- Она пожертвовала собой ради любимого, - я встрепенулся, когда Белла совершенно четким голосом произнесла эту фразу. Перед тем, как сказать эти слова, она даже не пошевелилась, не шелохнулась. Я даже немного разочаровался, что не успел заметить, как она просыпается. Посмотрев на Беллу, я понял, что она и не проснулась вовсе. Мое сонное чудо разговаривало во сне, только тематика мне не нравилась. Я приподнялся на локте и внимательно посмотрел на ее лицо. Она выглядела умиротворенной, расслабленной…
- Третья жена, она смогла и может мне удаться, если… - я напрягся еще больше. Смогла что и, что хотела бы повторить Белла? Я хотел услышать продолжение, но Белла затихла. Несколько минут снова превратились для меня в тихую вечность, я замер так же на локте. Меланхолично соображая, о чем она могла рассуждать, я терялся в догадках и не мог найти ответа, не зная сути ее размышлений.
Подумав, что она больше ничего не скажет и ее сон будет дальше спокойным, я собрался опуститься на кровать. Я медленно, чтобы не побеспокоить мою принцессу, начал опускаться и тут почувствовал, как хрупкие пальцы впились в мою руку. Боли, конечно, я не почувствовал, но волнение забушевало во мне с новой силой. Бросив мимолетный взгляд на побелевшие костяшки ее пальцев, я тут же посмотрел на ее лицо и меня словно парализовало.
Недавно спокойное лицо, красиво очерченные губы, замершие в некой улыбке, сменились мучительной маской. Ее лоб был нахмурен, слишком глубоко собралась складка между бровей, глаза зажмурены, а нижнюю губу она закусила с силой, что кровь отлила. Белла сильнее сжимала руку. Я не мог пошевелиться, настолько сильным было мое потрясение от столь резкой перемены.
- Я спасу его, - горячо прошептала она и выгнула спину. Окаменев, я положил одну руку на впившиеся в меня пальцы. Белла сразу же ослабила хватку. Вторую руку я аккуратно положил на живот. Ладонь сразу же зажгло от обжигающей температуры нежной кожи, а голова на несколько секунд помутилась. Я не позволял себе раньше дотрагиваться до оголенного плоского живота Беллы. Ее обнаженное тело для меня наркотик, который я боюсь попробовать, так как, если он мне понравится, а это произойдет в любом случае, я не смогу остановиться и вероятность вреда, который я причиню ей, вырастает в несколько раз.
Я отвернул голову и тихо выдохнул через зубы, стараясь убрать из головы ненужные мысли. Мягкое тело Беллы начало опускаться под моей рукой. Я почувствовал облегчение, увидев знакомую улыбку на сладких губах, но осадок от услышанного и увиденного остался и вряд ли он исчезнет сам собой.
Я более чем уверен, что это очередная легенда, но вот ее смысл не очень меня обрадовал. Джейкобу следует думать, что Белла сможет принять близко к сердцу, а что нет, раздосадовано подумал я. Всеми силами я старался стереть мучительное выражение лица Беллы, которое показалось несколько минут назад. Безупречное личико было пропитано такой мукой и тоской, она даже напомнила мне себя в какой-то момент. У меня было над чем задуматься после этого, чем я и занялся, пока Белла продолжила мирно посапывать.
Последний год она очень плохо спит, с сожалением подумал я. А скоро и вовсе перестанет спать. Мне кажется, что она даже обрадуется этому, ее кошмары закончатся. Еще раз пожалев, что не могу погружаться в царство Морфея, я опустил голову ниже и положил на подушку возле Беллы. Интересно, мне когда-нибудь перестанет быть интересным каждая мелкая черточка ее лица? Не думаю, сразу же ответил я, обводя взглядом губы. Да, пожалуй, на них я заостряю свое внимание гораздо чаще теперь, чем раньше, заметил я и постарался отвлечься на что-нибудь другое.
Чем-нибудь другим стал Чарли. Шериф громко ходил по дому. Он несколько раз подумал о том, чтобы приготовить себе завтрак, и каждый раз разубеждал себя в этом. Я усмехнулся его страху перед готовкой.
Когда Белла переворачивалась, я всегда приподнимался, чтобы затем лечь поудобнее для нее.
Белла, наверное, крепко спит, - Чарли стоял возле лестницы, раздумывая, подниматься наверх или нет. Мне бы крайне не хотелось сейчас быстро исчезать из комнаты, и отступать от моей Беллы хотя бы на пару минут, так что я желал, чтобы шериф отказался от этой идеи. Но нет, я сконфуженно слушал громкую поступь ног на лестнице.
Я коснулся виска Беллы губами, сразу же почувствовав неопределенное чувство, возникнувшее внутри меня. Оно было похоже на напряжение, но уступало ему из-за того наслаждения, что я испытал во время короткого прикосновения к теплому лицу Беллы. Пока Чарли поднимался выше, я захотел проверить еще раз это ощущение, мне было интересно подтвердить его наличие. Я провел носом по ее щеке, и снова, как мазохист, глубоко, насколько только мог, заполнил легкие дурманящим ароматом. Из-за близости с ее телом, заманчиво лежащим возле меня, я почувствовал головокружение и некое помутнение рассудка. А ведь сейчас она столь беззащитная, еще более хрупкая, чем обычно, зачарованно подумал я, отвечая на зов вампира проснувшегося от столь сладкого запаха. Я прекрасно понимал, что не причиню ей вреда, но порой, хищная натура, просто не могла не думать о том шансе, который никогда ей не выпадет.
Шаги становились громче, голова шерифа была заполнена разным, мне не нужным. Я пользовался последними секундами, словно мы должны были сейчас расстаться, по меньшей мере, на час. Мои пальцы аккуратно очертили ее ключицу, обнаженная шея вызывала море мыслей и две из них точно были под запретом.
Шериф тянулся к ручке двери, когда я быстро, но в тот же момент мягко, приподнял Беллу со своего плеча, опустил ее на подушку и выпрыгнул в окно. Через пару секунд Чарли любовался безмятежно спящей дочерью.
Смогу ли я нормально относиться, если Беллс решит переехать к Каллену жить? Мне кажется, что у них все серьезно, несмотря на юный возраст обоих, - тоскливо подумал он. Я смотрел на Беллу его глазами, любуясь ее расслабленным состоянием. Может мне и хотелось бы сказать Чарли, что я старше, чем он почти в два раза, но я же не мог себе этого позволить в любом случае. Еще немного постояв в дверном проеме, грозный шериф решил, что ему пора на дежурство, и тихо закрыл дверь. Тут же я оказался на своем законном месте, уже успокоенный, выбросив на свежем воздухе нехорошие и не желательные мысли. Солнце уже успело выглянуть и скрыться за густой пеленой серых облаков, когда Белла еще продолжала спать. Я успел соскучиться по ее глазам и темному оттенку глаз, но будить ее было не в моих правилах, тем более, что она провела сутки без сна. Ожидание ее пробуждения стало для меня некой игрой, во время которой я безостановочно любовался моей спящей красавицей. Интересно, можно ли ее разбудить, как в сказке? – одним прикосновением губ, подумал я и мгновенно осекся. Да, холодным, мраморным поцелуем, мне бы не понравилось, если бы во время глубокого сна, ко мне приложили ледяной камень, а именно на это похожи мои прикосновения. Как сказал Блэк? «Трупный холод». Как только я повторил про себя столь омерзительные слова, по мне прошлась волна негодования. Я себе не позволяю, я сжал губы, ладно, практически не позволяю его оскорблять. Сразу в голове возникли слова Элис: «…не сдержался и прикончил вервольфа». Я тихо покачал головой, не моя вина, что такое отношение заложено в моей природе, тем более к такому хитрому, да еще и псу, как Джейкоб. Почему он имеет право говорить обо мне всякую чушь? И, надо сказать, это лишь малая толика, которую я воспринял всерьез, остальной щенячий лепет, ему же во благо, мной никак не воспринимается.
Стараясь сократить время, которое тянулось, словно густая карамель стекала в чашку, я думал о разном, в том числе и о своих возможностях в битве за Беллу. Это моя личная битва, битва до затмения, которую я не собираюсь проиграть ни за что. Пообещав себе сделать, что угодно, но только не подлости, я развернулся к Белле и остался лежать так, лицом к лицу с прекрасной красотой, которая томила мою сущность и выводила из равновесия с самим собой.
Когда солнце, правда из-за привычного облачного покрывала Форкса, скрывающего мою семью уже не первый год, его не было видно людскому глазу, но оно стояло высоко в небе, Белла еще спала. Я, практически неподвижно, пролежал возле нее тринадцать часов и двадцать восемь минут. Мои глаза уже не первый час гипнотизировали будильник. Много раз за ночь и за начавшийся день Белла разговаривала, повторяя примерно те же самые слова, которые мне довелось сегодня услышать. Размышления об этом не давали мне покоя, я должен был выяснить, чего касаются эти слова, но не у Беллы. Она может испугаться, что я знаю ее маленькую тайну, а вот тот, кто знает... думаю, мне придется остаться с ним наедине, чтобы раскрыть карты моей славной Беллы. Не успел я подумать о возможности остаться с Джейкобом наедине, как Белла мягко шевельнулась. Я не мог сказать, что был рад, потому что еще не знал, проснется она сейчас на несколько секунд и снова уснет, как делала ночью, либо очнется совсем.
Поскольку она переворачивалась во сне, я оставался лежать на краю кровати, наблюдая за ее беспорядочными перемещениями. И теперь Белла, мило зевнув и потянувшись, я отметил, что она похожа на маленького беззащитного котенка, который только пробудился и теперь вытягивал лапки вперед, искала меня. Ее лобик нахмурился, когда меня не оказалось так близко, как она хотела. Тонкая рука хватала одеяло, ощупывала простыню и подушки. Поняв, что моя принцесса действительно проснулась, улыбка озарила мое лицо, и я придвинулся чуть ближе, никак не выдав своего перемещения.
- Эдвард? – еще заспанным голосом просипела она. Какое же это удовольствие, слышать свое имя, произнесенное ее голосом, я почувствовал, как восходит мое собственное солнце. Она еще дальше подвинула руку и наткнулась на мою ладонь, видимо, для нее это стало неожиданностью, потому что я почувствовал мелкую дрожь, прошедшую по кисти ее руки.
- На этот раз, ты действительно проснулась? – тихо спросил я, еле скрывая сладкое наслаждение от ее горячего прикосновения.
- Хммм, - жаркое дыхание Беллы, наконец, коснулось моей кожи. Мой собственный рай здесь рядом с этой девушкой, чуть приблизившись к ней, подумал я. Белла повернула ко мне голову. – Было много ложных пробуждений?
- Ты была очень беспокойна – разговаривала весь день, - я решил уточнить для нее.
- Весь день? – немного ошарашено спросила Белла. Видимо, она еще не осознала, что для утра свет в комнате слишком яркий, несмотря на облачность.
- У тебя была долгая ночь. Ты заслужила день в кровати, - уверенно произнес я, подбивая под нее одеяло, чтобы ненароком не обнажить ноги. Белла резко приподнялась и села в кровати. Ее зрачки тут же расширились и она покачнулась. Хорошо, что сразу не встала, умиротворенно подумал я, глядя на то, как моя соня собирается с мыслями. Ее желудок тихо урчал в просьбе еды. Было бы не плохо, если бы у нас живот так просто реагировал на голод, а не скручивался в комок до такой степени, что сводило зубы, да к тому же - вечно сгорающее горло...
- Голодная? Хочешь завтрак в постель? - отвлекаясь от не добрых мыслей, спросил я.
Белла выпрямила спину и потянулась, отвечая мне.
- Справлюсь сама. Мне надо встать и размяться. - Белла неспешно скинула с себя одеяло. Я мгновенно сел и отвернулся к окну, стараясь лишний раз не провоцировать ни ее, ни себя, особенно после ночных мыслей и случайных прикосновений к ней. Даже несмотря на то, что сейчас она была в хлопковых бриджах. И как она может спать в такую духоту в этом?
Белла направилась к выходу. Я настороженно смотрел на ее покачивающуюся походку, готовый в любую секунду оказаться рядом и поддержать ее, если она не удержится и начнет падать.
Когда она дошла до двери и открыла ее, я заставил себя смириться с ее майкой, которая открывала прекрасный вид на точеные плечи и длинную бледную шею, под тонкой кожей которой так стремительно неслась кровь, горячая, сладкая... Я разозлено выдохнул. Что за чушь в голову лезет? Я оказался возле Беллы и сплел свои пальцы вокруг ее тонкой и нежной ладошки. Она посмотрела на меня как-то разочарованно, или немного сконфуженно из-за моей чрезмерной заботы. Перестану ли я заботиться о ней и оберегать ее, когда она будет... менее хрупкая, я задался этим вопросом, пока мы спускались по лестнице. Я сошел вниз первым, Белла игриво положила голову мне на плечо и изобразила, что падает. Я улыбнулся ее приподнятому настроению и с удовольствием подхватил ее, скрестив руки у нее на талии. Зная, что она наверняка будет протестовать против похода на кухню, находясь в моих руках, я, чуть подержав ее в своих объятиях, поставил Беллу на пол. Она задержала голову на моем плече, я услышал глубокие вдохи. Странно чувствовать, как Белла вдыхает мой запах, обычно это мое любимое занятие. Безусловно, мне было очень приятно ощущать жжение на спине от прикосновения ее лица, даже слишком. Когда ее руки замерли у меня на плечах, я окаменел. Мой взгляд старался сконцентрироваться на предметах интерьера, но я всегда сбивался, чувствуя каждой клеточкой тела прикосновение горячих рук. Я все так же отчетливо слышал, как Белла дышит мной и ощущал, как она исследует мои плечи. Я мог уверенно сказать, что она стоит с закрытыми глазами, просто чувствовал это. Тонкие пальцы плавно скользили по моим плечам, иногда спускаясь чуть ниже. Из-за моего напряжения, она должна была чувствовать мышцы рук, мраморные, застывшие под кофтой. Пока собственные ощущения и мысли не успели овладеть мной, я зацепился взглядом за старую потрепанную вазу, стоявшую чуть левее меня на подкошенном столике.
Ваза, такая старая, вон там стерся рисунок, - Белла провела руками от плеч до шеи и замерла на ней. - Что же ты делаешь Белла?! Так, стеклянный сосуд! Она же стоит позади меня в этой майке, обнажающей плечи, ключицы... Ваза, Эдвард! Да, простая ваза, старая... Ооооочень старая ваза!
Тем временем, пока я начинал сходить с ума от действий моей, недавно сонной, Беллы, она повернула голову чуть выше, и теперь я чувствовал, как она выдыхает носом мне в шею. Это было подобно раскаленному железу, которое на несколько секунд прикладывали к моей шее и убирали, испытывая мое терпение. Разница только в том, что я жаждал нового выдоха и вдоха. Терпение покидало меня так стремительно, что я уже начинал думать о том, чтобы развернуться к ней. Последними силами я концентрировал мысли на рисунке вазочки, который, конечно, уже не имел для меня никакого смысла. Когда Белла мягко коснулась моей шеи губами, я еле сдержал напрашивающийся громкий выдох, она бы поняла, что я не так спокоен, как кажусь. Заставив себя сконцентрироваться на чертовой вазе, я быстро поднял свои руки и положил Белле на ладони, затем опустил их вниз и скрестил впереди себя на собственном торсе. Так будет безопаснее, быстро подумал я, приводя мысли в порядок.
- Белла, твой желудок ненавидит меня, за то, что ты еще не ешь, - выдавив улыбку и сделав тон, как можно ровнее, произнес я, ведя ее вперед.
- Почему тебя, а не меня? - довольно спросила она. Ты же у меня не глупенькая, прекрасно знаешь, что выводишь меня этим. Игра Беллы забавляла меня и расстраивала, потому что, будь я человеком, сейчас бы я мог запросто... Ваза!! У нее вон там скол, - я все еще старался не думать о том, что причинило бы мне моральную боль и физический дискомфорт.
Перехватив ее ладонь и взяв ее в руку, я вывел Беллу из-за своей спины. Тут ее желудок заурчал так, что даже она услышала это. - Он уже ненавидит меня, - я сделал разочарованный тон.
- Не плачь только, - попросила Белла и пошла вперед. Я фыркнул и пошел за ней, поддерживая и переживая, что она может потерять равновесие от длительного сна, хотя у нее только что было совсем не сонное настроение. Хорошо, что мы не оставались с ней ночью одни у нее или у меня, это обернулось бы чем-то не хорошим, точнее, опасным для Беллы. Вряд ли я бы устоял перед ней, если бы Белла сделала что-то подобное, будь это ночь и будь мы совершенно одни.
Мне казалось невозможным найти что-либо притягательного в том, что ела Белла. Поджаренный хлеб, тосты — обычные зерна. Несмотря на бодрость действий, карие глаза все еще были заспанные. Ее волосы кучковались на шее, чуть спутавшись, обрамляли лицо. На нем еще держались отпечатки подушки. Плотные швы ткани порвали капилляры, из-за чего кожа примялась и выделялась более розовым цветом.
Когда тостер дал знать, что хлеб прожарен, Белла неохотно встала со стула и подошла к машине.
- Ну и видок у меня, - тихий свист, последовавший за выразительными словами, закончил ее образ и дополнил картину ее чувств. Увидела свое отражение.
- Была долгая ночь. Тебе следовало остаться и выспаться.
- Ага! И все пропустить. Знаешь, тебе пора свыкнуться с тем фактом, что я теперь часть твоей семьи, - она вытащила мучные изделия на тарелку и села за стол. Ее слова отозвались теплым эхом по телу. Она называет себя частью моей семьи, с благоговением подумал я и произнес, не сдержав улыбку:
- Возможно, к этому я смогу привыкнуть.
Она придвинула к себе тарелку, я сел возле нее. Белла вытянула руку к тосту, я внимательно посмотрел на запястье, точнее на браслет, болтавшийся вокруг тонкой кисти. Вот что я ни разу не заметил за ночь, и не вспомнил после выпускной вечеринки — это подарок Блэка. А сегодня я не видел его, потому что почти всю ночь Белла проспала на этой руке. Вполне симпатично сделал, ему надо открыть свою лавку, недовольно подумал я, разглядывая маленького деревянного волчонка. Теперь образ волка с нами навсегда, тоскливо подумал я и спросил, указав на подвеску:
- Можно?
Ее сердце екнуло, и она быстро проглотила большой кусок тоста. Хорошо, не подавилась, с облегчением подумал я, желая, чтобы это не было испугом. Она посмотрела на руку:
- Конечно.
Я обхватил образок ладонью и перевернул руку, затем раскрыл пальцы. Коричневая деревянная поделка лежала у меня на ладони. А ведь он старался над ним почти месяц, я припомнил мысли Джейкоба. Он думал об этом достаточно много, чтобы надоесть. Белла не ела, а внимательно следила за тем, что я делаю. В ее глазах мелькало какое-то недоверие, неужели она боялась, что я оторву сейчас от браслета подвеску или сломаю ее? Конечно, это проще простого, но есть «но» - этот мини-вервольф сделан лапами пса, так что эта вещь обладает государственной неприкосновенностью... Почему я не имею права дарить ей что-либо, разочарованно спросил я сам себя и задумался над этим. Белла внимательно всматривалась в меня, пытаясь угадать настроение, но еле заметное разочарование на еще сонном лице давало знать, что вычислить меня ей не удается или удается, но не до конца.
Еще немного задержав глаза на темном дереве, я легко отпустил фигурку, дав ей дальше украшать тонкое запястье Беллы. Я молча раздумывал над своими ощущениями от того, что Белла принимала подарки от всех. Не думаю, что чувствовал разочарование, может быть мелкое смятение от того, что не понимал ее нежелание принимать от меня что-либо.
- Джейкоб Блэк может дарить тебе подарки, - ровно произнес я, поднимая глаза на Беллу. Отражение в карих глазах давало мне понять, что я не выгляжу расстроенным. У меня вообще отсутствовали эмоции на лице. Белла смотрела на меня все так же — изучающе.
- Ты дарил мне подарки, - она качнула головой, волосы слетели с плеча и разнесли по кухне сладкий аромат. Было приятно осознавать, что я больше не чувствую сумасшедшего огня в горле. Белла продолжила, чуть придвинувшись ко мне. – Знаешь ведь, что я люблю самодельные.
Несколько секунд я молчал, предполагая, как Белла отнесется к еще одному холодному, хрустальному предмету, который будет находиться при ней всегда. – А как насчет подержанных? Они принимаются?
- Что ты имеешь в виду? - обеспокоенно спросила Белла.
- Этот браслет, – я провел по запястью пальцами. – Ты будешь носить его?
Неопределенное выражение на ее лице заставило задуматься о надобности делать этот подарок. Белла будет носить его, это точно, ведь есть волчонок.
- Потому что ты бы не хотела обидеть Джейкоба, - убедительно пробормотал я. Белла смутилась.
- Конечно, думаю так, - неохотно согласилась она.
- В таком случае, не думаешь ли ты, что будет справедливо, если я тоже подарю тебе кое-что на память? - я продолжал рассматривать ее запястье. Такое тонкое, теплое.
- На память? - ее тон оставался недоверчивым.
- Подвеску на браслет – чтобы напоминала тебе обо мне, - уточнил я, дабы отмести ее страхи.
- Ты и так в каждой моей мысли. Мне не нужны напоминания, - мгновенно ответила Белла. Ее слова были, безусловно, сладки для меня. Не имея возможности читать ее мысли, я верил ее словам.
- Если я дам тебе кое-что, ты будешь носить это?
- Подержанная вещь? – Белла упрямо смотрела на меня.
- Да, нечто, что хранилось у меня некоторое время, - еще одно мое уточнение.
- Что угодно, лишь бы осчастливить тебя, - она коротко выдохнула, словно уже пыталась смириться с моим подарком.
- Ты заметила дискриминацию? Потому что я определенно заметил.
- Какую еще дискриминацию? - она сузила глаза и снова нахмурила лобик. Белла не поняла, что я имею в виду.
- Все имеют право дарить тебе подарки. Все, кроме меня. Я бы с удовольствием подарил тебе подарок на выпускной, но я не сделал этого. Потому что знал – ты расстроишься. Это совершенно несправедливо. Как ты объяснишь свое поведение? - обвиняющие бросил я. Ее ответ меня сбил с толку, ведь я надеялся увидеть скромный румянец, но она снова удивила.
- Легко. Ты, - Белла кивнула в мою сторону, - важнее всех остальных. И ты даришь мне себя. Это уже больше, чем я заслуживаю, и что бы ты мне не дарил, все только усиливает дисбаланс.
Я дарю ей себя? Пока я лежу ночами и размышляю над тем, как безответственно она распоряжается своей жизнью, соглашаясь быть со мной, Белла думает о том, что я – это больше, чем она заслуживает. Эта девушка никогда не поймет, что я опасен, даже привыкнув к ее крови, я все еще хищник. И я дарю ей себя... Я фыркнул и закатил глаза.
Белла никак не отреагировала на этот жест и лишь продолжила завтракать. Почувствовав мелкую вибрацию телефона в кармане, я решил немного подождать до начала мелодии, чтобы Белла услышала. Она все еще не может привыкнуть к нашей скорости в некоторые моменты. Лениво достав телефон, я мимолетно посмотрел на номер. Удержавшись снова закатить глаза, я начал гадать, что могло заставить мою сестру позвонить.
- Элис, что случилось?
- Да, в принципе ничего, кроме того, что Белла все время хочет сделать необдуманные поступки. Она обдумывает слова Джаспера.
Очередной раз я подумал о том, что Джаспер перегнул палку, и выдохнул. Белла внимательно слушала меня, хоть и пыталась показать безразличие. Пусть ее мысли молчат, но есть молодое сердце, которые выдает мне все чувства Беллы. И сейчас оно забилось быстрее. Музыка для моих ушей, но не радовало, что моя любовь снова переживала.
- В общем, я так и предполагал, - я внимательно смотрел в темные глаза. Белла приоткрыла рот, затем снова сомкнула красноватые губы. – Она говорила во сне.
Вот та реакция, которую я ждал. Щеки Беллы залились красным оттенком. Ее дыхание стало тяжелее.
- Ты же отговоришь ее, да? - взволнованно спросила Элис. - Я видела ее в лесу, она искала поляну.
- Конечно, он сделает это, - Джаспер, надо думать, стоял позади сестры. Его волновало мое мнение. - Эдвард, остановишь ведь?
- Мы в тебя верим! - Эммет тоже был поблизости. - Ты же не подведешь всю семью? Мы возлагаем на тебя большие надежды.
Старший брат понизил голос и сказал более, чем удручающе. - Уговори ее. Мы помним, как она реагирует на то, как ты ее уговариваешь.
Очевидно, он имел в виду бешеное сердцебиение Беллы, когда она ночевала у нас в последний раз. Я еще раз выдохнул, терпеливо. Я услышал тихий шлепок, очевидно Элис стукнула Эммета, от чего мне стало легче.
- Я позабочусь об этом, - спокойно промолвил я и отключился. Белла, с еще большим румянцем, смотрела на меня. Сейчас я жалел, что не могу читать ее, там бы нашелся ответ.
– Ты мне ничего не хочешь рассказать?
Белла смотрела в стол. Когда же я перестану сходить с ума от этого молчания?! Я оставался равнодушным внешне, но изнутри я буквально разрывался от волнения. Что же Белла думает делать во время битвы. Мне расхотелось оставлять ее с неопытным Сетом. Изощренное мышление Беллы может подсказать ей, как обмануть вервольфа и она вполне может пойти к нам, правда вряд ли она найдет нас и мне все равно придется искать ее по лесу немного дольше, чем, если бы она осталась с Сетом.
…
- Мне понравилась идея Джаспера, - осторожно пропищала Белла, словно боясь моей реакции. Я и не сомневался в этом.
- Я хочу помочь и должна что-то сделать, - она стала храбрее.
- То, что ты окажешься в опасности, не поможет нам, - холодно произнес я, давая понять, что она не уговорит меня выпустить ее на поляну.
- Джаспер думает, что поможет. Он эксперт по этой части. - Белла попыталась уговорить меня аргументом. Я сузил глаза. Ее упертость когда-нибудь доведет меня.
- Ты не можешь держать меня в стороне. Я не собираюсь прятаться в лесу, в то время как вы все рискуете ради меня, - несмотря на то, что Белла говорила серьезным тоном, мне хотелось улыбаться. Что в ее понимании рискуем? Носимся по полю и разрываем на части нескольких вампиров — рискуем? Или медленно передвигаемся, по пути перехватывая неловких новообращенных и отрывая им головы — рискуем? Такое чувство, что Белла совсем не знает наших возможностей.
- Элис не видит тебя на поляне, Белла. Она видит тебя блуждающей и потерявшейся в лесу. Ты не сможешь найти нас, у меня просто уйдет больше времени на твои поиски.
- Это потому, что Элис не берет во внимание Сета Клироутера, - саркастично ответила Белла. Она словно хотела меня зацепить и ей это удалось. – Если бы она это сделала, конечно, она не смогла бы увидеть что-либо вообще. Но, похоже, что Сет хочет быть в сторонке, так же сильно, как и я. Не составит труда уговорить его показать мне дорогу.
Я сжал челюсть, желая перекусить что-либо. Мне следовало быстро успокоиться, и я тяжело выдохнул. – Это могло бы сработать … если бы ты мне не рассказала. Теперь я просто попрошу Сэма дать Сету конкретные указания. Как бы сильно ему не хотелось, он не сможет проигнорировать приказ.
- Но почему Сэм даст такие указания? Если я скажу ему, что смогу помочь, если буду там? Спорим, что Сэм сделает одолжение мне, а не тебе, - ее улыбка просто убивала. Как она может так легко относиться к столь опасному поступку?! Сэм бы запросто мог согласиться на это, они не так сильно пекутся о ее безопасности. Сэм может да, но вот Блэк...
- Может ты и права. Но я уверен, Джейкоб еще больше захочет дать такие распоряжения, - теперь улыбался я. Белла тут же изменилась с лице.
- Джейкоб?
- Джейкоб второй по старшинству. Он никогда не говорил тебе этого? - сочувственно спросил я. Белла сжала губы в полоску. - Его приказам тоже повинуются...
Белла не смогла сдержать эмоций, как я. Ее глаза выражали разочарование и проигрыш, полный. Я снова выиграл, удовлетворенно подумал я. Мне следовало рассказать Белле о пополнениях в стае, о том, что Лея теперь тоже волчонок. Она внимательно слушала меня, пока я рассказывал ей о секретах Блэка и стаи.
…
Белла бурно реагировала на сказанные мною слова. И на тяжелую ситуацию в семье Эмбри, об отцовстве Билли. Ее глаза становились шире с каждым моим словом. Я же радовался, как удачно мне удалось отвести ее от ненавистной мне темы. Я хотел закончить рассказ и отвезти ее к нам, как Белла вернула меня в реальность. Ее проницательность сегодня была лишней.
- Стая просто замечательная, - подвела итог Беллы, смеясь. Недобрый огонек в ее глазах вызвал волнение. Это явно не все, что Белла собиралась сказать. Я оказался прав, она закончила предложение. – Почти так же хороша, как и ты, когда пытаешься заговорить мне зубы.
Я перестал улыбаться, мое лицо вновь окаменело.
- Эдвард, мне обязательно нужно быть на поляне, - умоляюще произнесла Белла.
- Нет, - я был непреклонен.
Белла замолчала. Я испугался, что мой резкий ответ мог ее обидеть. Вглядываясь в ее глаза и чуть скривленные губы, я старался понять ее чувства. На безумно любимом лице появилось растерянное выражение лица. Ее губы дрожали, словно она решалась говорить или нет. Неужели есть то, чего я не знаю?
- Послушай, Эдвард, - тихо прошептала она. Этот шепот заставил меня покрыться мурашками. – Есть одна проблема… Однажды я уже чуть не сошла с ума. Я знаю свои пределы. И я не вынесу, если ты снова покинешь меня.
Воспоминания, жуткие воспоминания снова наполнили мою голову. Они сменялись мгновенно. Я в очередной раз видел Беллу, загнанную в угол моим уходом, бледную, живую и нет. Она не хотела отпускать меня сейчас, и я обязан ее понять. И я понимал. Ледяной холод наполнил меня всего. Я смотрел на Беллу и молил, чтобы мои чувства не исказили мое лицо. Ее страхи — моя вина, ее кошмары — моя вина. Сколько страданий из-за такого существа, как я. Все, что я мог себе позволить, это тяжелый выдох. Он немного облегчил мои переживания. Белла молчала и не поднимала на меня глаз. Сумасшедшее сердцебиение выказывало ее страх, ей было неприятно делать мне больно. О своем спокойствии я не думал, мне было важно теперь успокоить ее. Обвив ее рукой, вторую ладонь я положил на щеку. Я желал, чтобы горячее любимое сердце вновь забилось ровно.
- Белла, ты ведь знаешь, что все не так. Я не буду далеко, и все быстро закончится.
- Я не выдержу, - быстро и уверенно сказала она. Стараясь не чувствовать внутреннюю боль, я продолжал гладить ее по щеке. Белла говорила дальше, все еще смотря на стол. – Быть в неведении, вернешься ты или нет. Как я это переживу? И не важно, что все закончится быстро.
- Будет просто, Белла. Твои страхи абсолютно необоснованны, - мягко сказал я, стараясь забыть ее слова, только что сказанные, но они вертелись в голове и раскатывались по мне волнами беспокойства и ненависти к себе.
…
- Совсем? - она спросила сквозь дыхание.
- Совсем, - тут же подтвердил я.
- И все будут в порядке?
- Все, - облегченно заверил я, надеясь, что она перестанет переживать.
- То есть, нет никакой необходимости в моем присутствии на поляне? - ее вопросы должны были приносить облегчение, но мне становилось беспокойнее.
- Конечно, нет. Элис только что сообщила мне, что их количество сократилось до девятнадцати. Мы легко справимся с ними, - в очередной раз заверил я.
- Правильно – ты сказал, что все будет настолько легко и просто, что кто-то может отсидеться в стороне. Это правда?
- Да, - кивнул я, стараясь разгадать, что она хочет этими вопросами добиться.
- Так легко и просто, что в стороне можешь посидеть и ты? - быстро и холодно спросила она. Я снова превратился в камень. Что я только что сделал своими ответами? Я должен был понять, что она хочет добиться... Белла встретилась со мной взглядом. Она дрожала, стараясь скрыть свои переживания. Ей было больно спрашивать такое, а мне было больно отказать ей в этом. Но ее тон продолжал быть ледяным, твердым, что никак не связывалось с подрагивающими руками и оглушительным сердцем. Я смотрел на нее сверху, снова навесив на лицо мертвую маску. Я казался безэмоциональным, но мне было дико тяжело скрывать то, что я должен был подвести семью. Отказаться? Бросить их? Что я сделал?!