Я перешел на громкий шепот, чтобы не добавлять напряжения в искрящийся воздух моей кухни.

- А у меня есть хоть одна обоснованная причина, чтобы звонить тебе?

Я заполнил тишину и пустоту этим вопросом, словно заткнул трещину в дамбе старой футболкой.

Этого должно хватить на некоторое время.

А потом…

Потом будет потом. Сейчас мне надо собраться с мыслями, эмоциями и ощущениями.

Я смотрю чуть в сторону от Беллы, пока она ищет в своей промокшей голове ответ на поставленный вопрос.

И ей не надо знать, что на него просто не может быть ответа.

Пусть думает.

Сомневаюсь, что этот стол хоть раз использовался в роли стола переговоров.

Стола сложных вопросов.

Стола тяжелых взглядов.

Стола, за которым мирно пьют чай.

А ведь этот день с самого начала обещал запомниться.

Утром, зачем-то выглянув в окно, я увидел небо, перепачканное облаками. И пыльное солнце, которое так и хотелось протереть тряпочкой.

Мой интернет провайдер либо взял отгул, либо объявил о банкротстве.

Что бы там ни было на самом деле, в сеть меня не пускали.

Пальцы отказывались играть на рояле, ссылаясь на усталость и недостаток кальция.

Смирившись с тем, что этот день надо просто пережить, а не прожить, я улегся на ковер и выпал из этого мира.

Куда?

Сам не знаю. Куда-то. Или в никуда.

Но вскоре лежать в одной позе мне надоело. Я посмотрел в окно и увидел прихорошившееся небо, уже отмывшее своё синее лицо от белых крошек.

Вдохновленный, следующие несколько тысяч ударов своего сердца я посвятил уборке.

Иногда отвлекаясь на какие-либо мелочи, или усаживаясь на ковре, чтобы отдохнуть.

Закончив, я стоял посреди вылизанной вычищенной гостиной и чувствовал бесполезность проделанной работы.

В мой мир постучали, нанося удары по входной двери.

Я постоял еще немного, высматривая промахи в уборке, но потом всё же открыл.

На пороге стоял Боб, заметно нервничающий.

Может, он хотел постучать и убежать, как делают дети?

Нет, на побег у него было достаточно времени.

Но недостаточно смелости.

Я набрал побольше воздуха в грудь и спокойно выдохнул, пропуская через себя Снаружесть вперемешку с пылью.

Боб, очевидно, воспринял это как знак моего будущего вопроса, но я молчал, рассматривая его синюю жилетку, уже откровенно нуждающуюся в стирке.

- Мистер Каллен, - начал он. – Там…

- Где «там»? – сразу спросил я.

Мне почему-то захотелось конкретики именно в этом вопросе и именно в данный момент.

- Внизу, - ответил опешивший консьерж. – Там, внизу…

- Там внизу где?

- За моей стойкой.

- О, правда? – удивился я искренне. – Там внизу есть твоя стойка?

- Да, - утвердительно кивнул Боб. – И за ней…

- Где за ней?

- Мистер Каллен! – насупился он. – Там внизу, за моей стойкой ваша подруга, Белла, с ней…

- Сколько раз говорить, она мне… - я замолчал. – Белла?

- Да! – Боб стал поглядывать в сторону лифта.

Я почувствовал, как мои брови сошлись вместе. С внутренностями случилось что-то непонятное и неприятное.

Неправильное.

- Она попала в такую ситуацию, что…

- Белла попала в ситуацию там внизу, за твоей стойкой? – уточнил я.

- Нет, то есть… - он тяжело вздохнул и опять посмотрел в сторону лифта. – Я просто пришел вам сказать то, что она здесь и ей нужна помощь.

- И с чего ты взял, что меня это заинтересует?

- Нет? – спокойно спросил он.

- Нет, - подтвердил я.

- Хорошо, - он сделал шаг назад. – Тогда мне лучше поспешить к ней, потому что, вы же знаете, мистер Каллен, нельзя оставлять людей в беде одних.

Боб зашел в лифт, и тот закрыл за ним свои створки.

А я за собой – дверь.

Осмотрелся в квартире еще раз, продолжая выискивать огрехи в уборке.

Развел руки в стороны, безмолвно спрашивая у давящей на грудь тишины «Что ты хочешь от меня?».

Понял. Обулся. Вышел.

И теперь вот она, сидит. Причина. И, одновременно, следствие.

В моей любимой толстовке.

В носках, связанных Эсме и ни разу не ношенных.

Думает, как ответить на вопрос, не имеющий ответа.

Переживает за промокший телефон.

Наполняет меня своей благодарностью. Пихает мне в горло свои дружелюбные взгляды так, что я задыхаюсь и вот-вот закашляюсь.

Нагло ворует моё раздражение. Цепкими пальчиками выцарапывает из меня негатив. Разжимает кулаки своей мягкостью. Расслабляет стиснутые зубы тихим голосом.

Вымывает из меня что-то.

Выманивает.

Выжидает.

Принуждает к спокойствию. Дергает за ниточки.

Краснеет, встречаясь со мной взглядом.

- Может, ты хотел со мной поговорить? – уставившись на кружку в своих руках, произнесла Белла.

- Может и хотел, - дернул я плечом.

- Так хотел?

- Если бы хотел, не положил бы трубку, когда ты звонила.

- Ты положил трубку?

- Ну не подкинул же.

- Я думала… - она вжала голову в плечи. – Может, со связью что-то. Или…

- Или?

- Или ты испугался.

- Я испугался, - признался я.

- Чего? – она посмотрела на меня.

- А чего должен был?

- Разговора со мной.

- Значит, его и испугался.

- Ты просто повторяешь мои же слова, да? – поджала губы Белла.

- Почему просто. Я переставляю их местами, - удивился я.

Она покачала головой и снова сконцентрировалась на кружке.

- Ты сегодня спокоен, - Белла бросила эти слова на стол, и они, коснувшись моих пальцев, прозвенели на всю комнату.

- А ты – вор, - обвинил я.

- Что? – непонимающе переспросила она.

Я помотал головой и потер грудную клетку, откуда она незаконно выцарапывала мои защитные эмоции, оставляя только пустоту и неуместное спокойствие.

- Мне нравится твоя кофта, - сказала она, медленно проводя пальчиками по рукаву.

- Зря.

- Зря?

- Зря она тебе нравится, - я махнул рукой в сторону толстовки.

- Ладно, забудь о кофте, - скривилась Белла.

- О какой кофте? – переспросил я.

Она закрыла лицо ладонями, наполовину скрытыми слишком длинными рукавами. Помолчала около двух ударов сердца и вылила на кухонный пол громкий смех.

Я шокировано открыл рот, оскорбленный этим звуком.

Точнее, я хотел чувствовать себя оскорбленным.

А чувствовал только пузыри смеха, щекочущие горло.

Она заразила меня!

- Господи, какой ты странный! – почти выкрикнула она.

- Уверена? – я встал из-за стола, чтобы успокоить саднящее горло.

- В чем? – она опустила руки и нашла меня взглядом.

- В том, что он странный.

- Ты, - она указала на меня обеими руками. – Ты странный!

- О, - я замялся. – Я думал у тебя что-то вроде религиозной минутки.

Она покачала головой и мягко улыбнулась.

- Ты редко общаешься с кем-то, да?

Я посмотрел по сторонам, закинул голову вверх, размял шею и уставился в окно.

- Думаю, пора отвезти тебя домой.

- А… - она замолчала и посмотрела в свой почти полный стакан с чаем. – Мои кроссовки еще мокрые.

- Пойдешь в носках. Они толстые. Тут пройти-то около… - я мысленно посчитал. – Тридцати восьми шагов.

- Я допью чай? – она кивнула на напиток.

- Возьми с собой, - разрешил я.

- Ты меня выгоняешь? – она прищурилась.

- Я прошу тебя покинуть мою квартиру вместе со мной.

- То есть выгоняешь? – она улыбнулась.

Я только приподнял брови и протянул ей руку. Белла закусила губу и вложила свою ладонь в мою.

Я несильно дернул вверх, поднимая её со стула.

Она походила на плюшевую игрушку в моей, слишком объемной для неё, одежде.

В детстве я любил такие.

- Тебя нельзя назвать гостеприимным хозяином, так? – спросила она, когда я выпустил её ладонь.

- Можно, - не согласился я.

- Но это будет неправда, - заметила Белла, подходя к двери.

- Но назвать-то можно, - сказал я в её затылок.

Она усмехнулась, сложила свою обувь в пакет с вещами, открыла дверь и выжидающе посмотрела на меня.

- Что, теперь ты хочешь побыстрее отсюда сбежать? – я нарочито медленно натягиваю кеды.

- Нет, - она подала плечами.

- Тогда почему уже на пороге?

- Хочу, чтобы тебе не было некомфортно в своей же квартире, - сказала она.

И в этот момент в мою Стену что-то ударилось.

Я оперся об стену, чтобы не свалиться.

- Эдвард? – с ноткой волнения прошептала Белла. – С тобой всё в порядке?

Сделала шаг вперед.

Еще один удар.

- Не подходи, - я выставил ладонь вперед, пытаясь тем самым помешать осыпаться кирпичной крошке с моей Стены.

Она осталась на месте, обеспокоенно разглядывая моё лицо.

Я попытался глубоко вдохнуть грудью, еще не оправившейся от ударов. Тряхнул головой, возвращая мысли в нормальное русло. Надел кеды.

- Выходи, - стараюсь не смотреть на Беллу, боясь заработать еще один толчок.

Так и трещина может пойти.

Она вышла, благо, не задавая никаких вопросов. И вообще не произнося ни звука, кроме шуршания пакета.

На парковке мне стало лучше. Я даже оглянулся, чтобы увидеть семенящую позади Беллу.

Казалось, что она идет на носочках. Глаза направлены в пол. Сутулится.

Я подождал, пока она догонит меня, но потом всё равно её снова опередил, сел на водительское сиденье и, посмеиваясь, наблюдал за тем, как она пробирается к машине.

- Сорок три, - выдохнула она, плюхнувшись на место рядом.

- Сто двадцать два, - ответил я, заводя мотор.

- Ты о чем? – спросила Белла, укладывая пакет на коленях.

- Ну, я думал, надо назвать первое пришедшее в голову число.

- Нет, - она покачала головой. – Сорок три шага сделала я. А ты говорил меньше.

- Слово «шаг» должно обидится на тебя за то, что ты используешь его в описании своего перебирания ногами.

- Слово «самовлюбленный идиот» должно быть вытатуировано на твоем лбу, - рявкнула она.

- Но это два слова, - заметил я.

Она отвернулась к окну и промолчала.

Я не знал, где живет Белла, но помнится мне, что недалеко. На мою просьбу показать дорогу, она только махнула рукой вперед и пробормотала что-то неразборчивое.

Ну я и поехал в указанном направлении.

Кажется, погода ухудшалась. Ветер крепчал. Хотя небо было еще чистое и умытое, оно заметно посерело.

Или это просто вечер.

- Вот здесь налево, - подала голос Белла.

Я, молча, выполнил её указание просьбу.

Остановившись напротив её подъезда, я откинулся на сидение и повернул голову в сторону Беллы.

Она быстро открыла дверь и выскочила из машины, словно я признался в том, что являюсь вампиром.

Или в том, что умру через несколько месяцев.

Я завел мотор и собирался уже трогаться, когда в окошко с моей стороны постучали. Смотрю влево и вижу Беллу, стоящую в метре от машины, будто и не она стучала вовсе.

Тяжело выдохнув, вылезаю и подхожу к ней.

Она переминается с носка на носок. Кажется, ей неудобно или холодно.

- Я хотела сказать «спасибо», - она усердно жует нижнюю губу.

- Скажи, раз хотела, - разрешаю я.

- Спасибо, - она поднимает на меня глаза, отводит на секунду в сторону, потом хмурит брови, словно в замешательстве.

И касается меня всем своим телом, обвив руками.

Кажется, это называют объятьем.

Я оторопел и только поэтому позволил этому случиться. А когда взял себя в руки, она уже оторвалась от меня и прятала своё покрасневшее лицо в моей толстовке.

Слова, воздух и мысли застряли в горле.

Я поперхнулся.

- Белла? – послышалось за моей спиной.

Она резко вскинула голову и уставилась на говорящего.

- Что здесь…кто это? – смутно знакомый голос продолжал ввинчиваться в мой затылок.

- Джейк, - Белла сделал шаг вперед.

А, так это её парень с отменным чувством юмора. Я мстительно посмотрел на бледнеющую занозу. Надеюсь, он видел, как она обнимала меня.

Как я позволял ей себя обнимать.

Разворачиваюсь лицом к Джейку. Он с сумкой и в одежде, больше похожей на старые тряпки.

Куда это он ходил такой нарядный?

- Эдвард? Ты что здесь делаешь? – спрашивает он, подходя ближе.

- Джейк. Я сегодня вляпалась в происшествие, как обычно со мной бывает, - нервно хихикнула Белла. – Меня окатили водой возле его дома, - она указала на меня. – И Эдвард помог мне, дал сухую одежду и отвез домой.

- А он что там делал?

Я чувствую, что начинаю скучать и уставать от этой Снаружести.

- Он там живет! – почему-то раздраженно ответила Белла.

Без каких-либо слов и объявлений иду к машине. Слышу за спиной яростное перешептывание.

Затем шаги.

Сажусь на свое место и завожу двигатель. Слева снова вырастает фигура Беллы, но лишь на секунду, чтобы я успел прочитать по её губам услышать «Прости за это».

Я приехал домой. И теперь у меня есть ноющая от ударов Стена, её чашка с недопитым чаем, разобранный телефон, забытый на подоконнике, и пустота.

А еще номер Беллы во входящих звонках.

И в исходящих.

__________________

*Адаптация автора истории, автор оригинала - Скородзиевский