Одна маленькая городская девочка, живущая в этом одиноком мире…
- Эммет, я не думаю, что это хорошая идея!
Я притаилась под окном комнаты брата, держа руку ближе ко рту. Почему-то мне казалось, что таким образом я смогу удержать рвущееся наружу напряжение. Эммет присел около двери в его комнату и выглядывал в малюсенький просвет, пытаясь различить, поджидает ли нас кто-нибудь снаружи.
Она села на полуночный поезд, просто чтобы куда-нибудь уехать…
На нем джинсы, рубашка с коротким рукавом, одетая поверх футболки. Каштановые волосы чуть светлее чем у меня взъерошены, как перышки напуганного воробья. Но как только брат повернулся ко мне, я прочла в его глазах дикий, требующий выхода азарт.
- Не начинай, Би, - шикнул на меня Эммет и прикрыл дверь, аккуратно пробираясь ко мне. - Пол часа назад ты визжала от восторга.
- Пол часа назад! - подчеркнула я и в знак протеста состроила брату гримасу. - А сейчас я поразмыслила и поняла, что твоя идея не такая уж и хорошая.
- Брось, будет весело, - отмахнулся Эммет и поднял оконную раму, предварительно выглядывая на улицу. - К тому же мы ничего плохого не делаем.
- Угонять чужую машину - преступление.
Эммет присел на корточки и, прищурив один глаз, посмотрел на меня.
- Ты что, струсила?
Я возмущенно втянула воздух сквозь плотно стиснуты зубы, до боли сжимая руки в кулаки. Пока костяшки пальцев не онемеют.
Один городской мальчик, родившийся и воспитанный в южном Детройте…
- Ничего я не струсила, - прошипела я в ответ и, тряхнув волосами, встала на ноги, подперев бока руками. - И вообще, если мы собираемся уже куда-нибудь, то хватит болтать!
Эммет как-то нервно хихикнул, за что тут же получил подзатыльник.
- Ладно, Белла-воительница, я лезу первым, ты за мной, ясно?
Я закатила глаза, скрещивая руки на груди. Почему он вечно обращается со мной, как с маленьким ребенком? Старше всего на два года, а высокомерия на все 20 лет разницы!
Эммет еще раз выглянул в окно, оглядываясь по сторонам, а потом легким, каким-то завораживающим движением перемахнул через оконную раму.
Он сел на полуночный поезд, просто чтобы куда-нибудь уехать …
Оказавшись на покатистой крыше, брат все еще придерживался одной рукой за подоконник, но в его движениях, взгляде не было и намека на страх. Я заправила выбившуюся из хвоста прядь волос и нервно сглотнула, когда Эммет подал мне руку. Натянув капюшон, я набрала в легкие побольше воздуха и вложила в руку брата свою ладонь.
- Не свались, чучундра, - тихо посмеиваясь, командовал Эммет, продолжая постепенно продвигаться по крыше к углу стены, как раз туда, где нас ждал раскидистый дуб.
Не прекращай верить…
Я шикала на него всю дорогу, что мы ползли по крыше, и еще пару раз умудрилась отвесить Эммету подзатыльника. Но брату словно нравилось издеваться надо мной, и даже несмотря на побои он продолжал подначивать.
Кое-как мы добрались до широкой ветки старого дуба, упирающейся в самую крышу. Эммет, конечно же, полез первым. Не в его натуре было отдавать лидерство в чужие руки. Парень с легкостью прыгнул на ветку, слегка покачнувшись. Раскинув руки в стороны Эмм нашел точку равновесия и пару секунд не двигался вовсе. А когда он понял, что крепко стоит на своих двоих, по лицу брата растянулась довольная ухмылка.
- Давай, Би, прыгай, - махнул он мне и выставил руки перед собой, словно уже готовился ловить мое тельце.
Держись за чувства…
Я боязливо подошла к краю крыши, кидая быстрый взгляд вниз. Второй этаж - не так уж и высоко, но достаточно, чтобы сломать себе ногу.
- Ну же, - подбадривал меня Эммет, - Не бойся, я не позволю тебе упасть.
Заглянув в глаза брата, которые в мгновение ока стали серьезными, я почувствовала, как на душе становится спокойно. Эммет. Он никогда меня не обманывал, он всегда был рядом, что бы не случилось. Ему я могла верить. Улыбнувшись брату и получив такую же сияющую улыбку в ответ, я подошла к самом краю. Оставалось сделать лишь один шаг, чтобы оказаться рядом с братом. Я прикрыла на секунду глаза и, сделав глубокий вдох, подняла ногу, подаваясь всем телом вперед. Рука потянулась непроизвольно и уцепилась за запястье Эммета. Теперь была его очередь помогать мне. Сомкнув пальцы на запястье покрепче, Эмм дернул на себя, ухватывая меня за талию и сажая на ветку. По телу все еще носились мурашки, когда около уха раздался довольный смешок.
Люди уличного света…
- Умница, Белоснежка.
Я открыла глаза и встретилась с довольным взглядом брата, в котором читалась неприкрытая гордость. И от этого я улыбнулась еще шире.

Я медленно распахнула глаза. Веки не спеша открылись, а внутри, где-то в области сердца, что-то неприятно кольнуло. Серые стены, запах плесени и табака. А глупая надежда на то, что все происходящее - сон, которая еще теплилась внутри, оказалась разбитой вдребезги.
Правый бок нечеловечески затек, а мышцы ног не переставая ныли. Теплый плед, в который я куталась, сейчас казался мне неприятно влажным и колючим, так что захотелось тут же скинуть его. Но моих сил хватило лишь на то, чтобы высунуть одну руку. Как только я это сделала, область ребер с правой стороны отозвалась жутко неприятной, ноющей болью. Я тихо застонала и попыталась перевернуться на другой бок.
Пока все мои попытки оставались тщетными, а из головы не шло лицо Эммета. Я так хорошо помнила тот день, когда мы, как два заключенных, крались через двор нашего дома прямиком в гараж. До сих пор я не могла понять, как Эмму удалось раздобыть ключи от папиного мустанга. Пробравшись в гараж, мы уселись на наши места, и Эмм завел мотор, который залился оглушительным ревом. Мне казалось, что от этого звука проснулись все наши соседи за две мили в одну и другую сторону. Я помнила, как машинально повернула голову в сторону кабинета отца, в окне которого все еще горел свет, несмотря на поздний час. Занавески чуть заколыхались, но выглянул ли Чарли на улицу я не успела увидеть, потому что в тот же самый миг мустанг рванул с места.
Я улыбнулась своим мыслям, вспоминая, как широко улыбался Эммет, несясь по широкому шоссе, прямиком к набережной Нью-Йорка. Туда, откуда было так хорошо видно Статую Свободы. Я не опасалась, что нас остановят полицейские, ведь у брата всегда был план по выкручиванию из всяких щекотливых ситуаций. И отсутствие прав тоже не сильно смущало меня. Мы неслись по широкой дороге, которую покрывал мрак, а яркие огни фонарей сливались в единое светлое пятно. Из динамиков лилась заводная мелодия песни Don't Stop Believin' в исполнении легендарных Journey, и мы не переставали подпевать им. Но где-то в глубине души я переживала за то, как отреагирует на нашу выходку отец. Эта машина была особенно дорога Чарли. Черный мустанг всегда был любимицей прежде всего у мамы, которая по рассказам Сью любила прокатиться на нем с отцом. Мы узнали историю черного мустанга лишь спустя какое-то время, и до сих пор, вспоминая этот случай, я чувствую, как в душе появляется какое-то чувство вины, прежде всего перед отцом. Потому что мустанг был дорог ему как память. Память о женщине, которую он всегда будет любить.
В голову вновь пришел недавний разговор с Майком о моей чрезмерной законопослушности. Возможно, я и зануда в этом отношении. Но по крайней мере, я не заставляю своих родных страдать из-за того, что приходится частенько посещать полицейский участок. А без выброса адреналина можно и вовсе обойтись.
Пошевелив руками и ногами, я поняла, что сегодня чувствую себя чуть лучше, чем вчера, если не считать боли в области ребер с правой стороны. Хотя, может, я проспала всего часа два-три и сейчас все тот же день. Что и говорить, я окончательно потеряла чувство времени и какой-то реальности. Аккуратно перевернувшись на другой бок, я вытащила вторую руку из-под пледа и облегченно вздохнула, не ощущая больше колючей шерсти на коже. Телевизор не сдвинулся с места так же, как и Лекс, прислонившийся спиной к решетке. Его голова была откинута назад, касаясь прутьев, а тело казалось расслабленным.
- Ты вообще когда-нибудь спишь? – спросила я охрипшим от рыданий голосом и прикрыла глаза.
Почему-то мне нравилось слушать его глубокий голос с закрытыми глазами. Я словно погружалась в него с головой, в этот чарующий звук. Но даже спустя несколько минут молчания, ответа не последовало. Я нахмурилась, все еще не открывая глаз.
- Эй, ты решил меня игнорировать? – чуть громче вопросила я, но не получив ответа и на этот вопрос, я распахнула веки.
Приподнявшись на локте, я внимательно оглядела комнату на наличие каких либо признаков жизни помимо нас с Лексом. Больше в помещении никого не было. В голове стремительно складывался очередной план побега, словно кусочки пазла, выложенного на столе. Откинув плед и не обращая внимание на разорванную в нескольких местах кофту, превозмогая боль, я подползла ближе к сидящему неподвижно парню. Его грудь мерно вздымалась, так что было ясно – он спит. Вспомнив слова Майка про бессонницу, я осмелилась выдвинуть для себя предположение, что, скорее всего, Лекс спит весьма крепко и вряд ли проснется от тихого звука своего имени. Сделав еще парочку шагов, я оказалась совсем рядом, так что почувствовала этот специфический коктейль из запаха сигаретного дыма и мяты. Сделав глубокий вдох, я аккуратно положила на плечо парня руку, ожидая какой-либо реакции. Ничего. Он точно спит. Мысли лихорадочно формировались в голове. Действовать нужно было быстро, пока никто не объявился, пока Лекс спит. Он последним открывал замок моей камеры, значит у него где-то должны быть ключи. Просунув руку между прутьев, я практически неуловимо пыталась нащупать в карманах парня связку заветных железяк. Справа карман был пуст, если не считать пачку сигарет. А вот слева… над головой словно вспыхнула лампочка… бинго, я их нашла. Прикусив от напряжения нижнюю губу, я попыталась просунуть руку в карман джинс. Главное сейчас – действовать по мере возможности быстро, но очень осторожно, дабы не разбудить нашу спящую красавицу. Пальцы коснулись стальной поверхности ключей, и внутренний маленький человечек возликовал, подпрыгивая на месте. Нащупав кольцо, я подцепила его пальцем и принялась бережно тянуть вверх. Но как только я подумала, что близка к цели, горячие пальцы сомкнулись на моем запястье мертвой хваткой. Я еле сдержала рвущийся наружу от неожиданности крик, а Лекс лишь сильнее сжал пальцы и повернулся ко мне.
- А я уж подумал, что ты решила грязно ко мне пристать.
В голосе парня не было слышно остервенения и злости, а во взгляде не было той ярости, которая давеча плескалась в глазах Джеймса. Казалось, что Лекс вовсе не сердится на меня за попытку побега. Он словно понимал, что я буду пытаться бежать, и не сердился на меня. От этой мысли мне стало не по себе. Злые и грубые похитители были бы лучше для меня, чем понимающие и сдержанные. Ведь тогда их будет лишь труднее ненавидеть.
- Размечтался, – кое-как выдавила я из себя, даже не пытаясь вырвать руку из мертвой хватки парня.
Лекс немного устало улыбнулся мне, почти неуловимо, и выпустил руку, вытаскивая ключи из кармана. Парень неспеша поднялся на ноги и направился в другую комнату. Вернулся он ровно через две минуты с гитарой в руках. Ключей у него уже не было. Я застонала про себя на половину от досады, на половину от болезненных ощущений в ребрах. Кажется, одно мне все-таки сломали. Лекс приземлился обратно, принимая то же положение, что и до ухода. А я, понимая, что сил добраться обратно до матраса у меня нет, облокотилась спиной на холодные стальные прутья и повернулась в сторону Лекса. Парень с каким-то нежным трепетом провел по струнам, извлекая наружу потрясающие аккорды. Я никогда не увлекалась музыкой, единственное, что считала музыкальным инструментом был рояль. Мне нравилось слушать, как играет отец, я могла часами сидеть подле Эдварда, который легкими движениями пальцев нажимал на клавиши, сочиняя очередную потрясающую мелодию. Но гитара… никогда не думала, что звуки гитары могут быть такими красивыми…
- Давно ты играешь на гитаре? – неожиданно для себя спросила я.
- С семи лет, – отозвался Лекс, продолжая играть, даже не смотря на струны.
Его пальцы словно жили своей отдельной жизнью и, казалось, сами знали, какую струну зажать, за какую потянуть чуть сильнее и дольше, а какую можно лишь слегка задеть.
- Меня учил отец, - после недолгой паузы, сказал парень. – Он говорил, что гитара – самый послушный инструмент, который еще и звучит незабываемо, если попадает в надежные руки.
- Звучит и вправду потрясающе, – соглашаюсь я, подтягивая ноги к груди.
- И успокаивает хорошо, – добавил Лекс и мельком взглянул на меня.
В его руках гитара словно оживала. Она казалась живым существом, которое рассказывает свою личную, незабываемую историю. Она говорила на языке музыки, нот и аккордов, заставляя тебя самого предаваться какой-то ностальгии. То я голову лезут мысли о прожитых днях вместе с родными, то при смене аккорда я вспоминаю часы, проведенные вместе с Эдвардом. К горлу почему-то стал подниматься ком, недающий дышать. Острый порыв рассказать кому-то, выплакать всю ту обиду, которая накопилась, взял верх, и прежде чем я успела себя остановить, произнесла:
- Мой парень мне изменил.
Лекс на секунду сбился с мелодии, но быстро взял себя в руки, продолжая наигрывать.
- Я узнала об этом в тот вечер, когда вы… ну… похитили меня.

Я отвернулась и уставилась на стену, воскрешая в памяти тот день, который сейчас казался прожитым в другой жизни. Я вспомнила, как собиралась на вечеринку, посвященную помолвке Эммета и Роуз. Как чувствовала себя убитой от того, что поругалась с родными и как ждала Эдварда, ожидая найти в нем спасение. Звонок в дверь и я помчалась открывать, надеясь тут же зарыться у любимого мужчины в объятиях. Ключ повернулся две раза, совсем тихо скрипнула ручка и дверь с размаху полетела прочь. А на пороге всего на всего посыльный.
- Изабелла Свон?
Я машинально киваю, и парнишка в смешной кепке протягивает мне планшет с перечнем фамилий и ручку.
- Распишитесь.
Я снова киваю и беру ручку. Нахожу свою фамилию, словно на автопилоте, и ставлю подпись, после чего планшет магическим образом исчезает из моих рук. Парнишка передает мне увесистый конверт и, попрощавшись, скрывается в лифте. Я закрываю дверь, наощупь найдя ключ и повернув его два раза. Уже тогда сердце подсказывало мне, что что-то не так… что-то происходит со мной, с Эдвардом, с нами. И опять эта легкая, но ощутимая, тупая боль. Я сажусь на диван, и дальше все словно в тумане. В пелене от навернувшихся на глазах слез. Множество снимков в различных ракурсах, но в отличном качестве и четкости, так что на каждой фотографии можно было без особого труда различить Эдварда и Джессику, секретаршу отца, в отнюдь не двусмысленных позах…

- Он сам признался? – нарушив молчание, спросил Лекс.
Я попыталась сглотнуть непрошенные слезы и взять себя в руки. Мотнув головой, я добавила:
- Нет. У него не хватило духу, – я помедлила. – Узнала от доброжелателя. Принесли целый пакет с фотографиями. Хоть семейный альбом составляй.
Лекс задумчиво смотрел перед собой, почти неощутимо дотрагиваясь до струн, которые производили еле слышную музыку. Наконец, он положил всю пятерню на гитарный гриф, и повернулся ко мне лицом.
- Зачем ты все это мне рассказываешь?
Я ответила ни сразу. Просто потому, что мне и самой хотелось бы знать ответ на этот вопрос. Зачем рассказываю? Да просто я больше не могу держать все в себе. Я устала прокручивать события недавних дней, устала думать о том, что могло бы быть, будь у меня выбор. Я устала гадать, что со мной не так, чем я хуже? Я пожала плечами и тяжело вздохнула.
- Сама не знаю. Наверное, надеюсь, что станет легче.
Лекс не ответил. Он, просто молча, смотрел на меня, я чувствовала это всей поверхностью кожи. И от этого становилось спокойно и тревожно одновременно.
- Долго вы были вместе? – мягко спросил парень, еще больше разворачивая тело ко мне.
- Два года, – тихо сказала я, запрокидывая голову назад. – Раньше я бы сказала, что это были два самых счастливых года в моей жизни, но сейчас…
Я помолчала, прежде чем повернуться к Лексу. Его серебристые глаза с легким оттенком усталости внимательно смотрели на меня, словно пытаясь разглядеть все самое сокровенное, то, что спрятано слишком глубоко от посторонних глаз.
- Ты когда-нибудь влюблялся?
Парень состроил мученическую мину, закатывая глаза.
- Напомни мне, как мы умудрились начать разговор с тебя и закончить моей личной жизнью? – осведомился он, неотрывно глядя на меня.
Я снова пожала плечами.
- Я лишь пытаюсь поддержать разговор, – нагло соврала я.
Лекс это почувствовал и усмехнулся.
- Влюблялся, – ответил он и отвел взгляд, словно разглядывая что-то за моей спиной. Подавив порыв обернуться, я приказала себе не двигаться, чтобы не спугнуть назревающий разговор.
- Правда, это было давно.
- И почему не сложилось?
Не знаю, почему я была так уверена, что у Лекса никого нет. Может, я чувствовала это интуицией, а может, просто хотела в это верить.
- Я сам бы хотел знать, – признался парень и откашлялся. – Думаю, в этом была виновата не столько она, сколько я. Ошибочно полагал, что отношения построятся сами собой, и что для этого не обязательно прикладывать какие-то усилия.
Мы одновременно вздохнули, и Лекс снова заиграл на гитаре. А с души словно свалился огромный такой булыжник, который давил на грудную клетку.
- А знаешь, – вдруг сказал парень, и в его голосе я уловила какую-то странную интонацию, – По-моему твой парень – просто дурак.
Я тут же повернулась обратно, изгибая одну бровь. Лекс тихо засмеялся и на мой вопрос «Почему это?» лишь пожал плечами.
- Потому что таких девушек как ты еще поискать нужно.
Вас когда-нибудь било током? Это такое неприятное ощущение по всему телу, от которого хочется подскочить и тихо ойкнуть. Примерно тоже самое сейчас почувствовала и я. Я не знала, что ответить Лексу на его слова, да и вообще, серьезно ли он говорил? Я не знала. Смотря во все глаза на парня, я пыталась понять, что двигало им, когда он делал это чистосердечное признание. А Лекс тем временем уже давно забыл о своих словах, начиная играть другую мелодию…

***
Мы просидели, вслушиваясь в гитарную мелодию, около часа. Кругом все так же было тихо и пусто, словно кроме нас на этом складе больше никого и не было. Но эта иллюзия быстро развеялась, когда на пороге появился Джеймс. Парень прошелся по комнате, доходя до нас, и скрестил руки на груди, смотря на Лекса. Я тут же внутренне сжалась, чувствуя, что ничем хорошим общение с этим парнем закончиться не может. Но Лекс продолжал что-то напевать себе под нос, даже не обращая внимания на Джеймса.
- Хватит музицировать, рок-звезда, – фыркнул парень и стрельнул хитрым взглядом в мою сторону. – Тебя Майк хотел видеть.
Лекс пристально посмотрел на парня и, отставив гитару, поднялся на ноги. Внутри меня тут же что-то встрепенулось. Если он сейчас уйдет, я с Джеймсом останусь одна. Снова наедине. Эта перспектива не то что не радовала меня… откровенно пугала. Лекс, словно прочитав мои мысли, незаметно для Джеймса подмигнул мне, как бы заверяя, что скоро вернется, и направился к выходу. Джеймс проводил парня взглядом, и как только дверь за ним закрылась, посмотрел в мою сторону. На его лице вновь появилась эта хищная улыбка-оскал, и я непроизвольно стала пятиться назад, отползая к стене. Правда, толку от этого, если одним легким движением парень мог достать меня?! Джеймс довольно ухмыльнулся и подошел ближе, присев на корточки.
-Ну что, как ты тут поживаешь? – широко улыбаясь, спросил парень. – Ну, расскажи, не стесняйся. У нас с тобой давно не было возможности поговорить.
Я продолжала молчать, притянув ноги поближе к груди. Мне казалось, что если сгруппироваться, то я смогу укрыться в своем воображаемом коконе, где меня не смогут тронуть.
- О, я смотрю, ты обиделась на меня, – рассмеялся Джеймс и склонил голову на левый бок. – Ну, не дуйся, детка. Ты же понимаешь, что сама была виновата во всем. Я предупреждал тебя, что не следует пытаться бежать, но ты же не послушалась.
И снова я наградила этого ублюдка молчанием, вызывая с его стороны еще один приступ смеха. Смотри не лопни, козел.
- Ладно, я вот что хотел сказать ,– почесав затылок продолжил Джеймс. – Просто еще раз предупредить о необходимости твоего примерного поведения. Потому что если ты не будешь слушаться…
Джеймс покачал головой и, просунув руку через прутья, кончиками пальцев дотронулся до моей ноги, которую все-таки смог достать. Я вздрогнула от прикосновения его липких пальцев, и в мгновение мне стало дурно.
- Если не будешь слушаться меня, твой новый друг тебя не спасет, – зловеще спокойным голосом отозвался Джеймс, глядя на меня из-под бровей. – И я тебя убью.
Я судорожно сглотнула подступающий ком тошноты и сжалась еще сильнее, пытаясь успокоить дыхание. К счастью, в этот самый момент дверь скрипнула, и на пороге появился Лекс. Я облегченно выдохнула, наблюдая, как скривился Джеймс при виде парня.
- Ну что приятель, вернулся? – хмыкнул Джеймс, поднимаясь на ноги, и направляясь к двери. – Удачного тебе ночного дежурства. Следи за нашей гостьей.
Парень сверкнул в мою сторону ужасающим взглядом, который тут же посеял в моей душе немую и всепоглощающую панику. Лекс проводил взглядом Джеймса и пристально посмотрел на меня. В его взгляде читался немой вопрос «Все ли в порядке?». Но я лишь отвернулась, не решаясь рассказать о монологе Джеймса. Да и какой смысл? Лекс вздохнул и направился в дальнюю комнату. Вернувшись обратно через несколько минут и неся в руках какие-то вещи, парень подошел к двери и стал отпирать замок.
- Идем, – сказал он, беря меня под локоть.
- Куда? – настороженно спросила я, не спеша повиноваться.
Лекс раздраженно закатил глаза, подводя меня к двери.
- Тебе все нужно знать, да?
- Хотелось бы, – огрызнулась я, пытаясь вырвать руку.
- Тебе нужно умыться, – нехотя ответил парень. – А лучше вымыться.
Он скептически осмотрел меня с головы до ног, от чего мне тут же стало неловко, и к щекам прилила кровь, окрашивая их в алый румянец. Мы молча добрались до злополучного туалета, времяпрепровождение в котором для меня недавно закончилось множественными побоями. Войдя внутрь, Лек закрыл за собой двери и выпустил мою руку.
- Вот полотенце, – сказал он, протягивая мне махровую ткань, в которую тут же захотелось завернуться с головой. – А это футболка. Она тебе большевата, но это лучше, чем то, что осталось от твоей кофты.
После его слов я инстинктивно сжалась, стараясь прикрыть руками остатки ткани на себе. Лекс, заметив это, слегка улыбнулся и попытался спрятать улыбку. Но это не осталось незамеченным, так что я недовольно нахмурилась и рывком забрала у него из рук вещи. Единственное, чего я хотела, так это чтобы меня уже оставили в покое и дали помыться. Потому что вид у меня был еще тот. Но вместо того, чтобы выйти, Лекс пожелал мне успешно помыться, и прислонился к стене рядом с дверью. Мои глаза непроизвольно расширились, смотря на парня.
- Ты что, собираешься остаться тут?
- Прости, – пожал плечами Лекс. – Но учитывая прошлый побег, мы решили не оставлять тебя одну.
Я практически задохнулась от возмущения, а руки зачесались кинуть в парня что-нибудь тяжелое.
- Я не буду при тебе раздеваться, – выпалила я, притопнув ногой, стараясь не сморщиться от адской боли в области ребер.
- А тебя никто и не заставляет, – пожал плечами Лекс. – Можешь зайти в душевую кабину, там я тебе мешать не буду.
Я фыркнула, скрещивая руки на груди. Лекс закатил глаза, качая головой так, словно я сейчас сделала какую-то глупость.
- Не беспокойся, я подглядывать не буду, – улыбаясь словно над самой это идеей, сказал парень.
- И почему я должна тебе верить? Где гарантии?
- Уж придется поверить мне на слово, потому что в противном случае, вместо меня придет Джеймс, – более серьезно отозвался Лекс, засовывая руки в карманы.
Я сглотнула, опуская взгляд в пол. Быть изнасилованной умалишенным придурком или раздеться в комнате с его более разумным подельником? Делать нечего, придется выбрать меньшее из двух зол, то есть второе. Я нерешительно направилась к душу, который был огражден двумя перегородками отделанными плиткой. Справа и слева от моей кабинки располагались еще два душа, но я решила выбрать тот, что посередине. Подальше от Лекса и от окна одновременно. Вдруг Джеймс решит подглядывать? Почему-то от одной этой мысли мне стало противно. Уж лучше пусть неподалеку стоит Лекс, его хотя бы ударить не страшно. Я начала снимать с себя вещи, а точнее то, что от них осталось. Кофту можно было выкидывать, как, собственно говоря, и лифчик, который приобрел грязно-серый оттенок, вместо положенного молочного. Шорты и трусики пришлось оставить, сидеть с голым задом на холодом полу тоже не особо хотелось. Перекинув одежду через перегородку так, чтобы она не свалилась, я включила воду и съежилась под небольшим напором теплой воды. Вся эта ситуация, в которой приходится мыться бог знает где в обществе собственного похитителя, сломала бы кого угодно, и сейчас единственное, чего мне хотелось – разрыдаться. Но тушка Джейн вновь и вновь вставала перед глазами, запрещая показывать свою слабость. Хотя все возводимые мною барьеры и стены твердости в своих силах вот-вот должны были рухнуть. А когда поток воды хлынул по телу, подбираясь к ребрам с правой стороны мне и вовсе захотелось застрелиться. Адская боль сейчас стала раз в триста сильнее, вызывая тошноту и головокружение одновременно. Тихо застонав от боли, я до крови прикусила губу, надеясь, что парень по ту сторону душа меня не услышит.
- Белла, все в порядке?
Черт, услышал. Я попыталась собраться с силами и придать своему голосу твердость.
- Д-да, – промычала я. – Все нормально.
Боже, каких же трудов мне стоило соврать. Опустив голову и подавив рыдания, я уставилась на небольшую, но глубокую рдевшую по краям запекшейся кровью рану, что сводила меня с ума. Смутно припоминая, как я могла её получить, я сделала вывод, что стоит поблагодарить за это Джеймса.
- Ублюдок, – прошептала я, кончиком пальца дотрагиваясь до раны.
Боже, ну и боль. Я вновь прикусила губу и, наспех обмыв тело, поспешила выключить воду.
- Подай, пожалуйста, полотенце, – тихо попросила я, цепляясь за перегородку из последних сил.
Главное дотерпеть Белла. Сейчас ты оденешься и ляжешь на свой родной и любимый матрас, обернувшись колючим пледом. Тогда сможешь и поплакать, и поспать. Лекс протянул мне полотенце, не заглядывая через перегородку, и за это я была благодарна ему, потому что в противном случае не смогла бы даже обматерить его. Вытерев тело, старательно избегая области раны, я просушила мокрые волосы и стала натягивать одежду. С низом все было понятно, а вот с верхом… футболка была не просто большевата, размера на два больше меня самой. Одев её, я просто утонула в мягкой ткани, и выбрела навстречу парню. Лекс стоял на том же месте, но как только наши взгляды встретились, он нахмурился.
- Ты как? – спросил он, отрываясь от стены и придерживая меня за локоть, от чего я вновь вздрогнула. – Выглядишь паршиво.
- Нормально, – сморщилась я. – А ты сейчас напрочь убил остаток моего женского самолюбия.
Лекс усмехнулся и повел меня обратно. Когда мы зашли в комнату, Майк уже занял свое место перед телевизором с очередной порцией пива. Увидев нас, парень пристально оглядел меня и поприветствовал, взметнув бутылку вверх.
- Привет, – пробубнила я, заходя внутрь своей вечной камеры.
- Выглядишь паршиво, – скривился Майк. – Нормально себя чувствуешь?
Я недовольно посмотрела сначала на Майка, а потом перевела взгляд на Лекса, словно говоря «Вот об этом я и говорила!» Лекс лишь пожал плечами, поворачивая ключ в замке.
- Нормально, – промямлила я и улеглась на матрас, заворачиваясь в плед. Лежать на правой стороне сил не было, так что пришлось устраиваться на левой. Лекс раздобыл бутылку пива и присел параллельно моему матрасу, облокотившись о стену. Так он мог видеть все, включая очередной сериал, выпивающего друга и засыпающую меня. Рядом парень устроил гитару и, довольно быстро осушив бутылку, взял своего молчаливого друга в руки. В эту же минуту со стороны Майка послышалось недовольное сопение.
- Лекс, ты со своей гитарой мне всю малину портишь. Нет, серьезно, дай фильм досмотреть.
- Твой фильм можно смотреть и без звука. Не убудет.
Я улыбнулась, чувствуя в голосе парня неприкрытую издевку и радуясь, что предназначалась она не мне. Майк недовольно засопел, пока Лекс начал наигрывать мелодию столь знакомой песни. Его тихий голос, так же как недавно разливался по комнате, и хоть Майк был не доволен, мне нравилось засыпаться под звуки гитары, вперемешку с голосом Лекса.
- Я закрыл глаза на секунду лишь – и кончен этот миг. Все мечты пронеслись нечаянно в глазах моих. Пыль на ветру – все мы только пыль на ветру…*

* Строчки из песни Kansas - Dust In The Wind