Никогда прежде я не испытывал на себе темного дара Алека. Мне даже не с чем сравнить это чувство. Когда разум бьется в оковах плененного тела. Когда ты все чувствуешь, все понимаешь, но противиться апатии, охватившей тебя, сил нет. Совсем. Все что остается – это бессильно наблюдать как противник не спеша решает, что ему сделать с твоим телом. Уничтожить, отпустить или отдать на забаву смертоносной малышке Джейн.

А еще я продолжал слышать его мысли. Я знал, что он не собирался делать ничего плохого, но точно так же я знал и то, что запах моей новой Беллы, настигший его на пороге нашей комнаты, на какой-то миг затмил все остальные мысли. Я не мог рисковать.
И когда я увидел, как его пальцы сомкнулись вокруг изящных запястий Беллы, а тонкие ноздри хищно раздуваются от близости вожделенного аромата, у меня помутнело в глазах от ярости. Все, чего я только желал в тот момент, так это вырвать мою девушку из его рук и вбить ему в глотку эту плотоядную ухмылку. Я желал этого так страстно, что уже в следующее мгновение с упоением впечатывал свой кулак в его точеное личико.

Не спрашивайте у меня – как. Я не отвечу. Может быть для того чтобы свершилось чудо, нужно всего лишь очень этого хотеть? Но хотеть по-настоящему, любой ценой, до конца. И тогда реальность сама прогибается под тебя, делая немыслимое - возможным, а возможное – свершившимся.

Я перевел глаза на девушку, стоявшую рядом со мной, и меня затопило теплой волной нежности. Моя маленькая, храбрая, любимая девочка. Моя… Осторожно убрал с дорогого лица непослушный локон и улыбнулся, когда ее кожа вспыхнула знакомым румянцем от моего прикосновения. Я не хотел видеть тревогу в глубине ее карих глаз, поэтому мягко привлек ее к себе и коснулся губами нахмуренного лба. В темноте огромного холла она не могла так же четко видеть моего лица, поэтому протянула руку и своими тонкими пальцами незряче пробежалась по его контурам, трогая брови, скулы, глаза и задержавшись на моих губах.

Я придержал ее руку, чтобы ласково поцеловал каждый пальчик. Потом ладонь. Запястье. Задержав губы там, снова сделал глубокий вдох. Наслаждение в чистом виде – дышать этим невероятным запахом и не испытывать ничего кроме удовольствия. Я даже тихонько рассмеялась от радости за этот маленький подарок судьбы. Губы Беллы тронула улыбка – ей не нужен был мой дар, чтобы читать меня как открытую книгу. Протянув свободную руку, она повторила мой жест, убирая с моего лба упавшие на него пряди. Моя улыбка стала шире, чтобы тут же пропасть совсем.

Подняв глаза, я увидел Джейн, стоящей на последней ступеньке лестницы. Ее рука судорожно сжимала перила, а взгляд был прикован к нам – к пальцам Беллы, ласково перебирающим мои волосы; к моим губам, ласкающим ее запястье; к руке, лежащей на спине девушки – ей понадобился только один взгляд, чтобы охватить все. И теперь ей было больно. Все чувства, которые она сковала своей железной волей, сейчас вышли из-под контроля. Я тихо охнул – нет, она не хотела причинять мне боли, просто на какой-то миг, увидев нас, позволила вернуться воспоминаниям. Неосознанным жестом я привлек Беллу к себе, заключая в тесное кольцо своих рук, стараясь закрыть собою от этих страшных картин, словно они могли ранить ее.

Джейн подняла на меня слепые от горя глаза. Я в первый раз осознал, насколько она старше меня. На меня смотрели века одиночества, в которых было только 6 коротких месяцев счастья. И не было такой цены, которую она не была бы готова заплатить, чтобы оказаться сейчас на моем месте, в объятиях своего сероглазого ангела.

Наш немой диалог прервали тихие шаги спускающегося Алека. Словно что-то почувствовав, он внимательно посмотрел на Джейн, потом на нас с Беллой, после чего с непривычной для меня нежностью, протянув руку, разжал впившиеся в мрамор пальцы Джейн, осторожно погладил побелевшие от напряжения пальцы, и взяв ее ладонь в свою, повел за собой к выходу.

У крыльца нас ждала черная машина. Ягуар. Конечно. В чувстве стиля Волтури не откажешь. Алек кивнул мне на заднюю дверцу, аккуратно усаживая Джейн спереди на пассажирское сидение. Сам через мгновение уже сидел за рулем. Я помог путавшейся в длинном плаще Белле забраться в машину, а сам на секунду задержался, окидывая взглядом темный двор. Ни одна из услышанных мною мыслей, не касалась нас. Путь был свободен.

Белла

Дорога послушно ложилась под колеса нашего автомобиля. Темноту салона нарушало только мягкое свечение приборной доски. Время от времени я проваливалась в легкую полудрему, совершенно не обращая внимания на сидевших впереди вампиров. Привычно устроившись на груди Эдварда, я наконец-то позволила себе расслабиться. Только вырвавшись на свободу, я смогла почувствовать, как на самом деле давили на меня каменные стены замка Волтури. С каждой минутой удаляясь от Вольтерры, я ощущала, как отпускает меня напряжение, копившееся в груди на протяжении последних месяцев. Я не знала куда мы едем и что с нами будет завтра, но это все не имело никакого значения, пока я была в нежных объятиях Эдварда. Все это время он сидел неподвижно, баюкая меня в колыбели своих рук, и только время от времени, словно отвечая на какие-то свои мысли, чуть теснее сжимал меня в своих объятиях.

Когда я открыла глаза в следующий раз, уже серело. Я подняла голову и улыбнулась заботливо склонившемуся надо мной Эдварду.

- Устала? – он погладил меня по щеке, – Потерпи еще немножко. Джейн?

- Через час, - не задумываясь, ответила та.

- А что будет через час? – я отстранилась от него, чтобы немного покрутить головой и подвигать руками, разминая затекшие мышцы.

- Ремини, - он осторожно стал массировать мои плечи, разгоняя застоявшуюся кровь.

- Ремини? А почему именно туда? – я вопросительно посмотрела на него. Не то что бы мне так принципиально требовался ответ на этот вопрос или имело значение куда ехать, но несколько часов молчания вызывали простое желание поговорить хоть о чем-нибудь. Как ни странно, но ответила мне Джейн.

- Это хороший выбор. В городе есть аэропорт, морской порт, через него проходит трасса на Милан – даже когда Аро узнает, куда вы направились из Вольтерры, найти ваш след оттуда будет весьма непросто.

- Но, - собралась я мыслями, - наши паспорта… деньги… - я осеклась, увидев улыбку Эдварда, и даже с переднего сидения донеслось насмешливое фырканье. Теперь надо мною еще и вампиры потешаются. Отлично! Я выпрямилась на сидении, отстраняясь от него и скрестив руки на груди, с независимым видом уставилась в окно, безуспешно пытаясь что-то рассмотреть в предрассветных сумерках.

- Белла, - даже не глядя, я знала, что он улыбается. Не желая так быстро сдаваться, я гордо вскинула подбородок, продолжая смотреть на размытый от скорости пейзаж.

- Белла, - теперь его голос был еще ближе, я даже слышала его холодное дыхание на своей шее, отчего по всему телу побежали мурашки. Сдаюсь. Я снова повернулась к нему, и тут же была вознаграждена ласковой улыбкой. Сердце привычно ухнуло вниз. Мне никогда не привыкнуть к его совершенной красоте. Его лицо оказалось совсем рядом, и он тут же легко поцеловал меня в нос, заставив улыбнуться ему в ответ.

- Элис наверняка увидела уже это все в своем видении, так что я практически уверен, что она будет там раньше нас.

Я вспомнила, как мы неслись через всю Италию на угнанном Порше и невольно поежилась. Да, Элис могла. Вполне. Но ее присутствие, безусловно, решало все наши проблемы.

Я почувствовала, как Эдвард решительно притянул меня обратно к себе, - Не могу когда ты так далеко, - виновато прошептал он. Я послушно прильнула к его груди, но глаза защипало от непролитых слез. Почему ему потребовалось столько времени? Зачем понадобилось провести нас обоих через ад, чтобы понять то, что для меня было простым и естественным как дыхание, с самого начала. Словно почувствовав мое состояние, он обнял меня еще крепче и прошептал, почти касаясь губами моего уха, - Ты – моя. Мне теперь всегда будет нужно, чтобы ты была рядом. Чтобы в любое время, протянув руку, я мог коснуться тебя.

Я почувствовала, как уголки моих губ поползли вверх в счастливой улыбке, - Всегда? - я немного отстранилась, чтобы видеть его лицо. Я должна была быть уверенной, что сейчас мы говорим об одном и том же.

- Да, - это прозвучало как клятва. Его лицо и голос были абсолютно серьезными, - в любой момент вечности. Я просто не смогу без тебя жить.

Я крепко обхватила его руками на шею, не в силах ничего сказать от переполнявших меня эмоций. Что я чувствовал в тот момент, когда мой любимый наконец-то решил разделить со мной бессмертие? Радость? Восторг? Страх? Упоение? Да. Но самым сильным - было облегчение. Казалось, с души наконец-то упал огромный камень. Теперь я не жалела ни о чем. Чтобы услышать эти слова, я была готова пройти через все испытания снова, день за днем, минута за минутой пережить всю боль и тоску последних месяцев. Оно того стоило.