— Виктор, это Гермиона, поздоровайся с ней.

Он склонился к удивленной Гермионе и поцеловал её руку, что было болгарским способом приветствия дамы.

— Дравствуй, Гермионини, — наконец произнес Виктор Крам, и я понял, что он, скорее всего, никогда не сможет полностью произнести её имя.

— Приятно познакомиться, Виктор Крам, — вежливо ответила Гермиона, очевидно довольная его благородством.

«Может мне тоже следует поцеловать ей руку», — подумал я.

— Гермиона, Виктору официально не разрешено встречаться из-за нагрузки в школе и расписания тренировок по квиддичу; тем не менее, на самом деле у него тайный роман в Болгарии…

— Не просто роман. Я люблю Марису. Почему мы должны встречаться в туалете? — высказался Виктор, обиженный словами Драко и растерянный о того, что оказался в женском туалете.

— Ну, Виктор, если ты позволишь мне закончить, я расскажу тебе. Гермиона — это моя Мариса. И прямо как ты и Мариса, мы не можем быть вместе. На самом деле никто в школе даже не знает об этом, или наши жизни оказались бы на кону. Ты понимаешь?

— Да, я с честью сохраню ваш секрет, — ответил Виктор, положив правый кулак на сердце. Он был таким драматичным, но заслуживающим доверия.

— Прекрасно. А теперь, так как ты не можешь привести сюда Марису, а я не могу пойти на бал с Гермионой, я подумал, что могу доверить тебе её сопровождать. Что ты об этом думаешь?

В этот момент Виктор повернулся к Гермионе и снова поклонился.

— Гермионини, я с гордостью буду сопровождать тебя на бал. Ты пойдешь со мной? — сказал ей Виктор.

— С радостью, Виктор, спасибо, — ответила Гермиона с быстрым реверансом.

«О, отлично, теперь и она это делает», — закатил глаза я.

— Отлично, Виктор. Я не хочу, чтобы ты пропустил завтрак. Чемпиону нужны силы!

Вскоре мы с ним попрощались и, получив туалет Плаксы Миртл в свое пользование, говорили о том, что только что произошло.

— Знаю, ты сказал, что найдешь мне партнера, но я никогда не ожидала, что это будет он! Мои друзья будут в шоке! — восторженно произнесла она.

— Эй, не будь слишком взволнована, это все только для шоу. Помнишь? — сказал я.

— Ой, Драко, заткнись. Ты знаешь, я всегда смотрю только на тебя, — ответила она, прежде чем оставить быстрый поцелуй на моих губах.

Нам никогда не нужны были слова, чтобы подтвердить, кем мы были друг для друга, мы просто знали. Принадлежали друг другу разумом, телом и душой, и я был самым счастливым парнем на Земле, зная, что она — моя, а я — её.



— Не могу поверить, что ты не хочешь рассказать своей лучшей подруге, кто будет твоим таинственным партнером на Святочном балу! — скулила Джинни, пока мы обедали в Большом Зале.

— Ох, тише, я же тебе уже тысячу раз объясняла. Это сюрприз! К тому же тебе нужно выбрать, с кем пойдешь ты, и меньше беспокоиться о моей паре!

— Поверь мне, партнер это не вопрос, — произнесла Джинни, подмигивая. — Вопрос в наряде. Я надеялась пойти в Хогсмид в эти выходные, чтобы выбрать платье, но, кажется, мама уже купила мне одно. Она намерена прислать его мне почтой. На самом деле оно должно прийти сегодня. Надеюсь, оно хорошее. Я не хочу появляться на балу в какой-то вязаной катастрофе!

— Уверена, твое платье будет чудесным. Ты ведь поможешь мне выбрать мое? Мне нужна вся помощь, которую я только могу получить, — проговорила я, мечтая, чтобы моя собственная мать тоже знала или заботилась хоть немного о платьях и балах.

Джинни собиралась ответить, но прежде чем успела это сделать, в Большой зал со всех сторон начали влетать совы с посылками.

Вскоре посылка упала и на тарелку Джинни, а её семейная сова Эрл скатилась по столу.

— Надеюсь, ты закончила трапезу! — сказала я, рассмеявшись из-за неуклюжей птицы.

Мой смех был прерван маленькой совой, которая была мне незнакома. Она кружила надо мной с большой посылкой в когтях.

— Спасибо, — пролепетала я сове, забирая пакет.

Вместо того чтобы улететь, сова разместилась у меня на плече. Я предположила, что она хочет угощение, так что дала ей немного своего тоста, но она все не улетала.

— Выглядит так, будто твоя мама тоже отправила тебе платье! — произнесла Джинни, игнорируя моего нового друга и указывая на коробку. — Давай возьмем это наверх и попробуем примерить перед занятиями! — воскликнула она, подпрыгнув с места.

— Я сейчас, — сказала я, глядя на сову, которая все еще сидела на моем плече.

И тут я заметила записку, привязанную к её лапе. Я быстро распутала её.

Меня зовут Ниса, теперь я принадлежу тебе.

Я ахнула, читая записку. Только один человек мог подарить мне сову и купить то, что я предполагала, было платьем. Нарцисса Малфой.



Драко Малфой, твоя мать действительно превзошла себя! Г.Г.

Я так понимаю, она выбрала хорошее платье? Д.М.

О, Драко! Это самое красивое платье, которое я когда-либо видела! И оно так подходит, будто сшито специально для меня! И Ниса — сова, которую она мне подарила — такая умная! Она поладила с Живоглотом! Кто бы знал! Г.Г.

Ну, зная свою маму, уверен, что дизайн платья — единственный в своем роде, созданный специально для тебя. Она дружит с кучей дизайнеров. Не могу дождаться, чтобы увидеть тебя в нем! Д.М.

Я бы очень хотела, чтобы ты мог пойти на бал со мной вместо этой свиноносой Пэнси Паркинсон. Г.Г.

Как и я. Она показала мне цвет своего платья сегодня, так чтобы мать могла согласовать с моей мантией. Чего не произойдет. Она выбрала тошнотно-зеленый! Д.М.

Как мерзко! Эй, как думаешь, может завтра вместо Окклюменции, попрактикуемся бальным танцам? Как партнер Крама, мне надо выходить первой вместе с остальными чемпионами и их парами. И я, правда, очень нервничаю; ты должен убедиться, что я все сделаю правильно! Г.Г.

Конечно! Мне нужно попрактиковаться танцевать, а также не блевать, когда я вижу платье Пэнси. Д.М.



Позднее в тот же день мы находились в классе крестного, когда я услышал гневные перешептывания. Я оглянулся, чтобы увидеть, как Гермиона убегает от Гарри и Рона вон из классной комнаты.

Я перевел взгляд на своего крестного, с легким отчаянием на лице; надеясь, что он даст мне знак, что я могу покинуть класс и последовать за ней. В ответ он просто закатил глаза.

Я принял это за «да» и отправился на поиски Гермионы. Нашел её в «нашем» месте.

— Что там случилось, Гермиона?

— Этот идиот, Рон Уизли, имел наглость предположить, что я не смогла найти пару!

—Уи… — мой ответ был прерван следующим её высказыванием.

— Я хотела сказать этому рыжеволосому бабуину не только о том, что мой партнер Виктор Крам, но также, что мой парень сам Драко Малфой! И что он может забрать куда угодно свои извинения, одинокая задница!

— Ты же не рассказала ему обо мне, правда?

— Нет, конечно, нет, Драко. Я даже не сказала ему о Краме. Я решила, что приберегу это как сюрприз до бала, — гордо произнесла она.

— Гермиона, это, черт подери, так круто! Я думал, что ты уже рассказала им про Крама! Не могу дождаться увидеть их лица!

— Просто дождись того дня, когда они узнают о тебе! Это потрясет их мирок!



— Раз, два, три. Раз, два, три. Хорошо, думаю, ты позволяешь своим нервам контролировать движения, тебе нужно расслабиться и доверить мне вести, — сказал я ей за день до бала, когда мы пытались потанцевать.

— Прости, ты прав, давай попробуем еще раз.

— Подожди; сделай глубокий вдох и выдох, — проговорил я, пытаясь её успокоить.

Она последовала моей просьбе.

Гермиона знала все шаги; но слишком много думала; однако, мой совет помог.

— Раз, два, три. Раз, два, три. Видишь? Ты идеальна. И прекрасно справишься завтра вечером!

— Тебе не следует так говорить, — смущенно произнесла она, пока мы продолжали танцевать в пустой женской уборной.

— Знаю, не надо. Но я имел это в виду, правда. Как только ты расслабляешься немного, то двигаешься так же грациозно, как лебедь.



Наконец-то наступил вечер Святочного бала. Мать Драко отправила мне очень красивое платье и туфли. Светлый оттенок серого, с намеком на блеск, который делал платье почти серебряным. Нежная ткань обернулась вокруг шеи, обнажив спину; оно было настолько тонким и легким, что я чувствовала себя почти обнаженной. Оно прекрасно подходило по размеру; и, чтобы добавить ему привлекательности, на платье был высокий разрез на бедре с правой стороны. Все рубиново серебряные украшения, что Драко и его мать дарили мне ранее, подходили идеально.

Джинни все утро трудилась над моими волосами и макияжем. Мы использовали парочку заклинаний на волосах, чтобы удлинить, уплотнить и выпрямить их. Волосы теперь были почти на фут длиннее, более густые, прямые и уложенные на одно плечо. А макияж был довольно естественным, за исключением слегка сверкающих век.

— Ты готова идти? — с нетерпением спросила Джинни.

— Иди без меня, — сказала я ей, надевая рубиновые серьги. — Я пойду чуть позже.

— До последнего будешь скрывать его, да? — произнесла Джинни, закатив глаза.

— Я говорила тебе, это сюрприз!

— Хорошо! Увидимся с тобой, и твоим партнером, кто бы он ни был, на балу!

Я сделала глубокий вдох, а затем выдох, и, прежде чем покинуть Гриффиндорскую башню, последний раз взглянула в зеркало. Никогда не видела себя такой красивой. Я покраснела, осознав свою тщеславность, и направилась вниз в Большой зал.



Я знал, что Гермиона собиралась встретиться с Крамом у подножия парадной лестницы возле Большого зала, поэтому заставил Пэнси стоять со мной в этом месте.

— Драко, почему мы не можем просто пойти внутрь? — скулила Пэнси, и я неожиданно пришел к осознанию, что её голос звучал также привлекательно, как и звук ногтей по доске.

— Черт подери, Пэнси, дай хоть минуту покоя, прежде чем мне придется танцевать с тобой. Иди, займи нам места, — довольно грубо оборвал её я.

«Ну что ж, так получилось».

Как только Пэнси ушла, я увидел её. Гермиона Джейн Грейнджер шла вниз по лестнице к Краму. Она была самым великолепным созданием, которое я когда-либо видел. Я наблюдал, как она спускалась вниз, и наши взгляды пересеклись.

Ткань цеплялась за каждый изгиб, упругие груди, тонкую талию и идеально сформированные бедра. Её стройная правая нога с каждым шагом выглядывала из-под платья. Я почувствовал прилив возбуждения и быстро подумал о тошнотно зеленом платье Панси, чтобы заставить его пройти.

Я кивнул ей, прежде чем войти в Большой зал, чтобы присоединиться к своей паре. Внезапно осознав, что проведу весь оставшийся вечер, завидуя Виктору Краму.



Я наблюдал за ней весь вечер; Виктор кружил с ней в танцах снова и снова. Когда меня заставили танцевать с Пэнси, я позаботился о том, чтобы оказаться рядом с Гермионой. Не мог отвести от неё глаз, как и многие другие студенты. Пэнси была в ярости! Она рано покинула бал из чистой ревности; и я не понимал, что мог найти в этой девушке раньше.

Я остался до окончания бала, надеясь, что у меня будет шанс поговорить с Гермионой.

Когда группа паковала свои инструменты и последние студенты начали покидать Большой зал, я снова увидел её. Она спорила с Роном. Что за мерзкие вещи он говорил ей на этот раз?

— Ты просто не что иное, как молодая задница для него! — выпалил Рон.

Это все, что требовалось, чтобы заставить меня выхватить волшебную палочку и направиться в их сторону; но теперь и она вытаскивала свою.

— Заткни свой рот прямо сейчас, Рональд Уизли, или, обещаю, я прокляну тебя! — угрожала Гермиона.

Виктор Крам остановил меня до того, как я успел раскрыть себя, чтобы помочь Гермионе.

— Нет, — произнес он, положив руку мне на грудь. — Мы должны защитить твой секрет. Я пойду и помогу Гермионини, — сказал он мне.

Я кивнул ему, поправил свою мантию, и он ушел помогать ей. Я наблюдал, как Крам ударил Рона по лицу, повалив того на землю. И не мог не смеяться, пока Гарри пытался помочь Рону встать, чтобы увести его из Большого зала.

— Танцы закончились, — рявкнул Виктор студентам, оставшимся в зале.

Он поцеловал руку девушки, поклонился и покинул Большой зал. Затем ушли остальные, и музыкальная группа последовала за ними. Вскоре остались только мы с Гермионой.

Я начал идти к ней, но что-то остановило меня. Кто-то вошел в зал.

— Не обращайте на меня внимания; я просто подумал, что вам может понравиться музыка, — сказал Дамблдор и использовал свою палочку, чтобы оживить брошенные классические инструменты, оставшиеся от вальса. — Спокойной ночи, — произнес он, покидая зал и закрывая за собой двери.

Снова мы с Гермионой были одни в Большом зале, превратившемся в бальный, но на этот раз мы были окружены красивой музыкой.

— Могу я? — спросил я, поклонившись и предложив руку. Она немного хихикнула, прежде чем ответить.

— Разумеется! — сказала она, сверкнув глазами.

Я взял её одной рукой, вторую разместив на её талии. Не следовал шагам, которые мы практиковали, просто вел под ритм по кругу бального зала. Закружил её, опустил и закружил снова. Она была потрясающей!

— Ты безупречна, — сказал я ей, пока мы двигались в унисон. — Надеюсь, Уизел не испортил тебе вечер. Почему он был так жесток к тебе?

— Спасибо, — покраснела она. — Он просто приревновал к Краму.

— Он не единственный, — произнес я, медленно опуская её. — Я провел весь вечер, желая оказаться на его месте.

— Как и я. Виктор Крам хорош, но с ним не о чем поговорить, — хихикнула она, пока мы танцевали.

Когда песня дошла до крещендо, я поднял её, держал над собой и крутился вокруг, не отрывая от нее глаз.

Когда я наконец-то опустил её, она обвила своими руками мою шею. Я ответил, положив руки на её бедра и мягко покачивая нас из стороны в сторону под музыку. Песня была медленной и простой, но романтичной.

Я наклонился поближе к её уху и прошептал:

— Я люблю тебя, Гермиона.

Её ответ был немедленным и физическим. С того момента, как я прошептал те слова, она начала след поцелуев от моего уха, по щеке, и наконец остановилась на губах.

— Я тоже тебя люблю, Драко Малфой! — произнесла она между поцелуями.

Я притянул её к себе. Она обвила руками мою шею. Когда я поцеловал её, губы Гермионы разомкнулись, и я рискнул медленно провести кончиком языка по её нижней губе.

— М-м-м, — тихо простонала она мне в губы.

Я почувствовал приступ возбуждения между ног, но проигнорировал его, не желая портить момент.

Следующий шаг был её; она наклонилась вперед и игриво укусила мою губу.

Я наполовину усмехнулся, наполовину застонал.

Знал, что должен вернуть контроль, иначе штука в моих штанах станет чрезвычайно заметной.

Со всеми силами, что у меня были, я умерил интенсивность поцелуев.

Вскоре мы просто стояли, лицом к лицу, наслаждаясь музыкой, и друг другом, просто покачиваясь в танце.



— Прошлый вечер был, наверное, самым лучшим вечером в моей жизни! — сказала я Драко, пока мы ехали в поезде домой на каникулы. Я широко улыбалась и не могла смириться с тем, что мне так повезло с ним, даже если только тайно. — Я собираюсь написать Дамблдору так скоро, как только возможно, и поблагодарить его за то, что он предоставил нам возможность потанцевать вместе!

— Мой тоже! И да, это прекрасная идея. А он, оказывается, в душе романтик, милый старик. Принесешь мне немного сладкой ваты? — невинно спросил он.

— Конечно, принесу, это наша новая традиция, помнишь? Когда-нибудь я собираюсь отвести тебя на маггловский карнавал, чтобы наесться свежеприготовленной сладкой ваты!

— Звучит прекрасно! Ну что, как выглядит лицо Рона сегодня? — с ухмылкой спросил Драко.

— Ужасно! Видимо Крам сломал ему нос в двух местах, и благодаря удару у него синяки под глазами. Я написала его матери, чтобы извиниться и объяснить, что случилось, так что уверена, что он получит по ушам, когда вернется домой, — немного злорадно произнесла я.

— Он это заслужил! Мне заняться поиском информации для второго задания во время каникул?

— Нет. В последний раз, когда я видела Гарри, он поклялся мне, что все выяснил. Так что, полагаю, пока мы свободны.



Проснувшись в Рождественское утро, я обнаружила на кровати подарки от родителей и чересчур большое количество подарков от Нарциссы и Драко.

Драко подарил мне редкие книги по Окклюменции, книгу продвинутых заклинаний, пижамы цвета зеленого леса, красивую изысканную шкатулку для украшений, серебряное кольцо и угощения для двух моих питомцев.

Нарцисса подарила мне новые работы моих любимых авторов ведьм и волшебников, кучу одежды, книгу волшебных паззлов, а завершал список единственный в своем роде персонализированный чемодан для моих школьных предметов, и новая клетка для Нисы.

Я была так благодарна за подарки, но больше всего за серебряное кольцо.

На первый взгляд, оно выглядело просто как тонкая, волнистая серебряная полоса, но как только взору открывалась обратная сторона, сразу становилось ясно, что это была не просто полоска металла. Это была змея.

Надев это кольцо, я искусно провозглашала, что мое сердце принадлежит Слизеринскому парню. Я не могла не гордиться этим. И знала, что однажды поверну кольцо и покажу голову маленькой змеи миру.



Как только мы вернулись в школу, обычный хаос, приходящий вместе с дружбой с Гарри Поттером, возобновился.

Драко, нам нужно встретиться так скоро, как только возможно. У меня небольшая чрезвычайная ситуация! Г.Г.



— Что случилось? — воскликнул я, вбегая в туалетную комнату.

— Гарри, это Второе задание, он соврал! Он еще ни в чем не разобрался, и у нас меньше двадцати четырех часов, чтобы сделать это! — панически выпалила она.

— Гермиона, не волнуйся, мы это выясним, — сказал я, хватая её за руки и пытаясь успокоить. — Дыши, хорошо? Дыши!

Она последовала моему совету и, спустя время, снова заговорила.

— Яйцо сказало, ему придется за час найти отобранное в глубинах Черного Озера. Мы должны выяснить, как ему задержать дыхание на такое время.

— Мы разберемся. Прочитаем все книги в библиотеке, если потребуется.

— Я собираюсь встретиться там сейчас с Гарри и Роном, — произнесла она.

— План такой, я займусь разделом Гербологии, ты бери Трансфигурацию и назначь Гарри и Рона на другие секции. Я напишу тебе, если что-нибудь найду.

— Хорошо. Это может сработать. Только не раскрой себя…



Я провел в секции Гербологии несколько часов, но так ничего и не нашел, а время было за полночь.

Внезапно я услышал повторяющийся стук протеза; точнее протезной ноги, которая принадлежала Грозному Глазу Грюму. Что он здесь делал?

Я направился к тому месту, где был он и убедился, что меня не видно из-за книжных полок.

— Грейнджер. Уизли. Профессор МакГонагалл хочет видеть вас в своем кабинете, — сказал Грюм, прежде чем отправить Поттера в постель.

Что может понадобиться профессору МакГонагалл от Рона и Гермионы в час ночи?

Гермиона и Рон, выглядевшие такими же растерянными, как я, неохотно последовали за профессором Грюмом; что, черт возьми, происходит?

Затем меня осенило. Они были теми, кого заберут. Они те, кого Гарри должен найти. Или Гермиона та, кого должен найти Крам. В любом случае, она могла утонуть в Черном Озере. Я знал, что должен помочь Гарри разобраться, как спасти её, на случай если Крам провалится.

Я продолжил читать книгу за книгой следующие несколько часов.

Наконец, я нашел это. Жабросли. Растение, которое позволяет человеку временно отрастить жабры и перепонки!

Я захлопнул книгу и выбежал из библиотеки, зная, что в замке есть только одно место, где можно найти такое растение. В кладовке моего крестного.

Я бежал так быстро и тихо, как только мог, понимая, что если меня поймают, на кону будет жизнь Гермионы.

— Алохомора! — прошептал я, подойдя к двери кладовки. Замок немедленно открылся.

Все запасы в кладовке были отсортированы в алфавитном порядке.

«Ж, ж, ж», — повторял я, пока искал эту букву. Наконец, вот они — жабросли! Я схватил сосуд и быстро закрыл за собой дверь.

Мне все еще нельзя было возвращаться в слизеринскую гостиную, не прямо сейчас. Поэтому я побежал туда, где проводил много времени, в туалет Плаксы Миртл.

«Думай, Драко, думай!» — мысленно проговорил я, оказавшись там. Двигаясь из стороны в сторону, я пытался найти способ передать Поттеру жабросли, не раскрыв себя. И, спустя несколько секунд, меня озарило.

— Добби, — прошептал я в пустой комнате.

Ничего не произошло.

— Добби, пожалуйста, мне нужна помощь!

Молча ожидая, я задумался, не слишком ли я глуп, чтобы думать, что старый домашний эльф отца будет помнить, что я всегда был добр к нему. Но, не успев развить эту мысль, я услышал звук трансгрессии.

— Добби! Ты пришел! — с восторгом воскликнул я.

— Конечно, Добби никогда не забывает о доброте своего бывшего молодого хозяина! Чем Добби может помочь? — проговорил свободный эльф, слегка поклонившись.

— Добби, мне нужно, чтобы ты отдал это Гарри Поттеру. Жизнь его друга зависит от того, съест ли он это завтра в полдень. Ты понял? — и на этом я вручил ему флакон с жаброслями.

— Почему мистер Поттер нуждается в жаброслях? — спросил Добби.

— Завтра ровно в полдень он обязан съесть это, чтобы находиться под водой в течение часа. Его друзья в ловушке на дне Черного озера, и он должен быть тем, кто их спасет. Ты можешь отдать это ему, Добби?

— Все, что поможет моему другу Гарри Поттеру, — счастливо произнес Добби, готовясь уходить.

— Еще одно, Добби.

— Да?

— Гарри Поттер ни при каких обстоятельствах не должен знать, что это я помог ему. Хорошо? Ты должен взять на себя ответственность за это. Я ясно выразился?

Добби кивнул, а затем щелкнул пальцами и аппарировал прочь.



Я так и не сомкнул глаз прошлой ночью, слишком волновался за Гермиону. Во время испытания часть меня хотела кинуться в Черное озеро и спасти её самостоятельно; но время шло, и час подходил к концу. В любой момент оставшиеся чемпионы должны были появиться из воды вместе со спасенными.

В любой момент.

Мои костяшки побелели, когда я ухватился за перила, как ястреб, наблюдая за водой.

В любой момент.

Послышались приветствия, когда головы Седрика Диггори и Чжоу Чанг прорвались сквозь поверхность воды.

Ну же, ну же. Где Гермиона?

Я обнаружил, что задержал дыхание, пока ждал.

Наконец-то из воды появилась голова акулы, а следом — Гермиона.

Я вздохнул с облегчением, пока промокшая девушка хватала ртом воздух.

Моя Любовь была жива.

— Ну же, вперед! — рявкнул я Крэббу и Гойлу. — Идите, принесите Краму и его поганой грязнокровке полотенца!



Не могу поверить, что ты это сделал! Жаль, что я не могу рассказать Гарри, что это был ты, а не Добби! Огромное тебе спасибо, Драко! Я знала, что могу на тебя рассчитывать! Г.Г.

На самом деле, ничего особенного. Для тебя все что угодно… Д.М.



Они точно не могут позволить Турниру продолжаться теперь, когда Барти Крауч найден мертвым! Г.Г.

Я слышал, что Министр Магии боится выглядеть трусом, поэтому хочет продолжать турнир. Д.М.

Это нелепо! Как они могут позволить чему-то подобному продолжаться, когда кто-то умер здесь, в Хогвартсе?! Здесь что-то ужасно неправильно, Драко… Я действительно боюсь за Гарри. Г.Г.

Не беспокойся, Гермиона. Здесь Дамблдор и мракоборец Грюм, Гарри должен быть в безопасности. Д.М.

Надеюсь на это, Драко. Жду не дождусь, когда закончится последнее задание, чтобы мы могли хоть немного расслабиться. Г.Г.

Ты видела поле для квиддича? Мерзкий лабиринт растет к третьему заданию. Д.М.

Да, Хагрид хвастался ранее. Лабиринт выглядит жутко уже сейчас, а ведь даже не закончил расти! Г.Г.



Наступил день третьего и заключительного задания, все студенты и учителя вошли на стадион через длинный темный тоннель, проходивший под трибунами.

Как только мы все оказались на трибунах перед входом в лабиринт, через туннель прошли чемпионы.

Каждая часть толпы ревела, когда выходили их любимая ведьма или волшебник. Я пришел поболеть за Крама со своими однокурсниками, слизеринскими задницами. И заметил в толпе Гермиону. Она выглядела так празднично в своих гриффиндорских цветах. Наблюдая, как она с Джинни держат знамя, я заметил блеск от змеиного кольца, которое купил ей. Я улыбался сам себе, пока Дамблдор делал свое заявление.

— По сигналу пушки мистер Поттер и мистер Диггори войдут в лабиринт, так как они делят первое место.

Как только он закончил говорить, Филч произвел пушечный залп; последнее задание началось.

Толпа продолжала реветь после того, как все чемпионы вошли в лабиринт. К сожалению, для нас, зрителей, изгородь была такой высокой, что мы не могли увидеть лабиринт. Нам просто пришлось ждать, пока кто-то победит.

Спустя примерно сорок пять минут в небе появился сноп красных искр, означая, что какому-то чемпиону нужна помощь.

Толпа снова заволновалась, поскольку все начали рассуждать, кто послал искры.

Команда обученных волшебников на метлах вылетела с периметра лабиринта и быстро направилась к искрам.

Пятнадцать минут спустя из лабиринта вытащили Флёр Делакур.

Её директор и одноклассники собрались вокруг, чтобы убедиться, что с ней все в порядке.

Вскоре она очнулась и быстро позвала их на французском. Я предположил, что она злилась из-за того, что не смогла выполнить последнее задание.

Как только все убедились, что Флёр в порядке и её жизни ничего не угрожает, она отправилась к своим сокурсницам. А толпа снова успокоилась.

Я посмотрел на Гермиону, чтобы увидеть, как она нервно кусает ногти.

Бедняжка, она так беспокоилась за своего друга.

Примерно через тридцать минут взлетели еще искры, на этот раз это был Крам.

Его вытащили из лабиринта два человека, слишком тяжелого, чтобы нести, и положили к ногам Каркарова. Каркаров нахмурился над бессознательным Крамом, прежде чем использовать заклинание «Левикорпус», чтобы отправить его на трибуны.

Приблизительно полчаса спустя Виктор Крам пришел в себя. Каркаров тут же отругал его и отправил сидеть вне своего поля зрения.

«Бедный парень», — подумал я.

Теперь все мы ожидали двух чемпионов Хогвартса.

Прошло еще полтора часа, толпа стала беспокойной. Люди играли в карты, некоторые задремали, а другие просто уставились в пространство. Задание официально продолжалось уже около трех часов.

Внезапно, из-ниоткуда появился Поттер, держа Кубок и Седрика Диггори.

Толпа подпрыгнула, восторженно аплодируя. Заиграла триумфальная музыка, студенческий орган праздновал победу Хогвартса.

Но я, тем не менее, остолбенел. Что-то было не так. Гарри защищал тело Седрика, а Седрик не двигался.

Я оглянулся на Гермиону, которая тоже заметила неладное. Она начала спускаться по лестнице стадиона, не отрывая глаз от Гарри и Седрика.

Я тоже направился вниз по лестнице, готовый помочь ей любым способом, каким только смогу.

Когда она достигла нижних трибун, учителя осознали, что произошло и также начали спускаться. Я направился через толпу, быстро хватая её и затягивая в тоннель, подальше от посторонних глаз.

— Отпусти меня! — воскликнула она, изо всех сил пытаясь вырваться. По её лицу текли слезы. — Я должна помочь Гарри!

— Сейчас ты ничего не можешь сделать. Сначала с ним должны поговорить учителя. Они должны выяснить, что случилось!

— Нет, нет, пусти меня! — продолжала вырываться она.

— Гермиона, ОСТАНОВИСЬ! ПОСЛУШАЙ меня! — сказал я, пытаясь до нее достучаться.

На секунду она прекратила вырываться и посмотрела на меня.

— Он мертв, не так ли? Седрик мертв, — прошептала она сквозь слезы.

— Думаю, да, — неохотно сказал я.

Она, зарыдав, уткнулась лицом мне в грудь.

Пока мы стояли там, в темном тоннеле, два человека двигались в нашу сторону, затем прошли направо, покидая арену. Когда они проходили мимо нас, я постарался скрыть голову Гермионы, и они, похоже, не заметили нас. Вскоре я понял, что это были Гарри Поттер и Грозный Глаз Грюм.

Несколько минут спустя Дамблдор и мой крестный прошли через тоннель, крича.

— Вы видели их? Куда они пошли? — потребовали они у нас ответа.

Гермиона выглядела просто ошеломленной, не понимая, о чем её спрашивают, потому что не видела, как Гарри и Грюм прошли мимо.

Я поднял руку и указал на выход, и Дамблдор быстро побежал туда.

Теперь я остался лицом к лицу с крестным.

Северус схватил меня за ворот рубашки и оттащил от Гермионы.

— Возвращайся на трибуны, пока кто-то не заметил вас двоих вместе! — прокричал он, прежде чем последовать за Дамблдором.

Как только они ушли, я зашептал Гермионе.

— Ну же, идем отсюда, — сказал я ей и повел обратно в замок.



Мы сидели, облокотившись на стену в «нашем» месте, пытаясь разобраться в фактах. Теперь все изменится.

— Мы все в опасности, — пробормотала она.

— Ты права, — сказал я, держась руками за голову.

— Что будете делать ты и твоя мать? Как вы выживете с вашим отцом, исполняющим приказы Волдеморта?

— Я не знаю, но думаю это то, о чем Дамблдор хочет поговорить со мной сегодня. Просто не волнуйся, Гермиона, мы со всем разберемся, — сказал я, пытаясь её успокоить.

— Как я могу не волноваться? Я пытаюсь понять, как жить в мире, в котором Волдеморт вернулся, и всё и все, кого я люблю, в опасности, — раздраженно сказала она.

— Я не знаю, что нас ждет в будущем, но, клянусь тебе, я буду всегда защищать тебя! — сказал я и на самом деле имел это в виду. — Хорошо? Не зависимо от того, что произойдет, мы с мамой будем защищать тебя!

Она, кажется, немного растерялась от моего тона, поэтому я продолжил гораздо более спокойно.

— Гермиона, я люблю тебя. Ты и моя мать, вы — моя семья. А семья заботится друг о друге, всегда.



Я сидел в кабинете Дамблдора и ждал его появления.

Когда директор, наконец, пришел, я дождался, пока он сядет за свой стол, прежде чем заговорить.

— Профессор, разговор будет о Волдеморте? — смело спросил я.

— Да, Драко, это так, — сказал он, прежде чем наколдовать себе бокал и бутылку бренди.

Он налил себе немного, а затем заговорил снова.

— Драко, насколько сильны твои чувства к мисс Грейнджер?

Его вопрос застиг меня врасплох, но я ответил честно.

— Я отдам за нее свою жизнь, сэр, — уверенно произнес я.

— Драко, дитя мое, я не могу не подчеркнуть серьезность того, что должно произойти. Мне просто нужно знать без сомнений, кому ты предан.

— Конечно, профессор. Я сделаю все, чтобы доказать вам, что я — не мой отец!

— Я понимаю, что ты достаточно одарен в Окклюменции, — Дамблдор задумался, и я кивнул в ответ. — Ты позволишь мне заглянуть в твой разум?

— Да, сэр, конечно, — сказал я, опуская все границы в своих мыслях и готовясь пустить его в свою голову.

Он не тратил времени зря и проник в мои мысли без волшебной палочки.

Вскоре он уже просматривал воспоминания обо мне и Гермионе. Воспоминания о моей матери. Разглядывал мои собственные мысли.

Спустя годы практики Окклюменции было больно пускать кого-то настолько могущественного, как он.

Когда он закончил изучать мои мысли, я помассировал виски, изо всех сил пытаясь расслабиться. Голова пульсировала, и я чувствовал головокружение. Я знал, что если он не поверит мне сейчас, он никогда не поверит.

— Съешь это, — произнес Дамблдор, вручая мне лимонную дольку.

Я взял конфету и положил на язык, лениво её рассасывая.

— Драко, — продолжил он говорить. — Я скажу тебе то же самое, что сказал мистеру Поттеру. Вскоре тебе придется выбирать между тем, что правильно, и тем, что легко. Ты понимаешь?

— Да, сэр, — честно ответил я.

— Ну, тогда, думаю, пришло время тебе узнать об Ордене Феникса, — произнес он, прежде чем сделать глоток бренди. — Это организация, которую я впервые основал еще перед твоим рождением, чтобы сразиться с Волдемортом. Сейчас я реорганизую её, потому что министерство неизбежно станет отрицать возвращение Волдеморта. Я знаю, что ты еще достаточно молод, но через год или два, я бы хотел, чтобы ты стал её членом, как твой крестный. Что ты думаешь об этом?

— Конечно, это будет честью для меня, сэр.

— Ты уверен?

— Да, сэр, что угодно, чтобы защитить Гермиону.

— Прекрасно, прекрасно. Скоро мы поговорим снова. Наслаждайся летом, Драко, и никогда не теряй веры в Мисс Грейнджер; я верю, ваши жизни тесно связаны.



— О чем вы говорили? — спросила Гермиона, пока мы направлялись домой.

— Это было довольно странно. Я думал, он просто хочет убедиться, что может мне доверять. Но как только он понял, что может, он предложил мне место в его тайной организации, в Ордене Феникса.

— Что такое Орден Феникса?

В ответ я рассказал ей все, что сказал мне Дамблдор.

— Ты понимаешь, что это значит, да? — спросила она, не дожидаясь ответа. — Дамблдор собирает армию!

После этого мы попрощались и, в очередной раз, разошлись разными путями на летние каникулы.

Предыдущая глава || Следующая глава