Саундтрек: Maria Mena – Habits



Стоит нам подъехать к дому его родителей, чтобы принять подарки, завернутые в праздничную бумагу с блестящими бантами, как рождается ощущение дежа вю. Двигатель затихает, но я не шевелюсь, и мой взгляд, вместо того, чтобы блуждать где-то в области окна, заставляя сердце неистово биться, словно крылышко колибри, ускоряется от каждого щелчка закрывающейся входной двери.
Сейчас я ощущаю тяжесть, которая мешает крыльям двигаться, превращая их в камень.
Делаю глубокий вздох и прячу эти чувства поглубже, думая о том, что неплохо было бы завернуть это в красивую упаковку и отбросить в сторону: отправить кому то другому, как и множество других нежеланных подарков сегодня, что будут вручены и получены.
Оглянувшись, вижу, что взгляд Эдварда устремлен как раз к тому окну, его ладони настолько крепко обхватывают руль, что проступают белые костяшки.
Мне хочется дотянуться, накрыть их и ослабит хватку: позволить ему сжать мои ладони. Если ему это необходимо. Необходимо что-то показать мне. Но в следующее мгновение Эдвард приходит в движение и оказывается по ту сторону двери автомобиля, обмениваясь объятиями со своей матерью.
Остается только последовать его примеру и ухватиться за ручку, придавая лицу непринужденную легкость в тот момент, когда я буду улыбаться Эсме в ответ.
- Счастливого Рождества, Изабелла.
Я киваю и возвращаю поздравление обратно, хотя этот праздник был каким угодно в данный момент, но точно не счастливым.
Как только мы приближаемся к крыльцу, Эдвард забирает у меня мешок с подарками, его пальцы настолько аккуратны в движениях, что умудряются не коснуться моих. Он не смотрит на меня, и не произнеся ни слова следует за матерью внутрь, оставляя для меня всего лишь один путь - следовать позади.
А ведь были времена, когда он пропускал меня вперед. Но как давно это было. Словно он пытался помешать… оградить меня.
Я слегка задерживаюсь, давая себе возможность сделать глубокий вдох и ощутить легкую передышку прежде, чем придется наградить себя искусственной улыбкой как на тех портретах в картинной галерее.
В этом году мне хотелось провести Рождество со своими родителями, огромная часть меня нуждалась в их теплоте и любви, будь то молчаливое присутствие Чарли или безудержная беседа с Рене, которая заняла бы все мои мысли… Мне просто было необходимо что-то иное, чем нечитаемые выражения лиц, которые я встречала изо дня в день.
Никому не хочется тосковать по чему-то столь простому как обычная улыбка.
Но Эдвард конечно уже дал обещание, не утруждая себя вопросами ко мне. Мы больше не пара, которая совместно принимает решения - мы разные люди, проживающие под одной крышей: не супружеская пара, ведь это подразумевает гораздо большее.
Раздающийся смех приводит меня в нужную комнату, но разум восстает против веселья, отказывая в возможности поддаться общему настроению.
Но все вокруг реально.
Комната не затихает, когда я ступаю во внутрь. Я практически незаметна. За исключением одного человека. Все заняты распаковыванием подарков – свои я оставлю на потом.
Рука тянется к медальону, что всегда висит на шее, пальцы теребят застежку, и это помогает сохранять равновесие. Присутствие Джаспера приносит облегчение… Приятно, что есть кто-то вне моего непосредственного круга, способный выйти за рамки привычного общения.
Подобные мысли эгоистичны с моей стороны, но повод сделать передышку слишком хорош, чтобы его игнорировать.
Я удивлена, что он был приглашен…
И остановилась.
Ну, конечно, Джаспер был приглашен, он брат Розали. Идеальной Розали, которую обожает Эсме.
Облегчение длится всего несколько минут, ровно до того момента, когда я определяю другого гостя на ужине.
Мой взгляд перемещается от серых глаз Джаспера, к смеху доносящемуся из уст, накрашенных алой помадой.
Кейт.
Кровь стынет в венах, пока пальцы касаются сердечка, внутри которого спрятана фотография Эдварда.
Знал ли он, что она будет здесь?
Бесцельное любопытство – с чего вдруг ему сообщать мне об этом? Я ее не знаю, она не важна для меня, для него. По крайней мере, я надеюсь, что нет. Хотя прямо сейчас его внимание направлено именно на нее. Не на меня.
И мне не удается сделать вид, будто это не ранит.
Картинка заполняет разум и кажется слишком беспощадной – и даже если я закрою глаза, ее образ все равно будет находиться в моей голове, преследуя вновь и вновь.
Различия между тем, что было и стало, заставляют меня едва сдерживать слезы, что прожигают изнутри подобно тому как жалить лед уже итак обмороженную кожу.
Но я не готова сдаться. Не у них на глазах…не здесь…не сейчас.
Эмметт походит ко мне и приобнимает одной рукой, второй передавая бокал.
- А ты приготовила мне хороший подарок в этом году? – спрашивает он дружелюбно и мальчишечья улыбка освещает его лицо.
- Разве я тебя когда-либо разочаровывала? – задорно подначиваю я, изогнув бровь.
Эмметт смеется. – Нет. Но, может, у тебя еще будет на это время.
Время.
Он так уверен, что его будет еще предостаточно – времени – настолько убежден, что Эдвард и я это что-то вечное.
Хотя с чего ему думать иначе?
Если бы я видела, насколько мы были счастливы в начале отношений, вряд ли я считала бы по-другому.
Эмметт не глуп, он должен был заметить, что все не так как раньше. Но каждый брак имеет свои сложности в разные периоды - небольшие заминки, которые одна за одной копятся до тех пор, пока не рухнут в одно мгновение. И это именно то с чем я столкнулась в данный момент.
Стены, как бы то ни было восстанавливать слишком тяжело. Они не хотят стоять или становиться опорой, наоборот, они предпочитают быть шаткими и испытывать постоянное колебания, быть настолько неустойчивыми, что неспособны держать даже собственный вес.
Взглядом я отыскиваю Розали в тот момент, когда она присоединяется к Кейт и Эсме, разделяя их улыбки, а ладонями разглаживала белоснежные локоны, начиная с области шеи вниз к бледно-голубого цвета блузе.
- Нервничаешь? – спрашиваю у Эмметта, оглядывая его лицо.
Его брови взлетают, и слегка обветрившимися губами он отвечает: - Нервничаю? По поводу?
Обращаю внимание на виднеющиеся толстые вены, проходящие вдоль оголенных предплечий, открытых для взора до локтей. – Предстоящей свадьбы, – пожимаю плечами.
- Неа, - усмехается Эммет в ответ, и его взгляд конечно же возвращается к Розали, - Не могу дождаться того момента, когда Розали официально станет моей.
Слегка улыбаюсь, его слова так искренни.
- Не могу же я позволить только Эдварду радоваться прелестями семейной жизни, не так ли?- Подмигивает он. Решаю промолчать в отчет и подношу бокал к губам, делая небольшой глоток. Нет ни чувства жажды… ни даже голода.
- Думаю, нет, - шепчу в ответ, и Эмметт просит прощения, когда Розали подзывает его к себе.
Карлайл с Джаспером обсуждают, разложенные на столе книги, так что, пользуясь возможностью, я присаживаюсь на стул, на котором он недавно сидел. На самый удобный в этой комнате.
Глубоко вздохнув, больше всего желаю вернуться домой, особенно когда вижу Эдварда, присевшего рядом с Кейт и его матерью.
Он не обращается в разговоре к ней, но к удивлению, Кейт подходит ко мне.
Ладони сжимают диванную подушку лежащую на коленях, пропуская лоскуты сквозь пальцы.
- Счастливого Рождества, - расплывается в улыбке она, указывая на пространство рядом со мной, будто задавая немой вопрос.
- Счастливого Рождества, - отвечаю я, слегка кивая, делая вид, будто не имею ничего против, если она присядет рядом со мной.
Хотя чувство ревности иного мнения.
- Люблю это время года – вздыхает Кейт и осматривает комнату по периметру. – Хотя пояс на моих джинсах не согласен со мной – всегда слишком балую себя.
Она подмигивает, будто это какой-то особый секрет только для нас двоих.
- Да, я тоже. Во всем виновата индейка и картофель, - отвечаю добродушно.
- И начинка, - хихикает девушка.
Она ставит свой напиток на небольшой стол около нас, деревянный, темно-вишневый. – А что насчет тебя? Ты любишь Рождество?
Я задумалась… люблю ли я? -Да, наверное, - в итоге произношу. – Хотя теперь не так сильно.
«-Слишком многое изменилось», - добавляю про себя.
- Конкретные причины? – интересуется Кейт, изучая выражение моего лица слишком пристально, чтобы не смутиться, пытаясь найти во взгляде то, что не положено ей знать.
Сглатываю комок в горле, отвожу взгляд и перехватываю безэмоциональное выражение лица Эдварда, обращенное к нам обеим.
Хотела бы я спросить, какие различия он видит сейчас. И какие именно его привлекают больше.
Она замечает, куда переместился мой взгляд, и ее голова оборачивается в том направлении.
- Просто выросла из этого, наверное, - произношу в ответ, и мой взгляд еще на несколько секунд задерживается на его зеленых, прежде чем отвернуться.
Кейт продолжает разговаривать со мной о несущественных вещах. И каждый раз, когда я смотрю на ее лицо и ее черты, страстно желаю испытывать ненависть.
Но не могу.
И от этого еще сильнее желаю этого.
Она выглядит невероятно милой… дружелюбной, широкие улыбки и естественные движения рук во время повествования. Могу понять, почему она всем нравится.
- Пойду посмотрю нужна ли Эсме какая-то помощь на кухне, - произносит Кейт, поднимаясь. –Что-нибудь хочешь?
Она уже называет Эсме просто по имени – а я несколько месяцев подряд пыталась перестать называть ее Миссис Каллен.
Отрицательно качаю головой в ответ.
- Только чтобы ты ушла. У меня нет больше сил продолжать этот разговор и делать вид, что…пожалуйста.
С трудом совладаю с голосом – Нет, ничего не надо, спасибо.
Она забирает свой пустой бокал, одаривая меня улыбкой красных губ. – Хорошо.
И я делаю глубокий вздох. Затем еще один. Глаза закрыты, но я ощущаю, как сидение рядом со мной вновь кем-то занято.
Пять минут. О большем не прошу. В одиночестве.
И я встречаюсь с глазами серого цвета.
- Надеюсь, я тебе еще не надоел? Я ведь даже не успел произнести и слова. - Говорит он с полуулыбкой и кладет руки на колени, подавшись немного вперед.
Я качаю головой, не сдерживая улыбку. – Нет, извини. Я просто устала, – лгу в ответ.
- Ага, этот праздник и меня тоже выматывает. Буду рад, когда все закончится и солнце вновь решит показаться на горизонте.
Он смотрит в окно, и его волосы падают на лицо, касаясь ресниц.
- Здесь, мало что от этого изменится: весна, лето… да что угодно, все одно. Одинаковое, - наконец произношу и отодвигаю подушку в сторону.
Он немного подвигается и переводит взгляд ко мне. – Да, мне уже говорили об этом, - с улыбкой произносит он.
Я что-то отвечаю ему, и оказываюсь прервана парой ладоней столь хорошо мне знакомых.
Эдвард протягивает мне Рождественскую открытку, занимая место с противоположной от меня стороны. – Это от мамы с папой, – слышу еще до того, как у меня возникает возможность узнать это самой.
Облокачиваюсь на подушки, в то время как оба мужчины остаются практически напротив меня. И с этой позиции они прекрасно видны.
- Эм, хорошо, - произношу, не пытаясь открыть даже. Кладу ее на колени, глядя на неразборчивый почерк Эсми.
- Так, как тебе Форкс, Джаспер? – спрашивает Эдвард, переводя взгляд от меня к нему.
Он запускает ладонь в свои светлые волосы. – Другой, - отвечает. – Тихий.
Эдвард кивает, резковато.
- Я как раз говори Белле о своей тоске по солнечному свету, - с улыбкой смотря на меня, продолжает он.
Я не отвечаю. Просто кручу открытку в ладонях, задерживая палец на каждом незакрепленном уголке.

Пока не проявляется красная полоса по одному из краев от пальца. И капля начинает стекать по ладони, как свечной воск по фарфору – алый по кристальному.
Бормочу проклятье и тянусь к сумочке в поиске кусочка ткани.
И две разные руки одновременно хватаются за мое запястье: но одно касание сметает все остальное.
Джаспер мгновенно отпускает, а хватка Эдварда лишь усиливается.
- Давай, я найду тебе пластырь. – Он понимается, ожидая, что я последую за ним.
Качаю головой. – Это пустяки, Эдвард, - отмахиваюсь в ответ.
Его ладонь все еще протянута ко мне, ладонью вверх и взгляд выражает твердость. Он не может ожидать от меня, что я буду всегда спрашивать лишь как высоко я должна прыгнуть.
Отвожу взгляд, отказываясь от его помощи, поднимаюсь и прохожу мимо его ладони.
Спускаюсь в ванну первого этажа, не обращая внимания на взгляд Карлайла, который провожает меня сквозь комнату.
Пытаюсь захлопнуть дверь за собой, но в нее протискивается рука и толкает ее обратно. Не смотрю на него.
Слишком зла.
Он почему-то решил, что может поступать так, как пожелает в присутствии людей, которых мы практически не знаем.
Эдвард открывает кран, и я на несколько секунд опускаю палец под струю холодной воды, наблюдая за тем, как вода окрашивает бледно-розовым цветом, как она вращается вокруг слива, словно карамельная конфета вокруг своей палочки.
Полотенце оказывается у меня в руках, и я вытираю все насухо, в то время как он ищет что-то над раковиной.
Наконец находит, прикрывая дверцы шкафа, и полотенце заменяется его ладонями.
- Больно? – спрашивает.
Прикусываю щеку с обратной стороны – Совсем немного. Пустяки.
Эдвард внимательно наклеивает пластырь. – Порой небольшие порезы самые болезненные.
И произносит это так спокойно, будто хочет, чтобы я на самом деле его услышала.
Я ожидаю, что он меня сразу отпустит, но его пальцы задерживаются, поглаживая ткань.
-Эдвард? Изабелла? – голос за дверью сопровождался стуком.
Руки опускаются вниз.
- Да?
- Ужин готов, - сообщает Розали.
Он открывает дверь и ни разу не оглядывается, пока следует вслед за своей будущей золовкой в столовую.
Я гашу свет и задерживаю взгляд на широкой лестнице, что ведет на этаж к спальням.
Помню, как бегала по ней каждый летний день в прошлом – в послеобеденное время, когда Эсме и Карлайла не было дома.



- Нет, - смеясь, бегу все выше, надеясь, что, черт возьми, мне удастся не споткнуться.
Слышу его позади, его тяжелые, но приглушенные звуки шагов.
На секунду колеблюсь, решая в каком направлении двигаться, и этого оказывается достаточно, чтобы Эдвард схватил меня за талию, прижимая к спине.
- Сказал же, что поймаю тебя, - с выдохом произносит он прямо в шею.
Меня охватывает дрожь, мурашки бегут по все поверхности кожи.
Мы решили помыть машину, которую ему недавно подарили на шестнадцатилетие. Это не было запланировано, но когда Эдвард оказался у Ньютонов в тот момент, как я заканчивала смену, шепча что-то о необходимости походных ботинках, он задерживается на стоянке и интересуется, не занята ли я.
Он говорит, что родителей нет, и что дом в его распоряжении, его взгляд решителен и такой настойчив.
Он заставляет меня покраснеет, и от смущения ладони поднимаются к щекам.
Страх подталкивает произнести в ответ да занята, мне нужно домой, но намного большая часть меня стремится ответить нет, нет, я свободна, всегда, как любой влюбленный подросток, которым я и была.
В конце концов, ни произношу ничего, простой кивок, обозначает, что свободна.
Наши планы посмотреть кино откладываются, стоит его матери сказать ему перво-наперво помыть свою машину – надо сказать она просила его об этом безуспешно уже несколько дней.
Я не возражаю, особенно, когда его родители уехали…и Эдвард стягивает свою футболку.
Я смущенно опускаю глаза и сильно нервничаю. И пока я наклоняюсь вниз, чтобы смочить губку, вода струей брызгает прямо мне на спину, и ощущение холода заставляет сделать резкий вздох.
Некоторое время продолжается водное сражение.
Я принимаю ответные меры, бросив губку прямо ему в лицо, одновременно шокированная и воодушевленная, когда понимаю, что попадаю точно в цель. Но совсем забывая, о шланге в его руках. Глупая, Белла.
Приходится бежать в дом, прекрасно понимая, что он не потащит его внутрь
Его рука на моем животе, кончики пальцев касаются небольшого количества открытых участков кожи, где намокшая рубашка задралась вверх.
Он продолжает меня касаться, а я стараюсь не потеряться в своих надеждах – пытаюсь не дать им парить так высоко, что они могут достать самого края небес. А ведь поддаться им так легко.
- Нечестно, твои ноги длиннее, - отвечаю на его предыдущее заявление, даже не пытаясь вырваться из его объятий, хочется откинуться ему на плечи и раствориться в его ладонях словно мороженное от явного тепла.
Ощущаю его улыбку, когда он касается меня щекой.
Сердце колотится, адреналин пронизывает словно шипы. Ощущение, словно я могу перестать дышать в любую секунду.
- Возможно, - соглашается он, но его голос становится ниже. – Но я думаю, это больше связано с тем фактом, что я действительно хотел тебя поймать.
Его губы касаются шеи, и он произносит последние слова, размыкая объятия и проходя внутрь коридора с полуулыбкой на лице.
Не знаю было ли это заранее спланировано, в тот момент меня это совсем не волновало.
- Пойдем, я найду тебе сухую рубашку.
Он ждет пока я подойду ближе, но чем ближе подхожу, тем дальше он двигается от меня, и его ухмылка становиться все больше.
А улыбка на моем лице, наверное, никогда больше меня не покинет.



Праздничный стол изобилует всеми возможными яствами, какие можно только ожидать. Он накрыт в насыщенных красно-золотистых тонах – словно роза со своим стеблем.
Присаживаюсь, делая вид, что все в порядке, убеждая себя, что все будет по-другому – что я все сделаю по-другому.
Присаживаюсь, зная, что все это ложные обещания – я месяцами даю себе одни и те же обещания.
И, несмотря на то, что я не хочу здесь находиться, я пришла сюда по собственному желанию, и если я встану, у меня неплохие шансы не удержаться на собственных ногах и упасть.
Я смотрю прямо на улыбающиеся напротив меня лица – Кейт и Розали - осознавая как никогда, что я не хочу чувствовать себя сломленной или безнадежной. Хочу быть такой же, как они. Хочу этой надежды. Хочу протянуть руки и схватить ее. Намертво вцепиться обеими руками – чтобы она направила меня и исправила все к лучшему. Наполнила меня теплом, словно солнечными лучами, что не пропускают холод, угрожающий разрушить мою жизнь.
Эдвард передает мне блюдо, и я, молча, принимаю его, добавляя на тарелку еду, которую даже не замечаю. На автопилоте.
Не знаю, как долго мы сможем это продолжать. Понимаю, нужно игнорировать непрошенные мысли, что лезут в голову – те, что сеют панику и пытаются разрушить все, что мы построили.
И все, что не сумели.
Знаю, надо сохранять ясную голову – ясный взгляд на вещи – и бороться с тем чувством, что заставляет спрятаться в прошлое и все забыть. Снова, снова и снова. Но это так тяжело. Не знаю, достаточно ли я сильна, чтобы справиться в одиночку. А Эдвард… Эдвард не хочет говорить. Он бежит или игнорирует, что угодно, только бы не разговор.
- Белла, как твои родители? Я давно не общался с Чарли. – Спрашивает Карлайл.
Я тыкаю вилкой кусок индейки, подталкивая его на тарелке. – Спасибо, все хорошо, - отвечаю с улыбкой на лице.
Карлайл кивает, в то время как его тарелка наполняется картофельным пюре. – Я передам, что вы о нем спрашивали, когда увижу отца чуть позже, - добавляю, замечая, как ладонь Эдварда застывает с моей стороны.
- И мама тоже, - напоминает мне он прежде, чем поворачивается к Эмметту и присоединяется к его беседе.
- Не знал, что ты собираешься отправиться к родителям сегодня вечером, - низким голосом произносит Эдвард, обозначая, что это должно быть услышано лишь мной.
Наклоняю голову, встретившись с ним взглядом – Не знала, что должна была тебя об этом предупреждать, - мужественно произношу.
Его челюсть немного сжимается – Я не это имею в виду, – отвечает он, выдыхая через нос.
Я прикусываю внутреннюю сторону щеки. – Ты все время делаешь что-то, не спросив меня, - замечаю я., - Соглашаясь на это, например.
Его выражение лица выражает растерянность. – Не передергивай. Я просто сказал, - слышу в ответ.
Я беру кусочек мяса, хотя на самом деле даже не могу сказать каково оно на вкус. – Как и я.
Его взгляд долгий и пронизывающий, и хотя мне очень хочется отвернуться, я не могу. Атмосфера вокруг нас трещит, словно поленья в камине, заглушая все остальные голоса.
Не знаю, кто прерывает взгляд первым, но замечаю, как уже смотрю на еду в тарелке, которую даже туда не клала.

Чарли спит в своем любимом кресле, которое видело и лучшие дни, его руки сложены на животе. Мама не раз умоляла его избавиться от кресла, настаивая, что оно заставляет выглядеть комнату неопрятной. Он никогда не слушает, хотя думаю, что она скорее говорит это уже по привычке. Нет никакого вреда в небольшом комфортном старом кресле.
Звук несильного храпа отца смешивается с негромким звуком телевизора, его усы иногда поддергивают. Он всегда любил вздремнуть после Рождественского ужина.
Я сажусь на софу, голова облокачивается на мамино плечо и она проводит своими пальцами по моим волосам, даря мне покой таким образом с тех пор, как я была малышкой.
Она не спрашивает, что не так, и я не подаю вида, что есть о чем рассказать. Она уже сделала, что было необходимо: заняла мои мысли. Думаю, она об этом тоже догадывалась.
Никто из них не упомянул Эдварда, но они обменялись взглядами стоило мне сказать, что он решил провести побольше времени со своими родителями.
Рене целует меня в висок, пока ее пальцы продолжают двигаться, поглаживая мои волосы, словно капли дождя, что стекают по стеклу.
- С Рождеством, Малышка, - шепчет она.
И впервые за сегодняшний день я не чувствую себя одинокой.
- С Рождеством, Мама.

Его пальцы непрерывно нажимают клавиши ноутбука так, что это становится фоном в этой тихой комнате. Этот шум начинает раздражать, как звук капель воды, что капает из крана, когда вода ударяется о металл вновь и вновь.
Не спрашиваю, над чем он работает. Наверное, какое-то дело, информация, к которой я не имею никакого отношения… как и к его мыслям…и к его сердцу.
И с каждым новым нажатием, старое и такое знакомое отчаяние вырывается на поверхность, прорывается, словно солнечные лучи, яркие и обжигающие. Ну, скажи, хоть что-нибудь, умоляю.
И он поворачивает голову в мою сторону, как если бы мог на самом деле меня услышать. Смотрит на меня настойчивым зеленым взглядом. И, несмотря на трепет в животе, я не опускаю взгляда. Я как птичка в клетке, в безопасности и комфорте, но все равно мечтающая ускользнуть.
Я была дома уже около часа, поездка к родителям была недолгой… и до сих пор… ничего.
Не знаю, что хочу ему сказать, но моя тихая мольба лишь заставляет испытывать боль – оставлять синяки на белоснежной коже, что так медленно проходят.
Его губы шевелятся, и я думаю, вот оно. Он сейчас скажет что-то и все наладится, или наоборот отбросит нас далеко назад. У меня не получается достучаться до него и заставить его увидеть, что я все еще чувствую.
Его.
Вместо этого, я сталкиваюсь с пустотой, которую он оставляет, поднимаясь и покидая комнату.
Этой ночью моя подушка вновь будет залита слезами и, боюсь, что даже когда проснусь, все это будет повторяться вновь.

______________________

Отдельная благодарность Nutik за редакцию.
Форум истории ЗДЕСЬ