И у Эдварда внутри вдруг родилось желание увидеть умирающего вампира. Смерть такого исключительного и благородного существа должна была бы оказаться столь же исключительной. Возможно, это была бы как раз та смерть, которая открыла бы все тайны…Только бы все прошло нормально...Тогда, вполне возможно...
Эдвард попытался взглянуть в глаза Эрику. Его черные с синеватой искрой ресницы отбрасывали прозрачную тень на жемчужно-серые радужки, источенные микроскопическими узорами. Зрачки его непрестанно то немного расширялись, то снова сужались в точки. И странное дело: Эрик вдруг отвернул лицо от студента, выдохнул дым, снова зажал сигарету между клыками. Как он вообще собирался это делать с сигаретой в зубах?.. Потом профессор вдруг мягко провел рукой по Эдвардовой грудине – отчего Эдвард, надо признаться, чуть не умер сразу на месте – и уперся собранными пальцами в точку, расположенную в верхней части живота.
- М-да…- произнес Эрик, не разжимая зубов. – Мистер Грей, разрешите наставление в форме короткой притчи: в прошлом году я пару раз ассистировал во время интервью при приеме на факультет...не напрягайтесь так, все будет нормально… В мои обязанности входило отсобеседовать кандидата, а мой старший коллега присутствовал при разговоре и выносил решение. Обычно в конце он говорил следующее: «Благодарим вас, сэр… или мисс… за интереснейшую беседу, мы получили огромное удовольствие. Спасибо еще раз, вы нам НЕ подходите».
- Что?...
Эдвард видел только, как Эрик отвел левое плечо и согнутую в локте руку немного назад, и затем нечто пронзило его живот. Эдвард закричал навзрыд и повалился на Эрика.
…Тихо, тихо…Что же вы так орете-то, Джером… Горячая широкая ладонь зажимала ему рот, Эдварду казалось, что он задохнется…Тихо, спокойно…вот так…лучше на бок…Слезы катились по щекам, и стон помимо воли с каким-то скрежетом и клокотанием рвался из горла…Словно парализовало, руки и ноги перестали слушаться…Джером, придется терпеть…постарайтесь не вопить благим матом, не тратьте силы…Гос-споди, неужели вам настолько хреново?.. Жуткая боль импульсами распространялась из одной точки, откуда-то из самого центра живота и понемногу расползалась по всему телу, словно яд, отравляя нервы…Опустили на пол…Шаги удалились, потом снова приблизились…Что-то мягкое…Зачем-то взяли за руки… липкое на запястьях… Ну что, не легче? …Джером, вы со мной?.. Черт бы вас побрал, мистер Грей!.. Слабак… Только и можете, что девчонок…Пустота.

***

- Ну, что, мистер Грей, вам немного лучше? – Эрик Стентсон сидел на подоконнике, поставив одну ногу на табурет, и задумчиво курил. Он выпустил сквозь зубы облако дыма, которое закрутилось кольцами и медленно поплыло по воздуху. – Полностью вы придете в себя суток через двое. Я очень надеюсь, что вы не доставите лишних хлопот тем, кому я намерен перепоручить дальнейшую заботу о вас. Джером, вы в состоянии воспринимать действительность, а? Мистер Гре-ей? Выслушать хотя бы сможете?
Парень лежал неподвижно на боку. Иногда судорога пробегала по его мелово-бледному лицу, глаза студента были закрыты. Дин смотрел на него, нахмурившись. Вид Джерома вызывал у него неприятные воспоминания: похож был на парня из Монтаны, экстрасенса. Тому парню прострелили живот, и до больницы он не дотянул… Джерри совсем раскис, судя по всему. Когда Стентсон ему врезал несколько минут назад, студент так взвыл, что Дин зажмурился, дабы морально подготовить себя к тому, что должно было вою воспоследовать. Честно признаться, он ожидал, что когда откроет глаза, придется любоваться внутренностями Джерома Грея: всем отменно известны эти их дикие вампирские выкрутасы. А что потом? Дин не представлял, что будет потом…
Любоваться, впрочем, не пришлось. Эрик Джерома схватил под мышки, осторожно положил на пол, после чего связал с профессиональной ловкостью и быстротой. Потом устроился на подоконнике с явственным намерением подождать, пока студент отойдет. Он подмигнул охотникам, и, прикуривая новую сигарету, вполне серьезно, безо всяких издевательских нот в голосе поинтересовался у Сэма, как тот себя чувствует.
- Стентсон, прежде, чем заговаривать, - ответил за младшего Дин, - мог бы оторвать задницу и снять с нас все это дерьмо, - он указал глазами на ноги брата, обмотанные металлизированной клейкой лентой.
- Э-эм…н-нет, Дин…- Эрик слегка покривился, словно жевал лимонную дольку. – Я уверен, ты посмеешься над моими…э-э…навязчивыми невротическими страхами, но мне постоянно кажется, что меня хотят убить охотники на вампиров…
Дин бросил на него удивленный и негодующий взгляд.
«Какого черта, мать твою?! Чего ты все-таки замыслил, тварь потусторонняя?»
Дин зло огрызнулся:
- Во-первых, мы охотимся не только на вампиров, а во-вторых, идите вы, профессор, нахрен в таком случае.
- А вы, юноша, не хотите ли профессора проводить, раз уж посылаете так далеко среди ночи? - Эрик усмехнулся и, весело сверкнув глазами, оскалил клыки.
После этого воцарилась тишина, длившаяся несколько минут, пока к Джерому Грею не вернулось сознание. Заметив, что студент пришел в себя, Эрик с ним заговорил, сидя, по-прежнему на подоконнике.
- Джером… - он по-собачьи наклонил голову набок, рассматривая Джерома, - …слыханное ли дело: даже не знаю, с чего начать!.. – Стентсон развел руками. - Джером, а как вы думаете, дорого ли стоит вера в человечество?- Дин переглянулся с Сэмом. Недурной вопрос! - Ладно, не отвечайте…просто помните, что вы ее у меня украли, - Стентсон переменил позу, положив ногу на ногу, и продолжал: - Впервые в жизни, честно признаться, имею честь свести знакомство с серийным убийцей. Я шокирован!
Дин не выдержал и всхрапнул, давя смех.
- Чему ты смеешься, Дин? – Эрик тоже улыбался, но настороженно.
- Я первый раз вижу шокированного вампира, - отвечал Дин.
- Вот уж, оборжаться можно…- процедил Эрик. - Я вообще первый раз вижу вампира, - он пожал плечами. – Мне при этом скорее страшно и тоскливо, нежели смешно.
- Ха-ха, остряк, - кивнул Дин иронически. – В зеркало не догадался заглянуть, или ты там не отражаешься?
- Дин, будь душечкой, отвянь… - беззлобно отмахнулся Эрик. – Мне не до зубоскальства, честное слово, когда тут такой зверек пойман в силки, - Стентсон со смешком покосился на студента. - Вы знаете, мистер Грей, а вы мне с самого первого дня очень не понравились. Могу констатировать, что по причине этой неприязни, я пренебрег своим долгом перед человечеством, любезно меня приютившим… Каков мой долг, вы хотите спросить? – Эрик повернулся к Дину с Сэмом и посмотрел на них изучающе. – Такой же, как и у всех: не быть безразличным, по всей видимости. Я вот сэкономил душевные ресурсы, а надо было все же уделить вам, мистер Грей, чуть-чуть внимания, когда вы его так настойчиво добивались… Не стоило вас игнорировать хотя бы потому, что я взял на себя роль наставника, а вы в моем участии нуждались, что бы за сим ни стояло. Дьявол! Не хватило мне терпимости…Теперь же приходится вас просто убрать с глаз долой… Что за жизнь, честное слово! – Эрик издал нервный сухой смешок, который оборвал резко и смолк. Несколько минут он курил, изредка поглядывая то на Винчестеров, то на студента. Джером Грей во время этой паузы едва заметно пошевелился, и открыл глаза, но смотрел лишь в пол невидящим взглядом.
- Джером, - наконец, снова произнес Стентсон, - я смотрю на вас, и все во мне противится мысли о том, что вы убили шестерых человек. Скажите мне, чем у вас голова забита? – студент не отвечал. - Вспоминая себя в вашем возрасте, я думаю, что на втором курсе университета сфера моих наиболее искренних интересов охватывала преимущественно девушек, легкие наркотики и рок-н-ролл, - Эрик обернулся и подмигнул Дину. Тот покачал головой и вздохнул. Конечно, так все ему и поверили. Безобидный лопух-студентик! А умение вырубать единственным касанием народилось у него, вроде как, само собою, из воздуха, пропитанного алкогольными испарениями и травяными дымами. И с собой-то он кончал от избытка веселья и беззаботности. Ох, актер! – Вы сомневаетесь? – с удивлением обратился к охотникам Стентсон. – Господа, я был порядочным шалопаем с начала второго года и до середины четвертого, хотя тщательно скрывал этот факт от тех, кому о нем знать было не положено. Первый год, если вам интересно, я, как и все фрэшмены, провел в страхе, зарыв голову в библиотечную пыль, а вторую половину четвертого курса я плохо помню, потому что некоторое время был мало вменяем, - присовокупил Эрик с леденящей улыбкой. – Это не столь важно… В любом случае я никогда не помышлял зубами и когтями вырвать у окружающей среды что бы то ни было. В том числе и ответы на проклятые вопросы бытия, - он опять отвернулся к Джерому. - Мистер Грей, надо жить в гармонии с универсумом, а не, pardon moi, насиловать его! А полагать, что вы в свои девятнадцать-двадцать лет, живя анахоретом, вечно боясь запачкаться об окружающих, патологически замкнувшись на себе, можете вынести справедливый приговор всему сущему – это, по меньшей мере, глупость. Вы, Джером, ни черта не знаете ни о людях, ни о жизни, и если бы вы не были битком набиты самим собою, вы бы это понимали. И что же вы думаете, ваша теперешняя младенчески эгоцентрическая философия не переродится и не сгниет десять раз прежде, чем вы пройдете свой земной путь хотя бы до половины? Разве вы совершенное дитя, чтобы первый же мертворожденный мировоззренческий конструкт испытывать на практике? Учтите, что оказавшись на смертном одре в назначенный вам срок, вы непременно начнете молиться, и будете того, чье существование ныне отрицаете, заклинать…нет, даже не простить вам ваши прегрешения, – Эрик повысил голос и скалил клыки, четко и раздельно произнося каждое слово. - Вы будете молиться, чтобы там, за чертой, оказалось хоть что-нибудь! Вам в последний момент захочется кроме пищеварительного тракта и детородных органов заиметь бессмертную душу! Впрочем… быть может, природа ваших нигилистических убеждений примитивна и корыстна, а вы прикрываетесь вашим своеобразным солипсизмом с единственной целью – выписать индульгенцию своему либидо?
- Сэм, переведи, - буркнул Дин. Сэм слабо улыбнулся и хмыкнул, слушая Эрика.
- Я смотрю, удержу у вас нет, - говорил Эрик, не обращая на охотников внимания. - …Стандартные восемь секунд…Вот и задумываешься, на кой дьявол, собственно говоря, человека потребовалось вывести из темноты животного состояния и облагородить разумом, коли разум все равно ходит в прислужниках у крестцового отдела? В любом случае, вы слишком рано занялись философствованием, а лучше бы вы гоняли мяч по двору, нежели поглощали то, что не в состоянии переварить. Философией, сэр, нужно заниматься с соблюдением меры, ибо она может оказаться гибелью для того, кто не замечает более важных вещей. И у вас, со всей очевидностью, не было надежного проводника, чтобы показать путь сквозь дебри любомудрия. Автодидакты, кстати говоря, довольно часто грешат неумеренностью и радикализмом. Более того, я вообще опасаюсь, что вы стремитесь что-то понять лишь декларативно. Даже упоение вампиром, манифестированное в вашем последнем речемыслительном порождении - давайте назовем это так - больше смахивает на плод чисто нарциссических склонностей. Вы ведь любуетесь вампиром так, как желали бы любоваться самим собой, верно? Вы, только поэтому и затеяли петрушку с охотой? Думали от комплексов вылечиться? М-да…Я-я просто…ладно, не буду ничего говорить, иначе наговорю гадостей… - Эрик смолк на некоторое время и, пока курил, опять смотрел то на Дина, то на Сэма. Почему, интересно, все так боялись встречаться с ним взглядом? Даже Сэмми! Лично Дин ничего не испытывал, и подавляющая сила скользившего по нему холодного и внимательного взгляда оставалась для него загадкой. Винчестер тоже изучал Эрика, опять как будто спокойного и почти доброжелательного, пытаясь понять, что, собственно, у того на уме.
- К слову, - Стентсон словно бы неожиданно вспомнил что-то, - вы все еще желаете слышать мое мнение о рассказе, или я свергнут с пьедестала и утоплен в реке? Да? Джером, у меня зубы ломило, когда я его читал! Вообразите силу художественного воздействия! Вязко, нарочито… даже если отбросить в сторону пиявок и лягушачью икру, которую вы напустили в свое словесное болото ради декорума... Черт побери, я в ваши годы был скромнее! - Стентсон опять хитро ухмыльнулся. В серых кошачьих глазах мелькнули холодноватые огоньки. – А уж когда поперли передранные чужие мысли и куски текста, это я почел личным оскорблением! Вы что же думаете, я зря восемь лет шлялся по кабакам в городе Кембридже? Полагаете, я не вижу, где торчат уши Бодлера, а где – хвост Карлоса Кастанеды? Хотя, безусловно, за ящерицу и за камень я вам весьма признателен. Тут вы, Джером, пропалились, в чем, собственно и заключается для меня главная ценность вашего текста, - Дину тут вспомнились зеленые бусы на шее у последней жертвы. Значит, вот о чем маленький засранец писал рассказы! - Ладно, черт с вами, не буду дальше обижать. Я и так вас сегодня обманул, оплел, ударил… - Эрик махнул рукой и испустил долгий вздох.
- Вегетарианец! - процедил Дин насмешливо.
- Ну, а что ты предлагаешь, с ним сделать? – Эрик повернулся к Винчестерам. – Давай я сейчас действительно тебя развяжу, мы возьмем каждый по ножику, - он засучил было рукав, но потом сморщил нос и покачал головой. – Вообще нет, мой для таких целей не предназначен…Я кухонный позаимствую, если не возражаете, мистер Грей. Возьмем инструмент, срежем у него, - Эрик кивнул на дернувшегося в ужасе Джерома Грея, - кожу со спины, раскроим на полосы, привяжем ими к кровати. Потом попробуем аккуратно разрезать ребра, чтобы его сразу не угробить. Хотя не знаю… у меня силы не хватит. Дин, ты справишься?
- Блин! Стентсон! – Сэм зажмурился, пересиливая подступившую к горлу тошноту. – Заткнись!
- А почему нет? – отозвался вдруг Дин, горько усмехаясь, и с вызовом поднял глаза на Стентсона.
Эрик, слегка опешив, ответил:
- Дин, без рисовки не можешь обойтись? – он смотрел на Винчестера в упор, зажав сигарету между клыками. Все его мускулы вдруг напряглись, как у кошки перед прыжком, он замер.
- А я что, такой насквозь фальшивый? – возразил Дин. – Я действительно считаю, что этого засранца надо раскатать асфальтовым катком по Таймс Сквер, а не вести с ним душеспасительные беседы. Он уже здоровый циничный лоб, а не младенец, и прекрасно понимал, что вытворяет. Стентсон, ты видел, что он с ними сделал? Нет? А мы с Сэмом всех видели. Были красивые молодые девчонки, жизнь едва начали. А потом явился этот мудак, насмотревшийся, кстати говоря, на тебя среди всего прочего, - глаза Эрика сузились, и показалось, что он побледнел, хотя сказать наверняка было невозможно, - и, как нефиг делать, в один момент к самой той матери все уничтожил! – Эрик по-прежнему сидел, замерев, не отрывая взгляда от глаз Дина Винчестера. Дин продолжал: - Где они сейчас? Что они испытывают? Кто может ответить на этот вопрос? Я только одно тебе сообщу: это все очень хреново. Это плохая смерть. Поразмысли над этим. А кроме того остались еще живые. Ты с родственниками общался? Ты когда-нибудь видел, чтобы отец, пожилой мужик, ползал по полу и голосил, потому что от горя у него крыша съехала? Отец той самой проститутки, которую, вроде как, не жалко… Не видел ты такого? Рекомендую посмотреть, мозги вправляет качественно: очень многие сомнения отпадают сами собой. А тебя, профессор, такое впечатление, интересует только дерьмо, которое варится у него в голове, и его долбаная писанина. Эстет хренов…бесчувственный вампирский ублюдок!
- Пусть рухнет целый мир, но, да свершится мщенье, так что ли? – зашипел Эрик. - Дин, ты что, действительно не понял, ради какой цели я тут с ним беседы беседовал? Очень жа-аль! - Говоря это, он вскочил со своего места и подошел к Дину, наклонился к лицу охотника. – Для меня лунатический бред нашего юного безумца интересен лишь как психиатрический феномен. В то время как основная точка приложения всех моих дипломатических усилий – это вы и ваша инвестигация, в скорейшем завершении которой я заинтересован, увы, не только, как добропорядочный гражданин, но и как жертва ложных подозрений. Скажите оба спасибо, что я не свернул себе шею, исполняя для тебя гран батман жэтэ в воскресенье, и не вышиб при падении остатки инициативы и любознательности, иначе черта с два вы бы его, – Эрик ткнул пальцем в сторону студента, - нашли. Он бы свалил в Калифорнию через пару недель и там бы затерялся, а вам пришлось бы начинать расследование с чистого листа. Что же касается «бесчувственного ублюдка», - прибавил вдруг Эрик глухим и не совсем твердым голосом, хищно, по-звериному приоскаливая зубы, - как ты смеешь мне это в лицо говорить, если ты сам заставил меня некогда и ползать по полу, и рыдать, и терять рассудок? Пардон, ты ничего не видел? А у меня была, кстати, безумная надежда, что, может, вы с Сэмом явитесь-таки на похороны…Зачем? Не знаю, сказать, что жизнь продолжается, несмотря ни на что… дурак я, правда?
- Да, Стентсон, дурак. Извини, но у нас работа такая: всегда остаются недовольные. Это не значит, что я от своей работы откажусь. Даже у самых отъявленных мерзавцев находится кто-то, кто готов им все простить и на все закрыть глаза. Оправданием это еще никому не послужило.
- Л-ладно, - произнес Эрик, - я всю жизнь терплю, стерплю и это, – он развернулся и отошел от Винчестеров к окну. Некоторое время он не произносил ни слова, только достал третью сигарету и прикурил от предыдущей. Дин и Сэм тоже молчали в ожидании. - Дин, Сэм, - сказал, наконец, Стентсон после тяжелой паузы неестественно ровным голосом, - я скоро уйду и оставлю вас с этим юношей наедине. Поступайте, как знаете, делайте, чего хотите, применяйте к нему, какие хотите, меры наказания – мне не то, чтобы все равно, но я умываю руки. Однако мне почему-то кажется, что вы даже не будете этого несчастного лупцевать, а просто вызовете полицию и проследите за тем, чтобы его не выпустили по какому-нибудь бюрократическому недоразумению. Вы только не очень торопитесь, потому что мне необходимо немного порезать запись с его признанием, - тут он достал из внутреннего кармана пиджака маленький электронный диктофон, демонстрируя его охотникам, - и переслать в полицию. Хотя если очень хочется меня посрамить, то вы знаете, что делать.
- А если бы среди жертв оказалась она? - вдруг спросил Дин.
- Кто «она»? А-а, да…– бросил Эрик как будто бы с удивлением. – Дин, меня сослагательное наклонение мало интересует. Не оказалась, и слава богу, - и в этот момент Дин на мгновение увидел в его глазах страшную тоску и моральную усталость. Эрик отвернулся.
Взяв из раковины губку, он прошел мимо охотников и направился в комнату. Кажется, там он осматривал пол и оттирал оставшиеся пятна своей крови.
…Mama… I’ve just killed a man…
Он ушел в ванну и минут десять не выходил. Лилась вода. Эрик напевал что-то вполголоса.
…Put a gun against his head…pulled the trigger, now he’s dead…
… Mama…life had just begun…
Вернувшись на кухню, он выложил на стол отобранное у Винчестеров оружие. Молча осмотрелся в последний раз и уже, было, отправился прочь, как вдруг встал в дверном проеме. Развернулся.
- Кстати, - произнес Стентсон. – Я не вампир. Никогда им не был. Извините. Всего доброго, господа и приятного вечера.
Сказав это, Эрик ушел. Дин и Сэм только слышали, как захлопнулась дверь.
***
…Не трогайте меня…господи…мне больно…пожалуйста…
…Сэм, что-то с ним не то…