Во всем нужно искать положительные стороны, даже в нахождение во временном изоляторе. Это же временно, через двадцать минут приедет адвокат: нас отпустят. И вообще что противозаконного они нашли в том, что мы пели хором. Разве есть закон запрещающий людям петь хором? Не будем брать в расчет то, что дело было ночью, мы были немного пьяными и исполняли «The Death and Resurrection Show» группы Killing Joke. Хорошо ведь пели, даже мотивчик по железному забору банками от пива выстукивали. Наверное, хозяин, того самого забора, не фанат этой группы.
- Меня сейчас стошнит, - буркнул, лежащий на полу Малик.
- Наверное, тебе просто не стоило после виски пить легкое пиво, - вяло предположила Ника, блаженно растянувшаяся на скамейке. Ее голова лежала на коленях Нейта, она мурлыкала себе под нос, наслаждаясь его легким касаниями к своим волосам.
- Возможно, - согласился он. – Белла, думаешь, адвокат твоей семьи вытащит нас всех отсюда?
- Ему за это платят, - вяло ответила я, забирая у парней из соседней камеры косячок. Заметивший это Малик обрадовался нашей своеобразной трубке мира.
- Хороша трава, - закашлялся он, передавая косяк дальше.
- Ребятки, а вы откуда? – Нейт выдохнул дым через нос. – И за что здесь?
- Торн, Винсент, Свон, на выход! - рявкнул грозного вида полицейский, открыв дверь камеры.
- До встречи, ребята, - хихикнул Малик, глупо помахав парням из соседней камеры. Как же мало ему оказалось надо, чтобы окончательно окосеть.
- Мисс Свон, - слегка кивнул мне поджарый седовласый старичок. Адвокат нашей семьи Чарльз Филч уже давно привык к звонкам среди ночи и невнятному бормотанию в трубке. Обычно он спрашивал адрес участка, который кричал какой-нибудь доведенный мною до белого каленья офицер и уже через двадцать минут, мы были свободны. И не важно, что наша компашка натворила на этот раз: украла дорожный указатель, разбила витрину магазина, повесила чье-нибудь вечернее платье на флагшток. Мы всегда выходили сухими из воды. Этот случай не стал исключением.
- Идемте, я отвезу вас по домам, - спокойно предложил Чарли, помогая выйти из участка Малику. Пока ребята спорили, кто какое место займет в минивене Филча, приехали их родители, которым, очевидно, успели позвонить из участка. Оливия Торн без лишних споров или громких ругательств, открыла заднюю дверь своего Мерседеса, будто отрезая тем самым своим детям все возможности побега. Тяжело вздохнув, Ника, схватила Малика за руку, поцеловала меня и Нейта в щеку и пошла к машине. Родители Нейта не посчитали нужным выходить из своего лимузина, они просто открыли дверь изнутри.
- Езжайте, Чарльз, я доберусь до дома сама, - мне совершенно не хотелось оказаться дома так скоро. Чарли привычно пожал плечами и уехал. Он страдает бессонницей, так что все равно приедем за мной, если я позвоню. Разумеется, если я не торчала в участке, то не звонила ему.
Так вот во всем нужно искать положительные стороны: сейчас три часа ночи. Больше ничего положительного на ум не приходило, поэтому решила посчитать минусы, чтобы потом сложить из них плюсы.
До ближайшей автобусной остановки идти минут пятнадцать. Дома меня ожидает только кот. Родители черт знает где и с кем: вроде у мамы новый любовник – очередной тренер по фитнесу, вроде отец нашел себе новую подстилку – секретаршу. Все в отношении моих родителей следует говорить с предлогом «вроде». Вроде они любят друг друга, вроде они хотят развестись, вроде они знают, что у них есть совместные дети, вроде они даже помнят, что один из них несовершеннолетний. Вроде они скоро должны вернуться, вроде они помнят, что сегодня мне исполняется семнадцать.
Мой телефон истошно заверещал, пытаясь разбудить сонную улицу своей трелью. Взглянув на экран, и не узнав номера, я все же решила снять трубку, быть может, что-то важное.
- Сестренка, с днем Рождения! – кричал Джеймс под шум тамтамов. – Я люблю тебя, мелкая пакость! И желаю, чтобы в своей жизни ты попробовала любую хрень, которую можно купить или украсть. А еще… желаю тебе умопомрачительно горячего лесбийского секса вдобавок к обычному. И чтобы ты окончила эту гребаную школу, которая только и может, что отравлять Свонам жизнь. Я люблю тебя, Белла!
Звонок неожиданно прервался, но думаю, что в том захолустье, куда уехал отдыхать мой брат, это естественное явление. Ну вот, как я и предполагала, из всех минусов сложился жирный плюс!
---
- Подъем! Подъем! Подъем! – верещал кто-то противно пищащим голоском. Уткнувшись головой в подушку, я попыталась оценить обстановку. После звонка брата, я набрела на круглосуточный супермаркет, купила бутылку чего-то, что распила в клубе вместе с байкерами, которых встретила на выходе из магазина. Помню было весело, как оказалась в постели не помню.
- Вставай, милая, - продолжал кричать женский голосок. Почему-то он казался мне знакомым, но сразу на ум не приходило, кому он может принадлежать.
- Уже два часа дня, Белла, а наш самолет в пять. Собирайся, - этот мужской с хрипотцой голос вспомнился мне сразу же. Резко сев на кровати, я открыла глаза и предпочла сразу же их закрыть. Весь окружающий меня мир неприятно кружился вокруг.
- Куда это мы полетим? – осипшим от сна, криков, выпивки и табака голосом прокаркала я.
- В Нью-Йорк, - спокойно ответил отец и вышел из комнаты. Мама, летящей походкой, ушла вслед за ним.
- С какой стати мы летим туда? – прокричала я.
- Мы переезжаем, - весело крикнула мама. Кажется, ее эта перспектива очень радовала, да и отца тоже. Но какого хрена они вздумали переехать в Нью-Йорк? Почему им спокойно в Лос-Анджелесе не живется? Они же все равно одиннадцать месяцев, пятнадцать дней и двенадцать часов в году в разъездах.
Что произошло с миром за те пару часов, которые я провела в отключке?
К сожалению, на этот важный философский вопрос мне не удалось найти ответа ни пока я собирала вещи, ни во время перелета, ни когда закинула чемодан в свою новую комнату в шикарном пентхаусе в центре Манхеттена. Родители сразу засобирались на какую-то вечеринку или еще куда-то. Не знаю, мне было не интересно, так что, достав свой ноутбук, зашла в скайп и позвонила друзьям. Одна за другой их заспанные моськи стали появляться на экране моего компьютера.
- И что вы обо всем этом думаете? – убрав от экрана кота, спросила я.
- Комната, конечно, шикарная, - выдал Малик, выпустив колечко дыма прямо в вебкамеру.
- Чем еще ты можешь мне посочувствовать? – фыркнула, закатив глаза к потолку. Лентяй привычно потерся мордочкой в мой подбородок, требуя ласки.
- Я тащусь от твоего кота, - хохотнул Малик. – Почему ты не можешь мне такого подарить? – он толкнул сестру в бок и семейка Торнов, закатив перепалку между собой, вышли из дисскуса на тему моего внезапного переезда.
- Может твои родители решили, наконец, восстановить свои отношения, - предположил Нейт. – Или может быть твой отец хочет провернуть в Нью-Йорке какую-нибудь сомнительную сделку и приумножить свой миллиардный капитал.
- Или, быть может, они свихнулись, - добавила я свое предположение. Нейт рассмеялся, доставая из пачки сигарету и закуривая.
- Они поздравили тебя с днем Рождения? – спросил он, скосив глаза к окошку, где были Торны. Ника уже мутузила Малика диванной подушкой, так что скоро они должны были вернуться в разговор.
- Мне кажется в их смартфоны не установлено приложение, оповещающее о днях рождениях родственников или коллег, - легко отмахнулась я от вопроса друга. После первого совместно нажитого миллиона мои родители перестали обращать внимание на такие мелочи, как дни рождения своих детей. Они, наверное, до сих пор еще не знают, что Джеймс окончил школу и уже является чемпионом мира по боксу в полутяжелом весе.
- Черт, это такое упущение с их стороны, - успел выкрикнуть Малик, прежде чем Ника в очередной раз достала его подушкой по голове.
- Ты уже видела фотки с нашей пирушки? – впопыхах спросила Доминика, нанося очередной удар брату.
- Нет, а что кто-то нас все-таки запалил? – Нейт рассмеялся, высылая мне ссылку на сайт.
Запалил – это слабо сказано. На сайте чуть ли не поминутно было представлено, как мы напились, орали песни, отбивались от полицейских, а потом нас забирали из участка. Если после этого позорящих Малика, Нейта и Нику фотографий не было, моих было более чем достаточно. Оказывается я пила из горла виски, ездила на байке и чуть не переспала с каким-то волосатым парнем. Домой, по всей видимости, я уехала именно с ним. Встает вопрос, где был этот самый горячий мексиканский мачо, когда домой явились родители? Ответ на этот вопрос нашел на следующей странице с фотографиями: он уехал от меня с весьма довольной рожей в десять утра. Пожалуй, лучше не вспоминать, что я творила этим ранним утром.
- Кстати, что это за красавчик? – перехватив сестру и удерживая в объятиях, пропыхтел Малик.
- Неважно, - беспечно протянула я, отпуская кота на пол. Громко мурлыча, Лентяй еще немного потерся об мои ноги, но вскоре убежал изучать наш новый дом.
- А прошлое свое «неважно» помнишь? – фыркнул Нейт, вновь кидая мне ссылку. О да, этого несчастного задрота мне будет сложно забыть еще очень и очень долго. Я считала этого парня своим благотворительным проектом. Исключительно правильный сын директрисы моей прошлой школы так и остался бы девственником, если бы не моя забота. Все прошло бы без лишних скандалов, если бы я не сняла это на видео и не выложила в интернет. Не помню, сколько тогда выпила и с кем поспорила, но факт остается фактом: видео набрало полмиллиона просмотров за две недели.
- Тоже красавчиком был, - хохотнул Малик. – Кстати, мы подумали и я решил, что как только закончится учебный год, то прилетим к тебе. Это лето в Нью-Йорке будет жарким.
Его многообещающее решение хоть как-то скрасило этот день, но до окончания учебного года еще было три месяца. Три месяца, которые я должна буду провести без братии моих любимых охламонов в новом городе.
Эти месяцы обещают быть долгими.
---
- Пей! Пей! Пей! Пей! – монотонно возбуждающим гомоном кричала толпа. Я пыталась выпить литр пива из огромной мензурки залпом и у меня получалось. Последний глоток и прочие посетители бара взорвались громкими аплодисментами в мою честь.
За неделю моей жизни в новом городе, я ни разу не появилась в школе, зато выяснила, где находятся все хорошие клубы. Кто-то из тех парней, с которыми я сегодня познакомилась, обнял меня, уводя от барной стойки. Разумеется, сегодня все будет так же, как и всегда: проведу с этой странной компанией в клубе полночи и тихо сбегу. За неделю я еще ни разу не попала в полицейский участок, чем очень горжусь.
Припарковавшись на подземной парковке, вышла из машины и не слишком ровной походкой побрела к лифтам. Магнитная карта, кнопка нужного этажа, странная классическая музыка и я вываливаюсь в холле нашего пентхауса. Хотя можно смело сказать моего, за всю неделю родители были здесь ровно два часа: я вела точный подсчет. Плюхнувшись на кровать, даже не раздеваясь, еще успела подумать, что больше не буду пить такое количество алкоголя залпом, прежде чем вырубиться.
- Доброе утро, Изабелла, - кто-то раздвинул жалюзи, и теперь солнечный свет заливал всю комнату, мешая мне спокойно спать.
- Доброе, - буркнула я в подушку и накрылась одеялом. Мой мозг еще не соображал, чтобы начать волноваться по поводу незнакомца в собственной спальне.
- Мне стало известно, что ты не посетила ни одного занятия в школе, Белла, - усталым вкрадчивым голосом произнес незнакомец, присаживаясь на край кровати. Перевернувшись на бок, приоткрыла один глаз, чтобы уже узнать человека, который так печется о моем образовании. Чарльз Филч! Неужели родители и его заставили переехать в Нью-Йорк?
- Я пока обживаюсь в новом доме после переезда, - после десяти минут, игры в гляделки с адвокатом, высказала возможное и единственное объяснение, которое смогла придумать.
- Поливаешь цветы и следишь за котом? – хмыкнул Чарли, махнув рукой в сторону засохшей фиалки. Хорошо-хорошо на цветы я внимания не обращала, но Лентяй был регулярно накормлен, вычесан и затискан. Как только кота помянули, он запрыгнул на кровать и пробрался ко мне под одеяло.
- Какого черта мы вообще сюда переехали? - Чарли был тем, кто никогда мне не лгал, так что надеюсь, что и сейчас он меня не разочарует.
- Ваш отец хочет построить здесь главный филиал своей фирмы, - легко ответил Филч, смахнув какие-то пылинки с простыни.
- Какой стимул делать филиал в Нью-Йорке, если шахты в ЮАР, а ювелирные мастерские в Лос-Анджелесе? – философски спросила, вставая с кровати.
- Верность ценится всюду, - хмыкнул Чарльз, достав из своего дипломата какую-то папку и положив на прикроватный столик. – Я надеюсь, что в понедельник ты придешь в школу.
Верность. Это единственное, что нашей семье было не свойственно, хотя мы сделали на этом состояние. Поколения ювелиров, делавшие самые дорогостоящие украшения. Считалось, что обручальные кольца нашего клейма никогда не будут сняты: брачный союз молодой семьи будет нерушимым. Обычно так и было. Но на моей семье правило дало сбой: родители меняют любовников и любовниц с периодичностью в пару месяцев, старший брат стал боксером, а мне хоть и нравиться наш бизнес совершенно не привлекает встать у руля корпорации «Венценосный лебедь».
Приняв душ, я взяла папку, оставленную мне Филчем. В ней оказалось мое школьное расписание, копия личного дела из прошлых школ, карта и прочая дребедень. Самым увлекательным чтивом, конечно, было личное дело. Например, из первой школы меня выкинули за то, что я разбила окно кабинета химии футбольным мячом. Все бы ничего, но тогда шла лабораторная работа: колбы и пробирки с реагентами разбились – произошел небольшой взрыв. Из второй школы меня поперли за непристойное поведение. Ох уж это непристойное поведение! Начала бучу тогда совсем не я, а молоденькая глупенькая блондиночка, иначе ее никак не описать. Она попыталась сказать что-то о моем невежестве в плане классической английской литературы, когда мое терпение закончилось, я шарахнула ее головой об стол. Дело было в столовой. Эта истеричка не нашли ничего лучше как вылить на меня стакан томатного сока. Томатный сок ничто по сравнению с травмированным носом, поэтому самодовольно усмехаясь, я вышла из столовой, на ходу снимая испачканную майку. Именно в этот момент я и столкнулась с директрисой.
Мне вообще на них не везет, какие-то скучные попадаются.
Из третьей школы меня попросту перевели в другую по собственному желанию. Должно быть, миссис Спун было стыдно вписать причиной: «Совращение мистера Альфреда Спуна на школьной парковке и запись полового акта с ним на видеокамеру». Из четвертой школы, в которой я проучилась месяц, меня перевели в этот очаровательный нью-йоркский гадюшник для богатеньких детишек. Для справки: школа действительно хорошая, общество – дерьмовое.
- Ладно, Лентяй, давай погуглим, - подхватив кота на руки, я села за свой абсолютно пустой рабочий стол и включила ноутбук. Вбив название школы в поисковик, и в скором времени найдя ее сайт, стала просматривать ежегодные альбомы. Одно богатенькое чадо лучше другого: поступил в Дартмут, Иель, Оксфорт, Гарвард и прочая-прочая-прочая. И хоть бы где было чиркнуто: «упился в хлам на вечеринке по поводу выпуска и решил, что впредь не будет ни черта делать, лишь транжирить деньги родителей». Ничего подобного, разумеется, не было, все уныло и предсказуемо. Перейдя на вкладку с младшими курсами, я нашла людей, с которыми мне предстояло учиться: Каллены, Хэйлы, Дитрих, Фиц, Ньютон, Блэк, Стенли, Вебер и бла-бла-бла. Ни одной знакомой фамилии.
- Тоже думаю, что фигня дело, - фыркнула я, почесав мордочку кота. Лентяй согласно замурчал.
---
Что я здесь делаю? Зачем? Почему я обязана закончить школу? Ведь на моем счету уже итак есть достаточная сумма для безбедного существования ближайшую сотню лет. С моим стилем жизни столько и не проживу. Так почему же сегодня я встала в несусветную рань и приехала вовремя к зданию школы? Зачем?
От тяжелых раздумий меня отвлек телефонный звонок. Взглянув на экран и узнав временный номер брата, ответила.
- Ты решил вернуться домой? – в лоб спросила я, надеясь, что хоть какая-то поддержка ко мне приедет.
- Перестал замечать твои компрометирующие фотографии в желтой прессе, так что начал волноваться, - рассмеялся Джеймс. – В самом деле, Белла, вы, что решили вести жизнь сильно верующих?
- Мы переехали в Нью-Йорк, - кисло призналась я брату.
- Мы – это… - неуверенно протянул Джей.
- Мы – это папа, мама, я. Счастливая семейка Свон, - фыркнула я, наблюдая за тем, как постепенно парковка стала заполняться автомобилями.
- Какого черта родители забыли в Нью-Йорке? – серьезно спросил Джеймс, кажется даже, что шум вездесущих тамтамов на заднем фоне стал тише.
- Отец хочет открыть здесь главный филиал, - с каждой дорогой спортивной машиной приезжающей на парковку мое настроение становилось все хуже и хуже. Где хреновы велосипедисты бюджетники?
- Дерьмо! Нью-Йорк был единственным городом, в котором не было салона с венцом нашей семьи над дверями, - в сердцах воскликнул брат. – Почему они портят нам жизнь каждым своим решением?
- У всех же должны быть какие-нибудь дурные привычки: мы курим, пьем, зажигаем в клубах, а они портят нам жизнь, - толи я оправдывала родителей, толи я хулила нас, точно не поняла. Многие подростки с интересом посматривали на мою машину. Надо сказать, что моя Мазда была самой дешевой тачкой из всех присутствующих на парковке.
- Возможно, - согласился Джеймс. – Чем сейчас занимаешься?
- Сижу в машине на школьной парковке и подумываю, а не развернуться ли мне и свалить прочь отсюда, - фыркнула я в ответ. Джей рассмеялся и буркнул что-то окрикнувшему ему человеку.
- Бодни тачку директора и думаю вопрос решиться сам собой, - смеясь, предложил он.
- Не плохой вариант, - серьезно согласилась я. – Осталось выяснить какая из них его.
- Обожаю тебя, малышка. Отпишись потом, как все прошло.
Попрощавшись с братом, я поняла, что ждать больше нечего и вышла из машины. Разумеется, все сразу же зашептались: еще бы новая ученица, которая должна была появиться еще на прошлой неделе, но явилась только сегодня. Так как Филч уже отдал в школу все мои документы и утряс все дела с расписанием, я отправилась на свой первый урок. Надо отдать Чарли должное, он сделал мое расписание минимальным, лишь базовые предметы, никаких факультативов, профильных предметов или предметов на выбор. Все просто и лаконично: я получу дибильный диплом о дибильном образование и буду свободна, как птица.
Найдя нужный кабинет, бросила свои вещи на последнюю парту. Многие ребята оглядывались на меня, тихо перешептываясь. И кажется мне, что в этом учебном заведение есть что-то вроде школьной формы или мир резко возлюбил черные пиджачки с нашивками. Тогда возникает вопрос, где в этот момент была я?
Пришедший ровно со звонком учитель, бросил на меня заинтересованный взгляд, но ничего не сказал. Как ни странно в этом признаваться, но по алгебре я была настоящим задротным ботаником. Но не слишком любила историю, английскую литературу, физкультуру, химию, да вообще-то я не любила учиться. Урок прошел довольно быстро, в конце занятия учитель попросил меня пройти к директору. Кажется, мне даже ничего не придется придумывать, чтобы вылететь отсюда.
Постучав в дверь, я зашла внутрь. За директорским столом никого не обнаружилось. Оглянувшись по сторонам, я заметила подтянутого пожилого мужчину, стоящего у окна с биноклем. Совершенно очевидно, что, то зачем он наблюдал, было крайне увлекательным, так как старикашка никак не реагировал на мои попытки его привлечь.
- Присаживайтесь, мисс Свон, - резко бросил он, когда я развернулась к двери, чтобы сбежать из кабинета, так сказать незамеченной. Волей-неволей пришлось исполнить указание.
- Это очень серьезное учебное заведение и каждый его выпускник поступает в лучшие вузы страны, - перестав пялиться в окно, директор прошел к своему месту. Вот так сходу взглянув на него можно было сделать один единственный верный вывод: он бывший военный. – Прочитав выше личное дело, я не хотел вас зачислять к себе в школу, но мистер Филч заступился за вас, юная мисс. Ваши оценки, несмотря на частые смены школ, всегда оставались высокими, так что ваше зачисление не испортит репутации школы. Но я хочу, чтобы вы уяснили некоторые важные аспекты, юная мисс. Во-первых, в стенах школы следует ходить в школьной форме, а не в чем попало. Во-вторых, ваша успеваемость всегда должна быть высокой. В-третьих, ваше расписание было составлено по базовому минимуму, это неприемлемо, поэтому в ближайшие дни вы должны выбрать профильный предмет. В-четвертых, любая ваша выходка, подобная той, что вы делали в прошлых школах, и вы вылетите отсюда без возможности восстановления в какую-нибудь другую школу. Вам все ясно?
Кивнув, я получила папку с документами и вышла из кабинета. Чувствую где-то меня наебали, но вот где и когда это произошло, пока понять не могу.
Несколько дальнейших уроков и весь ленч изучала данные мне документы. Выбор профильных предметов, предоставляемых школой, был по-настоящему огромен. Но из всего немалого списка мне никак не удавалось вычленить что-нибудь приемлемое.
- Привет, - немного писклявый женский голосок, отвлек меня от бессмысленного длиннющего списка мучений. Подняв глаза от бумаг, я увидела красивую девчонку с забавным ежиком на голове. Огромные серо-зеленые глаза смотрели на меня немного насторожено, даже с легким страхом.
- Добрый день, - кивнула я, внимательно рассматривая девочку. Довольно милая, должно быть не слишком высокая и худенькая, она напоминала задорного нахохлившегося воробушка. Робкого и боязливого, но распушившего свои маленькие перышки, чтобы казаться более внушительным.
- Элис Каллен, - она уверенно протянула мне руку, кажется, уверившись, что я ее не съем, за то, что она отвлекла меня от дел.
- Изабелла Свон, - пожала я ее ручку. Она была первой, кто решился ко мне подойти.
- Мне поручено помочь тебе освоиться в новой школе, - ох, по доброй воле, Элис бы и не решилась со мной познакомиться. Возникает вопрос: неужели я настолько страшная, что меня все избегают?
- Ясно, - протянула я. – Пока изучаю перечень предметов для выбора, так что вопросов еще не возникло.
- Школьную форму ты можешь получить у коменданта, если хочешь, а можешь заказать у портного. В бумагах должно быть написано, что она собой представляет, - робко кивнула она, махнув рукой на мою папку.
- Хорошо, - вот уж школьная форма меня волновала меньше всего. – Есть что-то еще важное, что мне нужно знать?
- На территории школы нельзя курить, - пискнула она, избегая смотреть на меня.
- Прогуливать занятия можно? – с усмешкой спросила я, Элис взглянула на меня, как на самого большого грешника и энергично замотала головой.
Господи, куда я попала?!
Уходя с занятий, я чувствовала себя выжатой как лимон. Будто бухала неделю напролет и вдруг резко решила остановиться. Кроме Элис за ленчем ко мне так никто и не решился подойти. Этот факт меня немного удивлял, но с учетом того, что эта школа, как будто находилась в другом измерении, я не расстроилась. Подойдя к своей машине, решила совершить то, чего не делала раньше, позвонить Филчу, будучи не в полицейском участке.
- Вы издеваетесь надо мной? – сходу без приветствий и любезностей спросила я.
- Вижу, тебе понравилась новая школа, - рассмеялся Чарльз. – Прочитай список предметов до конца, думаю, найдешь кое-что интересное. И изучи устав школы, там есть пара пунктов, которые тебе понравятся.
- Чарли, я не хочу учиться в этом рассаднике примерных детишек, - резко заметила, присаживаясь на капот машины и доставая пачку сигарет из сумки.
- Белла, давай поговорим об этом чуть позже, а пока постарайся сделать так, чтобы тебя не выгнали в первый же день, - как-то устало ответил он на мое пылкое возмущение. Сделав глубокую затяжку, я еще успела кинуть телефон в сумку, прежде чем произошло непредвиденное. Молодой парень буквально подбежал ко мне и выбил сигарету из рук.
- Здесь нельзя курить! - злобно прошипел он мне в лицо и, развернувшись на каблуках, быстро прошел к своей машине. Малышка Элис топталась у той же машины.
Что за херня только что произошла?
Закинув вещи в машину, я поспешила уехать из школы, а то вдруг еще кто-нибудь подбежит и нацепит на меня паранджу со словами: «Женщина не должна выставлять себя напоказ». Первое же, что я сделала по приезду домой – это написала письмо брату с одним единственным вопросом в тексте: «Ты ведь поможешь мне спрятать парочку тел?» Зайдя в скайп и обнаружив Нейта в сети, я поспешила позвонить ему, чтобы пожаловаться на жизнь. Разумеется, он долго угорал над моей историей, но, отсмеявшись, решил помочь с выбором предмета и изучением устава. Когда мы дошли до ювелирного дела в списке предметов, то одновременно полезли на сайт школы, чтобы узнать, кто предоставляет эту услугу.
- Твоя корпорация предоставляет ученикам этой школы возможность обучаться ювелирному делу, - с определенной долей скептицизма в голосе произнес Нейт. Нам обоим с трудом верилось, что «Венценосный лебедь» брал к себе на практику пришлых людей. Все ювелиры в нашей фирме были членами одних и тех же семьей. Целые поколения мастеров трудились над созданием прекрасных украшений. Сын сменял отца, дочь сменяла мать и что-то я не помню, чтобы хоть кто-то молодой влился в этот дружный семейный коллектив.
- Может поэтому меня приняли в эту школу. Отчасти моя семья ее спонсирует, - предположила я, вспомнив слова директора.
- Возможно, - согласился Нейт. – Позвони Максу узнай, правда ли они берут учеников.
Предложение было логичным, поэтому, найдя свой мобильный, я набрала номер главного ювелира. Нейт прикурил, с интересом ожидая новостей. Макс взял трубку через пять гудков.
- Добрый день, мисс Свон. Вы что-то хотели?
Максимусу Прайму было за шестьдесят, и он уже обучил своему мастерству сыновей и даже нескольких внуков, но не спешил уходить с любимой работы.
- Я хотела бы кое-что уточнить, Макс. Мы дает право ученикам из нью-йоркской школы «H&L» обучаться ювелирному делу? – как-то немного капризно спросила я, будто была маленьким ребенком интересующимся, почему мне не могут купить ту игрушку, которую хочу.
- Верно, Белла, - согласился Максимус.
- И что кто-нибудь после этого устраивается на работу? – скептично уточнила я.
- Нет, чаще всего после первого занятия, они отказываются от обучения. Мы требуем от своих ювелиров большой отдачи, а они оказываются к этому не готовыми. Самый стойкий ученик смог пережить три занятия, - хохотнул Макс. Удивительно три занятия под руководством главного ювелира – это хренов подвиг из списка Геракла.
Когда я изъявила желание научиться делать ювелирные украшения, Максимус взялся за мое обучение со всей страстью и рвением, на которое был способен. Мы лаялись, как два взбешенных цербера, доводя друг друга до состояния полного изнеможения. Но, в конце концов, я научилась и даже превзошла учителя. Прайм гордился моими украшениями, разумеется, он понимал, что я ни в жизнь не захочу занять его места, и ему придется готовить сыновей и внуков себя на замену.
- А где проходит обучение? – в самом деле, не летают же они в Лос-Анджелес ради этого.
- В Нью-Йорке, у нас там есть мастерские. Учеников, изъявивших желание обучаться, за все время нашего сотрудничества с этой школой, было всего пятеро, так что ими не часто пользуются. Но так как Чарли решил обосноваться в Нью-Йорке, то мастерские уже должны были модернизировать, - спокойно рассказывал Макс.
- Хоть ты объясни мне, зачем нужен был этот переезд? – Нейт рассмеялся, расслышав с какими умоляющими нотками в голосе, я задавала этот вопрос.
- В этом не было ничего необычного: пришло время расширяться, а так как мастерские в Нью-Йорке уже были, их решили улучшить и обосновать здесь главный филиал. В два раза больше работников, в два раза больше прибыли, - да уж никакой злодейской подоплеки в этом переезде и, правда, не было. – Николас и Генри остались за главных в Лос-Анджелесе, а я вместе с Колином переехали в Нью-Йорк. На самом деле сюда переехала в основном молодежь.
- Неужели заказов на неимоверно дорогие украшения стало так много? – усмехнувшись, спросила я. Разумеется, заказы были всегда, и даже если их не было, работники получали зарплату, и делали обычные менее напыщенные украшения.
- В последнее время количество заказов и, правда, увеличилось. В век свободных отношений многие побаиваются заказывать обручальные кольца, но на браслеты, серьги и подвески это не распространяется, - поведал мне производственную тайну Максимус. – Могу я поинтересоваться, почему все это так тебя заинтересовало?
- Теперь я ученица этой школы, так что, узнав, кто предоставляет свои услуги в обучении ювелирному делу, засомневалась в правдивости, - честно ответила я.
- Могу ли я предположить, что скоро у нас появится новый ученик? – с усмешкой спросил он.
- Да, - рассмеялась я. – Так что скоро тебе снова придется запастись успокоительными таблетками.
- Я обязательно это учту, Белла, - захохотал Прайм. Распрощавшись с ним, я поведала содержание разговора, выкурившему уже четыре сигареты, Нейту.
Выяснив этот вопрос, мы стали изучать устав школы. Интерес привлекали три пункта. Было совершенно очевидно, что они вносились в устав еще в глубокой древности. Первое – это право на суд мнений. Если ученика школы обвинили в чем-то, то он мог потребовать собрать суд мнений, который решил бы степень его вины. Второе – девушка могли не прийти на занятия один раз в месяц. Должно быть, правило было внесено, когда еще не знали, как бороться с неприятными ощущениями во время менструации. Третьим и последним интересным правилом было право пожаловаться на директора в совет школы, если он попирал чувства и права ученика.
Выяснив все это, мы с Нейтом решили, что определенную свободу в этой исключительно правильной школе я все-таки буду иметь.
---
За неделю учебы к моему присутствию постепенно привыкли, а уж к концу, когда я нацепила на себя часть школьной формы, вообще признали своей. Директор был удивлен выбором моего предмета и даже попытался возразить, я кивала на его слова, но осталось непреклонной в своем желание. Разумеется, помня, чем закончились прошлые стажировки, он предложил мне выбрать другой предмет на замену. Недолго думая выбрала Искусство.
Всю первую неделю ко мне присматривались, разумеется, этим же занималась и я. Примерно половина учеников была бюджетниками, вторая соответственно не нуждалась в стипендии. На первый взгляд казалось, что все кто здесь учился, были из другого века. Предельно вежливые и аккуратные, они педантично зубрили задания по той прорве дополнительных предметов, которые выбрали, и ревели навзрыд, когда получали не «Превосходно». Но если копнуть глубже современный двадцать первый век со всеми его заморочками выплывал наружу. Учась одинаково хорошо, они соревновались в том у кого лучше и дороже были вещи. Так что не было ничего удивительного в том, что зайдя на парковку, незнающий правды человек мог подумать, что здесь проходит выставка спортивных иномарок. Соревнуясь в красоте и дороговизне машин, они никогда не проверяли у какой из них под капотом больше лошадей.
Самым агрессивным соревнованием можно было назвать игру в регби. Потные накаченные парни априори привлекали к себе внимание девчонок, но среди этих красавцев не было привычек заключать пари и делать ставки на совращение невинных девушек. Встретив одну единственную, они обычно хранили ей верность, а уж если расставались, то встречаясь с ней в коридорах, испытывали дикое неудобство и неловкость.
Горячий секс на капоте чьей-нибудь машины отпадал сам собой.
Девушки, разумеется, мерялись своей красотой. Если мать природа не наградила тебя большой грудью, пухлыми губами, прямым носом и высокими скулами, то все это тебе могли подарить хирурги. Жертв матушки природы, не наградившей девок всем вышеперечисленным, в купе с мозгами, было больше половины. Так что действительно красивых, не испорченных внешним вмешательством, девушек было немного. К их числу можно было отнести миниатюрную Элис Каллен. На третий день после нашего знакомства, она уже вполне спокойно реагировала на мое появление в классе. Обычно появлялась я шумно, вечно задерживаясь из-за того, что курила в компании слесаря или уборщика или еще кого-нибудь из обсуживающего персонала в служебной комнате, забегала в класс, в последний момент громко цокая каблуками.
Еще одной красивой девчонкой, из разряда богатых, можно было назвать Розали Хэйл. Блондинка с ногами от ушей вступила со мной в конфронтацию на второй же день. Оказывается, я поставила свое «ржавое корыто» на место ее ласточки. Обойдя кругом свою машину, демонстративно позаглядывала под нее, в конце, абсолютно честно, заявила, что место не подписано, а раз не подписано, значит ничье. Наверное, она, как и подобает блондинке, вцепилась бы мне в волосы, начав что-нибудь верещать, но крепкого сложения парень увел ее от меня. Впредь они старалась приезжать пораньше, чтобы занять свое место. Как говориться, чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не забеременело. К слову об этом: складывалось впечатление, что большинство из учащихся здесь до сих пор были девственниками. Конечно, я не была уверена в том, что все подростки начинают свою половую жизнь рано, но у меня успело сложиться такое впечатление. Здесь же все ходили, целомудренно взявшись под руки, и иногда украдкой целовали друг друга в щечку.
Не было ничего удивительного в том, что к концу недели мое желание напиться в драбадан зашкалило за всевозможные рамки. Клуб, танцы, выпивка, мужики, курево – все привело к тому, что я снова требовала звонок своему адвокату у симпатичного офицера. Если в полицейских участках Лос-Анджелеса меня знали почти все офицеры, то тут я еще была незнакомой личностью. Молодому полицейскому хотелось сделать все по правилам и позвонить моим родителям для того, чтобы они забрали меня непутевую из участка. Послав офицера к черту и пожелав удачи в этом мероприятии, присела к какой-то задержанной шлюшке и завела разговор о противозачаточных. Мы довели свой дискусс до обсуждения лучшей позы, когда Филч явился за мной.
Удобно развалившись на переднем сидении нового седана адвоката, я закрыла глаза, пытаясь подавить дурноту, вызванную сильными запахами кожи, резины и пластика, витавшими в машине.
- Как я понял, тебе не понравилась новая школа, - утвердительно заявил Чарльз. Машинка приятно заурчала, двинувшись с места, включился кондиционер.
- Думаю, что даже в пансионате благородных девиц было бы веселее, - столько девок в замкнутом пространстве: каждый день новая истерика, очередной концерт.
- Это престижная школа и…
- И меня взяли туда, потому что Своны ее спонсируют, уже догадалась, - перебила я Чарли.
- Не без этого конечно, - согласился он. – Белла, ты должна понять, что я стараюсь ради вас, чтобы вы были счастливы.
- Давай начистоту, сейчас мой мозг не может воспринимать слишком закрученную информацию, - попросила я, открыв глаза. Филч хмурился, кусая губы. Старик явно сомневался, нужно ли мне знать правду.
- Твой отец внес в свое завещание пункт о том, что вы обязательно должны окончить школу, в противном случае, вы не получите свое наследство, - быстро выпалил он, крепко вцепившись в руль, так что костяшки пальцев побелели.
- Расслабься, я не сдам тебя отцу за раскрытие тайны.
Что же теперь становится понятно, почему Филч так пекся о том, чтобы мы с Джеймсом учились в школе. Он вытаскивал Джея из спортивных клубов, баров, чужих постелей и тащил в школу, со мной проблем было чуть меньше. Ну, мне так кажется.
- Что еще мы должны сделать, чтобы получить свое состояние? – устало спросила я, в сущности, совершенно не желая этого знать.
- Это единственный пункт, - побарабанив по рулю, признался он. - Разумеется, кто-то из вас должен будет встать у руля корпорации, когда Чарли захочет уйти на пенсию.
- Он не захочет, - фыркнула я.
- Однажды кому-то из вас придется повзрослеть, - заметил Филч, припарковавшись у нужной высотки.
- Возможно, - согласилась, выходя из машины.
Зайдя домой, я стала скидывать одежду еще по дороге в ванную. Не важно, что она оказалась разбросанной всюду, возможно, завтра сделаю уборку и, наконец, найму служанку. Возможно, завтра я сделаю уроки и стану примерной девочкой. Возможно, завтра выйдя за пачкой сигарет, встречу свою любовь. Все в моей жизни следует говорить с этим самым «возможно».
Лентяй протиснулся в щелку двери и запрыгнул на бортик ванной. Он принялся сбивать мыльную пену своими маленькими лапками. Возможно, я просто устала и нужно быть позитивнее. Завтра надо будет обязательно купить коту что-нибудь вкусненькое.