ДЕКАБРЬ На окнах белела тонкая ажурная решетка хрусткого инея. Во дворе мерцала тронутая морозом палая листва и трава. Мертвый холод льда на еще живом. В моей душе творилось что-то подобное: поверх живых, исходящих болью слоев, ложился лед безразличия и апатии, сверху – снова живой слой, затем – опять лед. Вот, значит как.… Оказывается, такие как я умирают постепенно – кусками. Ну что ж я согласен и так, хотя это и больно. Только бы никто не помешал мне, а то ведь Элис, наверняка догадывается, что происходит, несмотря на то, что мои телефонные звонки вполне регулярны и достаточно спокойны. Если бы она не знала меня так хорошо, никогда бы не поняла – я хорошо умею контролировать себя, общение с тобой научило меня этому. Самое страшное в этой медленной смерти – то, что я начал забывать. Так стремился избавиться от проклятых воспоминаний, а когда они перестали быть такими острыми и живыми, готов отдать все что угодно, чтобы снова вспомнить. Внутри словно образовалась черная дыра – та самая пустота на месте души. Она-то и пожирала эмоции и память. Только боль никуда не делась – привычным огненным лезвием, от которого все внутри замирало от холода, сидела она в груди. Обезумевший ветер вечерами бился в стекла уговаривая выйти наружу, подставить лицо его холодным пальцам, обещая унести тоску и боль прочь. Но он лгал – я уже пытался забыться охотой и бегом, но это не помогло. Даже сквозь кровавую пелену проступали размыто твои черты. Размыто… как всегда в последние две недели. Нет, конечно, я не забыл твое лицо, такое было бы просто невозможно. Нет, я не забыл его, но сознание просто отказывалось воскрешать его перед внутренним взором так живо и ярко как раньше. Когда я впервые понял, что даже мысленно не могу заглянуть в твои глаза, мои веки привычно обожгло, взор замутился, а потом незнакомо загорелись щеки. И пальцы, скользнувшие по коже, окрасились красным. Вот еще одна вещь, в которой я ошибся, – вампиры, оказывается, могут плакать…
Источник: http://twilightrussia.ru/forum/58-3624-1 |