Бродя по комнате в растерянности и прострации, не видя никакого просвета во мраке моей новой жизни, я бездумно бросала вещи из шкафа в спортивную сумку. Что мне понадобится вдали от дома? Я была слишком молода и никогда еще не покидала родительское гнездо. Довериться посторонним людям было для меня внове - особенно учитывая тот факт, что они и не люди вовсе. Будущее пугало и тревожило.

Сейчас я жестче прежнего ощущала, что такое эмоциональная смерть. Физическая оболочка – это еще не все, что есть в человеке. Я умерла для всех своих друзей, я никогда не увижу маму и не пройду по улицам родного города, по меньшей мере, лет сто. Это ли не самое худшее? Может, я и выкарабкалась после нападения, но нормальной жизни на этом пришел конец. Вечная школа, одни и те же предметы снова и снова… я никогда не смогу построить карьеру или завести новых друзей. Вечная борьба с жаждой крови – все, что мне теперь предстояло. И это ужасно пугало меня, погружая в черную бездну отчаяния.

Единственным приятным бонусом мог стать Эдвард; мысль о том, что теперь я смогу беспрепятственно видеться с ним хоть каждый день, причем на законных основаниях «члена семьи», волновала, пробивая брешь в окружающем плотном давящем мраке, озаряя неясное будущее светлым лучом надежды. Сейчас я не могла вызвать то ощущение счастья и эйфории, которое почувствовала в лесу. Но все могло вернуться, когда мы останемся наедине. Конечно, если то, что я испытываю, окажется вдруг взаимно.

Спустившись вниз, я застала тихий разговор двух мужчин. Папа и Эдвард сидели за столом друг напротив друга, дрожащей рукой Чарли опрокидывал в себя вторую банку пива, притом, что перед работой обычно никогда не пил.

- Все будет хорошо, Чарли, - утешал его Эдвард, выглядя таким удивительно спокойным в непосредственной близи от человека, что я невольно позавидовала его выдержке. Его глаза даже не перестали быть золотыми, а вот мои, я до сих пор чувствовала, оставались черными – и это несмотря на то, что я охотилась только этой ночью.

- Что будет «хорошо»? – досадовал папа, украдкой вытирая глаза. Он словно постарел сразу на десять лет. Я застыла на лестнице, дав себе пару минут, чтобы собраться с силами покинуть отчий дом, уйдя в неизвестность. – Моя дочь – выглядит как дочь, а не деле – нет. Рене с ума сходит, требует от меня действий, которые я не могу ей пообещать. Мне приходится врать всем вокруг, что я все еще оплакиваю мою девочку. Мне придется похоронить пустой гроб! – вскричал он. – Потому что нельзя никому рассказать правду. В городе живет семья вампиров: они ходят среди людей, подвергают их опасности, и я тоже должен молчать. А по округе рыщут настоящие монстры, против которых полицейские пули будут бессильны, а значит, если они вернутся, я никого не смогу защитить! Что будет хорошо, Эдвард?! Моя жизнь никогда не будет прежней, и мне еще с этим жить.

- Я искренне сочувствую, Чарли, что вам придется теперь нести эту тяжелую ношу, - тихо уговаривал вампир моего всхлипнувшего отца. – Но я надеюсь, вам не нужно напоминать, насколько важно сохранять эту тайну? Ради безопасности вашей дочери вам придется молчать. Иначе…

- Иначе вы переедете и увезете мою девочку, да-да, я знаю, не надо мне повторять! А если я разболтаю, вы меня убьете.

- Что?.. Нет, - досадливо возразил вампир. – Мы никого не убиваем, Чарли. Но вы должны понять: если вы проговоритесь, нам всем грозит смерть. Мы доверили вам свои жизни и положились на ваше слово – ради вашей дочери. Так будьте же и вы милосерднее к нам? Что бы вы ни думали – мы не такие уж и чудовища. По крайней мере, стараемся ими не быть. И ваша дочь, даю слово, останется собой. Не переживайте вы так – она в надежных руках. Сами увидите, когда будете приезжать в гости.

- Что ж, тогда хорошо, - в глубоком вздохе отца слышалось облегчение, пальцы нетерпеливо пробарабанили по столу. И я поняла, что пришло время мне появиться.

- Белла, ты готова? – Эдвард, давно услышавший, что я стою на лестнице, поднялся из-за стола. Чарли только теперь повернул голову.

- Я не знаю, что взять еще, - отдала я в протянутую руку сумку.

- Ты как будто на северный полюс собираешься, - вампир усмехнулся. – Понадобится что-то – вернешься и заберешь.

Я саркастично и грустно улыбнулась, чувствуя только незначительное облегчение: так или иначе, а я навсегда покидаю прежнюю жизнь. Прямо сейчас стою у черты, отделяющей привычное прошлое, в которое никогда уже не смогу вернуться, и будущее, которое совершенно не представляю. Это было тяжело осознать и принять.

- Белла, - Чарли подошел к нам, играя желваками. – Обнимешь на прощанье старика?

Я поразилась его настоящей храбрости. Обычное человеческое желание в нашем случае могло обернуться трагедией, и все-таки отец не собирался отпускать меня, не доказав еще раз, что верит в меня, несмотря ни на что. И будет любить и дальше.

Эдвард хотел возразить, но в следующее мгновение я уже стояла, положив голову на плечо Чарли, зажмурив глаза.

- Прости меня, пап, - пробормотала я искренне, от всей души сожалея.

Я чувствовала, как он похлопывает меня по спине, а его подбородок прижался к макушке, как в старые добрые времена. Только вот стук сердца напротив уха и сильный жар оказывали новое неодолимое влияние.

- Не забывай родной дом, - снова расклеился папа, шмыгая носом.

Я отступила назад, пока не сорвалась. Теплые пальцы Эдварда крепко обвили локоть, даря мне поддержку, и я непроизвольно прижалась к вампиру спиной.

- Вы можете разговаривать хоть целыми днями напролет, - напомнил Эдвард, и в его голосе звучала улыбка. – У нас есть телефон.

- Ну да, точно, - засмущался отец, уступая нам дорогу к коридору. И добавил проходящему мимо Эдварду: – Береги ее.



Облегчение, которое я испытала, покинув дом Свонов и впустив в салон автомобиля свежего воздуха, снова сменилось тревогой, когда я представила себя чужой в доме Калленов. Эдвард вел мой ржавый пикап одной рукой – вторая крепко сжимала мою ладонь, отвлекая от навязчивых тревог.

- Что?.. – растерялась я от его широкой, удивленной и почти триумфальной улыбки – уже по счету не первой с тех пор как мы отъехали. Каждый мой взгляд он встречал такой.

- Ничего, - мотнул он головой, вернув внимание дороге.

Вдали от Чарли жажда стихла, я снова могла мыслить аналитически.

- Ты рад, что я буду жить у вас, да? – сделала я очевидный вывод.

- Дождаться не могу, чтобы показать тебе свою комнату, - выпалил он на одном дыхании, сжав мои пальцы. Глубоко, почти восхищенно выдохнул. – Понятия не имею, что со мной происходит, Белла. Я словно окрылен. Прости, если тебя это пугает. Я никогда прежде не испытывал такого эмоционального подъема и пока что не знаю, как к этому относиться. Я чувствую себя почти… счастливым? – он будто и сам был потрясен тем, что озвучил вслух.

- Я чувствовала то же самое в лесу, - пробормотала я, затаив дыхание – надежда вновь расправила за спиной крылья.

Я искоса взглянула на вампира – он снова улыбался. Нежно перевернул мою ладонь, и наши пальцы переплелись. Я крепко сжала их, черпая в хорошем настроении Эдварда силу. Его улыбка рассеивала мрак, темное будущее озарялось лучами забрезжившего рассвета.

- Тебе у нас понравится, - пообещал Эдвард, выруливая к дому со стеклянной стеной, за которой я могла разглядеть несколько фигур, прильнувших к окнам. Каллены ждали.

- Элис и Джаспер тоже здесь, - предупредил Эдвард, заглушая грохочущий мотор.

Взгляд вампира стал задумчивым, и я усмехнулась, жалея, что не умею, как он, читать чужие мысли и заранее предвидеть, как Элис, развитие событий.

- Они знали, что мы появимся, не бойся, - перекинув мою сумку через плечо, Эдвард мгновенно оказался с моей стороны машины и открыл дверцу, как истинный джентльмен.

Мы прошли сквозь стеклянные входные двери в гостиную Калленов, держась за руки, точно влюбленные – по крайней мере для меня бы это выглядело бы именно так. И чувствовала я себя соответственно – смущенно и радостно одновременно.

Здесь были все: Карлайл за плечи обнимал Эсми, приветствуя меня энергичным и благодушным кивком, Эммет стоял позади Розали, положив руки на талию недовольной блондинки. Джаспер – высокий статный блондин – нахмурился, как будто сканируя меня. А Элис удивленно подняла брови при виде нас и повернула лицо к Эммету.

Я снова посмотрела на качка. Он буравил взглядом наши с Эдвардом переплетенные пальцы, а потом понимающе усмехнулся. Эдвард в ответ тихонько засмеялся рядом со мной, этот довольный звук завибрировал в моем теле, вызывая мурашки по всей поверхности кожи. Я волновалась за то, как Каллены примут меня, поэтому цеплялась за любые мелочи, способные подсказать их настроение, - наверное, поэтому я сразу заметила, как у Джаспера поползла вверх одна бровь.

- Эдвард, как ты мог, - с притворным обвинением покачала Элис головой. - Я была уверена, что тебе понадобится на это не меньше двух недель, а ты справился за два дня!

Подтверждая мое предположение, что грозная интонация Элис искусственна, Эммет громко и раскатисто расхохотался.

- Что? – воскликнул он, отодвигая жену в сторонку и выступая вперед. С широкой ребячливой улыбкой он разглядывал похожую на эльфа сестру, закатившую от его веселости глаза. – Я выиграл? Правда, что ли? – Он посмотрел на Эдварда, потом на меня – его глаза сияли неподдельным детским восторгом. – Черт, запомните этот день, друзья! Всезнайка впервые продула! – он показал на Элис пальцем. – Детка, с тебя пять тысяч долларов и новый лак на мою тачку – красный, который выберу я сам!

Я посмотрела на Эдварда: он сдерживал смех, но его золотые глаза сияли почти тем же восторженным блеском, как и у брата. Скосив на меня взор, он лишь крепче сжал мою ладонь.

- Не слушай его, Эммет просто любит разные глупые соревнования.

- Так это правда? Вы, типа, того-этого? – откликнулся хихикающий громила, делая шаг вперед, но был перехвачен строгой Эсми, призывающей его прекратить грубо шутить и напоминающей, что он имеет дело с новорожденной.

Все заговорили хором, здороваясь со мной и называя свои имена (те, с кем лично я еще не была знакома), предлагая осмотреть каждый этаж и выбрать себе комнату, убеждая чувствовать себя как дома. В общем шуме, пытаясь ответить каждому и всем, вздыхая, извиняясь или кивая, я выделяла только теплый бархатный баритон возле моего уха, шепчущий о необходимости срочно показать свою комнату, пока меня у него не отняли, да чувствовала руку на своей талии, настойчиво уводящую меня к лестнице, спирально закручивающейся наверх. И всякий раз, когда я начинала излишне нервничать от напора моих новых друзей, пальцы Эдварда, поглаживающие мою спину или талию, отвлекали от мрачных мыслей, погружая в какую-то нереальную эйфорию.

- Эй, да хватит вам уже, не наседайте, - крикнул Эдвард оставшейся внизу семье, легко увлекая меня на второй этаж, к самой дальней двери, открывающей чудесный вид на лес через огромное, от пола до потолка, панорамное окно.

Оставшиеся внизу Каллены загалдели оживленнее прежнего – их приглушенные голоса легко долетали сюда, мой слух то и дело выхватывал отдельные фразы, в основном сводящиеся к очевидному восхищению и поздравлению с пополнением в их большой дружной семье и – особенно – в жизни Эдварда.

- Так и не спросишь, на что ставили Эммет и Элис? – спросил застывший в дверях, кривовато улыбающийся бронзоволосый вампир спустя минуты три моего молчаливого разглядывания его комнаты. Он вздохнул: - Так трудно не слышать чьи-то мысли…

Я повернулась и столкнулась с напряженными, но блестящими золотыми глазами, отражающими бурю моих собственных чувств. Так много всего случилось за эти два длинных дня! Мое обращение, растерянность, кровожадное убийство. Возвращение к Чарли и попытка вести себя как человек. Знакомство с удивительными созданиями, преодолевшими жажду крови и сплотившимися в семью, частью которой я теперь могла стать.

Необъяснимая связь, возникшая между мной и Эдвардом во время охоты – нет, теперь я знала, что она возникла гораздо раньше, еще на уроке биологии. А может, даже в школьной столовой, когда наши с Эдвардом взгляды пересеклись, мой любопытный и его разочарованный. Тогда он понял, что впервые на его веку встретил человека, чьи мысли не в состоянии прочесть. Впервые ощутил себя беспомощным, и если бы не внезапная жажда крови, то он уже на уроке биологии проявил бы ко мне повышенный интерес. И я тоже восхищалась им издалека тайком.

Что бы между нами было, не случись со мной несчастья в Порт-Анджелесе и не стань я вампиром? Смог бы Эдвард Каллен преодолеть жажду крови и не убить меня? Смог бы почувствовать что-то большее, если бы нас разделяла не только его жажда, но и моя смертность? Смог бы поцеловать, как в лесу возле моего дома, если бы я была человеком? Или судьба неизбежно развела бы нас в разные стороны, не дав ни единого шанса узнать друг друга и уловить это невероятное притяжение?

Я улыбнулась робко, но почти уверенно.

- Думаю, я догадалась, - все паззлы прошедших событий вертелись в голове, складываясь в увлекательный узор, открывающий будущее не только Элис (которая, кстати, сделала аналогичную ставку, не рассчитала лишь время).

«Эдвард будет в восторге», - иронично заметил Эммет всего каких-то два дня назад.
«В восторге? – не поверила его скептически настроенная жена. – Он будет рвать и метать».
«Да, но потом-то будет в восторге», - доверился Эммет своей интуиции и не прогадал, выиграв пять тысяч долларов у ясновидящей всезнайки.

Эдвард и я – нас необъяснимо тянуло друг к другу, и чтобы понять это, скоро уже не потребуется дар предсказания или эмпатии.

Эдвард сделал шаг вперед, не отрывая пристального, изучающего взгляда от меня, и я, чтобы скрыть растущее волнение от его невольной близости, нажала кнопку крутой стереосистемы, стоявшей на полке. Маленькую комнату заполнили идеальной чистоты звуки классической музыки.

- О, Дебюсси, - пробормотала я, не ожидавшая услышать из динамиков такое. Да, конечно же, я уже знала, что Эдварду – фактически – больше ста лет, так что понимала, что вряд ли он любит рэп или транс, но «Лунный свет»… композиция, которую любила играть на фортепиано моя мама, сажая меня рядом, когда я была ребенком. Как это ни странно, наши с Эдвардом вкусы в чем-то сошлись.

Я вздрогнула, ощутив прикосновение к руке, и удивленно повернулась, оказавшись в осторожных объятиях. Кривовато приподняв один уголок совершенного рта, Эдвард бережно повел меня в танце, а когда я, покрутившись под его настойчивой рукой, застенчиво ухмыльнулась, остановился.

- Что? – удивленно пробормотал он.

Бедняжка. Как трудно, наверное, не слышать чужих мыслей.

- Я не танцую, - привычно объяснила я и задумалась, действительно ли это до сих пор так? Теперь, когда я стала сильной и ловкой, и моя природная неуклюжесть испарилась без следа, казалось, я могла бы танцевать день и ночь напролет, при этом выглядя наверняка даже изящно. Стоило попробовать… особенно, если моим партнером будет Эдвард Каллен.

Вампир наклонил голову, оценивающе изучая меня.

- Теперь, когда у тебя есть я, придется научиться, - бросил вызов он, и я непроизвольно хохотнула от его милой угрозы, чувствуя себя все более непринужденно рядом, словно само присутствие Эдварда успокаивало и расслабляло.

Его прикосновения действовали и вовсе подавляюще: везде, где оказывались его пальцы, моя кожа начинала гореть, живот сжимался от приятных спазмов предвкушения, и я не могла с этим бороться, все глубже погружаясь в омут мягкого и сладкого головокружения. С тех пор как заново познакомилась с Эдвардом, я чувствовала себя словно в раскрашенном яркими красками сказочном сне, как Алиса в Стране Чудес, и совершенно не хотела просыпаться.

- Я тебя не боюсь, - покачала я головой, не сумев сдержать кокетливой, что было мне обычно не свойственно, улыбки.

- Напрасно, - Эдвард, казалось, подхватил мой настрой: звук его голоса стал походить на утробное рычание льва.

В следующую секунду я взвизгнула, потому что он подхватил меня за талию и оторвал от пола в стремительном кружении. Комната резко замелькала перед глазами, сбивая с толку мои и так запутанные мысли. Спиной упав на диван, Эдвард увлек меня за собой и усадил к себе на колени, надежно удерживая руками мои непроизвольные отпихивания.

- Интересно… - пробормотал он, задумчиво глядя в никуда, будто прислушивался к чьим-то скрытым далеким мыслям. Его ладонь нежно сжала мое плечо и опустилась к локтю – солнечное сплетение и горло отозвались тугим и жарким томлением.

- Что? – настала моя очередь спросить, ведь он молчал, теперь изучая кожу на моем запястье, рисуя пальцем неизвестный узор, вызывающий сладкие электрические импульсы.

- Тебе со мной хорошо, - казалось, он потрясен и восхищен этим открытием.

Мои щеки как будто бы напряглись – старая привычка краснеть по поводу и без. Однако теперь обходилось без прилива крови к коже, хотя чувствовала я себя крайне застенчиво от такого смущающего откровения.

- Ты же сказал, что не читаешь мои мысли? – укоризненно прошептала я, почти испугавшись, но не в состоянии сделать даже маленькой попытки высвободиться из неловкого положения.

Мне было действительно хорошо – так хорошо и приятно сидеть на коленях у парня, которого я знала всего пару дней, что я не могла заставить себя подняться и создать между нами хоть какое-то расстояние для приличия. Я была бы счастлива просидеть так хоть целую вечность, смотря в золотые глаза и обсуждая любую чепуху.

Глаза вампира чуть расширились от удивления.

- Не читаю, - подтвердил он, а потом коварно усмехнулся. – Зато для Джаспера никаких проблем нет: он отлично чувствует все, что ты испытываешь. А его мысли мне вполне доступны.

Более тревожащего заявления я не могла и представить. От волнения мое дыхание сорвалось.

- Нет-нет, - умолял Эдвард, с надеждой заглядывая мне в глаза; движение его руки изменилось, став более естественным, утешающим, - не нужно этого стесняться, Белла… поверь, это взаимно: я чувствую к тебе ровно то же самое.

- Правда? – не могла поверить, что наше баловство зашло так далеко, серьезно угрожая нашему внутреннему спокойствию. Я оказалась в одном шаге от признания того факта, что глупо, безрассудно и отчаянно влюбляюсь в Эдварда Каллена. Чем еще объяснить эту сладкую боль, добравшуюся до самого сердца и нежно терзающую его? Откуда берется невозможность даже на минуту отвернуться от Эдварда, нежелание вырываться из его чересчур откровенных объятий?

Осторожно изучая свое неожиданное открытие, я подняла руки и прижала ладони к гладким щекам парня. Он не дрогнул, непрерывно смотря на меня – его лицо стало очень серьезным, а зрачки расширились, почти закрыв радужку. Мы оба застыли в этой позе, впитывая необычное мгновение единения каждой клеточкой души.

Вот только я могла анализировать лишь то, что вижу, а Эдвард с помощью Джаспера знал каждое мое потаенное ощущение, и это меня ужасно огорчало. Я была словно открытая книга перед ним, все равно что вывалила на стол все сокровенные чувства, которыми до поры до времени не готова делиться. Да, к этому мне будет трудновато привыкнуть…

Ситуация осложнилась намерением Элис подняться к нам; Джаспер, разумеется, увязался за ней. Мы слышали их разговор: Элис собиралась показать мне другие комнаты и хотела познакомиться поближе. Но сейчас мне было бы особенно неловко встретиться с эмпатом и ясновидящей лицом к лицу – хотелось спрятаться от этих всезнаек в какое-нибудь укромное место и носа не показывать.

К счастью, Эдвард оказался не только воспитанным, но еще и умным.

- Хочешь от них сбежать? – догадался он ни пойми как, о чем именно я думаю.

- Да! – с облегчением выдохнула я, не веря своей удаче.

Через мгновение меня поставили на ноги, взяли за руку и потянули к распахнутому окну. Так быстро, что у Элис и Джаспера не осталось ни шанса застать нас врасплох, выдернули наружу. Спустя долю секунды мы уже, смеясь, мчались по лесу, удаляясь как можно дальше от дома – туда, где с каждым шагом мне становилось легче дышать.

Я рассмеялась, радуясь быстрому бегу и невероятной, струящейся в мышцах силе. Подставила лицо под мелькающие сквозь ветви солнечные лучи, пробившие низкие серые тучи. И поразилась яркому блеску, который источала наша с Эдвардом кожа – точно миллионы алмазных брызг отражали свет. От удивления я остановилась, любуясь невиданной радугой и крутя своей рукой туда-сюда.

- Ты совершенна, - тихо шепнул Эдвард, снова смущая меня.

Когда мимолетное солнце вновь скрылось за облаками, и я оторвалась от созерцания своего волшебства, Эдвард улыбался. Он выглядел счастливым и немного растерянным. Словно каждый миг общения со мной удивляет его.

Он сделал шаг вперед, не разрывая контакта наших глаз.

- Я опять тебя поцелую, - предупредил он, прижимая меня к стволу дерева и нежно убирая волосы за спину.

- И я тебя, - ту же отозвалась я, поднимая лицо и закрывая глаза, с трепетом ожидая нового, более осознанного и наверняка не последнего прикосновения мягких губ. Тая от каждого случайного или нарочного движения, от удовольствия, слышного во вдохе и выдохе, от ласковых рук, не способных прекратить дотрагиваться. Отвечая тем же.

- Хочешь еще одно свидание? Встретить со мной закат или рассвет? – чаще дыша, прислонился Эдвард лбом к моему лбу, пальцами перебирая мои локоны, слегка задевая кожу шеи и вызывая тысячи приятных мурашек, заставляющих сердце теплеть.

- И то, и другое, - прошептала я, счастливо улыбнувшись. – И что угодно третье…

Раньше я думала, что смерть – это конец. Мрак, в котором не видно даже лучика света. Глядя на Эдварда, в его улыбающиеся золотые глаза, я ощущала надежду. В мое царство тьмы прокрался свет, и теперь я знала, что смерть – это не конец. Смерть – это только начало. Начало новой жизни, многообещающей и счастливой вечности.

____________________

От автора: Вот и закончилась эта маленькая марафонная история! Надеюсь, вы не разочарованы таким вариантом альтернативы)) Как всегда, буду очень рада вашим комментариям здесь, под статьей, и на Форуме.

Предыдущая глава