ТРИ

Я стоял, замерший как статуя рядом с Галиной, пока ее различные контакты и шпионы – стригои, морои и даже люди – заходили в библиотеку, чтобы поделиться с ней последней информацией. Некоторые пришли, чтобы принести ей подарки всех вообразимых видов – бриллианты, золото, драгоценности и другие виды сокровищ, созданные для успокоения богов. Они все хотели заполучить Галину в союзники, что застало меня врасплох, когда я впервые оказался на подобной встрече. Как дампир я всегда думал, что невозможно организовать стригоев, чтобы они смогли сотрудничать друг с другом, из-за их натуры, но я ошибался. Правильные условия, вознаграждения и лидер, и их можно заставить делать все, что от них пожелает Галина.
И я быстро учился.
Если бы я обращал внимание, то услышал бы их разговор об атаке на поместье в Москве, которым владеет большая королевская семья Дроздовых. Галина хотела пробудить больше стражей и добавить их себе в армию, раз уж они уже обучены и знают всю секретную информацию. Прямо то, что они сделали со мной. Сейчас я не ощущаю сожаления, потому что таким я должен быть. Я могу и уничтожу любого мороя, дампира или человека, который будет достаточно глуп, чтобы встать на моем пути.
Прямо сейчас Галина награждала группу людей, которые были близки к семье Зеклос (на которую она нацеливалась) и были готовы подставить и предать их – в обмен на бессмертие. Люди намного презреннее стригоев многими и многими способами.
Человеческий аромат продолжал мне напоминать о крови – но я только питался человеческой девчонкой, на вид не намного старше меня, этим вечером в глубине аллеи. У нее были темные волосы, большие глаза и теплая кожа… Я знал, почему выбрал именно ее.
Роза все беззвучно спала наверху, как покорно сообщила мне Анна, прямо перед тем как я посетил этот сбор. Утомление, вероятно, поразило ее, поэтому хорошо, что она наконец уступила место отдыху.
И вскоре она уступит и мне.
– Проект особняка доставят в течение недели, госпожа, – лысеющий мужчина, выглядящий самым хитроумным из шайки, почтительно поклонился. Не было в нем и следа опасения при нахождении в комнате, полной стригоев, которые не хотели ничего больше, чем выпить их до последней капли. Но другие потели как свиньи и слабо дрожали, что не было приметно человеческим чувствам.
Галина лениво махнула рукой.
– Буду ждать. – И отпустила их.
Медленно они отступили и вышли из комнаты. Я слышал, как их сердцебиения значительно замедлились, как только они ступили в коридор. Я поглядел на Галину: ухмылка играла на ее губах. Ах, так она собиралась убить этих людей после того, как получит проект, о котором она просила. Она не считала, что они соответствовали, чтобы быть пробужденными.
Натан шикнул.
– Нужно было тут же убить их.
– Всему свое время, – сказала она. – Сначала нам нужен план того поместья. Оно хорошо защищено со скрытыми ловушками и эвакуационными коридорами. Нам нужно схватить как можно больше стражей. – Множество стражей умрут в попытке защитить своих мороев, но намного больше будут пробуждены к тому времени, когда мы закончим. Уцелеют только стражи. Все остальные погибнут.
Затем она обратилась ко мне.
– А ты как думаешь, Дмитрий? Приберечь их или убить?
Когда она была моим инструктором, Галина была строга и педантична. Такой она была до окончания наших тренировок; после она поддразнивала меня насчет всех девчонок, которые бросались на меня, или чего угодно, что она считала забавным. Теперь, когда мы были пробуждены, она всегда будет насмехаться надо мной, чтобы выявить от меня некую реакцию, и, конечно, больше не было в ее действиях никакой нежности или теплоты.
И я тоже не испытывал ничего подобного.
– Убить их, – кратко сказал я.
Она безрадостно рассмеялась, потерянный признак ее прежнего веселья. Натан стрельнул в меня мрачным взглядом, несомненно негодуя на одобрение Галины моего мнения, а не его. Я сохранял лицо невыразительным.
– Натан, ты можешь идти, – сказала Галина. – Нам с Дмитрием есть еще о чем поговорить.
Негодование было заменено невозмутимым удовлетворением на лице Натана. Поэтому я знал, что разговор будет о Розе. С хитрым взглядом Натан вышел и закрыл дверь позади себя. Я обошел Галину справа и встал перед ней. Я делал все возможное, чтобы показать свое подчинение, хотя каждая частичка моего нового естества терпеть не могла быть во власти другого.
Она наклонила голову, изучая меня.
– Насчет твоего… питомца. Она достаточно приличная для твоего вкуса, Дмитрий?
Я уловил кусочек ядовитости в ее голосе. И не купился на это.
– Да, спасибо тебе еще раз за гостеприимство.
– Натан говорил со мной о дампирской девчонке.
– Даже не сомневался, – сказал я, не потрудившись скрыть тоску в своем тоне.
Она расчетливо улыбнулась на это.
– Натан… он ничего не видит вне того, что перед ним. Он видит только, что я оказываю свое предпочтение тебе, выдерживая эту девчонку в особняке. И что эта девчонка – обед.
Я ничего не сказал. Все мои планы ждать решения Розы сгорят к черту, если Галина настоит, чтобы я пробудил ее прямо сейчас. Но еще не время. Я ждал.
Ее покрасневшие глаза проницательно рассматривали меня.
– Но в этом мы с тобой похожи. Мы всегда видели вещи иначе, даже когда ты все еще был моим студентом. Я вижу ценность девочки в моей армии, так как она была ответственная за истребления многих из них. – В ее словах нет ни намека на гнев, и с чего бы ему быть? Все ее солдаты были пешками. Они погибают первыми – и быстро. – Очевидно, что ты высокого о ней мнения, – сказала Галина. – Твоя звездная студентка, так ведь?
– Да. – И более того. – Ты проявила великодушие, – сказал я ей, обдумывая свои слова очень тщательно.
– Но сделай себе одолжение и не становись слишком довольным этим, – сказала она. Ее тон впервые омрачился предупреждением. Конечно, я знал, что она не была довольна тем, что я делал – желал дать несовершеннолетней девчонке иллюзию выбора.
– Конечно, – ровно произнес я. – Уверен, скоро она присоединится к нам.
– Ты пробовал ее кровь?
Кровь Розы. Я контролировал жажду, которая охватывала меня. Это требовало каждую унцию контроля, остававшегося в моем теле, чтобы не укусить ее, когда я целовал ее губы.
– Еще нет… но я попробую. – Да. Скоро. Мой разум ничего не желал, кроме как попробовать ее.
Ее глаза расширились в истинном удивлении.
– Нет? Я удивлена. И в этой жизни очень трудно удивить меня, – размышляла она. – Но твои действия всегда были неожиданными, не так ли, Дмитрий?
Она снова улыбнулась тем своим холодным, хитрым способом и на мгновение заставила меня задуматься, не подозревала ли она, что я планировал убить ее в будущем.
Я неустрашимо встретил ее взгляд, ничего не говоря. Нет, она понятия не имела. К этому времени она доверяла мне слишком сильно – пребывание Розы в особняке было тому доказательством. Было ясно, что я должен быть изобретательным, чтобы перехитрить ее в конечном счете, но я учился быстро. Быстрее, чем она осознавала.
Спустя моменты она отвела взгляд, надоев играть со мной.
– Только не натвори дел.
Это был мой сигнал уйти. Я кратко поклонился и вышел, чтобы вновь вернуться к Розе.



Я тихо скользнул в комнату и нашел ее беспробудно спящей на кровати, как будто она все еще была у себя в спальне в Академии Святого Владимира. Я подошел к ней так беззвучно, как только мог, не желая разбудить ее своим присутствием. Я стоял над ней рядом с кроватью, мои глаза жадно разглядывали ее расслабленные черты. Мне пришло в голову, что это был первый и единственный раз, когда она не защищалась от меня. Роза ничего не видела, кроме того, что я стригой. Я замечал это в ее лице – оно было враждующим. Между знанием того, что морои и дампиры теряют себя после пробуждения… и видя меня. Знаю, это сбивало ее с толку, а я собирался запутать ее еще сильнее.
Она вздохнула во сне и повернулась на бок, заставив волосы упасть на ее лицо. Я сопротивлялся желанию коснуться его. Как бы я ни был под контролем, я не хотел сегодня проверять его пределы, не тогда когда она абсолютно не знала о моем присутствии. Я хотел бы, чтобы она была в сознании, когда я снова коснусь ее.
Но я не мог отойти от нее. Мои глаза осматривали каждую деталь, все те дни, когда я видел ее лицо только в своих мыслях, я боялся дня, когда мы вновь встретимся, но это было моей слабостью. Знал бы я лучше, то приехал бы за ней в Монтану сам. Мрачное осознание захватило меня; я не буду столь нерешителен снова.
Ее дыхание стало мягче; я знал, что она просыпалась. Взглянув на нее последний раз, я помчался в гостиную и взял с собой книгу, которая, как я знал, напомнит ей меня прежнего. По правде говоря, я потерял интерес к книгам, потому что теперь я жил жизнью, о которой только читал в книгах – убей или будешь убит.
Я сел на диван, повернувшись к ней спиной, но все мои чувства были обострены и сосредоточены на одном месте в комнате. Каждом подергивании ее пальцев, каждом вздохе, выходящем из ее легких, приливу крови в ее венах…
И затем я услышал, как она проснулась, как будто кто-то поставил гонг над ее головой и ударил в него… громко. Ее сердце заколотилось, а потом еще сильнее, когда, как я знал, она уже поняла, что я был в комнате.
– Что ты здесь делаешь? – потребовала она, быстро спрыгивая с кровати.
– Жду, пока ты проснешься. – Я перевернул еще одну страницу.
Она сделала паузу перед ответом.
– Неужели скучал? – Истинная напускная храбрость Розы.
Уголком глаза я видел, как она прошла мимо меня – дальше всего возможного – и прислонилась к противоположной стене, в защитном жесте скрещивая на груди руки. Как будто это бы помогло. Но это развлекало меня при мысли, что она хотя бы пыталась.
– Почему же скучал. – Но не тогда когда наблюдал за тобой. – У меня была компания. – Я поднял книгу.
Шок пересек черты ее лица. А затем вновь появилось это смятение. Я скрыл улыбку.
– Ты долго спала, – сказал я ей.
Ее глаза бросились к темному окну. Уже была ночь. Она недооценила усталость своего тела.
Я указал на пустые тарелки, не потрудившись скрыть свое радостное удивление.
– И ты поела.
– Я любительница пиццы, – бросила она. – Чего тебе надо?
Я хотел много вещей, но я был уверен, что она не была готова услышать хотя бы половину из них. Я положил книгу на столик.
– Увидеться с тобой, – просто сказал я.
– А я думала: твоя единственная цель – превратить меня в живого мертвеца, – парировала она.
Я пропустил это мимо ушей – пока что. Роза была сама собой, а я буду терпелив. Я могу быть терпеливым. Но мне придется убедиться, что она не будет шутить на эту тему слишком долго.
– Устанешь стоять. – Я осмотрел ее позу.
Она скрестила руки еще сильнее.
– Я только что проснулась. Кроме того, если я в состоянии целый час швыряться мебелью, уж как нибудь постою немного, ничего мне не сделается.
– От сиденья тебе тоже ничего не сделается. Я ведь уже сказал, что не причиню тебе вреда.
Ее глаза метнулись ко мне.
– Вред – понятие субъективное. – Но она прошла к креслу напротив меня и села, излучая храбрость. Бесстрашие.
Она приподняла одну бровь.
– Доволен?
Я решил молчать какое-то время, пока я разглядывал ее теперь, когда она сидела прямо передо мной. Ее волосы вылизали то тут, то там из ее «конского» хвостика, а ее лицо было усталым как никогда… но это не имело значения.
– Ты по-прежнему прекрасна. Даже после сна и небольшой схватки, – пробормотал я, наблюдая за ее реакцией на мои слова. Она была бесстрастна и проделала для этого хорошую работу. Я поглядел на груду одежду, с которой я послал к ней Инну.
– Ничего не понравилось? – спросил я. Я был уверен, что эта одежда польстит Розе, и я знал, что она имела слабость к красивым вещам.
– Я здесь не для того, чтобы играть с тобой в переодевания, – фыркнула она. – Дизайнерские платья не убедят меня в желании стать членом клуба стригоев.
Я принудительно удержал своими глазами ее взгляд.
– Почему ты не доверяешь мне?
Ее глаза широко распахнулись с недоверчивым взглядом.
– И ты еще спрашиваешь? Ты похитил меня. Чтобы выжить, ты убиваешь невинных людей. Ты совсем другой.
Было только одно неверно в ее небольшой тираде.
– Я лучше, я же говорил тебе. А что касается невинности... На самом деле в мире нет невинных людей, зато есть хищники и добыча. Те, кто сильнее, побеждают тех, кто слабее. Таков естественный порядок вещей.
Я вспомнил ту девчонку, которую я осушил этим вечером – я выбрал ее, потому что она напоминала мне Розу. Но, конечно, она ею не была. Она была слабой, она умоляла и умерла. Роза боролась бы со всей своей силой.
– Ты раньше увлекалась естествознанием, если не ошибаюсь, – напомнил я ей о тех первых годах, когда она вернулась назад в Академию. Я вечно держал ее в узде, а теперь же я хотел спустить ее с цепи.
Но сначала ее нужно пробудить.
Она отвела взгляд.
– Это другое.
– Но не в том смысле, как ты думаешь, – не согласился я почти вежливо. – Почему тот факт, что мы пьем кровь, кажется тебе таким странным? Ты видела, как морои делают это. Ты сама позволяла морою пить свою кровь.
Моя последняя фраза заставила ее слегка вздрогнуть. Я знал, что она помнила кайф от укуса мороя. Но это было ничто по сравнению с тем, что я могу сделать ей.
– Они не убивают, – упрямо ответила она.
– И, поверь, много теряют. Это потрясающе. Пить кровь другого… – Я закрыл глаза, вдыхая носом воздух, пытаясь вспомнить ощущение крови, которую я высосал из теплой шеи; как жидкость разогревает рот и заполняет мое горло…. – Смотреть, как жизнь уходит из него, и чувствовать, как она вливается в тебя... Одно из самых удивительных ощущений в мире.
– Это мерзко и подло.
Я открыл глаза и увидел, как она наблюдает за мной, как будто увидела что-то, к чему чувствовала отвращение. Мне это не понравилось. Пришло время сменить тактику.
Быстрым движением – я знал, что даже ее дампирские глаза не смогут углядеть – я схватил ее с места и уложил на диван под собой. У нее только было время, чтобы осознать, что произошло – она уже была под моей хваткой, когда попыталась бороться со мной. Я склонился над ней, полностью прижимаясь к ней своим телом. Такая теплая.
– Вовсе нет. И в этом ты должна доверять мне. Тебе понравится, – пробормотал я ей. Ей нужно услышать это сейчас. То, что должно было произойти. – Я хочу быть с тобой, Роза. Правда, хочу быть с тобой. Мы свободны от правил, которые предписывают другие. Мы можем быть вместе теперь, сильнейшие из сильных. Можем получить все, что хотим. В конечном счете мы можем стать такими же сильными, как Галина. Заполучить такой же роскошный особняк, свой собственный.
Ее лицо выражало ошеломление, которое медленно перешло обратно в твердое напряжение. Я почувствовал, как ее рука немного сдвинулась, но это было бесполезное усилие.
– Мне этого не нужно.
Я улыбнулся ей.
– И меня ты тоже не хочешь? А ведь раньше хотела.
– Нет. – Ясная ложь. Я делал успехи, и мы оба ощущали это.
– Чего же ты хочешь в таком случае? Вернуться в Академию? Служить мороям, которые, не задумываясь, подвергнут тебя опасности? – На мгновение я был действительно зол – я пытался унять свою ярость. – Если тебе по душе такая жизнь, зачем ты пришла сюда?
В ее взгляде читался открытый вызов.
– Я пришла, чтобы освободить тебя.
– Я свободен. И если бы ты вправду хотела убить меня, ты уже сделала бы это. – Я двинул свой рот ближе к ее шее и вдохнул ее аромат. Она сильнее вжалась в диван, но ей некуда было улизнуть. – Но ты не смогла.
Она проговорила сквозь зубы:
– Я допустила промашку. Больше этого не произойдет.
Я позволил одному пальцу проследить слабые линии вен на ее шее. Она задрожала, но я задумался, сколько дрожи породило отвращение, а сколько – желание.
– Предположим, я тебе поверю. Предположим, что сейчас ты способна убить меня. – Нелепая мысль. – Предположим, ты даже сумеешь сбежать. А потом? Вернешься домой, к Лиссе, и позволишь ей выплескивать на тебя тьму духа?
Упоминание ее имени заставило ее тело замереть. Она посмотрела на меня с более холодным взглядом, чем когда-либо. Я преуспел и разозлил ее.
– Не знаю, – почти прорычала она.
– Ты же в курсе, эта тьма поглотит тебя. – Я продолжал исследовать своими пальцами кожу ее шеи. – Как бы далеко Лисса ни находилась, пока она использует магию, ты всегда будешь ощущать побочный эффект. – Но это не будет проблемой долгое время, если планы Галины возымеют успех. – По крайней мере, пока она жива.
– Как это понимать? Ты, как Натан, хочешь выследить и убить ее? – спросила она, отводя свое лицо от меня как можно дальше.
Это был мой неверный шаг. Очевидно, она все еще слишком сильно заботилась о Лиссе, и я видел, что это было помехой между нами. Но пока Галина не может собрать достаточную армию, чтобы истребить королевских мороев… я должен избавить мысли Розы от Лиссы.
И был только один способ сделать это.
Предвкушение заполнило меня.
– Меня совершенно не волнует ее судьба, – сказал я почти машинально, не желая, чтобы она снова встала в оборону против меня. – Ты – вот кто меня волнует. Если тебя пробудить, ваша связь разрушится, и тебе больше ничто не будет угрожать. Ты станешь свободна.
И в конце концов ты будешь моей.
Она все еще избегала моего взгляда, явно все еще сердитая.
– А с ней что произойдет? Она останется совсем одна.
Я тоже совсем один, Роза. Я хотел потрясти ее и закричать на нее… но она не поверит мне. Если сравнивать меня с ее преданностью к моройской принцессе, то это было бы неравное сражение. Но кто сказал, что я буду играть по правилам?
– Как я уже сказал, меня это не волнует. – С этого момента. Были более важные вещи, с которыми нужно было расправиться. Я понизил голос к ее уху. – Быть с тобой – вот что волнует меня.
– А я не хочу быть с тобой, – холодно произнесла она.
Мои пальцы поймали ее подбородок и вынудили ее вновь посмотреть на меня. Когда она подняла на меня взгляд в вызывающем жесте, все, что я видел, вновь было смятением. Хорошо.
– Я тебе не верю, – сказал я.
– Верить, не верить – твое право. Все изменилось, – сердито ответила она.
– Лжешь, – терпеливо улыбнулся я. – Я чувствую. Я всегда чувствовал тебя.
Она осторожно покачала головой.
– Это правда – раньше я тебя хотела. Но теперь не хочу.
– Мой облик… – Я двинул лицо так, чтобы наши губы и носы едва ли соприкасались. Я дышал тем же воздухом, который она выдыхала. –… моя сила... я изменился. К лучшему. Но во всем остальном я прежний, Роза. – Что-то проскочило в ее глазах, когда я произнес ее имя. – Моя сущность не изменилась. Связь между нами не изменилась. Ты просто этого не понимаешь.
– Все изменилось.
– Если я действительно полностью изменился, тогда почему не пробуждаю тебя насильно? Почему предоставляю тебе выбор?
Ее рот приоткрылся, как будто она собиралась что-то сказать, но быстро снова его закрыла. Я выдавил удовлетворенную улыбку.
– И если я совсем другой, почему раньше ты ответила на мой поцелуй?
Она сглотнула, и впервые все ее упрямство пропало. Она осознала, о чем я говорю.
– Нет ответа. Ты знаешь, что я прав. – И затем я снова прижался губами к ее губам. На этот раз я не собирался отстраняться.
Я чувствовал ее руки, двигающиеся по моей груди в попытке отпихнуть меня, но это было напрасно. Как и звук, который она издала, чтобы остановить меня. Потому что как только я раздвинул ее губы своим языком, она уступила мне полностью.
Я впустил одну руку в ее волосы и держал ее голову против моей. Моя другая рука проскочила под ее футболку, чтобы я мог чувствовать нежную кожу ее спины. В ответ она прижала свое тело ближе к моему, и я чувствовал, как каждая линия ее тела отвечала на мои прикосновения. Мы углубили поцелуй – мы целовались страстнее чем когда-либо – и мое тело жаждало сделать то, чего я хотел больше всего – этого, конечно, никогда не будет достаточно.
И затем она резко оттолкнула меня. Я был слишком переполнен наводнением чувств, поэтому случайно отпустил ее. Она отодвинула свое лицо, тяжело дыша.
– Нет. Нет. Нельзя.
Ее мольбы были музыкой для моих ушей. Я упивался ими, ее подчинением мне. Мои руки все еще были запутаны в ее волосах – я вынудил ее голову вновь повернуться ко мне. Она сделала это со страхом в глазах.
– Ты уверена? – пробормотал я, позволяя носу провести линию от ее скул к уху. Я прошептал ей хриплым голосом: – Ты вроде бы не возражала. Все может быть в точности так, как прежде... как тогда, в сторожке... Тогда ты хотела этого...
Я все еще чувствовал, как ее ногти впивались в мою спину. То, как ее ноги обвивали меня. Так крепко. То, как она отдавалась мне в тот момент. Без каких-либо сомнений. Роза всегда была такой бесстрашной.
Но страх перед моим видом превосходил ее естественные инстинкты. Ей прививали его с самого детства – что стригоев надо убивать. Она никогда не сомневалась в этом факте. Пока меня не пробудили, и она не поняла, что не может убить меня.
– Нет. Не хотела.
Ее голос надломился.
Я улыбнулся ей и мягко коснулся губами ее щеки. Я почувствовал тепло в ответ и знал, что я все еще выигрываю. Я опустился ниже, к ее тонкой, но прямой линии подбородка, к коже под ним, а затем наконец вновь к ее шее. Мой язык нашел место, где сильнее всего бился ее пульс.
– А как насчет этого? Хочешь? – прошептал я ей в кожу.
– Что…
Я погрузил в нее клыки, проникая в кожу как масло. Она громко выдохнула, но я задержал ее на месте, слегка наклоняя ее голову в сторону, пока я присосался к ней. Теплая кровь тут же полилась ко мне в рот, и я жадно упивался ею. Ее вкус был насыщенный и всепоглощающий; я знал, что теперь все мои будущие жертвы будут безвкусными и неудовлетворяющими.
Захватив ее шею, я почувствовал, как ее тело обмякло и растаяло подо мной – я знал, что укус уже работал. Эндорфины от моего укуса затуманят ее разум, и все, о чем она теперь будет думать – когда я собирался укусить ее снова.
Она будет не одна в этом желании.
Слишком скоро мне пришлось оторваться. Я должен был позаботиться, чтобы не выпить слишком много или иначе не останется для нее никакого выбора. Я бы истощил ее, и она выпила бы от меня… и затем игра бы закончилась.
Сильная часть меня никогда не хотела, чтобы она заканчивалась. Не после того, как я ощутил ее вкус. Я вытер рот тыльной стороной руки и также осознал, что едва дышал. Я облизал кровь со своих пальцев, не желая потратить впустую ни капельки ее нектара.
Роза смотрела на меня с широко распахнутыми от шока глазами, но в то же время она была ошеломлена тем, что только что произошло.
– Почему... Что... Ты же сказал, что оставляешь выбор за мной... – спросила она, едва сумев сформировать слова.
– Он по-прежнему за тобой. – Я усердно пытался восстановить дыхание. Чтобы привыкнуть к этому, нужно время… Я не был готов к тому, что этот укус сделает со мной. – Я сделал это не с целью пробудить тебя, Роза. Такого укуса недостаточно.
Я снова ткнулся носом в ее шею, и на этот раз она не возражала. Я торжествующе улыбнулся.
– Это было просто ради удовольствия...
И затем я опустил губы к ранкам, оставшимся от моих клыков, пригубив кровь, стекающую к ее ключицам. Я облизал каждую капельку, возвращаясь к ее шее снова и снова.

Перевод: Rob♥Sten