Когда волна удушающих рыданий, грозящихся накрыть меня с головой, немного ослабла, я, собравшись с духом и приказав себе не раскисать, твёрдыми шагами пошла к школе.
— Опаздываете, мисс Робертс! — цыкнула на меня миссис Дьюки, следящая за дисциплиной.
— Простите, у меня что-то сердце заболело, — положила я ладонь себе на грудь.
Она, как и все учителя и администрация школы, знала о моих проблемах со здоровьем, поэтому ее лицо из строгого тут же стало встревоженным:
— Может, отвести тебя в медкабинет или вызвать «Скорую»?
— Нет, спасибо, — замотала я головой.
Я совсем не собиралась пользоваться своим положением, но нарываться на штрафные баллы и дополнительные часы отработки в классе тоже не хотелось.
— Я пойду потихоньку, — кивнула я в сторону своего класса.
— Да-да, конечно, давай я тебя провожу, — подхватила
женщина меня под локоть и чуть ли не потащила в сторону двери. — Если тебе станет хуже во время урока или после, ты обязательно сообщи об этом, — наставляла она меня, открывая передо мной дверь класса.
Я чувствовала, что щеки начинают гореть румянцем стыда из-за невольного обмана, но не объяснять же, что боль в сердце может быть не только физического свойства, и та, другая, она намного хуже. Мысли об этом и о докторе Каллене заставили снова задержать воздух в легких и сжать кулаки.
— Да, конечно, — уже входя, закивала я.
Учитель, объясняющий тему у доски, недоуменно посмотрел сначала на меня, а потом на миссис Дьюки, выглядывающую из-за двери, лишь кивнул, дав знак быстрее проходить на своё место.
Я села за парту, стараясь не смотреть по сторонам. Вдох-выдох, вдох-выдох, противный ком в горле никак не хотел полностью уходить, и я не понимала, горло болит у меня из-за сорванного голоса или из-за сдерживаемых рыданий. Ещё один глубокий вдох и, постаравшись сосредоточиться на голосе преподавателя и тексте в учебнике, не сразу услышала довольно громкий шёпот Матильды:
— Робертс! Эй, Робертс!
Я оглянулась на одноклассницу:
— Что случилось? И кто тебя сегодня подвёз в школу? — спросила она.
Вот глазастая. Возле школы уже почти никого и не было. Я лишь махнула рукой:
— На перемене расскажу, — и вернулась к тексту в учебнике под недовольный и настороженный взгляд преподавателя.
Теперь надо было думать, что ещё ей рассказать. Мне не хотелось ей врать, но сказать правду явно было невозможно, притом, я сама не совсем понимала, какая эта правда. Звонок с урока наступил слишком быстро. Скидав учебник и тетрадь в рюкзак как попало, я хотела успеть затеряться в толпе учеников до следующего урока, но Матильда оказалась проворнее.
— Рассказывай, — приперла она меня к стенке и буквально, и фигурально. — Автомобиль был явно недешевым, жаль, водителя толком не рассмотрела.
Этим она, сама того не зная, подсказала мне возможную отмазки. Как легко было сказать, что это мой отец. Я уже даже открыла рот, но злорадный голос брата за спиной Матильды заставил меня резко закрыть рот:
— Привет, сестренка. Интересно, где ты шлялась всю ночь? И что это у тебя за подруги? Единственную подругу, которую я у тебя помню, это твоя учительница музыки, — съехидничал Кайл.
— Вот моя подруга, — обхватила я Матильду за плечи и повернула ее к брату: — Вот, знакомься, это Матильда. У неё я сегодня ночевала.
Та вздрогнула от моих слов, но, слава ей, быстро сориентировалась и закивала:
— Привет, Кайл. Как твоя нога? — кивнула она на костыли. — Не болит?
— Нет, — напрягся братишка, словно ожидая, что Матильда решит проверить его слова.
— Сегодня лучше иди домой, а то родители с ума сходят, — Кайл зашагал по коридору дальше, обернувшись с ехидством крикнул: — Тебя ждёт серьезный разговор с родителями.
— Та-а-к, — протянула Матильда, — Все становиться интереснее и интереснее. Где же ты была все ночь? — хитро посмотрела она на меня.
— Пора на урок, — попыталась уйти я от разговора. — Если я опоздаю ещё раз, боюсь, мне не поможет даже больное сердце.
— Хорошо, — отступила Матильда, давая мне дорогу. — После уроков ты должна мне все рассказать. Если уж я должна тебя прикрывать.
Я глубоко вздохнула. Походу, рассказывать что-то придётся, вот только что? Ладно, у меня есть время до конца учебного дня, что-нибудь придумаю. Я быстрым шагом направилась в один класс, а Матильда в другой.



— Очень жаль… Очень жаль, — качал головой главный врач хирургического отделения, когда я объявил ему о своём желание уволиться. — Нам нужны профессионалы, особенно такие как вы. Помните мистера Митчелла. Все врачи отказывались от него, отправляя умирать, а мужчине было всего сорок пять лет, а вы… Вы так филигранно вырезали сложнейшую опухоль на печени, и теперь он жив и здоров.
Я, конечно, помнил мистера Митчелла, которому вырезал опухоль месяц назад. Зрение и ловкость вампира действительно давали мне очень большое преимущество, вот в таких сложно излечимых случаях.
— А об общем проценте успешных операций я вообще молчу, — покачал головой мой практически бывший начальник. — Можно узнать, кто же переманил такого врача? Что вам пообещали, доктор Каллен? Более высокую должность или более высокую зарплату?
— Я просто решил вернуться домой к своим детям, — покачал я головой.
— А почему не перевезете их сюда?
— Не могу, — покривил я душой, прекрасно зная, что наша семья привыкла переезжать с места на место практически каждые пятнадцать-двадцать лет.
— Что ж, — развёл руками мужчина, — Могу я вас как-нибудь переубедить? Повысить зарплату? Больше выходных? А может, наоборот, вам нужно финансирование для написании какой-нибудь научной работы?
— Нет. Все это очень заманчиво, но…
Но я отчаянно боялся снова встретиться с одной юной леди, потому что мое мертвое сердце этого не выдержит, а для неё это будет просто опасно.
— Что ж, — разочарованно вздохнул главврач. — Ваша воля, доктор Каллен, но, прошу вас, отработайте хотя бы месяц, пока мы не найдём вам достойную замену. Хотя это будет сложно.
Я согласно кивнул, прекрасно понимая и нехватку достаточно опытных профессионалов, и перетасовывая в памяти лица своих пациентов, которым я обещал помочь.
— Спасибо и на том, — мужчина вернулся к столу, показывая, что разговор окончен. — Хорошего дня, доктор Каллен.
— Хорошо дня, — кивнул я, выходя из кабинета.
Что ж, я сделал то, что хотел, но только чувствовал себя словно свой сын. Эдвард сбежал от Беллы после её дня рождения, когда девушка нечаянно порезалась обёрточной бумагой, а Джаспер, ещё не очень хорошо научившийся сдерживать свои инстинкты, чуть было не напал на неё. Из побега Эдварда ничего хорошего не вышло, но я был уверен, что моё решение более правильное. Я спасал Дженнифер не от одного голодного вампира, а от судьбы самой стать вампиром. Судьбы, которая явно ей не подходила.
— Доктор Каллен, — окликнула меня медсестра. — У миссис Блэквуд начались судороги, а доктор Филлер на операции.
Я тут же отбросил свои размышления, сомнения, чувства и поспешил следом за медсестрой. В полной мере понимая недовольство заведующего отделения, теряющего меня как работника. Этой больнице не хватало врачей.



Звонок с последнего урока звучал для школьников особенно радостно. Для всех, кроме меня. Я не хотела встречаться с Матильдой и пытаться ей что-то объяснить. Мои чувства к доктору Каллену были только моими. Моей тайной и моей болью. С детства, быстро осознав, что особого понимания от родителей и брата я не найду, что все мои восторги по поводу музыки или литературы, поэзии или даже просто красивого неба на закате для них в лучшем случае ничего не значат, а в худшем раздражают, как комариный писк на пикнике, перестала делиться с ними тем, что для меня важно. Теперь они называют меня замкнутой, скучной, нелюдимой. В отличие от моего «душа компании» братца. Близких подруг у меня тоже нет, как и сказал Кайл, не называть же подругой учительницу музыки, но какое-то время это, пожалуй, был единственный человек, интересовавшийся моими желаниями и планами на будущее, до встречи с доктором Калленом. Я облокотилась на стену в коридоре. Сосредоточенность на уроках помогала, но сейчас я снова чувствовала, как ощущение потери встаёт комом в горле.
— Эй, с тобой все хорошо? — Матильда встала рядом и участливо смотрела на меня.
Странно, но походу, я ей действительно нравлюсь, как бы неожиданно это не было. Я не особо понимала, как это, иметь близкую подругу, но, может, стоило попробовать.
— Да все нормально, — кивнула я, отлипая от стенки. — Просто ждала, когда поток схлынет.
Людей в школе действительно стало меньше.
— Хочешь, можем тебя подвести? — предложила Матильда. — Или ты с братом?
Я посмотрела в сторону Кайла и его друзей-футболистов. Нет, ехать в их веселой компании, терпя подтрунивая брата и смех всех остальных, - удовольствие ниже среднего. Школьный автобус, наполненный малолетками, тоже не вызывал энтузиазма.
— Да, подвези, — согласилась я.
Не успели мы выйти за двери школы и направиться на школьную стоянку, как к нам подскочил Хьюго.
— Эй, Грей!
Матильда повернулась к парню со взглядом: «Мальчик, ты ничего не попутал?!».
— Что тебе, Райт?
— Ты мне кое-что обещала.
— А ты мне кое-что должен, — тем же тоном ответила она. — Но давай не будем решать эти дела в двух шагах от школы, — рыкнула Матильда. — А то может ты меня ещё в кабинет директора пригласишь? Ты явно бываешь там чаще меня.
Райт злобно зыркнул на Матильду, но отошёл, давая нам пройти. На парковке ее ждал Сэм и уже знакомая мне машина.
— Ну так что? — заново спросил Хьюго, как только решил, что теперь мы все достаточно далеко. — Я жду.
— Это я жду, — сложила Матильда руки на груди. — Ты мне все ещё должен.
— Да ладно тебе, — начал канючить парень. — Я же практически все отдал, там осталось то каких-то пятьдесят баксов. У меня через три дня тест, без таблеток я же ни черта не сдам!
— Что, рука не сможет карандаш держать, чтобы кружочки ставить? — ехидно ухмыльнулась Матильда, явно наслаждаясь своей властью над парнем.
Тот помрачнел, сжав кулаки:
— Грей, не будь сучкой! Я слышал, что ты даёшь под залог другим ребятам, чем я хуже?
— Ты - лучше, — улыбнулась она ему. — В отличие от тех ребят, тебе дают достаточно карманных денег, а если их не хватает, так продай какую-нибудь дорогую игрушку.
Хьюго помрачнел ещё сильнее:
— Ты дашь мне их, по-хорошему или по-плохому.
Он уже шагнул в сторону Матильды, замахиваясь, но девушка даже не отошла, только зло прищурилась. Зато подскочил Сэм, буквально мгновенно ударяя Хьюго, куда-то в район живота. Тот ненадолго согнулся пополам, но сработала реакция спортсмена и заядлого драчуна, и он ответил противнику, ударом в ногу. Теперь уже Сэм отступил, но на секунду и снова замахнулся. Удар в челюсть заставил Хьюго зашататься. Черт, да что это за хрень?! И суток не проходит, как я снова становлюсь свидетелем драки, в которой на этот раз, слава Богу, не было ничего странного. Засмотревшись на дерущихся, я не успела сориентироваться и после сильного толчка Сэма, Хьюго понесло прямо в мою сторону. Отскочить я не успела и почувствовала достаточно сильный толчок в грудь.
В глазах тут же потемнело, а из легких словно насильно выкачали весь воздух. Накатившая слабость не давала стоять на ногах и я ощутила всем телом силу земного притяжения. Вокруг стало темно и холодно, и показалось, что на секунду мое сердце решило перестать биться. В попытке наполнить легкие воздухом, я как можно шире открыла рот, но чувство, что я падаю в пропасть или проваливаюсь под лёд без возможности глотнуть кислорода, осталось. Страх сковал тело и утягивал сознание все дальше, в омут, но неслабая пощечина заставила мир вокруг проясниться.
— Эй, ты как?! — спросила Матильда, склонившаяся надо мной.
— Живая, — прохрипела я, принимая руку для того чтобы встать.
Оба парня, что минуту назад увлечённо мутузили друг друга, робко застыли в стороне:
— Я не хотел… — как-то непривычно робко произнёс Хьюго. — Эй, ты, не умирай.
— Не собираюсь, — все ещё держа руку на груди, проверяя бьется ли сердце, ответила я.
— Может, тебя отвести в медкабинет или вызвать «Скорую»? — предложила мне Матильда, все ещё державшаяся меня под руку.
— Все хорошо. Я уверена, — ответила я, стараясь звучать как можно более убедительно. — Поехали лучше, а то сейчас здесь соберётся толпа. Ученики и учителя начнут разъезжаться по домам, и если увидят нас, начнутся вопросы.
Все согласно кивнули. Даже Хьюго забыл о своих волшебных таблетках. Все разошлись по машинам.
— Ты до сих пор бледная как полотно, — покачала головой Матильда.
— Вода есть? — спросила я, ощущая засуху во рту и в горле.
Матильда наклонилась и достала откуда-то из-под сидения бутылку колы. Я посмотрела на неё с сомнением, но отказываться не стала.
Сладкая водичка, ещё и с едва ощутимыми пузырьками газа, не сильно помогла, скорее наоборот, захотелось пить ещё сильнее. Я поморщилась.
— Ну прости, — пожала плечами Матильда. — Ты точно в норме?
— Умирать в машине не собираюсь.
— Хорошо, — выдохнула Матильда. — Тогда можем кое-куда заехать, или тебя сразу завести домой?
— Давай заедем, — ответила я, даже благодарной за отсрочку возвращения в родные стены.
Автомобиль остановился возле одноэтажного дома с большим неоновым знаком гитары и бутылки, скрещённых как кости на пиратском флаге. Ещё большие ассоциации с флагом вызывал большой череп в бандане.
— Это что? — выглянула я в окно.
— Ночной клуб брата Сэма, — указала на парня за рулем. — Нам нужно кое-что отнести. Хочешь с нами? Заодно и воду попьёшь.
Мысль о воде заставила быстро закивать и толкнуть дверцу машины. Стоило вылезти из салона, я ощутила головокружение, пришлось удержаться за машину, чтобы не упасть.
— Все нормально? — тут же спросила Матильда.
— Да, — ответила я, глубоко выдыхая и заставляя цветные точки перед глазами исчезнуть.
Пошла вслед за Матильдой с Сэмом. Ночной клуб оказался не самым большим. Помещение было разделено на три зоны: бар, танцпол с небольшой сценой при нем и у стены спрятался ряд столиков. Сверху был сделан второй этаж, куда вела винтовая лестница. Там по всему периметру, за небольшой оградой, стояли столики. Самый обычный ночной клуб, хотя у меня не было особо много опыта, чтобы сравнивать. Матильда подошла к барной стойке и кивнула парню за ней, протирающему стаканы:
— Привет, Чаки.
— Я — Чарли, — не отвлекаясь от своего занятия, поправил ее бармен. — Привет, Тильда.
— Налей гостье воды, — кивнула она в мою сторону.
Чарли, или Чаки все же оторвался от своего занятия и взглянул в мою сторону оценивающим взглядом. Я же просто села на один из барных стульев. Головокружение хоть и отступило, но ненадолго.
— Ральф у себя? — спросила Матильда.
— Угу, — кивнул бармен, уже наливая в только что протертый стакан воды и ставя его передо мной.
— Мы скоро, — кивнула мне Матильда и, вместе с Сэмом, поднялась по лестнице наверх.
— Спасибо, — поблагодарила я и осушила стакан практически полностью, несколькими глотками.
— Я тебя здесь раньше не видел.
— А я здесь раньше и не бывала, — пожала плечами. — А что это за клуб?
— Обычный клуб. Ребята с округи играют тут рок, альтернативу, пьют, веселятся, — кивнул Чарли в сторону сцены и небольшой площадки перед ней. — Приходи, если будет желание повеселиться, — подмигнул он мне.
— Ну все, пошли, — быстрыми шагами спустилась с лестницы Матильда и также пересекая зал, похлопала меня по плечу.
— Пока, — попрощалась я с дружелюбным барменом.
— Жду тебя вечером, — махнул он рукой.
Я лишь смущенно улыбнулась, непривычная к такому вниманию к себе со стороны противоположного пола.
— Смотри, будь с Чаки поосторожнее, — предупреждающим тоном сказала Матильда, как только мы сели в машину. — Он тот ещё бабник. Хотя, зачем я тебя предупреждаю, ты же у нас сама не так проста, — ухмыльнулась она смотря в мою сторону.
Видимо, я уже не выглядела умирающей, так как она пододвинулась поближе и прошептала:
— Ну что, колись, кто тебя сегодня подвозил?
— Ничего такого, просто мой врач, — пожала я плечами, стараясь чтобы мой голос звучал как можно беспечнее. — Точнее даже, бывший врач, из больницы, где я лежала.
— И с каких это пор врачи довозят своих бывших пациентов до школы?
— Он просто вчера встретил меня на улице. Мне стало плохо, и он решил отвезти меня к себе, — начала объяснять я, сама понимая, насколько это неоднозначно звучит.
— И? — глаза Матильды зажглись любопытством.
— И все, — произнесла я намного резче, чем хотелось. — Мне стало нехорошо, но я просто не согласилась ехать в больницу. Вот он и оставил меня у себя, а родителям я солгала.
— Ну, тут понятно, какие предки оценят, что их малышка ночует не дома, да ещё и у мужчины. Даже я так не стала бы рисковать, — рассмеялась Матильда. — А ты, оказывается, рисковая: поехать домой к практически незнакомому мужчине. Он бы мог попросить за твоё спасение определенную благодарность.
— Доктор Каллен не такой! — возмутилась я и тут же заткнула себе рот ладонью.
— Значит, доктор Каллен, — хитро улыбнулась Матильда. — Что ж, я рада, что он оказался джентльменом.
— Даже больше, чем ты думаешь, — невольно заулыбалась я при воспоминании о нем, но тут же моя улыбка погасла. — Но мы с ним больше не встретимся, — решила я все же поделиться своей печалью.
— Тоже случается, — философски ответила Матильда, вытаскивая из кармана сигарету и закуривая. — Ничего, найдёшь другого. Ты девчонка симпатичная, со стилем немного поработать, — сделав затяжку, смерила меня оценивающим взглядом подруга, — и выбирать ухажеров замучаешься.

Мы подъехали к моему дому. Я смотрела на него и все меньше и меньше хотела туда идти. Мне страшно было даже представить, что и в каких эпитетах я услышу о себе и своём поведении.
— Может, тебя подвезти куда-то в другое место? — уже спросила Матильда, видя, что я не тороплюсь вылазить из машины. — Ты словно собираешь войти в клетку с тигром.
— В какой-то степени, — сглотнула я, все же открывая дверцу машины.
— Постой, — Матильда затушила ещё даже не докуренную до середины сигарету и вышла из машины вслед за мной.
— Что ты задумала? — спросила я, когда она вместе со мной шагнула на дорожку к дому. — Хочешь познакомиться с моими родителями?
— Я стараюсь не знакомиться с чужими предками. Мне и своих выше крыши. Тормозни тут, — попросила она меня.
Я остановилась. Тут же Матильда развернула к себе и обняла, обдавая запахом табака. Я вздрогнула, не особо привыкшая к таким бурным проявлением эмоций. В нашей семье обнимались редко, а со мной ещё реже. Матильда отстранилась, и совершенно по-дружески поцеловала меня в щеку, словно мы прощаемся таким образом уже лет десять.
— Вот, теперь они точно буду уверены, что я твоя подруга, — улыбнулась она.
— Или даже круче, — рассмеялась я, представляя лица родителей, что наблюдали всю эту картину в окно.
— Нет, — сморщилась Матильда. — Это я должна была поцеловать иначе. Я, конечно, могу, но оно тебе надо?
— Нет, спасибо, — покачала я головой.
— Ну, что ж, тогда до завтра. Увидимся в школе, — она побежала назад к машине, возле неё остановилась, оборачиваясь, и помахала рукой, послав воздушный поцелуй в мою сторону.
Я закатила глаза. Вот это явно было уже слишком наиграно. Повернулась к дому и зашагала вперёд.
— Дженнифер Эсми Робертс, — услышала я строгий голос матери, едва за мной закрылась дверь.
— И тебе привет, мама, отец, — поприветствовала я родителей, загородивших мне дорогу дальше.
Это означает, что спектакль, устроенный Матильдой, они точно увидели.
— С чего это ты решила, что можешь гулять ночи на пролёт? — пошёл в атаку отец. — Не предупреждая ни меня, ни маму о том где ты и с кем ты!
«Наверное, с того же, с чего вы решили, что можете продавать мои вещи», — хотелось сказать мне, но я прикусила себе язык и лишь пробурчала:
— Так получилось. Меня неожиданно пригласили.
— Получилось у неё, — взмахнула руками мама. — А предупредить? Я, конечно, понимаю, девчачьи разговоры, но вот так, никого не предупредив! А если бы с тобой что-то случилось?
«О да, со мной много чего вчера могло случиться!», — я чуть не передернула плечами, вспомнив вчерашнего «психа».
— Сложно было позвонить? — продолжила мама.
Я вполне понимала их негодование и обоснованные претензии, но с другой стороны, я всегда была послушной тихой девочкой, которая сама готовила поесть, прибирала дома, сама делала уроки, следила за младшим братом, не ходила на вечеринки, задерживалась допоздна если только на занятиях музыкой. А тут? Вот стоило мне один раз повести себя иначе, меня тут же заклеймили и чуть ли не на эшафот?! Это несколько раздражало.
— И что это ещё за подруга? — подал голос отец. — Кайл сказал, что она занимается не совсем законными делами.
Ну, конечно, без брата тут не обошлось, вздохнула я. Кайл уже определённо успел накрутить нервы родителям, выставив все в самом наилучшем свете.
— Матильда Грей — моя одноклассница, нормальная девчонка, мало ли какие слухи ходят по школе, — пожала я плечами.
— Да, довольно дружелюбная девушка, — кивнула мама, подтверждая мои догадки, что в окно за мной подсматривали. — Все равно, то, как ты поступила, это неприемлемо. У тебя проблемы с сердцем. А если бы тебе стало плохо?
— Да, и ещё тебе рановато так себя вести, — поддержал ее отец. — Я хочу, чтобы ты была дома, с сегодняшнего дня, не позже девяти вечера.
— Что?! — прорезался у меня голос.
Не то чтобы я была поклонницей долгих вечерних прогулок, но сам факт того, что Кайлу разрешалось гулять до одиннадцати, и его никогда не допрашивали с кем и где. Даже после аварии, после того как он чуть не угробился. Сейчас он все также гулял со своими друзьями, зависал на вечеринках, и это ещё толком не бросив костыли.
— Если хотите кого-то воспитывать, займитесь своим сыном! Я! — ткнула себя в грудь пальцем. — Осталась ночевать у… подруги одну долбанную ночь!
— Как ты с нами разговариваешь?! — вспыхнул отец, как спичка. — Не тебе указывать нам кого и как воспитывать под крышей моего дома! — его глаза налились кровью, как всегда бывало в моменты злости и раздражение.
Мама, стоящая с ним рядом, машинально отступила назад. Обычно спокойный и даже медлительный отец в моменты гнева становился практически невменяемым монстром.
— О да! Вы гении в воспитании! Прям премию выдавать надо! — я понимала, что зря все это говорю, но меня уже понесло. Вся обида, боль, разочарование, что копились во мне, достигли апогея.
Отец шагнул ко мне и занёс руку для пощечины, но в последнюю секунду сдержался и опустил руку.
— Пошла в свою комнату, — прошипел он. — С сегодняшнего дня ты на бессрочном домашнем аресте. В школу и домой, и никаких чертовых подруг!
Я сверлила отца злым взглядом, но поняла, что нарываться дальше опасно, и я получу свою оплеуху. Забежала вверх по лестнице и хлопнула дверью. Легла на постель, ощутила, как знакомо заныло сердце.



— Доктор Каллен, что скажете? — с надеждой в голосе спрашивала меня женщина, пока я рассматривал ее снимки. — Понимаете, я была уже во многих клиниках, но везде слышу один ответ: «Это очень сложно. Невыполнимо. Вы можете умереть на столе или остаться парализованной», — но все дело в том, что если мне не сделать операцию, рак снова разрастется, и сколько у меня ещё будет времени?
Я перевёл взгляд на пациентку, потом снова на изображение позвоночного столба. Миссис Стюарт — тридцать лет, жена, мать прелестных двухгодовалых близняшек, что сейчас наводили свой порядок в моем кабинете, потому что малышей не с кем было оставить. Год назад ей поставили диагноз рак и началась борьба. Курсы химиотерапии дали свои плоды и опухоль уменьшилась до достаточных размеров, чтобы ее можно было вырезать, но… сделать это оказалось очень сложно и опасно для пациента.
Место, где она поселилась, было очень близко от позвоночного столба. Множество сосудов, переплетение нервных окончаний, это тот случай, когда любое неосторожное движение хирурга, любой неточный надрез - и в лучшем случае человек останется инвалидом от шеи и ниже, а в худшем — просто истечёт кровью.
Это как раз был тот случай, когда благодаря своим вампирским способностям я мог помочь пациентке. Ради пациентов, ради спасения жизней, я готов был повременить с переездом. Вспомнил ту клятву, что дал самому себе и всему врачебному сообществу в день когда официально стал врачом. Помогать несмотря ни на что, но никогда не думал, что игнорировать мне придётся собственные чувства.
— Не волнуйтесь, миссис Стюарт, я сделаю все, чтобы избавить вас от опухоли и дать вам реальную возможность вырастить этих малышей, что решили заполнить медицинские карты за меня, — подхватил я одну из малышек до того, как она успела нанести документам ощутимый вред.
Женщина с громким «Ой!», — взяла на руки вторую дочь:
— Простите, доктор, — извинилась она наблюдая за всем тем беспорядком что успели учинили дочери за каких-то пять минут. — Если бы я оставила их в коридоре, то начался бы такой плач...
— Все хорошо, — улыбнулся я, передавая малышку на руки матери. — Но им нужно будет привыкнуть обходиться без вас какое-то время. Так что подготавливайте все, что нужно, и я жду вас в нашей комфортабельной палате.
— Конечно, доктор Каллен, — закивала миссис Стюард окрылённая и вдохновлённая тем, что в ее жизни снова появилась надежда на исцеление.
Миссис Стюарт практически выпорхнула из моего кабинета на крыльях, словно уже не было болезни и долгих месяцев тяжелой терапии.
— Ещё одна чудом спасённая?! — подошёл ко мне доктор Берк.
— Ещё нет, — отозвался я, улыбаясь.
— Среди пациентов тебя уже стали называть «Избавляющим от смерти», а скоро тут будет целая очередь из таких страждущих, — ухмыльнулся Берк.
— Все возможно, — пожал я плечами.
— Знаешь новость о мисс Робертс? — хитро прищурившись смотрел на меня коллега.
Я внутренне вздрогнул всем телом: «Что-то случилось с Дженнифер?! Вчерашнее приключение все же не прошло для неё без последствий?!», — но внешне лишь неторопливо покачал головой:
— Нет.
— Ее родители забрали все ее документы и перевели в другую больницу. Мол, тот врач вёл девочку с самого начала болезни. Хотя операцию ей делал все же я.
— Это их право, — пожал я плечами, внутренне расслабляясь: с ней все хорошо, и пытаясь подавить нахлынувшее ощущение потери и тоски. Судьба решила мне помочь, исключив возможность даже случайной мимолетной встречи.
Для неё так будет лучше. Для неё так будет безопаснее - уговаривал я себя, но больше всего мне хотелось просто запереться в кабинете и застыть, словно фарфоровая статуя, даже не дыша, но фарфоровым изваяниям повезло больше: они на самом деле ничего не чувствовали. На поясе сработал пейджер, напоминая, что есть кто-то, кому хуже, кто борется за свою жизнь и надеется, что я буду ему верным соратником в этой борьбе. Отключив сигнал, поспешил на вызов.



«Воздуха! Дайте мне воздуха!» — ощущение удушья и жжение в груди нарастало.
Я ожидала увидеть перед собой знакомую темную воду, утягивающую меня за собой, но тьма в этот раз была иной. Это был сумрак, что собирается в углах старых церквей. Он шевелился, нашептывал что-то, манил и пугал одновременно. Вглядывалась, пытаясь отыскать в этой тьме что-то и боясь увидеть. Тут в темноте сначала блеснули ярко-алые глаза, потом широкая хищная белозубая улыбка. Я почувствовала, как сердце застучало, затрепыхалось в груди так сильно, что стало больно. Очень больно! Согнулась пополам и проснулась от боли. Тьма, глаза и клыки растаяли, оставшись в сновидениях, но вот боль и быстрые удары сердца, нет.
Положила руку на грудь, словно это могло помочь. Откинув одеяло, я поморщилась. Холодный пот липкой паутиной осел на коже. Стояла ночь. Все спали. Я хотела крикнуть, позвать на помощь, но то ли из общей слабости, то ли из-за сорванного горла, ничего кроме хрипа не вышло. Собрав все силы, я все же спустила ноги с кровати. Встала с кровати не с первого раза. Голова кружилась, перед глазами все плыло, но подпирая плечом стену и вцепляясь в неё пальцами, кое-как добралась до своей двери, а потом и до дверей спальни родителей. Борясь с головокружением и темнотой в глазах, которая периодически раскрашивалась всполохами разноцветных точек, практически на ощупь нашла дверную ручку, резко крутанула.
Дверь распахнулась, громко стукнувшись о стену.
— Мама, отец, помогите, — попросила я до того, как сдаться темноте.

Предыдущая глава