САУНДТРЕК!
***

– Белла! – Радостный вопль Ви и хлопок двери могли означать только одно: я опять проспала. Этот дом на меня странно влияет.

Перевернувшись на другой бок, я хотела взять часы с тумбочки, но вместо этого оказалась на полу, да еще и в нескольких метрах от кровати.

– Белла! – Ви влетела в комнату, чуть не прихлопнув меня дверью, и в изумлении уставилась на меня.

Судорожно пытаясь сообразить, как я оказалась здесь, я осторожно оглянулась.

Эдвард. Черт!

Словно слайд-шоу, воспоминания о вчерашнем вечере пронеслись перед глазами.

Вот я со стаканом виски высказываю ему все, что думаю... Поднимаюсь по лестнице... Он догоняет меня, хватает за руку, трясет, кричит... Мне страшно... Больно...

Он отпускает, я убегаю с мыслью, что уйду из этого дома... И опять он... Извиняется, я вижу боль в его глазах... Его слова «не хотел»... «прости»...

И я прощаю... А потом поцелуй... Я бы сказала, что это он меня поцеловал... Но я отвечала ему... Даже больше, я хотела этого поцелуя уже давно. Правда, я хотела, чтобы ему предшествовали другие события...

– Привет, малышка. – Я сделала вид, что ничего особенного не произошло. – А я тут кольцо потеряла, укатилось куда-то, а твой папа мне помог его найти.

– Да, – подыграл мне Эдвард. – Держи.

Он протянул мне какое-то кольцо, и я, не думая, надела его на безымянный палец.

– Ну, я тогда пойду, раз кольцо нашлось.

Эдвард исчез из комнаты, прежде чем я успела понять смысл его слов.

– Пошли играть!

– Сначала завтрак.

– Ладно, – недовольно протянула Ви. – А потом играть! Столько новых игрушек!

– Конечно-конечно, – улыбнулась я.

Ви потащила меня за руку на кухню.

– Давай сегодня хлопья, – распорядилась малышка.

– Как скажешь.

Я насыпала хлопья в тарелку, залила их молоком и подала Ви.
Несмотря на собственные принципы, сегодня я была не против такого завтрака. Сомневаюсь, что смогла бы приготовить что-то серьезнее.

Я целовалась с Эдвардом.

Вспомнив наш поцелуй, я невольно улыбнулась во весь рот.

Это был самый лучший поцелуй в моей жизни. Во мне не то что бабочки летали, а, наверное, поднялся смерч. Только он не нес с собой разрушения, горе и боль. Он мягко обволакивал меня, кружил и уносил на вершину блаженства.

Мне нравилось обнимать Эдварда, нравилось, как он обнимал меня. Из-за того, что перед поцелуем был напряженный разговор, и мы были на взводе, поцелуй получился невероятно страстным, даже каким-то опасным.

– Ты чего? – непонимающе спросила Ви.

– Ничего, – я попыталась сделать серьезное выражение лица, но ничего не получалось, – кушай.

Я не помню, что было после поцелуя. Будто мы целовались, а потом я резко заснула. Но тот факт, что я провела эту ночь с Эдвардом, меня, несомненно, приводил в замешательство.

Конечно, мне хотелось этого. Во-первых, потому что он чертовски привлекателен. Во-вторых, из-за снов, которые я видела. В-третьих, его отношение ко мне менялось каждые пять минут. Я то ненавидела его, то...

Но были еще и другие трудности. Первое: Эдвард женат, и все это происходило в их общем доме. Второе: Ви, которая могла вбежать в комнату.

Ну и третье: я няня. Он начальник.

Но сейчас я отмахивалась от негативных размышлений.

– Когда папа приехал? – немного грустно спросила Ви.

– Как только ты заснула, – с сожалением начала я. – Он хотел прилететь на праздник, но рейс задержали.

– Правда?

– Правда, – сейчас я соврала убедительно даже для самой себя.

Как только с завтраком было покончено, Ви потянула меня в комнату.

Проходя мимо стеклянных дверей, ведущих на задний двор, я в ужасе замерла, рассматривая свое отражение.

– Боже, Ви, ты почему мне не сказала? – спросила я, вглядываясь в черные разводы от туши на своих щеках.

– Белла! Ну там столько игрушек! – протянула малышка.

– Ну не могу же я выглядеть как пугало? Давай, я умоюсь и приду.

– Только быстро.

– Быстро, – пообещала я.

Оказавшись в ванной, я еще раз ужаснулась своему отражению. Черт! Эдвард видел меня такой! Понятно, почему он сбежал так быстро.

Я вытирала лицо полотенцем, когда обратила внимание на кольцо. Эдвард так нелепо вручил мне его, а я надела его на палец и забыла.

Сейчас, когда все мое внимание было сосредоточено на кольце, я чувствовала, какое оно было тяжелое. Кольцо было довольно широким. По его краям были ряды камней, а в середине были изображены клавиши рояля.

Оно было потрясающим. И от одной только мысли о его стоимости мне стало плохо. Я немедленно сняла кольцо, – если я его потеряю, – мне крышка, это очевидно.

Хотя, если Эдвард сам мне дал его и не вернулся, чтобы забрать его, может, я могу его недолго поносить? Самую малость?

Мысль о том, что это именно его кольцо, заглушала все остальные. Схватив кольцо, я вновь надела его на палец.

– Белла! Пошли скорее! – Ви затарабанила кулачками по двери.

Нехотя, я все же оторвалась от кольца и вышла из ванной.

Впервые мне не хотелось работать. Эта неопределенность в отношении Эдварда сводила меня с ума.

«Вечером», – сказала я сама себе и сделала глубокий вдох.

Как ни пыталась, я не могла целиком и полностью сосредоточиться на игре с Ви. А если и удавалось отогнать мысли об Эдварде, я сразу же ощущала вес кольца на своем пальце.

После обеда мы наконец вышли на улицу. Увидев нас, Нора и Бон сорвались с места нам навстречу.

Странно, но впервые я не боялась их приближения. Я точно знала, что они вовремя затормозят.

И если Бон на меня внимания не обращал, полностью сосредотачиваясь на Ви, то Нора выбрала меня своей любимицей.

– Привет, – улыбнулась я, гладя ее.

Уже по привычке, Нора плюхнулась на спину, подставляя мне свое пузо.

– Я гляжу, у вас уже полное взаимопонимание, – засмеялся Джейк, выходя из дома.

– А то, – самодовольно ухмыльнулась я.

– Эм-м, Беллз, я спросить хотел.

– Что? – непонимающе спросила я, глядя на Джейка, который, кажется, смущался.

– Ну-у-у, ты бы не могла дать мне телефон твоей подруги, Анжелы?

– Анж? Боже, Блэк! Она же сумасшедшая! – засмеялась я.

– Ну и что? Она веселая, с ней явно не соскучишься!

– Мне жаль тебя, Джейкоб.

– Хватит смеяться, дай телефон.

– Но если она разрушит твою жизнь, я не виновата.

– Договорились, – Джейк слегка улыбнулся и, дождавшись, когда я наберу номер Анж на его телефоне, сразу исчез в доме.

Нет, я очень люблю Анжелу, но, зная ее от и до, я не пожелала бы такой девушки никому из своих знакомых. Лос-Анджелес на нее влияет просто ужасно, иногда кажется, что это вообще не та Анжела, которую я знала всю свою жизнь.

Как-то незаметно наступил вечер, видимо, мне все же удалось сконцентрироваться на Ви.

Уже по обыкновению, я прилегла рядом с Ви, пока она засыпала. Легонько поглаживая ее по голове, я смотрела в окно и думала. Если утром мне хотелось поскорее увидеть Эдварда вновь, то сейчас было страшно.

Я не знала, как мне реагировать на все происходящее. Я не знала реального отношения Эдварда, не знала, о чем он думает, да ничего не знала. Именно это и пугало меня.

Да, это он начал меня целовать, но перед этим он сказал мне много нелицеприятных слов, сознательно сделал больно. Но поцелуй заставил меня забыть все это. Более того, мне хотелось вновь поцеловать его. И не было ни единого «за», кроме того, что я этого хочу. Были сплошные «против»: «женат», «босс», «неправильно».

Но не это пугало меня больше всего. Я боялась, что этот поцелуй не будет значить для него ровным счетом ничего, что он будет вести себя так, будто ничего и не было.

Эта ночь очень много значила для меня. И этот поцелуй очень много значил для меня.

После этой ночи, и Эдвард стал очень много для меня значить.

При воспоминании о нем я начинала дрожать. Мне хотелось вновь его увидеть, прикоснуться к нему. Ощутить себя в его объятьях, почувствовать прикосновение его губ. Ощутить его заботу, внимание.

Кажется, это называется влюбленность. Когда ты отчаянно желаешь слышать только его голос, когда его прикосновение сопровождается разрядом тока, волной распространяющимся по телу, когда ты ощущаешь его теплоту и нежность через один только взгляд. И даже тогда, когда ты ощущаешь боль. Боль, которую он причиняет тебе. И ты ничего не можешь с собой поделать и вновь его прощаешь...

После этой ночи я поняла, что, кажется, влюбилась.

Только вот эта любовь изначально была невозможна. Я не могу разрушать семью, не могу допустить того, чтобы из-за меня Ви потеряла кого-то из родителей.

Но что, если это просто страсть? Искра, возникшая за секунду? Ее возникновение от меня не зависело, и я не хотела даже попытаться что-то изменить.

Это и было ужасно. Я понимала, что делаю, и не хотела это прекращать. Как я могла влюбиться в Эдварда после того, что я о нем узнала? О его отношении к Ви, о его отношениях на стороне? Я же ненавидела его еще вчера. Как я могла влюбиться в него после того, как он наговорил мне гадости? Как?

Накрыв Ви одеялом, я вышла из ее комнаты.

Что теперь? Идти сейчас? Но что я ему скажу?

Я решила подумать над этим в душе. Теплая вода успокаивала, снимала напряжение с мышц, позволяла расслабиться... И я решила просто отдать ему кольцо. Если разговор завяжется – хорошо. А если нет… не хочу об этом думать.

Зачесав волосы в конский хвост, я натянула белую майку, надела мягкие спортивные штаны и вышла из комнаты. С каждым шагом решительность, с которой я собралась идти к Эдварду, куда-то пропадала.

Я смотрела на кольцо, и мне жутко не хотелось с ним расставаться. А если я не смотрела на кольцо, перед моими глазами возникал Эдвард и то, как он, возможно, отреагирует на мое появление.

Я остановилась у дверей его спальни, как вдруг услышала какой-то шорох внизу. Джейк уехал на свидание с Анж, значит, это мог быть только Эдвард.

Спускаясь по лестнице, я чувствовала, как дрожат мои ноги. И сейчас не так пугала его негативная реакция, как неизвестность.

Именно она сводила меня с ума. Если бы я только знала, что у него на уме.

Сердце бешено затрепетало, когда я увидела его на первом этаже. В джинсах и расстегнутой рубашке он наливал себе виски в бокал.

– Как Виолетта? – спросил он, заметив меня.

– Спит, – улыбнулась я. Точнее, я не хотела улыбаться, но ничего не могла с собой поделать.

– Будешь? – Мамочки! Он мне и выпить предлагает!

– Если только чуть-чуть.

Эдвард плеснул виски в бокал и протянул его мне.

– Спасибо.

– Пойдем, нужно поговорить, – безразлично сказал он и, взяв свой бокал, пошел к кабинету.

Открыв дверь, он сначала пропустил меня, а потом зашел сам.

Напряжение лишь усиливалось: меня уже начало заметно потрясывать, и я выпила виски залпом.

– Я пришла отдать вам кольцо, – начала я. – Спасибо, что подыграли мне.

– Да, Виолетта очень удивилась бы, узнав, что произошло на самом деле, – усмехнулся он.

– Да, – улыбнулась я в ответ.

Эдвард сделал приличный глоток виски, поставил бокал на стол и подошел ко мне.

Он аккуратно взял мою руку и стал внимательно на нее смотреть.

– На твоей руке отлично смотрится, – почти шепотом сказал он.

– Оно очень красивое.

– Его мне подарили родители, фамильная драгоценность. Сначала были только камни, а клавиши добавили потом, когда я полюбил музыку.

– Вы играете на рояле? – удивленно спросила я.

– Да, – Эдвард ласково улыбнулся и взглянул на меня.

Только сейчас я осознала, как близко он стоит. Мне достаточно чуть-чуть потянуться, и я смогу его поцеловать.

– Это кольцо я должен надеть на руку своей любимой женщине, – Эдвард переводил взгляд с кольца на меня и обратно. – Конечно, для девушки было бы красивее, если бы не было дурацких клавиш, но это означает, что она разделяет мои интересы, принимает меня таким, какой я есть. Я не идеальный, как и это кольцо.

– Оно восхитительно, – прошептала я.

Эдвард лишь улыбнулся.

А до меня только дошел смысл его слов. Получается, это кольцо Тани?

– Еще никогда и никто не надевал это кольцо, – словно прочитав мои мысли, сказал Эдвард.

– А как же...

– Нет, – отрезал он.

– Ясно, – кивнула я.

– Позволишь? – Эдвард кивнул на кольцо.

– Конечно.

Он аккуратно снял его с моего пальца и, подойдя к столу, достал из ящика коробочку и положил его в нее. Эдвард залпом допил виски и глубоко вдохнул.

– То, что случилось вечером... Мне очень жаль... Мне не стоило так себя вести, – с сожалением сказал он, – я просто потерял контроль, совсем не думал, что говорю и что делаю. Мне очень жаль. Прости.

– Вчера еще простила, – еле выдавила я.

– Сильно болит?

– Что? – непонимающе спросила я.

– Рука.

Я не понимала, о чем он говорит. Почему у меня должна болеть рука?

Эдвард подошел ко мне и пальцем аккуратно провел по моей руке, на которой были отчетливо видны несколько синяков после его железной хватки.

– Я и не заметила даже, ничего не болит.

– Прости, – еще раз сказал он. Но на этот раз он стоял всего в нескольких сантиметрах от меня. Я видела сожаление в его глазах, боль.

Я не смогла ответить. Все, о чем я могла сейчас думать – это он. Я хотела почувствовать его прикосновения и тепло его губ. Всего-то пара сантиметров...

– Я не знаю, что на меня нашло в комнате, – прошептал он, придерживая меня за руку.

И я потянулась ему навстречу.

Эдвард медленно приподнял свою руку и дотронулся до моей щеки.

– Я не должен этого делать, – шептал он, – но я не могу сопротивляться. Проведя рукой по моей щеке, Эдвард аккуратно провел указательным пальцем вдоль шеи, а потом, пройдясь по нижней губе, приоткрыл мой рот.

Я почувствовала его теплую руку у себя на талии.
Притягивая меня к себе, Эдвард продолжал шептать:
– Я не знаю, что со мной. Но все, чего я сейчас хочу, это поцеловать тебя...

Мое лицо оказалось всего в паре миллиметров от лица Эдварда. Я чувствовала его теплое дыхание на своей коже, видела его глаза... Его манящие губы...

– Тогда не нужно сопротивляться, – прошептала я.

Эдвард замер, словно раздумывая, стоит ли меня целовать. А все мое нутро просто кричало от напряжения и желания. Наконец, Эдвард плавно приблизился ко мне и прикоснулся к моим губам. Сердце пропустило пару ударов, когда я вновь почувствовала тепло его губ.

Я замерла, боясь, что он прекратит поцелуй. Но не смогла долго сдерживаться и ответила на него. Вместе с моим ответом в поцелуй пришли дикая страсть и необузданность. Мы жадно целовали друг друга, его руки крепко прижимали меня к себе, хотя, я не знаю ни одной причины, по которой я бы захотела отстраниться...

Эдвард оторвался от моих губ и стал покрывать поцелуями мою шею, спускаясь к ключице.

Я невольно простонала, почувствовав, как он слегка прикусил кожу во время поцелуя. Боль, приносящая наслаждение... В одно мгновение, Эдвард подхватил меня на руки и впился поцелуем в мои губы. А я наконец крепко обняла его сама. Не отрываясь от поцелуя, он принес меня в гостиную и, аккуратно положив на диван, навис надо мной.

Все перестало существовать. Все просто исчезло, весь мир был сконцентрирован в единственной точке. Этой точкой были мы. Я и Эдвард. И наш поцелуй. Не думая ни о чем, я могла прикоснуться к нему, могла провести рукой по его спине, прижать его к себе, могла запустить свою руку в его волосы. Могла отвечать на поцелуй, а могла целовать его сама.

Эдвард оторвался от моих губ, провел по ним языком и проложил дорожку из поцелуев моей шее. Я почувствовала его горячие руки на своем животе и невольно выгнулась, желая оказаться к нему еще ближе. Жар, исходящий от его рук, буквально сжигал меня дотла. И мне нравилось гореть от его прикосновений. Убрав руку с моего живота, Эдвард провел ею по моей шее, ключице и оттянул край майки вниз, и я почувствовала тепло его губ на своей груди.

От этого поцелуя все мое тело задрожало.

– Нет, – выдохнула я.

Эдвард мгновенно прекратил меня целовать.

– Извини, – прошептал он.

Мысленно я сосредоточилась на счете.

Раз, два, три...

Я пыталась думать только о цифрах, пытаясь унять зародившиеся дрожь и страх.
Четыре, пять, шесть, – я медленно считала про себя, ощущая как мое сердце успокаивается, как дрожь постепенно уходит, как отступает страх. Эдвард не собирался причинять мне боль.

Да, прошло уже шесть лет. Да! Шесть долбаных лет! Шесть лет, самые ужасные шесть лет. Из-за дурацкого юношеского максимализма, ошибки юности, все эти шесть лет я слышала только то, что не смогу иметь детей, и не могла позволить себе быть с мужчиной.

И если с первым мне помог разобраться Эдвард, то второе все еще было проблемой.

После изнасилования, я вновь училась доверять людям, мужчинам в частности. Долгое время я не могла терпеть даже просто рукопожатия и дружеского объятия. Благодаря времени и психологу, стало легче. В девятнадцать я стала встречаться с Райли, мы познакомились здесь, в Лос-Анджелесе. Целый год я не позволяла ни ему, ни себе ничего большего, чем поцелуи и объятия. Но так не могло продолжаться вечно. И я подумала, что, возможно, стоит попробовать, переступив через себя. Я сама устроила романтический ужин у нас в квартире и пригласила Райли, предупредив девчонок.

Все было хорошо: свечи, шампанское, легкий массаж, поцелуи, нежные прикосновения. Потом меня пробила дрожь. Все мое нутро просто вопило о том, что нужно уходить, что будет боль. Но Райли делал все очень нежно, не было ни боли, ни грубости. Но из-за постоянного ощущения страха, мне не удалось расслабиться. Страх не прошел и после. Я сама порвала с Райли, не желая для него жизни с девушкой, которая мало того, что не может иметь детей, так еще и секс для которой – самое ужасное, что может случиться.

Я не боялась секса, как такового. Я боялась мужчин, боялась, что они все такие, как Шон, и только причинят боль.

Психолог в этом деле мало чем смог помочь. Я могла себе представить, каково это заниматься любовью, могла представить себе все те ласки, прикосновения, могла представить себя с кем-то, но это было только в мыслях.

Эдвард аккуратно убрал за ухо выбившуюся прядь моих волос и вернул меня к реальности.
– Все хорошо? – шепотом спросил он.

Я прислушалась к себе. Сердце билось ровно и четко, а не трепыхалось, как птица в клетке, я не дрожала, мне не было страшно. Наоборот, я чувствовала себя в безопасности рядом с Эдвардом.

– Да, – улыбнулась я.

Внезапно, сквозь окна при входе показался свет фар.

– Черт! Это Джейк! – выпалила я.

Эдвард вмиг встал с дивана и поднял меня за руку.
– Наверх, – сказал он.

Хихикая, как школьники, мы быстро поднялись по лестнице на второй этаж. И как только оказались наверху, в дом, напевая себе что-то под нос, вошел Джейк.

– Чуть не попались, – усмехнулся Эдвард.

– Да, – захихикала я.

Это был довольно напряженный момент для меня. Я больше не могла сама поцеловать его, не могла прикоснуться. И он не спешил, внимательно разглядывая мое лицо. Я томилась в ожидании. Что теперь?

– Уже поздно, – мягко сказал он. – Мне в восемь нужно быть на работе.

При слове «работа» у меня перед глазами всплыло воспоминание об Эдварде и той рыжей девице. Но видя сейчас его рядом с собой, такого настоящего, нежного, я не могла поверить, что там тоже был он.

– Хорошо, – улыбнулась я. – Спокойной ночи.

Эдвард улыбнулся и, проведя тыльной стороной ладони на моей щеке, нежно прикоснулся к моим губам.

– Спокойной ночи, Белла, – прошептал он и пошел к своей спальне.

А я продолжала стоять у стены, как дурочка. Что вообще произошло этим вечером? Что это все означает? И значит ли это для него что-нибудь?

Я поняла лишь одно: следующая наша встреча будет очень непростой.

___________________________________________________________________________
Ну вот и новая главка)))
ФОРУМ!
Благодарим Светика за редакцию.