Глава 17. Et memorias: Последний вздох

Учеба для меня до встречи с Лесли всегда была на первом месте. Мать воспитывала нас с сестрой так, что мы должны построить медицинскую карьеру и получить какую-нибудь научную степень, не меньше. И так как старший ребенок уже загубил мамины планы, младший должен был отдуваться за двоих. И я старалась, честно. Иногда даже получалось забыть о любовнике и заниматься литературой и исследованиями. Я была записана на многие факультативы, в театральную группу, принимала участие в работе над ежемесячным научным вестником университета, писала статьи. Но особой радости и оправданий великих материных надежд мои немалые успехи не приносили.
Я жила для него и ним. Удивляюсь, как я вообще смогла просуществовать еще два года, будучи вовлеченной в эти странные половинчатые отношения. Я чувствовала себя человеком, которого в результате автокатастрофы выбросило через лобовое стекло, а он, выжив, принялся искать слетевший с ноги кроссовок. Некая аморфность позволила мне плыть по течению, не заглядывая далеко в будущее. Я не знала, что сулит наша любовная связь, даже не размышляла об окончании обучения и наплевала на будущее распределение.
Оглядываясь назад, я понимала, что вот уже четыре года, как мы вместе и от этого нет никакого результата. Наши встречи больше не вызывали во мне особой радости. Лишь ситуативные приятные переживания в те уже редкие моменты, когда мы встречались. Не было никакой новизны и никакого прогресса в нас самих. С Лесли я таяла, как свеча. Печальное сравнение, но именно так могу сказать о себе в том зря упущенном времени. Оно медленно уходило, и вскоре я уже начала ждать какой-то встряски, толчка, чтобы прекратить наши бессмысленные встречи. Я хваталась за любую возможность поучаствовать в жизни кампуса, оттягивая возможность увидеться с Лесли. Но, как известно, где тонко, там и рвется.
Во время каникул я обычно ездила домой или в гости к Синти, но в последние теплые выходные марта все же обещала навестить родителей.
Лесли в тот момент оказался в нашем штате, ведь его всё чаще отсылали в командировки по делам компании. И в очередной раз я не смогла сопротивляться его просьбе встретиться в гостинице. Как же достали эти прятки, постоянное вранье родителям и самой себе!
Он приехал в Трентон, чтобы мы смогли провести время вместе, но при встрече был каким-то холодным, безразличным. Его взгляд скользил по сторонам, а мысленно Лесс витал где-то далеко. Нас всегда было трое. Я, он и его любимая Дебора. Зачем я приняла такой порядок вещей, не могу понять?! Именно тогда я готова была бросить все эти игры и поставить ультиматум: либо я, либо она. Но что-то останавливало меня. Страх остаться одной? Нет, любовь к моему мужчине. Но какая еще мазохистка станет делить любимого вместе с какой-то там тёткой?
Я не воспринимала его чувства к ней всерьёз, а стоило бы. Лесли уделял мне лишь сотую, нет, тысячную долю своего внимания, остальное же отдавал драгоценной Дебби.
При встрече с этой особой я точно не прошла бы мимо. Возможно, ухватила бы чертовку за горло или же просто выцарапала бы ей глазёнки! Но, скорее всего, я даже глаза побоялась бы поднять, ведь она – его любимая, а я всего лишь жалкая её замена на некоторое время. Я должна была бороться за его любовь, ей же всё доставалось без особых усилий.
Сколько раз я пыталась поговорить с ним? Но когда речь заходила о миссис Олвард, Лесли менялся в лице. Он и слова не хотел слышать о том, что она его использует, что он ей на самом деле не нужен. Глаза его грустнели в миг, и он немедленно замыкался в себе. Как же всё это надоело! Но что я могла поделать? Бросить его мне не хватило бы сил, даже если бы он сам попросил уйти. Даже если бы прогнал, я бы сидела на его пороге и просилась пустить меня обратно в его жизнь. Наверное, я выглядела жалкой в его глазах. Кто стал бы добиваться ту, что на коленях стоит у твоих ног и борется за каждую минуту, чтобы провести её вместе? Почему эта догадка не осеняла меня раньше?
Он присел на краешек кровати, а я, замотавшись, словно кришнаитка, в лиловую простынь, уселась на подоконнике. Он медленно застёгивал свою голубую рубашку и смотрел на меня серьёзно.
- Она очень идёт к твоим глазам, - тихо сказала я.
Он улыбнулся одними губами и медленно подошел ко мне. Обняв меня за плечи как всегда теплыми руками, он скользнул по спине вниз. Представляю, какой красивый вид открывался сейчас глазам прохожих: обнаженная девушка в наброшенной кое-как простынке поддается ласкам высокого блондина с ярко-голубыми глазами.
- Думаю, мне пора уже отпустить тебя домой. Наверное, родители волнуются, - пробормотал он мне в губы.
- Они думают, что я у подруги. Я же заночевала у неё, помнишь? – лукаво глядя в глаза любимого, я гладила его грудь и мягкими движениями опускалась все ниже.
- Я прекрасно помню всё, что ты придумала, но стоит быть рассудительней. Иначе мама больше никуда тебя не отпустит, - покачал он головой, убирая мои руки на свою грудь.
- Ну и ладно, я уже взрослая и не боюсь маминых запретов. Скоро вообще уеду отсюда навсегда! – нахмурив брови, запричитала я.
- Никки, я проехал десять часов, чтобы мы смогли повидаться. Не капризничай, пожалуйста. Меня это так выматывает, - мягким голосом сказал он.
- Неужели тебя так утомляет дорога? – спросила я его, ожидая услышать заверения в противоположном. Наклонив голову на бок, я несколько секунд ждала ответа.
- Я так устал от всего этого, прости, - Лесли опустил мои руки и отошел в сторону.
Не знаю, что меня сдерживало от того, чтобы порвать эти отношения много лет назад. Ну как же, не много - всего четыре года мы провели вместе. Хоть для меня они тянулись вечность. Когда твой любимый постоянно курсирует между городами и любовницами, а встречаетесь вы крайне редко, наслаждаясь любовными утехами, время тянется слишком долго. И сколько ещё будет продолжаться это соревнование по перетягиванию каната? Сколько ещё времени потребуется Лесли, чтобы понять, чего он хочет? Он не уходил от меня, и это обстоятельство останавливало меня от разрыва отношений.
Я надеялась, что в конце концов он выберет меня, а не её.
Я смотрела на него озадаченно, что-то внутри дергалось, словно нерв бился о ребра. Ах да, это ускоренное биение некой мышцы, усиленно работающей внутри меня. В последнее время меня всё чаще стало беспокоить головокружение, появилась некая слабость в мышцах, а иногда при резких движениях содержимое желудка грозило оказаться снаружи.
Маму я боялась даже просить об осмотре, папа же был не того профиля специалист. Вряд ли у меня проблемы в области нейрохирургии.
Некоторые догадки закрались в моё сознание, но я до последнего отталкивала мысль о беременности. После двухнедельной тошноты по утрам я всерьёз разнервничалась и приобрела в аптеке тест. Он лежал сейчас в дальнем кармане моей сумочки, ведь я так и не смогла им воспользоваться. Да просто не осмелилась. Прошла целая неделя, а злосчастный тест уже маячил в сумке, словно пожарная сигнализация. Пока Лесли был вот таким слабым, стоял напротив меня, опустив плечи, я решилась проверить, права ли в своих подозрениях.
- Мне нужно в ванную, - нарушила я молчание, ловко спрыгнув с подоконника.
Я схватила сумку и вылетела из комнаты, выдохнув, лишь когда стук защелки разделил нас небольшой дверью. Холодок опустился в область грудной клетки, а в животе замутило. Дрожащими пальцами я достала белую глянцевую коробочку с надписями ужасного розового цвета. Внимательно прочитав инструкцию, я принялась за дело. Даже смешно было, что мою судьбу сейчас решала тонкая пластиковая палочка. Сделав все манипуляции в соответствии с описанием на коробочке, я отошла в сторону в ожидании результата.
Присев на холодном полу, уложенном кафелем, я сцепила пальцы и закусала губу. Холод сейчас беспокоил меня меньше всего. Слишком много всего было поставлено на карту. Результат дурацкого теста предопределял всю мою дальнейшую жизнь, и мне предстояло сделать окончательный выбор.
Если результат окажется негативным, я должна уйти от Лесли и оставить его Деборе. Я устала делить своё счастье, и если уж оно предпочитает быть без меня, так что толку в этих отношениях? Если же тест будет положительным… Я не знала, что делать и как быть. Всем сердцем я надеялась, что Лесли выберет меня и мы вместе будем растить нашего ребёнка.
Всё-таки он любил меня, иначе давно сам бы бросил всё это. Но я была нужна ему, возможно, для поддержания баланса в его хрупком внутреннем мире. Несмотря на то, что он уже взрослый самостоятельный мужчина, Лесли оставался ранимым и чувствительным. Нет, я не смогла бы уйти от него.
Что же тогда делать? Спросить совета у мамы я бы не осмелилась, а сестру просто не хотела беспокоить. Приходилось самой во всем разбираться. Неловкое положение, неловкая ситуация. Слишком много ответственности, которая могла свалиться на мои плечи в один момент. Можно было только надеяться на поддержку Лесли, ведь Питера, своего тринадцатилетнего сына, он так и не признал.
- Никки! С тобой всё в порядке? – Он постучал в дверь, и голос его был беспокойным.
Я вздрогнула и почувствовала, что практически прилипла мягким местом к кафелю. Прошло больше десяти минут, пока я пребывала, как всегда, в своих размышлениях. Пришло время проверить результат.
- Да, всё хорошо, - вялым голосом отозвалась я, чтобы он ушел. – Я выйду через пять минут.
- Ладно, - тяжело выдохнул он. – Я подумал, что тебе плохо. Может, вчерашний ужин сказался.
- Нет-нет, еда была свежей. Я хорошо себя чувствую, просто привожу себя в порядок, - затараторила я.
Лесли слегка стукнул кулаком по стене и удалился. Я услышала, как он включил телевизор. Всё, теперь можно.
Я резко встала и ватными ногами подошла к умывальнику, где на краешке белела картонная коробка. Ощущение терпкости в руках не придавало мне уверенности, однако я взяла её в руки. Достав пластиковую округлую с двух сторон палочку, я старалась не глядеть прямо на неё, но глаза уже увидели то, что на ней было. Мозг как будто отталкивал подступающий к нему сигнал, отрицая действительность.
Как такое возможно? Нет, я знаю, как такое в принципе может произойти, но мы ведь всегда предохранялись. Я даже принимала противозачаточные таблетки.
Что же теперь будет? Словно перед смертью, у меня вся жизнь пронеслась пред глазами. Я увидела различные варианты развития событий, но никак не могла представить ребёнка у себя на руках.
Конечно, я думала о детях, мечтала о семье в будущем. Но мне всегда представлялось, что я окончу “Пенн”, получу научную степень и уже к тридцати годам, будучи замужней, как и положено, подумаю о детях. Однако судьба решила всё за меня.
А что скажет Лесли? Возможно, он сразу же уйдет, ведь он не собирался становиться отцом и жениться на мне. Хотя кто говорит о свадьбе? Мы с ним никогда даже не рассуждали об оформлении отношений. Он лишь раз виделся с моими родителями, как и я с его мамой.
Если обо всем узнает моя мать, она точно возьмет все в свои руки, и я проживу жизнь по составленному ею плану. Не говоря уже о том, что отец моего ребенка вмиг будет обезоружен и уничтожен.
Нет, я не стану давить на него. Лесли вначале должен узнать новость о моей беременности, а затем подумать, что мы будем делать дальше.
Встряхнув головой, я открыла кран и подставила ладони под холодную струйку воды. Даже данный прием не успокаивал меня сейчас.
Я беременна. У меня будет ребенок! Неужели со мной могло произойти подобное, если я всегда была такой осторожной? Видимо, вся осторожность была ни к чему, раз суждено стать мамой ребенка Лесли. О, Господи! Я должна сказать ему. Вся моя жизнь зависит лишь от его решения касательно данной ситуации.
У меня был выбор: сказать ему сейчас же или сохранить тайну, выжидая удобный момент. Хотя чувствую, что удобного момента тут может и не быть. С каждым днем он отдалялся от меня все больше. Наши отношения зашли в тупик, и сейчас наступил решающий момент: либо быть вместе дальше, либо разорвать этот замкнутый круг и остановить круговорот, в котором буквально перехватывает дыхание.
Повязав простынь через плечо, хоть и выглядела я при этом нелепо, умыла лицо и вышла в комнату. Лесс лежал на кровати и смотрел какой-то старый боевик по кабельному. Он скучал и, увидев меня, словно оживился. Сейчас, милый, ты еще и не так оживишься!
- Ты бледна, - серьезно сказал он, бросая затертый пульт от телевизора подальше, и пригласил меня в свои объятия.
Я тяжело вздохнула и резко до боли выдохнула воздух. Нужно сказать ему, я не смогу скрывать от него сей факт. К тому же времени на отсрочку у нас нет. Я присела на кровати, глядя ему в глаза, и правой рукой взяла его ладонь. Кажется, Лесли это насторожило. Лицо его вытянулось и приняло еще более серьезный вид.
- Любимый, у меня есть для тебя хорошая новость, - протянула я на одном дыхании.
- Какая? – осторожно спросил он.
Я вздохнула и запустила ногти в свою свободную ладонь. Ощущение боли всегда приводило меня в чувство. Но теперь даже не знала, не навредит ли подобный прием нашему ребенку.
- Лесли, у нас с тобой будет малыш, - выдохнула я, осознав, наконец, реальное своё положение, и воспроизвела его вслух. – Я беременна.
Казалось, что он в огромных наушниках, нас разделяет стекло, а мои слова очень долго до него доходят. Я старалась дышать ровно и успокоить своё сбивчивое сердце. Лесли сидел напротив меня и хлопал пушистыми ресницами. Я же смотрела на него и не могла понять реакцию на сказанное. Испугался он или был зол - у меня не получалось разгадать его настроение по замершему выражению лица.
- Прости, может, я неправильно понял тебя, - пробормотал он. – Ты действительно беременна?
- Да, я только что сделала тест, - кивнула я.
Легкий шум в ушах мешал адекватно воспринимать информацию. Лесли выдохнул и, отложив мою ладонь, обхватил руками голову. Он устремил свой взгляд в никуда, чем окончательно запутал меня.
- Ты разве не рад? – осторожно спросила я, словно шагая в тот момент по заминированному полю.
Он помолчал пару секунд, а затем поднял свои глаза на уровень моих, и я поняла всё без слов. Он глядел на меня так, словно я была больным щенком, которого и убить жаль, и ухаживать за ним обуза.
Что ж, я не потребую от него объяснений. Увидев, как изменилось выражение моего лица со счастливого и неуверенного на жесткое и решительное, он виновато мне улыбнулся. Это была улыбка падшего ангела. Он убил меня с улыбкой на устах.
- Я не люблю детей, ты же знаешь. Я и с Питером-то общаюсь только в угоду матери, а Кетрин вообще не переношу на дух. Это была ошибка, которую я сделал по молодости да по глупости. И теперь должен до конца дней расплачиваться за сделанное, - принялся оправдываться он.
- Ни к чему эти слова, Лесли! Я прекрасно знаю о твоем отношении к сыну. Я наивно полагала, что ты решишь взять опеку над нашим общим ребенком, но теперь поняла, что ты безразличен ко мне и ко всему, что меня касается, - вычитавала я его. Дыхание сбивалось и иногда мои слова звучали глухо, но смысл их от этого не менялся.
– Думаю, пришел тот момент, когда мы должны расставить всё на свои места. Если ты не принимаешь меня с нашим ребенком, тогда я тебе и так не нужна, признайся!
Истерические слёзы скатывались по щекам. Они обжигали и без того раскрасневшееся лицо. Редко я могла похвастать румяными щеками, но в данном случае все лицо моё пылало от тяжелых эмоций. Лесли молчал, наблюдая за моей реакцией.
- Прости, я думал, ты хорошо знаешь меня, - пробормотал он с неуместно легкой улыбкой, взяв меня за руку. – Пойми, я не готов растить детей, быть привязанным. К тому же ты еще не доучилась. Я думаю, что нам следует от него избавиться, Никки. Не горячись, возможно ты даже не беременна. Нужно обратиться к врачу, и если я прав, мы вместе это отпразднуем.
Мое лицо словно ошпарило кипятком, когда я услышала эти слова. Они прожгли меня насквозь своим гнусным смыслом, и я захлебнулась в слезах. Он пытался успокоить меня с виноватым выражением лица, но мне было уже все равно. Правду всегда тяжело принять, особенно, если это касается отношения к тебе дорогого человека.
Тут меня накрыло понимание того, что пришел конец наших отношений. Здравый смысл все-таки возобладал над безрассудностью и наивностью. И о чем я только думала, когда согласилась на подобные отношения? Теперь я буду вынуждена растить ребёнка в одиночку! А что скажут родители? Как теперь жить дальше?

Март 2005 г., Трентон

Предыдущая глава