Приборы сходили с ума.

Закусив губу, девушка упорно пыталась восстановить контроль над небольшим, всегда послушным её твёрдой руке кораблём, но на этот раз устройства отказались ей подчиняться. На приборной панели ярко светились все индикаторы разом, а к аварийной сирене, включившейся несколько минут назад, добавлялись всё новые и новые сигналы: в этой какофонии было невозможно сосредоточиться, и, бросив попытки вернуть Ласточку на курс, Кит зажала уши руками, откинувшись на спинку своего пилотного кресла.

Она управляла этим кораблём уже десять лет, и никогда, никогда не видела подобного поведения.

Правда, где-то на задворках подсознания мелькало что-то… что-то из далёкого прошлого, ещё со времён учёбы в академии… мелькание индикаторов и сошедшие с ума сирены — всё это было ей чем-то знакомо, но было никак не вспомнить чем, и всё из-за этих звуков, которые шурупами впивались в уши, мешая думать.

Китиана отказывалась поддаваться панике. Если в трёхлетнем курсе пилотов-одиночек и было что-то полезное, так это девиз, который вбивали им в головы ежедневно: «Запаниковать — значит умереть. Контроль превыше всего». Поэтому, сделав глубокий вдох, она размяла пальцы, словно пианист перед выступлением, и, выпрямившись в кресле, отключилась от хаоса вокруг, сосредоточившись на приборной панели.

Индикаторы мигали, сбивая с толку — это да. Вся автоматика перестала работать. Но оставался ведь ещё один вариант…

Тоненькие пальцы запорхали над кнопками, отключая практически всю электронику. Одна за другой разноцветные лампочки гасли, пока не осталась лишь одна яркая точка света, бросавшая зеленоватые отблески на металл стен и на напряжённое, бледное лицо девушки. За ними умолкли сирены, отключились двигатели, и резко обрушившаяся на Кит тишина давила на неё, как тонны воды давят на погружающегося всё глубже и глубже аквалангиста.

Потерев глаза, девушка встряхнула головой, пытаясь взять себя в руки: то, что ей предстояло сделать, было чертовски опасно. Тихий, хриплый голос её наставника раздавался в ушах, будто этот хрупкий на вид и стальной внутри мужчина стоял рядом, нашёптывая одну из лекций ей на ухо. «Только в самых крайних случаях, Китиана. Управлять кораблём вручную, отказавшись от помощи электроники, не видя курса, ничего не контролируя осознанно, полагаясь только на интуицию — это вам не на электромобиле гонять. Здесь нужен недюжинный талант, и среди вас, лоботрясов, я не вижу ни одного человека, который был бы способен на подобное».

Сделав глубокий вдох, Кит протянула дрожащую руку и нажала на одну из множества кнопок на непривычно тёмной панели.

Металл стен вокруг неё растворялся, превращался в туманную дымку, чтобы после и вовсе исчезнуть, оставив её беззащитной, открытой свету звёзд и планет, что будто сгрудились вокруг её Ласточки, наблюдая, оценивая, делая ставки — выживет или нет? Справится или потерпит крах, как и предсказывал её строгий, но всё равно любимый учитель?

Ещё никогда её так не страшила чернота вакуума, ещё никогда не казались настолько враждебными пока что далёкие небесные тела. Сейчас же каждое из них грозило гибелью, каждое могло притянуть её беззащитный корабль к себе и даже не вздрогнуть, когда она вместе с Ласточкой разобьётся о твёрдую поверхность, или утонет в вязкой жиже, или застрянет в липкой массе, покрывавшей планеты из системы Паука, что насмешливо сверкали далеко впереди.

Но она не могла позволить себе бояться. Не могла позволить себе беспокоиться, и нервничать, и продолжать представлять неудачное завершение своей такой привычной еженедельной прогулки по просторам космоса. Поэтому, до скрежета сжав зубы, она мысленно слилась с кораблём. Это было сложно — отказаться от страха и тревоги, забыть о наставниках и родителях, выкинуть из головы все свои воспоминания и предположения… но у неё получилось. Неподвижно сидя в кресле пилота, девушка медленно, размеренно дышала, представляя себя Ласточкой. Вот дремлют где-то глубоко внутри двигатели, но они уже подобрались, приготовились и ждут лишь одного поворота рычажка, чтобы взреветь и унести её дальше, в глубины космоса. Вот легонько дрожит стрелка соответствия выбранному курсу: она спокойно указывает куда-то вбок, позволяя понять, куда именно так резко метнулся корабль, словно пёс, услышавший вдруг знакомый свист своего хозяина; манящий зов, которому невозможно сопротивляться.

Её пальцы уверенно заскользили по панели, нажимая нужные кнопки, касаясь микропереключателей, оживляя любимый корабль. Двигатели заурчали — и тут же Ласточка метнулась вперёд, не дожидаясь команды пилота. Но Кит не сдавалась: её руки всё быстрее и быстрее летали над приборной панелью, заставляя аппарат если не полностью подчиняться, то хотя бы немного усмирить свой механический, загадочный пыл, с которым он рвался к одной из светящихся точек впереди.

Надрыв, с которым работали двигатели, вдруг пропал: они привычно, ласково заурчали, и Ласточка замедлила свой полёт. На стеклянной поверхности перед лицом Китианы вспыхнули разрозненные светящиеся точки интерактивной карты: незнакомые, зловещие гиганты вокруг обрели название и тут же перестали казаться такими уж устрашающими.

Не позволяя себе расслабляться, Кит изучающе смотрела на них, постукивая указательным пальцем по нижней губе. Вот Ласточка — маленький синий кружок, что скользит по стеклу, лавируя между астероидами и космическим мусором. Она явно направляется к одной из планет…

Нахмурившись, девушка коснулась сенсорной панели, увеличивая масштаб. Светящаяся точка, к которой так стремился доставить её корабль, так и осталась безымянной. Около всех остальных вспыхивали и тут же гасли их имена: там были М-750 и Тарантул, Крестовик и Каракурт, — планеты системы Паука, в любой момент готовые поймать неосторожных путешественников в свои липкие сети. Но эта точка названия не имела.

По спине Кит пробежала дрожь, и она нервно сцепила в замок внезапно похолодевшие пальцы. В ушах снова зазвучал голос наставника, и на этот раз она сомневалась, что удастся поставить его слова под сомнение, пойти им наперекор, доказывая своим мастерством неправоту пожилого учителя.

«Не все небесные тела имеют имена, это правда. Есть одна планета, местоположение которой не зафиксировать, но в существовании которой практически никто не сомневается. Здесь, на Земле, её называют Летучим Голландцем. Уловили связь? Дрейфующая в космосе, неожиданно появляющаяся в разных его частях… говорят, что она притягивает корабли, и ещё никому не удавалось избежать приземления. Приборы сходят с ума, и вы опомниться не успеете, как ваш корабль взорвётся, врезавшись в поверхность этой планеты. Всё, что можно сделать — это направиться в противоположную сторону, заметив на краю карты безымянную светящуюся точку. Запомнили, балбесы? Видите её — бегите. Удирайте со всех ног, иначе вам несдобровать. И да, Сэм, это всего лишь мифы, но каждый из космических мифов пахнет кровью тех, на чьих смертях он построен, ясно? И лучше быть излишне суеверным, чем поплатиться за свою самоуверенность жизнью».

Тихий голос её наставника умолк, снова растворившись в бурлящем потоке воспоминаний, и Кит застонала, закрыв лицо руками. Вот уж точно — самоуверенная идиотка. Она была одной из тех, кто не верил в мифы, которыми их щедро пичкал один из первых пилотов одиночек, и никогда не проверяла, все ли светящиеся перед ней объекты имеют название. «Космос любит самоуверенных, но жестоко наказывает самодовольных», — ещё одна прописная истина, о которой следовало бы помнить.

Сверкающий огонёк, который только что был едва виден где-то далеко впереди, становился всё больше, превращался в идеальной формы шар, сияющий тусклым, каким-то серым светом. Чем ближе он становился, тем больше усилий приходилось прикладывать девушке, чтобы не дать кораблю на максимальной скорости метнуться вперёд; то и дело смахивая пот со лба, она напряжённо смотрела на дрожащие стрелки приборов, которые иногда резко начинали метаться по экранам, замирая на нужных показателях только после долгих манипуляций Кит.

Серая поверхность планеты, монотонность которой нарушали только какие-то маленькие чёрные точки, закрыла собой всё поле зрения девушки. Руки дрожали от напряжения, и пот ручьями струился по её спине под эластичной тканью костюма пилота. Отрешившись от всего вокруг, Кит усмиряла Ласточку, и только когда после мягкого толчка двигатели затихли, а индикаторы погасли, оставляя её в тишине, заполненной лишь тусклым серым свечением неизвестной планеты, она позволила себе расслабиться.

Поднявшись на ноги, девушка вплотную подошла к прозрачной стене и с внезапно проснувшимся интересом начала осматриваться. Вокруг не было ничего. Только ровная, гладкая, похожая на металл поверхность планеты. И лишь где-то далеко-далеко впереди что-то темнело на горизонте…

Коснувшись кончиками пальцев стекла перед собой, Кит включила встроенный увеличитель и приблизила это тёмное пятно. Медленно увеличиваясь в размерах, перед ней возникал… разбитый космический корабль. Корпус, весь искорёженный, явно от силы, с которой он ударился о землю, двигатель, валяющийся рядом, отдельно от всего аппарата… Тяжело сглотнув, девушка заметила ещё одно пятно на горизонте и навела увеличитель на него. Её взору предстал ещё один корабль.

Она действительно оказалась на Летучем Голландце.

Паника снова пробежала дрожью по спине, замерла холодком в кончиках пальцев, но Китиана только сжала зубы и решительно вернулась в пилотное кресло. Ещё никто не возвращался с Летучего Голландца? И пусть, она станет первой, кому это удастся. Твёрдой рукой девушка завела двигатели… но они, взревев, снова умолкли. Попытка включить приборы тоже потерпела крах — вспыхнув, индикаторы тут же погасли, и все стрелки замерли на начальных положениях, лишь немного дёрнувшись в ответ на все её усилия. Зарычав от бессилия, Кит сжала ладони в кулаки, пытаясь взять себя в руки: среди творившегося хаоса ей жизненно важно было оставаться спокойной.

Вдруг впереди что-то мелькнуло. Тень, которой не могло быть на поверхности этой планеты, скользнула по кораблю, пробралась внутрь, оставаясь незамеченной. Кит почувствовала только, как сжал горло ужас, как вдруг стало невозможным сделать вдох, как мир вокруг качнулся и потускнел, удушающей массой навалившись на хрупкую девушку. Всегда такая спокойная, та, которую за глаза называли Бездушной, дрожала, вцепившись тонкими пальцами в подлокотники. По её телу растекалось мерзкое, отвратительное ощущение чужого присутствия где-то там, внутри, в душе, которая должна была всегда, всегда оставаться только её, куда не было способным пробраться ни одно существо. Но что-то всё-таки смогло, и это что-то по-хозяйски располагалось внутри, тесня её, заставляя спрятаться где-то в маленьком, незначительном уголке, уступая себя этой чужой силе.

Прохладные, уверенные пальцы коснулись панели — и корабль ожил, тут же беспрекословно подчиняясь этим безмолвным приказам. Вздрогнув, он мягко покинул поверхность этой странной планеты, унося в просторы космоса свою хозяйку — и что-то ещё, синими глазами смотревшее теперь на мир.

Ласточка торопилась вернуться обратно на Землю, а тусклая серая точка, оставленная ею позади, становилась всё меньше и меньше, и внезапно, мигнув напоследок, исчезла.

_____________________________________

от автора:
буду рада видеть ваши комментарии на форуме!

|| Следующая глава