Хитрый шоппинг

Белла

Вау… Близнецы. Мальчик и девочка… кто бы мог подумать? Надев через голову рубашку, я выправила забившиеся под нее волосы и поймала свое отражение в висевшем на стене зеркале. Я прикоснулась рукой к твердому и уже немного округлившемуся животу, почувствовав, как плотно сидят на мне джинсы. Ребенок… нет, двое, подумала я с улыбкой. Я немного повертелась, пытаясь натянуть рубашку.

Забавно, а ведь рубашка тоже стала мне мала. Схватив свою куртку, я вышла из комнаты и увидела, как Эдвард о чем-то говорил с доктором Циммерманом. Я прикусила губу, увидев Эдварда. На его лице была улыбка, говорившая мне о том, что он был безгранично счастлив. Я не так часто видела ее, но когда она появлялась, то была направлена мне. Изумрудно-зеленые глаза блестели от переполнявшего его счастья. Если вы хотите знать, что он чувствовал, просто взгляните ему глаза и все поймете. Его лицо могло быть маской, не выражавшей никаких эмоций, но глаза могли сказать многое.

Похоже, Эдвард заметил, что я вышла из комнаты, потому как повернул голову в мою сторону, улыбка так и не сходила с его лица, она стала нежнее, но все еще полная счастья и чего-то еще.

- Готова идти? – спросил Эдвард, целуя меня в лоб и притягивая к себе.
Я кивнула.
- Хорошо, вот список того, что вам следует принимать во время беременности, а также от чего стоит воздерживаться, - сказал доктор Циммерман, протягивая мне стопку маленьких снимков. – Здесь также несколько снимков ультразвука, которые вы можете показать семье.
Я улыбнулась и взяла их.
- Дата родов все еще остается на лето, но так как в нашем случае мы имеем дело с близнецами, то она может родить раньше, - сказал доктор Циммерман Эдварду. – Мы должны убедиться в том, что близнецы развиваются правильно, поэтому приходите на прием раз в месяц в течение последующих четырех, затем ее осмотры будут проводиться раз в месяц, а по мере приближения родов – раз в неделю. Когда будете уходить, запишитесь сразу на следующий прием.
- Спасибо, доктор Циммерман, - сказала я, обняв его.
Он подмигнул и посмотрел в карточку, которую протянула ему медсестра.
- Идем, - сказал Эдвард, обняв меня одной рукой.
Как и просил доктор Циммерман, мы записались на следующий прием у стойки медсестры. Дакота уже ждала нас у выхода.
- И? – поинтересовалась она, покусывая губу.
Я улыбнулась.
- Тебе придется подождать, пока все в городе не узнают об этом.
- ГОВОРИ ЖЕ! – сказала Дакота, открывая фургон для нас.
Эдвард засмеялся.
- Белла хочет подождать, пока Элис с Розали смогут приехать к нам, чтобы сообщить сразу всей семье, - пояснил он.
Дакота надулась.
Улыбнувшись, я сказала:
- Через несколько недель ты все сама узнаешь.
- О, боже! – воскликнула Дакота, пока Эдвард помогал мне забраться внутрь. – Ты же знаешь, что Джейкоб своими расспросами сведет меня в могилу.
Я закатила глаза.
- Я скажу ему за кофе…
- Тебе не следует пить кофе, Белла. Это как раз то, от приема чего доктор Циммерман просил тебя воздержаться.
Я вновь закатила глаза.
- Я скажу ему завтра. Передай ему это, - сказала я, указывая на Дакоту.
Теперь уже она закатила глаза и закрыла за нами двери фургона, как только мы забрались туда. Я уставилась на снимки. Мальчик и девочка…я почувствовала, как на глазах вновь наворачиваются слезы. Чертовы гормоны! Дакота отвезла нас обратно домой, вновь сказав «Внимание, камера», как только показались папарацци. Я услышала, как она ругнулась и нажала на гудок, когда один из них преградил ей путь.
- Чертовы паразиты, - пробормотала она, заезжая в гараж, где папарацци не могли нас видеть. – Они стали чертовски подозрительными, особенно с тех пор, как уже четырежды за день видели фургон.
- Забей на них, - сказал Эдвард, помогая мне выбраться. – Им нужно оставить нас в покое.
Дакота кивнула.
- Скажи Джейкобу, чтобы он пришел завтра к нам в одиннадцать, - сказала я, вспоминая, что завтра суббота.
- Сделаю, - сказала Дакота, закрывая двери фургона.
Она быстро обняла меня и подмигнула, прежде чем направиться к водительскому сидению. – Еще увидимся, пузатая Белла. (прим пер. в оригинале Belly Bella – прокричала она, прежде чем тронуться с места. Я сердито уставилась на нее, прекрасно понимая, куда она клонит.
Эдвард тихо засмеялся и повел нас к лестнице.

- Дакота сказала, что ты хотела поговорить со мной, - сказал Джейкоб, присаживаясь рядом со мной на диван.
- Да, хотела, - сказала я, поставив свою кружку на кофейный столик. – Мм, я хотела сообщить тебе, что…я беременна.
Повисло молчание, и я не могла сказать, было ли оно неловким или нет. Я взглянула на Джейкоба и увидела, что он переваривает сказанное мною.
- Ты беременна? – переспросил он.
Я сдержала улыбку. Джейкоб произнес это так, словно я сказала ему, что отец ребенка он.
- Да, - ответила я. – На третьем месяце.
После очередной паузы, Джейкоб вновь спросил:
- Так ты знала еще тогда, за ужином?
Я кивнула.
- Но я не хотела омрачать твое заявление о помолвке еще и этой новостью. Ведь тогда ты только узнал о том, что я вышла замуж.
Джейкоб кивнул. Он посмотрел вниз на кофе в своих руках.
- О, Джейкоб, скажи, пожалуйста, что-нибудь, - взмолилась я, будучи уже не в силах вынести это гнетущее молчание.
- Я не знаю, что сказать, Белла, - ответил он. – Ты счастлива?
Я слегка ухмыльнулась.
- Не считая постоянного чувства голода, то да – я счастлива. У меня будут близнецы, мальчик и девочка, однако, Дакота недолжна узнать об этом. Она пока еще не знает, так как я хочу рассказать об этом всем сразу.
Он кивнул и улыбнулся.
- Не могу поверить, что малышка Белла станет матерью.
Я засмеялась и обняла его. Я знала, что он поймет.

Я зарычала, когда наконец-таки влезла в свои штаны для пробежек. Моя одежда больше не подходила мне по размеру, и скоро даже эти штаны станут мне тесными. Я вновь зарычала. Мне нужно сделать то, что я не ненавижу больше всего.
Мне нужен шоппинг.
Я ненавижу шоппинг. Практически всю мою одежду мне выбирали либо Элис, либо Розали. Но, к сожалению, Розали была на очередной фотосессии в Великобритании, а Элис в Лас-Вегасе.
Закатив глаза, я схватила толстовку Эдварда, в которой он ходил в спортзал, и надела ее. Собрав волосы, я заправила их в капюшон так, чтобы ни одна из темно-рыжих прядей не вылезла наружу. Мне нужно остаться незамеченной перед толпой, поджидавших меня снаружи папарацци. Найдя пару кед, я схватила кошелек, телефон и направилась вниз по лестнице.
Я прикусила губу, увидев кучу народа, уже поджидавшего меня снаружи. Эдвард уехал несколько раньше, чтобы привести нам еду.
- Это не она, - сказал один из фотографов.
Я поспешила убраться от них подальше, махнув рукой проезжавшему мимо такси.
- Куда, мисс? – спросил водитель, когда я забралась внутрь.
- Нордстром, - ответила я.
Примерно через полтора часа, я уже гуляла между стоек с одеждой. Взяв одну вешалку, я вскинула голову. Я была несказанно рада тому факту, что могу спокойно побродить и выбрать себе одежду сама, никем не напрягаемая. И что мне не приходится терпеть Элис и Розали с их бесконечным «Примерь это». Конечно, здесь была парочка девушек-консультантов, которые посматривали на меня время от времени, но предпочитали держаться на расстоянии, так как видели, что я знала, что мне нужно.
Я повесила вешалку обратно и медленно пошла дальше, осматривая все остальное. В отделе для беременных было так много всего, но пока я не увидела ничего, чтобы привлекло мой взгляд…
- Ух, ты! – сказала я, и, взяв в руки вешалку, рассмеялась.
Это была белая, с длинными рукавами рубашка, на которой черными буквами было написано «Да, я беременна». Посмотрев вниз на цену, я поперхнулась. Пятьдесят два доллара! Господи помилуй! Я быстро огляделась по сторонам, а затем вновь посмотрела на цену. И тут зазвонил мой телефон.

Нужно время, чтобы понять
О, о, я на твоей стороне
Неужели, неужели, я не говорила тебе
Все это может пройти мимо тебя
Неужели, неужели, я не говорила тебе
Но я не могу объяснить все это тебе
Нет, потому как не все так просто
Нет, я не могу объяснить все это тебе

- Привет, - сказала я, взяв трубку.
- Привет, где ты? Я вернулся с едой, а моей дорогой женушки нет. Ты знаешь, как сильно я разволновался?
Я закусила губу и уставилась в пол.
- Извини, Эдвард, но мне нужно было кое-что купить, - ответила я.
- Например? – намекнул он.
- Одежду. Если ты внимательней посмотришь, то заметишь, что одной из твоих толстовок, как и моих штанов нет.
Послышался шорох.
- Да, нет моей толстовки. Я так понимаю, что твоя одежда тебе больше не подходит?
- Бинго, у нас есть победитель.
Эдвард засмеялся.
- Так, где ты?
- В Нордстроме, - сказала я, смотря вниз на ценник. – И я думаю, что не стоило приезжать сюда. Здесь все немного…. дороговато.
- Белла, деньги не проблема. Покупай все, что тебе нужно, - я закусила губу. – И перестань закусывать свою губу. – Как он узнал?!! – Я знаю тебя слишком хорошо.
Я закатила глаза.
- Хорошо, но обещаю купить не больше чем на двести долларов, - сказала я.
Эдвард рассмеялся.
- Белла, деньги не проблема. Бери все, что тебе нужно.
- Хорошо, хорошо.
- Я скоро тебя увижу?
- Максимум через час, - сказала я, оглядываясь по сторонам.
Я быстро отключилась и вновь оглянулась. Я нашла несколько рубашек и джинс, которые придутся мне впору, когда мой живот…мои малыши подрастут. Я отнесла их кассирше, которая пробила их с очень и очень счастливым видом. Я чуть не грохнулась в обморок, когда увидела сумму и протянула ей кредитную карточку, которую Эдвард дал мне еще несколько недель назад.
Взяв пакеты, я остановила такси и поехала домой, вновь обведя папарацци вокруг пальца, накинув на голову капюшон и надев очки. Они пробормотали проклятья, когда я прошла мимо. Я все не могла понять, почему им нужно было фотографировать меня. Хотя Эдвард и считался знаменитостью, будучи состоятельным наследником, это еще не значило, что я была такой же.
- Привет, - сказал Эдвард, встретив меня в прихожей и взяв у меня из рук одну из сумок, а затем поцеловав в лоб.
- У меня чуть инфаркт не случился, когда я увидела сумму, - проворчала я, пока Эдвард смеялся. – Я хоть рада, что никто не заметил меня.
Я посмотрела на Эдварда, который улыбался мне. Мое сердце сделало сальто в груди, а губы изогнулись в улыбке. И без всякого предупреждения Эдвард наклонился и очень медленно и нежно поцеловал меня в губы, вызвав во мне наплыв непонятных мне эмоций…Ни один из поцелуев моих бывших не вызывал во мне ничего подобного. Почему же этот поцелуй был другим?