Эпилог



Так страшно, что не кричится, не воется, не стенается. Сейчас всё закончится. Вот сейчас.
Невис склонилась над Итаном. Видеть, как бледнеет его лицо, как подрагивая, прикрываются веки, видеть это – умирать вместе с ним. Он что-то сказал. Она поняла только «обречены». Надтреснутое, хриплое, сдавленное:
- А-а-а! – уткнувшись носом в его шею. Почувствовала, как бьётся жилка, хватаясь за считанные минуты.
Последнее серебряное копьё молнии вонзилось в сухое дерево стоящее неподалёку, раздался треск, и дерево вспыхнуло, охваченное пламенем. Пламя выхватывало в свет лицо Итана, Невис застыла на мгновение, словно увидела что-то, а в голове пронеслось, словно эхом из ниоткуда «Спаси его!». Она подняла голову, огляделась – её лицо, залитое слезами, напоминало лакированную маску, которая застыла на миг. Но только на миг. Затем Невис поднялась на ноги и крикнула водителю:
- Эй, помоги мне!
- Невис, милая, что ты задумала? – это спрашивал Майк, который всё это время был во второй машине.
- Не мешай!
-Но, дорогая!
- Не подходи! Отвези дядю Френка в Ногалес и ждите, я позвоню.
- Но ведь… его уже не спасти…
Но Невис не слушала, Майк взял под руку почти невменяемого дона и усадил его на заднее сиденье.
Поглощённые происходящим Кастелло слишком поздно заметили, как машины Пса попросту скрылись с места действия. Может это и к лучшему. Что даст бессмысленная пальба, кроме новых потерь?
-Ну, давайте, заносите его, да осторожнее же! – водитель и Майк уложили Итана на заднее сиденье автомобиля.
Невис подложила под голову Итану содранный с плеч брата пиджак. Крови почти не было, точнее она не вытекала наружу, потому что, растекалась там, внутри, заполняя лёгкие. Каждая секунда была на счету.
- Невис, до Ногалеса он не доживёт, - только успел молвить Майк, как тут же пальцы Невис вцепились в его рубашку на груди, нещадно её комкая.
- Ты сейчас заткнёшься, раз и навсегда заткнёшься и займёшься дядей. Отвезёшь его в гостиницу и проследишь, чтобы он принял все лекарства, - Невис не говорила, она шипела на брата, глаза её светились бешеным огнём решимости, и противоречить ей не было смысла.
- Но куда ты? Да ещё одна!
- Она не одна, - и Фрэнк сел на переднее сиденье, рядом с местом водителя.

Невис выжимала из мощного двигателя ройса всё что могла, а сама всю дорогу говорила с Итаном: «Пожалуйста, я прошу тебя, не надо. Пожалуйста, останься». И так снова и снова, потом она уже повторяла только «пожалуйста», обращаясь не то к Итану, не то к Богу… Слёзы высохли, она видела тёмную ленту дороги перед собой и гнала, гнала машину вперёд, только вперёд.

Здание старой больницы на окраине Ногалеса светилось тремя окнами первого этажа. Невис подлетела к медсестре.
- Девушка, куда вы? Сюда нельзя! Что вы делаете? – медсестра оторопела от напора Невис, которая влетала за сестринскую стойку, сняла белый халат с вешалки и уже одевала его.
- Пулевое ранение в спину, вызывайте хирурга по громкой связи, - движения и слова девушки были чёткими.
- Но у нас только дежурный терапевт.
- Каталку ко входу и двоих санитаров.
- Но…
- Никаких «но»! Или вы плохо слышите – пулевое ранение!
Когда совершенно обескураженная медсестра одевала на вымытые руки стерильные перчатки, она всё ещё не могла поверить в происходящее. Какая-то девчонка врывается в больницу, требует операционную, говорит, что она будущий хирург и она справится, буквально орёт в микрофон громкой связи, чтобы из терапии вызвать ещё врача.
Анестезиолога не было и двадцать «кубиков» внутривенного наркоза Невис вводила Итану сама.
Яркий свет ламп, тихое бряцанье хирургических инструментов, шумное дыхание Невис в «маску». Дважды она цепляла пулю в ране, и дважды он выскальзывала.
- Не торопись, дыши ровнее. Дренаж лёгких включён, - Невис подняла глаза на мужчину-терапевта, который молча делал свою работу, не задавая лишних вопросов.
Невси выдохнула, и с третьей попытки ей удалось вынуть пулю. Монитор показывал ровное сердцебиение, но вдруг давление стало падать, медленно, но оно понижалось. Дыхание Итана едва угадывалось.
- Мы сделали всё. Теперь его очередь бороться, - произнёс мужчина, снял маску и вышел, потому что вот уже десять минут, как его ждали в приёмном покое вновь прибывшие срочные пациенты.
Итан лежал на животе, под стерильным покрывалом, монитор тихонько пикал, лампочка пока была ещё зелёной, однако зигзаги на мониторе медленно выпрямлялись, а «пиканье» становилось всё реже и реже.
Сигнализация остановки сердца запищала на всю округу. А Невис показалось, что стены коридора сужаются, надвигаясь на неё своей серостью, и вот сейчас они накроют её…
- Мисс, вы нужны мне! Мисс!!! – она словно очнулась. Дефибриллятор, «всем отойти», разряд, «ещё раз», «запустили», «адреналин в шприц и иглу на двенадцать держать наготове». Доктор замер, на мониторе появились зигзаги, и писк аппарата возобновился.
Невис казалось, что всё, что происходит, происходит не с ними, что всё это какой-то сюрреализм и сейчас она откроет глаза и окажется далеко отсюда, но непременно вместе с Итаном.
Она вышла из операционной. Оглядевшись, она увидела Френка, сидевшего на кушетке, он смотрел на неё. Невис не сразу поняла, что голова дона за время операции полностью стала седой.
- Нам нужно ехать.
- Куда? – Фрэнк не понимал Невис.
- Нужно ехать.
- Девочка моя, тебе нужно немного отдохнуть, присядь, - дон Кастелло пытался говорить спокойно, хотя его пугала странная отстранённость Невис.
- Нам нужно ехать! – буквально заорала девушка. Она скрылась на лестничной клетке, но через несколько минут снова появилась, ведя за собой всё тех же санитаров, что помогали вытащить Итана из машины.
Они прошли в операционную и вынесли Итана. Фрэнк последовал за ними. Парни уложили Итана на заднее сиденье, а Невис расплатившись с ними снова завела ройс.


В посёлке индейцев все давно спали, но когда машина Невис остановилась на окраине, к ним вышел вождь. Он был заспанный, но его сон в мгновенье улетучился, стоило Невис выйти из машины.
- Нам нужна шаманка. Итан, он ранен. Серьёзно ранен.
Парень только молча кивнул.
Старуха, казалось, и не ложилась. От неё пахло какой-то травой и свежим табаком. Она приблизилась к машине, несколько раз втянула носом воздух, словно нюхая чужую беду, и вдруг заговорила на чистом испанском:
- Я предупреждала тебя. Ты почти опоздала.
- О! Пожалуйста!
- Не у меня проси. Несите его ко мне, а ты, дон, пойдёшь со мной. Жизнь за жизнь. Ты готов?
- Давно!
И тут всё поселение пришло в движение. По каким-то неписаным законам почти всё племя проснулось. Молодые парни разжигали три костра вокруг хижины шаманки, девушки сели в круг, и начали выводить какие-то звуки, да так, что их голоса, дойдя до высоких нот, ломались, переходя на улюлюканье, и снова выходили на однообразный мотив. Они входили в транс, помогая себе особым горловым пением. Невис села рядом с ними, сложила руки на груди и начала медленно раскачиваться вместе с ними.
Из хижины не доносилось ни единого звука. Только когда рассвет окрасил небо в бледно-розовые тона, старуха вышла из хижины. Волосы её были растрёпаны, пальцы запачканы кровью, которая уже успела запечься на морщинистых ладонях. Она опустилась прямо на землю возле входа, и что-то тихо сказала двум парням. Они подхватили её под руки и шаманка, еле передвигая ногами, подалась в сторону леса.
Невис вопросительно подняла глаза на вождя.
- Она «выпила» его смерть. Ты успела.
- Что?
- Она сама тебе всё скажет. Жди.
Вскоре старуха вернулась, всё так же ведомая молодыми людьми. Она словно была под наркозом, язык её двигался медленно, но слова она произносила отчётливо:
- Он живёт. Я забрала из него смерть. Дон поделился жизнь, следи за ним, его путь подходит к концу. Иди, ешь и ложись спать, в тебе новая жизнь.
Рядом с Невис возникла молодая женщина, в её руках была небольшая чаша с горячим отваром. Она жестом показала девушке, что его нужно выпить. Невис подчинилась, и, не успев допить его, глаза девушки затуманились, и она провалилась в сон.


Под сводами маленькой сельской церквушки звучала праздничная песня для новобрачных. Жених был в простой белой футболке и джинсах, а невеста была в голубом платье в мелкий белый горошек. Они были там только вдвоём. Вместе. Рядом.


Дон Кастелло и отец Невис были приёмными детьми бездетной американской семьи мексиканского происхождения, усыновившими их с промежутком в год.
Майк уехал в жить в Нью Йорк, купил там маленький бизнес и женился на модели.
А Сэмюэль О, Брайен однажды вечером прочёл в газете, что старый дон скончался у себя дома, через день после рождения внука, которого Невис и сын дона Итан назвали Фрэнком.