Глава 17. Сердце бабочки.
Они направились к лагерю Лестатов, не зная, что их там поджидает, и не имея плана действий, что беспокоило Беллу до безумия.
- Будем действовать по обстановке, - сказал Эдвард перед выходом. Белла немедленно насторожилась. Многократно награжденный герой войны, генерал вступает в бой без плана? Что-то было неправильным, только она не представляла, что именно.
- Белла, - наконец нарушил он тишину. Белла была так напряжена, что подпрыгнула от этого звука.
- Да, Эдвард? – спросила она, когда ее сердцебиение замедлилось.
- Каким даром… ты обладаешь?
- Что ты имеешь в виду?
- Ну, у всех Амарантинов есть врожденный дар, причем у каждого - свой.
- Это как?
- Мы все в какой-то степени телекинетики и можем стирать память людям.
- Правильно…
- Но у некоторых из нас есть еще какая-нибудь особенность, делающая его уникальным.
- А какая особенность у тебя, генерал? Ну, кроме того, что ты можешь довести меня до многократного оргазма и ни капельки не вспотеть, поверь мне!
Эдвард рассмеялся. Потом он сжал губы, то ли пытаясь найти подходящие слова, то ли решая, сколько рассказать ей.
- Ладно, - он поерзал на своем месте. – Все существа нашего вида… нет, не так. Скажем так… Энергия, которую мы используем для закрывания двери или задувания свечи, или стирания воспоминаний – возникает из нашей собственной энергии. У нас есть жизненная искра, чтобы создать ее. Мы называем ее 'Scintilla di Vita.'
- Ну правильно, ‘Искра Жизни’, это учат еще в первом классе.
- Именно. Так вот, я могу взять Scintilla di Vita и увеличить ее. Понимаешь, о чем я говорю?
- Ммм… нет. – Черт. Она чувствовала себя идиоткой.
Эдвард ехал молча, пока они не подъехали к уединенному местечку милях в пяти от лагеря Лестатов. Он вышел, подошел к пассажирской двери, открыл для Беллы дверью Захлопнув ее за девушкой, он прислонил Беллу к капоту внедорожника и грубо поцеловал. Ее голова закружилась, она протянула руку и потерла там, где он был уже твердым и готовым для нее. Эдвард глухо простонал. Она расстегнула его джинсы, вытащила его член наружу и начала ласкать его рукой сверху вниз.
Эдвард проник одной рукой ей под рубашку и сжал сосок под кружевом бюстгальтера. Вторая его рука скользнула к застежке ее джинсов. Он ввел в нее два пальца, обнаружив, что Белла уже влажная и горячая, готовая для него, и начал массировать ее клитор большим пальцем.
Белла забилась, приподнимая бедра навстречу руке Эдварда, и вскоре кончила, ухватившись за его плечи свободной рукой. Вытащив свои пальцы, он с хитрой ухмылкой облизал их начисто.
Белла рухнула на колени и взяла Эдварда в рот. Она обеими руками ласкала его, облизывая головку языком. Он яростно кончил, схватив ее за волосы, а Белла проглотила каждую каплю.
- Белла, что я сделал, чтобы заслужить тебя? – прошептал Эдвард, помогая ей подняться и целуя ее покрасневшие и набухшие после того, как она удовлетворила его, губы.
- Ты ошибаешься, Эдвард. – Она взглянула в его изумрудные глаза. – Я все пытаюсь понять, откуда у меня взялась такая удача – появление тебя в моей жизни. Это загадка. Я так сильно люблю тебя, что это просто незаконно.
Эдвард улыбнулся и покачал головой.
- Ti amo, il mio fiore dolce (я люблю тебя, мой сладкий цветочек).
Белла повернулась в сторону грязной тропинки.
- Подожди, - тихо сказал Эдвард, отстраняя ее от себя.
Он свел руки вместе, словно держа в руке бейсбольный мяч. Его ладони засветились синим светом. Он вытянул указательный палец, на котором сияло обручальное кольцо, и на его кончике появился крошечный сияющий шарик. Внутри него потрескивали красные молнии.
- Эдвард! – воскликнула Белла, широко раскрыв глаза. – Это… Это…
- Да, это Scintilla di Vita, - грустно сказал он. – Она есть во всех нас. Моя просто… более физична, что ли…
Мысль пронзила Беллу.
- Эдвард! Вот поэтому я…
- Кончаешь так сильно и интенсивно?
Белла покраснела и кивнула.
- Ну, большей частью это мой опыт, конечно, - усмехнулся Эдвард. – Но да, это добавляет ощущений. – Он нахмурился. – Но вообще-то это проклятие.
- Почему? А что ты еще можешь с этим делать?
Лицо Эдварда исказилось от боли, грусть переполнила его.
- Во время войны с Лестатами у нас не было преимущества. Это был равный поединок. У нас было больше умения и силы, но они превосходили числом.
Однажды, уже почти в конце войны, я и мои братья повели наши объединенные отряды к деревне Лестатов. Ублюдки начали бросать в нас все, что имели. Я хочу сказать, что деревня охранялась не хуже Форт-Нокса.
Пока наши войска атаковали стены, мои братья и я проскользнули незамеченными в тыл крепости. Я был первым, Джаспер и Эммет шли сзади, расположившись так, чтобы мы смогли проникнуть внутрь и понять, что было такого ценного, чтобы рисковать жизнью целой деревни.
Деревня была пуста. Все, возможно, были на линии фронта. Внутри деревни было строение, обнесенное забором. Мы сломали его… - Эдвард сделал глубокий вдох. – То, что я увидел… - Он сел на свои длинные ноги и закрыл лицо руками.
Белла пристроилась рядом с ним, обняв за плечи и растирая его спину, чтобы успокоить. Он начал трястись.
Сделав глубокий вдох, Эдвард продолжил.
- За ним оказалось здание без окон. На нем был простейший замок, никаких проблем, понимаешь? Я зашел внутрь… шум…шум был невероятно громкий. Я не мог выносить его. Это было оглушительно громкий рев, как от машины или от Ниагарского водопада. Не знаю, не знаю, не могу описать это. Потом… потом мои уши привыкли к шуму, и глаза стали различать предметы в темноте. Я увидел… увидел… Боже мой… я!
- Что, Эдвард? Что ты увидел?
- Сотни людей. Привязанных к рядам деревянных столбов. Живых… Едва живых… достаточно… достаточно для того, чтобы служить пищей… Лестаты питались ими… это была их столовая. Женщины, дети, мужчины… Боже! У них… у них у каждого на шее висела петля, подвешенная к столбу… если они теряли силы, если они не могли больше стоять, то просто висели, пока не ломали себе позвоночник. Боже! Запах, шум… шум… шум – это были стоны трех сотен умирающих человек. – Эдвард опять вернулся в эти воспоминания, всплывшие у него в голове, и потерялся в них. Они сводили его с ума. Он наклонился, закрывая лицо руками.
- Эдвард, Эдвард, мой Эдвард, - тихо прошептала Белла, привлекая его к себе в объятия, крепко обнимая его. Ее сердце разрывалось от его боли.
Он выпрямился, целуя ее в щеку, и взял ее руку в свою. Белла концом рукава стерла его слезы. Его глаза, раскрывшись, пристально всматривались в деревья.
- Это было не самое ужасное в тот день.
Белла вздохнула и собралась, насколько смогла. Что могло быть еще хуже?
- Я был так… зол… оскорблен… нет… нет… не буду скрывать. Я сошел с ума от безнадежности. Эти люди… у них не было будущего… они потеряли рассудок… все они… они практически были живыми мертвецами. Я не мог вынести этого. Джаспер и Эммет были с другой стороны здания. Они рассказали мне… они услышали меня. Они сказали, что я заорал… как они вообще могли расслышать меня сквозь все эти стоны? Не знаю, я не помню, что кричал. Они рассказали, что побежали ко мне…. они были в конце длинного коридора, когда увидели меня. Я держал в сомкнутых руках огромный пульсар Scintilla di Vita. Он достиг и их… два длинных голубых усика… они подняли руки, чтобы защитить себя, и мы втроем как-то смогли создать этот огромный пульсар… это было потрясающе, как-то нереально. А потом мы попытались избавиться от него, отбросить от себя, и вот тогда я понял… - Он замолчал, не в силах произнести последние слова.
- Что? Понял что?
Лицо Эдвард исказилось от ужаса. Он вновь воспроизвел это в своем разуме.
- Я понял, каким монстром являюсь. Мы… Шар, эта красивая Scintilla di Vita, прошла по зданию, становясь все больше и больше, пока не заполнила все здание, а потом просто растворилась. Забрав с собой всех. Ни одного человека не осталось в живых. Здание исчезло. Только мы втроем стояли на пустом пустыре, окруженные забором.
- Ты хочешь сказать, что все сровнялось с землей?
- Нет! Я хочу сказать, что Scintilla di Vita растворилась и забрала с собой все и всех. Не осталось ни кирпичика. Голоса, жужжание, шум исчезли в долю секунды, и они все… все… исчезли… растворились.
- Ого. Это просто… ого, - все, что она могла сказать. Картина, которую нарисовал словами Эдвард, просто не давала ей шелохнуться.
- Я монстр, Белла! Я имею в виду именно это! Я убил триста человек! Когда Лестаты вернулись к забору, они пришли в шоковое состояние и начали сбиваться в группы.
- О мой бог, Эдвард. Это кампания в Сигисоаре? Это не… конечно, это она. Я читала об этом. Это был последний бой в Румынии. Ты и твои братья стали героями войны. Это стало поворотной точкой в войне. Миллионы и миллионы наших соплеменников были спасены тем, что вы сделали в тот день. Ты герой, защитник, Эдвард. – Слезы благоговения покатились по ее лицу.
Эдвард поймал слезу кончиком пальца и поцеловал ее.
- Я монстр, - тихо сказал он. Отчаяние наполняло его, как холодный туман.
- Ты спас этих людей.
- Я убил этих людей.
- Они и так сошли с ума, ты сам сказал. Эти животные-садисты использовали их, как кровяные мешки. Ты и боги милосердно подарили им благородную смерть вместо ужасной жизни. Нет и тени сомнений в том, кем они могли бы стать. Если бы ты просто освободил их – что стало бы с ними? Нечто среднее между насекомым и овощем.
- Боги были милосердны, il mio Edward, il mio amore, il mio marito (мой Эдвард, моя любовь и мой муж). Ты – мой, и я поклоняюсь тебе.
Белла встала к нему лицом. Она опустилась на колени. Слезы текли по ее лицу, но ничего, кроме любви и обожания не было в ее глазах. Она опустила свою голову на колени Эдварда, демонстрируя полное подчинение ему и его сердцу.
- Белла Каллен, ты изумляешь меня, - прошептал Эдвард, проводя рукой по ее волосам. – Благодарю тебя, что выбрала меня в свои мужья. . Avete rimosso il dispiacere dal mio cuore e lo avete riempito di vostra bella anima. (Ты убрала ужас из моего сердца и наполнила его своей прекрасной душой).
Он приподнял ее подбородок и поцеловал Беллу. Впервые в своей жизни он ощутил, что тяжелые воспоминания, которые так долго сжигали его, растворились в забвении.
Эдвард сделал первый вдох, как свободный человек.
************************