Дождь продолжал стучать по прозрачному стеклу. Под окном мяукала в одиночестве кошка, не в силах переносить силы льющейся на ее шерстку воды. Я вздохнула. Нет, не уходит. Пришлось приоткрыть окно, впуская холодный ветер, звуки бури и капли. Растянувшись на постели, я сладко зевнула. Жутко хотелось спать... Однако нужно было еще закончить сочинение по рунам.
Нет, вы не подумайте, я не так уж и в восторге оттого, что приходится учиться. Я просто делаю это систематически. И теперь уже не скажешь, кто насадил мне эту привычку к тщательности: папа или мама.
Когда мне было десять, родители из обычной школы перевели меня в лучшую школу городка, в котором мы на то время жили. Настоял на этом отец, что не могло не удивить, с его-то табелем, в котором одни тройки. Возможно, это давало мне возможность учиться лучше и развивать свои способности, но почему-то это не делало меня столь счастливой, как в прежней школе. Первое время я была веселой и общительной. У меня появились первые подруги, симпатии. Потом все резко поменялось.
По правилам жизни, как только ты позволяешь другим хоть немного увидеть твою душу, они тотчас же норовят туда плюнуть.
Одна ошибка, и все. Люди боятся того, чего не понимают, а страх вызывает жестокость. Дети же - эти милые цветы жизни - на пробу оказываются волчатами. Злыми и агрессивными, еще более жестокими, чем их матёрые сородичи. Тебя просто растерзают, если ты вовремя не покажешь когти. И если ты не станешь такой как все, если ты будешь чуточку добрей, тебя смешают с грязью. Ты не такая, значит, тебя надо уничтожить. Любым способом. Налить в рюкзак клея, прицепить скотчем к спине записку "Дура", устроить показательное игнорирование. Они сделают все, чтобы ты поняла - твое место не здесь, ты им не нужна. Шикарно, да. И ты совсем перестаешь верить этим людям. Ты пристыжен и не способен прощать. Больше нет.
Я замкнулась. Нырнула с головой в учёбу, в книги, только бы не думать. Порой, мне казалось, что я стала обгонять своих одноклассников на года-два по программе, а может, так и было. Естественно, это мне тоже не забывали. Учителя злились, "друзья" ненавидели. Только вот родители радовались, какая я у них прилежная. И ничего что хотелось взвыть. Школьные будни мне до сих пор снятся в кошмарах.
Последняя капля моего терпения разбилась вместе с моим сердцем. Глупо, наверное, было так полагаться на окружающих. Это было в пятом классе, как раз перед тем, как я уехала в Хогвартс. Я привязалась к человеку, что так жестоко предал меня. Его звали Дейв. Незаметный мальчик с короткими жесткими волосами и недоверчивыми карими глазами. Он казался мне таким же. Непризнанным и одиноким. Я знала, у него были какие-то проблемы в семье.
Однажды он увидел, как я рисовала в одиночестве под лестницей. Если бы кто-то из моих знакомых это видел, в лучшем случае я бы не избежала насмешек. Дейв, не говоря ни слова, сел рядом и смотрел, как я вывожу ровные линии на белом листке. Там было темно, но я все равно помню, как разгорался интерес в его глазах. Слабый огонёк, наличие которого все же приводило меня в восторг.
От воспоминаний отвлек звук. Я повернула голову и увидела белоснежную кошку с ярко-серыми глазами. Она была просто прекрасна, будто бы вовсе и не намокшая под проливным дождем. Кошка мяукнула, встряхнулась и с самым независимым видом принялась умываться. Мне казалось, что она вот-вот фыркнет, мол, на что смотришь, смертная?
Мне, наверное, тоже не нравилось бы на улице, да в такую не погоду. Каким же надо быть плохим хозяином, чтобы оставить её под проливным дождем? А может... может, эта кошка сама по себе? Тогда она очень смелая. Смелее, чем я. Я бы в бурю не устояла.
Животное недоверчиво покосилось на меня и уселось напротив.
- Ну, что ты смотришь на меня?.. Знаешь ли ты, что напоминаешь мне его?.. - уголки моих губ дрогнули. Холодный ветерок проник в приоткрытое окно и безразлично коснулся кожи. Вздрогнув, я обхватила плечи руками и села в позу лотоса. Казалось, так теплее.
Кошка, тихо и недоверчиво разглядывая меня, подкралась ближе. Она посещала мою особу довольно часто, когда я возвращалась летом на каникулы домой.
Животное мурлыкнуло и легко запрыгнуло мне на колени. Я улыбнулась и положила ладонь на влажную шерстку. Кошка дрогнула и сразу же расслабилась. Как приятно чувствовать дышащее тепло и маленькое сердечко.
- Роза, спускайся ужинать... - слегка постучав по двери, сказала мама. Хорошо, что хоть не заглядывает, а то, увидев кошку, не отошла бы от нее ни за какие, как говориться, "шиши"! Гермиона всегда больше всего любила котов. В то время как отец терпеть их не мог. Понятия не имею, что общего между собой они нашли, но жили душа в душу. Конечно, я люблю свою семью и искренне радуюсь за них, но если разобраться, не понимаю, что такие разные люди делают в одном доме.
Тяжелый вздох сорвался с моих губ. Я опустила кошку на пол и направилась к двери. Взявшись за ручку, сказала:
- Если захочешь вернуться, я буду тебе рада. Ты же знаешь Лил...

Папа, как обычно, болтал без умолку. На столе возле него лежала куча разобранных на части магловских вещей. Такую любовь он унаследовал, наверное, от дедушки. Он тоже в молодости очень любил такие штучки, да и сейчас увлекается.
Хьюго - мой младший брат, уже быстро уплетал картошку с курятиной, не обращая внимания на мое появление на кухне. Гермиона (предпочитаю называть ее именно так, сама не знаю почему), поспешно положила мне вилку и указала на тарелку в конце стола. Я вздохнула и плюхнулась на обшитый велюром стул.
- Говорят, что в запретном лесу поселилось какое-то чудище, - протянул Рон и откусил кусок мяса. - Оно не похоже на других зверей.
- Неужели даже кентавры не видели его? - спросила Гермиона, вытирая замазавшегося Хьюго, который усиленно отбивался от маминой руки. Я тихо захихикала, вот компромат-то будет!
- Нет, ни кентавры, ни пауки и даже Хагрид не видели. Удивительно, правда? Министерство не спешит заниматься этим зверем. Говорят, что он никого пока не трогал, поэтому, вроде как, не опасен...
- Это потому что они трусы! - язвительно протянул Хьюго и вытер губы рукавом. Честное слово, он иногда ведет себя как дитя! Хотя сам-то на четвертом курсе...
- Не говори так! - нахмурилась Гермиона. - Отец ведь тоже там работает!
- А я и не говорил, что это отец. Там хватает таких, как, например, тот старый предатель Хвост! - расхрабрился Хьюго, махая руками.
- Хвост был нашим врагом, а не твоим, - довольно резко ответил Рон.
- Да, сын. Не стоит обижать память покинувших этот мир, - засуетилась мама.
- Но ведь он предал вас! - воскликнул Хьюго, а его глаза блеснули злостью.
- По-моему, это не твое дело, - спокойно сказала я, примирительным тоном. - Тем более, его уже нет, а вспоминать прошлое не стоит.
- А ты чего хоть лезешь? - уже более спокойно спросил брат.
Я только улыбнулась и встала из-за стола:
- Спасибо за ужин, всем спокойной ночи.
- Спокойной, дорогая! - сказала мама.
Дойдя до комнаты, я дернула ручку двери, но, все же, услышала последнюю фразу уроненную отцом:
- Равняйся на сестру, она у нас умнее мамы!

Только любовь создает прочное и живое, а гордость бесплодна, потому что ей ничего не нужно вне себя.
Только любовь создает прочное и живое, а гордость бесплодна, потому что в ней нет ничего.

Запись вторая.

- Где ты была?! Вечно опаздываешь! Сколько можно ждать?! - возмущалась Алиса, уперев руки в бока. Она уже стояла в костюме для квиддича и перебрасывала из руки в руку квофл. Сегодня была одна из самых важных игр сезона, а я "не прониклась". То есть пошла делать реферат по зельеварению в библиотеку. И то, что я не интересуюсь спортом, и то, что должна её отцу отчитаться уже вторую неделю, нисколько Алису не трогало.
Не давая ответить, она быстро взяла меня за руку и потащила на трибуны нашего факультета через весь стадион. Я спиной чувствовала, как мне в спину вонзаются взгляды. Удивленные, предвкушающие, разраженные. От них хотелось спрятаться куда подальше, и, если бы не то, что Алиса действительно моя хорошая подруга, я бы так и сделала.
- Садись, - она указала на свободное место. Тут уже сидело множество зрителей. Я присела, но возле меня и сзади было еще три свободных места, видимо, кто-то не пришел. Вот и хорошо, не люблю, когда кричат над ухом.
Несмело улыбнувшись, я посмотрела на подругу. Она простит мне мое равнодушие, ведь я же все равно пришла. Она вздохнула и тоже улыбнулась:
- Ладно, не волнуйся, я не сержусь...
В порыве радости, не удержавшись, я обняла ее и засмеялась:
- Спасибо!
Мальчишка, сидевший позади, обернулся и начал на меня пялится. Он был на курс меня младше, и выражение его лица было крайне неприятным, будто я какую-то гадость сделала. Мое хорошее настроение начало сдуваться.
Алиса скривилась пареньку в ответ, и из-под мантии показала неприличный жест.
- Все, Роза, я побежала, - она еще раз меня крепко обняла и со всей прыти помчалась вниз к нашей команде.
Алиса молодец. Она много тренируется для того, чтобы достичь определенного уровня в квиддиче. Девушки в этом виде спорта - редкость. И я горжусь, что моя подруга настолько упорна.
На поле уже собрались обе команды и начали разминаться перед игрой. Алисе метлу притащил нынешний вратарь.
Я обвела трибуны взглядом. Куча незнакомых лиц. Есть парочка одноклассников, но сидят далеко. Может оно и к лучшему, половина из них фанатики квиддича, а с остальными мне не хочется иметь ничего общего.
- О! Нашла! Это свободные места!
Быстро оглянувшись, я увидела Энн Батлер, а с ней - двое парней и Скорпиус. Краска немедленно залила мне лицо, а руки машинально сжали мантию. Батлер обошла других зрителей и уселась прямо за мной. Я напряглась. Отсесть захотелось сразу же. Становиться мишенью для её смешков было не в моих планах, а что будет именно так, я знала точно.
Вдруг чья-то рука коснулась моего плеча. Обернувшись, я, конечно же, наткнулась на взгляд Малфоя.
- Так и знал, что это ты... Хотел убедиться... - он улыбнулся, и прядь длинноватых волос упала ему на глаза. Аккуратно постриженные в начале года они сильно отросли. У меня даже рука зачесалась, так хотелось поправить эту прядку.
- Скор... – начала, было, Энн, но он ее резко оборвал.
- Я сяду возле Уизли.
Меня переклинило и мгновенно заглючило. Так вдруг захотелось ему что-то сказать, что-то действительно умное, чтобы он не пожалел что сел со мной. Но я знала, что, если открою рот, то оттуда не вырвется и звука, а если и вырвется, то это будет точно не то, что нужно. Он сел рядом и повернулся всем телом ко мне:
- Как дела? Как Лили?
- Х-хорошо... - меня встряхивало от звука его голоса, и я была благодарна всем святым, что смогла сказать хоть что-то.
- Ясно...
Потом мы просто молчали. Я больше уже не могла сосредоточиться на игре. Мне было неловко, но он, кажется, этого не замечал. Энн, не обращая внимания на остальных парней, клеилась к Скорпиусу, цеплялась и обнимала его. Я только пыталась мило улыбаться, скрывая боль, которую причиняло ее поведение. И хоть Малфой, не делал того же, но он улыбался ей и даже поправил ей волосы, когда те вылезли с высокой прически.
"Такое ощущение, что они встречаются", - подумала тогда я, и почему-то мне стало настолько больно, что, не выдержав, я тихонько ушла.