться по орбите вокруг себя.

* * *

На следующей неделе Альтаир решил написать Сириусу – новостей накопилось изрядно. Но отправлять письмо обычным образом, с совой, показалось слизеринцу недостаточно надёжным – мало ли, вдруг Амбридж уже тайную проверку корреспонденции организовала. Так что Блэк просто вызвал своего домовика и поручил ему доставить письмо адресату и дождаться ответа. Эльф вернулся на удивление быстро и сообщил, что Сириус хотел бы пообщаться со своим племянником лично – через камин. Альтаиру эта затея не слишком понравилась, но в конечном итоге он махнул рукой и велел передать, что будет ждать у камина Общей гостиной Слизерина ровно в полночь. К счастью, расчёт оправдался – никого постороннего рядом в это время не оказалось.
- Привет, Альтаир. Драко, Блейз – рад вас видеть.
- И тебе тоже привет, – улыбнулся Блэк-младший, садясь на пол перед камином. – Слушай, зачем тебе понадобилось говорить так, чем тебя почта не устроила?
- Ты не хочешь поговорить со своим старым дядей? – хитро прищурился Сириус, довольно глядя на смеющегося Альтаира.
- Старый! Ну, насмешил! Ой, не могу… Старый! Ладно, а если на самом деле – я просто подозреваю, что Амбриджаба может следить за каналами связи в Хогвартсе, в том числе и каминами.
- Не волнуйся, я так же уже связывался с Гарри, и ничего. Кстати, о Гарри! Спасибо тебе, что помог ему.
- Помог? – Драко наклонился вперёд. – Это ещё как?
Альтаир недовольно поморщился.
- Амбридж заставляла его писать пером Нестирающейся Памяти. «Я не должен лгать». Это перо пишет кровью того, в чьей руке находится, и слова вырезаются при этом на руке. Ну или на какой другой части тела, это как перо настроить. Если писать одну и ту же фразу долго, она в буквальном смысле врежется в тело. Это Амбриджаба и сделала с Поттером – точнее, попыталась. Я немного помог и нейтрализовал все её старания.
- И с какой целью ты это сделал?
- Во-первых, нагадить Амбридж, во-вторых, чтобы он при случае замолвил за меня словечко перед Грейнджер.
- И это тебе удалось, – усмехнулся Сириус. – Она тебе благодарна, так мне и сказала. Правда, Рону это очень не понравилось. Слышал бы ты, что он о тебе говорит… хотя, наверное, ты и так об этом знаешь?
- Ещё как знаю.
- Он был очень недоволен твоими комментариями на их тренировке, – уже с еле заметной усмешкой добавил Сириус.
- А как он играл, не сказал? Нет? Пропустил восемь мячей из каждых десяти и вывел из строя свою же охотницу. У меня даже колдографии есть.
- В самом деле? – фыркнул дядя. – Ну, тогда всё ясно. Как у вас дела с анимагией?
- Трудимся изо всех сил, – ответил Альтаир. – Думаю, первое превращение – дело пары недель, может, чуть дольше.
- Отлично! Передашь мне, когда будете готовы?
- Готовы к чему? – вмешалась Блейз.
- Мы хотим устроить вечер… ммм… вечер возобновления, думаю, точней всего можно будет так назвать. Прогуляемся по Запретному лесу, как двадцать лет назад, – взгляд Сириуса при этих словах племянника сделался таким же мечтательным, как и у самого Альтаира.
- А опасность? – недовольно спросила Блейз. – Риск?
- Никакого риска, – отмахнулся Блэк-младший. – Если что – умчимся подальше в лес, и никто туда за нами не полезет.
- А вдруг… вдруг тебя, Сириус, на подходе засекут или, наоборот, когда уходить будешь?
- Я буду портключом перемещаться – это вполне безопасно.
- Ну… ну… Драко! А ты что скажешь?
- Думаю, Блейз, им виднее – они достаточно опытны в подобных делах. И мы с тобой, между прочим, тоже.
- Да и… – внезапно проговорил Альтаир. – Я просто хочу сказать… В общем, если риск терпимый, то так только веселее.
- Ну, слава Мерлину! – глаза Сириуса вспыхнули радостью. – Хоть кто-то нормальный нашёлся! Никогда бы не подумал, что скажу такое, но ты похож на Джеймса больше, чем его сын.
- Я на тебя похож, Бродяга, – ухмыльнулся Альтаир. – Мне это говорили и говорят все – от родителей до Филча.
- И ты доволен этим? – вопросительно склонил голову набок Сириус.
- Посмотри на меня!
Серые глаза встретились с синими – яркое освещение от камина придавало глазам Альтаира чистый морской оттенок. Какое-то время два Блэка, не отрываясь, смотрели друг на друга. Потом Сириус весело ухмыльнулся, получив в ответ такую же ухмылку.
- Без комментариев!
- Точно!
- Ну что ж, тогда – спокойной ночи вам всем. Я буду ждать! – Сириус подмигнул, лёгкий хлопок – и там, где была его голова, осталось только пляшущее пламя.
- Ох, чую, опять мне придётся следить за всеми вами, – вздохнула Блейз, но в её слегка недовольном голосе отчётливо звучали нотки веселья.