Когда хочу тебя я целовать, да,
Мне нужно лишь на ушко прошептать
Слова, что ждешь опять,
И я тебя целую.

И ты, когда меня бы ни ждала,
Я буду рядом, да, буду, когда бы ни звала.
Ты только позови, да, ты только позови.

«All I've got to do», «The Beatles»

Тео не знал, что звучало громче — дробь его шагов по мраморному полу, пока он бежал прочь от Гермионы и Блейза, или биение его пульса, бухавшего, словно сбившийся с ритма барабан, оттого что сердце готово было вырваться из груди.

Естественно, стоило ему повернуть за угол, направляясь к библиотеке поместья, как он перестал слышать голоса Гермионы и Блейза. Оставалось только надеяться на то, что Гермиона решила довериться ему и вернулась домой, чтобы подготовиться к следующему заданию. А Блейз решил ещё выпить.

Однако, сердце по-прежнему грохотало, словно кузнечный молот. В голове гулко звенело, а он, как заведённый, раз за разом повторял одну мольбу, молитву, мантру, фразу:

«Пожалуйста, пусть он будет там!»

Переступив порог библиотеки, он заметил профессора Слагхорна, сидящего в кожаном кресле возле огромного камина, нянча в руке бокал огневиски, и про себя возблагодарил всех богов, во всех небесных уголках и каждой религии, какие только мог вспомнить. Только тогда гулкий звон в голове утих до мятежного рёва.

Ловя ртом воздух, Тео схватился одной рукой за мантию, второй за грудь и выдохнул:

— Профессор, я так рад, что вы всё ещё здесь. Я боялся, что вы уже ушли.

— Я как раз собирался, мой мальчик, как раз собирался. Хотя, должен признаться, что сначала намеревался попрощаться с именинником. Как уже говорил, я ухожу ровно в одиннадцать, до которых осталось пять минут, так что ты успел как раз вовремя, — ответил Слагхорн. — Садись, садись же. Вон как запыхался. Ты бежал сюда?

— Вообще-то да, бежал, — ответил Тео, садясь на скамеечку рядом с креслом своего бывшего профессора. — Вы помните нашу прошлую беседу? Когда мы с Гермионой Грейнджер посетили Хогвартс, а вы рассказали мне об одном заклинании?

Профессор Слагхорн серьёзно посмотрел на своего бывшего ученика, поставил бокал с янтарной жидкостью на стоящий рядом круглый столик и подтвердил:

— Да. Я помню довольно много бесед, в том числе и ту, которая у меня только что, буквально несколько минут назад, была с Эдрианом Пьюси, который сообщил, что, в конечном итоге, вам уже не понадобится это заклинание. Он выдающийся Невыразимец, разве тебе это не известно? Он рассказал мне в подробностях, что нашел другой способ снять с мисс Грейнджер проклятие. Хотя, должен признаться, что я нахожу его в лучшем случае сомнительным, о чём уже говорил. Это тот самый способ, о котором ты мне рассказывал и который касается списка.

— Я понимаю и именно по этой причине хочу быть уверен, что нам удастся спасти Гермиону. Поэтому… Я намерен выполнить то заклинание, о котором вы упоминали, — сообщил Тео. — И неважно, что вам рассказывал Пьюси.

Медленно покачав головой, старик вцепился в подлокотники и тяжело поднялся из кресла. Тео тоже встал, и они оказались лицом друг к другу. Слагхорн спросил:

— Ты абсолютно уверен, мой мальчик? Я уже говорил, что заклинание довольно рискованное. Чтобы выполнить его, тебе понадобится кто-нибудь ещё. Тот, кто будет рисковать наравне с тобой. Пьюси преподнёс это в том ключе, что ты, если решишься всё же выполнить это заклинание, пойдёшь против министерского приказа, подвергнув другого человека опасности и всё такое.

Вмешательство Эдриана очень встревожило Тео, но он решил ничего не говорить об этом Слагхорну.

— А ещё вы говорили: есть шанс, что ни со мной, ни со вторым участником ничего не случится, — напомнил он. — В любом случае всё это не важно, потому что Гермиона стоит этого риска.

Слизнорт протянул руку и придержал его за локоть.

— Но, возможно, отдать за неё свою жизнь…

— …это шанс, которым я готов воспользоваться, — прервал его Тео и, сделав глубокий вздох, пояснил: — В тот, прошлый раз я думал, что отдаю мою жизнь из-за любви, но на самом деле то, что я сделал, было чистым эгоизмом. Астория Гринграсс покончила с собой чтобы причинить мне боль, а потом я пытался убить себя, тем самым говоря всем, что делаю это из-за любви к ней. А на самом деле пошёл на это, потому что мне было больно. Чистый эгоизм. Я ведь не думал о том, что мой поступок причинит боль всем оставшимся. Например, моим друзьям.

— Тогда подумай над этим ещё, мой мальчик, — настаивал старший собеседник, всё крепче сжимая руку младшего. — Если в конце концов спасёшь Гермиону таким образом, как она сможет жить с мыслью, что ты умер из-за неё? Ты оставишь её с чувством вины за твою смерть, и, поверь, это тоже очень эгоистично.

— Но разве это не проявление высшей любви — отдать свою жизнь за того, кого любишь? — жалобно спросил Тео, убирая руку Слагхорна со своего предплечья, но задержав её в ладони. — Я люблю её (и не только я), и, когда наступит тот самый день, с ней всё окажется в порядке. Она не забудет обо мне и продолжит жить дальше. Снова полюбит. Того, кто показал мне, что такое любовь. А что касается меня... я ведь точно не смогу жить без неё. Просто не смогу, поэтому и не позволю себе упустить этот шанс. Не позволю. Пожалуйста, помогите мне.

Глубоко вздохнув, профессор Слизнорт сказал:

— Да, я помогу. Встретимся в гостинице Хогсмита послезавтра в девять утра. Приводи с собой помощника, потому что одному тебе не справиться, а я сразу смогу объяснить вам обоим все риски, связанные с заклинанием. Это должен быть кто-то, кому ты доверяешь. Ты упоминал мистера Забини, полагаю, его и приведёшь, правильно?

— Нет, — сказал Тео, — Я приведу не его, — и задумался.

Он не был уверен, кого приведет. Драко не подходил, так как собирался начать новую жизнь с Дафной. Эдриан тоже: ему нельзя было доверять, он не умел помалкивать. А значит, оставался только Маркус.

— Я возьму с собой Маркуса Флинта.

— Прекрасно, прекрасно. Мистер Флинт — это замечательный выбор, — сказал Слагхорн с грустной улыбкой. — Увидимся там, мой мальчик. А сейчас мне действительно пора идти: утром у меня много дел. Но сначала я поздравлю мистера Малфоя с днём рождения. И помни, ты можешь думать, что Гермиона не выживет без этого твоего поступка, но ваше восприятие одних и тех же вещей может быть совершенно разным. Твоя самая большая проблема заключается в том, что ты так и не осознал собственной ценности. Ты был замечательным мальчиком, который вырос и прекратился в замечательного мужчину. Береги себя. И, если передумаешь, пришли мне сову, хорошо?

— Благодарю вас, сэр. Я ценю ваши слова, но не передумаю, профессор, — заверил Тео, выходя следом за ним из аудитории.

Они направились в сторону бального зала вместе, и чем ближе подходили к двери, ведущей туда, тем ближе становились к немногочисленной толпе змеёнышей, которые, как оказалось, ждали минимум одного из них.

— Вот и он, — объявил Маркус стоящим рядом друзьям. — Я же говорил вам: один из домовиков сказал, что он в библиотеке с профессором Слагхорном.

Тео оглядел всю компанию и произнёс лишь одно слово:

— Гермиона?..

— Доверяет тебе достаточно для того, чтобы вернуться. Она ушла, чтобы подготовиться к следующему заданию из списка, — объяснил Маркус, кладя ладонь на спину Тео. — Блейз сказал, что ты выбежал из комнаты так быстро, словно от этого зависела твоя жизнь. Почему?

— Я должен был поговорить с профессором Слагхорном до его ухода, — признался Тео, пока отошедший от него профессор пожимал руку Драко.

Его место сразу же занял Блейз, который сказал:

— Продолжай в том же духе, приятель. Ты заставил нас всех неслабо поволноваться. Я устроил Гринрасс ад, потому что подумал, что она набросилась на тебя, ну, или что-то вроде этого дерьма, а потом Маркус устроил за это ад мне. Но наша маленькая кроха о тебе нисколько не беспокоилась.

— Нет, думаю, Дафна пыталась сделать как лучше, — возразил Тео и добавил: — И Гермиона нисколько не волновалась?

— Ты хотел, чтобы она пошла дальше. Чтобы вы могли приступить с следующему заданию, правильно? — спросил Блейз, чуть повысив голос. — Ну, она так и сделала. Отправилась в таунхаус. Она беспокоится, я сейчас серьёзно… она беспокоится… ждёт когда ты появишься. Так что уходи и ни о ком больше не волнуйся, — Блейз сделал ещё одни глоток того, что держал в руке.

— Верно, — кивнул Тео. — Мне лучше уйти, но, думаю, с тебя уже хватит.

Он забрал у Блейза напиток и протянул его Маркусу, который тут же передал его обратно Блейзу за спиной Тео. Тео заметил, что Слагхорн поздравил Драко и ушёл, поэтому подошёл к другу и обнял его за плечи.

— Малфой… С днём рождения, приятель!

— Спасибо, Нотт. Кстати, спасибо и за то, что отвлёк внимание от нас с Дафной. Все подняли такой шум, когда ты сбежал, как девчонка, — поддел Драко. — Забини и Грейнджер кричали тебе вслед, а потом чуть ли не по ведру слёз наплакали.

— Да я вроде как и не слышал. Просто мне надо было поговорить со Слагхорном до его ухода, — объяснил Тео загадочно. — И кстати, я тоже ухожу.

— Не попробовав торт? До объявления о помолвке? До вручения подарков? — Драко протянул руку, как будто прямо сейчас ожидал подарок.

Тео улыбнулся, пожал протянутую руку, затем склонился к другу и обнял его за талию, прошептал на ухо:

— С Днем рождения. Мой подарок — это то, что я люблю тебя. Живите счастливо с Дафной. Вы оба это заслужили.

Когда Тео отстранился, Драко с сердитым выражением лица схватил его за куртку посередине спины и снова притянул к себе. Затем хмуро спросил:

— Почему это звучит зловеще, словно грёбаная прощальная речь? Что ты снова натворил?

— Ничего, просто ухожу. Я устал, а на сегодняшний вечер у меня запланировано ещё одно из заданий нашей мисс Грейнджер, — Тео улыбнулся, но улыбка не казалась ни светлой, ни радостной. В ней не было эмоций.

С минуту Драко оценивающе рассматривал его, потом сказал:

— Я тебе не верю, но сейчас у меня нет времени, чтобы беспокоиться ещё и об этом. Мы поговорим завтра или послезавтра. И учти: это не предложение и не просьба, а приказ, — он снова обнял его, задержав в объятьях дольше, чем рассчитывал сначала, а потом сказал так, чтобы услышал только Тео: — Ты — мой самый лучший друг в целом мире, Нотт, и я очень люблю тебя, так что не делай глупостей. Потому что если сделаешь, то очень сильно меня расстроишь. И это мой подарок тебе, понимаешь?

А после практически оттолкнул Тео к Маркусу и Эдриану, развернулся, схватил за руку Дафну, стоящую у входа в бальный зал, и вместе с ней отошёл от остальных змеёнышей.

— Не хочешь поделиться с нами, что ты сказал Драко? — спросил Эдриан.

— Я поздравил его с днём рождения, — Тео вроде бы и солгал, а вроде и нет… он просто не сказал всего… всей правды.

— А ты и Слагхорн? Что у вас за дела? Ты убежал, словно от баньши, ни слова не сказав ни Грейнджер, ни Забини. Почему? — допытывался Пьюси.

— Эдриан, — начал Тео, подходя к их псевдо-лидеру и ласково похлопав его по щеке, — ты задаешь слишком много вопросов и влезаешь в слишком многие наши проблемы. На этот раз тебе надо оставить всё и всех в покое. Мне пора идти. Спокойной ночи, — затем, обратившись к Маркусу, попросил: — Мне необходимо увидеться с тобой завтра. Заскочи в районе двух, если удобно. Один, — наконец, повернулся к Блейзу и сказал: — И, несмотря ни на что, я действительно люблю тебя, — коснулся ладонью щеки Забини, мягко поцеловал в другую и, в очередной раз вынув хрустальный бокал из его руки, отдал его на этот раз Эдриану. — Я ухожу. Доброй ночи, джентльмены, и, как всегда, в соответствии с нашим девизом, я использую это выражение очень свободно, — он засмеялся и пошёл по коридору к точке аппарации.

Эдриан повернулся к Маркусу и спросил:

— Скажешь, зачем он хочет встретится с тобой завтра?

Пристально посмотрев ему в глаза, Маркус сказал:

— Пошёл на хрен, — после чего развернулся и направился в зал.

Блейз, не отрывая взгляда от того места, где только что стоял Тео, признался:

— Он собирается выполнить то, другое заклинание, о котором ему рассказал Слагхорн. Я это знаю. Просто всем нутром чую.

Эдриан выдохнул:

— Ты откуда об этом узнал?

Блейз вздохнул и опёрся плечом на стену.

— Ну, конечно же, он сам рассказал мне об этом. И взял с меня обещание не выдавать его тайну ни единой живой душе. К тебе это тоже относится, как я полагаю, но у меня такое ощущение, что ты уже обо всём и так знаешь.

— Ну, возможно, я и говорил об этом со Слагхорном, — не стал опровергать Эдриан. — Пожалуйста, скажи, что ты не обещал ему помочь, потому что для этого заклинания нужны два человека. И я предполагаю, — продолжал он саркастически, — ты всё же входишь в их число.

— Я пообещал ему, но не думаю, что это имеет значение, потому что у меня странное чувство, что он собирается кинуть меня в пользу Флинта.

Блейз забрал у Эдриана свой бокал (встревожив того ещё сильней) и одним глотком осушил его.

Пьюси предложил:

— Нам просто надо убедиться, что Флинт не согласится помогать ему.

Блейз рассмеялся презрительно, цинично.

— Последние дни Флинт очень близок к тому, чтобы избить тебя до кровавого месива, отсюда и его замечательное предложение «Валить на хрен». Так что я не уверен, что тебе удастся убедить его что-либо делать или не делать. Лучше позволь мне поговорить с ним, — он сунул Эдриану пустой бокал и вошёл в бальный зал.

Эдриан смотрел на его бокал в руке и задавался вопросом:

«Почему всё пошло не так?»



Вернувшись в свою квартирку на третьем этаже таунхауса Тео, Гермиона, одетая в джинсы, кроссовки и удобный коричневый свитер, изучала свой список. Она оказалась несколько потрясена тем, что на первой странице (с номерами от 1 до 16) осталось выполнить только пять заданий.

Тео сказал, что у него всё готово для выполнения одного из пунктов её списка сегодня, но вечер уже почти закончился, а сам он сбежал от неё, как от огня, так что Гермиона сомневалась, что сегодня удастся выполнить хоть какое-нибудь задание.

«Какое из оставшихся пяти пунктов он планировал выполнить?» — задалась она вопросом.

Это не мог быть номер один: «Воскресным днём поиграть с мальчишками в квиддич», потому что сегодня было не воскресенье, да и времени на игру в квиддич не было, так что она мысленно вычеркнула этот пункт. И даже почувствовала некоторое удовлетворение вычёркивая его, потому что ей не хотелось играть в квиддич сегодня вечером. А возможно и никогда.

Она спросила себя:

«Может быть как-нибудь «притвориться», что я играю в квиддич? Надо над этим подумать».

Оставался ещё номер три: «Сыграть в покер», но ей хотелось сделать это в джентльменском клубе. Гермиона оглядела свою квартирку.

«Она, определённо, не может сойти за джентльменский клуб, да и змеёныши всегда говорили друг другу, что они «точно не джентльмены».

Это не мог быть номер девять… «опубликовать один из моих стихов или рассказов»… или мог?..

Оставался ещё тринадцатый, но на самом-то деле, как Тео научит её быть анимагом? Как вообще хоть кто-то из змеёнышей сможет научить её быть анимагом? Никто из них не умел (насколько знала Гермиона) превращаться в животных, так что она сомневалась, что кто-нибудь из их числа мог помочь ей в этом вопросе. А это ведь тоже было то, что она действительно изо всех сил хотела сделать.

Сама Гермиона надеялась что это пункт «Научиться готовить какое-нибудь действительно вкусное французское блюдо, а затем разделить его с тем, кто важен для меня, в каком-нибудь романтичном месте». Потому что откровенно говоря, она была всё ещё голодна. Но решила стоически дотерпеть до обещанного сюрприза.

Раздался тихий стук в дверь означавший только одно: её ожидание закончилось. И теперь она собиралась выяснить, какое задание окажется выполнено сегодня.

— Входи, — сказала она тихо, хотя дверь после второго, более настойчивого стука уже начала открываться.

Это был Тео. Гермиона улыбнулась ему, и он ответил тем же.