2024-11-25

16

0

0

Я ставлю пустой поднос на барную стойку и, слегка прищурившись, гляжу на своего чертовски привлекательного жениха.

Мой жених. Эдвард – мой жених.

Прошло чуть больше месяца после того, как он сделал мне предложение, а у меня всё ещё кружится голова. Я часто ловлю себя на том, что рассматриваю этот мерцающий бриллиант, который изящно разместился на моей левой руке. Если не соблюдать осторожность, его блеск может просто ослепить. По правде говоря, он постоянно меня ослепляет… однажды я чуть не съехала с дороги, пока любовалась игрой солнечных лучей на его гранях.

В тот день я усвоила очень важное правило. Некоторые люди придерживаются принципа «не переписываться за рулём», а я, вероятно, настояла бы на том, что куда важнее «не глазеть за рулём на своё обручальное кольцо». Во имя всего святого, к украшению, что надето сейчас на мой безымянный палец, следовало выдавать инструкцию по технике безопасности, или что-то в этом роде!

Мы с Элис проводим онлайн-поиски места для свадьбы и уже свели их к выбору между Кюрасао и Ямайкой. Свадьба в Уикенд Дня Поминовения здесь просто невозможна. В это время в городе самый наплыв отдыхающих. Это слишком отвлекало бы нас с Эдвардом, и мы не сумели бы насладиться таким важным событием, всё время думая, всё ли в порядке в «Последнем Шансе» или в B&B. Мы оба согласились, что лучше просто уехать от всего этого, оставив бизнес на заслуживших доверие Эдварда и Джеймса сотрудников, и получить максимум удовольствия от нашего бракосочетания и медового месяца.

- На что? На что ты смотришь? – спрашиваю я, поскольку Эдвард медлит выполнять заказ и не сводит с меня загадочного взгляда.

Мой вопрос заглушают свист и радостные возгласы половины присутствующих в баре. Сегодня Воскресенье Супер Боула, и каждый болеет за свою команду, на сей раз это «GIANTS» и «Patriots». Эдвард – преданный фанат «GIANTS», к большому огорчению его брата, который всем сердцем болеет за «Eagles». Похоже, наше побережье достаточно далеко от Филадельфии, потому что здесь поровну болельщиков нью-йоркских и филадельфийских команд. И поскольку сегодня «Eagles» смотрят финальную игру Суперкубка сидя дома, на своих диванах (факт, о котором Эдвард с наслаждением упоминает при Джеймсе), вся семья Калленов поддерживает «GIANTS». Однако болельщиков «Patriots» здесь тоже целая толпа. За них примерно треть зала, а остальные две трети страстно желают победы ньюйоркцам. На Эдварде надета его футболка с принтом «Manning #10», мне он тоже купил такую, только розового цвета.

Ну, вы понимаете, просто ему нравится, когда я веду себя как девчонка…

Эдвард стоит за стойкой, открывая три бутылки «Rolling Rock», которые были в моём списке.

- Ну на чтоооо? – жалобно тяну я и даже топаю ногой… хоть он и не может увидеть этого.
Вместо ответа он молча выгибает бровь и качает головой со своей фирменной кривоватой улыбкой.
Поставив пиво на мой поднос, Эдвард нагибается ко мне. Я чувствую горячее соблазнительное дыхание на моей ключице, оно щекочет меня, когда он нежно касается влажными губами моей шеи, чуть ниже уха. Пока я пытаюсь взять себя в руки после этого сверхобольстительного манёвра, Эдвард шепчет горячим сексуальным голосом:
- Просто вспоминаю все позы, в которых поимел тебя в прошлый уикенд в B&B.

Волна дрожи, которую он неизменно у меня вызывает, проходит вверх и вниз по моей спине.

Это был тот ещё уикенд. Но сейчас не время и не место.

Я скрещиваю руки на груди:
- Это несправедливо, Каллен. Только не сегодня, когда мы оба работаем до закрытия и вероятно, добравшись до дома, уснём, даже не поцеловав друг друга на ночь, - я вспоминаю, что мне нужно взять ещё одну вазочку с арахисом для третьего столика и прохожу за стойку.

- Тогда, может быть, мне стоит поцеловать тебя сейчас – на всякий пожарный? – интересуется Эдвард, всё ещё источая желание.

Я хихикаю и качаю головой. Мне не хочется устраивать шоу для постоянных посетителей, но, возможно, в какой-то момент мы сумеем ненадолго ускользнуть в кабинет.

Решения, решения… Принять их намного легче, чем следовать им.

- Игнорируя твою сексуальную магию вуду, напоминаю тебе – ещё раз – что ты должен начать учить меня кулинарии, чтобы я могла освоить меню для B&B, - я смотрю на него глазами Бэмби, изо всех сил стараясь не выходить из образа.

Он ухмыляется:
- Что ж, если ты помнишь, именно этим мы и занимались в пятницу вечером, красавица, после чего «обновили» каждую комнату в «Четырёх морях», - он качает головой. – Ты слишком соблазнительна. Не думаю, что мне суждено преуспеть в преподавании кулинарии, - заканчивает он, пожимая плечами.

Я решаю играть в полную силу и наношу запрещённый удар: наклонившись, слегка покачиваю бёдрами прямо перед ним – мне же нужно взять из-под стойки пакет с… хм… орехами. И продолжаю говорить:
- Хорошо, ладно… я могу просто попросить Крэйга и Шона. У них всегда находится для меня время на кухне. Уверена, они более чем охот…

Эдвард обхватывает рукой моё лицо, прижимая ладонь к губам, и рычит:
- Лучше бы тебе НЕ заканчивать это предложение. Я вижу, как они на тебя смотрят. Ни в коем случае! Я твой тренер. И главный шеф-повар в данном случае, - его горячее дыхание снова у меня на шее, я чувствую, что вся покрываюсь мурашками, а он выпрямляется, увлекая меня за собой.

Бинго!

Я улыбаюсь под его пальцами, выпячиваю губы, чтобы нежно поцеловать его, а потом поворачиваюсь в его объятиях.

- Значит, договорились. B&B откроется в День Святого Валентина. Осталось меньше двух недель, малыш. Если я собираюсь стать там когда-нибудь важной птицей, нужно поторапливаться.

Он согласно кивает:
- Ты права, красавица, - и продолжает готовить «7 и 7», который тоже был в моем заказе. Закончив, оборачивается ко мне и обнимает за талию.

Я улыбаюсь и прислоняюсь к его груди, чтобы получить ещё один поцелуй:

- Спасибо. Просто не терпится оказаться на твоём… - я осматриваю его с ног до головы, словно он моя последняя трапеза перед казнью, - …попечении.

Он прикусывает щёки изнутри и посмеивается, пытаясь умерить сексуальное напряжение, которое я только что в нём всколыхнула. Кашлянув, он начинает говорить, его голос тихо рокочет:
- Хорошо… тренинг начнётся прямо завтра утром, детка. Всё свободное время мы будем проводить дома или в B&B, обучая тебя творить чудеса на кухне, годится?

Я сглатываю комок в горле и киваю, чувствуя эрекцию Эдварда возле моего живота. Думаю, он действительно намерен творить чудеса.

Вы не услышите моих жалоб!



Меня будит прикосновение лёгких как пёрышко пальцев. Мои руки засунуты под подушку, на которой счастливо покоится моя измученная голова. Не может быть, чтобы уже было пора вставать – разве мы не только что уснули после секса в честь победы нашей команды? Или точнее было бы сказать «сексов»?.

Вчера вечером Эдвард был вне себя от восторга, когда «GIANTS» стали чемпионами. И хотя эта команда, вероятно, уехала домой, увозя вожделенный трофей, я совершенно уверена, что наше празднование их победы дома после закрытия бара, тоже было достойно какого-нибудь кубка. Эдвард был ненасытен – держа меня на руках, он с таким энтузиазмом вбивался в меня в душе, словно это была наша последняя ночь. И атаковал меня снова, как только мы упали в постель, но не раньше, чем зарылся лицом между моих бёдер и сделал все, чтобы я запросила пощады.

Надеюсь, «GIANTS» попадут в плей-офф и на будущий год… просто к слову.

Окончательно просыпаясь, я чувствую, как щетинистые поцелуи смещаются от моей поясницы всё ниже и ниже… начинаю извиваться, и мой жених посмеивается, его горячее дыхание щекочет мне кожу. Так он вынудит меня снова наброситься на него.

Я вздыхаю, готовая перевернуться на спину, чтобы принять его приглашение… То есть если надо, значит надо!

- ЭЙ! – кричу я, когда он внезапно сдёргивает тёплые одеяла с моего обнажённого тела. – Что ты делаешь? Февраль на дворе, а мы живём у океана, сумасшедший мальчишка!

Эдвард имеет наглость улыбнуться, затем, прошагав к комоду, натягивает боксеры и тренировочные брюки и объявляет:
- Проснись и пой, красавица! Первый урок начнётся, как только будет готов кофе. Увидимся внизу! – он подмигивает и выходит.

И вот она я: одна в постели… обнажённая и… влажная… ну очень влажная. Другими словами, ни с чем.

Я прищуриваюсь, глядя на опустевший дверной проём.

Думаешь, ты меня перехитрил, коттеджный мальчик? Теперь мой ход, и я не намерена играть честно.



- Хорошо! Я готова! – войдя на кухню, я достаю из шкафчика две кофейные кружки. Со стуком поставив их на стол, поворачиваюсь к холодильнику и беру оттуда ореховые сливки. Кофеварка ещё жужжит, поэтому я подхожу и жду, пока последние капли окажутся в колбе.

Я сознательно избегаю встречаться взглядом с Эдвардом. Он молчит, если не считать резкого шипения, которое я услышала, входя. Я практически уверена, что парализовала его с помощью своего последнего приобретения в «Victoria’s Secret». Комбинация из голубого атласа и кружева, едва прикрывающая ягодицы, на которых сейчас нет трусиков. С тех пор как ещё летом он признался мне, что бельё – это его его слабое место, я постаралась посетить все мыслимые магазины белья на острове и в ближайших торговых центрах. Кроме того, я проштудировала множество каталогов и сделала уйму покупок онлайн.

О, теперь у меня целый арсенал. И всю эту мощь я готова обратить против Эдварда из-за трюка, который он только что проделал в спальне.

- Белла, - говорит он, наконец собравшись с силами, - детка, как ты можешь ожидать, что я буду учить тебя, если ты так выглядишь? Мы ничего не сумеем сделать.

- Что? О чём ты говоришь? – у меня хватает самообладания изображать наивность.

- В каком смысле «что»… ты же знаешь, что все эти крошечные штучки на твоем теле не дадут мне сосредоточиться.

Я качаю головой и приподнимаю кружево на бедре:
- Вот это старьё? – Господь поразит меня молнией. – Да ладно, с тобой всё будет хорошо. Я не хотела пачкать одежду и понимала, что мы включим духовку, плиту и даже фритюрницу, - я беру колбу из кофеварки и наливаю кофе в наши кружки. – Мне показалось разумным надеть что-нибудь полегче, чтобы не вспотеть и не перегреться.

- Ну, меня-то ты уже перегрела! – раздражённо фыркает он, складывая на груди мускулистые руки.

- Что ж, разве это не по твоей собственной вине? Ты мог бы взять меня наверху, Каллен… но только раздразнил и покинул! Поэтому теперь тебе придётся просто держать его в штанах, пока мы не закончим наш урок! – я улыбаюсь с невинностью серийного убийцы и подаю ему дымящуюся кружку.

Эдвард неохотно принимает её. Он знает, что я права, но я вижу, что колёсики в его голове работают с перегрузкой – он явно что-то замышляет.

- Хочешь, сделаем это интереснее? – предлагает он с ухмылкой, отхлебнув кофе и опуская кружку.

Я приподнимаю брови, пытаясь не терять голову, глядя, как он облизывает губы, наслаждаясь вкусом своего «Joe».

- Как это?

- Ну, будем работать вместе, как можно более усердно, и держать руки при себе. Сосредоточимся на выпечке и готовке… никаких проделок, - с вызовом предлагает он.

Я поджимаю губы и постукиваю по ним указательным пальцем. Приходится признать, меня охватывает азарт.
- И как мы определим, кто победил, а кто проиграл? Я имею в виду, ведь мы на что-то поспорим?

Он окидывает взглядом помещение, предположительно отыскивая лучшую ставку, но потом качает головой:
- Не-а, никакого пари. Только удовлетворение от осознания собственной выдержки. Что скажешь?

Я наклоняю голову к плечу. О, я знаю, что выиграю это состязание. Вышеупомянутый арсенал белья практически гарантирует это.
- Ваше предложение принимается, сэр! – я тянусь к нему для рукопожатия, но останавливаюсь на полпути: - Хотя… одно уточнение: в любви и на войне все средства хороши?

На его лице вспыхивает восхитительная улыбка, которая убивает меня наповал. В очередной раз.
- Конечно, красавица.

Пытаясь удержаться от иронической усмешки, я протягиваю руку:
- Тогда согласна!

Мы обмениваемся крепким рукопожатием, а когда я пытаюсь убрать руку, Эдвард не сразу отпускает её и, как бы невзначай, медленно проводит пальцами вдоль моей ладони. Движение его мизинца немедленно вызывает волну мурашек, и я понимаю, что должна приготовиться к жёсткой борьбе, поскольку он явно настроен на победу.



Эдвард

- Вот, попробуй, как это на вкус? – она протягивает мне деревянную ложку, полную маринада – приправленного и уваренного до совершенства.

- Мммм… Закачаешься, детка! С этим ты наловчилась, засчитано. Ладно, а теперь давай придадим вкус твоему соусу аррабиата, - говорю я, указывая на кастрюльку с соусом, стоящую на задней горелке. Всё это утро я только инструктировал Беллу, слава Богу, без физического контакта, потому что сейчас я, разумеется, просто умираю.

Эта девушка…

Она убивает меня. Наш урок кулинарии длится меньше трёх часов, и за это время мне уже дважды пришлось выходить, чтобы получить облегчение в ванной.

Эти вздохи.

Эти потягивания.

Эти протискивания между мной и кухонным столом, когда она хочет достать что-нибудь.

Она могла бы просто вежливо попросить это, но неееет!

И, Боже правый, когда я увидел, как она, наклонившись, ищет что-то в нижних ящиках шкафа, а на ней нет даже чёртовых трусиков! Я расплескал кипящий томатный соус, потому что совершенно погряз в похотливых мыслях. Эта девчонка знала, что делала, когда принимала мой вызов.

Я же, напротив, пожимая ей руку, как-то упустил из виду возможную мучительную неудовлетворённость или даже угрозу повреждения некоторых частей моего организма от слишком интенсивной мастурбации.

Предложив мне ложку соуса, Белла спрашивает:
- Ну? Что можно сделать с этим?

Я смотрю на неё, смакуя и изучая вкус и аромат. Надо бы придать остроты.

- Недостаточно страстно. Нужно добавить немного пикантности.

Белла смотрит на меня, приоткрыв рот.

И тут же подбоченивается:
- Ты хочешь сказать, что я кажусь тебе недостаточно страстной или пикантной? – поддевает она меня, изгибая бровь, и тянется к специям.

Я усмехаюсь и поднимаю руки в знак капитуляции:
- Нет, детка. Ты безусловно очень страстная и пикантная. Но что касается этой кастрюльки с соусом… не помешало бы добавить перчика.

Она высыпает в соус ещё половину чайной ложки кайенского перца.

- Можно? – спрашиваю я, начиная помешивать в кастрюльке деревянной ложкой. Потом подношу её к губам и пробую.

Идеально.

- Вот, - я протягиваю ей ложку соуса, и Белла осторожно обхватывает краешек губами, не сводя с меня взгляда.

- Мммм, - стонет она, закатывая глаза от удовольствия. И внезапно, в бессчётный раз за это утро, я чувствую свою воспрянувшую эрекцию. – Ты прав. Ты главный шеф-повар. Феноменально вкусно, - говорит она, облизывая губы и касаясь большим пальцем уголка рта, чтобы убедиться, что он чистый.

Я шумно выдыхаю. Этот поединок может оказаться крупной ошибкой. Она держится как ни в чём не бывало, а я вот-вот рухну, как карточный домик.

Твою мать!

Я обхватываю её за талию, легко поднимаю и усаживаю голой попкой на стол.

Переведя дыхание после моего внезапного нападения, Белла лукаво улыбается. Я резко наклоняюсь к её рту, а она избегает поцелуя, запрокидывая голову.

- Ах, ах, аххх! – она пытается оттолкнуть меня, упираясь руками мне в грудь. – Ты готов объявить утреннюю сессию закрытой, а меня – победителем? – спрашивает она, потрясённо приподнимая брови.

Я бедром развожу её ноги и храбро касаюсь ладонью её намокшего входа. Осторожно погружаю в неё два пальца, и она возбуждённо ахает, ресницы её трепещут.

- Думаю, можно смело сказать, что после этого мы оба будем победителями, не так ли? – бормочу я и начинаю ритмично двигать пальцами, одновременно поглаживая её чувствительный комочек и втягивая в рот мочку её ушка.

Она сглатывает и немилосердно впивается пальцами в мои плечи.
- Мммхммм, - стонет она, быстро кивая.

Я быстро довожу её до грани оргазма, но потом вынимаю пальцы и облизываю их дочиста. Она тяжело дышит, а я приспускаю резинку штанов, чтобы освободить свой член, готовый к атаке.

Подсунув руки под её попку, я сдвигаю Беллу к самому краю стола и вынуждаю лечь на спину, после чего нацеливаюсь и вхожу одним плавным движением.

- АХХХХХ! – кричит она, выгибая спину на холодном граните, а я сжимаю её бёдра и начинаю энергичные движения. С каждым толчком бретельки её рубашки всё провокационнее сползают с плеч, обнажая левую грудь, а потом и правую. Напряжённые соски зовут меня… искушают. Всё сильнее возбуждаясь, я смотрю, как вздымается грудь Беллы, рельефные полоски её рёбер под слегка загорелой тонкой кожей напоминают рябь на воде.

Я сосредоточиваю внимание на своих ощущениях.
- Господи… чёрт… Белла! – мои бёдра движутся всё быстрее, слышны только наши стоны и звуки соприкасающихся тел. Это так хорошо. Так чертовски хорошо. - Проклятье, Белла… кончаю… я кончаю.

В ответ она что-то бормочет. Кажется, не возражает, потому что я чувствую, как она начинает напрягаться, слегка смыкая бёдра, и замирает, поглощённая наслаждением. Наверное, вся сексуальная неудовлетворённость этого утра приводит к тому, что это свободное падение наступает для нас обоих быстрее, чем обычно.

Не думаю, что сейчас нам это хоть сколько-нибудь важно. Мы оба достигаем пика, и я бессильно падаю грудью на её нежный, покрытый атласом живот.

Через несколько секунд, всё ещё тяжело дыша, я скольжу ладонями вверх по её телу, приподнимая подол рубашки, чтобы получить доступ к коже. Мне нравится видеть Беллу обнажённой… но эта быстрая проделка на кухне просто не дала времени на раздевание. И всё равно… мне нужны мои поцелуи в животик. Она чертовски аппетитная… каждый её дюйм.

Отдав дань её безупречной коже, я нахожу в себе силы выпрямиться и поправляю брюки. Белла тянется ко мне, без слов прося помочь ей подняться. Когда мы оказываемся лицом к лицу, я целую её. Наши губы и языки неразлучны, я зарываюсь пальцами в её волосы и, прежде чем отстраниться, ещё раз целую её напоследок.

- Я люблю тебя, Белла… Каллен, - добавляю я с хитрой усмешкой.

При звуках этой фамилии её лицо озаряется улыбкой:
- Уже скоро, - и она хихикает.

- Недостаточно скоро.



На чём я остановился?

Это всё из-за секса с моей невестой. Она делает меня рассеянным. Ох, кого я обманываю? Для этого даже не нужен секс. Вчера утром она появилась в этом кружевном неглиже – и я понял, что влип.

После нашей шалости на кухонном столе мы объявили, что эмбарго на секс снято. Решили приготовить какую-нибудь пасту, чтобы было с чем использовать все эти соусы, которым я научил Беллу, и у нас весь остаток дня функционировал прямо-таки паста-бар.

Это тоже было неплохо. Говорят, перед трудным днём, требующим выносливости, полезно загрузиться углеводами.

Не знаю, правда, какой именно выносливости это пойдёт на пользу – поварской, когда приходится целый день горбатиться над плитой, или сексуальной… правда, похоже на то, что сегодня мне опять предстоят частые визиты в ванную. Уже почти полдень, потому что мы поздно уснули, а проснувшись, провели много времени в душе. И хотя я рассчитывал, что после этого моего самообладания хватит на весь оставшийся день, думаю, моим надеждам конец, потому что она только что вошла на кухню в бикини.

- Что ты делаешь? – спрашиваю я, ошеломлённо глядя на неё, одетую в почти ничего не прикрывающий чёрный раздельный купальник.

- Я подумала, что предстоит ещё один день кухонной гимнастики. И пытаюсь сократить стирку! – она хихикает, когда я хватаю её за талию и нападаю на её шею с поцелуями и игривыми покусываниями.

- Ты чёртова мошенница и знаешь это! – скулю я и отстраняюсь.

Мне снова пора в ванную.

Когда, завершив важное дело наверху, я возвращаюсь на кухню и озираюсь, думая о том, что планировал на сегодня до того, как меня так жестоко сбили с делового настроя.

Заметив электрофритюрницу, я вспоминаю.
- Иди сюда, ты. Время замесить немного теста для кальцоне и стромболи.

Она подходит ко мне, улыбаясь:
- Уже вернулся из ванной?

Вместо ответа на ёё колкость я изгибаю бровь, беру Беллу за руку и ставлю её между собой и кухонным столом, лицом к комку сырого теста:
- Итак, первым делом муку на стол.

Она погружает ладонь в маленькую чашку с мукой и посыпает ею рабочую поверхность:
- Готово.

Всё ещё стоя позади неё, я тянусь за шариком из теста и поручаю Белле обвалять его в муке, после чего приступить к раскатыванию.

При каждом движении скалкой от себя Белла издаёт хрипловатый стон, а её роскошная попка оттопыривается, упираясь мне в бёдра.

- Помочь тебе немножко, детка? – шепчу я ей на ушко, пытаясь проделать хоть небольшую брешь в её самообладании. Приходится признать, она побеждает меня по части борьбы с сексуальным влечением. Ведёт себя так, словно справляется с ним одной левой, а я просто тону!

- Да, пожалуйста, - стонет она умоляюще, ведь раскатанное ею тесто прибавило в диаметре всего дюйма четыре по сравнению с исходным размером. Она прижимается попкой к моим бёдрам и смотрит на меня, обернувшись, чтобы встретиться со мной взглядом.

О, неужееели?

Я расцениваю это как открытое приглашение. Быстро развязываю одну сторону её трусиков и стягиваю их вниз, как и свои шорты. Я знаю, какая она влажная в ожидании меня, поэтому провожу членом у неё между ног, чтобы смочить его. Она ещё сильнее прижимается ко мне, принимая более удобную позу и упираясь в край стола руками.

Согнув колени, я плавно вхожу в неё и издаю громкий стон от избытка ощущений. Она вздыхает, запрокидывая голову, а я веду ладонью вверх по её гладкой спине и кладу руку ей на плечо, чтобы получить больше контроля над нашими движениями. Я удерживаю медленный и постоянный темп, добиваясь максимального наслаждения для нас обоих, потом обхватываю узкую талию Беллы и, опустив руку между ее бёдер, начинаю играть с её чувствительным комочком плоти, предварительно увлажнив пальцы там, где мы соединены.

- Боже… омой… охх… - бессвязно выкрикивает Белла, и я чувствую, как внутри вокруг меня всё напрягается и пульсирует. Я толкаю её плечи немного вперёд и делаю маленький шаг назад, чтобы изменить угол, соединиться с ней ещё теснее… ммммм… вот оно. Ещё два… три длинных движения – и я тоже достигаю освобождения.

Господи. Каждый раз… каждый раз секс с этой девушкой – просто какое-то чёртово потрясение.

Я наклоняюсь вперёд и целую её спину. Потом отстраняюсь, и мы, прихватив в прачечной несколько полотенец, идём к лестнице.

Пора принять ещё один душ.

Чистые и по-прежнему полураздетые, мы возвращаемся на кухню – к столу, где полчаса назад оставили тесто. Не успеваю я взять его в руки, чтобы размять и сделать более пластичным, раздаётся звонок моего телефона, а мобильник Беллы сигналит о полученном текстовом сообщении.

- Ну и ну. Кажется, мы популярны. Нас разыскивают одновременно! – хихикает она.

Увидев на дисплее фото Джеймса, я принимаю вызов и в тот же момент замечаю, что Белла хмурит брови, читая СМС.

- Что случилось, Джей?

«Дружище! Сейчас же включи чёртов телевизор! – он говорит взволнованно и сердито. Я поворачиваюсь к Белле и вижу, что она уже тянется за пультом, лежащим на кофейном столике. – Шестой канал, двенадцатичасовые новости».

Хохотнув, я отвечаю:
- Белла уже, кажется, там. Что происходит? – я открываю холодильник, чтобы взять пару бутылок воды – попить перед тем, как мы вернёмся к нашему уроку.

- НИЧЕГО СЕБЕ! – доносится до меня из гостиной. Захлопнув дверцу холодильника, я бегу к Белле и поворачиваюсь к телевизору, как раз когда Джеймс говорит: «Это о Брасуэллах. Похоже Джек первоклассно облажался!»

Я чувствую, как мои глаза изумлённо округляются при виде сцены, разворачивающейся на телеэкране.
- Джеймс…

«Да, да! Перезвони мне потом, я тоже хочу посмотреть!» - он разъединяется, а я, упав на диван в ошеломлённом молчании, прибавляю звук, в то время, как репортёр начинает:

«Шокирующие новости получены сегодня с Лонг-Бич Айленд, Нью-Джерси. Видный местный бизнесмен был уличён в причастности к нескольким случаям поджогов в Калифорнии. Произошедший две недели назад на Уилшир-бульваре пожар, который повредил ряд магазинов и частных офисов, явно начался в бездействующем ресторане, выставленном на продажу почти полгода назад. К сожалению, очень серьёзно пострадал один из пожарных, боровшихся с огнём, сейчас этот человек находится в реанимации. Нам сообщили, что владельца ресторана, в котором начался пожар, мистера Джека Брасуэлла из Харви-Седарс, Нью Джерси, обвиняют в том, что он заказал этот поджог. Его заподозрили не сразу, но, по-видимому, задержанные по горячим следам лица начали сотрудничать с властями и дали показания против мистера Брасуэлла. Он арестован в Нью-Джерси и будет экстрадирован в Калифорнию, где ему предъявят обвинения по нескольким статьям: заговор с целью совершения поджога с отягчающими обстоятельствами, поджог с отягчающими обстоятельствами, заговор с целью незаконного получения страховых выплат и мошенничество со страховкой. Если его признают виновным, каждое обвинение в поджоге обойдётся ему в десять лет тюрьмы и до ста пятидесяти тысяч долларов штрафа. За каждый случай страхового мошенничества полагается пять лет тюремного заключения и штраф пятнадцать тысяч долларов. Финансовые санкции могут резко возрасти, если сторона обвинения докажет, что мистер Брасуэлл получил выгоду от этого пожара. Съёмочная группа «Новостей» присутствовала при взятии обвиняемого под стражу этим утром в Сёрф-Сити, но он отказался от комментариев».

Мой рот всё ещё открыт от изумления, когда я оглядываюсь, чтобы увидеть реакцию Беллы.
- Чёрт возьми! – вот и всё, что приходит мне на ум в этот момент.

Белла длинно выдыхает и кивает, поворачиваясь ко мне.
- Даа… То есть… как ты думаешь, он способен на такое?

Чуть было не пожав плечами, я снова опускаю их. Это Джек Брасуэлл. Тот самый мерзавец, который пытался купить меня, моего брата, Тори и бог-знает-кого-ещё в своей жизни.

Всё ещё потрясённый, я несколько раз киваю:
- Да, наверное, способен. Держу пари, он сделал это. Вероятно, чертовски долго не мог продать ресторан и дом, а потом решил сделать деньги с помощью того, что он умеет лучше всего – мошенничества, - я качаю головой и тихо смеюсь. – Это же его стиль, правильно? Я имею в виду, он пытался купить меня, купить моё будущее… он терпеть не может признавать поражение – все должно идти или как он хочет, или никак. И когда по его желанию не получается, он прёт напролом, не думая о последствиях. Но на этот раз его поймали.

- Господи, - шепчет Белла, округлив глаза. – То есть летом он действительно казался безрассудным… но нарушить подобным образом закон? И теперь кто-то может умереть из-за этого?

Я тру ладонями лицо, пытаясь дать разумное объяснение необъяснимому. Но у меня явно не получается.
- Ему наплевать, детка. Если люди стоят у него на пути… он просто убирает их с дороги.

Взяв пульт, я выключаю телевизор. Я хотел бы сказать, что удивлён, но на самом деле не слишком. Невозможно достичь того положения и влияния, которых достиг Джек, не зная, как работает система, а если это не помогает, он просто прогибает её под свои нужды. Он всегда был засранцем, и это в конце концов обернулось против него. Я задаюсь вопросом, были ли втянуты во всё это Тори и Ирина, но после недолгого раздумья, с отвращением качаю головой.

Это больше не моя проблема. Этот поезд ушёл уже больше семи месяцев назад, и я никогда не оглядывался назад… ни на минуту.

Я встаю с дивана, а Белла смотрит на меня с ожиданием. Подавая ей руку, я говорю:
- Пора снова за работу. Здесь нет ничего интересного.

Она принимает мою руку и задумчиво улыбается. Я привлекаю её к себе и глубоко вздыхаю. Сейчас в моих объятиях именно та, что должна в них находиться.



В настоящий момент у нас готовится три вида стромболи. Первая – из теста с добавлением пряностей, а в начинку входят пепперони и моцарелла. Ещё две – из обычного теста: одна с генуэзской салями, сыром проволоне и нарезанным обжаренным красным перцем, а другая с ветчиной и швейцарским сыром. У меня разыгрывается зверский аппетит, потому что запах от всего этого просто фантастический.

Белла в конце концов овладела искусством раскатывания теста до нужных размеров. Когда мы вместе толкали скалку во все стороны и мне при этом приходилось утыкаться носом в шею Беллы, она хихикала. Щекотка, облизывание и прикусывание были занятным бонусом. Потом мы начинили рулеты, и скоро они будут совершенно готовы.

- Ладно, босс, что теперь? – она ставит передо мной блюдо нарезанной ломтиками деликатесной ветчины из индейки, а я смешиваю рикотту, кубики моцареллы, чеснок и орегано для кальцоне. Потом беру вилку и, набрав немного начинки (надеюсь, очень вкусной), подношу ко рту Беллы.

- Открой.

Вначале, разумеется, она обольстительно улыбается мне, и только после этого повинуется.
- Омойбог, - бормочет она с набитым ртом. – Потрясающе.

Я улыбаюсь и киваю.
- Хорошо. Значит, мы сделали всё правильно. Можешь выложить это в ветчину? - Она берёт тарелку и начинает добавлять её содержимое к кусочкам мяса, а я продолжаю перемешивать начинку в миске.

- Достаточно, - я отрезаю часть раскатанного теста и кладу на середину примерно четверть чашки готовой смеси. – А теперь заверни его и прищипни края, стараясь, чтобы начинка была запечатана наглухо! Мы же не хотим, чтобы этот божественный сыр вытек в масло.

Белла старательно выполняет мои указания, и её первая пицца кальцоне выглядит прекрасно. Кивнув головой в сторону разогретого масла, я продолжаю:
- Ну а сейчас возьми вон ту металлическую ложку и осторожно опусти кальцоне во фритюр. Когда боковые части станут золотистыми, ты аккуратно перевернёшь её и она поджарится с другой стороны. Если мы сделаем это правильно, тесто получится хрустящим, а начинка с рикоттой – мягкой и фантастически вкусной.

Через несколько минут Белла успешно вынимает из кипящего масла свою первую кальцоне. И вскоре, набив руку, поджаривает по четыре штуки сразу, именно столько удобно помещается в электрическую сковороду.

- Что у нас на очереди на завтра и на остаток недели? – спрашивает Белла, переворачивая кальцоне.

- Блюда для завтрака и сладкое. Маффины, хлебцы, пара кассеролей, киши, пироги… как тебе это?

Она улыбается:
- Замечательно, - и после короткого раздумья добавляет: – Спасибо, милый, твои уроки в последние два дня… время, которое ты на меня потратил… это потрясающе.

- Это было потрясающе… и продолжится так же… - я замолкаю, но мы оба знаем, как много значим друг для друга.

Ещё несколько минут я наблюдаю, как сосредоточенно Белла занимается приготовлением кальцоне.

Моя красавица. И я собираюсь провести с ней всю оставшуюся жизнь.

Пока она наслаждается своими первыми опытами в искусстве создания домашних кальцоне, я вытаскиваю из духовки готовые стромболи, которые дразнят своими ароматами – просто слюнки текут. Окинув взглядом кухню, не могу удержаться от смеха, увидев, какое чрезмерное количество еды мы приготовили. Я решаю отрезать по несколько кусочков от каждого блюда, чтобы Белла могла попробовать их все, а потом заворачиваю всё остальное в полиэтиленовую плёнку и в фольгу.

- Эй, детка, когда ты закончишь, давай отвезём это в бар и угостим сотрудников… посетителей… кого угодно. У нас наготовлено на целую армию.

Оценив количество расставленных повсюду для охлаждения блюд, Белла замирает с округлившимися от изумления глазами, а потом начинает хохотать.
- Да, нам лучше бы убрать отсюда всю эту еду! Если мы оставим её себе, нам придётся питаться этим ещё долгие годы. К тому же почему бы не похвастаться, какую вкуснятину могут сотворить умелые руки моего мужчины! – она игриво покачивает бровями.

Ну… наверное, поездка в «Последний шанс» может немного подождать… а моя девочка не может.

По времени всё получается просто идеально – пока она вынимает последнюю кальцоне и кладёт её на бумажное полотенце, чтобы впиталось лишнее масло, я открываю холодильник и достаю оттуда взбитые сливки, шоколадный сироп Херши, карамельный соус и кондитерские украшения. Потом устремляюсь к морозильнику.

Время десерта.

- Так, что это у тебя там, коттеджный мальчик? – спрашивает Белла, подкрадываясь ко мне, а я стою, прислонившись к холодильнику с улыбкой до ушей.

- Я понял, что мы усердно работали, сфокусировавшись только на главных блюдах, к тому же эти кальцоне слишком горячие, чтобы наши друзья могли насладиться ими прямо сейчас, поэтому давай чуть-чуть подождём. Настало время сладкоежек, - я поворачиваю её к рабочему столу, где уже расставлен широкий ассортимент мороженого. – Мне ужасно хочется бананово-белловый сплит, - шепчу я, притягивая Беллу к себе и проводя носом по её щеке. И чувствую, как она дрожит в ответ на мои слова.

- Хммм, - удовлетворённо вздыхает она. – Теперь, когда ты об этом упомянул, я, пожалуй, попробовала бы сахарную трубочку «Коттеджный Мальчик», - она поворачивает ко мне голову, и я вижу, как сексуально блестят её глаза. – Кому нужно кафе-мороженое, если у нас здесь есть идеальная гранитная плита? – спрашивает она, шлёпая ладонями по столешнице.

Я улыбаюсь и веду её к столу, держа за талию и на ходу развязывая тесёмки её бикини.

- Вы будете кушать первой, миледи. Добро пожаловать в Мороженицу Каллена… сливки в подарок, - я подмигиваю, - …прямо сейчас! – и запрыгиваю на стол, избавившись с помощью Беллы от шортов.

Она встряхивает баллон со сливками, потом наносит их на моё уже напрягшееся достоинство, а я тем временем заканчиваю развязывать верх её бикини.

Обнажённая, ошеломляющая и совсем моя, она встаёт возле моих ног и опускает на меня свой ротик. Потом пускает в ход язык и слизывает внушительное количество сливок.

- Но в моей сахарной трубочке кое-чего не хватает, - бормочет она, а у меня закатываются глаза от удовольствия, ведь её язычок уже проделывает акробатические трюки с моим членом, покрытым взбитыми сливками.

- Че… чего не хватает, детка? – удаётся простонать мне сквозь сексуальную эйфорию… удивительно, как я вообще смог в этот момент выговорить хоть что-то, но, открыв глаза, я сосредотачиваюсь на том, что собирается сказать Белла.

Она смотрит снизу вверх, втягивая меня в рот, а потом с причмокиванием выпуская из губ:
- Вишенок, разумеется. Я хочу три мои дополнительные вишенки.

~~~~~L~A~S~T~C~A~L~L~~~~~