Увы, статья Скитер не обошлась без последствий. На следующий день Альтаир, по своей привычке посматривавший на гриффиндорский стол, сразу же обратил внимание на то, что к Гермионе прибыло необычно много сов – а точнее, целых семь. Это было ещё странней, если учесть то, что до этого к ней обычно совы вообще не прилетали, даже те, что разносили «Ежедневный Пророк». Гермиона взяла одно из писем и распечатала его. Рот девушки приоткрылся от изумления, она покраснела. Поттер о чём-то спросил её, в ответ она передала ему письмо. При первом же взгляде на листок брови у гриффиндорца поползли вверх.
Блэк вздохнул, на мгновение переводя взгляд на кубок с ананасовым соком перед тем, как отпить пару глотков. Кажется, ясно, в чём дело – письма от возмущённых читателей, точнее, читательниц «Ведьминого досуга». Блюстители нравственности, чтоб им… Но тут Гермиона раскрыла последний конверт и тут же вскрикнула. Альтаир встревоженно вскинул голову и увидел, как девушка судорожно пытается что-то стереть салфеткой со своих рук. На её лице, исказившемся от боли, блеснули слёзы. Поттер что-то быстро сказал ей, вероятно, «беги в больничное крыло», и Гермиона, кивнув, выбежала из Большого зала.
- Я за ней, – немедленно поднялся на ноги Альтаир. – Я должен узнать, что случилось.
- А уход за магическими существами? – спросила Блейз. – Осталось всего ничего, Хагрид…
- Да пошёл он в … – бросил через плечо Блэк, перед тем как сорваться с места и тоже броситься к дверям, ведущим в холл.
- Нашему бедному другу любовь окончательно затуманила рассудок, – заметил Драко, принимаясь за десерт. – Такие выражения он крайне редко употребляет.
Альтаир быстро догнал Гермиону. Та обернулась, услышав за спиной звук торопливых шагов, и Блэк в ужасе выдохнул, увидев, что руки гриффиндорки все в язвах и жёлтых пузырях.
- Что там было – кислота?!
- Неразбавленный гной бубонтюбера, – выдавила девушка, морщась от боли.
- Протяни руки вперёд, быстро, – сказал Альтаир, выхватывая волшебную палочку.
- Блэк, я лучше к мадам Помфри…
- А обезболивающее тебе что, не нужно?
Гриффиндорка, смутившись, послушно вытянула руки перед собой.
- Обсессио сенсибилитас, – произнёс Блэк, водя палочкой над ними. Гермиона потрясённо выдохнула.
- Что ты сделал? Я их совсем не чувствую!
- Так и должно быть, это мощное обезболивающее заклинание. Полная потеря чувствительности, зато руку можно хоть в огонь сунуть – больно не будет. Идём скорее!
- У нас сейчас уход за…
- Грейнджер, не начинай хоть ты! В гробу я видел этих соплохвостов! Идём, я помогу тебе, с такими руками на лестницах тяжело равновесие держать.
- Ну уж нет, я пойду сама.
- Хорошо, но я буду рядом.
Гермиона помедлила несколько секунд.
- Спасибо тебе.
- Не за что. Пойдём.
Целительница ахнула, когда увидела руки Гермионы, и немедленно принялась готовить целебное зелье. Альтаир помог девушке усесться на кровать в ожидании лекарства и сам сел рядом.
- Со мной теперь всё будет в порядке. Ты можешь идти, – проговорила гриффиндорка, глядя на свои колени.
- Мне лучше пока побыть здесь, – покачал головой Блэк. – Зелье будет готово ещё нескоро, и, возможно, придётся подновлять заклинание.
- Спасибо тебе, – повторила Гермиона. – Откуда ты его знаешь?
- Отец научил.
- Э-э-э… можно у тебя спросить кое-что, – помолчав, осторожно начала девушка.
- Конечно, спрашивай, о чём хочешь.
- Знаешь, вчера мы в Хогсмиде виделись с Сириусом…
- А, понятно. Мы тоже, но в позапрошлый раз.
- Правда? Ну, неудивительно. Так вот, ммм… речь зашла о тебе, и Сириус нам кое-что рассказал про… твоих родителей.
Альтаир внутренне подобрался, но голос его по-прежнему звучал ровно и заинтересованно:
- Да? И что же?
- Это правда, что они были Упивающимися Смертью?
- Ну, если он упомянул это, то должен был упомянуть и то, что они были безоговорочно оправданы Визенгамотом, признавшим, что их принудил к этому Волдеморт, и к совершению военных преступлений они непричастны.
- Да, он про это сказал, – слегка напряжённо кивнула Гермиона. – Я ни в чём не обвиняю ни их, ни тебя, но я хотела бы… ещё кое про что…
- Грейнджер, я же сказал, спрашивай о чём угодно.
- Сириус рассказал нам… о твоём деде и о том… ну, в общем, обо всей той истории.
- Если ты имеешь в виду Крауча, – холодно произнёс Альтаир, – то я очень попросил бы тебя не называть этого… человека моим дедом. Сириус рассказал тебе, что Крауч отрёкся от моего отца за то, что тот решил жениться на моей маме? Что пытался потом посадить их обоих в Азкабан? Что Сириуса отправили туда же без суда и следствия именно по его распоряжению? То есть, строго говоря, суд-то был, но назвать так этот… процесс язык не поворачивается. Ни адвоката, ни разбирательства, ничего… Его просто бросили в Азкабан без лишних проволочек.
Альтаир закусил губу, чтобы не дать пролиться слезам. Они были ему сейчас совершенно не нужны, но что поделаешь, если при одной мысли о том, что пришлось перенести Сириусу, одновременно и глаза становятся влажными, и хочется кого-нибудь разорвать? Желательно аврора или члена Визенгамота, но дементор тоже сойдёт.
- Я понимаю, – тихо произнесла Гермиона. – Прости, я не хотела тебя обидеть.
- Ничего, – пробормотал Блэк, переводя взгляд на свои пальцы, судорожно сжимающие колени. Он расслабил их. – Ничего, просто мне тяжело об этом думать. Как у тебя руки – не чувствуешь ещё?
- Нет, всё по-прежнему. У тебя здорово выходит это заклинание, надо будет мне тоже ему научиться.
- Если хочешь, я могу тебя научить, – предложил Альтаир.
- Я подумаю, – уклончиво ответила Гермиона. – Ты точно уверен, что не хочешь на урок УЗМС?
- Вместе отправимся, – пожал плечами слизеринец.
- А если не успеем?
«Не успеем». Альтаир на миг даже прикрыл глаза от удовольствия. Впервые она употребила по отношению к нему форму глагола, говорящую о совместном действии…
- Ну и ничего страшного, пойдём на следующие уроки, – Блэк огляделся по сторонам. Ему пришла в голову мысль, что неплохо бы помочь Гермионе развеяться после неприятного события. – Скажи, Грейнджер, ты когда-нибудь была во Франции?
- Да, летом перед третьим курсом. А что?
- Хм. А в Испании?
- Нет.
- Хочешь, я расскажу тебе о ней?
- Ну… – Гермиона, немного помедлив, улыбнулась. – Давай, расскажи.
За разговором время летело незаметно, и скоро мадам Помфри уже принялась лечить руки гриффиндорки. После применения очищающего зелья и восстанавливающей мази язвы и пузыри уменьшились, но ещё держались, и Помфри забинтовала Гермионе руки, предварительно ещё раз применив мазь, и наказала вечером снова прийти и показаться ей.
- И в следующий раз, милая, лучше вообще подобные письма не вскрывай, сразу отправляй их в мусорное ведро.
- А ещё лучше в камин, – добавил Альтаир.
- Тоже верно, мистер Блэк. Вы проводите мисс Грейнджер? Повезло, что вы оказались рядом и знали это заклинание. Это очень облегчило ей состояние.
Альтаир засиял, гордо поглядывая на Гермиону. Та с лёгкой, но благодарной усмешкой бросила на него ответный взгляд.
- Конечно, мадам Помфри, можете на меня положиться.
До конца урока оставалось немного, но сопроводить Гермиону до хижины Хагрида Альтаиру так и не удалось – гриффиндорка в холле неожиданно попросила его завернуть на кухню и захватить апельсинового сока. Слизеринец без лишних разговоров выполнил её просьбу, но догнать Грейнджер, к его собственному удивлению, ему удалось только уже у дома лесничего.
- Грейнджер, вот, как ты и просила – апельсиновый.
- Спасибо, Блэк, – немного скованно кивнула Гермиона, осторожно принимая у него бутылку. Стоявшие вокруг гриффиндорцы и слизеринцы с интересом на них поглядывали, а девушки перешёптывались, и это явно её смущало, тем более что Блэк вовсю улыбался.
- Кажется, открытый конфликт с родителями тебя не очень огорчил, – послышался сзади голос Паркинсон, в котором звучало откровенное любопытство.
- Драко, ты только посмотри, какие у Пенси замечательные зубы, – не оборачиваясь, произнёс Альтаир, подмигивая Гермионе.
- Альтаир, ты же стоишь ко мне спиной, как ты можешь видеть мои зубы? – поразилась Пенси. Блэк на мгновение скосил глаза в её сторону.
- Ну так понятно, какие надо иметь зубы, чтобы отъесть такие… ягодицы.
Со всех сторон ударил смех. Возмущённая Паркинсон открыла рот, но так и не нашла, что сказать в ответ. Блэк улыбнулся, глядя на смеющуюся Гермиону. Право же, чтобы развеселить её, стоило подколоть любопытную сплетницу.

* * *

Всю неделю Гермиона продолжала получать письма от возмущённой общественности, но совету мадам Помфри последовала и писем не вскрывала. Правда, некоторые особо впечатлительные особы не поскупились на Вопиллеры, так что очень скоро обо всех подробностях личной жизни гриффиндорки знали уже все без исключения. Альтаир уныло вздыхал, вспоминая то золотое время, когда после самой первой статьи Скитер Вопиллерами засыпали Уизела, в самой нелицеприятной форме отзываясь о нём. На пару писем были даже наложены проклятия – к счастью для рыжего, сравнительно лёгкие. А вот теперь… Хотя, конечно, Гермиона намного быстрей Уизела приняла меры предосторожности. Но всё равно неприятности оставались, и не только у неё. Поттера явно достало объяснять по десять раз на дню, что они с Гермионой всего лишь друзья. Крам сумрачно поглядывал на Альтаира, но больше попыток завести с гриффиндоркой шашни не делал, что очень обрадовало слизеринца. В конце концов, волшебник, оканчивающий Дурмстранг, мог бы в конкурентной борьбе проклянуть чем-нибудь очень серьёзным. Но, к счастью, понаблюдав за неутомимыми ухаживаниями Блэка, Крам, судя по всему, понял, что здесь ему вряд ли что светит. А может, в очередной раз сработала слава Благороднейшего и Древнейшего семейства и даже дурмстранговец поостерёгся вставать на пути одного из его представителей.
В последний вторник мая во время обеда к Стервятникам подошёл Снейп и сообщил, что сегодня в девять вечера Альтаиру надо будет подойти на школьный стадион, где вместе с остальными чемпионами получить инструкции к третьему туру. Так что в половине девятого Блэк отправился пешком на то место, которое ему было намного привычнее обозревать с воздуха. В холле он пересёкся с Поттером, который тоже направлялся туда. Слизеринец спокойно поприветствовал его – никаких причин для нападения сейчас не имелось.
- У тебя есть какие-нибудь соображения по поводу того, какое задание нам дадут на третьем туре? – спросил Блэк, когда они вышли из замка и двинулись к стадиону. – Я тут разговаривал с Делакур, она, знаешь ли, оказалась очень разговорчивой. Ну, правда, я её ещё немного напоил… совсем немного… в общем, помимо шармбатонских школьных историй, Делакур рассказала мне, что, по её мнению, нас ждёт подземный лабиринт с препятствиями и, естественно, сокровищами, которые надо будет найти. Она мне немало выболтала про заклинания, которые могут быть в этом деле полезны… Только не говори ей об этом.
- А сама она что, не знает? – поразился гриффиндорец.
- Да вряд ли, пока я её вёл к карете и передавал с рук на руки «мадам Максимум», у меня сложилось чёткое впечатление, что назавтра она не сразу вспомнит, в какой стране вообще находится.
Они вышли на поле стадиона и замерли.
- Какого… Что они тут натворили? – с возмущением воскликнул Блэк. Поттер что-то согласно пробурчал, тоже явно находясь в лёгком шоке.
Всё поле, ранее гладкое, как стол, теперь было рассечено и пересечено огромным количеством длинных низеньких стенок из живой изгороди, беспорядочно перекрещивающихся друг с другом.
- Эй, идите сюда! – весело замахал им Бэгмен, стоявший вместе с Делакур и Крамом в центре поля.
- Ну, что скажете? – продолжил он, едва Блэк и Поттер добрались до них. – Здорово, правда? Молодец Хагрид, это он посадил. Скоро эти стенки раз в десять повыше станут… Да не волнуйтесь вы так, закончится Турнир – получите стадион назад, как новенький будет. Ну что, поняли, зачем всё это?
- Лабиринт, – произнёс Крам после короткого молчания.
- Совершенно точно, лабиринт! Это и есть третье состязание. Кубок Трёх Волшебников поставят в центре, кто первый до него дотронется, тот и выиграл.
- Всего лишь надо п’ойти лабирьинт? – удивилась Флёр.
- Ну, это будет не так просто, – потёр руки Бэгмен. – Хагрид приготовит всяких волшебных существ… и заклятия тоже будут, надо будет их обходить… ну и, в общем, всё такое. Первыми в лабиринт войдут те, у кого больше очков, – Бэгмен слегка поклонился Альтаиру и Гарри. – Потом мистер Крам, потом мисс Делакур… Возможность победить будет у каждого – всё зависит от того, насколько успешно вы будете справляться с препятствиями на пути. Здорово, не правда ли?
«Да, очень. Драться в лабиринте со взрослыми соплохвостами, и хорошо ещё, если только с ними. Просто здорово, дурья твоя голова, тебя бы туда вместе с нами!»
Но вслух Альтаир ничего ничего не сказал, а только вежливо кивнул.
- Ну что ж, если вопросов нет, давайте тогда в замок, а то начинает холодать, – и Бэгмен поспешил к выходу со стадиона. Дождавшись, пока тот отдалится на приличное расстояние, Крам взял за плечо Поттера.
- Мы можем поговорить?
- Ну… да, – с явным удивлением ответил гриффиндорец.
- Давай пройдёмся.
- Давай.
Блэку подумалось, не стоит ли проследить за ними – мантия-невидимка была, как всегда, при нём, – но потом он решил, что у Крама, судя по всему, намерения не очень-то дружелюбные. А раз так, то лучше не встревать. В конце концов, если у Поттера будут проблемы, а потом у Крама будут проблемы из-за того, что он создал проблемы Поттеру, то ему, Альтаиру, в любом случае будет от того только легче – меньше конкурентов в лабиринте. Тем более что надо было срочно решить одну задачу.
Альтаир вошёл в Общую гостиную и огляделся. Те, кто ему был нужен, обнаружились неподалёку друг от друга – тем удобнее.
- Майлз, – он подошёл к третьекурснику, немедленно оторвавшемуся от домашней работы по чарам, – мне нужна твоя помощь.
- Конечно, Альтаир, что угодно, – с готовностью отозвался тот.
- Можешь научить меня управляться с твоим фотоаппаратом и одолжить его мне на эту ночь?
- Разумеется, – с удивлением ответил Блетчли. – Но можно спросить, зачем тебе вдруг это понадобилось? Я и сам для тебя могу что угодно сфотографировать.
- Прости, Майлз, но тут дело очень важное, и я не рискну его передоверить кому бы то ни было. Речь идёт о подготовке к третьему состязанию Турнира. Скажи мне, у твоего фотоаппарата хорошая вспышка? Ночью с высоты в пятьсот футов можно поле снимать? Если без особой детализации?
- Боюсь, что нет, – помотал головой Блетчли. – Разве что с тридцати-сорока, ну, может, пятидесяти.
- Нет, этого мало. Ладно, сходи пока за ним, а я с Драко и Блейз договорюсь об освещении.
Спустя несколько часов, дождавшись полной темноты, Стервятники в сопровождении Блетчли отправились на квиддичное поле. Майлз и не думал жаловаться на то, что ему не дают спать, наоборот, он сиял от гордости, что удостоился чести участвовать в одной из операций знаменитой компании. Все четверо взобрались на трибуны и оглядели поле, заросшее стенками живой изгороди.
- Ну, вот так вот, – произнёс Альтаир. – Что скажете – усиленными Люмосами осветить втроём сможете?
- Ммм… Вряд ли, – качнул головой Драко. – При всём желании вряд ли. Тут человек десять надо по крайней мере.
- Ну хорошо, а если последовательно закрепить чары на всём поле? На изгороди?
- А вот это, пожалуй, может получиться. Давайте тогда этим займёмся, а потом уже ты всё провернёшь. Только, надеюсь, из замка нас не увидят? – Малфой обернулся к Хогвартсу.
- Да нет, вряд ли, – ответила Блейз. – Мы далеко, а само поле к тому же трибуны загораживают. Разве что на кольцах могут быть отсветы видны, но на это вряд ли кто обратит внимание, слишком они будут малозаметны.
- Тогда приступаем, – решил Блэк, доставая палочку.
Где-то через полчаса-час всё было готово, и Альтаир на своей метле поднялся в воздух. Зависнув над центром поля, он аккуратно сфотографировал его – отсюда, при подсветке, оно виднелось как на ладони. Сделав на всякий случай ещё несколько снимков с меньшей высоты, Блэк приземлился, и вчетвером они быстро убрали все следы своего присутствия. Через день Блетчли предоставил отличные снимки, напечатанные в широком формате. Альтаир немного поколдовал над главным, и теперь снимок, превращённый в подробную карту, указывал красной точкой местонахождение в лабиринте того, кто держал эту карту в руках – разумеется, при условии, что этот кто-то вообще находился в лабиринте. Испытав опять же ночью снимок-карту, Блэк добавил к нему на всякий случай лёгкую подсветку и начертил кратчайшие пути от входа к центру. Всё было готово. Оставалось только пересмотреть и проверить свой колдовской арсенал – с чем предстоит ему столкнуться в лабиринте, доподлинно не мог сказать даже Северус, а раз так, надо было быть готовым ко всему. Так что теперь день за днём – точнее, вечер за вечером – Стервятники проводили в дальних закоулках подземелий. Конечно, намного удобнее было бы тренировать чары в Запретном лесу, тем более что для отработки некоторых из них требовались живые существа. Но, увы, «лесной вариант» строго-настрого запретил Сириус, сообщивший о том, что в тот самый вечер, когда Бэгмен рассказал чемпионам о третьем туре, как раз в лесу кто-то напал на Крама и, по-видимому, похитил Крауча, невесть как оказавшегося на территории Хогвартса. Поттер при этом чудом не пострадал. Известие и впрямь было неприятным – теперь не приходилось сомневаться в том, что где-то неподалёку действительно находится некто сильный и недоброжелательный. Усердие друзей это только удвоило – Драко и Блейз старательно тренировались вместе с Альтаиром, постигая различные полезные заклинания. Как стало известно Блэку, снова рискнувшем испробовать легилименцию на Поттере, и на этот раз ещё более удачно, Золотое Трио занималось по сути своей тем же самым, но на намного более слабом уровне. Когда Альтаир увидел воспоминания гриффиндорца об отрабатывании Ступефая и Импедименты, он чуть было не расхохотался в голос. Бедняга Поттер, по-видимому, серьёзно полагал, что эти детские игрушки смогут его выручить в случае серьёзного боевого столкновения.
В июне начались экзамены. Хотя Альтаир был освобождён от них, но легче ему от того, в общем-то, не было – всё равно львиную долю свободного времени приходилось посвящать боевым тренировкам. Отводить душу удавалось только во время куда более приятного занятия – упражнений в анимагии. Здесь успехи были не меньшие – то есть относительно-то меньшие, но дело всё равно продвигалось успешно. По прикидкам Блэка, до первого превращения оставались считанные месяцы. «Раскачка» всего тела шла полным ходом.
Незадолго до третьего тура им удалось встретиться со Скитер, которая была замечена на Карте Стервятников Драко и выслежена общими усилиями всех трёх друзей. Оказывается, проникать на территорию Хогвартса ей удавалось благодаря тому, что она являлась незарегистрированным анимагом и превращалась в большого жука. Теперь у Блэка и впрямь имелась информация, оглашению которой Рита точно бы не обрадовалась. В итоге Скитер пришлось долго извиняться за ту статью в «Ведьмином досуге», чему журналистка была явно не рада, но особого выбора у неё не оставалось. Но она пообещала написать новую разгромную статью о Поттере, и Драко упросил своего друга позволить ей реабилитироваться. Всё ещё кипящий от злости Блэк неохотно дал своё согласие, но потребовал, чтобы Скитер как следует облила в статье грязью и Уизли. Рита охотно согласилась и настрочила в черновике, который тут же им показала, что Поттер «нездоров и опасен», его мозг, весьма вероятно, пострадал во время нападения Сами-Знаете-Кого, но, может быть, Поттер просто притворяется с целью привлечь к себе внимание и с этой целью без конца теряет сознание на уроках и жалуется на боль в шраме. А ещё он змееуст и водит дружбу с полувеликанами, что, несомненно, свидетельствует о его склонности к насилию и в завершающем состязании Турнира Трёх Волшебников Поттер вполне может прибегнуть к Тёмной магии, «обуреваемый безрассудным стремлением выиграть». И, без всякого сомнения, губительное воздействие на него оказывает Рональд Уизли, который и свёл его с полувеликаном Хагридом, всё время потворствует любым выходкам своего знаменитого друга и старается подтолкнуть его на всё большие безумства, пытаясь одновременно добиться и того, чтобы на него самого падало больше отблесков славы и того, чтобы Поттер так или иначе вышел из строя и Уизли мог бы уже светить собственным, а не отражённым, светом. А то, что на это у него в любом случае не хватит силы, его не волнует.
Блэк и Малфой остались полностью удовлетворены статьёй. К тому же она вышла очень кстати – как раз двадцать четвёртого июня, в день последнего состязания Турнира. Но, к удивлению друзей, Поттер проявил удивительную выдержку, глазом не моргнув по прочтении статьи. Зато Уизли чуть не лопнул от злобы, и его приятели с трудом удержали рыжего от самоубийственной атаки на Стервятников. Это здорово повеселило Альтаира. К тому же Джостли принесла от Сириуса открытку с пожеланием удачи. Это был просто кусок пергамента с отпечатком грязной собачьей лапы, но Альтаир почувствовал, как у него кольнуло в груди от внезапно нахлынувшего тепла и глубочайшей благодарности. Он бережно свернул пергамент и засунул его под мантию, в один карман с маленькой золотой шкатулкой, усыпанной драгоценными камнями. В ней хранился локон Гермионы – этот своеобразный талисман Альтаир решил взять сегодня с собой в лабиринт. Просто на удачу. И потом, в романах обычно рыцарям с подобными штуками удавалось добиваться своего…
И сразу же после этого пришла ещё одна радостная новость. Подошедший к нему Северус сказал, что в комнате, примыкающей к залу, после завтрака собираются все участники Турнира. Там будут ждать их семьи, приглашённые сегодня в качестве почётных зрителей последнего состязания. Альтаир наскоро покончил с завтраком и влетел в комнату, опередив всех остальных чемпионов.
Там его ожидал ещё один сюрприз, хоть и, в общем-то, вполне предсказуемый. Вместе с родителями в Хогвартс прибыл и Ремус. В процессе радостной встречи Альтаир краем глаза подметил, что поддержать Поттера прибыли не кто иные, как Уизли – матрона семейства и её, по-видимому, старший сын. Флёр с интересом посматривала на последнего. А Ремус явно боковым зрением наблюдал за Гарри, но, похоже, не решался «отпроситься» и поговорить с ним. Альтаир решил помочь крёстному.
- Эй, Поттер! – крикнул Блэк-младший через всю комнату. Бедный гриффиндорец даже дёрнулся от неожиданности. – Поттер! Иди сюда! – и Альтаир призывно махнул рукой. Поттер помялся, но миссис Уизли слегка подтолкнула его в спину, да и присутствие рядом Ремуса тоже сыграло положительную роль.

- Знакомься, это мои родители, – представил свою семью Альтаир. – Мистер Бартемиус Блэк и миссис Беллатриса Блэк. С моим крёстным отцом Ремусом Люпином ты уже знаком.
- Очень приятно, – склонил голову Поттер. – Гарри…
- О, вам не надо представляться, мистер Поттер, – с лёгкой улыбкой произнесла Беллатриса. – У вас имя, скажем так, на лбу написано.
Альтаир тихо прыснул, а Поттер, похоже, несколько смутился.
- Ремус, тебе, наверно, хочется поговорить обо всём? – предложил Блэк-младший, кивая на гриффиндорского чемпиона. – Так давай, мы-то ещё успеем наговориться.
Люпин благодарно взглянул на крестника и, кивнув, отвёл Поттера в сторону.
- Благородно и, что ещё более ценно, умно, – вполголоса произнёс Барти. – Нам надо поговорить с тобой о сугубо секретных вещах.
- Тогда лучше не здесь, – мгновенно посерьёзнел Альтаир. – Пойдёмте, я знаю отличное место.
Блэки вышли из комнаты, и Альтаир повёл родителей в подземелье. Спустившись вниз и попетляв немного, он вывел их в обширный закуток, к которому было почти невозможно подобраться незаметно из-за особой акустики, доносившей сюда даже самые тихие звуки из близлежащих коридоров.
- Вот здесь. Тут нас никто не потревожит.
- Ну надо же, – ностальгически усмехнулась Белла. – В своё время мы с твоим отцом приходили сюда же на собрания будущих Упивающихся. Ничего не меняется.
- Вот именно, – серьёзно проговорил Барти, наколдовывая себе, жене и сыну стулья. – И именно об этом я и хотел бы поговорить. Увы, меняется действительно слишком мало – точнее, даже меняется в обратном направлении.
- Я не понимаю тебя, – встревоженно проговорил Альтаир.
- Взгляни, – коротко сказал отец, задирая левый рукав мантии. Альтаир резко вдохнул.
Он привык видеть на руках родителей Чёрные Метки, и знал, что они означают. Это никогда его не тревожило, но сейчас череп с выползающей из рта змеёй был совершенно не таким, как обычно. Вместо бледного, едва различимого контура был виден чёткий рисунок тёмного цвета.
- Она почти такая же, какой была четырнадцать лет назад, – Барти с сумрачным лицом опустил рукав. – Это может означать только одно – Лорд вновь набирает силу, а значит… готовится вернуться.
В наступившей тишине было слышно, как падают капли с потолка за несколько десятков футов отсюда.
- Это продолжалось весь год. Начиная с конца прошлого лета наши Метки – да, у Беллы то же самое, – становились всё ярче и отчётливей. И у Северуса то же самое. И у Люциуса. И у всех, подчёркиваю, всех без исключения, у кого они есть. Тебе не надо объяснять, что это может значить для всех нас. Более того, мы подозреваем, что деятельность Лорда как-то связана с Турниром.
- Да, – прошептал Альтаир. – Северус мне говорил об этом, и Сириус тоже.
- Значит, подробно расписывать не нужно. Вот, возьми, – и Барти, достав из внутреннего кармана мантии связку амулетов, протянул их сыну. – Надень их. Здесь есть мощные наложенные защитные чары. Чары, придающие бодрости и решительности. Усиливающие волю и помогающие справиться со страхом. Облегчающие самоконтроль и тем самым – ментальную магию. В общем, полный комплект. Разумеется, многие чары тут темномагические, так что не рассказывай об этих амулетах никому. Никому, ты меня понял?
- Да, папа. Спасибо.
- Не стоит. Дальше – что у тебя с чарами? Проблем нет? Северус писал, что ты с друзьями последнее время много тренируешься.
- Это правда. Я знаю практически всё, что мне пока по силам.
- Очень хорошо. Сегодня мы будем присутствовать на состязании, так что тебе нечего бояться, но будь на всякий случай настороже. Сейчас может случиться всё, что угодно. Мы с Беллой уже снова укрепили Блэк-Холл – насколько это возможно в мирное время, чтобы не вызывать паники… – Барти тяжело вздохнул. – Вот уж не думал, что придётся когда-нибудь этим заняться! Но неважно. Главное сейчас – помни: то, о чём я писал тебе после твоего избрания чемпионом, полностью сохраняет свою значимость. Не рискуй. Турниров много, а жизнь у тебя одна. И сын у нас тоже один. Ни в коем случае не рискуй, ясно?
- Да, пап. Я понимаю.
- Береги себя, – Белла крепко обняла сына. – Но и ничего не бойся. Помни, что ты Блэк. А Блэки выходили победителями из всех схваток.
- Я помню, мам.
Время до обеда Блэки провели, гуляя все вместе по территории Хогвартса – Барти и Белла вспоминали истории из своей школьной жизни, Альтаир рассказывал свои. Многие места оказались памятными обоим поколениям. На обед возвратились в замок. Альтаир старался не поглядывать на Гермиону, чтобы не вызывать раздражение родителей – те и так время от времени то пристально, то задумчиво посматривали на неё. После обеда вся семья отправилась гулять у Запретного леса. Драко и Блейз, а также Ремус с Северусом присоединились к ним. Ближе к вечеру Барти и Белла устроили Стервятникам небольшой экзамен на знание теми различных боевых заклятий и остались довольны. Солнце начало клониться к закату, и все семеро вернулись в Большой зал, где уже начиналось праздничное пиршество – последний день экзаменов совпал с последним состязанием Турнира. Зачарованный потолок плавно сменил синеву дня на пурпурные закатные краски, и Дамблдор поднялся из-за стола. Весь зал притих.
- Леди и джентльмены, через пять минут я приглашу вас пройти на поле для квиддича, где начнётся третье и последнее состязание Турнира Трёх Волшебников. А сейчас прошу всех участников проследовать на стадион за мистером Бэгменом.
Под гром аплодисментов слизеринцев Альтаир поднялся на ноги. Со всего факультетского стола к нему неслись возгласы с пожеланиями удачи, и он вместе с Поттером, Крамом и Делакур вышел из Большого зала. Идя к стадиону, он незаметно для остальных замедлил шаг и быстро осушил несколько пузырьков с зельями, переданными ему Северусом ещё в лесу. Что ж, всё на максимуме. Полная готовность.
Поле для квиддича успело измениться до неузнаваемости – живая изгородь вымахала до двадцати футов в высоту. Прямо посередине в ней мрачно чернел проём – вход в лабиринт. Даже Блэку, потомственному обитателю Блэк-Холла и подземелий Слизерина, стало немного не по себе при первом же взгляде на него. А та же Флёр вообще обхватила себя руками и слегка поёжилась.
Очень скоро на трибунах начали появляться зрители. Небо тем временем потемнело, зажглись первые звёзды. К Бэгмену и чемпионам подошли Хагрид, МакГонагалл, Грюм и Флитвик.
- Мы будем патрулировать снаружи, – сообщила МакГонагалл. – Если кто-нибудь попадёт в беду и почувствует, что нужна подмога, пошлите в воздух сноп красных искр, и мы незамедлительно придём на помощь. Всё ясно?
Дождавшись кивка, патрульные разошлись вокруг лабиринта. Бэгмен наложил на себя Сонорус и принялся знакомить зрителей с текущим положением дел Турнира. Альтаир взглядом разыскивал на трибунах родителей, Ремуса с Северусом, друзей. Все обнаружились в одном ряду – как раз напротив входа. Блэк помахал им, и они замахали в ответ. Он принялся высматривать Грейнджер, но времени уже не оставалось.
- Итак, Гарри и Альтаир, начнёте по моему свистку! – провозгласил Бэгмен. – Три, два, один…
Раздался резкий свисток, и слизеринец с гриффиндорцем бросились внутрь лабиринта. Внутри оказалось на удивление темно – впрочем, при высоте стен, вдвое-втрое превышающей ширину прохода, да ещё глубоким вечером, это было неудивительно. Звуки с трибун перестали доноситься до ушей Блэка, едва он он зашёл в лабиринт – видимо, какие-то заглушающие чары.
«Очень надеюсь, что из лабиринта звуки тоже не доносятся».
Освещая себе путь Люмосами, Блэк и Поттер спустя ярдов двадцать оказались у первой развилки. Альтаир, не мешкая, устремился в правильном направлении, надеясь на то, что соперник из гордости решит выбрать другую, – и не прогадал. Углубившись подальше, слизеринец остановился и осмотрелся, чутко прислушавшись. Всё было тихо, никого не было ни слышно, ни видно. Внезапно Альтаир вздрогнул – издали донёсся свисток.
«Ага, Крам тоже зашёл… Пора действовать быстро».
Дезиллюминационные чары. Чары «Кошачий шаг». Всё, разумеется, уже без Люмоса – не хватало ещё в темноте ярким свечением соплохвостов приманивать. Среди принятых зелий было и то, что улучшает ночное зрение. Снимок-карта – весь лабиринт как на ладони, вот вход, вот центр, вот прочерченная от одного к другому линия, а вот и красная точка на ней… Карта еле заметно светится – издали не различить, но всё на ней видно. Что ж, пора делать финальный бросок, подводящий итог всего Турнира. Тем более что и Бэгмен опять свистнул – шармбатонка тоже в лабиринте. Но как же странно, что Поттер не додумался сделать себе такую же карту! А ведь и летает хорошо, и друзья есть, и фотоаппарат тоже есть у кого одолжить… А всё-таки не додумался – ни одно его воспоминание на это не указывало. Вот что значит гриффиндорец – храбрости море, мозгов ручеёк.
Альтаир быстро заскользил вперёд бесшумным шагом, держась ближе к стене – здесь тень была глубже всего, и в сочетании с Дезиллюминационными чарами прятала не хуже мантии-невидимки. Внезапно впереди возникла чья-то фигура, и, приблизившись к ней, Блэк с удивлением и одновременно облегчением узнал Гермиону. Увы, оригинал сейчас далеко отсюда, на трибунах, а это всего лишь боггарт…
Не дожидаясь потока оскорблений и невыгодных сравнений в свой адрес, Альтаир развеял боггарта Риддикулусом и двинулся дальше. И очень скоро наткнулся на соплохвоста – большего, чем любой другой, виденный им ранее. Десятифутовая махина, защищённая толстой бронёй и способная плеваться огнём.
Но, к счастью, соплохвост не боггарт, и заметить человека, скрытого защитными чарами, не способен. Плод селекционных усилий Хагрида неспешно протопал мимо припавшего к земле слизеринца, уже успевшего обдумать внезапно пришедший в голову план.
- Авада Кедавра!
Прошло уже почти два года с того памятного первого раза, да и зелья Северуса отлично держали в тонусе. Альтаир почти не ощутил сколько-нибудь серьёзного упадка сил, когда из его палочки вырвался зелёный луч и ударил соплохвоста в бок. Монстр повалился на землю, а слизеринец снова сторожко осмотрелся. Ему пришла в голову мысль, благодаря которой он и решил уничтожить жуткую тварь, а не просто пропустить мимо себя. Ведь иметь рядом с собой такого защитника может быть очень даже полезно, не так ли?
- Мортис иста модо инициум, – волшебная палочка начала вычерчивать в воздухе чёткие фигуры. – Аускультаре меус вокс… Субригере – эт процедере!
Соплохвост зашевелился и, неуклюже подобрав под себя ноги, встал и развернулся к новообретённому хозяину. Альтаир довольно осмотрел его.
- Вот это – то, что надо… В таком виде ты намного лучше. Вперёд! – резкий взмах волшебной палочкой. – Атакуй всех, кто атакует меня!
Соплохвост-нежить всё так же неуклюже потопал вперёд, а Блэк уже намного спокойнее двинулся вслед за ним. Вряд ли теперь кто может представить ему здесь серьёзную угрозу… По иронии судьбы, с членистоногим монстром сейчас как раз повезло – чем более низким интеллектом обладает существо, тем проще его "оживить". С, к примеру, обезьяной пока точно бы ничего не вышло.
Издали донёсся вопль Флёр. Альтаир замер, беззвучно приказывая соплохвосту сделать то же самое. Никаких признаков опасности рядом нет – а вот Делакур, похоже, повезло меньше… Что ж, спасибо за предупреждение, направление запомнено. Конкурентов осталось двое…
Внезапно раздались чьи-то шаги. Альтаир снова застыл в укрывающей тени, заставив соплохвоста развернуться в сторону возможного неприятеля. Это оказался Крам – он быстро шагал, не глядя по сторонам, взгляд у него был какой-то застывший. Увидев соплохвоста, он остановился и осыпал его градом каких-то заклятий. Альтаир беззвучно выругался и приказал своему спутнику атаковать, а сам тщательно прицелился в Крама, выбирая удобный момент для атаки. Дурмстранговец на удивление быстро разобрался с соплохвостом, почти что в прямом смысле слова разорвав его на клочки. Но усиленное Оглушающее заклятие Блэка застало Крама врасплох – он рухнул, где стоял. Осторожно подойдя к нему и убедившись, что он надёжно выведен из строя, Альтаир перевёл взгляд на подёргивающиеся останки соплохвоста и вздохнул.
- Ире, кво воленте, – плавный взмах палочки. Увы, в таком состоянии не то что сражаться – передвигаться-то творение лесничего уже не способно. Придётся отпустить, и уже навсегда – второй раз одну и ту же нежить не поднимешь. Значит, снова один. Что ж, меньше шансов, что заметят. Через несколько минут Альтаир оказался на финишном отрезке пути. Никаких признаков близкого присутствия Поттера ещё не было – наверное, бедняга ещё невесть где шляется. Судя по карте, осталось совсем ничего… Вперёд!
Но меньше чем через тридцать секунд дорогу преградила сфинкс – и мимо львицы с женской головой прокрасться незаметно не было никаких шансов. Что она сама тут же и подтвердила, произнеся глубоким, низким голосом:
- Не прячься, маг. Я всё равно знаю, что ты здесь.
- Да уж понятно, – проворчал Альтаир, выходя на середину прохода, но на всякий случай всё же не снимая чары. – Здравствуйте, леди. Могу я поинтересоваться, далеко ли до центра лабиринта?
Вообще-то ответ он и так знал, но сфинкс, скорей всего, ожидала от любого чемпиона именно этого вопроса.
- Да. Ты близок к цели, это кратчайший путь туда.
- Рад это слышать. Если вы пропустите меня, обещаю обеспечить вас самой жирной и вкусной коровой, которая найдётся в Британии.
Сфинкс хрипло рассмеялась.
- Я не беру взяток, малыш. Отгадай мою загадку, тогда пропущу. Если отгадаешь с первой попытки, разумеется. Не отгадаешь – нападу, ничего не ответишь – пойдёшь назад и будешь искать другой путь.
- Высокой честью для меня является услыша… Империо!
Альтаир знал, что делал, – соревноваться с кем-то кошачьим в скорости реакции – гиблое дело. А вот усыпить бдительность противника мнимым согласием и внезапно на полуслове напасть – надёжный фокус. Сфинкс дёрнулась, услышав заклятие, но ничего сделать уже не успела – её глаза затуманились, и она послушно уставилась на Блэка.
- Слушай меня. Сейчас ты пропустишь меня к центру лабиринта и снова займёшь свой пост. Следующему, кто пойдёт этим же путём, ты задашь самую сложную загадку из всех, что знаешь, – отчётливо выговорил Альтаир, не отводя палочки от женщины-львицы. – Ты поняла меня?
- Да, – ответила сфинкс.
- Тогда сделай это.
Сфинкс, до этого сидевшая посередине дороги, поднялась на лапы и послушно посторонилась. Альтаир прошёл мимо неё и двинулся вглубь лабиринта. Обернувшись через тридцать-сорок шагов, он с чувством глубокого удовлетворения увидел, что гостья из Египта снова сидит в ожидании нового путника.
«Какая жалость, что я спешу… Сейчас бы погладить её и потом хвастаться перед мамой, папой, Ремусом, Драко, Блейз, Северусом… в общем, перед всеми ними ну о-о-очень долгое время. Такое проделать никому из них не удавалось».
Осталось совсем немного. Альтаир, правда, шёл теперь ещё осторожнее, чем до этого, то и дело проверяя, нет ли впереди какой-нибудь ловушки. Он был полностью уверен, что главные опасности должны подстерегать непосредственно у Кубка. Поэтому, когда он наконец вышел к центру лабиринта и увидел сияющую добычу, стоявшую на невысокой тумбе всего в каких-то нескольких десятках ярдов, слизеринец и не подумал бросаться к ней. Для начала он осторожно обошёл открытое пространство по кругу, внимательно осматриваясь, вслушиваясь и даже принюхиваясь. Всё было спокойно. Блэк накрыл всё вокруг обнаруживающими различные ловушки заклинаниями. Всё чисто. Несколько Бомбард в землю вокруг тумбы с Кубком. Опять ничего. Странно. Неужели всё вот так просто – подойди и возьми?
Сосредоточенные размышления Альтаира прервал топот ног. Он резко развернулся туда, откуда он доносился, и увидел бегущего по проходу Поттера. Но тут же внимание Блэка привлекло движение поверх изгороди, которая здесь была пониже, – что-то огромное двигалось наперез гриффиндорцу, который, похоже, ничего не замечал.
Альтаир заколебался, не зная, что делать – дать монстру схватить Поттера или всё же спасти незадачливого противника? С одной стороны, второе будет глупо, с другой – всё равно он стоит к Кубку чуть ли не вдвое ближе, чем сейчас находится от него Поттер, и успеет добежать первым, с третьей – с третьей, Гермиона наверняка оценит этот поступок – спасение Поттера…
Это и решило дело. Блэк шагнул вперёд, прицеливаясь в то место, где должна была появиться неведомая махина, и одновременно гаркнул во весь голос:
- Поттер! Справа!
Гриффиндорец на бегу оглянулся и, увидев, что на него движется, только что не полетел над колышущейся под лёгким ветерком травой. Спустя несколько секунд из-за поворота вышел огромный паук и устремился за Поттером, который на бегу, коротко оборачиваясь, отстреливался заклинаниями. Но, разумеется, мало того что половина Ступефаев летела мимо, так ещё и те, что попадали в цель, даже не замедляли движение монстра.
- И почему я должен выручать твою шкуру из беды, Поттер… Круцио!
Паук, настигнутый пыточным проклятием, повалился на землю, по инерции перекатившись через себя, и судорожно закорчился на земле, издавая жуткие звуки – нечто среднее между визгом, протяжным хрипом и судорожными стонами. Поттер сам от этого напева чуть не споткнулся. Обернувшись, он остановился и в ужасе уставился на беспорядочно машущего ногами паука.
- Ну что вытаращился, Поттер? – лениво поинтересовался Альтаир, подходя ближе и снимая с себя маскировочные чары. – Круциатуса в действии не видел?
- Ты! – потрясённо выдохнул гриффиндорец. – Это ты!
- А кого ты ожидал здесь увидеть – Грязного Глаза Грюма? – хмыкнул слизеринец. – Извини, он, кажется, приходит в себя… Круцио!
На этот раз он держал заклятие минуты полторы, а то и две. Поттер, поморщившись, заткнул уши, чтобы не слышать воплей паука.
- Вы все такие нервные? – со вздохом осведомился Блэк, отводя палочку и убеждаясь, что паук ещё не скоро сможет снова представлять угрозу. – Я имею в виду – на Гриффиндоре… Между прочим, Поттер, я тебя вообще-то спас.
- Да, я понимаю, – кивнул гриффиндорец. – Спасибо.
- Не за что.
- Если бы не ты, он бы меня схватил.
- Ну, вряд ли всё же съел бы. Какие-никакие меры безопасности наверняка предприняты… Ладно, не в этом дело. Как насчёт Кубка?
Оба обернулись к главному призу Турнира. Кубок всё так же безмятежно сиял недалеко от них. Поттер с сомнением перевёл взгляд на спокойного Блэка.
- Не волнуйся, я не стану требовать от тебя уступить мне его взамен за спасение. У меня есть идея получше.
- Какая?
- Возьмём его вместе. Денежный приз весь тебе. Славу пополам. Заодно утрём нос Каркарову и Максим.
- Слушай, Блэк, скажи честно, в чём фортель?
Альтаир вежливо приподнял бровь и ответил вопросительным взглядом.
- Я имею в виду – ты же слизеринец. С какой стати тебе делить со мной славу и уступать деньги, когда одно Оглушающее заклятие – и ты сможешь взять себе полностью и то, и другое?
- Поттер, – поморщился на этот раз Блэк. – Думай, о чём говоришь. Для меня эта жалкая тысяча галлеонов, что для твоего Уизли десяток кнатов. Но главное не в этом – если я сейчас разделю с тобой победу, то, очень вероятно, за это проявление благородства получу кое-что, что для меня неизмеримо важней единоличной славы победителя Турнира Трёх Волшебников.
- И что же это?
- Благосклонность Грейнджер.
Какое-то время Поттер смотрел на него, а потом широко улыбнулся.
- Идёт, – сказал он. – Вообще, ты не так уж плох, Блэк. И с золотым яйцом мне помог, и сейчас снова выручил…
- Ну, с яйцом мне тоже помогли, – отмахнулся Альтаир. – А вот на дне озера ты, как я слышал, отменное благородство показал – не соглашался уплывать, пока все заложники не были спасены.
- Я – единственный дурак, который принял ту песенку всерьёз, – горько ответил Поттер.
- Знал бы ты, как я её принял… всерьёз, – мрачно хмыкнул Блэк, со странным смущением вспоминая собственные слова, сказанные тритонам: «А вон того, рыжего, хоть насовсем у себя оставляйте…». Он тряхнул гривой, отбрасывая её назад и одновременно выкидывая из головы дурацкие мысли.
- Ну так что, идём? – кивок в сторону Кубка. – Несколько секунд – и мы победители. Хогвартс – победитель!
Поттер со счастливой улыбкой кивнул, и они приблизились к Кубку. Одновременно протянули руки к сияющим ручкам вожделенного трофея.
- Должно быть, он как-то магически определяет, кто коснулся его первым, – проговорил Альтаир, переглянувшись с Поттером. – Давай одновременно!
- Давай, – кивнул гриффиндорец. – На счёт «три». Раз… два… три!
Пальцы обоих разом коснулись Кубка – и Альтаир тут же ощутил знакомый рывок где-то у живота. Портключ! Это же портключ! Кругом – завывание ветра, сумасшедший вихрь красок. Руку не оторвать от Кубка, рядом за него же держится Поттер. Что, Мордред побери, происходит? Если этот портключ должен вынести их ко входу в лабиринт, так уже давным-давно все мыслимые сроки для этого прошли!
«Куда мы летим? Зачем? Почему нас никто не предупредил? Ох, не нравится мне всё это. Ох, не нравится!»
Движение прервалось резко – просто ноги ткнулись в землю, а мельтешение красок перед глазами прекратилось. Альтаир помотал головой, приходя в себя, и сразу же, выхватив палочку, закрутился на месте, проводя рекогносцировку. Нехорошее предчувствие сразу же усилилось. И неудивительно, если учесть, что вокруг простиралось обширное кладбище. Слева был холм, на котором стоял красивый старый особняк. Нигде не было видно гор, окружавших Хогвартс. Значит, портключ перенёс их на несколько десятков миль как минимум. Альтаир бросил взгляд на Кубок, но тот просто валялся в траве и выглядел совершенно безобидно – похоже, от него больше сюрпризов ждать не приходилось, во всяком случае, пока.
- Ох, – рядом поднялся на ноги Поттер, потирая бедро. – Где мы?
- Понятия не имею, Поттер. Но мне всё это не нравится, и очень сильно не нравится. Тебя кто-нибудь предупреждал о том, что Кубок является порталом?
- Нет, – ответил гриффиндорец, тревожно глядя на стоящего в полной боевой готовности напружиненного Блэка и тоже доставая палочку. – Думаешь, это часть задания?
- Думаю, нас бы тогда предупредили, и хотя у Дамблдора странное чувство юмора, но завершать Турнир Трёх Волшебников на кладбище – это откровенный моветон…
Оба крутили головами, высматривая возможную опасность. Альтаир машинально отметил, что за время странствий по лабиринту вечер успел перейти в ночь.
- Смотри, кто-то идёт, – нарушил тишину гриффиндорец.
Обернувшись в направлении его взгляда, Альтаир увидел, как к ним медленно, огибая могилы, приближается невысокий человек в капюшоне и с каким-то свёртком в руках. Дурное предчувствие слизеринца, и без того непрерывно усиливавшееся, взвыло корабельной сиреной.
- Стой! – Блэк направил на незнакомца палочку. – Один шаг, и получишь Аваду в лоб! Отвечай немедленно, где мы? Что это за место? Кто ты такой?
Внезапно Поттер, тоже целившийся в незваного гостя, резко согнулся пополам, прижимая руки ко лбу, и с громким стоном повалился на землю, выронив палочку. Альтаир дёрнулся, машинально поворачивая к нему голову – и это было роковой ошибкой. Человек сделал резкое движение и что-то произнёс – Блэк едва успел поднять на него взгляд. Последним, что увидел Альтаир, была яркая вспышка заклятия.