Pov Bella

- Плохая идея, Элис, - прохрипела я, в очередной раз скривившись от боли в горле. С каждым днем дышать и говорить становилось легче, но я все равно тяжело переносила это.
- Серьезно, Белла, я могла бы принести тебе рисовальную доску, и мы могли бы общаться по ней, - воскликнула Элис, подпрыгивая на месте. Я так и вижу, стоит мне сказать «дерзай», она тут же вскочит со своего неудобного кресла и унесется прочь из палаты. – К тому же, это весело. Соглашайся, Белла.
- Может, тогда ты найдешь что-то, что избавит меня об этого? – я приподняла руку над кроватью, демонстрируя сестре шприцы, с помощью которых была прикована к аппаратам.
- Я просто хочу как лучше, - с печалью в голосе произнесла Элис, опустив голову на руки, - я не знаю, как заставить тебя поговорить со мной, как уберечь тебя от самокопания, которое обязательно наступит, если я не буду пытаться, - приглушенно проговорила она, все так же не поднимая на меня взгляда.
Я почувствовала себя самой большой эгоисткой на свете, а еще дерьмовой сестрой. Я знаю, как старается Элис, только слепой этого не увидит. Но я совершенно разбита. Пытаюсь быть в двух мирах, но только в одном у меня получается задержаться. В своем мире, который Элис назвала «самокопание». Каждый день вот уже вторую неделю я пытаюсь показать ей, что все в порядке, жизнь не стоит на месте, но каждый раз это выглядит так, будто я говорю ей «уходи, я не хочу тебя видеть». Я очень дерьмовая сестра.
- Может, ты позовешь медсестру, чтобы она дала мне обезболивающее, а потом мы можем поговорить. – Я выдавила самую искреннюю улыбку из всех, на которые была способна, лишь бы не расстраивать сестру. Она заслуживает того, чтобы я могла пообщаться с ней, особенно после того, что она для меня делала.
- Да, конечно, Белла, - грустно улыбнулась Элис, вставая с кресла. Бесшумно она подошла к двери и, в последний раз на меня посмотрев, вышла из палаты, оставляя меня одну.
Я расслабилась настолько, насколько это было возможно в моем состоянии и прикрыла глаза.
Я находилась в Центральной больнице Форкса уже две недели. Меня перевели в одноместную палату, а доктор Каллен позаботился, чтобы я ни в чем не нуждалась. Он сделал все, однако кое-что он все же упустил.
Моя палата была выкрашена в жутких светло-голубых тонах, однако выглядела она вполне аккуратно. Напротив моей неудобной койки располагался телевизор, я всегда могла включить его и посмотреть какую-нибудь глупую кулинарную передачу. Но было кое-что, что меня останавливало. Пульт от телевизора находился на комоде, на другой стороне палаты от моей койки. Мне не хотелось беспокоить персонал, чтобы всего лишь попросить их принести пульт ближе ко мне. К тому же в скудных передачах я вовсе не нуждалась.
Мое восстановление шло тяжело. И это я только преуменьшила. Новое легкое плохо приживалось к моему внутреннему миру, и меня это вовсе не удивляло. Что-то в моей жизни когда-то шло как надо?
Мне до сих пор было неизвестно, кто же подарил мне часть себя. Это мучило меня, ведь это кто-то отказался от своей жизни ради меня. Я убила этого человека, как бы это ни звучало.
Каждый день я просыпал, словно в огне. Лекарств хватало ненадолго, похоже, мое новое легкое решило, что мне стоит больше бодрствовать и испытывать невыносимые мучения.
Врачи говорили, что ткани плохо срастаются, и это совершенно нормально, многие люди проходят через подобное. Это легкое не предназначено для моего организма.
Доктор Каллен заходит ко мне каждый день, спрашивает, как я себя чувствую, и иногда дает лекарства, если этого не сделали медсестры. Он никогда не задерживался, да и вообще не был особо общительным. Я знаю, если мы заговорим, то обязательно коснемся особо щекотливой для нас обоих темы.
Мой отец так же навещал меня. Так же каждый день. Я удивлялась резкой перемене в поведении Чарли. Он стал так ласков ко мне, вел себя как… отец? Обычно он приходил после десяти, когда часы посещения уже давно прошли. Но для него был свободный вход, он же шериф. Он заглядывал на час, и чаще всего его посещение сопровождалось гробовым молчанием и неловкими покашливаниями. Ему было нечего сказать, а мне, соответственно, было нечего ответить. Хотя мы оба знали, что нам предстоит о многом поговорить.
Моим постоянным посетителем являлась моя сестра. В моей палате она находилась сутками, что просто не могло меня не раздражать. Я привыкла к одиночеству, и как бы я ни любила свою сестру, я хотела побыть одна.
Рядом с моей койкой находилась еще одна, которая была специально перенесена из соседней палаты и предназначалась для моей сестры. Вообще это было запрещено, но разве мою сестру переубедишь? К тому же доктор Каллен позаботился об этом, и обошлось без лишних скандалов.
Элис молчала только в те моменты, когда спала, в остальное время ее было не заткнуть. Мне даже не приходилось говорить, моя сестра делала это за меня. Она вовсе не расстраивалась, наоборот, она понимаю мою ситуацию.
В последнее время что-то стало по-другому, и я не знала причину. Каждый день Элис уходила от меня на час или меньше, обычно возвращаясь со счастливым выражением лица. Было ощущение, что она убегала, чтобы подзарядить свою батарейку, а позже приходила, полная энергии.
Она часто просматривала свой мобильный, иногда коротко улыбаясь, просматривая в нем что-то.
Ну и последним пунктом ее необычности было то, что она стала раздражаться. Она пыталась не показывать этого, но она всегда была для меня словно открытая книга, и я могла с легкостью ее прочитать. Она останавливалась на полуслове своей речи и говорила, что слишком устала и хочет прилечь. Иногда она шумно вздыхала и требовала поговорить с ней. Ей не хватало моего общения, поэтому она бесилась.
Я знала, что со временем могу стать для своей семьи обузой, и кажется, наступал именно тот момент.
Доктор Каллен сказал мне, что мне следует подольше находиться под наблюдением врачей, поэтому я до сих пор в больнице. Он не сказал, сколько мне еще предстоит тут находиться, но я видела по его лицу, что мне цифра не понравится.
Я считала часы до того момента, когда смогу выйти из этого места, вдохнуть свежий воздух и выйти в свет в одиночестве. Теперь.
Эдвард.
Я зажмурилась, стараясь остановить подступившие слезы, но тихий всхлип все равно сорвался с моих губ.
За все это время Эдвард ни разу не зашел ко мне, мой телефон не разрывался от звонков и сообщений, и даже окружающие о нем ничего не слышали.
Однажды Элис обмолвилась о том, что Эдвард уехал, при этом устроив перед домом своей семьи настоящий спектакль. Он не сказал, куда он собирается, лишь собрал свою дорожную сумку и покинул Форкс. Его телефон не отвечал, вероятно, теперь ему бесполезно звонить.
Эсми находилась в самой настоящей депрессии, доктор Каллен поддерживал ее как мог. Их сын покинул их, покинул свою мать, которая любила его всем сердцем. Так вот какова плата за материнскую любовь.
Я часто погружалась в воспоминания, полностью отключаясь от внешнего мира. Я искала причину, по которой Эдвард ушел от семьи и от меня, но попадала в тупик. Причины не было.
Я взяла вину на себя. Мне до сих пор кажется, что отъезд Эдварда связан со мной. Если бы он хотел, он мог бы покинуть Форкс гораздо раньше. Месяц или год назад.
Вероятно, то, что случилось со мной, напугало его. Он сбежал.
Я виновата в том, что его нет сейчас рядом со мной.
-Белла! – Из размышлений меня вывел обеспокоенный голос моей сестры. Я распахнула глаза, уставившись в дверной проем, где сейчас стояла Элис, а за ней переминалась с ноги на ногу молоденькая медсестра.
Элис подбежала ко мне, хватая за руку и крепко сжимая. Она всматривалась в мое лицо, бегая по нему глазами.
- Что случилось, Белла? Почему ты плачешь? Что-то болит? – тараторила Элис, не давая мне даже секунды на переваривание ее вопроса.
Я вырвала руку из хватки сестры и смахнула с щеки слезы. Слезы?
Я провела ладонью по щеке, явственно ощущая на ней влагу. Я плакала, сама того не замечая.
- Я в порядке, - прохрипела я, отводя взгляд в сторону.
- Нет, - возразила Элис, - не в порядке. Слушай, ты можешь рассказать мне обо всем, что терзает тебя, Белла.
- Я… я просто рада, что ты со мной. Лучшего я и желать не могу, - соврала я, выдавливая натянутую улыбку. Я знала, Элис не поверила мне, но стоило попытаться.
- Есть другая причина. Причина, по которой плачешь во сне, - тихо произнесла Элис.
Я покосилась на нее, немного смущенная ее словами. Я рыдала каждую ночь, обычно, когда Элис уже крепко спала. Кто же знал, что ее мучает бессонница?
- Мы не будем обсуждать это, - покачала головой она, - просто попытайся расслабиться. Я хочу, чтобы ты не думала о плохом, иначе вся твоя жизнь пройдет в мысленных терзаниях. Просто стань Беллой – моей сестрой.
- Я уже не та Белла, - прошептала я, качнув головой, - меня сломали.

После медсестра все-таки вколола мне обезболивающее и безмолвно удалилась, оставляя нас с Элис наедине.
Элис присела на край моей койки, глядя на меня, ни говоря не слова. Я знала что она хотела, поэтому, вздохнув, я подвинулась, давая больше пространства на и без того скромной кровати для своей сестры.
Благодарно улыбнувшись, Элис легла рядом со мной, вложив свою руку в мою. Она делала это каждый день, как правило, засыпая уже спустя десять минут. Я не знала, чем же ее так привлекла моя койка, ведь ее ничуть не отличалась от моей.
- Знаешь, - начала Элис тихим голосом, - я познакомилась с одним парнем, по-моему, он очень неплох собой.
- О, - только и смогла произнести я, удивившись начатой темой. Но все же я обещала сестре разговор. – Расскажи мне все!
Элис хихикнула, зарывшись носом мне в плечо. Я поморщилась, ведь в моем положении не очень-то удобно принимать душ. Уверена, от меня пахнет за милю, но Элис, кажется, это вовсе не смущало. Или я просто все преувеличиваю.
- Ну, начну издалека, - мечтательно произнесла сестра, поудобнее устраиваясь на моем плече, - ты наверняка помнишь мистера Уитлока, нашего учителя по истории.
Я фыркнула, закатывая глаза. Конечно же, я помнила мистера Уитлока, ведь я никогда не была его любимицей.
- Моя фотография до сих пор висит на его доске «почета»? – спросила я, вспоминая день, когда обнаружила свое изображение на доске, где обычно находились фото школьных лузеров.
Мистер Уитлок тем самым показывал свое отношение к ученику. В большинстве случаев он показывал это публично, как например со мной.
- После того как ты окончила школу, он снял твою фотографию, но знаешь, он хранит ее в своем рабочем столе. Я думаю, он все же не ненавидел тебя так сильно, как ты думаешь.
- После того, что я делала на его уроках, он должен был навести на меня порчу и отправить в ад. Ну, так что с мистером Уитлоком?
- Однажды его сын, Джаспер, заглянул к нам в школу, очевидно, наведаться к своему отцу. Тогда-то я впервые увидела его и, между прочим, не осталась незамеченной. – Элис улыбнулась сама себе, видимо в голове вырисовывая образ этого Джаспера. – Знаешь, Белла, я никогда не встречалась с парнями старше себя, меня это пугало. Наверное, с возрастом приходит понимание, что мужчины старше тебя намного образованней и уже научены жизни.
- Говоря о возрасте, - нахмурилась я. Когда человек говорит мне что-то вроде «научен жизни», я представляю человека лет сорока, а может старше, который уже повидал в жизни все, а теперь просто охотится на маленьких несовершеннолетних девочек. – Сколько лет Джасперу?
- Двадцать один, - не мешкаясь произнесла сестра. Очевидно, ее ничуть не смущал возраст Уитлока-младшего.
- По-твоему, это нормально? Ну, я не хочу, чтобы он воспользовался тобой и бросил. Я как старшая и заботливая сестра должна за тобой проследить. - Я слегка толкнула Элис в бок, начиная тихонько пофыркивать.
- Беллз, когда ты увидишь его, клянусь, он сразу тебе понравится. Он такой высокий, и ставлю доллар, что под рубашкой у него совсем неплохие мышцы. Еще он умный. Ты знаешь, меня очень тяжело остановить в каком-нибудь споре или элементарной беседе. Но когда со мной разговаривает этот парень, ему с легкостью удается меня заткнуть.
- Тогда мне срочно надо с ним познакомиться. Может, он даст мне пару советов насчет тебя.
Элис закатила глаза, но спустя секунду ее лицо озарила широкая улыбка, и она прильнула ко мне еще ближе.
- Я рассказывала ему о тебе. Он сам не прочь познакомиться с тобой, но, может быть, когда-нибудь потом. Он понимает твое положение.
- И где же учиться этот загадочный Джаспер Уитлок, м?
- Кажется, в Порт-Анджелесе на факультете литературы. Он даже написал мне стих однажды, - Элис снова широко улыбнулась. Кажется, моя сестра вляпалась в огромную проблему под названием влюбленность.
- И давно вы с ним… ну, - я смущенно отвела взгляд. Все-таки я до сих пор считала что парни – не самая подходящая тема для разговоров.
- Встречаемся? – вскинула брови сестра, на что я коротко кивнула, - всего пару дней. До этого у нас было бурное общение, никто не решался сделать шаг первым. Однако Джаспер так скромен!
Наше общение продолжалось еще очень долго. Мы прерывались только тогда, когда я нуждалась в обезболивающем, или нам срочно нужно было справить нужду. Обычно это занимало около двадцати минут. Я очень проблемный ребенок в семье и к тому же довольно упрямый. Несмотря на специальную емкость, предназначенную для меня, я отказывалась ее использовать и рвалась в обычный больничный туалет, который находился в конце коридора моего этажа. Обычно меня сопровождала Элис, и в такие моменты я была несказанно рада, что она поселилась в моей палате.

Мы болтали до трех часов ночи, изредка смеясь. Она рассказывала мне о Джаспере, своем новом возлюбленном. Так же она рассказала мне, что это с ним она каждый раз разговаривает, когда находится в палате.
Я почувствовала некий укол ревности. Я понимала, что веду себя крайне эгоистично, желая, чтобы все свое внимание Элис уделяла только мне. Но теперь в ее жизни появился Джаспер, и она вроде как мечется между двух огней.
Я представляла себе ситуацию, когда Элис полностью будет во власти Уитлока и тогда она забудет про меня, я останусь совсем одна. Как будто бы может быть хуже, чем есть сейчас!
Однако я не ошибалась. Все стало не просто плохо, стало чертовски ужасно.

Спустя две недели после разговора Элис и Беллы.

- Элис? – с надеждой в голосе произнесла я, услышав на том конце трубки знакомый голос.
- Да, Белла, это я, - вздохнула сестра, и ее голос ясно дал мне понять, что появится она еще не скоро, - мы задержались в Порт-Анджелесе, скорее всего, я останусь сегодня у Джаспера. Я позвонила Чарли, он сказал, что присмотрит за тобой.
- Но тебя нет уже два дня, я… скучаю, - я говорила тихо, стараясь скрыть рвавшийся наружу всхлип.
- Я тоже скучаю, милая, - ласково произнесла Элис, - но я так часто провожу с тобой время в больнице, что во мне развивается боязнь улицы. – Сестра попыталась все перевести в шутку, которую я не оценила.
- Я уже месяц в больнице, Элис, но я не чувствую за собой каких-то психических изменений. В последнее время ты проводишь со мной в три раза меньше времени, чем раньше. И, кажется, эту одну третью времени занимает сон.
Элис громко выдохнула, явно недовольная моим возмущением.
- Прости, Белла, но мне тоже нужен отдых. Чарли придет к тебе.
- Отлично. Элис мне не нужна нянька. Развлекайся, - я нажала на «Отбой» и бросила телефон на кровать.
Я зажмурила глаза, одновременно борясь со слезами и подступающей злостью.
В последнее время это наш обычней расклад, который устраивал почти всех. Конечно, лично меня не это устраивало.
Элис и правда проводила со мной все меньше времени, а иногда даже не являлась на ночь. Может, спустя две недели она осознала, что мое общество ей неинтересно?
Все это время она проводила со своим новоиспеченным бойфрендом – Джаспером, который уже раздражал меня, даже если я никогда с ним не встречалась.
Я все часто прибегала к услугам медсестер, а иногда звала доктора Каллена, хотя раньше мне всего лишь нужно было посмотреть на соседнюю кровать и попросить Элис оказать мне услугу.
Меня не радовало общество Чарли. Я не против чаще общаться с Чарли. Под словом «общаться» я понимаю именно разговаривать или сплетничать, а не слушать тишину, как это бывает с моим отцом. Наше постоянное молчание нагоняло на меня скуку. Я была бы даже не прочь послушать историю о том, чем он занимался на работе и сколько преступников поймал, а может даже, прострелил кому-то указательный палец. Как прошел очередной бейсбольный матч по телевизору, сколько банок пива он выпил, да и вообще, чем он питается, черт возьми?
Но всего этого он мне не рассказывал, а я не хотела вытаскивать из него это клещами. Я помнила о том, что он никогда не был особо ласков и разговорчив со мной, и его посещения в больницу я сводила к отцовскому долгу, даже не смотря на его перемены в последний месяц.
Я чуть приподнялась на локтях, сморщившись от боли в груди. В последнее время лекарства действуют не так, как действовали изначально, и это доставляло мне некоторые неудобства. Доктор Каллен говорит, что заживление идет своим ходом и на данном этапе грандиозных осложнений нет. Он все время повторяет, что я должна быть готова к долгим месяцам реабилитации. Тогда меня переведут на более слабые обезболивающие и отправят домой, где мне и предстоит провести эти месяцы.
Сейчас я решила немного поскитаться по больничным коридорам. Мне не доводилось покидать палату в одиночку, потому что, как правило, меня сопровождала сестра, поддерживая за руку.
Сегодня был мой первый шаг на пути самостоятельного движения без какой-либо помощи.
Я знала, что в конце коридора моего этажа находится больше окно, через которое можно увидеть больничный парк. Из окна моей палаты был виден лишь небольшой ресторанчик и голые дороги.
Я поднялась с койки, всунув ноги в теплые тапочки и медленно, держась за спинку кровати, поднялась. Облегченно выдохнув своей маленькой победе, я маленькими шажками пробралась к двери, по пути хватаясь за все, что не могло утащить меня за собой на пол.
Каждый шаг отдавался пульсирующей болью в груди, что было терпимо, но быстро надоедало.
В коридоре стоял шум. Врачи шли быстро, спеша к своим пациентам. По узким коридорам бродили люди такие же, как я, а некоторые и вовсе разъезжали на инвалидных колясках, но делая это так аккуратно, дабы не задеть, опять же, таких как я.
Я медленно шла вдоль стенки, смотря под ноги, практически не поднимая ног. Я снова улыбнулась своей очередной победе, и это значило, что теперь я могу спокойно обходиться без посторонней помощи. Даже если со скоростью улитки и держась за стену, я все-таки делала это сама.
- Белла? – окликнул меня до боли знакомый голос, но я не могла вспомнить, где я слышала его раньше. Мое сердце забилось со скоростью света, глазами я стала искать обладателя сего голоса. Мотая головой, я не видела никого, кроме проносящихся мимо обитателей больницы.
Я отошла настолько далеко от стены, не заметив этого, что теперь осталась без какой-либо поддержки под рукой. Я не переставала крутиться вокруг себя, все еще пытаясь найти человека, который выкрикнул мое имя.
Резкая боль прошла по всему телу, остановившись в самом центре моих мучений. Я почти слышала удары своего сердца, сопровождающиеся пульсацией. Я подняла руку, приложив ее к груди, что только ухудшило ситуацию. Второй рукой я шарила по воздуху, пытаясь найти хоть что-нибудь, за что я могла бы ухватиться. Но рука ощущала только пустоту.
Я начала громко и часто дышать, паника подкатывала к горлу, в любой момент готовая вырваться наружу в виде истерического крика.
Голова начала кружиться, ноги казались ватными, как тогда, месяц назад, когда я наткнулась на грабителей около автосалона Эммета.
Эммет! Я вспомнила этот голос. Ведь именно он звал меня несколько минут назад.
Последний раз оглядевшись, я встретилась с парой голубых глаз, излучающих беспокойство вкупе со страхом. Он быстрым шагом направлялся ко мне, расталкивая всех на своем пути.
Последний раз вымученно улыбнувшись, я осела на пол, подставляя руки, чтобы смягчить удар.
Мои маленькие победы были разрушены, превратившись в полный провал.

Я хрипло простонала, поморщившись от боли в голове. Каким-то чудесными образом я оказалась в постели, моя голова покоилась на подушке.
Постепенно до меня начали доходить последние события во главе со мной.
Я стояла в коридоре, когда мою грудь пронзила резкая невыносимая боль. Я начала оседать на пол и последнее что я видела, как крепкие руки хватают меня, не давая ударится о твердую поверхность пола.
Это был Эммет.
Я приоткрыла глаза, мельком пробегаясь по палате. В ней ничего не изменилось, значит, я пробыла без сознания не так уж долго. Рядом со мной послышалось еле уловимое движения, но все же я была в состоянии заметить его.
Я повернула голову и встретилась с взглядом Эммета, который внимательно изучал меня, пытаясь скрыть беспокойство, сквозившее в его глазах.
- Привет. - Я нарушила молчание первой, заставив МакКартни вздрогнуть. Казалось, он настолько погрузился в свои мысли, что совершенно меня не замечал.
- Ты пришла в себя. - Эммет выдохнул с облегчением, резко расслабившись, до этого был полностью напряженный, словно струна гитары.
- Да, только что. - Я смущенно отвела взгляд, смотря на свои руки, будто сейчас они имели для меня наибольшее значение.
Наступило неловкое молчание, которое начало меня раздражать. Я громко вздохнула и устремила свой взгляд на Эммета, задав вопрос:
- Почему ты здесь? Точнее нет, не так. Почему ты здесь, спустя месяц?
Он грустно улыбнулся и подвинулся чуть ближе ко мне.
- Я собирался навестить тебя раньше, но просто не мог. Знаешь, меня тоже в некоторой степени гложет чувство вины. Я был там, но ничего не смог сделать, позволив этим подонкам убежать безнаказанно.
Я сглотнула, прокручивая в голове события того вечера. Мне не хотелось заново переживать это.
- Ты ничего не мог поделать, - тихо произнесла я, - если у тех парней есть хоть какое-то представление о том, что можно делать, а что нельзя, то это их будет мучить чувство вины.
Эммет только покачала головой, не сказав ни слова.
Мы просидели в молчании еще несколько минут, сопровождаемым нашим дыханием и редкими усталыми вздохами.
Это был не Эммет, которого я знала месяц назад. Он всегда отличался излишней разговорчивостью и способностью разрядить обстановку, какой бы напряженной она не была. Но сейчас было в точности наоборот. Атмосфера вокруг нас была такой, что ее можно было резать тупым ножом.
Несколько раз я открывала рот, чтобы сказать что-то, но позже закрывала, потому что понимала, что мне нечего ему сказать.
Я не винила Эммета. Это было так нелепо и нерационально. Передо мной всплывали лишь лица тех людей, которые сделали со мной это. Но Эммет был тем человеком, который найдет свою вину даже в том, чего не совершал. И сейчас была именно та ситуация.
- Как ты справляешься? – наконец произнес он, нарушив тишину. Я посмотрела на него, вопросительно вздернув брови, - со всем этим. Это определенно не твой уровень, Белла, раньше тебе приходилось справляться лишь с душевной болью.
Я грустно улыбнулась его замечанию. Думаю, он догадывался, что теперь я пытаюсь справляться и с душевной и с физической болью. Конечно, он знал.
- Все идет своим чередом. Я не разваливаюсь на части, просто живу сегодняшним днем, - произнесла я, теребя край своего покрывала. Отчасти это была правда, но…
- Мы оба прекрасно знаем, что это не так, - и это Эммет тоже знал. Очевидно, мне пора прекратить попытки врать человеку, который учиться на последнем курсе факультета психологии.
- Слушай, я не хочу, чтобы ты разговаривал со мной как врач. Поговори со мной как друг, - возмущенно проговорила я, уперев на парня острый взгляд.
- Это я и пытаюсь сделать, Белла. Просто доверься мне.
Я тяжело вздохнула и коротко кивнула, тем самым говоря ему, что именно так я и сделаю.
- Я каждый день возвращаюсь к тому вечеру. Это мучает меня, я не спорю. Вырисовывая лица тех… людей, я чувствую как мое тело разрывается на части, снова и снова воспроизводя ту боль, что я испытывала. Но это ничто по сравнению с тем, что я испытываю, когда вспоминаю другое лицо… последнее, что я видела в тот момент. Мое сердце готово выпрыгнуть из груди, серьезно, я не драматизирую.
Я остановилась, чтобы вернуть себя в прежний спокойный вид. Слезы подкатывали к горлу, стоило мне вспомнить об Эдварде, чье лицо склонилось надо мной тем вечером.
- Я просто не понимаю, почему он уехал. Все было бы хорошо, он должен был знать это. Неужели у него было так много причин покинуть меня. Покинуть свою семью.
- Белла, - мягко сказал Эммет, накрыв мою руку своей, - ты скучаешь по нему, я знаю. Я сам до сих пор не могу поверить в это. Но это случилось, как ты уже сказала, надо жить сегодняшним днем.
Я крепко зажмурилась, а потом снова открыла глаза. Сердце начало биться с неимоверной скоростью, впрочем, как и в любой другой раз, стоило мне вспомнить об Эдварде.
- Я придумываю себе другие сценарии на тему «Как бы могла обернуться моя жизнь», стандартные «А что если?». А если бы он остался Эммет? Ты задумывался над этим?

- Каждый день, - пробормотал он.
- Кое-что очень важное вырвали из моей жизни. Даже моя семья не может восполнить эту пустоту.
Одинокая слеза скатилась по моей щеке, я торопливо смахнула ее рукой.
- Ты любишь его, - заключил Эммет. Он сжал мою ладонь, даря мне тепло своего прикосновения. Его рука была намного больше моей, это выглядело бы забавно, окажись мы не в этой ситуации.
- Каждой клеточкой своего тела. - Вторая слеза скатилась вслед за первой, но я не стала останавливать ее. - Он же так любил меня, Эммет, - чуть громче сказала я, - я любила его больше жизни, он всегда это знал.
- Тише, Белла, успокойся, - заботливо произнес МакКартни.
- Что такое важное произошло, что он уехал от девушки, с которое случилось… все это? – громко всхлипнула, теперь уже не сдерживая своих рыданий.
Эммет наклонился ближе, заключая меня в свои медвежьи объятия, делая это с невероятной осторожностью. Я положила голову ему на грудь, увлажняя его рубашку.
- Я с тобой, Белла, я обещаю, - прошептал он, покачивая меня, баюкая словно младенца.
- Я не хочу, чтобы ты уходил тоже. Мы оба пережили это, нам нужно держаться вместе, - бормотала я, не совсем осознавая, что несу.
- Теперь все будет по-другому.