Отчаянные крики Элис до сих пор звучали в голове Джаспера, это было ужасно быть рядом и ничем не помочь ей. Слышать ее мольбы о помощи и быть беспомощным, не иметь возможности даже подойти к ней обнять, утешить.

– Почему? Почему я не могу приблизиться к ней, хотя она сама зовет меня … – Джаспер как обезумевший вцепился в халат врача, требуя ответа.

– Джас, Джас! Успокойся! – Эдвард попытался утихомирить друга.

– Мистер Уитлок, я в такой же растерянности, как и вы… мы с Эдвардом рассчитывали, что ваш приезд привнесет спокойствие и улучшит состояния Элис, но… – оправдывался доктор.

– Что же это за мразь, которая так поступила с ней и за что? За что? – Джаспер отпустил врача и уже больше обращался сам к себе, чем к своим собеседникам, расхаживая по кабинету доктора Бёрти, рвя на себе волосы и ударяя кулаком в стену, разбивая костяшки до крови.



– Я – Детектив Джеймс Браун, это – мой напарник Томас Райт, – представился мужчина, когда в холле особняка возник Карлайл Каллен.

– Мы расследуем нападение на вашу дочь, могу я задать вам и миссис Каллен несколько вопросов?

– Да, конечно, детектив, следуйте за мной, – Карлайл не сильно приветствовал полицию, но понимал, что в данной ситуации встреча с ними была неизбежна.

Процессия из трех молчаливых мужчин прошла через просторную гостиную к кабинету.
Разместившись за своим большим столом, Каллен обратился к полицейским, сидящим напротив.

– Боюсь, миссис Каллен не сможет ответить на ваши вопросы, она не здорова, происшествие с дочерью пагубно отразилось на ее здоровье. Так что на ваши вопросы постараюсь ответить я.

– Мистер Каллен поступали угрозы вам или вашим близким в последнее время? – задал свой первый вопрос детектив, попутно снимая темные очки с лица.

Стандартный вопрос, который задают полицейские в подобных ситуациях, но почему-то Каллен чувствовал подвох, как будто мужчина, сидевший напротив него, знал об угрозах. А, может, просто у Карлайла развилась паранойя, и он стал подозревать каждого. Через минутную заминку он все же ответил, что угроз не поступало.

– Мистер Каллен, у вас большой бизнес, возможно, что кто-то из ваших конкурентов мог таким образом насолить вам? – вопросы детектива просто били не в бровь, а в глаз. Но признаться сейчас полиции в своих догадках – значит добровольно сдаться им, раскрыть все свои тайные дела. Каллен на мгновение одарил Брауна злобным взглядом, тут же попытавшись скрыть его, но это не ускользнуло от детектива, который в душе расплылся в ехидной ухмылке.

– Нет, детектив, в данной сфере бизнеса у меня нет конкурентов, моя фирма является монополистом.

Мужчины прожигали друг друга взглядами, каждая фраза имела подтекст, напряжение нарастало. Создавалось впечатление, что на просторах саванны встретились два матерых льва, чтобы делить территорию. Старый лев мудр и опытен, молодой амбициозен и полон сил, каждый был уверен в себе, в своей победе.

– Может, в окружении вашей дочери были подозрительные люди? – раздался вопрос детектива Райта, разрывая напряжение, которое внезапно накатило на Каллена.

– Боюсь, здесь я не смогу вам помочь, дети давно покинули особняк и живут отдельно.

– Вы не общаетесь с детьми? – и снова вопрос Брауна прозвучал как болезненный укол, как будто детектив знал, о чем спрашивать.

– Дети выросли, детектив, и больше не нуждаются в родительской опеке. Они сами вольны делать свой выбор где жить и с кем дружить, но, на сколько мне известно, подобных людей среди них не вертелось.

Глаза детектива сверкнули:

– Я слышал, ваш сын не пошел по вашим стопам и решил стать общественным деятелем?

– Как я выразился ранее, дети вольны делать свой выбор, – Карлайл медленно закипал от наглости детектива, который совал нос куда не следует.

– Но я вижу, вас это не сильно радует?

– Детектив … думаю, этот вопрос к делу не относится, – холодно осадил Каллен. – Если больше вопросов по делу нет, прошу извинить, у меня назначена встреча через час.

Нахальный прищур детектива Брауна заставлял бурлить кровь в венах Карлайла, было что-то подозрительное в этом светловолосом мужчине лет тридцати пяти на вид. Но мафиози не мог понять, что на подсознательном уровне заставляло Каллена напрягаться.

– Зачем ты дразнишь льва, будучи в его клетке, – тихо прошептал Томас своему боссу, покидая особняк Каллена.

– Не мог сдержаться, – одевая очки, Браун расплылся в улыбке.

Усаживаясь в машину и заводя мотор, детектив заметил взгляды провожающих: холодный мужской и женский наполненный грусти, из окна второго этажа.



Серость, пустота, беспомощность, забвение. Легко потеряться в череде серых будней, просто сделать шаг, переступить порог и захлопнуть дверь, ту дверь, которую так боялся открыть, а теперь желал спрятаться за ней, скрыться, забыться. Джаспер был так потрясен увиденным и услышанным в клинике, что едва мог мыслить здраво. Безумие, которое играло в его глазах, порядком напугало Эдварда, который думал, что друга поселят в палате по соседству с Элис, но доктор Берти уверил, что это просто нервный срыв. После успокоительного укола Уитлок стал спокойней, визит к детективу решили отложить, и друзья направились домой, где Эдварда поджидал очередной повод переживать за друга. Молча покинув машину, Джаспер направился в их комнату с Элис, закрывшись в ней.
Джаспер не покидал своего убежища, не отвечал на просьбы друга через закрытую дверь, даже мольбы и слезы сестры не пробились сквозь завесу боли. Уменьшающаяся еда в холодильнике и наличие пустых бутылок в мусорном ведре свидетельствовали, что все же Уитлок выбирается из своего укрытия, не голодает – пьет.

Алкаголь – универсальное средство, которое разделит с тобой и радость, и грусть. Подарит тебе крылья, чтоб взлететь на небывалые высоты, подарит чувство эйфории, чтобы ты ощущал себя богом, сильным и храбрым, а любая трудность была пустяком. А может помочь тебе утонуть в твоей боли, страданиях, разжечь пламя мести в твоей груди и залить ее слезами отчаянья и беспомощности.

Джаспер горел в своем адском котле, подогреваемым алкоголем. Крики дикие, что разлетались на многие мили вокруг, будто ранили животное, походили на вой волка, разносившийся в студеную погоду, треск разбивающейся мебели, звон разбитого стекла – ничего этого не было. Комната так и осталась не тронутой, как и наполнявшая ее тишина. Все это творилось у него внутри, в душе, что металась в обездвиженном теле, прислоненном к стене у двери. Воображение, разбавленное спиртным и подпитанное воспоминаниями из клиники, вырисовывали яркие картинки ужаса, происходящего в этой комнате, принося нестерпимую боль Джасперу. Сердце разрывалось на мелкие кусочки, кровь в венах проносилась с такой скоростью, что опаляла внутренности огнем, голова готова была взорваться от всей информации, что непрерывным потоком поступала и поступала, сменяя картинки. Но ни одной эмоции не проступило на лице парня, ни одно движение не выдало его страданий. Стеклянный взгляд, блуждающий по комнате, медленное движение руки с бутылкой ко рту, редкие соленые дорожки из-под прикрытых век. Со стороны Джаспер был похож на подзаборного пьянчужку: засаленные волосы, грязная одежда, недельная щетина, покрывающая подбородок.

Можно сказать, что Джаспер, как и Элис, прибывал в своем безмолвном мире, не реагируя на окружающую действительность. Парень даже не заметил, как после двухнедельного затворничества дверь резко распахнулась, его кто-то тряс, поднимая с пола и прижимая к стене. Резкая боль прошлась по его челюсти, что дало немного отступить алкогольному дурману, сквозь толщу которого пробивались какие-то звуки, похожие на крик, но лишь одно слово окончательно сбросило все оковы забвения, разрушило вакуум страдания и боли, толчок даже пинок, чтобы выйти из тьмы на свет. Элис.



– Так больше не может продолжаться, – вилка полетала на тарелку, звон от которой разнесся по всему дому. Белла вздрогнула, но никак не ответила на реплику Эдварда. Она прекрасно понимала, о чем он, точнее, о ком. Они ждали криков, погрома, хоть какой-то реакции от Джаспера, а в место этого из-за двери раздавалось лишь гробовое молчание. С начала друзья пытались поговорить, потом решили не тревожить, но эта давящая тишина просто сводила с ума.

Состояние Элис не улучшалось и не ухудшалось, она по-прежнему звала Джаспера. Расследование тоже не сдвигалось с мертвой точки. Все события были связаны между собой, и оставалось только дождаться, когда найдется смельчак, чтобы развязать этот клубок. Эдвард нашел «ключик» к этим событиям – Джаспера, – вот только его самого необходимо было вытащить из болота зеленой тоски и страдания.

Эдвард решительно встал из-за стола и направился на второй этаж к запертой двери. Белла поспешила следом. С третьего удара дверь распахнулась, являя на обозрение почти бездыханное тело. Шок сменился гневом, Эдвард подлетел к другу, хватая его за грудки, припечатывая к стене, треся и отпуская в его адрес ругательства. Злость выплеснулась в виде удара по лицу Джаспера.

– Что ты с собой делаешь? Ты нужен ей, она каждый день зовет тебя… а ты? Ты просто не достоин быть рядом с Элис!

Тишина. Тяжелое дыхание Эдварда и тихие всхлипы Беллы за его спиной. Сквозь затуманенный взгляд стали пробиваться проблески сознания, хриплый голос после двухнедельного молчания повторил в тишине:

– Элис.

Взгляд Джаспера начал проясняться, перескакивая с заплаканного лица Беллы на Эдварда.

– Эдвард… – голос был по-прежнему хриплым, но наполненным благодарности парня, что друг вырвал его из этого порочного круга ада, сам бы он вряд ли смог освободиться из объятий забвения.

– С возвращением, братишка, – видя ясность в глазах друга, Эдвард притянул его к себе.

– Белла, найди ему чистую одежду и приготовь поесть, а я пока отведу его в душ, – улыбаясь сквозь слезы, девушка побежала исполнять поручения. Ее брат вернулся к жизни.



Приняв освежающий и бодрящий душ, который принес четкость и ясность ума, Джаспер долго всматривался в свое отражение с нанесенной пеной на одну сторону лица и уже практически занес руку со станком, чтоб сбрить всю поросль, как что-то вспыхнуло в его сознании.

Нерешительный стук в белую дверь, робкое нажатие на ручку, и вот дверь медленно открывается после приглашения «Войдите».

– Мистер Уитлок? – доктор Берти был удивлен видом Джаспера.

– Здравствуйте, доктор, я могу увидеть Элис? – нерешительно произнес посетитель. В голове Джаспера всплыли воспоминания их последней встречи, сжимая горло, перехватывая дыхание.

Конечно, доктору не хотелось лишний раз подвергать волнению свою пациентку, но ему что-то подсказывало, что после этого визита может все измениться.

– Я пойму, если Вы мне откажите в связи с тем, что произошло в последний раз. Но я очень прошу, мне нужно ее увидеть хотя бы из далека, – принялся уговаривать Уитлок, приняв молчание доктора за отказ.

– Нет, нет я дам вам увидеться, если у вас получится, сможете и поговорить, – принялся оправдываться мистер Берти, – Позволите, я провожу.

Путь до палаты они прошли молча, каждый в своих раздумьях. Джаспер и не заметил, как они остановились, как щелкнул замок, отпирающий дверь. Прикосновение и мягкий голос доктора вернули Уитлока в действительность.

– У вас все получится… я верю. Я буду рядом … ступайте.

Элис сидела так же, как и в первый раз, спиной к двери, медленно покачиваясь, обхватив себя руками. Джаспер неспешно переступил порог: шаг, еще один. Как же хотелось кинуться к ней и прижать к своей груди, но такими порывами парень мог навредить, испугать и без того израненную душу девушки.

–Элис … милая… – сдерживая эмоции почти прошептал Уитлок, но этого было достаточно, чтобы девушка услышала, будто она ждала их.

Элис медленно повернулась, продолжая обхватывать себя руками, встречаясь со взглядом своего посетителя.

Минуту царила тишина, в которой серый взгляд изучал голубой. Вдруг в глазах цвета дождливого неба что-то сверкнуло, с губ слетело:

– Джаспер… – одна рука потянулась на встречу.

– Да, солнышко, это я, – следуя приглашению, Джаспер медленно приблизился к Элис, опускаясь перед ней на колени.

Хрупкие, но по-прежнему, нежные пальчики прошлись по заросшей щетиной щеке, продвигаясь дальше к волосам, которые раньше мягкими волнами доходили до середины шеи парня, сейчас же были острижены, но сохранили свою шелковистость. Джаспер не шевелился, наслаждаясь так давно желаемыми прикосновениями, вглядываясь в любимое лицо. Тем временем Элис принялась изучать лицо любимого уже двумя руками, впиваясь взглядом родные черты.

– Джаспер… Джаспер, ты нашел меня… я звала тебя … я верила, ты найдешь … спасешь меня, – шептала девушка, не замечая катившихся слез по ее щекам.

– Любимая… – парень накрыл своей рукой ладонь Элис, которая оставалась на небритой щеке.

Напряжение пробежало по телу девушки, когда она почувствовала легкое сжатие ее пальчиков и протягивающуюся руку к ее лицу. Глаза наполнились страхом. Все это не ускользнуло от Джаспера, вместе с опускающейся рукой исчезал и страх во взгляде. Как много им предстоит пройти, испытать вместе. Только вместе они преодолеют этот тернистый путь, потому что они – одно целое. Порознь они умрут, погибнут каждый в своем кошмаре. Постепенно, медленно, но только вместе, вопреки всему.

– Моя фея, прости меня… я должен был быть всегда рядом, оберегать тебя… впредь такого больше не повториться … больше никто тебя не обидит.



Новость об улучшении состояния Элис облетела всех молниеносно. Белла с Эдвардом радовались такой маленькой, но победе своих родных, ведь они нашли дорогу друг к другу. Карлайл еще раз в душе поблагодарил Уитлока за то, что он уже во второй раз спас его принцессу. Эсме. Ее материнское сердце и душа вновь утонули в слезах, но уже от радости. Она поспешила в церковь, чтобы воздать хвалу господу за выздоровление своей дочери, а затем – к своей малышке, чтобы прижать ее к своей груди . И в этот раз она сжимала не бездушную куклу, а живого человека, который реагировал на ее тепло, заботу, нежность, любовь.

Элис стала реагировать на родных, разговаривать с ними, отвечать на вопросы, улучшились аппетит и сон. После того знаменательного дня, «дня воссоединения», Джаспер каждый день проводил рядом с Элис. Его небритый вид возымел такой эффект, что парень решил сменить имидж: отпустил усы, бородку, длинные волнистые светлые волосы, которые пришлось обрезать при поступлении в полицейскую академию, и успевшие отрасти, подстриг и сменил цвет спелой пшеницы на темно-русый. И с каждым его преображением Элис становилось лучше. Она уже не вздрагивала при каждом его прикосновении. Через неделю он смог прижать к себе ее хрупкое тело, вдохнуть полной грудью ее аромат, зарыться пальцами в ее черные короткие волосы. Когда он ее увидел с остриженными волосами впервые, да еще с отрешенным взглядом в купе с истерикой, она показалась ему безумной, впрочем, такой ее считали все. Сейчас же она выглядела ранимой, милой, хрупкой. Короткие волосы подчеркивали ее скулы, длинную шею, выразительные и большие глаза, которые норовили спрятаться под челкой.

Сознание Элис приходило в норму, блокируя болезненные воспоминания. Да никто и не собирался ее расспрашивать о случившимся – еще не пришло время. А пока она медленно, но уверенно восстанавливалась. Каждый день ждала прихода своего любимого и ждала дня выписки. Боялась ли она этого дня? Возможно, ведь здесь в стенах клиники она была в безопасности, но за ее пределами она была бы все время с Джаспером и родными.

– Джаспер! – радостно воскликнула Элис и бросилась ему на встречу. Сегодня был хороший, солнечный день, и по рекомендации врача полагалась прогулка.

– Милая! – заключил в свои объятия парень свое сокровище, оставляя легкий поцелуй на ее макушке, а как хотелось припасть к ее устам, вкусить ее мягкие податливые губы, но нет… нельзя.

Высвободившись из рук парня, Элис подняла свой взгляд, встречаясь со его взглядом. Сколько любви, нежности и обожания смогла она прочесть в нем. Она сама не заметила, как приподнялась на носочках и коснулась его губ своими. Это был еще один маленький шажок на их не легком пути на встречу друг другу.

Сердце остановилось, а дыханье сперло. Джаспер не мог поверить в происходящее, то, о чем он так мечтал и уже не смел надеяться, происходит. Его левая рука, что находилась на талии девушки, прижала желанное тело плотнее к своему, правая рука медленно пропутешествовала по руке Элис вверх. Едва его пальцы только коснулись оголенной кожи девушки, как она отскочила от него, словно ошпаренная кипятком.

– Прости, – прошептал, читая в ее глазах страх и подмечая подступающие слезы.

– Прости, – вторила ему она, тонув в боли его взгляда.

Прошла минута, а молчаливый диалог их взглядов продолжался, и не нужно было слов, чтобы выразить их чувства.

– Элис… не надо… – первым решился Джаспер. – Все наладится … мы сможем … мы преодолеем вместе… медленно … шаг за шагом. И первый шаг ты уже сделала … я так горжусь, тобой моя храбрая фея.
_______________

Да простит меня мой добрый читатель за такую долгую задержку. Надеюсь содержание главы вас порадовало, Элис идет на поправку, появился новый персонаж (а может и не новый ), будем надеяться, что в следующей главе он нам немного раскроется.