http://www.youtube.com/watch?v=-TGKJ9MgCOQ&playnext=1&list=PL49EFFE5991D4680B

Это были чудесные дни.
Замок, принявший столько гостей, словно светлел и таял под жарким июльским солнцем. Щебетали птицы, цветы дарили свой сладкий аромат, замковые угодья манили зелеными лужайками и приветливой тенью раскидистых дубов. И счастливые люди с благодарностью принимали дары этого щедрого лета. Любовь и нежность, страсть и восторг правили этим маленьким миром...

***
Большинство гостей уже разъехались по своим домам и делам.
Эдвард покинул гостеприимный замок первым. Он поблагодарил Элис, хлопнул по плечу Диггори, крепко обнялся с Эмметом. Неожиданно его отвела в сторону странная Анжела, которая за все дни будто не перекинулась с ним и парой слов, и долго и серьезно что-то втолковывала. Тот хмуро глядел в сторону, нехотя отвечал - видно было, что разговор его тяготит. Странная озабоченно свела брови, развела руками и вернулась в дом. Эдвард трогательно прощался с Беллой, нежно глядя в ее полные слез глаза. Уже сидя верхом, достал маленький кружевной платок, поцеловал его и убрал под рубашку - ближе сердцу. Махнул еще раз, пришпорил коня и унесся прочь. Девушка долго смотрела на пустую дорогу - пока не осела поднятая пыль.
Белла уехала вскоре после Эдварда. Она выглядела одновременно радостной, задумчивой и грустной. Элис пыталась задержать ее, уговаривала погостить еще хоть немного, но та отнекивалась, краснела, потом прошептала Элис, что она была слишком счастлива здесь, чтобы найти в себе силы остаться. Сказав, что объяснит все потом, потом, позже, расцеловалась с хозяйкой и оставила ее.
Разъехались дорогие друзья, верные подруги - по обширным британским землям, кто куда... В неблизкую Ирландию отправилась зеленоглазая Шейла; в Уэльс - русоволосая Джанет; бесстрашная ЖЭлис отбыла на очередную войну - с испанцами ли, с голландцами, с сарацинами - велика Европа, и нет ей покоя...
Анжела уезжала на рассвете - ее уже ждали с нетерпением в очередном знатном семействе, желающем навести порядок в семейных библиотеках и рукописях, систематизировать родовые документы и архивы, восстановить генеалогические древа - немного кто справлялся с древними загадками лучше нее. Последние дни Анжелу мало видели - она почти все время проводила, укрывшись в замковой библиотеке. Слуги шепотом клялись друг другу, что слышали, будто она разговаривает там с кем-то ночами. Можно было б списать на немалые странности дамы - да только отвечал ей тихий, но явственный голос... Перед отъездом Анжела пошепталась с Элис, ободряюще сжала ее пальцы, расцеловала порозовевшие щеки, еще раз от души обняла, вскочила на коня и уехала.

Элис искренне горевала, расставаясь с подругами - очень давно ей не удавалось собрать их у себя всех разом. Прощальные объятия, слезы, обещания писать... Утешало то, что со многими из друзей выпадет возможность встретиться на Большой Королевской охоте через несколько месяцев, где соберется, считай, вся знать страны. Элис, всхлипывая, долго махала платком с крепостной стены очередной исчезающей за поворотом карете или всаднице, поворачивалась уходить и... попадала прямо в нежные утешающие объятия Джаспера. Тот ласково поглаживал ее волосы, снимал губами соленые капли с глаз, ободряюще шептал в ухо, заставляя, наконец, рассмеяться сквозь слезы. И увлекал за собой, и любил, любил ее, позволяя своей женщине забыть грусть расставания, тая и плавясь в его околдовывающей нежности...

***
http://www.youtube.com/watch?v=rguNvy-aXms

Диггори был на седьмом небе от счастья и переполнявшего его щенячьего восторга. Его ночная фея, его золотоволосая Таня оказалась не сном, а настоящей живой женщиной, со звонким смехом принявшей его букет из роз размером с ведро. Днем юноша наслаждался общением с нею - им было удивительно легко и просто разговаривать обо всем на свете, и, похоже, он тоже был искренне интересен ей. Хотя поначалу он смущался - чем, чем он может привлечь такую женщину? Но Таня, по-видимому, получала ничуть не меньше удовольствия от их бесед, совместных конных прогулок и пикников под тенистыми дубами. А ночами Диггори прокрадывался в ее спальню, и задыхался от счастья, раз за разом открывая ей свою душу, отдавая всего себя: "Таня, я люблю, люблю вас! И буду любить всегда!" Таня смеялась, ласково разглаживала его взмокшие волосы, нежно целовала в лоб: "Это не любовь, мой милый, мой глупый мальчик... Это страсть, это порыв... Ты и сам не заметишь, как увлечешься другой!" Диггори негодовал, обижался: "Как я смогу забыть вас? Хотите, я поклянусь, что буду любить вас вечно?" Женщина обнимала его голову, прижимала к груди: "Нет, не хочу. Ты обязательно встретишь замечательную девушку, свою судьбу и любовь. Одно верно - ты никогда меня не забудешь..." Так они спорили, ссорились, страстно мирились и засыпали в объятиях друг друга, счастливые и умиротворенные.
Элис на удивление никак не отреагировала на это внезапное воссоединение, только хмыкнула довольно и взлохматила племяннику густые вихры, проходя мимо. Диггори догадывался, почему - тетка сама сияла, как утреннее солнце; не ходила, а порхала; часто пела; стала на диво рассеянной, а прислуга тихо наслаждалась затянувшейся передышкой. Джаспер ему очень понравился, он казался именно таким человеком, которого Диггори был бы рад видеть рядом с теткой - сильным, заботливым, веселым и остроумным. Ну и чего не отнять - красивым и изящным. Хотя, к примеру, его брат Эммет и без изящества и утонченности был для Диггори образчиком мужественности и благородства. Диггори иногда засиживался после ужина у камина в обществе мужчин; говорил он, по своему положению, мало, зато жадно слушал и запоминал. Громогласные рассказы о сражениях и турнирах от Эммета; уморительные случаи и смешные истории - от Джаспера, забавные приключения в дальних странах - от обаятельного Мишеля. Мишель редко присоединялся к их мужской компании, предпочитая почти все время посвящать обеим своим дамам. Над необычной троицей посмеивались, беззлобно шутили; но тем, казалось, было наплевать на весь свет - ничто и никто их не волновало, кроме друг друга и своих чувств. Иногда, порядком захмелев, мужчины начинали говорить о женщинах. Нет, не о прошлых победах, боже упаси! И не о своих прекрасных дамах, сплетничающих и хихикающих в этот час об их женских делах в спальне у Элис, несомненно - тоже с кувшинчиком-другим вина... Юноша слушал, как зачарованный, зачастую краснея до ушей и изумленно поднимая брови; и потом поздно ночью немало удивлял Таню (а более того - самого себя). Мужчины, усмехаясь, кидали понимающие взгляды в сторону смущенного Диггори и непроницаемого Джейкоба, всегда сидящего чуть поодаль от Эммета.
С Джейкобом у Диггори отношения не сложились. С первого же момента они оба почувствовали необъяснимую взаимную неприязнь. Конечно, они никаким образом ее не выказывали - Джейкоб был гостем в доме Элис и Диггори, и холодные кивки - все, чем ограничивалось их общение. А один раз получилось совсем некрасиво - Диггори на рассвете выбрался в сад - нарвать цветов к пробуждению Тани и стал невольным свидетелем страстного прощания Джейкоба с невысокой темноволосой девушкой. Голос того, обычно невозмутимый и ровный, дрожал, умоляюще просил о чем-то, смуглые пальцы нежно гладили бледные щеки, тонкую шею, робко сжимали хрупкие плечи... Девушка вытерла заплаканные глаза, решительно обняла Джейкоба, поцеловала - крепко и страстно, еще раз, и еще. И, не оглядываясь, убежала в сторону ворот, откуда уже давно звал ее нетерпеливый голос. Джейкоб постоял, приложив пальцы к губам, как будто пытаясь навсегда удержать прощальный поцелуй, судорожно вздохнул несколько раз, повернулся и... оказался нос к носу с ошеломленным Диггори. Тот от неожиданности выронил цветы, посторонился, неуклюже пробормотав извинения. Джейкоб ничего не ответил, только сверкнул недобро черными глазами из-под густых бровей. И взгляд его с того дня из равнодушного стал откровенно враждебным.
Настал грустный день расставания и для Диггори - с его златовласой грезой. В последнюю ночь он так и не сомкнул глаз, все смотрел на мирно спящую Таню, старался запечатлеть в памяти прекрасные черты, казавшиеся призрачными в предрассветных сумерках - рассыпавшиеся по подушке светлые локоны, пушистые ресницы, покоившиеся на разрумянившихся щеках, чуть приоткрытые нежные губы, узкую спину... Солнце, неумолимо прокравшееся в спальню, окрасило эту чудную картину в розовые и золотистые тона, и сейчас Диггори казалось совершенно нереальным, что он на самом деле, наяву обнимает эту неземную женщину - его фею, Венеру, Аврору... Не выдержал, начал покрывать невесомыми поцелуями обнаженное плечо, шею. Таня с тихим стоном перевернулась на спину, притянула его к себе, отпихнула в сторону ненужное покрывало, тонкие пальцы зарылись в густые волосы. Чуть хрипло выдохнула в ухо: "Люби меня..."
Отдыхая, Таня лежала на плече Диггори, вырисовывая пальчиком узоры на его голой груди. Оба молчали, не желая разрушать звенящее волшебство этого прекрасного момента. Но невозможно вечно оттягивать неизбежное, и Таня со вздохом поцеловала его ладонь:
- Иди. Пора. Мне нужно собираться.
- Тана, еще немного...
- Не нужно. Поверь, так будет лучше.
- Я приду вас проводить.
- Конечно.

***
Диггори подсадил Таню в седло, стиснул в ладонях мягкий кожаный сапожок, уверенно легший в стремя. Уткнулся лицом в прикрытое плотным дорожным платьем колено. Женщина ласково погладила его по голове:
- Диггори, ты запомнил, о чем я тебя просила?
То ответил глухо:
- Запомнил. Но я...
Тана легонько приподняла его подбородок:
- Посмотри на меня. Ай-яй-яй... Ну же, милый, не стоит...
Стянула перчатку, тронула его щеку, провела пальцами по глазам:
- Пообещай мне, что не будешь противиться своим чувствам, если встретишь кого-нибудь.
- Я не хочу быть счастливым ни с кем, кроме вас.
- Я буду счастлива, если ты будешь счастлив. А если ты будешь испытывать вину передо мной, ты заставишь меня грустить. Ты хочешь, чтобы я грустила?
- Нет, ни за что.
- Тогда обещай.
- Хорошо, обещаю...
Прошептал отчаянно:
- Неужели я никогда вас больше не увижу? И мы никогда не встретимся?
Таня рассмеялась:
- Хороший мой, глупый мальчик... Ну отчего же не встретимся? Я люблю Элис и собираюсь и дальше бывать у нее - у вас! - в гостях. Скоро ты станешь появляться в свете. Надеюсь, когда-нибудь и вы приедете ко мне - нужно только уговорить твою хозяйственную тетку хоть ненадолго оторваться от дел. Помирать я тоже пока не собираюсь - я слишком полна жизни.
Забрала у него из рук единственную красную розу, быстро отломила длинный стебель, поцеловала нежные лепестки, сунула бутон за корсаж.
- Мы встретимся. Мы обязательно встретимся.