До пропасти – только шаг,
И в прошлое нет возврата.
В душе обитает мрак,
Что сам ты впустил когда-то.

Ты зла воплощеньем стал –
Циничный, пустой, жестокий.
Предела ты лжи не знал,
Лелея свои пороки.

Дмитрий принимал ванную, развалившись в джакузи и удовлетворённо закрыв глаза. Теперь деньги были надёжно спрятаны на дне его чемодана – после недолгих препирательств Настя всё-таки отдала их. И вроде теперь было всё так, как и планировал Дима: цель, ради которой он сорвался в такую даль и из-за которой вытерпел долгую бумажную волокиту с документами, была достигнута.
«Это, конечно, не бешеные деньги, - думал он, - но сумма всё же немаленькая. Её мне хватит, чтобы прожить какое-то время, не отказывая себе в маленьких удовольствиях».
- Митенька, ты тут? - послышался Настин голос, после чего дверь в ванную распахнулась.
Корнев нервно выдохнул. В последнее время она так бесила его, что контролировать свой гнев было всё труднее. И если там, на Родине, он привык просто не обращать внимания на раздражение при виде этой девушки, то на чужой территории его негативные эмоции по отношению к Насте Кулагиной резко обострились, рискуя выйти из-под контроля в любое время.
- Закрой дверь, - процедил мужчина сквозь зубы.
- Ч-что? – пролепетала девушка удивлённо.
Корнев втянул в себя воздух и выдохнул, пытаясь успокоиться.
- Настя, я сейчас выйду, и ты скажешь всё, что хотела. Хорошо?
- Ладно, - примирительно прошептала Анастасия и удалилась, прикрыв дверь.
А Дмитрий вытащил из-под воды руки, которые во время разговора судорожно сжимал в кулаки, медленно разжал уже начавшие неметь пальцы и погрузился в воду с головой, пытаясь смыть терзавшие его мысли.

В оставшиеся до отъезда дни между Корневым и Анастасией больше не вспыхивало ссор. Дмитрий был молчалив и задумчив. Настя же старалась не лезть к нему в душу, списав перемену в его настроении на неудобство от пребывания в чужой стране. Она надеялась, что всё вернётся в своё русло, как только они с Дмитрием окажутся дома.
Наконец, настал и тот день, когда пара должна была возвращаться обратно в Россию. Дмитрий, коротая время до отъезда в аэропорт, валялся перед телевизором, с ловкостью пианиста щёлкая пультом и перебирая программы. Деньги так и остались у него, с чем Настя больше не спорила, доверив ему хранение заветной суммы. Мысль о том, что он обещал девушке открыть общий бизнес, всё реже посещала голову Димы. Зато всё чаще в этой же голове гостила идея избавиться от Настиного общества. Только вот сделать это нужно было уже дома, на знакомой территории. При этом выглядеть Дмитрий должен был стороной пострадавшей. Нужен был повод. А уж в том, что он найдёт его, мужчина не сомневался. Он знал свою изворотливую натуру и был уверен, что отыщет причину, по которой сможет расстаться с Кулагиной с видом униженного и оскоблённого человека.
И ещё кое-что не давало ему покоя: он точно помнил, что в ящике письменного стола Михаила, в самой его глубине, оставались ещё несколько пачек купюр. Дима поменял положение, встав, и боязливо оглянулся на дверь, прислушиваясь. Но в доме было тихо. Кулагин ещё утром уехал в один из своих ресторанов, где у него появились внезапные неотложные дела. Он заранее попрощался с молодыми людьми и извинился за то, что им придётся брать такси, чтобы попасть в аэропорт. Настя же решила принять ванную, посчитав необходимым привести себя в порядок перед дальней дорогой.
Корнев покинул гостевую комнату и двинулся в сторону кабинета Михаила. Нажал на ручку двери, и она поддалась. Дверь без помех отворилась, пропуская его внутрь. Дима подошёл к столу и, протянув руку, дёрнул верхний ящик на себя. Отсек остался на месте, не выдвинувшись ни на миллиметр. «Заперт! - пронеслась мысль. – Что же делать?». Здравый смысл подсказывал: развернуться и уйти! Но эта мысль быстро улетучилась, проспорив жадности и заманчивой перспективе пополнить свой карман дополнительными средствами. Метнувшись в их с Настей спальню, он быстро вытащил из чемодана своей спутницы маникюрный набор и через минуту снова стоял, нагнувшись над ящиком стола и ковыряясь в замке острой и тонкой пилочкой для ногтей. В механизме замка что-то жалобно хрустнуло, потом щёлкнуло. Корнев ещё раз дернул за ручку, и, к его радости, ящик беспрепятственно выдвинулся, открывая глазам парня своё содержимое. Пачки денег лежали на том же месте, где их оставил несколько дней назад Кулагин. Дмитрий взял одну в руки.
- Митя! Что ты делаешь в кабинете дяди? – прозвучал голос Насти, заставив мужчину вздрогнуть.
- Я…
- Ты рылся в его столе?! – воскликнула девушка, подходя ближе. – Зачем? Что ты…
Тут взгляд её упал на пачку купюр в руке Дмитрия.
- Ты взял его деньги?!
- А что, твой родственничек обеднеет, если лишится ещё одной небольшой кучки долларов? – вызывающе ответил Корнев вопросом на вопрос. Поняв, что отнекиваться и оправдываться уже поздно, он, состроив презрительное выражение лица, решил идти напролом.
Настя как-то странно посмотрела на своего парня и с горечью усмехнулась, покачав головой.
- Знаешь, несмотря на то, что я всё это время была влюблена в тебя, как кошка, я всегда понимала, какой ты.
- И какой же? – с явным равнодушием поинтересовался Дмитрий.
- Не самый честный человек, не самый внимательный и заботливый муж, далеко не самый лучший отец для своей дочери… Всё я понимала, но при этом наивно полагала, что я-то уж точно смогу тебя изменить, не то что эта блаженная Белла. Я такая глупая! А вот ты, оказывается, ещё и вор!
- Заткнись! – грубо рыкнул Корнев, угрожающе приближаясь к Насте. – Ты никому не скажешь! Ты поняла меня?!
- Не смей мне угрожать! – взвизгнула Анастасия.- Ты жалок сейчас. Где были мои мозги, когда я связалась с таким ничтожеством, как…
Громкий шлепок по её щеке не дал девушке закончить фразу. На левой стороне Настиного лица тут же появился багровый отпечаток крупной мужской ладони. Дмитрий с яростью смотрел на неё, сжимая кулаки.
- Повторить? – зло спросил он, – или сама успокоишься?!
- Ты меня ударил, - ошеломленно пролепетала Кулагина, поглаживая пострадавшую щёку.
Корнев молчал, глядя на девушку налитыми кровью глазами. Он был так взбешён внезапным неповиновением девушки, что просто не мог контролировать поднявшуюся в его душе сильнейшую ярость.
Настя вдруг отскочила назад, с обидой и страхом глядя на мужчину, потом развернулась и помчалась вниз по лестнице.
«Перебесится, - подумал Дима. – Сначала она успокоится, а потом, когда мы окажемся уже в самолёте, я сумею найти к ней подход. А пощёчина… ничего, переживёт».
Минуту спустя он услышал, как хлопнула входная дверь. Подбежав к окну в кабинете, которое как раз выходила на дорожку перед главным входом, он увидел, как Настя быстро удаляется по направлению к воротам. Рванув створку окна на себя, Корнев выглянул в проём.
- Куда собралась, Настюша? – приторно–сладким тоном решил уточнить Дима.
Настя резко остановилась и обернулась к нему. Лицо её было залито слезами.
- Я не поеду с тобой. И в ближайшее время я планирую сделать так, чтобы дядя узнал обо всём. Ты же, если хочешь, можешь ехать в аэропорт. Всё равно дальше регистрационной стойки тебя не пропустят, если обо всём станет известно полиции. Здесь другие законы, Димочка. Поэтому твоё рукоприкладство дорого тебе обойдётся! А уж если прибавить сюда твою попытку взять чужие деньги…
- Это ещё нужно доказать, - заявил Дмитрий, но уверенности в голосе при этом у него поубавилось.
- Есть свидетель – я, - с горькой решимостью отчеканила Анастасия и поспешила скрыться за воротами.
Ситуация принимала неожиданный оборот. Настя всегда была в руках Дмитрия куском пластилина, из которого он с удовольствием лепил всё, что ему хотелось. Но, видимо, факт воровства в доме её родного человека так взбесил девушку, что она вдруг превратилась в разъярённую фурию и не испытывала больше желания вести себя, как преданная собачка, прощая и дальше скверные выходки любимого.
Корнев заметался по комнате. Он попробовал позвонить девушке, но, услышав знакомый рингтон из соседней спальни, понял, что телефон она просто не взяла, забыв о нём впопыхах. Корнев был взбешён до такой степени, что, останься Настя рядом с ним, он бы без раздумий задушил её голыми руками. Яростно рыча, он уже собирался ринуться вслед за Кулагиной, но остановился. В голову пришла сумасшедшая мысль: воспользоваться пистолетом Михаила, чтобы припугнуть девушку. Он помнил, с каким страхом она смотрела на оружие, когда им хвастался её дядя, поэтому решил, что помахать перед Настей револьвером станет действенным способом закрыть ей рот хотя бы на то время, пока они не уедут из Сиэтла. А потом он вышвырнет её из своей жизни, и пускай она верещит, сколько хочет. Ринувшись к письменному столу, он достал пистолет из выдвинутого ящика, засунул его за пояс джинсов и расправил толстовку, чтобы силуэт оружия не сильно выделялся. Холодный металл, прижатый к голой коже, будоражил его рецепторы и вместо того, чтобы охладить боевой пыл, ещё больше обострял чувства злости и раздражения.
Дмитрий сбежал на первый этаж и ринулся вон из дома. Он знал, где находился тот ресторан, в котором сегодня вечером пребывал Михаил – они с Настей несколько раз обедали там в первые дни после приезда. Мужчина быстро зашагал в том направлении, в котором, как он догадывался, убежала Настя. На улице уже стемнело, и это доставляло ему определённые трудности, когда он пытался разглядеть немногочисленных прохожих впереди себя. Наконец, заметив знакомую женскую фигурку, успевшую оторваться от него уже на приличное расстояние, Корнев, прибавив скорость, рванул за ней.
Он нагнал Анастасию на полпути к ресторану. Оглянувшись вокруг и убедившись, что народу на улице немного, и до них никому нет дела, Дима схватил Настю за локоть и резко дёрнул её в свою сторону. Мгновенно сориентировавшись, мужчина быстро потащил девушку в ближайшую подворотню и, заприметив место за огромными мусорными баками, тут и остановился.
Возмущённое шипение Насти он прервал, пригрозив: «Будешь орать, сучка, я сверну твою тонкую шейку. Не веришь? А ты поверь, если жить хочешь…»
Настя на какое-то время впала в ступор, испуганно взирая на того, с кем ещё недавно планировала счастливую жизнь в любви и радости.
- Отстань от меня! – прохрипела вдруг девушка. – Что, Димочка, уже штанишки намочил, когда тебя полицией припугнули?!
- Закрой свой рот! – проревел Дмитрий и, размахнувшись, со всей силы ударил Настю кулаком в лицо.
Из губы девушки брызнула кровь. Но это не остановило Корнева. Наоборот, вид крови и ощущение превосходства над слабостью и беззащитностью разъярило его ещё больше. Удары сыпались один за другим. Лицо. Грудь. Живот. Снова лицо, а потом руки, которыми Настя пыталась прикрыться от мужчины. Когда он опомнился, девушка всё ещё пребывала в сознании, но сильно ослабела. Одной рукой он схватил её за волосы и намотал их на кулак. Другой вытащил из-за пояса пистолет и поднёс его к лицу Кулагиной так, чтобы она могла видеть направленный на неё ствол. Один глаз Насти (другой уже заплыл, несколько минут назад попав под кулак Дмитрия) с ужасом взирал на револьвер перед ней.
- Ч-что т-ты делаешь? – прошептала она с ужасом, еле двигая разбитыми губами.
- Видишь это, дорогая? - тяжело дыша, прохрипел Дмитрий и прижал Настю к кирпичной стене. – Сначала я хотел просто припугнуть тебя, чтобы ты держала свой ротик на замке и молчала о том, что произошло в доме твоего обожаемого дядюшки. Но, учитывая, что ты вывела меня из себя, и мне пришлось более жёстко объяснить тебе, что длинный язык до добра не доводит, то...
Настя, собрав последние силы, вдруг закричала:
- Помогите! Кто-нибудь! Пожалуйста! - последнее слово она просто прохрипела, обречённо опустив голову. Вокруг было темно и пусто, помощи ей было ждать неоткуда.
Дмитрий так и стоял, сильно сжимая рукоятку пистолета, направив его на девушку.
Внезапно со стороны входа в подворотню послышался топот нескольких пар ног, а затем прозвучало несколько фраз на английском. Мужской голос что-то выкрикивал, явно обращаясь к ним. Корнев напрягся и, всё ещё стоя спиной к неожиданным визитёрам, прошипел девушке в лицо:
- Только пикни, и твою башку будут отскребать от этой стенки по фрагментам. Теперь переводи. Что он сказал?
- Он велел тебе отойти от меня и поднять вверх руки, - так же тихо ответила Анастасия, с трудом произнося фразы опухшими губами.
Дмитрий задумался. Отпускать Настю было нельзя – один её избитый вид гарантировал ему приличный срок за решёткой. Это он понимал, даже не зная всех тонкостей законодательства данного штата. В то же время ему самому нужно было как-то уносить отсюда ноги. Ощущение того, что его загнали в угол, натолкнуло Корнева на отчаянные действия.
Стремительно обхватив одной рукой девушку, находившуюся в полубессознательном состоянии, и приставив к её шее пистолет, он развернулся к тем, кто так упорно обращался к нему на английском языке, вновь, судя по интонации, выдвигая какие-то требования. Настя молчала, быстро теряя последние силы от страха и боли.
На расстоянии нескольких метров от себя Корнев увидел двух человек: высокого мужчину и женщину со светлыми волосами. Они настороженно замерли, поняв, как развивается ситуация. Дмитрий заметил, что правая рука мужчины замерла на поясе джинсов и сжимала что-то подозрительно напоминающее рукоятку пистолета.
Корнев был уверен, что мужчина его не поймёт, но всё же выкрикнул: «А как тебе такой поворот, защитник обиженных и угнетённых?!»
Американец удивлённо уставился на него, а потом с акцентом ответил ему вопросом на вопрос, используя родной язык Дмитрия:
- Русский? Ты – русский?
- О! Я вижу, общаться будет легче, чем мне казалось! – пробормотал Корнев, ёрничая. – Сейчас ты медленно вытащишь свой пистолет из-за пояса и бросишь его далеко вперёд. И попробуй только дёрнись. Я – парень нервный, могу и не сдержаться. Одно движение моего пальца на спусковом рычаге, и можешь винить себя в её смерти.
Спутница мужчины взволнованно посмотрела на него и что-то тихонько ему зашептала. После её слов тот кивнул с таким видом, словно смирился с ситуацией, и бросил свой пистолет далеко вперёд. Его оружие осталось лежать на асфальте.
- Отпусти девушку! – ровным тоном произнёс американец.
- Вот чего ты сюда припёрся?! – с досадой заорал Корнев, неосознанно ещё сильнее вжимая дуло пистолета в шею Насти. – Шёл бы себе мимо!
Блондинка снова начала что-то втолковывать парню. Тот внимательно выслушал её, потом с мрачным видом снова кивнул головой.
- Слушай, - заговорил мужчина медленно, взвешивая каждое слово, - одумайся. Отпусти её, и я дам тебе уйти. Наверняка, ты сейчас и сам не рад сложившемуся положению вещей .
- Да кто ты такой, чтобы указывать мне или давать разрешение исчезнуть отсюда?! Я сам буду распоряжаться своей жизнью и…
Закончить Дмитрий не успел, потому что у него над ухом вдруг раздался звон и грохот, и какое-то мохнатое существо выскочило из мусорного контейнера, разбрасывая пустые жестяные банки и смятые картонные упаковки. От испуга он нажал на курок прежде, чем успел понять, что волосатым монстром был всего лишь бездомный кот, решивший поискать что-нибудь съестное среди отходов.
В следующую секунду, отбрасывая от себя ставшее вдруг невыносимо тяжелым тело Насти, он выстрелил ещё раз туда, где заметил движение. Он попал в спутницу американца, которая автоматически дёрнулась в его сторону. Корнев медлил лишь секунду, а потом побежал вон из подворотни. Он обернулся только один раз, на бегу успев заметить, что его противник подхватил раненую женщину на руки, а потом резко повернул голову к убегающему парню.



Дима бежал. Бежал, сам не зная куда, пребывая в ужасе от того, что натворил. Он всё время оглядывался, ожидая погони. Но её не было.
«Этот спаситель носится там, наверное, со своей подружкой, - думал он на ходу, не рискуя притормозить и передохнуть. - Не знаю, убил ли я её, но ранил точно».
Поняв, что ещё немного, и его лёгкие взорвутся от недостатка кислорода, Корнев всё-таки остановился, чтобы перевести дыхание. Он огляделся вокруг. Парк, в котором он оказался, был ему знаком. Здесь они были с Настей всего несколько дней назад, и кажется, он знал, как добраться отсюда до дома Кулагина. Сообразив, что до сих пор сжимает в руке пистолет, он мысленно похвалил себя за то, что выбрал, пусть и неосознанно, именно дорогу через парк, который сейчас был пуст. Риск, что он мог встретить тут кого-то, был минимальным. На глаза ему попался небольшой пруд, окружённый по периметру скамейками. Совсем недавно Настя кормила здесь уток, а он сидел на одной из этих скамеек и раздражённо ждал, когда Кулагиной надоест лепетать, пребывая в восторге от этого занятия, и они отправятся обратно в дом её дяди.
Корнев подбежал поближе к пруду и, размахнувшись как следует, зашвырнул оружие в середину водоёма. Тяжёлый пистолет с громким всплеском сразу ушёл на дно.
Следующим делом Дима решил избавиться от куртки, сильно испачканной Настиной кровью. Сняв её и оставшись в плотной толстовке с капюшоном, он свернул куртку в тугой валик и долго перебирал в уме варианты того, как поступить с данным предметом одежды. Не придумав ничего лучше, Дмитрий просто зарыл куртку в кучу потемневших прелых листьев, выбрав укромное место подальше от парковой дорожки.

От усталости и страха в голове начала образовываться каша. С трудом вспомнив примерный путь до дома Михаила, он накинул на голову капюшон толстовки и побежал в нужном направлении. Там, где заканчивалась парковая территория и начиналась обычная улица, Корнев перешёл на спокойный шаг, не желая привлекать к себе внимания немногочисленных прохожих. Только он один знал, чего стоила ему сейчас эта спокойная расслабленная походка, в то время, когда каждую минуту услужливое воображение рисовало в голове картины погони, звуки полицейских сирен, сцены ареста и вид его собственных запястий в наручниках. Ему хотелось рвануть и нестись, не оглядываясь, вперёд. Вместо этого он спокойно, вымеряя каждый шаг, шёл к дому Настиного дяди. Почти никому не было до него никакого дела, лишь несколько запоздалых путников смерили удивлённым взглядом легко, явно не по сезону, одетого парня.



Когда Корнев подошёл к дверям коттеджа, он жаждал только одного – чтобы хозяина не было дома. Но нервничал он напрасно: в доме стояла тишина. На полу валялись вещи, раскиданные им и Анастасией перед уходом. Подобрав их и сложив в чемоданы, Дмитрий не поленился проверить все помещения, желая устранить возможный беспорядок. Он решил, что правильным будет создать видимость того, что они с Настей, пребывая в мире и согласии, спокойно уехали вдвоём, оставив после себя чистый и прибранный дом. В кабинете Кулагина Дмитрий задвинул на место злополучный верхний ящик стола. Он понимал, что Михаил хватится пистолета, но надеялся только на то, что к этому времени успеет исчезнуть из страны. Потом, рассчитав время на сборы и дорогу, Корнев пришёл к выводу, что, если поторопится, то вполне может успеть на свой самолёт. СВОЙ… Ещё несколько часов назад это был ИХ рейс, его и Анастасии. Мужчина раздражённо рыкнул.
«Эта сука сама виновата. Она довела меня, не сумев вовремя прикусить свой длинный язык. Но и убивать я её не хотел! Всё вышло случайно: я был так зол, что просто не смог вовремя остановиться», - так он думал, пытаясь найти хоть малейшее оправдание своим действиям.

Решив, что сейчас не время философствовать, Дмитрий быстро принял душ, надеясь смыть с себя не только грязь, кровь и пот, но и липкий страх, постоянно возвращавшийся в его душу при воспоминаниях о том, что произошло сегодня. От грязи видимой он избавился, а вот та, что была внутри…
Плюнув на всё, Дима переоделся в чистые вещи, а испачканные засунул в непрозрачный пакет, который бросил в мусорный бак во дворе. Он проверил, на месте ли деньги и документы, с удовлетворением отметив, что Настины паспорта так и остались лежать у него. Это означало, что там, в подворотне, при ней не было ничего, что помогло бы быстро установить её личность. Конечно, здешние копы решат эту задачу, но он надеялся, что у него хватит времени, чтобы уехать к тому моменту, когда они поймут, кем является убитая девушка. Он решил забрать документы Кулагиной с собой, подальше от глаз Михаила. Два чемодана девушки тащить с собой в аэропорт было слишком неудобно, но и бросить их на улице Дмитрий не мог – кто-то обязательно наткнётся на них и заявит в полицию. Поэтому мужчина решил спрятать вещи прямо под носом у Кулагина, поместив чемоданы под широкую кровать в пустующей гостевой спальне. Хозяин дома редко заглядывал туда, а уж лезть под кровать, как полагал Корнев, тому уж точно не придёт в голову. Дмитрий очень спешил, поэтому использовать именно этот вариант показалось ему единственно верным решением.
Одевшись, он выволок свой чемодан на крыльцо, потом вернулся в дом, и, исковеркав до невозможности несчастный английский язык, кое-как умудрился вызвать такси. Через десять минут Корнев был уже на пути в аэропорт.
Он успел к самому концу регистрации. Он без проблем прошёл её и спустя некоторое время уже сидел в самолёте, приготовившись к долгим часам, которые должен был провести в воздухе.
Весь полёт Дмитрий не находил себе места. Хотелось спать, но, как только он опускал веки, перед глазами вставала Настя. Она была такой, какой он видел её последний раз: мёртвая, с простреленной шеей лежащая в луже крови на грязном асфальте в подворотне. Дмитрий застонал, схватившись за голову.
- Сэр, вам плохо? – обратилась к нему на английском проходящая мимо стюардесса.
Он не понял ни слова, и предпочёл снова закрыть глаза, сделав вид, что не заметил обращённой к нему фразы.
- Сэр? – снова произнесла девушка рядом с ним, легко тронув его за плечо.
Корнев, крайне раздражённый такой навязчивостью, со злостью уставился прямо в глаза стюардессы.
- Я сплю, - процедил он, и в этот момент ему было всё равно, сможет ли она понять смысл сказанного.
Девушка отшатнулась, потом пробормотала что-то похожее на извинения и удалилась, оставив, наконец, Корнева в покое.
Он откинулся на подголовник кресла и продолжил борьбу с пугающими образами, не желающими покидать его мозг.



Дима вышел из здания московского аэропорта, еле передвигая ноги. Ему так и не удалось поспать в самолёте, и сейчас он чувствовал смертельную усталость. Но сон пока не входил в его планы – были срочные дела, разобраться с которыми он должен бы в ближайшее время. Взяв такси, первым делом мужчина направился в квартиру Насти. Нужно было забрать оттуда все вещи, принадлежавшие ему, убрать все видимые следы того, что он жил здесь какое-то время. Он был уверен, что о его связи с Анастасией не знал никто. Белла и Настя имели слишком много общих знакомых и, не соблюдай любовники конспирацию, до бывшей жены Корнева вмиг дошли бы слухи, где Дмитрий иногда проводит ночи.

Открыв дверь своим ключом, Корнев оказался внутри. Он быстро собрал всё принадлежавшее ему имущество, не забыв прихватить и несколько Настиных золотых украшений. "На чёрный день", - успокоил он сам себя. Но был ещё один нерешённый вопрос. Он должен был найти себе новое жильё. В отцовский дом в родной деревне Дмитрий отправиться не решился - если будут искать, то непременно проверят его нахождение по месту прописки. Он задумался, не зная, как поступить.
И тут Дима кое-что вспомнил. Это было примерно год назад. В то время он ещё жил у Изабеллы. Мужчина тайком от жены рылся в её кошельке, надеясь найти там деньги на сигареты. Сам он давно был на мели и знал, что Белла, попроси он её о деньгах прямо, откажет ему. Тогда Дмитрий и наткнулся на бумажку с незнакомым адресом: название посёлка и номер дома. А ещё через несколько дней он подслушал разговор Изабеллы и зашедшей в гости Жени.
- Надо бы съездить в Алёхино, проверить, как там Сукачев поживает, - произнесла Белла.
- А что ему будет? Пьёт, наверное, как и раньше, если вообще жив ещё, - хмыкнув, ответила подруга. – Ты, кстати, говорила им, что он перестал ухаживать за могилой Энни?
- Нет. Я не поднимала эту тему. Могила ухожена, мы с тобой справляемся. Эм не спрашивал о Степане, ну и… я тоже промолчала.
- Ясно. Ну и ладно.
Тогда в разговоре прозвучало то самое название посёлка, которое упоминалось в адресе, записанном на клочке бумаге, найденным Корневым в кошельке теперь уже бывшей гражданской жены. Название деревни он запомнил, а вот номер дома записал на огрызке, оторванном им же от попавшегося на глаза альбомного листа, не сильно расстроившись от того, что для этой цели ему пришлось испортить рисунок дочери. Зачем он вообще решил сохранить координаты какого-то там Сукачёва? Он и сам толком не знал ответа на этот вопрос. Просто подумал тогда, что как-нибудь наведается в эту деревню и выяснит, зачем жена с подругой вообще посещали это место и какую выгоду Корнев сможет извлечь из этого для себя. И сейчас Дима мысленно похвалил себя за предусмотрительность, думая, что Алёхино – идеальное место, чтобы спрятаться на неопределённое время. Правда, бумажку с номером дома он где-то потерял, но на память мужчина не жаловался, поэтому две цифры с потерянного листочка помнил наизусть. Конечно, этот самый Степан Сукачёв за прошедший год мог сто раз отдать Богу душу из-за чрезмерного увлечения спиртным, но попробовать всё же стоило.

Был уже поздний вечер, когда Корнев подходил к посёлку. Проклиная слякоть и грязь, которой в изобилии была покрыта деревенская дорога, он с трудом отыскал в темноте нужный дом. Калитки в проёме покосившегося забора не было, и Дмитрий беспрепятственно попал во двор. В одном из окон горел тусклый неровный свет. Корнев зашёл в дом, прошёлся взглядом по небольшой кухоньке, где царило немыслимое запустение. Он уже начал думать, что никого здесь не найдёт, но в одной из двух комнат обнаружил спящего человека, свернувшегося на старой обшарпанной кровати и громко храпящего во сне. Свет, который парень заметил с улицы, шёл от экрана старенького видавшего виды телевизора, работавшего без звука. Комнатная дверь за спиной Дмитрия вдруг громко скрипнула и захлопнулась из-за сильного сквозняка. Человек на кровати резко дёрнулся и подскочил, непонимающе уставившись на Корнева. Лохматый, давно не бритый, в грязной засаленной рубахе, он сильно напоминал привокзального бомжа.
- Тебе чего? – хрипло пробасило существо мужского пола.
- Степан?
- И чё?
- Хозяин, - осторожно начал Дима, - комнату не сдаёте случайно?
- Чего? – непонимающе прохрипел мужик.
- Я говорю, мне бы комнату у вас снять, - ещё раз повторил Дмитрий.
- А с какой это стати? – подозрительно прищурился хозяин дома. – Все из посёлка в город сбегают, а ты вот… в наше захолустье заявился. Странно это.
- Мне тишина нужна. С женой поругался, хотел отдохнуть от города. Знакомый ваш посёлок посоветовал. Ну, так как? Вы вроде один живёте. Вторая комната, наверное, пустует? Я хорошо заплачу.
- Скока дашь?
Корнев назвал сумму. Деньги были небольшие, но и от того, что пообещал Дима, глаза мужика жадно заблестели.
- Договорились, – быстро согласился он. – Но учти: бардак в своей комнате сам разберёшь. И с тебя – пузырь к новоселью.
- Уже, - Дима жестом фокусника извлёк из-за пазухи бутылку дорогой водки, которой он запасся по дороге, зная, куда направляется. Он рассчитывал, что хозяин оценит данный жест доброй воли, и в предположениях своих не ошибся. Глядя, как Степан ретиво пошаркал на кухню за стаканом, Дмитрий с удовлетворением отметил, что лучшего места, чтобы спрятаться он и не смог бы найти.
« Пусть ломают голову, пока не надоест, - думал он, - никто никогда не станет искать Дмитрия Корнева здесь. Даже если о том, что произошло в Сиэтле, станет известно и в нашем городе, никому не хватит ума связать меня и этот Богом забытый посёлок в одно целое».