Глава 12

POV Эдвард

Я ехал в машине и ничего не видел перед собой. Да, Каллен, бойся своих желаний – они могут осуществиться! Белла выглядит так невинно… Ну, от чего бы это? Вот ведь, черт! Мог бы сразу догадаться!
Я сильнее сжал руль, нажал на педаль газа; летел по лесной дороге с бешеной скоростью, на поворотах машину заносило, но мне было уже всё равно. Если бы она знала, каких сил мне стоило остановиться, и не продолжать ласкать её. Я же все-таки не бесчувственная скотина. Как никогда, я себя чувствовал старым, озабоченным козлом. Если Белла до сих пор сохранила свою невинность, значит на то были особые причины. Воспользоваться этим я не могу. Не имею права. Сейчас она мною очарована. А что будет потом? Когда ей все это надоест, и она вернется к своей нормальной жизни? Она же будет страдать, я не могу этого допустить.
О, черт! Но какая же она желанная в этой своей искренней неопытности.
Я резко остановился возле дома, тормоза завизжали, шины оставили черный след на подъездной дорожке, вылетел из машины и шибанул дверь изо всех сил. Единственным моим желанием в этот момент было – остаться в одиночестве и напиться. Я даже знал, где это можно будет сделать: кабинет находился на втором этаже, в этой комнате одна стена была вся из стекла, за которым виднелось небо, сосны и серое стальное небо. Только там я мог сосредоточиться и чувствовать себя спокойно. Именно туда я и решил пойти прямо сейчас. Но, проходя через в гостиную, я остановился и посмотрел на происходящую в ней картину.
Там находились Элис, Джаспер, Эсми и Джейк. В руках у Блека и Джаспера были гитары, Эсми села на кресло с ногами, на полу примостилась Элис и… И она пела! Не может быть! Это, что еще за новости? Следует отдать ей должное, пела она чудесно – высоким, хорошо поставленным голосом. Песня была грустная, красивая, безысходная…

"Закат раскинулся крестом поверх долин вершины грез;
Ты травы завязал узлом и вплел в них прядь моих волос.
Ты слал в чужие сны то сумасшедшее видение страны,
Где дни светлы от света звезд."

Когда она закончила петь, Эсми зааплодировала, и Элис торжествующе улыбнулась. Джаспер сказал:
- Я же говорил, тебе, Эсми, у неё чарующий голос! Правда она сама в это не верила. Мне очень долго пришлось уговаривать этого маленького…
Я не дал ему до говорить:
- Маленького ирландского эльфа, - все обернулись и посмотрели на меня. - Бьёрк расстроится, что у неё появилась конкуренция, - говорил я усмехаясь.
- Эдвард, присоединяйся к нам,- сказала Эсми, и, повернувшись к Элис, добавила: - Это был комплимент, Элис, не расстраивайся. У вас с Джаспером получилась прекрасная песня.
- Я и не расстраиваюсь, меня предупредили, как Эдвард общается с остальными, особенно по поводу музыки,- Элис ехидно посмотрела на меня. - И как его только Белла терпит?
От этих слов я передернулся, как удара током. Ну, маленькая засранка! Ты мне нравишься. Действительно, вы с Джаспером отличная пара.
Я сел на диван, взял в руки свою акустическую гитару. План побыть одному еще никуда не делся. Просто сейчас мне надо получить немного музыкального драйва, для успокоения, чтобы окончательно не сойти с ума от раздирающих на части сомнений.
- Где, Белла, кстати? Она не отвечает на мои звонки, ты её не привез? – с тревогой в голосе спросила Элис. Я напрягся, Блек косо посмотрел на меня.
- Она дома, решила отдохнуть, сказала, что не любит такие компании.
Ну что за чушь я несу? Элис раскусит меня сразу же.
Но она только пожала плечами. Значит, просто так мне не отвертеться, и эта малявка устроит мне допрос, как только подвернется удобный случай. Ладно, посмотрим, кто кого.
В это время, Блек заиграл перебором красивейшую мелодию. Но она мне была не знакома. Более того, это была совсем не баллада хеви-метал. Еще в Лос-Анджелесе он подкинул много идей для материал на новый альбом и мы даже делали на них аранжировку, но этой песни я не знал.
Я внимательно слушал его. А у пацана очень необычный тембр голоса, да и песня тоже. Что-то в ней есть от самой природы. Наверное, индейская история, которую он переложил на современный мотив.

"Над болотом туман, волчий вой заметает следы;
Я бы думал, что пьян - так испил лишь студеной воды
Из кувшина, что ты мне подала, провожая в дорогу,
Из которой я никогда не вернусь; жди - не жди, никогда не вернусь...
Словно раненый зверь, я бесшумно пройду по струне;
Я не стою, поверь, чтоб ты слезы лила обо мне,
Чтоб ты шла по следам моей крови во тьме - по бруснике во мхе
До ворот, за которыми холод и мгла, - ты не знаешь, там холод и мгла."

Я сидел и слушал с застывшей маской на лице. Откуда он знает, то, что я сейчас чувствую? Или это его потаенные мысли изливаются таким образом? Мы думаем об одной и той же девушке. И поэтому у меня внутри от этих слов все обрывается и болит.
- О, как красиво, Джейк. Это та история, что рассказывал нам у костра Билли, когда мы были маленькими? – Элис шмыгнула носом, а Джаспер опустился к ней на пол и прижал к себе. Эсми умиротворенно улыбалась.
Идиллия. Парочка влюбленных. Мне хотелось рычать!
- Это новый материал, ты предлагаешь записать это? - резко спросил я Джейкоба. Тот лишь усмехнулся.
- Нет, Каллен, это музыка моих предков. Легенды квилетов. Я лишь перевел их на английский. Эта музыка для друзей, она не на продажу.
Я с ним был полностью согласен. В этой музыке чувствовалось единение с природой, осознание всех своих ошибок, обнажение чувств. Выносить так свою душу на растерзание толпы было бы очень жестоко.
И тут Джейк заиграл еще один мотив. Этот мотив поднял из глубины моей души всё то смятение, весь тот страх, что я испытывал совсем недавно. Всю мою любовь. Это была песня о невозможной любви. Мне казалось, что меня придавил каток, я задыхался, мне стало плохо от слов:

«Как больно знать, что все случилось не с тобой и не со мною,
Время не остановилось, чтоб в окно взглянуть резное;
О тебе, моя радость, я мечтал ночами, но ты печали плащом одета,
Я, конечно, еще спою на прощанье, но покину твой дом - с лучом рассвета.

Я сидел с каменным лицом и посмотрел на Блека. Выражение лица у него было не лучше, чем у меня. Значит, точно. Все-таки он любит Беллу. Тоже любит. Ну, что же…
Не буду мешать. У тебя, дружок, шансов на счастливое будущее побольше, чем у меня… Это всё разумно, рационально, правильно. Тогда почему я хочу разнести весь этот дом к чертовой матери, и удушить этого щенка своими руками? Или мне больно от того, что он сумел так мастерски выразить в песне чувства, а я нет? Я пялился в пространство немигающим взглядом. До меня доносилось издалека: «Эдвард» .
Я моргнул, вернулся к реальности.
Эсми участливо смотрела на меня:
- А ты сыграть не хочешь?
- Угу, - буркнул я. - К вашим услугам, чего изволите?
- С тобой все нормально?
- Более чем! - я нервно засмеялся. С силой ударил по струнам.
Прости, подружка, но так надо. Если я сейчас не сыграю, что-нибудь динамичное, то сойду с ума. Разворочу всю эту берлогу, а потом пойду топиться в океан. Я бил по струнам, не задумываясь, что играю. Казалось, моя гитара сама вкладывает в пальцы необходимые струны. Изгибается под аккордами. В голове, как будто, кто-то выжег изнутри слова старой песни:

«Я здесь, я пришел к тебе
Пришел вопреки судьбе
С небес льется лунный свет
Я - зверь, мне покоя нет
Крадусь в темноте как тень
В душе проклиная день
Когда я всего лишь призрак в серой толпе..."

Раньше я эту песню не особо любил и не понимал всего смысла. Её когда-то давно написала одна моя подруга, она вообще для «AryZona» сделала, больше, чем достаточно. Благодаря стихам Дейзи мы и взлетели на вершины чартов. И вот теперь, я все понял. Этот зверь живет во мне. Я сам, как самый настоящий зверь готов испортить жизнь Белле ради своего эгоизма. Ну, что мне делать, если всё моей жизни теперь буквально кричит о ней?! Этот город, эта песня, её друзья. Я сломался окончательно. И теперь уже точно знал, что дальше ничего больше не будет.
Время – жестокое существо. Оно не замедлит свой ход, не усмирит бег. Оно не стоит на месте, а несется вперед, словно вода, пробившая плотину. У Беллы жизнь впереди, я же только призрак на её пути. Надо перестать видеться с Беллой, и она меня скоро забудет, а я – продолжу свое жалкое существование, пока не сдохну от запоя.
Из тревожных мыслей меня отвлек стук двери. В гостиную зашел Карлайл, а следом за ним Эммет. Выражения лиц у них были напряженные.
- Эдвард, бросай эту хрень, быстро в кабинет, - он оглядел присутствующих, - Эсми и Джейкоб тоже. Сейчас же!
Я подчинился без особых разговоров. Мой старший брат разговаривает со мной таким тоном, когда происходит что-то из ряда вон выходящее.
Мы все поднялись по лестнице, и зашли в кабинет. Эммет сел в кресло, сложил руки на груди, и хмурился. Карлайл же стал расхаживать по комнате.
- Садитесь, - скомандовал он, - новости - дряннее некуда.
Эсми присела на подлокотник кресла, в котором сидел Эммет, Джейк так и остался стоять, а я сел на диван и выжидающе посмотрел на своего брата.
- Я и Эммет только что из Сиэтла. Джеймса нашли в сортире в аэропорту. Этот придурок загнулся от передозы. А теперь, вы двое, - он внимательно смотрел на меня и Блека, - объясните мне, какого хрена Джейкоб его вытолкал взашей из дома? И почему, эта чертова кукла Викки, выехала из Форкса на такой скорости, как будто за ними гналась стая голодных волков? – последнюю фразу Карлайл уже рычал.
Я и Джейк переглянулись. Молчащий Эммет подал голос:
- Я лично видел, как Джейкоб запихивает Джеймса в машину, а Виктория вопит, что мы все еще пожалеем. Хотел подойти, и спросить, что случилось, но она уже уехала на бешеной скорости, Блек смысла из поля зрения. Потом полиция Сиэтла позвонила, и мы с Карлайлом быстро помчались туда.
Карлайл его перебил:
- Эд, ты хоть представляешь, сколько мне пришлось потрать сил и денег, что бы заткнуть стервятникам рот! Твою мать, ты же мне обещал, держать всё под контролем. Как мы будем теперь отмазываться, почему гитарист «CullenSband», нажравшись кокса, загнулся в мужском сортире в Сиэтле? Немедленно требую объяснений!
Я пожав плечами начал пересказывать всё, что случилось сегодня утром. О, Господи, прошло только несколько часов, а кажется, что целая вечность.
Карлайл стоял и слушал меня молча, ему требовалось время, для того, что бы переварить информацию и придумать, что делать дальше. Эммет же подскочил с кресла и заорал:
- Вы тут вообще охренели?! Почему не сказали мне, я бы этого…Я бы…- он не находил слов. - А Белла?! О чем она думала вообще?
- Стоп, Эммет,- Карлайл смотрел ему в глаза. - Всё уже случилось. Теперь думаем, что будет… Проблема номер один – Виктория. Эта девица ни перед чем не остановится. У неё в воспаленных мозгах уже есть виновница смерти Джеймса – Белла. Она упомянула про неё полиции, когда те обнаружили тело её дружка, но копы не заострили на этом внимание. Эта дура тоже была под кайфом, но сообразила, что её повяжут и смылась. Сейчас Викторию ищут по всему штату, я об этом позаботился.
Моим первым желанием было поскорее выбежать отсюда и поехать к Белле, предупредить об опасности. Но главным желанием являлось – прижать к себе и никуда не отпускать эту маленькую девочку с глазами цвета шоколада.
- Теперь следующее, самое основное, мы остались без ритм-гитары. Правда, это проблема быстро разрешимая. Так, Эсми, - Кэл обратился к жене. - Звони Рози, пускай выручает. Она вроде бы сейчас свободна от проектов…
Я его перебил:
- Я не понял, Кэл, ты что серьезно? Ты говоришь о Розали?! Какого черта, Карлайл у этой блондинки мозгов нет и гитара, кстати сказать, у неё розовая…
Я взвыл. Нет! Только не эта дурочка Розали! Она была родной сестрой Эсми и мнила себя великой гитаристкой. Панк-принцесса. Играла в разных альтернативных проектах и панк-командах, Карлайл ей помогал наладить карьеру, а Эсми всячески поддерживала, но я её терпеть не мог. Наверное, еще и потому, что милая и добрая Эсми хотела, чтобы я и Рози встречались. Мы были такие разные. Она была бунтаркой, а я - нытиком и пессимистом.
У нас были совершенно различные представления о музыке. И самое главное – она ненавидела меня за то, что я не восхищался её красотой. Для меня она была обычной блондинкой. Но мисс Розали мнила себя королевой красоты. Единственное, что её занимало на самом деле – собственное отражение в зеркале.
- Эдвард, ты не справедлив к Рози. Вы не виделись уже несколько лет, и поверь мне, она изменилась, и с удовольствием поможет нам. Признай, ситуация безвыходная, - Эсми смотрела на меня с надеждой во взгляде.
- Ладно, Эсми. Только ради тебя. Джейк, а ты не против играть с девчонкой?
Блек хмыкнул.
- Посмотрим, что она из себя представляет… Анекдоты про блондинок ей рассказывать можно?
Молодец, Джейк. Даже нужно! Потом посмотришь, что с ней будет…
- Ладно, значит всё решили, - сказал Карлайл. - Эммет, завтра поедешь встретишь Розали в аэропорту. Эсми пойдем…
Карлайл и Эсми вышли из кабинета, следом за ними направился Эммет.
Мы с Блеком остались одни. Он стоял весь в напряжении и смотрел на меня. Я же так и остался сидеть на диване и смотрел в окно. Пока мы беседовали, за окном сгустились сумерки и ночь вступала в свои права. Ветер трепал макушке сосен. На небе показалась полная луна. Джейк хотел включит свет, ноя его остановил:
- Не надо, можешь идти. Я, вообще-то, хотел побыть один.
- Много времени не отниму. Просто хотел спросить в порядке ли Белла.
- Да, эта крошка очень сильная. Позвони ей сам и узнай, как она.
- Не хочу её тревожить. Скажи мне, Каллен, что между вами происходит?
- А тебе какое дело, Блек? Я же не лезу к тебе и твоим подружкам.
- Значит, Белла - просто подружка?
- Эй, Джейк, не зли меня, я и так на взводе, мне бы не хотелось терять еще одного гитариста.
- Не льсти себе. Я с тобой, пока меня здесь все устраивает.
Мы в ярости уставились друг на друга, хотя в комнате уже стемнело окончательно. Интуитивно я чувствовал на себе прожигающий взгляд. Темнота скрывала выражение лица Джейкоба, но я думаю, оно не отличалось от моего.
- Ладно уж, - протянул Блек, - не хотел говорить с тобой об этом, но вижу придется.
Джейк вздохнул и начал:
- Мне очень дорога Белла, она очень мягкий и нежный человек, и я хочу…
- Что бы я держался от неё подальше, - не дал закончить ему фразу я.
Но Блек смутился:
- Нет. Я хочу, что бы ты сначала разобрался в себе, а потом уже начинал что-то с Беллой. Понимаешь, она достойна большой любви, а не минутного развлечения. Не ломай ей жизнь, если она для тебя ничего не значит. Если значит очень много - будь с ней до конца.
Я замер. Такового поворота событий я никак не ожидал. Сердце гулко стучало и отдавало тупой болью в висках. Я не знал, что ему ответить.
Блек продолжил:
- Знаешь, Каллен, я завидую тебе. Ты любишь ангела и знаешь об этом. Я же влюбился в истеричку и стерву, и тоже знаю об этом. И не смотря на это, я продолжаю её любить, как трудно бы мне при этом не было, - сказал с горечью Джейк.
И тут меня прорвало:
- Что ты имеешь ввиду? Какого черта ты мне говоришь эту муть? И почему это, Белла, вдруг стерва? – уже начинал орать я.
Блек же похоже смутился:
- При чем здесь Белла? Я люблю одну стерву еще со школы, но она похоже знает об этом и ей доставляет удовольствие мучить меня. Что касается Беллы… Здесь я тебе не соперник. Просто еще один заботливый старший брат.
С этими словами он развернулся и вышел из комнаты.
Я остался один в темноте. Полная луна светила сквозь стеклянный витраж окна мне в глаза. Я их прикрыл ладонью. Какой же я идиот! Нет, это ж надо было спутать обычную заботу с любовью. Дурак. Идиот.
Белла для меня была самая и желанная на свете. Я не видел никого, лучше нее. И, конечно же, думал, что все окружающие мужики только и думают, как затащить её в койку. Свои собственные мысли распространил на всех.
Я смотрел на луну, а в моей душе поднималась еще большая тоска. Надо что-то делать. Я взял гитару. Зачем-то притащил её с собой из гостиной. Струны сами ложились под мои пальцы. В голове, опережая друг друга, неслись слова и музыка. Такого я еще не писал. Как будто кто-то своей заботливой рукой вложил мне в голову эти стихи, поражающие своей тихой грустью. И мне на миг показалось, что в лунном свете я увидел бледного парня, похожего на меня, но с сияющей кожей. Я тряхнул головой, отгоняя наваждение. Моя подружка-гитара звенела серебряным переливом, и я тихо запел:

«Сон чудесный снится миру,
Бледных улиц не узнать,
Лишь влюбленному вампиру
Снова будет не до сна,
Он идет походкой лунной,
В дальний сад, где ночь без дна,
Где за оградою чугунной
Бродит девушка одна.
Ее веки чуть открыты,
Ветвь увядшая в руках
Лихорадочный румянец
Водит танцы на щеках.
Вот он близок миг блаженный,
Тень любимого лица.
И на миг лишь станет тихо
В их тоскующих сердцах.
Кто они и что им надо?
Пить да пить бы сладкий яд.
До утра обнявшись крепко
Так они и простоят"

Я прекратил играть, прижал струны рукой. Белла. Все песни, все мысли, вся жизнь – для тебя и о тебе. Я тебя не оставлю, даже не надейся. Уйду только тогда, когда ты сама мне об этом скажешь. У меня есть способ сделать тебя моей. Раз и навсегда. Теперь всё зависит только от тебя.