Изголовьем называли нейтральную территорию, на которой царили свои порядки. Находилось это место на центральном плато, имеющем почти идеально прямоугольную форму, чуть приподнятую к северу. Раньше, когда этот остров был местом жительства обычных людей, именно там, на возвышении, располагалась элитная зона отдыха. Казино, отели, рестораны, бизнес-центры, парки с каскадной системой озер, тенистыми аллеями и фонтанами.
Большинство из строений пришло в упадок. Многоэтажные здания пугали страшными провалами окон, тротуарная плитка потрескалась и сквозь нее пробивалась трава, искусственные озера превратились в болота, аллеи заросли диким кустарником.
Как и повсюду на острове, тут царило запустение. И лишь небольшой участок былого великолепия сохранил довольно-таки приличный вид. Несколько зданий малой этажности, расположенные полукругом, образовывали нечто подобное средневековой площади.
Изголовье для жизни острова имело двойственное назначение. Истинный приют разврата и порока, в котором для развлечений имелся игорный дом и бордель, где можно заказать себе девочку на любой вкус, или даже мальчика. Все, как на Большой земле: для азартных любителей спорта устраивались мотогонки, бои без правил и даже бейсбольные и футбольные матчи. Желающие участвовали в тотализаторе, делая ставки на игроков.
И в то же время это основной торговый центр Заповедника, тут можно купить, продать или обменять все, что угодно, заключить любую сделку или принять участие в торгах и аукционах.
Несмотря на ранний час, в Изголовье было оживленно. Сегодня праздных зевак ждало одно из самых востребованных развлечений – человеческая казнь.
По сложившейся в Заповеднике традиции провинившегося подвешивали за руки у позорного столба. Днем человек жарился на солнце, ночью коченел от холода. Это длилось до тех пор, пока несчастный не умирал. Каждый житель острова мог сделать с приговоренным все, что захочет, кроме двух вещей: освободить смертника, а также дать ему питье или еду.

Открытый внедорожник, больше похожий на военный вездеход, притормозил невдалеке от позорного столба, к которому была прикована жертва. Толпа сразу же насторожилась, многие взирали на прибывших с опаской, а некоторые и вовсе поспешили убраться от греха подальше.
Рич первым спрыгнул на землю, привычно сканируя присутствующих, опознавая их возможности. Далеко не все в Заповеднике обладали сверхъестественными способностями, многие попали сюда лишь потому, что в их генах обнаружели мутация, признанную потенциально опасной. Их дар мог когда-нибудь проявиться, а мог так и остаться нераскрытым. Но человечество развернуло очередную охоту на ведьм, и под гребенку попали многие, никакого отношения к проклятым не имеющие.
Чем обусловлены нечеловеческие возможности, начавшие проявляться у людей во всех концах мира, установить так и не удалось. Ученые выдвинули несколько версий, но одно было известно достоверно – для того, чтобы достичь успеха, дар непременно нужно было развивать. Только долгие изнурительные тренировки и работа над собой, желательно под руководством опытного инструктора, позволяли достичь успеха, научиться грамотно использовать и контролировать свои сверхъестественные способности.

Не обнаружив ничего выдающегося, Рич стал пробираться к смертнице. Его спутники тут же рассредоточились, растворяясь в толпе, занимая выгодные позиции. Чуть вдалеке, на возвышении, замерла Рысь, в любой момент готовая применить свои смертоносные игрушки. Справа оказался крепыш Томас, в ближнем бою ему не было равных. Грек Энжел, с виду изящный и грациозный, словно молодой олень, а на самом деле крепкий, жилистый и очень выносливый, вразвалочку зашел с левого фланга, что-то невозмутимо насвистывая себе под нос. Только Мишель оставался за рулем, не заглушая двигатель, готовый в любой момент увезти всех подальше от этого места.
Зеваки, убедившись, что им ничего не грозит, снова сосредоточились на захватывающем зрелище, и Рич наконец-то смог спокойно рассмотреть жертву.
Девушка обессилено повисла на удерживающих ее цепях. Джинсы и футболка были изорваны в клочья и пропитались кровью, кое-где смешавшейся с грязью. Черные волосы, заплетенные в высокую косу, растрепаны, глаза завязаны какой-то плотной тряпкой, лица практически не видно. Не иначе как ведьма в средние века, для полноты картины не хватало только костра и представителя святой инквизиции.
Трудно было определить точный возраст, скорей всего молодая, от двадцати до двадцати пяти. Он сосредоточился, сканируя ее силу. И очень удивился, не обнаружив ничего особенного, всего лишь слабенькую искорку неопределенного цвета, едва тлеющую. Конечно, она сейчас обессилена, но ведь должно же в ней хоть что-нибудь остаться? Неужели эта девчонка ничего собой не представляет, и они зря сюда притащились?
Разочарованно собираясь уходить, Рич на всякий случай предпринял еще одну попытку распознать ее дар. В этот момент один из зевак запустил в жертву камнем. От неожиданности девушка дернулась, и одновременно слабое свечение ее силы, которое видел только он, вспыхнуло ярким языком пламени. Кроваво-красным, именно таким, как тот сполох, разбудивший его ночью.
Мощный выброс чужой силы ударил по нему рикошетом, голову словно обручем скрутило, от неожиданности Рич пошатнулся, обхватывая пальцами бешено пульсирующие виски. Кровь стучала, готовая взорвать мозг, и лишь долгие годы тренировок собственной выдержки позволили справиться с полученным энергетическим ударом.
Придя в себя, он недоуменно обернулся по сторонам: ничего не изменилось, все были сосредоточены на казни, лишь его спутники кидали на своего предводителя недоуменные взгляды.
Как ей это удалось? Наученный предыдущей неудачной попыткой, он коснулся ее сознания осторожно, с края, готовый отразить исходящий от нее энергетический поток. Однако снова не обнаружил ничего, лишь слабый лучик потенциального дара. Так хорошо маскироваться был способен лишь один человек, которого Рич ненавидел и мечтал уничтожить. Хотелось бы более тщательно изучить данный феномен, но скопление людей мешало разгадать секрет девчонки.
Солнце нещадно палило с самого утра, день сегодня выдался на редкость жарким, совершенно нетипичным для прохладного лета. Жертва тяжело дышала, разбитые в кровь губы потрескались от жажды, но толпа была безжалостна. Страх перед мощным даром делал людей жестокими до безумия. Казалось бы, здесь, где каждый оказался вне закона, самое время проявить сострадание к товарищам по несчастью. Но нет, наоборот, вседозволенность вскрывала самые ужасные человеческие пороки.
Привыкший к подобным сценам, Рич равнодушно наблюдал за тем, как двое местных оборванцев приблизились к девушке. Один начал по-хозяйски тискать ягодицы, второй рванул футболку, обнажая грудь, оттянул соски. Все свои действия они сопровождали пошлыми шуточками, жертва пыталась извернуться, избежать мерзких прикосновений, но цепи не давали ей этого сделать.
Один из насильников засунул грязный палец ей в рот, и тут же заорал, как бешеный: девчонка его укусила. Второй грязно ругнулся и замахнулся, собираясь ударить ее хлыстом.
Жизнь в Заповеднике научила его жестокости, Рич собственноручно карал виновных, не колеблясь, но таких вот мелких падальщиков, отыгрывающихся на слабых, презирал.
Вмиг очутился рядом, перехватил рукой мелькнувший в воздухе хлыст. И даже не поморщился от боли, когда плеть рассекла до крови ладонь.
– Я ее забираю, – твердо заявил, не повышая голоса, но тон, ледяной, привыкший повелевать, не терпел возражений.
Это было против правил, но никто не осмелился ему перечить. Две мрази, признавая право сильнейшего, позорно отползли в сторону.
Над площадью повисло гробовое молчание. Толпа застыла, наблюдая, как он потянулся, доставая нож, и стал ковыряться им в наручниках, удерживающих руки смертницы.
– И нужна тебе эта головная боль? – Энжел, как обычно, возник рядом совершенно неожиданно и бесшумно. – Да ты хоть понимаешь, что будет, если медуза посмотрит тебе в глаза?
Он сам понимал, что рискует. Но идти на попятный не привык, и упрямо продолжал отстегивать цепи, на которых повисла девушка.
Она упала прямо к нему на руки, изможденное тело сжалось, и тут же с потрескавшихся губ сорвался стон боли. Рич быстро передал девушку Энжелу, а сам повернулся к толпе, готовый усмирить любое проявление недовольства.
Под его грозным взглядом зеваки, начавшие было роптать, невольно отступили назад.
– Эта девка – медуза, – робко предупредил кто-то из толпы.
От ближайшего дома уже бежал хозяин Изголовья собственной персоной. Тучного, похожего на колобка мужчину со сверкающим на солнце черепом все называли Лысым. За ним спешили двое охранников, каждый выше своего босса на две головы.
В воздухе раздался характерный свист, один из охранников выругался, зажимая рану на предплечье: Рысь пустила в ход свою любимую игрушку. Пока ее «коготок» лишь предупредительно царапнул врага, не нанося серьезных увечий, но следующий бросок наверняка окажется смертельным.
Это весьма охладило пыл Лысого и его приспешников.
– Не слишком ли много ты на себя берешь, Рич? – местный властитель обратился к главному зачинщику беспорядков, но близко подходить не решился. – Правила одинаковы для всех.
Лысый был до глубины души возмущен таким наглым попиранием закона. Его закона. Никто не смел так вести себя в его владениях. Он водил дружбу с самим Фантомом, и по его приказу отморозки доставали тех, кто посмел перечить хозяину Изголовья. Но толстяк отлично понимал, что до момента возмездия можно не дожить.
Мужчина опасливо покосился на Рысь, запрыгнувшую на каменное ограждение фонтана. Девушка мило улыбнулась и подмигнула, словно обещая интересную игру. Эта миниатюрная красотка с кукольным личиком и огромными невинными глазками только с виду казалась хрупкой. На самом деле Рысь обладала нечеловеческими возможностями, о ее ловкости и меткости в Заповеднике ходили легенды, которые ничуть не приукрашивали действительность.
Одно лишнее движение – и она легко нейтрализует его охранников. Да и двое других из команды хозяина Долины не склонны к шуткам. Как, впрочем, и сам их предводитель.
– Я пришлю тебе откуп, – брезгливо сообщил Рич. – Пять галлонов спирта.
Для Заповедника весьма неплохая цена, но Лысый сделал вид, что сомневается. Рич с отвращением наблюдал за толстяком: заплывшие глазки забегали, тоненькие бровки заходили ходуном, мыслишки закопошились. Взвешивает все за и против. Высчитывает, что ему будет выгоднее.
– Она убила моего человека, одного из лучших, – Лысый предпринял попытку набить цену. – Сам понимаешь, мне нужна более ощутимая компенсация.
Черт с этой девкой, все равно Рич ее заберет. Следовало сохранить хорошую мину при плохой игре. Вступать в открытое противостояние – себе дороже, но такое явное игнорирование правил нужно как-то оправдать перед толпой, поддержать свой авторитет. Ну и извлечь какую-то выгоду для себя.
– Твои пожелания? – сухо поинтересовался Рич.
Лысый скользнул похотливым взглядом по ладной фигурке Рыси, и едва не причмокнул от возбуждения. Эх, вот бы поиметь эту куколку… но даже заикаться не стоит, Рич за своих людей порвет любого. Тем более в Заповеднике ходили слухи, что эта рыжая бестия – не только личный телохранитель хозяина Долины, но и согревает ему постель.
В голове толстяка мелькнула еще одна грязная мыслишка, заставившая алчно загореться поросячьи глазки.
– Я готов отдать тебе девку без выкупа, чего не сделаешь ради такого великого человека, – залебезил Лысый, меняя тактику. – И предложить взаимовыгодное сотрудничество.
Рич стоял, расставив ноги, чуть наклонившись вперед. Всем своим видом показывая, что лучше не испытывать его терпение.
– Скоро будут бои без правил, ты можешь в них поучаствовать, – поспешно заговорил Лысый. – И себя покажешь, и заработаешь. Что скажешь?
Хозяин Долины думал всего мгновение. Ставки в таких боях всегда велики, можно было выиграть столько, сколько даже на Большой земле за год не заработаешь. Но его интересовали вовсе не деньги.
– В случае моего выигрыша ты отдашь мне лесопилку вместе с прилегающей территорией, – Рич не торговался, он ставил Лысого в известность, жестким тоном давая понять, что по-другому не будет.
И снова глазки толстяка забегали, очень не хотелось ему расставаться с собственным имуществом. Но главное – заполучить Рича для боев, а там он придумает, как сделать так, чтобы тот проиграл. Фантом ему в этом поможет.
– Пришлешь мне приглашение, – хозяин Долины повернулся к нему спиной, показывая, что разговор окончен, и направился к своему внедорожнику.
Глядя ему вслед, Лысый с облегчением вытер пот со взмокшего от волнения лба. Фух, вроде пронесло.

Запрыгнув в машину, Рич обернулся. Повязка все так же закрывала глаза пленницы, в целях безопасности руки стянули за спиной ремнем, и теперь она полулежала на заднем сидении, зажатая с двух сторон Томасом и Энжелом. Последний поил ее водой из бутылки, и она жадно глотала, захлебываясь. А потом, видимо, силы покинули медузу, и девушка отключилась, обессилено уронив голову на его плечо.
Здорово же ей досталось. Жаль, что сейчас она не в том состоянии, чтобы отвечать на вопросы. Потом, в Долине, когда очухается, он ею займется.

Дорога петляла вдоль береговой линии, изрезанной многочисленными фьордами и бухтами. Асфальт в этой местности давно растрескался, внедорожник подбрасывало на ухабах, но Мишель вел машину быстро и уверенно, лихо выворачивая руль на поворотах. Мальчишка намеренно рисовался перед старшими, показывая свою ловкость. Рич едва заметно усмехнулся: он доверял мастерству своего воспитанника, по части вождения тот был настоящим асом, да и местность знал, как свои пять пальцев.
Остров имел внушительные размеры и неоднородный рельеф. Южное побережье холмистое, в глубине – покрытая сосновыми и пихтовыми лесами равнина, а дальше на север, через горный хребет – открытые пространства тундры. Из-за сильных ветров и близости океана климат здесь особенно холодный и влажный. Лето – самое благодатное время года, а вот студеные зимы словно косой выкашивали проклятых, в первые годы заселения острова смертность просто зашкаливала.
Путь к Долине занимал около получаса, в основном дорога была пустынной. Лишь иногда им встречались люди, которые жались к обочине, пропуская машину, и потом смотрели вслед внедорожнику, кто с завистью, а кто и с неприкрытой ненавистью. Вообще-то разгуливать по острову вдали от поселений довольно рискованно – здесь слишком много желающих поживиться за чужой счет.
Когда они проехали полдороги, раздался гул – со стороны Большой земли приближался самолет. Он летел на небольшой высоте, с определенной целью, в такие моменты каждый в Заповеднике не сводил с него алчного взгляда, надеясь, что в этот раз повезет именно ему.
– Сейчас начнется… – процедил сквозь зубы Томас, как и все, с интересом наблюдающий за полетом.
Пролетев над их головами, самолет скинул ценный груз – над островом раскрылся купол парашюта.
– В районе Глухого ущелья приземлится, – безошибочно определил Мишель.
– Может, поучаствуем? – оживился Энжел. – Если поспешим, то аккурат к дележу успеем…
– Не сегодня, – охладил его пыл Рич.
Следовало признать, что Большая земля не забывала о проклятых и регулярно баловала их продовольствием, одеждой и предметами первой необходимости. Только вот за каждую такую гуманитарную помощь происходили самые настоящие побоища. После дележа возле растерзанного контейнера неизменно оставались трупы. Тут даже процветал особый вид промысла – охота за ценным грузом. Но, как правило, любители легкой добычи и жили недолго.
Дорога снова вильнула, проходя над самым обрывом, отсюда открывался вид на бухту со скалистым берегом. То самое место, с которого началось знакомство Рича с Заповедником. Он прикрыл глаза, мыслями возвращаясь в события десятилетней давности.

– Эй, вставай! – грубый мужской голос вырвал из тяжелого забытья. – Прибыли!
Рич выругался сквозь зубы, посылая будившего подальше, но его бесцеремонно ткнули ботинком в бок. Шевелиться не хотелось, скованные за спиной руки затекли, да и все тело словно окаменело. Обколотый транквилизаторами, подавляющими его силу, он плохо соображал, что происходит.
Пол, на котором лежал, подозрительно качался, и вскоре стало понятно, что дело вовсе не в головокружении. Рич находился на каком-то судне. Как сюда попал и сколько часов тут провалялся – не имел понятия.
Охранник в черной форме Особого подразделения грубо схватил его за предплечье, заставляя встать на ноги. От резкого подъема темное помещение поплыло перед глазами, но времени прийти в себя ему не дали – потащили наверх.
Несколько раз споткнувшись на узкой лестнице, Рич оказался на палубе небольшого патрульного корабля. После духоты трюма он с наслаждением вдохнул свежий солоноватый воздух и огляделся. Было раннее утро, серое низкое небо затянуто тучами, свинцовое море вокруг штормило. Вдали виднелась полоска суши – остров. Очертания вполне знакомы – Заповедник проклятых, который вот уже пять лет показывали по всем телевизионным каналам. Якобы райское место, выделенное для проживания неугодных, тех, кого человечество признало потенциально опасными.
Вот как, значит, решили его судьбу. Он не сильно удивился, отлично понимая, что рано или поздно здесь окажется.
Сопротивляться бесполезно – охраны пять человек, и все с автоматами наперевес. Рича подтолкнули к небольшой лодке, подготовленной к спуску. Там уже ждали трое приговоренных – высокий бородатый мужчина восточной наружности, светловолосая молодая женщина и очень похожая на нее девочка-подросток лет шестнадцати, худенькая, маленькая, с пышной копной рыжих волос. У всех руки скованы за спинами, а глаза мутные, с блуждающими взглядами – следствие действия транквилизаторов.

Патрульный корабль не стал подплывать к берегу, небольшую лодку при помощи лебедки спустили в неспокойное море. Четверо обреченных вынуждены были бороться с бушующей стихией, спасибо, что хоть руки им освободили.
Ледяная вода захлестывала, норовя перевернуть хлипкое суденышко, а до острова на глаз было более километра. И берег скалистый, явно не предназначенный для причаливания в такую погоду. Женщины судорожно вцепились друг в дружку, тихо всхлипывая, а мужчины из последних сил налегали на весла, чтобы выгрести чуть правее, туда, где береговая линия более ровная и пологая. Но волны безжалостно несли их прямо на острые скалы.
Несмотря на приложенные усилия, лодку швырнуло о камень и тут же отбросило назад вместе с пассажирами. Рич оказался в холодной воде, его накрыло волной, утягивая вниз. Коснувшись ногами дна, он с силой оттолкнулся, устремляясь наружу.
Вынырнув на поверхность, набрал полные легкие спасительного воздуха и быстро огляделся. Рядом беспомощно барахталась девчонка, он схватил ее за волосы и заставил уйти под воду вместе с собой, чтобы укрыться от новой волны.
Мозг в экстренной ситуации работал быстро: выбраться здесь невозможно, да и в воде долго не продержишься, слишком холодная, а сил для борьбы со стихией практически не осталось. И он принял решение плыть вдоль берега, в поисках более удачного места.
Девчонка уже поняла, как не дать волнам себя накрыть, и самостоятельно следовала за ним. Обогнув выступ скалы, они попали в небольшую бухточку, где волны гасились. Выбрав подходящий момент, Рич сомкнул пальцы мертвой хваткой чуть выше локтя рыжей.
Он все же сумел выбраться на берег, увлекая и ее за собой. И обессилено рухнул на холодный камень, отплевываясь от соленой морской воды.
Девчонка упала рядом.
– Нора, – хрипло застонала она. – Там моя сестра… я должна ее вытащить!
Несмотря на конец лета, было холодно, мокрая одежда липла к телу, и еще он таки ударился о скалу, и тупая боль в плече отбивала всякое желание шевелиться.
– Отдохнем и пойдем, посмотрим… – нехотя отозвался Рич.
Но девчонка оказалась упрямой, шатаясь, поднялась на ноги и, спотыкаясь, стала пробираться через камни. Чертыхнувшись, он двинулся следом. Порывы ледяного ветра сбивали с ног, постоянно обдавало брызгами, которые от соли и холода казались колючими, но они продолжали перемещаться вдоль кромки воды, с трудом балансируя на скользких валунах. И скоро вышли к тому месту, куда выбросило лодку.
У самого берега волны нещадно били о камни перевернутое навзничь тело женщины. Одного взгляда хватило, чтобы понять – она мертва. Выждав отлива, Рич быстро вытащил утопленницу, осторожно развернул ее. На месте лица было сплошное кровавое месиво.
На всякий случай попробовал нащупать пульс – ничего. Он выпрямился, с сожалением глянув на побледневшую девчонку.
– Нора, – надрывно прошептала она, опускаясь на колени перед трупом. – Нора…
Рич деликатно отвернулся, давая ей проститься. Прошелся дальше, и через десяток метров обнаружил своего спутника. Мужчина сидел, опершись спиной о камень, и тяжело дышал. Из разбитой головы сочилась кровь, темные жесткие волосы слиплись вокруг раны.
– Ты как? – поинтересовался Рич, присаживаясь перед ним на корточки. – Живой?
Тот поднялся с трудом, его качнуло, но он тут же гордо выпрямился. Только сейчас Рич внимательно рассмотрел мужчину. Они были примерно одного роста, возраста и даже телосложения. Несмотря на потрепанный вид, в нем чувствовалась порода: царственная осанка, тонкие аристократичные черты лица, взгляд живой, проницательный.
Темные глаза сверкнули решительностью.
– Хайдар, – мужчина протянул руку.
– Ричард, – представился он, отвечая на рукопожатие.
Как только их ладони соприкоснулись, произошло что-то странное. Словно электрическим током пронзило обоих, выкручивая внутренности.
– Что за чертовщина? – отпрянув, Рич растерянно посмотрел на собственную ладонь, которая еще болезненно покалывала после контакта.
– Не знаю, потом разберемся, – так же озадаченно ответил ему новый знакомый. – Нужно выбираться отсюда, искать сухую одежду и убежище.
Рич поднял голову, глядя на возвышающуюся над ними почти отвесную скалу метров тридцати высотой. Да уж, нелегко будет по ней карабкаться, но другого пути не было – с моря он видел, что крутой обрывистый берег тянулся на несколько километров в обе стороны.
Девчонка все еще стояла на коленях перед телом своей сестры и смотрела вдаль стеклянными глазами:
– Нужно ее похоронить…

Они просто спрятали труп, присыпав его камнями. Рыжая бережно положила на импровизированную могилу веточку, сорванную с сиротливо торчащей из трещины в скале ели. И крепко сжала в руке медальон, снятый с погибшей.
– Пойдем, – решительно выпрямилась она.
Взгляд у нее теперь был совсем другой, жесткий и решительный, никак не соответствующий детскому кукольному личику. А девчонка молодец, отлично держится, другая на ее месте давно бы билась в истерике.
– Тебя как зовут, хатун? – с уважением обратился к ней Хайдар.
– Хелен, – отстраненно ответила она.
– Ну, пошли, Айгун*, – мужчина протянул ей крепкую ладонь, и рыжая смело вложила в нее свою маленькую ладошку.

Путь наверх показался бесконечным. Они карабкались, помогая друг другу, хватаясь за торчащие из расщелин корни и сухие травы, сдирая пальцы в кровь. Острые края скал врезались в тело, руки и ноги соскальзывали, отламывая куски горной породы. Мужчины, не сговариваясь, сразу выбрали такой вариант подъема, чтобы подстраховать самого слабого. Первым лез Хайдар, разведывая дорогу, за ним Хелен, а сзади – Рич, которому приходилось порой поддерживать девчонку, не давая ей сорваться.
Камни сыпались из-под ног, горло пересохло от жажды, но самой большой проблемой стал холод. Пальцы плохо гнулись, зуб на зуб не попадал, да еще и ледяной ветер безжалостно хлестал по ним, норовя скинуть упрямцев со скалы.
Рыжая совсем обессилила, ее всю трясло, худенькие плечики содрогались. Но, стиснув зубы, продолжала лезть вверх, стараясь не отставать и создавать поменьше проблем мужчинам. Ее упрямство и целеустремленность определенно импонировали Ричу, да и вообще, с компанией ему, похоже, повезло.

Наконец, Хайдар вскарабкался на последний уступ и протянул руку, помогая выбраться сначала девчонке, а потом и Ричу. Их взору предстала холмистая местность: кое-где каменистые гряды были покрыты молодым сосняком, а в низинах сквозь клубящийся туман просматривалась зеркальная гладь небольших озер.
Вдоль обрыва между небольших скал петляла старая дорога, по которой они и направились на запад, где, по слухам, должны были находиться поселения проклятых. Но стоило завернуть за первый поворот, как увидели троих мужчин, шагающих им навстречу.
– А вот и местные жители, – напрягся Хайдар.
Вид у аборигенов был вальяжный, превосходство так и сквозило в ленивой, вразвалочку, походке, и полных снисходительного презрения взглядах. Одеты все трое были одинаково, в штаны и куртки защитного цвета, на ногах армейские ботинки, возможно, с какого-то склада. У каждого сумки через плечо, а к форменным ремням пристегнуты ножны с кинжалами.
Спутники же Рича, впрочем, как и он сам, выглядели ужасно: мокрая рваная одежда липла к телу, ладони содраны до крови, усталость валила с ног, а желудок сводило от голода. Эта встреча вряд ли будет мирной, но не сверкать же пятками подобно трусливым зайцам. Да и после холодного купания и крутого подъема сил на бег уже не было. Оставалось только двигаться вперед.
Расстояние между ними неумолимо сокращалось, и Ричу определенно не понравился похотливый огонек в глазах местных: они буквально пожирали Хелен голодными взглядами.
Впереди следовал среднего роста коренастый мужчина, на щеке которого красовался шрам в виде полумесяца. Он остановился первым, не доходя до спутников Рича каких-то пару метров.
– Новенькие? Ну что же, добро пожаловать в ад! – в прокуренном голосе предводителя звучала откровенная издевка. – Вы двое – можете быть свободны, а девку мы забираем себе. Женщины здесь в дефиците.
Хайдар выступил вперед, закрывая Хелен.
– Она со мной, – негромко, но четко и твердо произнес он.
Рич молча встал рядом, плечом к плечу. Смело глянул в наливающиеся кровью глаза местного.
– Макс, – махнул рукой тот.
Его спутник, на вид щуплый и невзрачный, сделал шаг вперед. Рич невольно вздрогнул, явственно ощущая вибрирующую в мужчине силу, темный вихрь которой сгущался, готовый вырваться наружу.
Рука коротышки плавно взмыла вверх, пальцы задрожали, формируя огненный шар, который сорвался в сторону новичков. Рич напрягся, синие глаза замерцали – и огонь на мгновение замер в воздухе, словно наткнулся на невидимую стену. А потом, поменяв направление, ударил в своего создателя, превращая его в ярко горящий факел.
Мужчина со шрамом, явно не ожидавший такого плачевного исхода, грязно выругался и выхватил нож, наступая на Хайдара, а третий местный бросился на Рича.
Схватка получилась стремительной и закончилась, не успев начаться. Хайдар изящно увернулся от удара, подныривая под руку с ножом. В следующий момент он уже оказался за спиной не ожидавшего от него такой прыти противника, обхватил мощными ладонями его голову – и шейные позвонки хрустнули с противным треском. Кинжал выпал из ослабевших рук, гулко ударяясь об асфальт.
Рич успел все это отметить боковым зрением, его же внимание было сосредоточено на собственном противнике. Довольно крупный мужчина осторожничал, не спеша нападать. Медленно обходя его по кругу, присматривался и поигрывал коротким охотничьим ножом, демонстрируя свое превосходство. А потом сделал неожиданно быстрый выпад, но Рич был начеку: крепко перехватил занесенную руку, морщась от боли в ушибленном плече. Инстинкт самосохранения взял свое, тренированное тело сработало четко и выверено: дернул противника на себя, развернул, вонзая клинок прямо в его сердце.
Видимо, это движение забрало последние силы, потому как сам он рухнул на асфальт вместе с поверженным врагом.
– Живой? – услышал над собой встревоженный голос Хайдара.
– Не дождешься, – сквозь зубы процедил Рич, брезгливо сталкивая с себя грузное тело.

В сумках убитых оказался запас еды и даже фляга с каким-то спиртным, гадким на вкус, но приятно согревшим внутренности. Они сняли с трупов куртки, но это не решало проблемы – нужно было полностью переодеться, да и было их всего две. И еще Рич нашел за пазухой у мужчины со шрамом какие-то карты, но с ходу разобраться не смог, решил взять бумаги с собой.
Наполненный едой, желудок радостно урчал, да и настроение заметно повысилось: нож, болтающийся теперь у него на поясе, придавал оптимизма. Интуиция подсказывала, что отстаивать собственную жизнь здесь придется часто.
– Ну что, двигаемся дальше? – Хайдар кивнул в сторону дороги, теряющейся за следующим холмом.
Где-то вдалеке раздался грохот осыпающихся камней – Заповедник приветствовал своих новых обитателей.

Как только памятная бухта скрылась за очередным поворотом дороги, Рич повернул голову, встречаясь с внимательным взглядом Рыси. Он готов был поспорить, что едва заметная складочка, которая пролегла промеж тонких бровей девушки, вызвана теми же воспоминаниями об их первых днях на этом чертовом острове. Боль слишком явственно читалась в обычно бесстрастных светло-карих глазах Хелен. А ведь это было только начало, сколько еще пришлось похоронить друзей…
Не желая ворошить прошлое, он мысленно вернулся к настоящему. Все его спутники молчали, но Рич ощущал скрытое недовольство своей команды. Надо признать, вполне обоснованное. Еще неизвестно, чем обернется для них эта выходка. В идеале, конечно, было бы лучше, если бы медуза умерла. Но такое дело нельзя пускать на самотек, если до нее доберется кто-нибудь другой, тот же Шейх, или даже Фантом…
– Давай ее убьем, – прочитал его мысли Томас. – Так, чтобы наверняка никому не досталась.
Этот парень был сильным телепатом, но условия острова, где многие могли покопаться в твоей голове, заставили научиться прятать свои мысли.
– Убить мы ее всегда успеем, – резко возразил Рич, недовольный тем, что позволил себе расслабиться и открыл свой разум.
– Я понимаю твое желание ее изучить, но это не Миклош, – бесстрастно продолжил Томас. – Нет никакой гарантии, что она не убьет тебя во время таких экспериментов.
Упоминание о погибшем друге заставило сжать кулаки, но Рич быстро взял себя в руки.
– Ты ее прочел? – поинтересовался, не желая обсуждать при всех свои планы.
– Только несколько расплывчатых образов, – равнодушно повел плечами телепат. – Последние воспоминания, как ее били. Трудно по ним судить, но одно могу сказать точно – девка упрямая и гордая. Умирать собралась с высоко поднятой головой.
Гордость – для Заповедника достоинство весьма сомнительное. Здесь выживают только те, кто способен умерить собственную гордыню. Умение приспосабливаться, а если надо, то и прогибаться под обстоятельства – наиболее востребованная на острове черта характера, помогающая сохранить самое ценное, что есть у человека. Его жизнь.
Рич снова раздраженно скользнул взглядом по бесчувственной пленнице. Она дышала тяжело и рвано, а когда внедорожник сильно подбрасывало на ухабах, едва слышно стонала от боли. С ней будет трудно, многим придется не по нраву ее присутствие, но никто не посмеет открыто перечить хозяину Долины. То, что он рассчитывал от нее получить, с лихвой компенсирует все возможные неудобства.

---

* Айгун (тюрский) – состоит из двух корней: Ай – луна, гюн – солнце.
Спасибо моим помощницам Инге dasik и Лене helencapricorne за содействие в написании этой истории.
ФОРУМ