♦ Глава 7.1. Invenio* ♦

♫ Плейлист: ♫

♫ Jack Penate – Everything Is New ♫
♫ Patterns – Band Of Skulls ♫
♫ Jason Mraz – Details In the Fabric ♫
♫ Tom Waits – New Coat of Paint ♫
♫ Kings Of Leon – Head To Toe ♫
♫ O.A.R. – The Fallout ♫

Изабелла

- О, черт! – выругалась Белла, когда горячий кофе пролился на шелковую блузку от Веры Вонг.
- Доброе утро? – Розали выглянула из-за угла офиса ее подруги, по-видимому, в восторге от вида Изабеллы, яростно пытающейся очистить, насколько возможно, пятна от пролитого утреннего кофе, прежде чем он полностью разрушит ее дорогую блузку.
Изабелла закатила глаза и жестом указала Розали зайти к ней в кабинет.

- Черт, нет. Я здесь с половины седьмого, пытаюсь найти какое-то преимущество в деле моего нового любимого клиента, прежде чем все мои другие дела свалятся на обочину, и я лишусь звания адвоката.
- И почему ты так расстроилась?
- Это, - Изабелла указала на конверт без опознавательных знаков своей подруге и коллеге. – Результаты аутопсии и свидетельство смерти пришли в конце вчерашнего дня.
- Асфиксия от удушения. Ладно. Мы знали это и раньше. Так в чем проблема?

- Проблема в том, что я обдумывала это на протяжении двух часов и не смогла найти никаких дыр. Почему это не может быть легким? Как, например, «Привет, я дыра! Посмотри на меня!» - Изабелла почти прорычала в отчаянье, а Розали засмеялась.

- За это нам и платят большие бабки. – Она просматривала бумаги на наличие неуловимых дыр в деле Эдварда Каллена, которое сейчас было настоящей тикающей бомбой для ее лучшей подруги. – Результаты крови относительно нормальны; повышенное ХГЧ** … все остальное ты уже знаешь.

Изабелла вздохнула и наклонилась над своим столом на локтях, смотря задумчиво на Розали.
- Вскрытие Тани не так уж беспокоит меня. Тут уже ничего не изменить, и это было довольно очевидно с самого начала, в насколько печальной форме она была, не так ли? – Она подождала, пока Розали кивнет в знак согласия. – Так что, это не то, что беспокоит меня. Посмотри последнюю страницу.

Розали перевернула на последнюю страницу, изучив ее, прежде чем на ее лбу появилась морщинка замешательства.
- Это образец крови Эдварда. Кажется, ничего необычного.
- Верно. Ничего, кажется, необычного нет.
Роуз выгнула бровь от удивления.

- Подожди. Ты ведь не намекаешь на то, что полиция Сиэтла подпортила результаты, чтобы они подходили под их собственную легенду, ведь нет?
Изабелла пожала плечами.
- Они попытались уже провернуть что-то подобное в прошлый раз. Так почему бы не повернуть все в свою пользу и сейчас?
Колебания Розали были отчетливо написаны на ее лице.

- Испорчены, может быть. Но всегда есть место для ошибки. Например, тест сделали с опозданием. Но сознательно искажать результаты расследования, лишь бы сгенерировать хорошую реакцию у прессы? Ты притягиваешь за уши.
Изабелла откинула голову на спинку кресла и тяжело вздохнула.

- Я знаю. Я просто хватаюсь за соломинку. Ты помнишь показания Эдварда. Он сказал… - Изабелла наклонилась вперед и быстро пролистала папку с желтой бумагой, прежде чем нашла ту, которую хотела. – «Затем все начало становиться нечетким». Вначале боль в голове, а затем и общая путанность.
Розали пожевала щеку изнутри, глубоко задумавшись.

- Ладно, я поняла тебя. Очевидно, что это подозрительно. Но результаты здесь верны; нет ничего, что указывало бы на любые наркотики в крови Эдварда, которые можно было бы определить.
- Я знаю… и вот это меня и расстраивает. – Изабелла потерла виски пальцами.
- Ладно. Сделай перерыв и посмотри потом еще раз. Как дела с Эдвардом? Вы, ребята, уже занимаетесь сексом и делаете детишек?

- Едва ли. Он горячий и холодный. В одно мгновение он вроде как оттаивает ко мне, а в следующее уже закрывается, как моллюск. Это очень раздражает.
- Два шага вперед и один назад, да?
- Именно. И это не в стиле «Противоположности притягиваются» Полы Абдул. Конечно, когда я попросила его согласиться на тест на отцовство, это совсем никак не помогло мне повысить свою популярность у него.

- Он отказался?
- Категорически. Практически уложил меня на лопатки в этом вопросе.
- Дай угадаю. На репутацию Тани уже брошена тень, а его сомнения касательно отцовства только еще больше очернят ее репутацию. Он должен играть мученика и отважно защищать честь своей умершей девушки, идя самоотверженно в тюрьму без какого-либо чувства самосохранения?
- Довольно точно.

- Чертов мужчина, - усмехнулась Розали.
- Не знаю. Мне кажется, в какой-то момент я сломала его оборону, Роуз. Я знаю, тест на отцовство не изменит обвинения в убийстве при отягощающих обстоятельствах первой степени. Но может быть, просто может быть, если Эдвард выяснит, что он не отец, это поможет его делу.

- Или навредит ему. Предоставив ему чертов мотив, ты так не думаешь?
- Но это также даст чертов мотив и кому-то еще.
Розали улыбнулась.
- Умная женщина. Ладно, кто может расколоть Эдварда Каллена? Джаспер испробовал уже на нем свое гребанное искусство вуду?
- Да. Он был там со мной. Его прогнали из дома Эдварда вместе со мной. – Изабелла пожала плечами и улыбнулась Роуз.

- А что насчет его сестры? Джаспер знает ее очень хорошо, – Розали пошевелила бровями, - так что могу поспорить, он может попросить ее о паре одолжений.
- О чем ты говоришь?
- Джаспер не говорил тебе? Элис Каллен – неразделенная любовь всей его жизни. Салли для его Гарри; Роуз для его Джека.
- Нет, Джаспер не говорил мне этого. Вот почему он знаком с Эдвардом?

- Да. Они встречались давным-давно, еще до того, как ты познакомилась с нами. Хотя Джаспер не признает этого, я подозреваю, что он никогда в действительности не смог забыть ее.
- Интересно. – Изабелла посмотрела на часы. – Черт. Мне пора бежать. Слушанье по вождению в состоянии алкогольного опьянения в суде через тридцать минут. Счета ведь нужно оплачивать чем-то. – Она схватила свой кейс и ключи, взвизгнув, когда Розали ударила ее по попе бумагами, что были у нее в руке.

- Вот это моя девочка. Вернись с успехом, мамочка. – Она подмигнула и засмеялась растерянному выражению лица Беллы, прежде чем направилась в собственный кабинет, набирая номер.
- Сэт? Это Розали Хейл. Как ты?

Элис

- Эдвард Энтони Мейсен Каллен! – Элис не пыталась скрыть презрение в своем голосе, пока отчитывала своего старшего брата. – Почему ты не сказал мне, что наорал на своего адвоката?
- Господи, Эл. Прости. Я был немного не в себе вчера. – Эдвард закатил глаза, раздраженно смотря на свою младшую сестренку, но совсем не злясь.
- И у тебя было на это право. Но это было вчера. И что это я слышала о сцене, которую ты устроил позавчера?

- Слушай, я не устраивал никаких «сцен», хорошо? Я просто… Я очертил границы, а она с Джаспером переступила через них.
- Она – это Изабелла, Эдвард. Ты, профессор английского языка, должен гнушаться чрезмерных и ненужных местоимений.
- Ты серьезно собираешься читать мне лекцию об английском языке?

- Нет. Но я собираюсь читать тебе лекцию о том, как вести себя как гребанный достойный человек. Как мы вообще можем быть родственниками, вот о чем я спрашиваю себя иногда? – разочарование Элис снова просочилось в ее словах.
- Я знаю. Я спрашиваю себя это каждый день. Но, Элис, ты хотя бы понимаешь, что они просят меня сделать? Я просто… не могу.
- Эдвард. Это тест на отцовство. И он необходим, ты так не думаешь?

- Все это только станет причиной еще большего горя, которое уже и так переживает семья Тани, а меня сделает только еще большим ублюдком. Кто я такой, чтобы сомневаться в верности моей девушки в такое время? И, для записи, я не знаю.
- Я не прошу тебя подвергать сомнению верность Тани, Эдвард…

- Но так ли это? Ты просишь! Все вы просите! Разве не понимаешь? У меня нет причин для теста на отцовство, если я верю, что моя девушка была на сто процентов верна мне.
- А ты уверен, что она была верна тебе? – осмелилась подтолкнуть его Элис, зная, что была буквально единственным человеком, который мог спросить это.

- Элис… - Эдвард бросил на нее предупреждающий взгляд, но та осталась тверда, ее руки лежали на бедрах. Эдвард смотрел на нее в течение нескольких минут, прежде чем тяжело вздохнул. – Да. Я уверен, она была верна мне. У меня нет причин сомневаться.
- Эдвард! Вы, ребята, ссорились как кошка с собакой! Пожалуйста, даже не пытайся сказать мне, что у вас были нормальные отношения.

- Я никогда не использовал бы эти слова, Эл. Но для нас все было хорошо. Нетрадиционные, да. Далекие от нормы, конечно. Но все было хорошо.
- Слушай, Эдвард. Я любила Таню. Правда, любила. Она была самым близким человеком, которого я когда-либо могла бы назвать сестрой, понимаешь? Но сейчас мой большой брат под судом за ее убийство, и мне жаль, но кровь не водица. Я бы поставила под вопрос и верность Матери Терезы Господу в данный момент. Я отчаялась, но также верю в тебя и собираюсь сделать все, что понадобится. И меня не волнует, чью это репутацию разрушит.

Эдвард вздохнул.
- Иди сюда, - Элис вступила в его открытые объятия и прижалась к его груди. – Эл… могу я спросить тебя кое о чем?
- Конечно.
- Почему ты толкаешь меня к этому?
Плечи Элис напряглись.

- Джаспер позвал. – Ее голос получился кротким, значительно отличающимся от авторитетного тона, которым она говорила с Эдвардом всего несколько минут назад. Эдвард отстранился достаточно, чтобы заглянуть ей в глаза.
- Он позвал тебя, да?

- Да. Что ж, нет. Я имею в виду, он не позвал меня… замуж или куда-то еще, Эдвард. Так что не стоит так уж надеяться – да и маме с папой тоже не стоит. Он просто… волнуется о тебе, Эдвард. Мы все волнуемся. И даже ты должен признать, что испытываешь греховную слабость передо мной.

- Да. Я действительно испытываю греховную слабость по отношению к тебе, и ты пользуешься ею в качестве своего преимущества, когда тебе это нужно.
- Не когда мне это нужно. Только когда она лучше всего служит моим целям. – Элис подмигнула ему. – Просто подумай об этом. Пожалуйста? Это все, о чем я прошу.
Эдвард вздохнул и кивнул.

- Хорошо. Я подумаю об этом. Но я не стану давать никаких обещаний. – Он снова вздохнул и прижал ее ближе, целуя ласково в макушку. – Теперь, говоря об использовании своих преимуществ, как насчет того, чтобы ты показала мне ущерб, который нанесла моей «Американ экспресс» сегодня? Она все еще действительна?

Элис улыбнулась, зная, что она эффективно умеет отвлекать, и потянула его вверх по лестнице к куче ожидающих пакетов. Она как раз заканчивала свои покупки в «Нордстроме», когда Джаспер позвонил ей. Хотя Элис должна была знать лучше и не думать, что у него были какие-то другие причины для звонка, она все еще была разочарована, когда поняла цель этого звонка, хотя все же оказалась благодарна за любую возможность поговорить с ним. Девушка ждала многие годы хотя бы этого, случайного странного телефонного звонка, чтобы ответить на него и позволить Джасперу потчевать ее всеми теми событиями, что произошли за обедом во вторник, и о вспышке Эдварда на их предложение о тесте на отцовство. В данный момент эта тема была закрыта, если только Элис не сможет изменить его мнение. Все знали, она обладала каким-то странным влиянием на брата, и Джаспер практически умолял ее посмотреть, что она сможет сделать. Элис понадобилось немного времени, чтобы решить, как ей следует действовать, когда она выпорхнула из вращающихся дверей магазина и направилась на стоянку. Она сделает что угодно для Эдварда, но для Джаспера она сделает практически все.

- Господи, Элис, ты скупила весь магазин? – Элис пришлось прикусить губу, чтобы скрыть улыбку, пока она наблюдала, как Эдвард смотрел на бесчисленные сумки из «Нордстрома», «Барни» и «Crate&Barrel».
- Не весь магазин. Кроме того, я фантастическая, если нужно заключить лучшие сделки. Нищий студент колледжа, знаешь? - Элис подмигнула ему.
- Какого черта вот это? – Эдвард вытащил отрезок ткани цвета индиго, встряхивая его в замешательстве.

- Это подзор.
- Что?
- Кроватный подзор. Ты же знаешь. Надеваешь это на каркас кровати, под матрац. Это придаст твоей спальне немного шарма.
- Как скажешь. – Эдвард отбросил его в сторону и принялся просматривать другие пакеты, прежде чем вытащил еще один непонятный элемент. – А это что за черт?
- Ох. Это вибрирующая мочалка. Это для, м-м, меня. Знаешь… отличный способ снять напряжение… с помощью покупок.

- Хорошо. – Эдвард вздохнул и закатил глаза, даже не желая затрагивать эту тему, осматривая трофеи торговой экскурсии своей сестры. – Ты знаешь, я понятия не имею, что делать со всем этим дерьмом.
- Вот поэтому ты и не будешь ничего делать. Смотри и поражайся, большой братец. Ох, маляры придут завтра утром.
- Маляры?

- Да. Ты будешь поражен, что сотворит новый цвет. Эта комната будет казаться совершенно другой.
Эдвард молча кивнул.
- А что насчет, м-м…
- Твой новый матрац прибудет первым делом утром в субботу. – Элис улыбнулась и плюхнулась на кровать рядом с Эдвардом, похлопывая его по колену. – Эдвард? Все будет хорошо. Я предчувствую.

Эдвард сжал ее колено в ответ.
- Спасибо тебе, Эл. Просто… спасибо тебе.

Эдвард

Элис суетилась по дому Эдварда еще несколько часов, устанавливая каждый странный предмет из пакетов в нужное место. Что когда-то выглядело подавляющей и чрезмерно обременительной задачей, казалось совершенно легким, когда за дело бралась Элис.

Эдвард оставался внизу в своем кабинете большую часть времени, позволяя ей делать то, что она хотела, но, в конечном счете, понял, что приятно удивлен той трансформацией, которую увидел спустя несколько часов. Элис пообещала прийти на следующий день в обед, чтобы повесить шторы, когда краска высохнет, и заправить кровать, и Эдвард не мог быть более благодарен. Полотенца, коврик в ванной и аксессуары в хозяйственной ванне были заменены, спальня и ванная комната переделаны во вдохновляющем цвете японского индиго и белой теме, что лучше подходило вкусам самого Эдварда. На полу спальни теперь был новый ковер, который придавал немного жизни этой противной серой спальне.

Эдвард опустился на свой ковер и прислонился к кровати, перебирая пальцами новое одеяло цвета индиго от «Crate&Barrel», изучая его. Достаточно приятное, предположил он. Стопка новых простыней цвета индиго лежала на полу рядом с его ногами, ожидая, когда их наденут на новую кровать, которая прибудет завтра. Эдвард вздохнул и откинул голову на матрац позади. Он пытался уснуть прошлые пару дней, иногда ему удавалось на несколько часов закрыть глаза, но большую часть времени мужчина сражался со сном, избегая его. Его мать прокомментировала темные круги, которые появились под его глазами ранее в тот день, когда пришла, чтобы навестить его, но на самом деле не было ничего, что он мог бы сделать. Эдвард не был человеком, который лечит сам себя, даже во время кризиса, и понял, что наконец-то его ум устал настолько, что у него не осталось ни единого варианта, кроме как отдохнуть. По крайней мере, он надеялся на это.

Эдвард снова вздохнул и посмотрел на часы. Дни казались такими длинными, и в то же время такими быстрыми. Он даже не мог поверить, что Таня была мертва почти неделю, а его сердце протестовало от одной только этой мысли. Казалось, каждый день длился вечно, и конца видно не было.

И не то, что бы у него не было чем заняться все это время. Миссис Коуп звонила ему ранее в тот день, предлагая ему взять отпуск на следующие несколько месяцев и «уделить некоторое время себе». Другими словами, Университет не хотел, чтобы СМИ наматывали круги вокруг кампуса, поэтому будет лучше, если он останется дома. Однако Эдвард не мог даже винить их за это. Это была одна большая катастрофа.

Писательство также не было вариантом в этот момент, так как никакие слова не могли проникнуть в его мозг. Эдвард понял, что пост-травматический стресс и трагическая смерть в значительной мере положили конец творческой энергии, по крайней мере, на какое-то время. Плюс, было сложно сосредоточиться на чем угодно, когда он мог слышать звуковой гул ото всех журналистов, которые толпились снаружи его дома, просто ожидая, пока он выйдет из своей пещеры и сделает какого-то рода грандиозное заявление, или они смогут заполучить его снимок, который затем выставят по всему интернету.

Находясь почти в плену собственного дома и страдая от невозможности писать, вероятно, это было хуже, нежели его худший случай неудовлетворенного желания, и Эдвард понял, что ему действительно нечем заняться. За исключением размышлений, вот и все. А он ненавидел размышлять, по крайней мере, прямо сейчас.

Он пытался думать о самых бессмысленных вещах, таких, как различные нюансы в произношении американского английского и британского английского, или бедственном положении горных львов в некоторых районах западного побережья. Но почему-то, независимо от того, о чем он думал, его мысли всегда находили свой путь обратно к Тане. И, конечно же, когда он думал о Тане, он думал обо всем другом; Изабелле Свон включительно.

Эдвард снова и снова бился головой о матрац в ярости. Изабелла Свон определенно будет проклятием его существования. Она впечатлила его своим остроумием и сообразительностью, и он был поражен ее способностями, когда она находилась в зале суда во время его обвинения, хотя он даже не смел тогда позволить этому отразиться на его лице. Он не хотел поощрять ее; поэтому просто держал выражение своего лица пустым и пытался выглядеть настолько невпечатленным, насколько это было возможным. Годы безэмоциональности делали для него это довольно легким. Она была умна, это уж точно, и даже хотя она не смогла уменьшить его залог, по крайней мере, она обладала достаточной уверенностью, чтобы попытаться. Деньги на самом деле не были проблемой для него, и он инвестировал их с умом.

Конечно, самый большой нюанс – она собиралась быть его опекуншей, что определенно значило, она будет в его жизни более часто, нежели обычный адвокат. Это не имело бы значения, если бы только она не была такой обжигающе горячей. Он был далек от типичного мужчины, но все же был достаточно мужчиной, чтобы понимать, насколько потрясающей она была.

Эдвард определенно отметил это в тот первый раз, когда она вошла в комнату для допроса, хотя казалось, что прошли уже годы с того времени, и его глаза быстро проследили ее привлекательное тело, отметив должным образом ее тонкую, но пышную в нужных местах фигуру, с гибкими бедрами и грудью, а также соблазнительно длинными ногами. Изабелла была худой, но все еще достаточно мягкой, чтобы невооруженным глазом увидеть, она не морила себя голодом и иногда делала себе снисхождения. Ее длинные волосы красного дерева обрамляли ее маленькое, в форме сердца, лицо, которое демонстрировало, вероятно, самые невероятные шоколадно-карие глаза, которые он когда-либо видел. Он подметил все это за пару секунд, но подобные мысли были изгнаны его стандартными, обороняющими и, казалось бы, равнодушными мыслями. С того самого первого дня он сосредоточился на избегании зрительного контакта с ней, чтобы не поддаться соблазну посмотреть на нее с вожделением.

Если бы Эдвард не заметил этого сознательно, свой член-то он, безусловно, заметил, и он понял, что поменял местоположение дважды в ее присутствии. На самом деле Эдвард заметил твердый стояк в тот первый час по прибытию в дом, когда состоялись похороны, и был благодарен брюкам, пошитым на заказ, которые оставляли достаточно простора, чтобы скрыть его довольно неловкую и слишком быструю (по его мнению, по крайней мере) проблемку.

Его яростный взрыв по отношению к ней и Джасперу был спровоцирован как его эго, так и членом. К счастью, Эдвард не видел ее со дня похорон Тани, и ему не пришлось ходить с эрекцией на похоронах своей девушки, и он не видел ее на протяжении всех этих дней. На самом деле все оставалось довольно тихим и сегодня, и Эдвард понял, что, возможно, все просто дали ему время, чтобы прийти в себя после похорон. Несмотря на это, сегодня был один из лучших его дней. Эдвард быстро понял, что расстройство является ключом к спокойствию и собранности в присутствии Изабеллы Свон. Возможно, поможет даже мастурбация перед ее приходом, если возникнет необходимость, хотя ему едва ли это будет нужно, учитывая эмоциональное потрясение, что он пережил за последнюю пару дней. Он знал, что должен выяснить это в скором времени, однако, вероятно, она приедет сюда завтра или послезавтра. К счастью, Изабелла не станет вновь поднимать тему теста на отцовство, а вместо этого примется задавать ему другие вопросы, которые ближе к нейтральной территории.

Эдвард громко простонал от мысли о тесте на отцовство. Он снова и снова проворачивал этот вопрос у себя в голове и был полон решимости в своей вере, что ребенок принадлежал ему. Он всегда был подозрительным мужчиной по натуре, и Таня никогда не провоцировала его даже в их самые худшие моменты. Она редко работала сверхурочно в офисе, редко посещала какие-то социальные мероприятия без Эдварда. Черт, Эдвард редко оставлял ее дома, когда ему приходилось путешествовать по работе. Возможность измены никогда даже не поднималась.

Таня была сексуальным созданием, это уж точно, но и Эдвард был таким же. Только он не изменял. Так почему бы у него было право думать, что изменяла Таня? Вопрос об отцовстве только осквернил бы память о ней еще больше, и это было последним, что Эдвард хотел бы сделать. Пришел ее черед мирно отдохнуть, и Эдвард намеревался убедиться, что так и будет. Если Изабелла Свон хочет горяченького, ей придется поупрямиться… и очень сильно. Он не собирался позволить ей заполучить этот чертов тест на отцовство.

* Осознать, обнаружить.
** Хорионический гонадотропин (ХГЧ) - гормон, выделяемый плацентой во время беременности.

Перевод: Teo
Редактура: LanaLuna11
Почтовый голубь: Mari:)